Идущая сквозь миры, или Выбор сердца

На улицах Вергена уже хозяйничала молчаливая темень, а в Зале Советов Замка Трëх Отцов всё ещё бойко чадили лампы. Кобо вернулся пару часов назад и Найра с облегчением увидела, что между ним и Саскией всё не так уж и пасмурно. Король при виде Найры просиял лицом и по-дружески приобнял за плечи. Она по привычке приветствовала его как это полагалось подданным — приложив правую руку к сердцу и склонив голову. Но Кобо уже устремился к жене, которой достались объятия совсем иного рода. «Похоже, третий лишний», — сказала себе Найра и вышла за дверь, где нос к носу столкнулась с Кофи. При виде неё маг застыл соляным столбом, не веря своим глазам. — Что, я так сильно изменилась? — хохотнула Найра, открывая объятия. Кофи стиснул её до хруста в рёбрах и долго не отпускал. — Я уж думал, ты решила остаться там… — бухтел он в её шею. — И не узнать, как у тебя тут обстоят дела с Трисс? — улыбнулась Найра, когда маг отпустил её. — У нас всё хорошо, — серьёзно сказал Кофи, — я жить без неё не могу и сделал ей предложение. Найра отступила на шаг и пригляделась к нему. Всë то же приятное светлое лицо и темно- медовые, озорные глаза, всë та же худощавая фигура, но… Едва наметившаяся складка между бровей и настороженный прищур вытеснили былую непосредственность, придали взгляду оттенок зрелости. Одежда больше не висела, не болталась на нëм неуклюжими складками. Простой тëмно-зелëный дорожный камзол облегал поджарую, немного раздавшуюся в плечах фигуру, а воротник-стойка подчёркивал высокие, гладко выбритые скулы. — Где твоя бородка? — изумилась Найра. На её памяти Кофи никогда в жизни не сбривал типичную для зерриканцев короткую бороду. — Эту битву я проиграл, зато выиграл много больше, — усмехнулся Кофи и хитро подмигнул, — так что, оно того стóило. — Она согласилась? Кофи ослепительно улыбнулся, дескать, разве она могла отказать такому красавчику? К её искренней радости за друга вдруг подмешалось что-то ещё… Что-то кольнуло и царапнуло, заставило на миг отвести взгляд… Словно в стакан родниковой воды упала и мгновенно растворилась капля чернил… Совладав с собой, взяла Кофи под руку и увлекла прочь от покоев Саскии со словами: — Им сейчас не надо мешать, а я хочу всяческих подробностей! Чем ты тут занимался, пока меня не было? Спустя час за массивным столом Зала Советов тесной компанией заседали драконы, Найра и Кофи. Кобо увлечённо рассказывал о готовящемся торжестве, а Дева слушала внимательно и улыбалась от известий о том, что Южной Зеррикании скоро достанется весьма неординарный король. К счастью, старейшины не усмотрели причин вставлять палки в колёса двум крайне целеустремлённым монаршьим особам, и свадьба обещала быть великолепной. Вскоре к их тесной компании примкнул, невесть откуда прознавший об их возвращении, Золтан. По всем правилам этикета краснолюд приветствовал Саскию и Кобо, крепко пожал руки Кофи и Найре и грязно выругался, узнав где сейчас Геральт и Йорвет. — Опять я, как кусок дерюги над Ковиром, пролетаю мимо крутого кипиша! Не, ну у вас ни стыда, ни совести! Зазвездились?! Обнаглели! Вот так, запросто, через х@р кидать друзей! — Не возбуждайся раньше времени, — осадил его Кофи, — не думаю, что, после их возвращения, нам всем доведётся скучать. Золтан поскрëб ирокез и смирился: — Ладно. Ну, хоть пива тут предложат? Пива, конечно, предложили. И не только пива. Кацпел несколько раз сгонял на кухню и теперь стол украшали кубки, кувшины с водой, сидром и пивом. Напитки покрепче Кобо решительно отверг. Золтан внемую возмутился, но вслух выражать несогласие благоразумно не стал, а появившееся в центре стола блюдо с разнообразными бутербродами так и вовсе отбило желание выражать недовольство. Найра как раз закончила рассказ о том, как уничтожила тот ужасный кактус, когда вошли скоя’таэли и Ведьмак. Монифа замешкалась в коридоре, но вскоре появилась и осторожно поставила что-то под стол. Вид подруги вызвал у Найры беспокойство. «Конечно! Восстановить дом, да ещё таскать порталами троих мужиков!» Пока вновь прибывшие рассаживались за столом, отозвала Монифу в один из тёмных углов, чтобы немного привести в чувство таким же способом, как и тётю. Никому пока не хотелось приступать к обсуждению наболевших вопросов, а посему дружеская беседа продолжилась, разделившись на тесные компании. Кофи присоединился к Киарану и Золтану, и с завистью слушал о приключениях Йорвета и Ведьмака в далёком, затерянном меж звëзд, мире. — Эх, — тяжко вздохнул Кофи и лукаво прищурился, — я свалял большого дурака, позволив тебе, Йорвет, идти с Госпожой Зимой. Надо было самому. Ты ведь тогда не был в восторге от этой идеи, правда? От кровожадного скоя’таэльского взгляда, весëлый блеск в глазах мага померк, и кончики ушей сделались пунцовыми. — Вижу, умение матом смотреть передаëтся половым путём! — хохотнул Геральт. Не выдержал, прыснул в кулак и Йорвет, а Кофи восхитился: — Ты меня надул?! Ведь знал же! Знал, что я шучу! — Скоя’таэли человеческие шутки не особенно понимают, — тоном знатока крякнул Золтан, морщась от колючего свежего пива, — но и они меняются. А теперь расскажите, что там у вас в этой сраной Бляховне стряслось? Упоминание деревни для Найры с Монифой послужило сигналом вернуться за стол. Остальные, не сговариваясь, отодвинули кубки. — Как оказалось, там не всё так просто, — нахмурился Геральт и кивнул Монифе, чтобы та продолжила. — М-да… Пока успокаивали местных и хоронили погибших, я решила залатать подпорченный мною дом, но в дыру увидела кое-что интересное, ранее не замеченное. Вот это… По взмаху её руки и из-под стола воспарил кувшин. С меткой Бени Амрана. Внутри, Найра не сомневалась, лежали завёрнутые в плотную ткань глиняные шарики с зерриканским огнём. — Разорви меня горгулья! Это хранилось в доме?! — воскликнула Найра. — В пóдполе. — уточнила Монифа, — К сожалению бандитов при штурме дома перебили и допрашивать было некого. Но, как оказалось, и у местных руки в дерьме. — Bloide d'hoine, — зажав зубами длинный мундштук трубки процедил Йорвет. Найра совершенно отчётливо уловила контекст, но на этот раз была с ним абсолютно согласна, ведь Монифа успела шепнуть о своей находке. — По дороге сюда я случайно узнала, что схроны с этим веществом есть не только в этой деревне. — продолжила Монифа. — Откуда сведения, — нахмурился Кобо. — Что ж, начнём по-порядку. Вот что рассказала жена убитого бандитами солтыса Бляховни. Где-то с полгода назад она обнаружила в подвале их дома несколько таких кувшинов. Когда поинтересовалась у муженька, что это и зачем, он ей ответил, что это принесёт им деньжат, а чтобы умерила любопытство, как следует отдубасил. Женщина зло затаила, и теперь, когда надежда на монеты растаяла, ибо она не знает, с кого их требовать, с готовностью сдала убитого мужа с потрохами. — Конечно, — процедил командир Белок. — не пропадать же такой ценной информации зря! — А как узнали, что есть ещё? — спросила Саския. На её вопрос от стены отлип ожидающий своего часа Кацпел. — Я. Я, когда узрел ентот горшок — он указал на кувшин и почесал задницу, — вмиг прызнал! В нашей деревне тоже такие есть. Скорняк помер, дык я в евошний погреб решил наведаться. Не, ну а шо? В животе стая голодных накеров скребеть, ну и полез. А там от такие же горшки. Ну, думаю, жирком, али солонинкой ражживусь, да где там! Залез в один — кругляши енти, што засохший навоз. В другой — опять они. И такая злобность меня обуяла! Выскочил я наружу, да ка-ак заш-швырну ентот кругляк скорняку в стену! А он ка-ак бабахнеть! Хата загорелась! Да пламя, зелёное, загробное… Ух-х! Испуг меня взял!!! Уж думал всë, щаз с того свету припреть злюшший скорняк да и прибереть мене с собою… Со страху аж днишше вышибло и сознательность улетучилась. Даже запамятовал, как до дому добëг. До-олго в подполе сидел. Чуть с голодухи не помëр. Вот и подался к брательнику. Дома сцыкотно стало… — Нужно шерстить деревни, — Саския недобро сверкнула глазами, — изъять всё найденное. Виновных предать суду и наказать. Публично! — Думаю, сейчас подобные действия только добавят смуты, — протянул Йорвет, — а нам это ни к чему. Лучше объявить награду за любую правдивую информацию о местонахождении подобных схронов. — Сыграть на жадности? — пробормотал Геральт. — Именно, — злорадно пыхнул трубкой скоя’таэль, — но и на заднице сидеть не будем. — Ты сейчас о чëм? — насторожился Золтан, — Предлагаешь устраивать облавы? Так ведь и они добавят смуты. — Зачем шуметь, когда есть она, — командир Белок взглядом указал на Монифу, — а у неё есть превосходное чутьë. — Я не позволю, — решительно встал Киаран, — если надо — сам полезу во все подполья, закоулки и навозные кучи, но ей не позволю… — Мне, конечно, безумно приятно, — прошипела Монифа, — что один оценил меня настолько, что, не спросясь, решает использовать в качестве ищейки, а второй хочет оградить, но тоже — не спросясь. — Так ты согласна? — иронично повëл бровью главный скоя’таэль. Найра вскинулась одновременно с Киараном, но азартный блеск янтарных очей и короткое «да», решительно слетевшее с губ Монифы, свело на нет их порыв. — Вот жеж… говно трипперного зайца, — едва слышно пробормотал Киаран, усаживаясь на место. — И не говори, — так же тихо поддакнула Найра. Сейчас она решила сохранить статус кво. В конце-концов, это решение Монифы, но потом… Потом Йорвета ждёт не слишком приятная беседа. Йорвет, мельком взглянув на неё, лишь ухмыльнулся и Найра опять почувствовала невнятный укол. Только теперь в голове пронеслась мысль, а что, собственно, она ему может противопоставить? Он действует в интересах Вергена и средства выбирать не приходится. Да и кто она ему такая, чтобы указывать… Обсуждение подробностей плана заняло несколько часов и Зал опустел незадолго до рассвета. А уже к обеду по окрестным деревням отправились гонцы с листовками. На них красовался кувшин, а за достоверную информацию о местонахождении подобных ему обещалось солидное вознаграждение. Киаран, несмотря на косые взгляды Монифы, снова ушёл в патруль, а Саския, вместе с мужем, Йорветом и начальником гарнизона корпели над картой города. Нужно было разбить территорию на сектора и приступать к поискам. Нашлось дело и для Кацпела. Как только он выложил всё, что знал о кувшинах, его выставили за дверь. Обиженно фырча сквозь зубы, носком сапога он оббивал стену мрачного коридора, когда на его плечо легла рука Найры. Парень резко развернулся, сжимая кулаки, но уже через несколько минут едва не лопнул от гордости, узнав, что ему предстоит идти на рынок и заниматься любимым делом — развешивать уши и мотать на ус. Золтан ушёл к старосте Бурдону. У того среди населения были свои источники информации и, как знать, может и от них в этом вопросе будет толк. Геральт и Кофи решили навестить Вызиму. Вдруг Трисс и остальным нужна помощь? Найра с Монифой отправились в Бени Амран. Ваккас, возможно, мог пролить свет на ситуацию, да и от своего плана Найра отказываться не собиралась. Только для того, чтобы прицельно переместиться куда бы то ни было, нужно иметь представление, о том, где это находится. Орлангур выглядел несколько уставшим, но абсолютно счастливым. Он искренне радовался возвращению Найры и даже вызвался сопроводить их с Монифой в подземелья. Увидев, во что превратился Помощник Верховного Магистра Найра поняла, что Орлангур оказался прав на все сто. Когда в блеске магического огня Ваккас разглядел, кто перед ним — радостно взвыл и упал на колени. Двимерит задорно звякал, когда он отбрасывал изуродованные, давно окоченевшие трупы здоровенных крыс, на четвереньках прокладывая себе дорогу к решётке. Добравшись до неё, впился грязными пальцами в мощные прутья и что-то горячо зашептал. Найра замерла, опасаясь, что маг смог каким-то образом превозмочь сопротивление двимерита. Но когда по его осунувшимся щекам потекли слëзы, а бессвязный шёпот окреп до ноющей мольбы — посадить его в обычную тюрьму, лишь бы рядом был кто-то, кроме крыс, — в ней слабо шевельнулась жалость. Орлангур снисходительно посоветовал магу заткнуться и предложил обмен: Ваккас рассказывает всё, что знает о кувшинах с зерриканским огнëм, а он милостиво подумает над его просьбой. Соратник и послушный исполнитель воли Верховного не колебался ни секунды. — Что ж, если всë, что ты сказал, окажется правдой, я исполню обещание. — твëрдо сказал Орлангур и они с Монифой направились к выходу. — Я догоню, — крикнула им вслед Найра и повернулась к Ваккасу. — Ты сам бывал в Нильфгаарде? — Нет. Мы держали связь через посредников. Я переправлял сырьё в Ангрен, а готовый огонь в кувшинах доставлял в указанные места. Ягир общался с Императором с помощью мегаскопа. Лично — никогда. Разочарованно выдохнув, Найра уже сделала шаг в сторону выхода, но вдруг ей в спину свистящим шилом воткнулся шёпот: — Жаль, он не убил тебя сразу… Дурацкий эксперимент… — Что ты сказал?! Найра вернулась и подошла вплотную к решётке. Ваккас отпрянул на шаг и остановился, молча перебирая цепь наручников. — Говори! Иначе я попрошу Орлангура забыть о своём обещании и, боюсь, он ко мне прислушается. Несколько секунд из-за решётки доносилось только злобное сопение. Но, когда поблизости из темноты противно пискнуло, маг вздрогнул и глухо заговорил. — С того самого момента, как ты появилась тут, он не спускал с тебя глаз! Лишил памяти. Упрятал твою магию так глубоко, что даже ты о ней не знала. Наблюдал, на сколько тебя хватит и ждал. Ждал, когда же сдохнешь… Но ты выжила! — Ваккас театрально потряс над головой наручниками и горько, желчно расхохотался. — И продолжала выживать! Ни Явед, ни те шарлатаны, мнившие себя некромантами, с тобой не справились! — он хищно осклабился и, клацнув зубами, кинулся на решётку, словно хотел пробить её своим телом и вгрызться в горло женщины. Найра не шелохнулась. Не отвела горящий взгляд. Плотно сжав зубы ждала, когда он продолжит. — Потом… Тебя отправили в Верген… Ни ты, ни эта свадьба ему были не нужны. Вот и решил подпортить вечеринку. — Ваккас упёрся лбом в толстые прутья и безумно хихикнул, — И ведь всё почти получилось! Если бы не тупое ангренское быдло и этот трусливый щенок. Кофи. Сколько сил в него вложили... Гипноз... Медальон! И всë зря... Он оказался ещё более никчëмным, чем думали... Как можно было не убить того мерзкого эльфа и так глупо подставиться? А потом… Потом, когда ты вернулась из Храма, да ещё и живого короля притащила, он сошёл с ума… Носился со своей бредовой идеей о том, что именно твоё тело — идеальный сосуд. Но не рассчитал… В погоне за новой жизнью растратил последнее… — И это всë — Ягир? — Какая понятливая девочка, — передразнил Ваккас, мелкими шажками пятясь от решётки, — если бы не ты… Всё было бы по другому. Всё… было бы… по другому… Всё… Он с размаха сел на пол и закрыл лицо ладонями. Раскачиваясь, тихо хныкал и, как мантру, повторял последние слова. По большому счëту всë услышанное не стало для неё новостью. О том, что Ягир не пылал к ней любовью знала и так. И обо многом уже догадывалась. Но всё ещё было что-то… Что-то очевидное, но всё ещё скрытое. Разгадка, неясный силуэт которой был рядом, но никак не хотел выступить на свет. Расспрашивать Ваккаса дальше не имело смысла. Маг ушёл в себя и бормотал что-то нечленораздельное, а дожидаться, когда он будет готов продолжить, у неё не было времени. Найра оставила под сырым потолком несколько светящихся шаров, убила пару подобравшихся совсем близко к магу крыс и ушла, надеясь, что он очнётся до того, как пожалуют другие. Монифа и Орландо были уже у дверей кабинета Магистра. Внутри, по наводке Ваккаса, они обнаружили и тщательно обыскали тайник. В их руках оказался подробный план передвижения кувшинов, да ещё пухлый, исписанный заковыристой вязью, дневник Верховного. Изучив бумаги, которыми для страховки или будущего шантажа обзавёлся Магистр, они поразились размаху и замыслам Императора. «Подарочки», на подобии обнаруженного в Бляховне, ожидали своего часа не только в Аэдирне, Темерии и Редании. Всему Северу теперь есть чем заняться. Ведь далеко не факт, что Верховный знал обо всех тайниках. Найра, как бы между прочим, поинтересовалась, куда делся мегаскоп Магистра и зло притопнула ногой от известия, что он теперь у одного из дворцовых магов. — Хрустальный шар из него пропал, пришлось заменить другим, но работал он странно. Одного из адептов при учебном перемещении расчленило на мелкие кусочки. Так что… пришлось изъять из него все сколько-нибудь ценные детали, и теперь он исполняет роль вешалки. — бегло листая дневник, говорил Орлангур. — Ну и с какой же целью ты интересуешься тем мегаскопом? Решила освоить искусство волшебных связей? — поинтересовалась Монифа. — Нет, — буркнула, отвернувшись, Найра, и оборвала дальнейшие расспросы толстым намёком на то, что добытые сведения требуют немедленного возвращения в Верген. — Согла-асна, но неужели мы уйдём, не увидев Дженго? — Чëрт, — Найре стало стыдно за то, что о друге вспомнила не она, — конечно не уйдём! Пока Орлангур изучал дневник Ягира, Найра с Монифой пошли искать Дженго. Он нашёлся на Арене. Увлечённо распекая нерадивых новичков, он не заметил, как сзади к нему подкрались две девицы. Понурый от выволочки молодняк разинул рты, когда на шее их сурового наставника повисла визжащая черноволосая красавица. Найра, хоть и радовалась не меньше, была более сдержанна и просто обняла. — Вы насовсем? — спросил Дженго, когда они шли ко Дворцу. — Нет, — покачала головой Найра, — у нас там ещё есть дела. — Но ты ведь вернёшься? Место командира всё ещё за тобой. — Дженго, я… Я ведь, в некотором роде, человек с подмоченной репутацией, так что… — Брось! Все уже забыли! — Нет. Уверена, доброжелатели у меня найдутся и, как только я появлюсь тут в качестве командира, не замедлят припомнить тот кошмар, а ни Орлангуру, ни Кобо лишние сплетни и разборки ни к чему. Дженго угрюмо замолк и Найра добавила: — В Вергене я остаюсь не только поэтому. Там… — Я знаю. Твоё сердце теперь там. Что ж. Мешать не стану, а вот в гости позову. У меня для тебя есть сюрприз. — Ого! — воскликнула Монифа, — А почему только для неё? — А ты ещё не заслужила, — передразнил Дженго, и до кабинета Кобо они дошли, подначивая друг друга. Орлангура застали сидящим за столом. Подперев рукой щëку, он углубился в чтение и не сразу заметил вошедшую троицу. — Это настолько занимательно? — поинтересовалась Найра. Он как-то странно посмотрел на неё и ничего не ответил. Молча захлопнул книжицу и запер в сейф. — Распоряжения относительно Ваккаса я отдал. Конечно, про обычную тюрьму разговора быть не может, но камеру поуютнее ему обеспечат. А вам, думаю, стóит поторопиться. Надеюсь, это — он протянул Найре аккуратно сложенные бумаги, — основательно облегчит поиски тайников с зерриканским огнём. Перед уходом Найра пообещала расстроенному Дженго в ближайшее время обязательно навестить его дома и получить обещанный сюрприз. Монифа пустила в ход всё своё очарование, пытаясь выведать, что подразумевается под сюрпризом, но он остался загадочно непреклонен. Вернувшись в Замок обе женщины валились с ног и, как только полученная от Ваккаса информация стала известна Саскии и Кобо, не раздеваясь, рухнули в постель Монифы. А дальше события понеслись со скоростью стрел и Найра не успевала до конца осмыслить происходящее. Просто констатировала тот или иной факт. С невиданным размахом Эстер и Орлангур сыграли свадьбу. Живописный дворец королевы в летней резиденции в Полокванне радовал глаз лëгкостью форм, сверкающим на солнце розовым мрамором и оживлёнными фонтанами. Он был похож на гостеприимный спасительный остров в бескрайнем океане пустыни. Ходили слухи, что не дворец это вовсе, а верхушка исполинской горы, уходящей глубоко в недра. Что гора эта и есть глыба прекрасного, пронизанного тёплыми прожилками розового мрамора, а в глубинах её сокрыто множество пещер, до отказа набитых невиданными богатствами. Многочисленные гости, видя блистающую драгоценностями Эстер и придворных дам, пытались расспрашивать слуг о происхождении богатства королевы, но тщетно. Ни угрозы, ни щедрые посылы не помогли развязать их языки. Правда, откуда-то поползли слухи, что вход в пещеры искать не стоит, ибо охраняет их дракон. А точнее — драконы... Через три дня, покидая дворец, влиятельные особы со всего Континента мечтали об отдыхе и похудании. Не попробовать то, чем потчевали зерриканские повара у них просто не хватило духу, а развлечения увлекали настолько, что к вечеру сил хватало лишь доползти до кровати. Йорвет на празднике не присутствовал. Сочетание слов Зеррикания и свадьба, вызывало у него зубовный скрежет, да и в Вергене дел было по горло. А Найра, решив совместить приятное с полезным, сумела выкроить время и прибыла в Полокванну вместе с Кофи. Оставшись незаметной для большинства гостей, поздравила молодых и, несмотря на протесты с их стороны, отправилась назад. Отчётливо представила Зал Советов и, спустя несколько минут, уже стояла прямо перед ужасной скульптурой. Однако сейчас чувство успеха перевесило неприязнь, и дородная каменная тëтка удостоилась звонкого поцелуя где-то в районе пупка. «Главное — чëткая картинка», — пришёл вывод и она всё же решила обратиться за помощью к Геральту. В голове вертелась безумная мысль, что она сможет визуализировать информацию, как делала это с Рамкошем. «Почему бы и нет? Ведь с Идрисом получается! Я ведь вижу, каких фиников он хочет и куда его влечёт на прогулках. Даже конюха, ухаживавшего за ним, он мне смог показать!» Созревший в голове план никак не давал покоя и от нетерпения временами невыносимо зудели ладони, но пока пересечься с Геральтом для основательного разговора не получалось. Не до того всем было. Решила, что это, всë же, подождëт. Тем временем тайный склад, организованный в Замке, пополнился десятком кувшинов, а тюрьма народом. В городе был обнаружен всего один схрон, хотя по бумагам Ягира значилось четыре. — Значит, что-то помешало, — размышлял Йорвет, в очередной раз изучая листки, — скорее всего — чума и усиленные посты у ворот, но осмотреть стóит всë, что запланировали. И они продолжили поиски. Разжившись кожаной бронëй и кинжалами Найра помогала солдатам гарнизона как в городе, так и за его стенами. Вечером, отчитавшись о находках и происшествиях, оставалась в комнате Монифы. Подруга участвовала в поисках кувшинов принимая волчью ипостась с самого утра. Если Киаран уходил за город, она неизменно следовала за ним. Незримо находилась рядом, чтобы скоя’таэль не заподозрил её в чрезмерной опеке. Найра считала, что не заметить такого здоровенного волка он просто не мог и прямо сказала Монифе об этом. — Ну и ладно, — отмахнулась та, — не гонит, значит не против. Тем более, как сказал Йорвет, моё чутье может пригодиться в любой момент. Ты сама-то, вон, скоро будешь с закрытыми глазами находить вергенские шахты, подвалы и тайные стоки в канализацию. Не надоело по мелким доносам враждующих соседей нырять в выгребные ямы? — Сейчас любая помощь сгодится! Ничего, не сахарная! Иногда Монифа доставала до печëнок, и однажды Найра хотела уйти ночевать в дом Йорвета. Подруга смерила её скептическим взглядом и спросила: — Они с Киараном в патруль ушли, так что нет его там. А у тебя что, ключ есть? — Н-нет, пока. — А-а-а, пока-а-а. Ну, ладно тогда. Иди. Найра вышла за дверь и выругалась. Вот опять. Благодаря Монифе настроение испортилось, а голова гудела каверзными вопросами. Топнув ногой, оглянулась по сторонам и, убедившись, что коридор пуст, отчётливо представила дом в Затопленной деревне, кровать, хаос трещин на потолке и… Снова быстрое течение незримой реки через несколько вдохов выбросило её именно в это место. Знакомая обстановка вызвала нестерпимое желание остаться, встретить хозяина в постели и долго не отпускать… Но… Йорвет просил магией не баловаться, а ключа у неё нет. Да и вообще, вынужденно погостить несколько дней и остаться насовсем разные вещи… Однако вернуться в Замок с пустыми руками не смогла. При виде неё, Монифа озадаченно посмотрела на кровать: — А двух нам мало? — Они обе — неправильные, — с этими словами Найра повалилась в постель, со стоном уткнувшись в принесённую подушку. С того дня в дом Йорвета больше не совалась. Решила не торопить события и, как и все, приносить пользу общему делу, ведь даже похождения Кацпела по рынку имели смысл. Благодаря его наблюдательности, они узнали о шайке предприимчивых краснолюдов. Из-под полы́ они бойко торговали совершенно бесполезным, но, к счастью, почти безвредным настоем диких трав, выдавая его за панацею от чумы. Горе-аптекарей изрядно попугали шибеницей, наложили громадный штраф за обманутые надежды и дичайшие расстройства пищеварения. В виду того, что никто не умер, отпустили с предельно ясным напутствием больше не дёргать удачу за усы. Саския, при помощи Монифы и Найры устроила целое мегаскопное совещание с правителями Северных королевств. Известие о тайниках со взрывчаткой не пришлось по нраву ни одному из них. Радовид был в ярости и хотел уже сам объявить войну Нильфгаарду, но быстро остыл и одним из первых заявил о своей готовности подписать Договор. Местом решающей встречи назначили Верген. Во-первых, в знак признательности за безвозмездно предоставленную информацию, за инициативу и настойчивость — во-вторых, ввиду отсутствия больных — в третьих. До знаменательного события оставалась неделя, когда в Замок притопал Геральт в сопровождении хамоватого ведьмака, представленного как Ламберт и чародейки — Кейры. Пока они шли до Зала советов, нещадно препирались: Геральт вёл с товарищем по цеху душеспасительную беседу о совести, а Кейра, без тени смущения шлëпая босыми ногами, увлечённо поддакивала, частенько вставляя свои собственные шпильки в самолюбие Ламберта. Однако, явились они в Замок не с пустыми руками. Кейра представила Кобо и Саскии бумаги, с описанием лекарства от чумы. Дева решила отправить записи в Вызиму немедленно, однако Кейра изъявила желание присутствовать лично. — Всё-таки один раз мне почти удалось. Думаю, смогу помочь. — Да, да, — хмыкнул Ламберт, — опростоволоситься один раз тебе мало, нужен контрольный косяк. — Ламберт, прекрати, а то все решат, что тебе не всë равно, — окрысилась Кейра. — А, может, мне и в самом деле… Не всë равно. — буркнул ведьмак, сложив на груди руки, — Слава богам, не сунулась к Радовиду, а то пришлось бы… — Но ведь не пришлось же, — Кейра примирительно улыбнулась, а Ламберт театрально закатил глаза. — Поворкуете потом, голубки. Хорошо, что у тебя, Кейра, хватило ума погулять, выветрить обиду и вернуться. — вмешался Геральт, — А теперь к делу. В Вызиме тебя ожидает небольшой… а нет, довольно крупный сюрприз, но я уверен, ты справишься! Чародейка, звякнув бусами, спрятала листки в глубокий вырез платья и открыла портал. — Проводишь? — спросила у Геральта, — Не явлюсь же я туда со словами: «Здравствуйте, я ваша тëтя!» Геральт проигнорировал злорадное ржание Ламберта и неохотно последовал за ней. * * * * * Звенящим и ясным зимним утром, когда рассвет раскрасил заснеженные крыши нежными мазками искрящейся охры, над Замком Трëх Отцов приветственно взвились флаги Севера. Из дымоходов Замка ещё с вечера в глубокое небо устремились витые стержни дыма. Внутри царило оживление. Оно, конечно, не дотягивало до свадебного, однако переоценить важность происходящего вряд ли было возможно. Староста Бурдон со племянником прекрасно осознавали уровень ответственности и, засунув поглубже врождённую бережливость, граничащую со скупердяйством, делали всё возможное для удовлетворения потребностей гостей. Комнаты обустроили с максимальными удобствами и жарко натопили. Не без помощи свободной от чумы, а потому сытой, Зеррикании, снабдили кухню разнообразными продуктами и напитками. Солнце, утратив оттенки охры, уже пылало ослепительно-белой звездой, когда в Замок пожаловал Радовид. Его реданское величество единственный из всех пренебрёг магией и прибыл как обычный смертный — в карете. — Надеюсь, мозги у него не вымерзли, — бормотал Кофи, глядя как король, на ходу разминая затëкшие ноги и спину, проследовал в отведëнные ему покои. — По-моему, с мозгами у него давно канитель произошла, — хохотнул Сесиль, жестом подгоняя слуг, тащивших королевскую поклажу, — а теперь ещё и жопа отваливается. Да и хрен с ним, лишь бы не забыл, на кой он тут. Ровно в полдень за огромным столом Зала Советов это, наконец, случилось. Зеррикания, Редания, Темерия, Каэдвен, Лирия и Ривия, Махакам, Ковир и Повисс, и, конечно же, Аэдирн, объединенные общей угрозой и общей бедой, сделали шаг навстречу друг-другу. Саския больше всего опасалась за Каэдвен. После смерти Хенсельта престол пустовал, что вносило разброд и брожение в ряды граждан. И вдруг, не иначе как по-волшебству, появился наследник. Незаконнорожденный сын усопшего короля с подтверждающей, подписанной самим Хенсельтом ещё при жизни, грамотой. Ещё более странной оказалась поддержка новоиспечённого монарха самим Радовидом Реданским. Да. Было над чем задуматься, но не сейчас. Пусть этот отпрыск выглядел более чем сомнительно, зато отведенную роль исполнял с блеском. В королевстве Каэдвен воцарился пусть и шаткий, но мир, а молодой монарх без малейшего сопротивления поставил свою подпись там, где было указано. Договор о создании Северного Альянса был подписан и скреплён печатью. После окончания официальной процедуры в Зале Советов несколько минут было слышно лишь потрескивание огня в жаровнях да шипение факелов. Торжество момента сопровождала оглушительная тишина. Затем по залу пронёсся вздох облегчения и послышались сначала несмелые, но всё более радостные поздравления. Представитель Махакама (Брувер Гоог снова не смог присутствовать. Да. Проклятый радикулит замучил), заявил, что не мешает подкрепить чернила чем-то более существенным. Сказано — сделано. В мгновение ока со стола исчезли бумаги, освободив место для праздничной трапезы. Орлангур развлекал гостей описанием своих приключений во время походов по бескрайней Зеррикании. Королева Эстер, по-обыкновению увешанная драгоценностями, терпеливо сноси́ла льстивую речь и откровенную зависть во взглядах. Кобо и Саския прекрасно справлялись с ролью гостеприимных хозяев, а Кофи, набравшись наглости, даже попросил великого и ужасного Радовида оказать ему честь и сыграть с ним в шахматы. После памятной партии с демоном, он решил углубить свои знания этой игры и значительно поднаторел. Радовид с минуту изучал мага с ног до головы параноидальным взглядом, но, как ни странно, согласился. Через полчаса правитель Редании начал заметно нервничать. Глаза метали мрачные молнии, а зубы хищно скалились. Кофи уже потирал ладони в предвкушении, если бы не деликатное покашливание как бы невзначай проходившей мимо Трисс. Когда маг оторвал от доски пылающий азартом взгляд, — вмиг изменился в лице, прочтя в ответном взгляде угрозу и предупреждение, что от следующего хода зависит, даст ли кто-нибудь хотя бы ломаный грош за его, Кофи, жизнь. Но всë обошлось. После выигрыша челó короля просветлело. Тяжёлая подозрительность вперемешку с жаждой кровавой расправы сменилась желчным презрением. Кофи опустил глаза, с напускным почтением выслушивая пренебрежительный совет забыть про шахматы и заняться чисткой сараев. Отыгравшись ещё и словесно, Радовид с видом знатока умостил сухо гремящую коробку подмышку и царственно удалился. Их величество не успело как следует отдохнуть перед мероприятием, а потому решило хоть пару часов поваляться в мягкой постели. В тишине и тепле. Ближе к вечеру, когда все остальные, по достоинству оценив обед и радушие хозяев, при помощи магов отбывали по домам, король Редании, не вполне насладившись отдыхом, в прескверном настроении приказал подавать карету. — Воистину, глава государства должен иметь не только семь пядей во лбу, но и чугунную сраку, — заметил Геральт, из окна кухни наблюдая, как монарх с кислой миной залезает в карету. Слуги приводили в порядок притихший Замок, а Саския ещё долго перечитывала и перекладывала с места на место заветные бумаги, не веря в происходящее. Радость омрачало опасение, что Эмгыр вар Эмрейс захочет всё же испытать Судьбу и, несмотря на Альянс, зерриканских драконов и магию, попробует осуществить давнюю мечту и таки подмять Север. Нужно получить документ и от него. Пусть это и не будет его искренним желанием, но, как сказал Геральт, официально данного слова Император не нарушит. «Худой мир лучше доброй войны», — думала Дева, уповая на удачу в создании лекарства, ведь в последнюю встречу Император вполне недвусмысленно дал понять, что незамедлительно подпишет Договор о ненападении, в случае, если лекарство от Катрионы изобретут не в Нильфгаарде. Во время подписания Договора, Ян Наталис, улучив момент, прозрачно намекнул, что знает об экспериментах в лаборатории Калькштейна. Дальше этой туманной фразы разговор не зашëл. — И как это расценивать? — шёпотом спросила Дева у мужа. — А вот так, — вместо Кобо ответил, внезапно возникший за их плечами Орлангур, — если всё пройдёт гладко, Темерия не замедлит потребовать официального признания её львиного вклада в создание лекарства. — А если нет? — незаметно уточнил Кобо. — Тогда вся тяжесть обманутых надежд падёт исключительно на ваши плечи. — горестно вздохнул Орлангур, но увидев, что кулаки невестки сжались до побелевших костяшек, поспешил добавить, — Однако, зная о внезапно подоспевшей помощи с далёких планет, я уверен — всё обойдётся! У Темерии появится железный повод прибавить очки к репутации! Получив из Вергена радостные известия Крийххша, Кернунн и Трисс удвоили старания, но и свободы им прибавилось. После визита в лабораторию типа в синем шапероне, они могли беспрепятственно ходить по улицам Вызи́мы. Конечно, Крийххша выходила только в плаще с глухим, спадающим чуть ли не до груди капюшоном и в сопровождении одной из чародеек. Её плечистая высокая фигура вызывала немое уважение. Кметы, торгующие фруктами, уверовали в то, что это чародейский телохранитель, не иначе, и вежливость их, в обращении с магичками, выросла в разы. * * * С крыш бойко тарабанила капéль, когда, в недоступном для любопытных глаз дворике Замка, открылся портал. Первым из него упруго шагнул крепко сложенный широкоплечий темерец. Настороженный взгляд карих глаз быстро обшарил двор и жёсткие губы скривились в едва заметной улыбке. В руках он держал странный, тихо позвякивающий содержимым, гладкий металлический чемодан. Следом из портала вышли три чародейки и громила в плаще. Неслáбо опешившая охрана, тем не менее, уверенно скрестила пред ними алебарды и держала во дворе до тех пор, пока Саския лично не пожаловала встречать гостей. А через несколько дней по Континенту полетела весть о том, что совместными усилиями Аэдирна и Темерии было создано заветное лекарство. Для всех это было равносильно сбывшейся мечте. Кейра обелила своë имя, а для Найры всё это было очередным болезненным уколом в сердце. Ведь это означало, что Кернунн и Крийххше пора домой. Несмотря на искреннее приглашение Саскии и Кобо оставаться столько, сколько пожелает и зародившуюся дружбу с Трисс, Кернунн решила вернуться на Корус в тот же вечер. — Я ужасно соскучилась, — призналась тётя, — и, кажется, оценила, в какую ловушку попалась, — добавила чуть сварливо, — но… Я рада, что у тебя всё хорошо. Жаль, что не смогу присутствовать на вашей свадьбе, зато буду на своей. — Синьор успел сделать тебе предложение?! — Успел. И я согласилась. Так что, сама понимаешь, мне есть куда спешить. Найра смазанно улыбнулась и решила не говорить Кернунн о том, что о свадьбе они с Йорветом не говорили. Ни разу. Им было просто некогда. Да. Просто некогда… — Я хотела узнать, — продолжила тётя, — почему все называют тебя Найра? Ведь это не настоящее твоё имя. — Двадцать лет у меня не было другого. Пусть так и будет. Иначе придётся пол жизни объясняться. — Что ж, наверное, ты права, но знай, на Корусе тебя всегда рады видеть как Аон, дочь Аннейри и Феллбраунта. — Думаешь, я смогу?! — Думаю, да. Главное — научись отпускать свои внутренние вожжи. Тётя не стала устраивать долгих прощаний. Поблагодарила Саскию за гостеприимство, обещала Трисс устроить экскурсию на Корус, о чем-то тихо перемолвилась с Монифой, крепко-крепко обняла Найру и ушла вместе с Крийххшей. — Долгие проводы, лишние слëзы, — Геральт ободряюще похлопал пони́кшую Найру по плечу, а сам пошёл провожать Кейру и Ламберта. Пока чародейка была в Вызиме, Ламберт составлял Геральту компанию в делах по зачистке Вергена от неблагополучных тайников и даже выполнил несколько заказов. Теперь, заявив, что его совесть чиста, потребовал от Кейры портал в Каэр Морхен. Немедленно. — Моя совесть чиста, братик, — откланялся Ламберт, а Геральт лишь улыбнулся. Провожая их взглядом, он подумал, что совесть тут ни при чëм. Просто Ламберт устал от города и скучал по дикой, угрюмой красоте крепости и, что тщательно скрывал, когда был трезв, за Весемиром и Эскелем. * * * Новости о создании лекарства быстро долетели до Города Золотых Башен и Император не замедлил с требованием предъявить доказательства. Однако Саския и Кобо настояли на том, что лекарство и подробное описания рецепта будут предъявлены только в обмен на Договор. Раздумывал Император недолго. Приближалось лето, а, значит, количество заболевших обещало увеличиться. Местом встречи избрали Цидарис. Саския отказалась посещать Нильфгаард, а Эмгыр не горел желанием оказаться в Аэдирне. Против Цидариса никто ничего не имел. — У нас появится возможность отведать диковинных морских гадов, — шёпотом радовался Кофи, пожимая руку Трисс. А уже через несколько дней он любовался на отделанные мрамором стены просторного и свободного от лишней мебели кабинета короля Эдайна. Вокруг собравшихся за добротным круглым столом плескались оттенки глубокого индиго и прозрачной лазури, кое-где прочерченные золотом, словно сквозь толщу воды пробивался солнечный луч. С мраморных плиток на людей с уверенным спокойствием взирали то ли киты, то ли дельфины. Блиставшая хрустальными каплями люстра завершала торжественную атмосферу и, если светлые одежды Кобо и Саскии прекрасно вписывались в обстановку и настроение, то мрачный облик правителя Нильфгаарда вносил дисбаланс. Губы Императора слились в одну жëсткую линию, меж бровей залегли глубокие складки, а во взгляде бушевала гроза. Откинувшись на резную спинку массивного, устойчивого стула, он кончиками пальцев выбивал на столешнице нетерпеливую дробь и едва дождался своей очереди поставить подпись. О причине такого настроения он, естественно, отчитываться не стал. Когда всё было кончено, выхватил из рук Саскии обещанный подробный рецепт лекарства и, лишь кивнув на прощание, последовал за своим магом. Выдохнув так, словно с плеч упал целый континент, Саския поднялась из-за стола, но пошатнулась, едва сохранив равновесие. Дева была так бледна, что Кобо, несмотря на настойчивое приглашение короля Эдайна разделить с ним обед, отказался. — Что ж, значит, не судьба, — бормотал Кофи, помогая Трисс открывать портал в Замок, — зря только не завтракал, теперь в желудке пусто, как в церковном колоколе. — Думаю, это поправимо. — улыбнулась чародейка, провожая взглядом драконов, удалявшихся в свои покои, — Нам есть что отметить, так почему бы не сделать это в таверне? — Точно! — обрадовался Кофи, — только… только ведь есть что отметить не только нам с тобой… — Разумеется! — согласилась Трисс и тем же вечером в притихшем зале Вергенской таверны собралась несколько уставшая, но довольная результатами своей работы компания. Некогда шумный, богатый на посетителей и пьяные приключения зал выглядел тускло и уныло. Редкие посетители вели пресные беседы, закусывая выдохшееся пиво не менее пресным луковым пирогом. Трактирщик, монотонно водивший тряпкой по стойке, при виде знакомых лиц утроил старания. Расплывшись в широкой редкозубой улыбке, бойко принял заказ и взглядом указал на полупустой зал, намекая на широкий выбор свободных мест. Вскоре на столе появились кубки, луковый пирог, тоненько нарезанный сыр и жареный картофель. Йорвет, откинувшись на стену, с наслаждением дымил трубкой, изредка озабоченно поглядывая в сторону сидевшей рядом Найры. Выглядела она помятой и сонной, словно несколько ночей не спала. Отсутствие курицы в пироге её расстроило и теперь, с кислой миной и безучастным видом она ковыряла вилкой слегка подгоревшую корочку, а пальцы другой руки бесконтрольно оглаживали его колено. Под стать ей, рассеянно вглядываясь в кубок, помалкивал Геральт. Как ни странно, шутки Золтана он пропускал мимо ушей и, казалось, мысли его витали далеко. Кофи с Киараном слишком увлечённо обговаривали новое название Затопленной деревни. Они никак не могли прийти к единому решению, пока от их криков не очнулся Геральт. — Хватит выносить друг другу мозг! Ведёте себя, как старожëны! Деревня уже не затоплена? Не затоплена. Эльфы в ней живут? Твою ж мать, — да! Так насадите цветов и назовите цветущей! Киаран и Кофи, как два барана, несколько секунд удивлённо таращились на Ведьмака, а потом рассмеялись. — А ларчик просто открывался, — подытожил Золтан, разливая по чаркам прозрачный, как слеза, краснолюдский самогон, — за изобретательность! — Спасибо, но я лучше водички… — отказалась Монифа. — А вот я — за вóдочку. Кстати, не слыхали новость? — довольно хрипнув, поинтересовался краснолюд, — В Нильфгаарде кто-то забацал серию ох@ительных фейерверков. — Не-ет, — протянул Геральт, обменявшись с Найрой мимолётным взглядом, — просвети. — Мму фак фот, — Золтан отправил в рот приличный кусок пирога, тщательно прожевал и, выдержав эффектную паузу, продолжил, — Кацпел принёс со вчерашнего рынка интересные новости. Он подслушал как один новиградский хмырь, магической наружности, по секрету сплетничал с торговкой о том, как на днях прошвырнулся в Город Золотых Башен, где и заночевал. Так вот, он божится Лебедой, что из окна гостиницы видел, как над городом п@здануло зелёным, а земля сотряслась так, что он с перепугу испачкал портки. А утром служанка рассказала, как… — далее голос Золтана упал в зловещий шëпот, — глубокой чëрной ночью по улицам проскакал неведомый всадник на чëрном, как адова тьма, коне. Вокруг него ужасными крыльями развевались полы чëрного плаща и лишь глаза зелёными у́глями сверкали из-под капюшона в непроглядной тьме. — Золтан, снижай градус поэзии в пользу реализма, — сморщился Геральт, — велеречивость не твой конëк. — Кор-роче! Стражники со страху решили, что не кто иной, как сам сатана остановился прямо перед воротами арсенала, а потом — бац! — и пропал! Растаял, мать его, в воздухе, чтобы в следующий миг появиться по ту сторону ограды. Потом опять исчез и только цокот копыт внутри секретного склада указал на его присутствие. Знамо дело — пойти, узнать чегой-то он там забыл, смельчаков не сыскалось. Пока они у ворот свои горящие пердаки охладить пытались, глядь, а грёбаный жеребец уже по булыжникам прочь скачет. Да с такими искрами! А потом ка-ак еб@нёт! Ка-ак вспухнет этот грёбаный склад, да как разлетится на х@ровы кучи горящих зелёным ошмётков! Эх, жаль! Жаль, меня там не было! Было бы что потом Лютику рассказать. Для баллады. — Глупость какая, — нервно хохотнула Найра, — перебрали сивухи твои нильфгаардские стражники или служанка с приветом. — Никакие они не мои, — обиделся Золтан, — но только в другие ночи ещё в нескольких городах нильфов бабахнуло зелёным. Это что, по-твоему, совпадение? — Кстати, — задумчиво сказала Трисс, — Император и в самом деле сильно нервничал. Ведь о лекарстве и Договоре он знал заранее и время переварить это всë у него было. Так что, вполне вероятно, доля истины в рассказе этого типа, магической наружности, есть. — А где конкретно взорвалось? — как-то очень равнодушно спросил Йорвет, доставая из-за пазухи бумажки Ягира. — Да какая, собственно, разница, — Найра сделала попытку забрать листки, но скоя’таэль оказался быстрее и её пальцы мазнули воздух, — мы здесь ведь не за этим? — она пожала плечами, понюхала и отставила самогон. — И правда, — поддержала её Монифа, — не будем о плохом, а мы вот с Киараном решили… В общем… Мы решили пожениться. Для Найры эта весть не оказалась сюрпризом. Она лишь фыркнула и отвернулась, но голос Йорвета тоже не присоединился к поздравительному гулу, возникшему за столом. Напротив, в ухе Найры раздалось язвительное шипение: — Конечно, никакой разницы, нам ведь нет никакого дела до глупцов, по чëм зря рискующих своей жизнью. Её щëки вспыхнули пунцовым, а крылья носа возмущённо дрожали, когда, повернувшись к скоя’таэлю, зашипела в ответ: — Не понимаю, о чëм ты? Вместо того, чтобы поздравить друга, ищешь, на ком зло согнать? А я, между прочим, не твой подчинённый и не обязана… — Эй! — Золтан энергично тряхнул бутыль с самогоном и подлил в их кубки, — Вы там о чëм шушукаетесь? Тоже планируете друг друга свободы лишить? Найра состроила зверскую гримасу Йорвету, показала язык Золтану и отвернулась. — Эй, Найра, ты чего? Выкинь сегодня всё лишнее из головы! Может, сыграем? — Ой! А во что?! — воодушевилась Монифа, — В кости? Я умею! — в подтверждение слов на столе перед ней материализовалось всё необходимое для игры. — Или в бутылочку? — продолжал озорничать краснолюд. — Только не говори, что раздобыл очередной дневник очередной старой шлюхи, — проворчал Геральт, — я больше не намерен… — Нет. — отрезал командир Белок. Несколько минут до этого он о чём-то напряжённо раздумывал и, судя по решительному тону, пришёл к какому-то выводу, — В попадалу. Давно здесь не было подобного веселья. Вот и освежим… воспоминания, — под его взглядом Найра сперва съёжилась, но быстро взяла себя в руки и заявила: — Почему бы и нет! Как раз сегодня все мои кинжалы при мне, — расправив плечи, решительно направилась в тёмный угол за пылившейся там мишенью. Народ, тихо бубнивший за соседними столами, оживился. Несколько желающих принять участие разминали плечи и выпрашивали у соседей кинжалы или, на худой конец, охотничьи ножи. Трактирщик едва не прослезился, наблюдая, как в его заведение возвращается жизнь, и на радостях откупорил припасенный исключительно для себя бочонок реданского лагера. От характерного удара по пробке, публика пришла в восторг и потянулась к прилавку. — Да! Да! ДАА!!! — подпрыгнул Золтан, — А где та курочка, что в прошлый раз снабдила нас шарфиком? Курочка нашлась и шарфик тоже. — Надо же! Как в былые времена, — счастливо вздохнул солдат гарнизона и залпом осушил кружку, оставив под носом хлопья белой пены. И, как в былые времена, задорно и шумно проходило соревнование. Болельщики делали скромные ставки, не забывая смачивать горло. И снова остались двое. Оба были с виду спокойны и знали, что делать. Перед последним раундом Золтан, для приличия, спросил: — Деньги или желание? — Желание! — в один голос заявили Найра и Йорвет. И всё повторилось. Оставался последний бросок. Кофи затаил дыхание, сцепив пальцы с пальцами Трисс. Геральт, вальяжно развалившись, пьяно щурился, усмехаясь в бороду, Монифа шепталась с Киараном, настороженно оглядывая зевак в зале. Важный, как индюк, Золтан, завязывал глаза Йорвету. На этот раз завершала состязание Найра и теперь она снисходительно смотрела, как эльф готовится к последнему броску. Ничего не изменилось. Он без труда попал в центр мишени и в зале загудели, что ей не превзойти его. Она улыбалась, когда её лица коснулась свëрнутая в несколько раз ткань. Улыбалась, делая замах. Улыбалась, когда в азартной, подхрипывающей нетрезвым дыханием тишине, твёрдой рукой послала кинжал в полëт, будучи абсолютно уверена, что… . — Опять?! — недоумению Кофи не было предела, — Найра, теперь-то винить некого, видать ты того… этого… неважно прицелилась, — шептал Кофи, пока Найра всё с той же спокойной улыбкой сняла шарф и повернулась к Йорвету. «Ну, давай же, прочти на моём лбу… » И разве мог он не прочесть, что ей в данный момент абсолютно фиолетово, что подумают остальные, что не волнует сейчас происходящее в Вергене и на Корусе, что плевать на Империю и всё, что с ней связано, что ужасно, просто нестерпимо хочется обнять его и отдаться течению реки. Оказаться далеко отсюда. Там, где не помешает никто. Потому что не было больше сил засыпать и просыпаться одной. Терзаться вопросами и забивать голову делами. — Я снова должна тебе желание. Давай. Желай. — Желания имеют свойство, Йорвет, — где-то недалеко прошелестела Трисс. Предоставив любопытным возможность любоваться своей спиной, Йорвет медленно провёл кончиками пальцев по её лицу от виска вниз, легонько приподнял подбородок и склонился к губам. — Я … Ни эльфийские уши Киарана, ни звериный слух Монифы, ни наступившая гробовая тишина не помогли присутствующим расслышать. Зато все увидели, как его шею крепко обвили её руки, а последующий поцелуй был встречен одобрительным шумным вздохом. — Насчёт твоего визита в Нильфгаард поговорим дома, — оторвавшись от её губ пообещал Йорвет, — хотя, подозреваю, что при нашем разговоре должен присутствовать и Геральт. — Да, да! Должен! Ты должен поблагодарить его за то, что он отговорил меня посетить императора лично. — С тобой не соскучишься…— качая головой, Йорвет обречённо вздохнул и упёрся любом в её лоб. — Ты украла мою подушку! — Мне она была нужнее… — голос Найры дрогнул, когда его руки медленно заскользили вниз по её спине. — Кстати, а кто сказал, что я могу загадать всего одно желание? — севшим голосом поинтересовался Йорвет. — Но ведь ещё тогда был уговор … — Плевать на уговор. Я хочу большего. Он отстранился, взял её за руку и решительно пошëл к выходу. Найра, закусив губу, улыбнулась и решила, что пешком идти до дома они точно не будут. Пусть только за ними закроется дверь, а потом… Потом пусть язвит и ворчит, но сейчас ей просто позарез нужно как можно быстрее очутиться вместе с ним подальше от посторонних глаз. На них уже мало кто обращал внимание и только Геральт, увидев, как за ними закрылась дверь, невольно похлопал себя по груди. Там, под защитой брони, лежал дневник Верховного Магистра. Орлангур отдал его ещё на своей свадьбе, сопроводив просьбой о том, что хотел передать его Найре, но она быстро ушла, и что содержимое документа должно показаться ему, Геральту, чрезвычайно интересным. А потом смущённо добавил: «Ты уж…найди слова…» Геральт сразу подумал, что Орлангур что-то спихнул с больной головы на здоровую, но любопытство взяло верх. Он прочёл пока чуть меньше половины, и для него многое прояснилось, но и Найра, судя по их разговору, перед первой вылазкой в Нильфгаард, о многом откуда-то узнала. Ему самому показались весьма и весьма занятными эксперименты Верховного с серебром и двимеритом. Тончайший слой двимерита, нанесённый на медальон Кофи, вызывал раздражение кожи, от чего маг расчëсывал грудь, но не понимал, не чувствовал природу медальона. Сам же кристалл, находясь поблизости, вызывал у Найры сильные головные боли. Видимо, так на него реагировала запертая в ней магия и Ягир об этом знал. Потому тайком и пичкал тем зельем. Чтобы не вспомнила, кто она и что может. А когда принц отправил её сюда, снарядил снадобьем Кофи. Только просчитался со временем и вам вышло, как вышло... «Что ни делается, к лучшему», — думал Ведьмак, краем уха улавливая беседу Кофи и Трисс о планах на ближайшее будущее, — «Благодаря тому зелью мы и познакомились... Только не учёл старый колдун ни встречу с духом, ни ожерелье из клюквы. Трисс ведь тогда сказала, что это мощный оберег. Значит, тогда власть Ягира над ней и кончилась... » А книга, из которой Магистр почерпнул знания о переселении душ, заслуживала отдельного внимания. Судя по его записям, она не из этого мира и несёт в себе могущественную Чëрную магию. Однако Монифа обнаружила на жертвеннике лишь потемневший камень, а книга бесследно исчезла. «Эх, жаль, конечно, упустили такой необычный экземпляр и жутко интересно, кто её новый владелец?» — думал Ведьмак, клятвенно обещая себе в ближайшие дни прочесть дневник до конца и выполнить просьбу Орлангура. — Кстати, Геральт, — выдернул из дум пьяно возмутившийся Золтан, — где тебя несколько ночей хер носил? Ни выпить, ни поговорить не с кем! — Одному моему другу нужна была помощь, — философски заметил Геральт, — но сегодня, Золтан, мы наверстаем и выпить и поговорить. Наливай! * * * А вскоре грянула весна. Домá приветливо распахивали окна новому свежему ветру. Отдохнувшие нивы подставляли жирные бока входящему в силу солнцу и ждали. Ждали, когда же придут земледельцы, чтобы вдохнуть в них новую жизнь. Горстка украденных инопланетных семян была успешно засеяна. Конечно, чтобы дать урожай им требовалось время, но значительно меньше. Судя по тому, что Найра успела услышать от тёти в своё первое посещение коллекции Центрума, к осени их будет достаточно, чтобы засеять уже целое поле. Отступила и чума. Трисс и Кейра помогали другим чародеям и лекарям освоить рецепт, и жизнь в замерших сëлах и городах потихоньку возрождалась. Кацпел тоже решил вернуться домой, в родную деревню. — Хватит, напрыдворничался, — заявил он брату, усаживаясь в запряжëнную парой упитанных гнедых повозку, — тут не стой, туда не ходи, в носу не ковыряй, портки кажный день меняй! Тьфу! Никакой свободы. Поеду я. Вон, на посев заработал, — парень похлопал тяжёлой ладонью по мешкам, уложенным в повозке, — и ладно. Авось, свидимся. В умелых руках вожжи хлëстко шлëпнули по упругим лошадиным бокам, и под задорный свист повозка загремела прочь из города. * * * * * Некоторые играют свадьбы осенью, когда собран урожай и можно выкроить время для личного счастья. Но это некоторые. Те кто понимает, что счастью нужно посвящать любую секунду, не обращают внимания на традиции. Трисс и Кофи отпраздновали свой брак в Цидарисе, где, наконец-то, отведали странных глубинных гадов. Даже чересчур. Кофи не рассчитал сил и откровенно радовался, что его жена чародейка, которая разбирается не только в магии огня, но и в медицине. Найра не хотела шумного торжества, громких тостов и кучи гостей. Их с Йорветом свадьба, как и Монифы с Киараном, прошла в лесу. По эльфийскому обычаю. И пусть на деревьях ещё не хватало естественной зелени, а по утрам на лужах вычерчивался ледок. Головокружительный, свежий, чуть горьковатый запах молодой, только проклюнувшейся листвы и ощущение пьянящего, взрывающегося в груди восторга, заставили забыть обо всём на свете. Раствориться друг в друге. Жить здесь и сейчас. И медовый месяц у них тоже был не совсем обычным. Он продлился всего три дня, но и они прошли весьма насыщенно. В постели. В камине горел магический, незатухающий огонь, чудесная скатерть исправно снабжала едой, так что у них было время на любовь. И разговоры. Йорвет выполнил обещание, данное в пещере с жертвенником, и рассказал о Синих горах. О войне и бригаде «Врихедд». Об Ущелье Гидры. О наводящем ужас на деревни отряде скоя’таэлей. Глядя на отражение огненных сполохов в его глазу, Найра, свесив ноги с кровати, уселась рядом и спросила: — Скажи, а… если бы можно было вернуть время и что-то изменить, ты… — Нет. Я тот, кем должен быть. Или… Для тебя это что-то меняет? Найра обняла его сбоку, поцеловала плечо. — Однажды, я уже сказала, что знаю о тебе всё, что мне нужно. С тех пор ничего не изменилось. Я люблю тебя. Йорвет долго молчал, потом усадил её к себе на колени. Полюбовался нежным сиянием её кожи и сказал: — А ведь мы тогда на том жертвеннике кое-что забыли. Она подозрительно изогнула бровь: — И что же? — Кристалл твоей матери. Правда, он стал чёрным, но, благодаря ему и Монифе, твоя тётя сюда вернулась. Узнав о теориях Монифы относительно кристалла, Найра спросила: — И где он сейчас?! — Думаю, там, где ему и положено. На Корусе. — Что-о?! — Твоя тётя та ещё штучка. Когда она пришла сюда во второй раз, хотела взять с собой только одного попутчика. Но Монифа тоже не из рядовых. Она шепнула Кернунн, что то, что её сюда вызвало, у неё, но отдаст она это только на наших условиях. Так что, к твоему возвращению руку приложила и она. — Ай, да тётя! Умеет она совмещать приятное с полезным! Представляю, как она ринулась в Центрум, устраивать витрину для нового раритета. Только там-то её и поджидал сюрприз. Короткий рассказ о голограммах Алатара и Всадников закончила с долей злорадства: — Представляю её лицо при виде этого разгрома. — И что ты сделала? — Уничтожила. Не стóит помнить то, о чем лучше забыть. Ну, ещё прихватила семена и скатерть. — Оказывается, ты крадëшь не только подушки! — Вот только не надо ворчать! Есть волшебные яства не отказался! Крыть было нечем и Йорвет нехотя протянул: — Согласен. Не устоял. Выглядело аппетитно, а пробовать такое доводится не каждый день. — и, в знак поражения, упал на спину, увлекая смеющуюся женщину за собой. Следующим утром он вернулся к своим обязанностям, а Найра, поглядывая на волшебную скатерть, целый день о чëм-то напряжённо раздумывала. Под вечер набросала на листке: «Скоро буду», придавила записку головкой душистого сыра, и подалась в Зерриканию. Вернулась ночью. Йорвет сидел у камина и молча ждал объяснений. — Я решила всë-таки вернуть себе доброе имя и Орлангур согласился помочь. Он взял меня командиром охраны. И... Ведь я могу... Быть и там... и здесь... — Что ж, если это для тебя так важно, делай, как знаешь, — нахмурился Йорвет, но продолжать разговор не стал. Утром Найра проводила его на службу, а сама отправилась в Полокванну, где сейчас был Орлангур. Кобо подолгу задерживался в Вергене и король разрывался между двумя дворцами, так что к обеду, простившись с Эстер, они с Орландо переместились в Бени Амран. — Как интересно, — задумчиво протянул Орлангур, выпуская её руку из своей, — в порталах совсем другие ощущения, а тут... Намного приятнее. Как это работает? — Не знаю, — сконфузилась Найра, — я просто... просто представляю, куда хочу и... отпускаю вожжи. — Вожжи?! Занято... Ну что ж, дела, как говориться, сами себя не переделают. Я иду в кабинет, вон, министры уже толпятся в ожидании, а после этого жду тебя и Дженго. А через неделю меры, предпринятые Орлангуром, дали результат. Репутацию сволочного, но преданного делу Ягира решили не мочить, светлая ему память. Совершая поход по рынку Бени Амрана, Рамла, по большущему секрету, рассказала торговке фруктами историю о загадочном злом чародее по имени Язар Авэди́но. С давних времён затаив обиду на Ягира, он подгадал момент и решил отомстить, опорочив Магистра и, заодно, Найру. Но был рассекречен и обезврежен, увы, ценой жизни Верховного. Простой люд с готовностью принял эту белиберду и на улицах Бени Амрана горячо обсуждали версию смерти выдающегося Магистра. Во Дворце, под пристальным взглядом Орлангура, попытки продолжать мусолить эту историю обрывались в самом начале. Собственно, придворным было всë равно, лишь бы не трогали их самих. Как и обещала, Найра навестила Дженго. Сюрприз впечатлил немало… На пороге небольшого опрятного дома встретила Рамла. Женщина, как и всегда, была одета ярко и больше напоминала райскую птицу. За струящимися складками Найра не сразу заметила ребёнка. Окутав тонкой тканью, к своей груди Рамла прижимала маленькую девочку. — Знакомьтесь, это — Найра. Найра сперва подумала, что представили её, но тут Дженго продолжил, положив руку на её плечо: — И это — Найра. Глядя в её ошарашенно моргающие глаза, Дженго ухмыльнулся: — Я ничего не мог поделать. Рамла настáивала. — Дженго… Я ведь… Чем я заслужила?! — Тем, что ты есть, — твёрдо сказала Рамла, усаживая гостью за стол, — тем, что спасла их всех ещё тогда, на испытании скорпионом. Тем, что была и являешься его другом. Тем, что он есть у нас. — женщина нежно поцеловала дочку и отдала отцу. — А теперь — обед. Уходила Найра со странным ощущением. Каждый шаг во Дворец давался с трудом, словно приходилось идти против течения. Словно ей нужно было в другую сторону. Она уже решила прислушаться к себе и взять отпуск. Побыть дома не ночным наскоком в несколько часов, но хотя бы пару дней. Однако, во Дворце ожидал ещё один сюрприз... Орлангуру с женой вздумалось путешествовать. Обозреть, так сказать, владения. Как старые, так и новые. Так что, охране работы хватало. Во время путешествия Найра предложила Орландо посетить Храм Затерянных душ и он, не раздумывая, согласился. Некоторые караванщики потом клялись матерями, что высоко в небе видели двух драконов, величественно устремившихся вглубь пустыни. Однако храм они так и не нашли. То ли не там искали, то ли пустыня, породившая это странное, загадочное место, вновь поглотила его. Как ни старался Орлангур вновь коснуться мыслей Иноны, больше не смог этого сделать. Женщина исчезла, словно и не существовала никогда. — А если та ужасная дверь снова открылась? Что, если они теперь в Пустоши?! — яростно стуча кулаком в ладонь, Найра мерила шагами крохотный оазис, где они заночевали. — Надо им помочь! — Как? — спокойно спросил Орлангур, поджаривая на костре какие-то плоды, — мы даже место не нашли. И не найдём, раз оно того не хочет. Инона предполагала нечто подобное и не противилась. — А остальные? — не сдавалась Найра, — как быть с ними? — Думаю, они тоже всё знали и остались вместе до конца. Найре стоило больших трудов не начинать спор и согласиться. Но всю ночь ей не спалось. Всë казалось, что нельзя вот так просто сидеть сложа руки, что нужно что-то делать. Так и стояла перед глазами чёткая картинка: чернильное небо взрезают ослепительно-голубые сполохи, чудовищные врата, а за ними.... — Не смей!!! — проревел Орлангур в самое ухо, — Никто не знает, какой ты вернёшься оттуда! Да и вернёшься ли... Шанс бывает только один и ты свой уже использовала. По возвращении в Бени Амран, когда драконы приземлились на знакомой площадке в горах и приняли человеческий облик, Найра задала давно интересующий вопрос: — Орландо, вы… прочли дневник Ягира? — Да. — он нашарил потайную кнопку и проход открылся. — А где он теперь? Жестом приглашая её вовнутрь, он буднично сообщил: — Я отдал его Геральту. Думаю, он найдёт в нём кое-что интересное и для себя. Но ты, разумеется, можешь ознакомиться с ним тоже. Найра ничем не выдала изумления, но решила, при случае, спросить об этом Ведьмака. Убедившись, что Орлангур и Эстер во Дворце и всё спокойно, ушла в Миртовый дворик, а оттуда переместилась прямиком домой. Йорвет, вроде, спал и она, тихо раздевшись, скользнула под одеяло. Но, как только привычно сгребла под себя подушку, он приподнялся на локтях, молча посмотрел на неё и лëг снова. По его напряжëнной спине поняла, что ему не до сна, но начинать разговор первой не решилась. Вертелась с боку на бок, часто вздыхала, будто собиралась что-то сказать, но вдруг передумав, только перекладывала подушку. — К чему вся эта мышиная возня? — не выдержал первым Йорвет. — О… Ты не спишь, — она придвинулась почти вплотную и нерешительно замерла. — Если ты хочешь меня обнять, не вижу причин этого не делать, — сказал Йорвет, устраивая еë на своей груди. — Я всегда хочу тебя обнять. — пробормотала Найра, уткнувшись носом в его шею, — Когда ты рядом, во мне всë поëт и сверкает, но… я не хочу быть липучкой. — Ты о чём?! — Видишь ли, — бубнила, не меняя положения, — я не хочу стать… фаст-фудом. Йорвет несколько секунд помолчал, а потом потребовал объяснений. Услышав, что такое фаст-фуд, резко сел, вынуждая её сделать то же самое. — Ты с ума сошла? Кто наговорил тебе эту чушь? А, впрочем, можешь не отвечать, я, кажется, понял. Один знакомый повар. Мастер потчевать ничего не подозревающих гостей амурными кексами. — Но ведь он прав… Однообразная пища приедается… — Значит, и я тебе… Приелся?! — вскинулся эльф. В ответ она горячо обвила его шею и с возгласом: «Дурак!», повалила на кровать, чередуя поцелуи со словами: — Я… Безумно… Безумно… За тобой… Скучаю… Но… — Хватит… Найра отшатнулась, не веря своим ушам, но Йорвет подмял её под себя, глубоко и длинно поцеловал, и продолжил: — Хватит мучать нас обоих. Твой любимый синьор придумал для себя причину, оправдание своего частого одиночества, но это не значит, что так должно быть у всех. Я больше люблю привычную мне еду, чем какие-то там деликатесы. Найра, обхватив руками его голову, притянула к себе и снова покрыла поцелуями высокие скулы. — Я уйду утром. В последний раз. Нужно сказать Орлангуру, чтобы искал себе нового командира. А ты подумай, чем я буду заниматься здесь. — В моём отряде… — Ты с ума сошëл?! Никогда! — Что помешает? — Йорвет, я… Зачем тебе упрямый, вечно спорящий подчинённый? — Ты, как командир, должна знать, что дисциплина… — Как командир я знаю. И поддерживаю. Но… — Я понял. Подумаю над этим. — Только не сейчас, — многообещающе ухмыльнулась Найра, и её пальцы пробрались в его тонкие бриджи— до утра времени ещё полно, и тратить его на раздумья — глупо. Йорвет горячо выдохнул, когда она требовательно сдавила его ягодицы и горячо прижалась всем телом. — Ты права. Я подумаю об этом потом.