преданные друг другу

      Это был один плохой день, когда, даже погода прибавляла хмурости. Дождь не переставал лить с самого утра, и всё чего хотелось — это поскорее вернуться домой.       Неудачно пытаясь спастись под слабым зонтом, который выворачивало ветром, молодой мужчина мысленно жалел, что упрямо отказался от наличия машины, когда его брат хотел, как лучше.       Первое время работы, когда всё казалось сложным, и приходилось трудиться в двое больше нужного. Именно после такого дня в перемешку с проливным дождём возвращался Кан Ё Хан.       Может быть, увидев тёмный сгорбленный силуэт, ему не стоило останавливаться, но что-то, будто подтолкнуло его. И, встав рядом, он вытянул зонт вперёд, удерживая его над незнакомцем, уткнувшимся лицом в поджатые к груди колени.       Не было никакой реакции, даже, когда капли перестали падать на тело парня. Он, будто бы не замечал этого, всё также продолжая неподвижно сидеть на бетонных мокрых ступеньках.       Ё Хан не считал времени, но, когда мальчишка поднял голову, он почувствовал странное чувство, которое лишь сильнее удержало его на месте. Даже, видя заплаканные глаза напротив, Ё Хан всё равно видел в нём своего старшего брата.       Как будто оказавшись в прошлом, когда его брату, Исааку, было около пятнадцати-шестнадцати лет, Ё Хан с трудом мог развидеть образ, так идеально накладывающийся на этого несчастного незнакомца.       — В такую погоду легко простыть, — произнёс Ё Хан, как только их затяжные гляделки друг на друга стали немного неловкими.       — Неважно, — хрипло отозвался парень, прижимая ладонь к лицу, растирая ней и без того опухшее лицо.       Замечая больше деталей, как то, что вопреки прохладной погоде, мальчишка сидел в школьной рубашке, перекладывая зонт из одной руки в другую, Ё Хан снял с себя куртку. Так было правильно. Правильно набросить тёплую вещь на дрожащие плечи и вновь встретиться с его глазами, только теперь видеть в них не только безразличие, но и наивную растерянность.       — Ты замёрз, — говоря очевидные вещи, Ё Хан слегка улыбнулся.       Он и сам не понимал, что было такого в этом парне, чтобы первым пойти с ним на контакт, даже, когда он пытался закрыться, выглядя слишком незащищённым, подавленным. Сходство с братом? Наверное, так оправдывался Ё Хан, продолжая смотреть на парня.       — Что ж, возвращайся домой, пока ещё не стемнело, — неожиданно отдав ему зонт, Ё Хан непринуждённо засунул руки в карманы, уже повернувшись к нему спиной. Всё же холодные капли дождя не могли радовать, и мужчине хотелось вернуться в тепло.       — А Вы? Вы же тоже простынете, — хрипло выпалил парень, вскочив со ступенек, почти поравнявшись с Ё Ханом, выглядя совсем не таким маленьким, как, когда сгорбленно сжимался, вытянув руку с зонтом вперёд, частично закрывая их обоих от дождя.       — Кан Ё Хан, — представился он, по-доброму усмехнувшись, слегка склонив голову, уже не удивляясь, что всё время они смотрели друг другу в глаза, не чувствуя неловкости.       — Ким… Ким Га Он, — сжимая в руке зонт, он поклонился, вздрогнув, когда ладонь коснулась его волос, мягко взъерошивая.       И оба в этот момент улыбались впервые за долгое время — Ё Хан, который не сближался с людьми, и Га Он, недавно потерявший семью.       …       Долгая неделя дождей, в которую Га Он не расставался с зонтом. Это было приятным напоминанием о заботе, в которой он нуждался.       Было забавно, как Га Он специально проходил по той улице в то же время, пытаясь столкнуться с Ё Ханом, возвращаясь после неудачных попыток в пустой дом. Нет, Га Он не грустил, он всего лишь хотел вернуть зонт, даже испытывая облегчение, что каждый раз, предполагая, что, если встретится с ним и отдаст его вещь — то они больше никогда не пересекутся. И Га Он оттягивал момент.       Рассматривая зонт, Га Он только спустя пару недель, заметил маленькие неровности, приглядевшись к которым, стало понятно, что это был адрес.       Стоя перед забором, Га Он ошеломлённо осматривал большой особняк, не решаясь постучать в дверь. И, как только, он поднял руку, намереваясь сделать это, дверь открылась.       — Простите, я хотел вернуть, — Га Он запнулся, столкнувшись взглядом с незнакомым мужчиной в очках, который не выглядел устрашающе, совсем не соответствуя тёмному особняку. Маленькая девочка на его руках внимательно рассматривала гостя.       — Га Он? — Позади него послышался знакомый голос, который он так хорошо помнил на протяжении этих недель.       — Зонт, я принёс, — неуверенно проговорил парень, шагнув в сторону, не успевая повернуться, сталкиваясь спиной с грудью Ё Хана.       — Рад видеть тебя не промокшим, — усмехнулся Ё Хан, удержав его от лишних движений, опустив руки на плечи, — малышка Эллия, пойдём гулять?       — Думаю, вам хватит нескольких часов, — улыбнулся мужчина в очках, всё также тепло поглядывая на Га Она, не задавая никаких любопытных вопросов, что могло означать лишь, насколько сильно он доверял Ё Хану.       — Пойдёшь с нами? — Ободряюще подмигнул Ё Хан, видя, неуверенность в глазах парня.       — Если это будет нормально, — промямлил Га Он, легко пнув маленький камень на земле.       — Конечно, Га Он, мы постараемся не кусаться, да, Эллия? — И девочка смешно сморщила нос, согласно закивав.       Казалось, что Ё Хан знал Га Она вечность, так легко находя к нему подход.       …       — Значит, в выходные ты берёшь Эллию к себе? — Поставив тарелки с горячей едой, Га Он сел напротив, смущённо столкнувшись коленями под столом из-за маленького пространства.       — Мы гуляем, у меня маленькая квартира, в которой я предпочитаю просто спать, — искренне рассказывал Ё Хан, наслаждаясь домашним вкусом еды. Га Он действительно хорошо готовил.       — Тяжело работать в юридической сфере? — Удерживая палочками яичный ролл, заинтересованно спросил Га Он, несколько раз видя уставшего мужчину после работы.       — Совсем нет. Что насчёт тебя, Га Он? — Мягко улыбнулся Ё Хан, не сводя взгляда с домашнего вида парня.       Оказываясь в маленьком доме Га Она, среди растений, Ё Хан чувствовал себя непозволительно хорошо, так, что ему не хотелось уходить. Не замечая, как их посиделки становились дольше.       — М? Я собираюсь стать судьёй, — выдохнул Га Он, отложив палочки в сторону, неосознанно ожидая мнения мужчины.       — Это ведь из-за родителей? — Тепло произнёс Ё Хан, стараясь не углубляться в боль мальчика.       Только вчера Га Он смог рассказать о случившемся с его семьёй, о том, как мошенник довёл их до самоубийства. Это было больно, и Га Он долго рыдал в объятиях Ё Хана, чувствуя его ласковые ладони на спине, такие успокаивающие, и из которых не хотелось выбираться, никогда.       — Не могу отрицать, что их смерть не повлияла на меня, так что, да, — тихо проговорил Га Он, сглатывая ком в горле, но оставаясь на поверхности, когда Ё Хан опустил ладонь поверх его руки, лежащей на столе.       — Ты уж постарайся, — тихо говоря, Ё Хан перевернул его руку, едва касаясь большим пальцем свежих шрамов на запястье, зная, что никогда не позволит ему сделать нечто подобное.       …       — Что произошло? — Сдержанно спрашивая, Ё Хан усадил Га Она в машину (Исаак всё же победил, заставив его оказаться за рулём).       Получив звонок со школы, только услышав, что Га Он ввязался в драку, Ё Хан приехал за ним. Он волновался, чтобы парень не пострадал, и, увидев несколько ссадин на лице, невольно облегчённо выдохнул.       — Я не знал, что ты мой опекун, — пробормотал Га Он, точно не желая беспокоить мужчину во время работы. Ему было стыдно за свою оплошность.       — Это что-то меняет? — Нахмурился старший, припарковавшись у своей квартиры, подтолкнув мальчишку вперёд.       — Из-за меня ты здесь, — выдохнул Га Он, медленно шаркая ногами до квартиры мужчины.       — Да, именно для этого я стал опекуном, чтобы быть рядом, когда это нужно, — серьёзно подытожил Ё Хан, достав коробку, похожую на аптечку, — Га Он, так в чём дело?       — Такого не повторится, — приглушённо промямлил Га Он, зашипев от мази, которую Ё Хан аккуратно нанёс на царапины на его лице.       — Говори, — настойчиво потребовал старший, взяв его лицо за подбородок, не давая отвернуться.       — Они упомянули мою семью, и вот мы здесь, — выдохнул Га Он, начиная понимать, что от Ё Хана ему не удастся ничего скрыть.       И на самом деле, Га Он чувствовал себя лучше, рассказывая Ё Хану всё, что сжимало его грудь, не давая нормально дышать.       Ё Хан спасал его, когда Га Он не мог справиться, когда разгонялся на мотоцикле, будто прощаясь с жизнью, а затем рыдал в его объятиях, слыша тихий успокаивающий шёпот; когда напивался до потери сознания, приходя в себя в уже ставшей привычной квартире Ё Хана, чувствуя, как мягко его гладили по волосам, пока он сгибался над унитазом; когда не приходил ночевать, не желая быть дома один, и Ё Хан возвращал его, оставляя рядом с собой, пока они не стали жить вместе.       Ё Хан был его спасением, и Га Он чувствовал, как мог заново свободно дышать, улыбаться, радоваться жизни, находясь рядом с ним.       Возвращаясь после работы, Ё Хана всегда ждал сытный ужин, пока Га Он усердно сидел за подготовкой к экзаменам. Засыпая прямо за столом с книгами, но всегда чудесным образом просыпаясь в кровати, зная, что это был Ё Хан.       В выходные, они забирали Эллию, отправляясь в парк, обязательно поедая сладости в маленьких кофейнях. Ё Хану нравилось наблюдать за тем, как Га Он чувствовал себя, словно ребёнок, но при этом гораздо лучше его справляясь с малышкой Эллией так, что она с нетерпением бросалась к нему на руки.       Га Он знал, что у Ё Хана с отцом были плохие отношения, поэтому, когда его не было, ему удавалось видеться с Исааком, и на секунду ему казалось, что он с ним похож, но лишь на секунду. Всё же Исаак был старше его на пятнадцать лет, и пока Га Он больше походил на ребёнка, чем на взрослого мужчину.       Лишь однажды Га Он наткнулся на фотографию из детства, увидев маленького Ё Хана и рядом с ним себя, но это был Исаак.       — Вы похожи, — мягко произнёс Ё Хан, стоя позади мальчишки, — но лишь своей наивностью.       — Это плохо? — Сглотнув, всё же уточнил Га Он, повернувшись к нему лицом.       — Это мило, Га Он-а, — искренне отозвался Ё Хан, легко щёлкнув его по носу, ещё ненадолго оставляя младшего с фотографией в руках наедине с собой.       И всё же Га Он двигался вперёд, желая лишь одного, чтобы Ё Хан был рядом с ним, всегда.