преданные друг другу

      — Я понимаю тебя, — тяжело выдохнула Су Хён, глядя на кружку в руках.       У них был по-настоящему долгий напряжённый разговор. Они нуждались в откровенности друг с другом, и Га Он виновато обличил свою ложь, так тесно связанную с Кан Ё Ханом, человеком, которого он прикрывал.       Никто не поверил бы в отсутствие дьявольского судьи, успев придумать ужасный образ, и Га Он правдоподобно притворялся.       — Я правда понимаю тебя и прощаю, — чуть громче повторив, Су Хён уверенно посмотрела в глаза напротив.       Теперь, видя правду, вспоминая все отговорки Га Она, когда он пытался перевести её внимания с Ё Хана на социальный фонд — всё имело совершенно иной смысл.       — Су Хён-а, я точно не предвзят из-за моих отношений с ним, — слегка смущённо проговорил Га Он, зная о недавних слухах.       — Я тебе верю, хоть и сложно уложить в голове Кан Ё Хана в домашнем халате с совершенно невинным видом, — она беззлобно фыркнула, устремив взгляд на вошедшего мужчину.       Напрочь проигнорировав явно адресованный ему комментарий, Ё Хан беспечно поставил пустую кружку в раковину, вновь оставив их одних.       — Тебе достаточно, чтобы он появился рядом, чтобы улыбаться, — усмехнулась Су Хён, пнув друга по коленке под столом.       — Я не улыбался, — пробормотал он, зная, что пылающие щёки выдавали его.       За последние сутки Га Он пережил эмоциональную встряску. Ведь, если бы машина взорвалась или, если бы пуля задела жизненно важные органы — всё могло пойти совсем не так. Поэтому знание, что с Ё Ханом всё в порядке, помогало ему прийти в себя. Одно его присутствие рядом согревало изнутри.       — Га Он-а, ты через многое прошёл. Когда ты внезапно исчез, я сильно переживала, что ты попал в беду. Учителя сказали, что ты неожиданно перевёлся. Все мои попытки найти тебя не увенчались успехом, — Су Хён избегала смотреть ему в глаза, чтобы суметь договорить то, что накипело за прошедшие годы.       И Га Он молчал, понимая, что так будет лучше, глядя на её сжатые перед собой руки и слегка нахмуренные брови.       — Но потом профессор Мин рассказал о тебе. Ты был в порядке, и знаешь, вместо предполагаемой злости, что мой друг молча оставил меня, я почувствовала облегчение. Одно то, что ты был жив — уже заставило меня расплакаться от счастья. Ведь я помнила, каким разбитым ты был, и боялась, что ты покончишь с собой, — её голос дрогнул, и она спешно прижала ладонь к лицу.       — Су Хён-а, — выдохнув, Га Он быстро обошёл стол, присев перед ней на корточки, совсем осторожно опустив ладони на её колени, — прости, что не предупредил. Прости…       — Га Он-а, ты ведь знаешь, что ты всегда мне нравился, — Су Хён улыбалась, глядя в обеспокоенные глаза Га Она, — и, если ты счастлив, то и я тоже. Поэтому я понимаю тебя, поэтому ты можешь рассчитывать на мою поддержку, даже, если Кан Ё Хан всё равно для меня чужой.       В глазах Су Хён читалась неподдельная любовь и забота, когда её взгляд был прикован к Га Ону, который был всё тем же мальчишкой, которого она хорошо знала.       — Спасибо, Су Хён-а, — крепко обняв её, с неприкрытым облегчением прошептал Га Он.       Вытирая слёзы, Су Хён смущённо пробормотала, что ей пора уходить, но Га Он настоял на ужине. Сейчас всё было иначе, и ему хотелось, чтобы семья не отталкивала его друга детства.       Отправив Су Хён к Эллии в комнату, Га Он расслабленно принялся за приготовление домашних блюд. Он помнил, как она восхищалась его кулинарными способностями, всегда возвращаясь после школы с ним, чтобы насладиться поздним обедом. Забавно, что Га Он мог сотворить вкусное блюдо, даже имея в холодильнике одни яйца.       Улыбнувшись, когда почувствовал крепкие руки, обвившие талию, Га Он повернул голову в бок, смазано чмокнув Ё Хана в кончик носа.       — Ты так ярко сияешь, что я немного ревную, — несерьёзно заметил Ё Хан, уперевшись лбом в затылок младшего.       — Только не говори, что ты не подслушивал наш разговор, чтобы понять, что моё счастье зависит от тебя, — тихо смеясь, Га Он проворно выкрутился, оказываясь лицом к лицу, находясь всё ещё в тёплых объятиях Ё Хана.       Лишь для виду фыркая, Ё Хан поймал губы Га Она, нежно целуя. Было столь приятно насладиться умиротворением, пока все были в безопасности. Его неожиданный шаг доброты, когда он позволил Эллии позвонить Су Хён — до сих пор поражал, но Га Он не думал об этом.       — Спасибо, хён, — только прошептал он, передавая свои чувства через трепетный поцелуй.       Отстраняясь, но всё ещё держась друг за друга, Га Он первым заметил тихих свидетелей. Если Эллия, привыкшая к их отношениям, лишь ухмыльнулась, то Су Хён смущённо замешкалась, отводя взгляд, куда угодно.       — Мы пришли, как только почувствовали аромат кимчхиччигэ, — бесстрастно объяснила Эллия, удобно пристроившись за столом, пока Су Хён неловко топталась позади.       — Да-да, всё уже готово, — несильно оттолкнув Ё Хана, Га Он поспешил насыпать ещё горячий суп, расставляя тарелки, больше внимания уделяя Су Хён, когда поставил её любимые рисовые лепёшки на десерт.       — Ты не забыл, — избавляясь от смущения, улыбнулась Су Хён, глядя на угощение из их детства.       Ужин прошёл в спокойной обстановке. Эллия хорошо справлялась, когда задавала нейтральные вопросы, не сталкивая лбами Ё Хана с Су Хён. Это были разговоры о любимых местах в Сеуле или о том, как случилось, что Га Он так сильно полюбил свои растения, засадив ими весь особняк Ё Хана.       — Га Он просто любил заботиться, — откусив рисовую лепёшку, с лёгкой улыбкой произнесла Су Хён.       — Это смущает, — чуть не подавившись, вспыхнул Га Он, надеясь, что она оставит своё мнение при себе. — Рассказывай, онни! — Настаивала Эллия, ведь это был единственный друг, у которого она могла что-то узнать о жизни Га Она до того, как он оказался с ними. Даже Ё Хан перевёл внимательный взгляд на женщину.       — Будь то несчастный человек или бездомное животное — Га Он всегда помогал им. Но, как оказалось, больше всего страдали растения, которые не могли издать ни звука, и поэтому несколько раз в неделю он обязательно приносил в дом разбитый горшок с умирающим цветком. И они всегда все выживали, — рассказывала Су Хён, пока Га Он резко не перегнулся через стол, не дав ей продолжить, когда сунул лепёшку в рот.       — Ведь точно было что-то ещё! — Подначивала Эллия, но Су Хён не продолжила, лишь многозначительно столкнувшись взглядом с Ё Ханом, который понял гораздо больше сказанного.       Проводив Су Хён, Га Он сел на диван, глядя за сосредоточенным выражением лица старшего, пока он несколько раз созвонился с адвокатом Ко и помощником К. Как бы они ни оттягивали опасную игру, но она продолжалось. Причём теперь настала очередь их хода.       — Насчёт растений, — вдруг заговорил Ё Хан, медленно подойдя к Га Ону, заметив, как тот невольно сжался. Это было ненужным, и старший сел рядом, притянув его в объятия, приятно зарываясь пальцами в растрёпанные волосы.       — Мм? — Последовала тихая вопросительная интонация, после которой Га Он приподнял голову, всё же решая не разрывать зрительный контакт.       — Тогда ты сравнивал себя с умирающим цветком? — тихо, не желая спугнуть, предположил Ё Хан, видя в любимых глазах ответ без слов, осторожно прижимая ладонь к бледной щеке.       — Тогда я думал, что никому не понадобится треснувший горшок с увядающим растением, — невесело усмехнулся Га Он, помня дождливый день, в который нашёл его Ё Хан, олицетворяя себя с тем самым ненужным цветком.       — Но ты ошибся, — выдыхая на ухо, Ё Хан крепче прижал его к себе, размеренно медленно водя ладонью по спине.       — Я несколько лет собирал выброшенные растения, помогая им спастись, и, когда оказался в той же ситуации, ты пришёл за мной, — шёпотом выдохнул Га Он, тихо шмыгнув носом, становясь довольно чувствительным от упоминания прошлого.       — Поэтому ты стал гораздо чаще приносить горшки с цветами домой, — ласково проговорил Ё Хан, чувствуя ладонью, что его спина расслабилась.       — Да, потому что всегда есть надежда, — искренне отозвался Га Он, закрывая глаза, прислушиваясь к размеренному сердцебиению старшего, пока не погрузился в сон.       …       Через несколько дней Ё Хан вернулся в суд, настояв, чтобы Га Он, пока побыл в стороне. Но разве это было возможно. Проходя мимо кабинета его судей-помощников, вместо одинокой Чжин Чжу, он увидел Ким Га Она. Когда их взгляды встретились, стало понятно, что бессмысленно запирать его в доме. Его некогда наивный оленёнок был настроен решительно. Выходка Чон Сон Ы повлияла на них обоих, и они собирались положить конец притворству социального фонда.       Только начавшаяся эпидемия остановила деятельность суда в прямом эфире. Реально оценить сложившеюся ситуацию в кратчайшие сроки было практически невозможно.       — Это их план, — сухо проговорил Ё Хан, засунув руки в карманы, пристально глядя в панорамное окно в своём кабинете. Враг опережал их, и это начинало напрягать.       — Что? Они нарочно распространили вирус? — Ужаснулся Га Он, стоя позади мужчины. Последние новости внушали страх.       — Возможно, они хотят оградить нас от общества, — хмыкнул Ё Хан, связываясь с адвокатом Ко, чтобы узнать детальную обстановку в связи с эпидемией.       Достав телефон, Га Он хотел было предупредить Су Хён, чтобы она оставалась в безопасности, но требовательный стук в дверь прервал его.       — Войдите, — приказал Ё Хан, опираясь на край стола, на секунду растерявшись при виде посетителя.       — Прикрываясь вирусом, они похищают людей на опыты, — сразу заговорила Су Хён, протянув Га Ону телефон с видео, на котором людей насильно заталкивали в грузовики.       — Ты была там! — Возмутился Га Он, поражаясь её беспечности, передав видео Ё Хану.       — Я должна была увидеть всё собственными глазами, — бесстрастно отозвалась она, игнорируя недовольный взгляд друга, когда продолжила, — я преследовала один из грузовиков, но на территорию социального фонда меня не пропустили.       — Значит здесь замешан социальный фонд, — задумчиво хмыкнул Ё Хан, лучше понимая, почему его лишили влияния, когда запретили суд в прямом эфире. Так было нужно.       Получив обещание, что Су Хён останется в стороне, не рискуя жизнью, Га Он с облегчением проводил её. Взглянув на сосредоточенное лицо Ё Хана, он молча встал перед ним, дожидаясь дальнейших указаний.       — Нам необходимо показать всей стране, что происходит в трущобах, — серьёзно произнёс Ё Хан, в этом полагаясь на Га Она, уже слыша удаляющиеся шаги.       Единственным, кто не утратил своё влияния, оказалась О Чжин Чжу. То, что она осталась при власти могло насторожить, но только не Га Она. Он видел в ней неприкрытую верность и преданность. Они не так много работали вместе, но за столь короткий промежуток времени, всё казалось вполне очевидным.       — Я не стану прислуживать тем, кто идёт против закона, — уверенно заявила Чжин Чжу, рассказав Га Ону о том, как Чон Сон А пыталась завербовать её.       — Значит, она считает, что ты на её стороне? — Кивнул Ё Хан, поняв, что пока он с Га Оном залечивали раны, Сон А усиленно искала союзников.       — Да, но это не так. Га Он показал мне видео из трущоб. Я не могу игнорировать этот ужас, — выдохнула она, всё также решительно глядя в глаза судьи Кана, подтверждая свою преданность.       Провести прямой эфир в трущобах оказалось простым делом, когда Ё Хан договорился со съёмочным персоналом, а Чжин Чжу заручилась доверием у своего, так называемого, нового начальства.       Пока они добирались до трущоб, Га Он сопротивлялся лёгкому волнению, но только до момента, когда Ё Хан пронзительно посмотрел ему в глаза, передавая свою уверенность. Они справятся. Всегда спасаясь благодаря Ё Хану, Га Он и в этот раз почувствовал себя лучше, предвкушая, как они нанесут ответный удар.       Видео и реальная ситуация, которую увидел Га Он вживую — разительно отличались. Всё было гораздо хуже. Истошные крики доводили до мурашек по коже, и младший с трудом боролся с желанием спуститься из безопасной зоны на крыше, чтобы помочь, хоть одному несчастному ребёнку.       — Не смей, — властно произнёс Ё Хан, сильно сжав его локоть, видя его напряжение.       Начался суд. Камеры снимали улицы, на которых продолжало твориться насилие, передавая всё в прямой эфир. Такого точно не ожидали зрители, пока Ё Хан комментировал происходящее, призывая жителей увидеть правду.       Было полным провалом, когда на камеру попал Чжук Чан, размахивающий металлической палкой, призывая Ё Хана спуститься вниз. Ведь в последний раз его видели в качестве преступника, но, как оказалось, он вновь командовал незаконной бандой, избивая людей.       Не имея никакого способа, чтобы заставить Ё Хана спуститься, люди Чжук Чана стали бросать в него камни и тем, что попадалось под руку. Было глупо с его стороны продолжать делать это, когда камеры не упускали ни единой возможности, показывая всё, что происходило.       Один из камней попал в голову Га Ону, и он слабо простонал, прижав ладонь ко лбу, чувствуя кровь на коже. Упираясь, когда Ё Хан перехватил его руку, проверяя серьёзность травмы, Га Он попытался оправдаться, что всё хорошо, даже, если перед глазами всё стало размытым.       — Мы должны продолжать, — сипло проговорил Га Он, уверяя Ё Хана, что сможет потерпеть.       — Пожалуйста, отступи подальше от края, — выдохнул Ё Хан, слабо подтолкнув его назад, в последний раз глянув на струйку крови на лице, чтобы вернуться на своё место, с большей яростью призывая людей сопротивляться.       Как только стемнело, на улицах отключили свет. Конечно, власть не могла бездействовать, полагаясь, что таким образом, сможет остановить прямой эфир, но они ошиблись.       Банда Чжук Чана не переставала бросать камни в Ё Хана, и, когда всё же попали, то разразились довольными присвистываниями. Один смелый старик выступил из толпы, отчаянно толкая Чжук Чана, призывая остановиться.       — Судью Кана ударили, — прохрипел он, надеясь, что это поможет остановить беспорядок, но вместо этого Чжук Чан озлобленно повалил его на землю.       — Кан Ё Хан, если ты не спустишься, я убью его, — зарычал он, нанося размашистые удары по телу старика, — Кан Ё Хан, я жду тебя.       Из-за звуков ударов и тихих болезненных стонов, которые становились тише, Га Он дёрнулся, собираясь спуститься вместо Ё Хана, видя лишь несчастного умирающего человека. Он не мог просто стоять. Крепкая хватка на локте не позволила ему сдвинуться с места.       — Они его убьют, — задыхаясь, проговорил Га Он, но столкнулся с холодом в глазах старшего, который парализовал его.       — Ты ничего не сможешь сделать, — без эмоций предупредил Ё Хан, отпуская его, глядя на уже мёртвого старика, над которым безумно смеялся Чжук Чан.       Чувствуя дрожь в теле, Га Он не двигался, принимая проигрыш. Казалось, что он наблюдал за собой со стороны, пока Ё Хан наконец-то смог добиться от людей общей борьбы, когда они набросились на своих обидчиков. Убитый старик стал спусковым крючком.       Вяло направляясь к машине, Га Он чувствовал едкую тошноту. Осознание, что без жертв невозможно — не утешало.       — Ким Га Он, ты хотел оказаться на его месте? — Злился Ё Хан, несильно встряхнув его за плечи, когда они подошли к машине.       — Мы могли попытаться остановить его, — блёкло отозвался Га Он, ненавидя быть наблюдателем.       — Не в этот раз, — покачал головой Ё Хан, пресекая любые возможные «если бы». Га Он не должен был винить себя.       Резкий звук тормозящих шин привлёк их внимание. Особенно, когда это была машина Су Хён, и она спешно вышла, замахав рукой.       — Га Он!       Она не должна была приезжать. Это было опасно и безответственно. Нахмурившись, Га Он собирался возмутиться, но неожиданно позади Су Хён появился незнакомец. У него в руке появился пистолет, направленный ей в спину.       — Су Хён, нет! — Заорал Га Он, дёрнувшись навстречу, как раз в тот момент, когда раздался выстрел.       Казалось, что всё вокруг замерло. В глазах Су Хён отразилось непонимание, и она споткнулась, рухнув на землю. Падая на колени рядом с ней, Га Он подхватил её обмякшее тело на руки, задыхаясь при виде насыщенного пятна крови, окрасившего грудь женщины.       — Су Хён-а, пожалуйста, не закрывай глаза, — зашептал Га Он, отчаянно цепляясь за неё, прижимая к себе.       — Тебя ранили, — едва слышно выдохнула Су Хён, протянув дрожащую ладонь к его лицу, касаясь разбитого виска, будто всё было, как прежде, лишь Ким Га Он, который попадал в неприятности.       — Су Хён-а, я в порядке… Я… Сейчас приедет скорая помощь, — в панике заикался он, не справляясь с дрожью, глядя в её побледневшее лицо, понимая, что поздно.       — Я люблю тебя, Га Он-а, — едва шевеля сухими губами, совсем сипло произнесла Су Хён, закрывая глаза, роняя руку на землю, больше не чувствуя адской боли в груди.       — Нет, Су Хён! Нет, пожалуйста… Ты не можешь… Пожалуйста, кто-нибудь! Помогите! — Оглядываясь, цепляясь одержимым взглядом за Ё Хана, Га Он кричал до боли в горле, крепче прижимая к себе тело Су Хён.       Обрывистые рыдания мешали дышать, и Га Он закашливался, пытаясь удержать Су Хён в руках, надеясь, что она жива. Поднимая голову в тёмное небо, он истошно закричал, срывая голос, не веря в случившееся, но опуская голову к безжизненному лицу Су Хён, его оглушила невыносимая боль. Она умерла.       Юн Су Хён, она умерла из-за него.