преданные друг другу

      Возможность умереть, как лёгкий способ лишиться боли, сжимающей сердце — это было тем, что давно лежало в подсознании Га Она, ещё со смерти родителей, когда он впервые задумался о возможности пойти следом за ними.       Протянув дрожащую руку к окровавленным ножницам на полу, Га Он почти взял острый предмет, но напуганный крик оттолкнул его назад.       — Га Он! Что произошло?! Где Ё Хан?! Что ты делаешь? — Эллия не справлялась с эмоциями, как можно скорее, оказалась прямо перед ним, вцепившись пальцами ему в плечо, с ужасом замечая кровь на полу.       — Это моя вина, — неосознанно проговорил Га Он, не в силах продолжить, лишь поджав дрожащие губы.       — Что это значит? — Непонимание застыло в её глазах, и она отчаяннее затрясла Га Она за плечо, пытаясь заставить его говорить, но он лишь опустил голову вниз, избегая смотреть на злополучные капли крови.       Только, если Га Он и замкнулся в себе, он не мог игнорировать слёзы Эллии. Она была всё ещё ребёнком, полагающимся на него. Ужас окутал его тело, когда он представил, что мог эгоистично убить себя на её глазах.       — Из-за меня Ё Хана арестовали. Я подставил его, — горько произнёс Га Он, понимая, к чему привели его необдуманные действия.       Тот дом, в который пришёл Га Он, был настоящей ловушкой. Оставив свои отпечатки — он оказался мишенью, которую без промедления Ё Хан закрыл собой. Чон Сон А знала, что так будет, давно увидев в Га Оне его слабое место, ещё с совместного ужина. К тому же, оказалось слишком просто привести Га Она в нужное место, используя его свежие раны — смерть друга.       Им обоим не стоило недооценивать врага. Пытаясь подыграть женщине, Ё Хан оказался тем, с кем играли.       — Что? Что теперь будет? — Шумно вдохнула Эллия, прижав ладонь ко рту. Её страх остаться одной стал слишком сильным, и она схватила руку Га Она.       — Я всё исправлю. Я верну Ё Хана не смотря ни на что, — уверенно пообещал он, мягко коснувшись её ладони, — не волнуйся, Эллия.       — Мне страшно, — прошептала девочка, всё ещё не отпуская его, — ты тоже должен быть в порядке.       Всё внутри сжалось, когда Га Он услышал столь жалкий голос Эллии, но вместо надежды, поднявшись на ноги, он лишь невесомо поцеловал её в макушку. Пустые обещания причиняли, куда большую боль.       Переступая через себя, слыша тихие всхлипывания, Га Он вышел из комнаты. Прижимаясь спиной к стене, он едва стоял на негнущихся ногах. Так много ошибок не давали нормально дышать.       — Пожалуйста, позаботьтесь об Эллии, — осипше попросил Га Он, вызвав няню в столь поздний час. Сейчас Эллии стоило быть под присмотром, которого, к сожалению, он не мог ей дать.       Подставив онемевшие ладони под холодную струю воды, Га Он неуклюже смыл застывшую кровь, кровь Ё Хана. Зажмурившись, он досадливо ударил кулаком по стене, понимая, как просто им управляли, чтобы, в конце концов, заставить сыграть задуманную роль.       Га Он не помнил, как быстро приехал в полицейский участок. Безумие охватило его, когда он стал требовать своего ареста.       — Кан Ё Хан взял мою вину на себя, — настаивал Га Он, видя полное безразличие на лице полицейского, который хотел поскорее выпроводить его на улицу.       — Значит это Вы заказали убийство лейтенанта Юн Су Хён? — Скептично уточнил мужчина, явно не настроенный на выяснение истины, которую так отчаянно просил Га Он.       — Это был я! — Не раздумывая, выкрикнул он, надеясь, что так сможет вернуть Ё Хана, но полицейский равнодушно поднялся из-за стола, намекая на конец разговора.       — На данном этапе Ваши слова бесполезны. Кан Ё Хан сознался в спланированном убийстве, — коротко пояснил мужчина, не дрогнув, когда Га Он резко схватил его за расстегнутую куртку.       — Это же ложь, и Вы это знаете! Вы заодно с социальным фондом, так? Я свяжусь с репортёрами, — угрожающе прошипел Га Он, лишь сильнее скомкав край одежды полицейского, но даже так ничуть не напугав его.       — Сейчас в стране чрезвычайная ситуация, и все средства массовой информации подвержены цензуре, так что, судья Ким Га Он, Вы можете попытаться, но вряд ли что-то получится, — убирая его руку с куртки, полицейский спокойно покинул комнату для допросов.       Глядя перед собой, сжимая кулаки, Га Он слабо усмехнулся. Он снова оказался наивным, полагая, что сражаться против Сон Ы будет просто.       Похищение, убийство, ложное обвинение — Сон А не останавливалась не перед чем, карабкаясь к верхушке власти. И Га Он должен был покончить с ней любой ценой. В памяти всплыл момент, когда он действительно собирался убить её ножницами. Если бы не Ё Хан, которого всегда волновало его состояние, как, когда он не позволил ему убить До Ён Чуна, так и сейчас — эта женщина была бы мертва. Всё было ради Га Она.       …       Га Он знал, что виноват, поэтому видеть на себе недовольные взгляды помощника К и адвоката Ко — было вполне ожидаемым. Единственное, что его волновало — это, как можно скорее, найти способ оправдать Ё Хана.       — Зачем ты вообще пошёл в тот дом? — Это был риторический вопрос, который задал К, с самого начала зная, что Га Он не игрок.       Сжимая перед собой руки, Га Он молчал. Сейчас, осознавая, как легко повёлся на записи в блокноте, к тому же, написанные совсем другим почерком, он чувствовал себя ещё хуже.       — Ты думал, что Ё Хан убил Су Хён? — Прямо спросил К, не видя другого объяснения.       — Я… — но что мог сказать Га Он, даже, когда осознал, что телефон стрелка с единственным номером Ё Хана был приманкой, он всё равно заикался в объятиях старшего со словами: «Ты ведь не мог убить Су Хён».       Га Он знал, что любые доказательства не могут быть точными, что их легко можно подделать, но, когда дело коснулось его — он просто потерял себя.       — Судья Ким, — сжимая переносицу, выдохнул Ин Гук.       — Что я могу сделать? — Тихо заикнулся Га Он, до боли вжимаясь ногтями в кожу.       — Ты уже всё сделал, — вполне слышно отрезал К, получив суровый взгляд Ин Гука, в котором читалось требование не говорить лишнего.       — Нам ведь нужны доказательства о том, что на самом деле происходит в проекте дома мечты, над которым так усердно работает социальный фонд, — игнорируя оправданную враждебность К, Га Он продолжил.       — Даже, если мы достанем необходимый материал, то не сможем показать его народу. Чрезвычайная ситуация требует проверять то, что передаётся в прямой эфир и не только, — сухо напомнил Ин Гук, постукивая пальцами по колену.       — У меня есть план, мне бы только пробраться на территорию дома мечты, — решительно выпалил Га Он, резко встав с кресла.       — Судья Ким, это опасно, — нахмурился адвокат Ко, явно не воодушевлённый инициативой парня. Всё же он был тем, кого Ё Хан попросил присмотреть за ним, как только оказался в тюрьме.       тремя часами ранее.       Имея внушительные связи, Ё Хану удалось добиться встречи с адвокатом в самые кратчайшие сроки. Конечно, это был Ин Гук, проверенный человек.       — Всё пойдёт по плану с тюрьмой, так? — Тихо уточнил адвокат Ко, заранее перебрав множество вариантов сложных ситуаций, в которые мог попасть Ё Хан. И тюрьма определённо входила в это число.       — Что с Га Оном? — Это было первое, что волновало его, даже, если время посещения адвоката имело ограниченный характер.       — Он ходил в полицейский участок, и, насколько мне известно, хотел поменяться с Вами местами, — предполагая, что Ё Хан спросит о нём, Ин Гук не терял Га Она из зоны видимости, не приближаясь, пока ситуация держалась под контролем.       — Глупый ребёнок, — напряжённо выдохнул Ё Хан, — Ин Гук, присмотри за ним, пока я здесь.       — Но у нас нет выбора, — упрямо прервал Га Он, точно не собираясь отступать.       — Я подойду с тобой, — отозвался К, и в его голосе слышалась та интонация, с которой взрослые говорят с детьми. Мужчина не мог воспринять Га Она, как равного.       — Я сам справлюсь. Я обещаю, что не допущу ошибок, — всё также уверенно произнёс Га Он, переводя взгляд с одного мужчины на другого.       — Я не уверен, что Кан Ё Хан одобрит это, — слабо проговорил Ин Гук, видя в глазах Га Она небывалую решительность, которую невозможно было остановить одним лишь словом. Даже, если бы они попытались запереть его в доме, он бы всё равно совершил что-то безумное.       — Его здесь нет, из-за меня. И я всё исправлю, — виновато прошептал Га Он, — и ещё, могу я попросить об одолжении?       …       Способ попасть на территорию социального фонда был выбран с учётом наибольшей безопасности для Га Она — это коробки с продуктами, в одной из которых оказался он. Темно, душно, но зато действенно.       Для маскировки Га Она одели в костюм медицинского работника, и когда он выбрался из коробки — миссия началась.       Сжимая вспотевшие ладони, Га Он спокойно вошёл в главное отделение, от неожиданности застыв на месте. Стоны людей, лежащих на больничных койках, парализовали его. Медленно переводя взгляд от одного едва живого человека к другому, Га Он слишком хорошо видел их состояние. Они были на грани.       Несколько медсестёр спешно поменяли пакеты с каким-то мутным раствором, продолжив вливать его в больных. И Га Он нерешительно продвинулся вперёд, не заслоняя проход, понимая, что, если продолжит так стоять — его разоблачат.       Осторожно достав маленькую камеру, Га Он придерживал её перед собой, снимая кадры страдающих людей, пока не услышал довольно знакомые голоса. Резко отстранившись в сторону, поправив маску на лице, он взглянул в сторону шума.       — Люди — самый прибыльный бизнес, — довольно говорил президент, демонстративно разведя руки в стороны, чтобы остальные собравшиеся могли посмотреть на испытуемых.       — Судя по тому, что многие страны готовы выложить крупную сумму, чтобы провести опыты на людях — это действительно очень выгодно, — усмехнулась первая леди, покорно склоняя голову перед другой женщиной.       — Конечно, я бы не стала играть так грязно, если бы цель не оправдывала средства, — ухмыльнулась Чон Сон А, выглядя настолько самодовольно, что Га Он сжал челюсти.       Видеть своими глазами их так называемый бизнес — это сводило с ума. Га Он не мог поверить, что такое возможно, но стонущие люди лишь отрезвляли. Единственное, что успокаивало, хотя бы на чуть-чуть, что все эти отвратительные комментарии были записаны на камеру.       Тяжело дыша, едва дождавшись, пока элита страны покинет помещение, Га Он бросился на выход. Ему нужно было уйти и суметь передать полученный материал в руки средств массовой информации.       Но машины, на которую рассчитывал Га Он, не оказалось. Испуганно оглядываясь по сторонам, он почувствовал неприятный холодок по спине, когда сзади раздался тихий голос.       — Судья Ким, сделайте всё возможное, чтобы все увидели этот ад.       Га Он и правда привык к боли в затылке, но совсем не привык к давящей темноте, когда открыл глаза. Сбитое дыхание не способствовало спокойствию и, дёргаясь, словно рыба без воды, Га Он пальцами сминал жёсткую поверхность, в которой оказался.       Потребовалось около минуты, чтобы Га Он оказался на свободе, вытянув голову из мешка. Только потом осознавая, что его отправили в машине, как труп.       Болезненно коснувшись затылка, Га Он прислонился к прохладному металлу грузовика. Дрожащей рукой проверив наличие камеры, а затем достав телефон, он прикрыл отяжелевшие глаза.       — Всё получилось, — сипло произнёс Га Он, чувствуя непередаваемое облегчение вопреки ноющей головной боли и ещё не ушедшему страху во всём теле.       — Ты уверен, что стоит идти на такой серьёзный шаг? — нетвёрдо уточнил Ин Гук, всё ещё сомневаясь в одолжении, которое выполнил для эмоционально неустойчивого судьи.       — Я лишь припугну, — заверил Га Он, опустошённо глядя на противоположную часть грузовика, слабо ухмыляясь.       Это был его план. Одолжение, когда Га Он попросил у Ин Гука достать жилет с бомбой, чтобы под видом террориста пройти в здание суда. Так сказать, эта опасная вещь должна была послужить для страха окружающих, позволив пробиться на телевидение, чтобы донести всю правду об опытах на людях, за которыми стоял социальный фонд. Одолжение, о котором Га Он попросил молчать, даже Ё Хану.       — Я всего лишь хочу исправить ошибки, — грустно произнёс Га Он, пытаясь убедить адвоката Ко сохранить всё в тайне, конечно, зная, что Ё Хан никогда не одобрил бы.       Получив необходимый жилет, Га Он решил не возвращаться в особняк, оставаясь в своём старом доме. Здесь он мог быть уверен, что Эллия не повлияет на его решительное желание покончить со всеми, кто причинил им вред. Га Он собирался осуществить месть над теми, кто, спасая свои жизни, не дали спастись двум невинными людям — родителям Эллии, брату Ё Хана.       Сжимая кулаки, Га Он не сомневался, что поступает правильно. Десятилетняя месть должна была закончиться. Как говорил Ё Хан, без жертв невозможно обойтись, и Га Он собирался стать этой жертвой.       — Мне правда жаль, — в пустоту прошептал Га Он, жалко поджав колени к груди, обхватив их руками.       — Га Он-а, ты будешь жалеть об этом до конца жизни.       — Не буду, — тихо выдохнул Га Он, — я сразу умру.       В глазах мелькнула темнота, и Га Он закрыл их. Он должен был сделать это ещё тринадцать лет назад, чтобы теперь не причинять боль тем, кого любил. Он просто должен был безоговорочно верить, быть преданным без тени сомнений. Из-за него Ё Хан оказался в тюрьме с уверенным признанием об убийстве Су Хён лишь бы, чтобы на его месте не оказался он, Ким Га Он.       — Ты мне предан?       — Да, только теперь поздно, — размазывая слёзы по лицу, тихо засмеялся Га Он, не веря, что так легко поддался на провокации извне, как наивный ребёнок, но Ё Хан ни разу не оттолкнул его, позволяя сомневаться, будто нарочно проверяя, давая самому выбрать.       Отключив телефон, нарочно избавив себя от возможных звонков от Ин Гука или Эллии, Га Он вошёл в здание суда. Жилет был заранее оставлен в бывшем кабинете Мин Чжон Хо, и, притворяясь, он вошел в свой кабинет.       — Га Он, Кан Ё Хан, это ведь не он? — Неуверенно проговорила Чжин Чжу, шокированная новостями о его аресте.       — Это всё ложь, социальный фонд пытается устранить возможные угрозы, — бесцветно ответил Га Он, сразу продолжив, — судья О, мне правда нужна твоя помощь.       — Конечно, я сделаю всё, что в моих силах, — быстро отозвалась женщина, ожидая, чего угодно, но только не простой просьбы передать профессору Мину, что его ждёт Чон Сон А в старом кабинете.       — Сделай это сразу после его инаугурации, — холодно произнёс Га Он, опираясь на край стола. Он волновался, что план может пойти не так.       — Он тоже замешан в обвинении Кан Ё Хана? — С пониманием узнала Чжин Чжу, но отвлеклась на вибрирующий телефон, — нужно включить телевизор.       Спешно нажимая на пульт, женщина с непониманием замерла, видя фотографию Ё Хана и слыша то, что казалось кошмаром.       — Как ранее стало известно, судья Кан Ё Хан был арестован за организацию убийства лейтенанта Юн Су Хён, но только что стало известно, что его убили.       Га Ону показалось, что всё вокруг померкло, даже голоса стали приглушёнными. Всё, что он мог слышать — это ядовитое слово — «убили».       Дышать было так тяжело, что Га Он потеряно открывал и закрывал рот, не делая ни вдоха, пока Чжин Чжу трясла его за плечи, пытаясь привести в чувство.       Кан Ё Хана убили. И убили в тюрьме, в которой он оказался из-за него — это всё, что мог осознать Га Он, дрожа всем телом.       — Га Он, очнись! — Закричала Чжин Чжу, дав ему несильную пощёчину, лишь бы он собрался.       Поток воздуха болезненно ударил по лёгким, и Га Он закашлялся, удержавшись на ногах лишь благодаря столу. Опираясь на него, он медленно восстанавливал дыхание, борясь с расплывающейся комнатой перед глазами.       Потребовалось время, чтобы Га Он смог слабо кивнуть, передав некоторое спокойствие Чжин Чжу. Новости, будто назло повторились, и она быстро выключила телевизор.       — Он мёртв из-за меня, — глухо прошептал Га Он, подняв покрасневшие глаза на растерянную судью О.       — Га Он, ты точно не при чём, — нахмурилась Чжин Чжу, сжав его плечо, — тебе нужно к доктору. Ты очень плохо выглядишь.       — Мне надо встретиться с Мин Чжон Хо, — отключая ненужные чувства, боль, решительно произнёс Га Он, глазами напоминая женщине о его просьбе.       Колебаясь, Чжин Чжу послушно поспешила на инаугурацию профессора Мина. Она волновалась за Га Она, не желая оставлять одного, только не посла обрушившейся на него трагедии. Она видела их близкие отношения и понимала, что смерть Ё Хана нанесла непоправимый удар. Га Он был разбит.       Едва добравшись до бывшего кабинета профессора Мина, Га Он надел заранее приготовленный жилет с бомбой. Подписывая себе смертный приговор, он ничего не чувствовал. Всё пропало, когда умер Кан Ё Хан. Любая попытка рационально мыслить, чтобы в последний момент передумать — всё окончательно исчезло со смертью его хёна.       Не осталось ни единой нити, которая могла бы остановить Га Она. Ему хотелось последовать за Ё Ханом, как можно скорее. Сев за пустой стол, он стал ждать.       Звонок Чжин Чжу и напряжённая просьба покинуть здание суда — всё происходило, как в худшем кошмаре.       Га Он знал об установленных бомбах в главном зале суда, которые сработали бы следом за его жилетом. Он всё предусмотрел, чтобы виновные в пожаре собрались вместе.       Га Он подвёл Ин Гука, пообещав ни за что не взрывать себя, используя бомбу для устрашения. Га Он подвёл Эллию, заверив, что всё исправит и вернёт её дядю. Просто ложь.       Встав за дверью, Га Он хладнокровно набросился на вошедшего Мин Чжон Хо, грубо повалив на пол. Несколько ударов и крепкая липкая лента на руках лишила профессора шанса на побег. Прижатый к полу, ему оставалось в ужасе смотреть в пустые глаза бывшего студента.       — Ты использовал Су Хён, а затем позволил ей умереть лишь для того, чтобы я усомнился в Кан Ё Хане, — отчуждённо процедил Га Он, указывая на известные факты, пока мужчина жалко ёрзал на полу в попытках выбраться.       Грубо пнув Мин Чжон Хо в бедро, Га Он встал над ним, презрительно смотря на него сверху вниз.       — Пойдём со мной, профессор, — безумно ухмыльнулся Га Он, расстегнув толстовку, под которой отчётливо виднелась бомба.       Секунда, и Га Он включил обратный отсчёт. Всего полторы минуты до взрыва, но ему было всё равно. Наслаждаясь испуганным мычанием Мин Чжон Хо, Га Он присел на корточки.       — Как только здесь всё взорвётся, на почту известных средств массовой информации придёт видео, которое разоблачит социальный фонд. Впрочем, им будет всё равно, ведь после меня, и они взорвутся, — прошипел Га Он, сжав волосы мужчины, — вы не ожидали, что наивный студент сможет превратиться в монстра?       Мин Чжон Хо отчаянно дёргался на полу, глядя на красные цифры на жилете парня.       — Гори в аду, — искренне пожелал Га Он, закрывая глаза на последних десяти секундах.       Десять.       Девять.       Восемь.       Семь.       Шесть.       Чувствуя болезненно крепкую хватку на груди, прерывисто вдыхая, Га Он оказался прижат к мраморной стене. Рука на его спине смягчила предполагаемый сильный удар, и только тогда Га Он смог увидеть перед собой сосредоточенное любимое лицо. Кан Ё Хан, всё также прижимая ладонь к груди младшего, на последних трёх секундах выключил бомбу, позволяя себе шумно выдохнуть.       — Ты невероятно безрассудный оленёнок, — мягко проговорил Ё Хан, не скрывая в глазах страха за то, что могло случиться, если бы он опоздал.       — Ты жив, — слабо прошептал Га Он, обмякая, но оставаясь на ногах, прижатым между стеной и тёплым телом.       — Конечно, как я мог оставить тебя и Эллию, — выдохнул Ё Хан, соприкоснувшись лбами, глядя друг другу в глаза, одновременно осознавая значимость этого трепетного момента.       — Ты жив, — вновь произнёс Га Он, цепляясь пальцами за плечи старшего, крепко прижимаясь к нему, губами касаясь его шеи, продолжая повторять.       И Ё Хан успокаивающе водил ладонью по его спине, едва ощутимо похлопывая, когда услышал тихие рыдания.       — Га Он-а, я здесь, ну же, посмотри на меня, — обхватив его лицо ладонями, Ё Хан вглядывался в заплаканные глаза своего мальчика, не выдерживая, — как ты мог решить взорвать себя? Как?! Ты хоть понимаешь, что ты собирался сделать?       — Ты… Ты умер, — заикнулся Га Он, не находя подходящих слов, чтобы описать всю ту боль, через которую он прошёл.       — Ким Га Он, я пытался предупредить тебя перед инсценированной смертью, но ты выключил телефон, — Ё Хан злился, пусть и не так сильно, ведь это был его глупый оленёнок, но всё же страх не мог так быстро отступить.       Ё Хану достаточно было услышать от Ин Гука о бомбе, которую тот выдал Га Ону, чтобы понять его реальный план. Он так боялся не успеть, что сейчас, глядя на бледное, но живое лицо Га Она, сердце болезненно сжималось. Ещё бы чуть-чуть, и было бы поздно.       — И ты решил умереть до моей ложной смерти, — сухо напомнил Ё Хан, встряхнув младшего за плечи, видя его зажатость, подтверждающую сказанные слова.       — Я всё испортил, — всхлипнул Га Он, и Ё Хан прижал его голову к своей груди, пальцами путаясь в его растрёпанных волосах, а затем спешно покрывая его лицо мягкими трепетными поцелуями.       — Ты никогда ничего не портил, Га Он-а, слышишь? Это мне не стоило давать тебе повод колебаться. Я заигрался, и это привело к тому, что мы имеем, — убеждал Ё Хан, действуя, как всегда, настойчиво и уверенно, цепляясь за тело Га Она, прижимая к себе, лишь бы почувствовать достаточно сильное сердцебиение мальчика, — всё хорошо, Га Он-а.       — Хён, — прерывисто выдохнул младший, комкая его пиджак, содрогаясь всем телом. Эмоции переполнили его, вырываясь наружу.       — Я с тобой, и мы в порядке, — повторял Ё Хан, нежно касаясь губами его чувствительного уха, помогая успокоиться, оставаясь так близко, пока Га Ону не станет легче.       — Я хотел отомстить за пожар, — произнёс Га Она, как только ему удалось нормально говорить. Сознаваясь в этом, было страшно смотреть в глаза старшего.       — Я знаю. Неужели ты думал, что Ин Гук будет молчать, зная, как сильно я люблю тебя? — Тяжело вздохнул Ё Хан, не желая принимать всю эту самопожертвенность Га Она, невольно забираясь большими пальцами рук под рукава толстовки своего оленёнка, осторожно касаясь давних шрамов.       Кусая губу, Га Он молчал, но и так было понятно, что он жалел о том, что могло случиться. Едкое чувство эгоизма вновь окутало его. Ведь, как он мог решиться на смерть?       — Га Он-а, не делай так больше, — вновь притянув его к себе в объятия, тихо попросил Ё Хан, надеясь, что его услышат.       — Не буду, хён, — заикнулся младший, неуверенно натягивая рукава толстовки, как можно ниже.       Резко переведя взгляд на до сих пор лежащего на полу профессора, Ё Хан самодовольно ухмыльнулся.       — Что же, Мин Чжон Хо, хотел поделиться уже не нужной информацией, ведь тебе не удастся воспользоваться ей, — насмехался Ё Хан, надменно глядя на ничтожного мужчину, — Ким Га Он был на моей стороне тринадцать лет, чтобы ты не зазнавался, предполагая, что мог управлять моим человеком.       В глазах профессора застыл неподдельный шок. Всё же имелись моменты, которые не смог откопать социальный фонд, и это был один из них.       В кабинет вошёл адвокат Ко, умело избегая прищуренного взгляда Га Она.       — Сэр, всё готово, можно провести прямой эфир, — кивнул Ин Гук, всё же слегка наклонившись в извиняющемся жесте, — судья Ким, я должен был присматривать за Вами.       — И ты хорошо справился, хотя ещё лучше было бы не давать Га Ону в руки взрослые игрушки, — насильно стягивая ненавистный жилет с бомбой, Ё Хан отдал его адвокату Ко. Га Ону оставалось стыдливо смотреть в пол, чувствуя себя действительно настоящим ребёнком.       — Га Он-а, мы ещё поговорим с тобой насчёт этого, — это звучало, как угроза, но вполне обоснованная, чтобы Га Он пытался возражать, лишь слабо кивая.       — Я могу пойти с тобой? — Всё же спросил Га Он, когда Ё Хан направился к двери.       — Оставайся здесь и смотри за неповторимым шоу в прямом эфире.       Послушно кивая, Га Он остался наедине с мусором. Безразлично глянув на профессора, он оперся на стол. Теперь Ё Хан управлял опасной игрой, и Га Ону оставалось наблюдать.       Наблюдать, как идеально Ё Хан включил на всю страну то самое видео с опытами над несчастными людьми.       Наблюдать, как Ё Хан показал фотографию Юн Су Хён, которую выставили в качестве жертвы для осуществления своего плана.       Наблюдать, как Ё Хан решительно направился в зал суда, который собирался лично взорвать.       И только тогда Га Он выронил телефон из дрожащих рук, теряя равновесие, когда всё тело покачнулось. Кан Ё Хан собирался взорвать себя вместе с присутствующими. Кан Ё Хан собирался умереть.       — Нет… Ё Хан, — в ужасе прошептал Га Он, бросившись следом.