***
Он взял в библиотеке литературу, уселся под кактусом-фикусом — и листья, и колючки были в наличии, и раскидистый, будто куст, хрен знает, что за растение, — и углубился в чтение. Да уж, Джек, это тебе не на фанфики дрочить, тут сосредоточенность нужна. Спустя полчаса чтения и заметок захотелось кофе из автомата на первом этаже главного корпуса, но Джек всё равно стоически сидел. Денег и так в обрез, какой ещё кофе. Чтобы таблетки купить, уже в НЗ залез. Зарплата за половину месяца упадёт на карту только через пару дней, плюс минимальная стипендия, что на первые полгода начислили всем студентам, хоть немного спасала положение, но просаживать деньги на кофе? Нет. А вот бы натурального сварить, в турке на песке, свежесмолотого из собственноручно обжаренных зёрен, дурманно пахнущего так, что душу продать можно... Джек аж глаза прикрыл, вспоминая домашний кофе, что варил для себя и матери. Посластить его и добавить немного жирных сливок для мягкости. Можно досыпать корицы и кардамона. Можно вместо молока влить ложечку рома и добавить апельсиновой и лимонной цедры, пару соцветий гвоздики и звёздочку аниса. Или молотого грецкого ореха для терпкости, или... Его потрясли за плечо, и Джек открыл глаза. Он обнаружил себя лежащим на столе, уложив голову на локти. — Опять прогуливаешь? — зашипел Николаич. В библиотеке запрещалось шуметь, и хотя сейчас, в дневное время, здесь было мало народу, библиотекарши свято блюли это правило. — А? — Джек всё никак не мог проморгаться. Слипшиеся глаза резало от света монитора. — Почему сегодня не пришёл? Что, думаешь, раз раскопал что-то, то я тебя теперь покрывать буду? — на лице Николаича ходили желваки. Очки без диоптрий с бликующими стёклами для работы за компьютером были небрежно зацеплены дужкой за карман пиджака. — Да ну нах, — буркнул Джек. — Не надо тут про меня выдумывать. — А что мне про тебя выдумывать? — У меня больняк, — словно в доказательство своих слов, Джек шмыгнул носом, и это вышло в тишине библиотеки слишком громко. Библиотекарша за стойкой аж встрепенулась, и Николаич махнул в её сторону рукой, мол, не шумим, не шумим. — Вон, даже таблетки купил. С утра из поликлиники. — С этими словами Джек полез во внутренний карман за платком, утереть опять потёкший нос. Так хорошо ему спалось, вот чего этот гад его разбудил? — Ну так что дома не сидишь? — будто бы смягчившись, буркнул Николаич. — Дома компа нет. И этой вашей «литературы из списка», — чуть ёрничая, передразнил Джек. — Пф-ф, — сказал на это Николаич и хлопнул его по спине кожанки. — Ладно, трудись, студент, — и отошёл к ксероксу. У него с собой была какая-то методичка, видать, нужно было размножить. Библиотекарша, стареющая тётка с полуседыми волосами засуетилась, заворковала над Николаичем, будто тот был её любимым племянником, заглянувшим в гости, не иначе. Преподы и аспиранты-мужики, тем более молодые, были в универе редкостью, разумеется, мужиков тут разве что не облизывали. «Но конкретно с этим тебе ничего не светит», — мстительно подумал Джек. Он ещё прикидывал, а не подойти ли к Николаичу и не спросить ли у него, а когда прода будет, и что давно ничего не вывешиваешь, но потом решил, что нет, не будет он дразнить. Аспирант ведь дело сказал: над рефератом надо было работать, сам себя он не напишет. Джек обнаружил в тексте целый абзац, кем-то до него уже подчёркнутый карандашом, и решил, что идея дельная. Взялся перепечатывать, но не тупо перегоняя текст, а меняя порядок фраз местами и кое-где используя другие выражения. А то скажут ещё, что не сам писал, вот обидно будет. Но эта тема лёгкая, да и материал он мог бы хоть сейчас рассказать без подготовки. Одна из первых лекций. Кстати, и лекционная тетрадка бы тут тоже сгодилась, зря он её дома оставил... Интересно, как там Леший? Вчера Джек всадил в его мощный загривок последний укол из шприца, что хранил в холодильнике. Антибиотик, по словам доктора. Через пару недель им с котом на осмотр. Наверное, к тому времени его простуда уже закончится. Интересно, а погода какая будет? По утрам уже сейчас подмораживает, и это хорошо: когда идёшь по хрусткому ледку, ноги не промочишь. А вот дожди... Джеку показалось, что он прямо сейчас слышит этот дождь, что барабанит по металлическому подоконнику, такой шершавый и успокаивающий звук, шум, вода бежит по водостоку трубы, льётся на тротуар, как же хочется пить... — Эй, ты сюда что, спать пришёл? Джек вздрогнул и вновь открыл глаза. Теперь он сидел, откинув голову на стуле и разве что не храпел. Если бы Николаич не подошёл снова, чтобы опять потрясти его за плечо, может и захрапел бы. — Ёпт, — сказал Николаич, притронувшись к его голове чем-то холодным. Рукой. — Да ты весь горишь! То-то ему так воды захотелось. Джек сглотнул и постарался выпрямиться на жёстком стуле. — Ты вообще свои таблетки пьёшь? — с подозрением спросил Николаич, видимо, задавшись целью его доклевать. — Не пил ещё. Их надо после еды, — прохрипел Джек и сам своему голосу удивился. — Нашёлся долбоёб на мою голову, — пробормотал Николаич себе под нос, но как-то не зло, а смирившись. — Много уже написал? — он склонился к монитору поближе из-за Джекового плеча и чуть сощурился. — Да вот... — Джек прокрутил несколько листов набранного текста. — Сохраняй и пойдём. — Куда? — Куда-куда. На кафедру пойдём, хоть чаю тебе налью, выпьешь там свои панадолы. — Э-э... Спасибо, но я... — идти на кафедру экономики отчего-то жутко не хотелось, даже если и не на занятия, а просто. И заведующая там долбанутая тётка, и предмет скучный, и ещё Николаич этот с прибабахом, в смысле, с махровыми тайнами, в которые Джек уже запустил руки по локоть, но не по своей же воле, а просто потому, что так совпало. — А ну пошли, говорю, — приказал Николаич, стиснув пальцы на его плече с такой силой, что Джек аж поморщился. — Ладно, ладно... — он торопливо нажал на значок дискеты, и медленная техника начала сохранять файл. Флешку с файлом убрал в карман, а книги собрался было отнести обратно на стойку, но Николаич и тут его удивил. — Мария Ивановна, мы их с собой возьмём, ладно? Молодой человек специальный проект для кафедры готовит. — Да-да, конечно, Евгений Николаевич, — разулыбалась тётка. Так Джек впервые оказался в маленьком — бывшая кладовка что ли, — отделённом от какого-то большого помещения кабинетике со столом и шкафом с забитыми полками и крохотным, на взгляд Джека, кожаным диванчиком с деревянными округлыми подлокотниками: двоим сесть ещё можно, но лечь одному уже места не хватит. Повсюду были стопки журналов по экономике, какое-то там периодическое издание с обзорами, стопки рефератов, пожелтевшие и пыльные книги, — Джек охотно сгрузил стопку своих, библиотечных, на стол к тем, что там уже лежали. Николаич щёлкнул кнопкой чайника. Древний с виду системник в углу явно не работал, пыльный выпуклый монитор с длинным кинескопом подтверждал эту мысль. Из сумки, стоящей на полу, Николаич достал свой ноут и присоседил его на стол рядом с книгами. — Флешку давай, — требовательно протянул он руку. — А чего это?.. — пробормотал Джек, неловко залезая во внутренний карман рукой, на которой висел полупрозрачный аптечный пакетик с «панадолами». Из носу, по ощущениям, вот-вот должно было потечь снова, а башка начала болеть. Николаич не ответил, но раскрытой ладонью перед лицом Джека тряханул ещё сильнее. Рожа у него постепенно делалась всё краснее. Джек наконец нащупал и выловил флешку, зачарованно наблюдая за этой метаморфозой. Сперва алели кончики ушей, потом сразу щёки, потом румянец распределялся по широким скулам. Не очень-то смазливый, краснеющий Николаич делался и вовсе несуразным, потому что весь преподавательский лоск из строгих пиджаков, рубашек и очков слетал с него сухой шелухой. Сразу захотелось усугубить, сказать что-нибудь эдакое, чтобы подставившийся и проявивший слабость стал ещё больше... Нет. Джек сморгнул. Ничего такого не хотелось ему всерьёз. В шутку, может, и да, но не сейчас. Сейчас ему было слишком для этого плохо. Он отдал флешку. — Жень, я не знаю, как... — Что? — под злобно сверкнувшим взглядом захотелось поморщиться. О чём он только что думал? Что за гадливые мысли про слабых и проигравших мелькнули у него в голове, Джек ведь не такой! — Евгений Николаевич, извините, — буркнул он, будто и в самом деле чем-то аспиранта успел оскорбить. Хотя, наверное, действительно успел. А тот ему помогать взялся, вон и чайник на подоконнике закипает... — На хер иди, — сказал ему Евгений Николаевич. Джек сглотнул сухим горлом и ушёл на диван, зашуршал «панадолами». — Пей и сиди, следующую тему читай, — буркнул Николаич, подвинув в сторону Джека книгу с разноцветными клеевыми закладками, кружку с кипятком и, о чудо, свёрток, выуженный из кожаного портфеля. Наверное, тот одуряюще пах, — сообразил Джек, развернув бутерброды и разглядывая кружки розовой докторской колбасы. Благодаря насморку, он ничего не почувствовал. Надо бы сказать Николаичу, что колбаса — это не еда... Джек уже раскрыл было рот, но увидев, как аспирант, нацепив на нос очки, собственноручно правит его недописанный реферат, благоразумно заткнулся. Когда ещё так повезёт... Допив чай, он поднялся, — Николаич, уже, кажется, забывший о его присутствии, удивлённо вскинул на него глаза. В этой комнатке для двоих было так чертовски тесно, или Джеку так только казалось, стиснутому стопками бумаг, книг и тетрадей. — А можно ещё... Для лекарства, — пояснил он, протягивая Николаичу пустую кружку. Уселся обратно на скрипнувшую кожу, чтобы не нависать. На пакетике был нарисован лимон. Джек даже почувствовал что-то такое кислое. «Витамин С», ага, ясно. Он раскрыл выданную ему книгу и погрузился в нудное чтение.***
Когда Николаич растолкал его, за окном уже было темно, а в комнатушке горела трёхрожковая люстра с прозрачными пыльными плафонами-лодочками. — Джек... Джек, как себя чувствуешь? Пиджак на Николаиче был расстёгнут, очки вновь висели на дужке в кармане. — Голова, вроде, прошла. А сколько времени? — Джек, глянув в окно, полез за мобильником, потом от сердца чуть отлегло, когда он вспомнил, что на работу ему бежать не нужно, потому что у него больняк. — Восьмой час, я уже домой собирался. Да и тебе, наверное, не мешает нормально выспаться. — У меня дома кот, — невпопад сказал Джек. Хотя на самом деле впопад: разумеется, ему нужно домой, покормить злобного троглодита. Болеешь ты там, или не болеешь, а раз приволок кота с улицы, будь добр корми его теперь. Что-то такое Джек и попытался объяснить, путаясь в словах. — Как он там? — спросил Николаич. — Да нормально, вроде. Жрёт... э-э-э... срёт... Гипс его раздражает. Пытается его лизать и даже грызёт. — Джек усмехнулся, вспомнив, как в первую ночь проснулся от непонятных звуков и светил на спинку дивана фонариком телефона. — Наглая скотина. Николаич улыбнулся. — Ну, если живёшь на улице, то иначе никак, наверное. — Наверное... Евгени.... — он стушевался под острым взглядом и тут же поправился: — Жень, а чего ты больше ничего не выкладываешь на сайте? Ну, тексты, проду? — Настроения нет, — буркнул Николаич таким тоном, что, мол, отвали, не твоего ума дело. — Мне правда нравится, что ты пишешь, — Джек сглотнул. В горле было сухо, как в лотке у кота Лешего, и так же противно. Идиотская простуда. — А мне правда не нравится об этом здесь разговаривать, — терпеливым тоном «как ты меня достал» ответил Николаич и тут же сменил тему: — Я тебе в реферате кое-что подправил и дописал немного. Первую тему Степановна у тебя должна зачесть. Джеку понравилось такое упоминание заведующей кафедры, и он усмехнулся. — Второй прогул тоже тебе закроют. Но третий пиши уже сам. — Жень, я... Николаич встал, и Джек тут же заткнулся. Ну видно, что человеку не нравится, когда его благодарят вслух... А как его тогда отблагодарить? Может, подождать зарплаты и деньги отдать? Что-то в Джеке было уверено: не возьмёт ведь, откажется брать напрямую. А как тогда с ним рассчитываться? Предложить, э-э-э... Он смерил Николаича — Женю — прицельным взглядом и подумал, что нет, хрен там, за рефераты он спать с преподом не согласен. Ладно ещё за зачёт... — Что ржёшь? — как-то нервно отреагировал Женя на его неожиданный смех. И Джек, стесняясь, но похохатывая над собой, рассказал ему о ходе своих мыслей. Готов давать за зачёты. Ну натуральная гимназистка, знает себе цену, дёшево не продастся, лол. — Видать, действительно температура, — посмеиваясь, докончил Джек, прижимая ко лбу тыльную сторону кисти и облизывая сухие губы. — Угостишь меня кофе, и будем в расчёте, — буркнул Женя. Он снова начал краснеть. Неужели он с таким же выражением лица и порнуху свою пишет? Вот бы посмотреть... — Договорились! Когда? — Вылечись сперва, — Женя поморщился, — долги досдай. Если к сессии допустят, там поговорим. — Что, второгодников ты не любишь? — А второгодников у нас не бывает, Степановна всех валит до отчисления, — засопел Женя. — Так что не затягивай. Смеяться расхотелось.***
На следующий вечер Кира Тиммонс повесила рассказ «Гимназистка». «Ты это всерьёз?» — написал Джек в личку. «Что всерьёз?» — почти сразу пришёл ответ. Было уже к полуночи, и Джек думал, что сейчас ему не ответят. «Хочешь меня в женском кружевном белье на своём кожаном диване?» «Джек, отвали, а... И почему ты для ника взял своё настоящее имя?! Это пиздец как сбивает!» «Не мог ничего придумать». «Ну понятно. Как там Леший?» Джек аккуратно пихнул пальцем ноги в мохнатый бок кота, но животное даже не пошевелилось. Пригрелся, мерзавец, привык. «Передаёт тебе привет, — написал Джек. — Говорит, что хочет проды. И я тоже. Рассказик — это хорошо, но мало». «Что, прям так любишь порно?» «А чо тут такого? Ну люблю, да. Я ж комментил. Ты чего, мои комменты не читаешь?» «Если все рефераты сдашь, напишу». Джек хмыкнул. Условие было вполне выполнимым.