20:12
Катакура-сэнсэй перенёс зачёт на завтра — сказал, мол, кто знает, и так сдаст, а кто не знает, получит больше времени на подготовку. Флаг тебе в руки, а я на пересдачу
«Ожидаемо…» — пронеслось в мыслях Масамунэ. Ну а делать-то что? Датэ как-то не верил в свои способности познать математику за одну ночь, да и смысла в этом не видел. Зачем она вообще журналистам? Стоило подобрать предмет получше. Но тогда… Тогда бы не было того преподавателя. Катакура Кодзюро, гроза всех студентов и вместе с тем невероятно привлекательный мужчина… По крайней мере, такого мнения придерживался Масамунэ. Иначе стал бы тот причиной его абсолютного незнания предмета? Конечно, говорят, что, когда влюбляешься в преподавателя, стараешься выучить его предмет, чтобы произвести впечатление или хотя бы обратить на себя внимание. Но Датэ избрал другую тактику. С первого же взгляда он понял, что такой вариант не его — хотя бы потому, что этот самый первый взгляд зацепился за зад преподавателя. Пришлось избрать свой путь. Демонстрация полного непослушания, игнорирование вопросов по предмету, комментарии по поводу внешности — тут Датэ старался не увлекаться, чтобы одногруппники не просекли и приняли всё за выпад, — отказ от выполнения заданий на парах. И это принесло плоды! Катакура точно его запомнил. Масамунэ даже был уверен — последняя часть фразы, которую передал Бэкиноскэ, относилась к нему. «Как бы его не называли, он всё-таки добряк», — сам себе ухмыльнулся Датэ. Оставалась одна маленькая проблема. Как, чёрт возьми, за одну ночь можно понять ебучую математику, когда к ней даже расположенности нет?! Единственный плюс — он был абсолютно на всех парах. Но слуховая память не очень-то спасала, хотя на неё грех жаловаться, — Масамунэ просто не понимал то, что удавалось невольно запомнить. Оставался только учебник. Масамунэ порылся в тумбочке и выудил ветхое издание, которое, очевидно, было старше его, а возможно, даже и Катакуры-сэнсэя. С недоверием оглядев его, он показательно вздохнул. Кацуэ его услышал и повернулся. — О, так ты не спишь! — Спал. Сколько сейчас времени? Разблокировав телефон, Датэ продемонстрировал экран Шибате. Тот прищурился, а потом и вовсе вытянулся, почти утыкаясь лицом в экран. 20:18. — Не так уж и поздно. А ты где пропадал? — Да в тренажёрке, — почесав затылок, признался Масамунэ. Считай, полгода одну комнату делят, а разговаривать о себе всё равно было неловко. — Для себя или для кого-то? — улыбнулся Кацуэ. — Держу пари, для кого-то. Датэ фыркнул: — Ой, всё ты-то знаешь! Лучше бы взял себе второе одеяло, закутался хорошенько и спал бы дальше, температурный мой друг. — Так ведь интересное что-то намечается, раз ты вздыхаешь так, что стены трясутся. Рассказывай давай, — Кацуэ устроился поудобней, полностью приготовившись слушать, чем немало смутил Масамунэ. — Ой, да что тут рассказывать? Всего лишь-то зачёт завтра, а этот предмет я знаю примерно на целых ноль процентов. И принимает его Катакура. Это «всего лишь-то» заставило Кацуэ принять сидячее положение. Он смотрел на Масамунэ полными удивления глазами, пытаясь понять, лжёт ли тот. Но Датэ говорил чистую правду, поэтому всё, что оставалось сделать в качестве поддержки — протянуть долгое «о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о». Сила духа Масамунэ снизилась на тридцать процентов. — Ну, если ты был на всех его парах, он может оставить тебя после зачёта и помочь с решением. Хохотнув, Масамунэ на секунду отвёл взгляд в сторону, а когда вновь посмотрел на соседа, ответил: — Как бы тебе сказать… Начну с хорошего — я не пропустил ни единой пары. А плохое — я ничего не записывал, и он прекрасно это знает. Так что если он меня и оставит, что очень сомнительно с исходными данными, верные ответы вряд ли получит. Вид у Кацуэ стал таким, что сила духа Масамунэ снизилась ещё на пятьдесят процентов. — А ещё я пререкался с ним, — решил идти до конца Датэ. Терять-то уже особо нечего, да и хуже вряд ли будет. Но с последним он ошибся: Шибата перекрестил его и, закутавшись в одеяло с головой, отвернулся к стене. Секунд двадцать Масамунэ непонимающе моргал, ожидая, что тот всё-таки соизволит повернуться и сказать, что это шутка, а потом поможет придумать план. Но Шибата не двигался и даже дышать стал спокойнее. — Эй, не бросай меня так! — сила духа снизилась до минус десяти процентов. — Что я, по-твоему, должен сейчас думать? Шибата всё же повернулся. — А что тут можно сказать? Если Земля завтра разом обернётся вокруг своей оси трижды, потом ещё два раза в обратную сторону и один в привычную, солнце на небе станцует буги-вуги, а Япония станет континентом, может быть, ты и сдашь этот зачёт, но не факт. Удачи тебе — это всё, чем я могу помочь. И он отвернулся обратно. Сила духа Датэ снизилась до критической минусовой отметки. Но Масамунэ не был бы собой, если бы так просто сдался. Он взял учебник подмышку и направился в комнату отдыха. Там ещё сидели студенты, перебиваясь в карты, но как только он показал им обложку, все солидарно повздыхали и покинули комнату, дабы не мешать. Кто-то из них даже по плечу похлопал, но Масамунэ и взглядом того не удостоил. Сила духа снизилась до личного абсолютного нуля. Плюхнувшись на стул, Датэ открыл содержание, чтобы хотя бы понять масштабы проблемы. По опыту учёбы в старших классах он знал, что в учебниках много воды, и если выделить основные темы и читать по первому и последнему предложению из абзаца, объём материла сократится примерно на три четверти, а важной информации не потеряется ни капли. Этот учебник тоже не был исключением, даже может, таким образом потеряет четыре пятых своего объёма. К счастью, слуховая память давала о себе знать — темы Датэ частично помнил, потому без труда определил, что нужно читать. Вот только это было начало… Что такое функция и интеграл он в душе не знал, да и не хотел бы знать, если бы не Катакура, перед которым нужно хоть видимость подготовки создать. В голове Масамунэ уже рисовал картину, как они остаются один на один и… Дальше он старался не думать. И вновь сосредотачивался на учебнике, естественно, ничего не понимал и снова возвращался к фантазиям. Иногда он смотрел время на телефоне, но каждый раз останавливал себя от соблазна войти в сеть. Но чем дольше сидел над страницами, сложностью сравнимыми с древнекитайским текстом, тем больше хотелось отвлечься и хотя бы пролистать ленту. В десять часов он не выдержал. Когда Датэ вернулся к адскому изобретению человечества, близился час ночи. Он уже полностью осознавал, что за ночь не сможет подготовиться так, чтобы хотя бы доползти до проходного балла. Да что там — будет огромным достижением, если он одну тему поймёт. Не для него эта математика создана! Где-то в десять минут второго Масамунэ решил, что без кофе не обойтись, и пошёл на кухню. Как раз написал Моточика. Одной рукой набирая сообщение, другой стараясь подцепить кружку — надеялся, что она его, но и чужая сойдёт, — Датэ улыбался как безумный. У него созрел план «Б». Поделись он им с кем, тот бы сразу сказал, что это чистой воды сумасшествие. Датэ и сам так считал, но этот второй план всё равно куда реалистичнее, чем план, заключающийся в зазубривании материала. Настолько, что он решил поставить его на первое место, когда в общих чертах обозначал Моточике. Конечно, Масамунэ ни за что бы не сказал, что задумал. По крайней мере, сейчас. Во-первых, чтобы не сглазить — чутьё не чутьё, а вдруг не сработает? Во-вторых, он попросту боялся реакции. Когда мать узнала, что ориентация Масамунэ не соответствует её представлениям, она схватила его, тогда ещё мальчишку, за волосы и впечатала лицом в стену. Как отреагирует друг — ну они же вроде друзья, да? — Датэ не знал. Может, нормально. Может, так же буйно. Тогда, в свои пятнадцать, он навсегда уяснил, что такой информацией бездумно разбрасываться не стоит. Поэтому использовал мало понятное «договориться». К счастью, Моточика ничего не заподозрил и задавать лишних вопросов не стал. «А что будешь делать, если тебе только показалось, что Катакура с тобой заигрывает? А, умник?» — проснулась паника. «Когда это нам в последний раз что-то казалось?» — усмехался голос интуиции. И Масамунэ верил второй. Её таинственный голос столько невероятного открывал, и всё это всегда сбывалось. Трудно после стольких совпадений усомниться в словах интуиции. Но конспекты посмотреть тоже бы не помешало! Датэ глянул, кто из знакомых есть в сети. Вся его группа благополучно спала. А может, кто-то из неё так же, как и он, истерично листал учебник и пытался придумать способ сдать этот ебучий зачёт, но подошёл к делу более основательно и спрятал телефон куда подальше. Тогда Датэ стал искать среди жителей общежития. Удача улыбнулась — Шима оказался в сети.1:29
здаров, минутки не найдётся?1:29
привет, найдётся — всё равно у меня ночь-сериал в наушниках и под одеялом
1:29
отлично! слушай, а ты ж вроде на психолога учишься?1:30
ну да, а тебе консультация нужна? смотри, я дорого беру
1:30
а конспекты по математике за сколько продашь?1:30
смело полагать, что они у меня есть. я тоже их выбить пытаюсь, у нас экзамен по ней у Катакуры
1:31
сочувствую, что экзамен1:31
да мне и проходного хватит, буду я ещё плясать ради оценки!
слушай, а может, ты попробуешь? я сейчас тебе скину страницу самого ответственного студента на планете, Санадой звать. поможем друг другу, а?
1:32
идёт ') В переговорах Масамунэ не было равных. По крайней мере, он сам так считал. Каждого человека за что-то можно купить, просто один возьмёт деньги, второй предпочтёт полезную информацию или обучение, а третий сдастся, только если покажешь нужные моральные качества. И Масамунэ надеялся, что самый ответственный студент продастся на втором пункте, потому как к первому типажу тот уже по своему определению не относился.1:33
нет времени объяснять — нужны конспекты по математике! срочно!!! в долгу не останусь, могу с каким другим предметом помочь, к примеру Ответа долго не было, и Масамунэ даже успел посчитать, что этот Санада уснул, забыв выйти из сети.1:36
а ты кто? и почему сам не писал конспекты?
«Третий типаж…» — вздохнув, мысленно заключил Датэ.1:36
ситуация сложная, даже не знаю, как объяснить… в общем, я не секу в математике, со своих записей мало что понимаю, а учебник погоды не делает. сам с журналистики, завтра зачёт, так что хотелось бы хоть что-то понять1:37
я тебе не верю! тебя ведь Сакон попросил, да? передай ему, что в следующий раз пусть подумает, прежде чем решит прогуливать, а я спать
«Какой сложный паренёк. Но извини, мне тоже нужны конспекты!»1:37
стой-стой-стой! мне и правда нужны конспекты! да, это Сакон мне твою страницу скинул, но я, по его словам, понял, что ты какие-то пометки делаешь — они мне могут помочь! «Какие, к чёрту, пометки? Масамунэ, что ты несёшь?!»1:38
Сакон такое сказал? я почему-то не верю, что ты вёл конспекты, но могу скинуть свои, если тебе удастся найти мне репетитора по английскому: обещали потом экзамен поставить, а я не хочу плохими отметками диплом портить… как бы мягко выразиться — английский это не моё
1:40
That is all? Fine! нужно только определить удобное для обоих время. с английским у меня проблем нет, но видно, как компенсация — математику я на костре сжигал1:40
а это не всё, что ты знаешь?
Масамунэ был готов убить Шиму за то, что он так разозлил Санаду — теперь сиди доказывай, что ты хоть сейчас заграницу и не растеряешься. Да он Кинга в оригинале читал! Но на данный момент гордость имела не так много значения. Есть план, остальное второстепенно. Сначала он рассчитается с Саконом за ссылку на страницу Санады. Потом выучит пару тем: до утра время ещё есть, так что уж что-нибудь понять можно успеть. А после зачёта он задержится и как-нибудь признается. Только как? Сказать по чести, Масамунэ не знал, сможет ли быть таким же бесстрашным и дерзким, когда останется с объектом своих чувств один на один. Вдруг голос дрогнет? Или он вообще так перенервничает, что заикаться начнёт? Такого в его жизни не было, но Датэ и в преподавателя влюбился впервые. Поэтому он не без оснований считал, что неплохо было бы обойтись без слов. Кофе остыл, но Масамунэ не замечал этого. Он хлестал одобренный напиток студентов на автомате и так же просматривал конспекты Санады. Как и ожидалось, зазубрить не получалось. Масамунэ принялся изливать душу Моточике, но быстро понял, что тот всё-таки уснул. Проверил Сакона, но и этот в сеть не выходил — его дело, всё же у психологов экзамен явно не завтра и не послезавтра. Так что Масамунэ вернулся в переписку с Тёсокабэ — тот хоть с утра ответит. Повезёт, просто посмеётся и не спросит, что происходит. Но чем больше проходило времени, тем тревожнее становилось. К полчетвёртому Масамунэ начал немного понимать принципы вычислений, чем в комичной форме и поделился со спящим Моточикой. К тому же времени кофе закончился, и пришлось лезть за новым пакетиком. Всё больше хотелось написать лишнего… — Да чтоб эту математику! — злобным шёпотом проговорил Датэ. Хотелось просто выкинуть телефон с фотографиями конспектов прямо из окна. Этаж второй — смерть телефона. Масамунэ держался. — А ты чего без света сидишь? — шёпотом поинтересовался Сакон. Впрочем свет не включил. Он протиснулся к холодильнику, нашарил что-то и выудил, удовлетворённо улыбнувшись. Пока предмет был освещён голубоватым светом — и кто туда лампочки выбирал? — холодильника, Масамунэ успел разглядеть этикетку. — То есть всё это время тут был энергетик? — Меняю на приготовленный ужин и мытую посуду! Ну, если хочешь, можешь просто купить. А ты чем энергию поддерживаешь? — Шима уселся рядом и взял пустой пакетик. — Ну и дрянь. Ладно, сойдёмся на ужине — посуду сам помою. После этих слов он вместе со стулом подвинулся обратно к холодильнику. Масамунэ сморщился, молясь, чтобы шум никого не разбудил. А потом с ужасом в единственном глазе словил летящую куда-то в сторону банку — Сакона, видимо, мало заботило, что все спят. — Отличная реакция! — Ты что, сдурел совсем? — грозным шёпотом произнёс Датэ. — Ой, да как будто тут не постоянно кто-то возится. Привыкли уже. Да и кому завтра на учёбу? Из нашего сектора только тебе. Остальные уж как-нибудь выспятся. — Кацуэ болеет, — Масамунэ и сам не знал, зачем это сказал. На миг лицо Сакона переменилось. Обычная насмешливость пропала, явив что-то неожиданное: задумчивость ли, вину ли. Но тот быстро сменил тему: — Как успехи? — Как у путника без еды, застрявшего на горе в метель. Я уже похоронил всякую надежду выучить это дерьмо. Попытаюсь получше языком чесать, может, и договорюсь. — Ну… Отдерёт тебя Катакура по полной программе, — хлопнув Масамунэ по плечу, заключил Шима и покинул общую территорию. Вот только Масамунэ уловил совсем не тот смысл, который вкладывал сосед по сектору. Впервые в жизни он покраснел до корней волос и почувствовал, как сердце пытается выбить путь наружу из грудной клетки. Фантазия не на шутку разыгралась, рисуя соблазнительные образы. План выучить хоть что-то с треском провалился. «Чёртов крашенный ублюдок!»