Ох уж эти сказочки (с)

С детства не любил сказки. Прекрасных принцесс, принцев на белых конях, пресловутого "и жили они долго и счастливо". Никогда в жизни не может случится ничего подобного, как ни бейся, ни ищи. Может, конечно, мрачноватая точка зрения, но что остается? Все, что может хотя бы относительно приблизить к сказке - только то, что мы творим своими собственными руками. В этом смысле хорошо, если работа уносит из реальности. Музыка, игра на сцене, роль необычного человека, так не похожего на меня настоящего. Приятно примерить маску. Но и там ведь пресловутого хеппи-энда не дождешься, не сотворишь. Но жаловаться просто некогда. Репетиции, записи на студии, выступления. Похоже на иллюзию жизни. Яркую такую, захватывающую, но иллюзию. Нет, конечно, я безумно люблю и свою работу, и коллег, но, может, в этом как раз и есть проблема? Даже сейчас, собираясь на очередную репетицию, я не думаю о сюжете, не пытаюсь вспомнить свои реплики или слова песен. Мысли плавают вокруг тех, кто изо дня в день оказываются со мной на сцене. Моцарты, как называют нас продюссеры и фанаты. Только вот Моцарт все-таки один. А мы что-то вроде массовки. До сих пор не могу понять, какой черт меня дернул год назад согласится именно на роль Антонио Сальери? Приятного мало перетягивать на себя внимание, адресованное Моцарту. Или чувствовать постоянно его настороженный взгляд на сцене. Словно только и ждет, что я ему кинжал в спину всажу. Это только образы, ничего больше. Но как объяснить самому себе в первую очередь? Я - Флоран Мот. И с Сальери не имею ничего общего. Снова бешеная гонка. Я должен успеть, кажется, везде и всюду, должен пообщаться со всеми, переговорить с коллегами, с массовкой, обсудить с Довом и Коэном бесконечное количество деталей. Кажется, мюзикл на сцене уже давно, но каждый раз что-то меняется в последний момент. Сегодня полный прогон и я даже немного завидую всем ребятам, кто оказывается на сцене с первых минут. Да, они устают больше меня, но знали бы... знал бы наш солнечный Микеле, что холодная маска его вечного противника стала уже частью меня. Потому что иначе никак. Не выдержать постоянных придирок и никому особо не нужных рассуждений. Треп за кулисами выматывает нервы сильнее света софитов и толпы зрителей. - Фло, хорошо себя чувствуешь? Мерван. В своем клоунском наряде, загримирован и весел. Как всегда. Даже в гримерке я не могу остаться один на один с собой. Вымученно улыбаюсь, поправляя шейный платок. - Вполне. Вхожу в роль. - Ну-ну. Смотри, не переусердствуй. Нам и так трупов достаточно за всю оперу. Посмеивается. Шут. Конечно, я хорошо отношусь к Риму с его неиссякаемым оптимизмом, но роли действительно накладывают свои отпечатки. И потому вполне могу позволить себе одарить его презрительным взглядом в духе Сальери. Мерван только рукой махнул. А я тихо выдохнул. Персонаж с каждым разом все естественнее врывается в жизнь. Возможно, так даже лучше будет. В конце концов, никакими угрызениями совести не мучаюсь. И принимаю все странности мира окружающего, как само собой разумеющееся. Кстати, о странностях и о мире. Я приехал довольно рано, но Моцарта нашего не заметил. Может, конечно, Локонте в-тихую пробрался на сцену раньше нас всех. За ним иногда водится. Но поздороваться бы мог. - Вы с Миком сегодня оба какие-то пришибленные. Вздрагиваю. Мерван мало того, что здесь еще, так еще и совершенно бесцеремонно отвечает на мои мысли. - Не знаю, не видел. Или ты думаешь, я, как Сальери, бегаю за ним по пятам и пытаюсь травануть? Как-то слишком я завелся. Не стоит. Бессмысленно это. - И в мыслях не было! Просто к нему приехал кто-то из знакомых, думал, может, ты знаешь, что произошло. Микеле все утро ото всех шарахался. Пожимаю плечами. Сейчас-то он на сцене, волноваться не о чем. Интересно, этим я кого пытаюсь обмануть? Меня чуть ли не с первых дней знакомства беспокоила судьба этого вечно юного итальянца. Вот уж кто точно выпал из сказки, так это он. И потому вызывает какое-то дикое желание - защищать от всех и вся. Впрочем, не думаю, что так уж нужна эта защита. Не от мира окружающего уж точно. Микеле слишком любят, чтоб кто-то осмелился навредить. От кого его надо спасать, так это я. Как же хорошо, что вместе с холодной надменностью Сальери мне досталась и его выдержка. Можно выдохнуть, наверное. Мы снова сделали это. С блеском отыграли, я снова мог себе позволить хотя бы отчасти выпустить эмоции. Мик все так же сияет на сцене и, кажется, не замечает ничего вокруг. Как десятки раз до этого, вспыхивает его взгляд на последних нотах нашего дуэта. По-моему, он действительно готов умереть в тот момент. А мне приходиться до боли стискивать кулаки, отходя в тень. Интересно, Сальери был рядом в последние минуты жизни этого гения? Или ему повезло куда больше, чем мне? И не было этого искушения - прижать к себе и не выпускать? Лучше бы меня... Сальери... - Фло, у тебя сигареты есть? Знаю, есть... Вскидываюсь, не сразу связав смысл вопроса и голос Микеле. Но нет, не галлюцинация. Стоит рядом, все еще в сценическом костюме, немного смазан макияж. И какое-то затравленное выражение глаз. Мотаю головой. - Не с собой, в гримерке оставил. С каких пор ты куришь? - Иногда нужно бывает. Угостишь? Улыбается, теребит неизменный платок на запястье. Даже на выступлениях верен себе. Пожимаю плечами. С одной стороны, не стоит ему сажать голос. С другой же - кто я такой, чтоб что-то ему запрещать? - Идем. Пока нас Со не перехватил. Показалось, или Мик вздрогнул? Протянул руку, Локонте ухватился за меня, как за спасательный круг, тут же потянул за собой прочь от сцены. А я шел и старался думать только о том, насколько холодная у него ладонь и не простудился бы он... но отделаться от желания согреть его пальцы дыханием или поцелуем не так просто. Я застыл в дверях, глядя, как Мик залетел в гримерку, по-хозяйски запуская руку в карман моей куртки за пачкой. Интересно, как часто он таскал у меня сигареты? Словно опомнившись, Мик виновато глянул на меня. - Извини, я... - Пошли уже во двор, чучело. Улыбаюсь. Как на него можно злиться? К тому же, что-то мне подсказывает, что именно сейчас Микеле не особо адекватно будет воспринимать критику. Уже одно то, как настороженно он оглядывается, по пути во двор, наводит на определенные мысли. - Скрываешься от кого-то? - А? Да нет... просто немного нервы шалят. Прекрасно выступили сегодня. Качаю головой, глядя на Моцарта. Так странно. Непривычно. Черный костюм, эти кружева на рубашке. Внутренний двор театра, свет в окнах, где-то далеко - шум толпы. Фанаты ждут. И Мик с сигаретой в тонких пальцах, смотрит на меня из-под поблескивающей от лака светлой челки. Совершенно разные века. Время словно перемешалось. Никогда не чувствовал себя настолько... потерянным? - Тебе нравится то, чем мы занимаемся, Фло? - Естественно. Иначе бы не пришел на кастинг даже. - А вот мне страшно. Я теряюсь. Не знаю уже, кто я. Мне напоминают иногда, конечно, но все равно кажется неправильным... - Ты просто немного устал. Как и все мы. Лучше подумай о том, что впереди пара дней выходных и можно забыть обо всем. Микеле благодарно улыбнулся, затягиваясь. А мне остается только надеяться, что сам за эти пару дней достаточно приведу в порядок нервы, чтоб не совершить ничего, о чем потом жалеть придется.