Андре
Шёл четвёртый день, как мы вернулись в особняк. Четыре дня бодрого, долгого сна, без ранних подъёмов. Всем привычным составом, который вернул в дом покой, когда с заключением Коди, он покинул нас всех, до единого. Зимовка без него была по-настоящему серой, тоскливой и затяжной. Я часто наблюдал со стороны за Коди (уверен, что Лиам и Мортимер, тоже так поступали) и был приятно удивлён, что его тюремное заключение не повлияло ни на его моральное состояние, ни на отношения в доме. Он был самим собой, прежним Коди, что заряжало всех вокруг. Так уж и быть, и меня, так как одной проблемой меньше, не придётся возвращать его в привычное течение жизни. Он сам прекрасно справлялся. Три дня назад к нам присоединились его родители, Йен и Джулия, которых мы ставили в курс плана каждый раз, как появлялась возможность. Джулия настаивала, чтобы они приехали к возвращению Коди, но её усмирил Йен, напомнив, что план знают не все. И уж очень он хотел узнать реакцию Лиама и его лучшего друга, Джошуа. Дни шли размеренно, с привычными работами на огромнейшей территории, только с каждым последующим я постепенно чувствовал напряжение. И Мортимер согласился со мной, когда я выговорил ему свои опасения. Себастьян до сих пор не вернулся, а нам лишь оставалось гадать, что происходит и как поступать. Однако, обговорив всем составом головорезов, мы пришли к общему решению — ждать. На четвертый день передышки, после общего завтрака и как все разбрелись по своим обязанностям, я вышел на задний двор, что кипел жизнью. Не хватало только Долорес, которая осталась в особняке и Джошуа с Йеном, которые ушли ремонтировать дымоход. Вера сидела на ступеньках, с упорством натирая казан в тазу с мыльной водой, а Джулия вытирала полотенцем вымытые тарелки и укладывала их в другой таз. Нечётные собаки лениво устроились в тени под деревьями, ведущими в сад. Мортимер сидел перед почти законченным бассейном, натачивая топор. Голоса Лиама и Коди доносились со дна бассейна, где они во всем знакомой манере спорили. Я мог поставить всё, что у меня было, что спор начался с пустого места. — Блять, не беси меня! Лестницу здесь закрепить удобнее!.. — Помочь отнести таз внутрь? — спросил я, спускаясь мимо Веры. — Ах! Напугал! — взвизгнула она и обернулась на меня. — Нет, попозже… — Ладно. Я спустился и прошёл к бассейну, сунув руки в карманы брюк и наблюдая пререкания братьев внизу. — На кой хер?! Зона отдыха с противоположной стороны! — рявкнул Коди, агрессивно жестикулируя и со звоном инструмента отбрасывая его на дно из плитки рядом. — Удобнее будет от костра и беседки спускаться! Лиам махнул в сторону особняка и на меня, подходя к Коди вплотную. — Лестница должна быть со стороны выхода из особняка. Если ты захочешь спуститься в бассейн, выходя из дома, разве удобно будет обходить по борту?! — Я похож на трусливую киску, которая станет спускаться по лестнице?! Да я нырну с разбега! — Боже, что за выражения… — тихо рассмеялась за моей спиной Джулия, а я был уверен, что щёки Веры налились пунцовым цветом. — Так ты думаешь, что сидя в зоне отдыха, перед костром, в общей компании и после выпитого алкоголя кто-то будет спускаться? Так же нырнёт с борта и всё! — не угомонился Лиам. — Мы-то понятно, а как же дамы?! Коди подошёл ещё ближе, расставив руки, и с выражением лица, подтверждающим, что его аргумент куда весомее, и взглядом говоря: «Ну? Съел?». Лиам ответил ему лишь сведёнными бровями, но не успел ничего сказать, как Коди отошёл подальше и подпрыгнул, крикнув: — Вер! Его голова только успела вынырнуть, как он приземлился обратно. Я обернулся на неё. — А? — Стёрла Вера предплечьем пот со лба и подняла взгляд на макушку Коди, торчащую из бассейна, перед этим встретившись со мной взглядом и тут же уводя его на брата. — Вот ты решила искупнуться в бассейне, идёшь с полотенцем и в халате на задний двор и как поступишь? Потратишь пять секунд и обойдёшь по борту, чтобы уложить вещи на скамейки, которые лежат в зоне отдыха, чтобы после воды сразу подняться и укутаться? Или бросишь вещи на борт со стороны особняка, потому что нихуя рядом нет, а твой братец Лиам решил поставить лестницу с выхода из особняка? — Пошёл ты, — хмыкнул Лиам, пихнув Коди в бок локтем. — Ну-у… Вера отвела взгляд в сторону, не дав ответа с ходу. Я понимал, что своим вопросом Коди её неосознанно поставил перед выбором между двумя дорогими ей братьями, а ответ станет не решением проблемы, а её выбором именно между ними. Возможно, братья сами не понимали, но мне со стороны ясно, что сама Вера смущена и не хочет обидеть одного из них. И по взгляду Мортимера, что оторвался от топора и как я слушал со стороны, я понял, что у него мысли такие же, как у меня. — А вам не проще поставить две лестницы? — Нахмурился он и задал вопрос, который я хотел озвучить с самого начала, только решил молча наблюдать. — Чего? — переспросил Коди. — А? — будто скопировал вопросительное выражение лица брата Лиам. — Ну… две лестницы. С одной и с другой стороны. — Мы купили только одну! — Вы можете установить сейчас эту, а потом купить ещё одну. Так каждый из вас будет прав в этом споре, который уже всем вокруг режет слух. Лиам и Коди переглянулись, а от их ступора я не сдержался и брызнул смехом, покачав головой. Коди рывком поднял инструмент со дна и швырнул в сторону Мортимера, который ловко увернулся и ухмыльнулся. — Ты чё блять? — кивнул в его сторону Коди. — Самый умный?! — продолжил за него Лиам. — Решайте сами, — отмахнулся Мортимер и взялся за томагавк. — Да хватит вам! — рассмеялась Вера, встав со ступеньки и убирая подушку, на которой сидела. — Брось, — махнула Джулия. — Вы привыкли к этому? — удивилась Вера. Коди вылез из бассейна, подал руку брату, помогая выбраться, и понёс инструменты в беседку, где временно лежал сундук. Лиам стал разматывать свой пояс, поддерживающий спину во время нагрузок. — Они с детства, как два настоящих брата находили любой повод, — улыбалась Джулия, когда я обернулся, а она поясняла Вере, — чтобы поспорить и доказать свою правоту. Мальчики такие, всегда нужно побадаться. Но они никогда не таят обиду, всегда всё переходит в шутку. Копии своих отцов. — Да неужели? — Вышел из открытых дверей в особняк Йен, подбрасывая в руках киянку. — Ты наконец-то услышала, что я тебе твердил, и перестала разнимать, стоит им поцапаться? — Замолчи. — Швырнула в него полотенце Джулия. — На самом деле, так и есть. — Улыбнулся Вере Джошуа, спускаясь по лестницам и усаживаясь рядом. — Когда были маленькими, они были слишком чувствительными и правда дрались, до синяков и громкого, визгливого плача. А сейчас они повзрослели и сами понимают границы в своей дружбе. Я бы не полезла их разнимать. — Ха! Ещё бы! Коди скоро тридцать лет! Я представляю, как сорока семи летняя мамуля летит разнимать спор её сыночка с кем-нибудь! — Не ёрничай, Йен. — Скривилась ему Джулия, смахнула фартук и только захотела взяться за таз, как его поднял Джошуа, не успел и я среагировать. Я прошёл к Мортимеру и уселся рядом, поднимая топор и точильный камень, чтобы ускорить работу. Вера пересела к нам, устало разложившись на соседней скамейке. — Удивительно, — тихо рассуждала она о Йене и Джулии вслух, — разойтись уже как четыре года, но остаться друзьями и продолжить жить в одном доме… Не знаю, почему я так удивляюсь… — Они дом обеими семьями построили, как я знаю, — так же тихо ответил Мортимер. — Александрия слишком маленькая, а Йен и Джулия были друзьями с детства. — Они были не просто друзьями, — сел рядом Лиам, подслушав разговор. — Джулия была первой любовью дяди Йена, хоть и старше его. А там и Коди быстро вылупился, когда они были ещё, по сути, детьми. Одному пятнадцать должно было исполниться, другой восемнадцать вроде. Точно не помню. Жизни они не видели и решили попробовать что-то новое, оставшись друзьями. А хули, их ничего не держит, сына вырастили… Очень удобно и без лишних обид, по-взрослому. — Мы не просили курс по истории причин и рождения Коди. — Нахмурился я на Лиама. — Тогда не шепчитесь здесь. — Мы не шептались, я просто удивлена. — Пожала плечами Вера. — Люблю наблюдать за отличиями ценностей и решениями других людей. В хорошем смысле «наблюдать», если что. А дядя Йен и тётя Джулия классные. Чего плохого, что люди расстаются, но не отрицают, что дорожат друг другом и любят как по-настоящему родного человека? Зачем эти скандалы? — Всякие ситуации бывают, Вера. Не обобщай, — добавил Мортимер, продолжая точить лезвие орудия. — И то верно… — Вздохнула она и поднялась на локтях. — Не знаю, как бы я отреагировала, если бы мои родители развелись… Родители. Её родители. Мы все втроём это услышали, как по команде переглянувшись и переводя взгляд на Веру. Но её лёгкое выражение лица снесло камень, что упал нам всем на сердца. Я словно услышал этот глухой звук. Братья как резко напряглись, так и расслабились. — Коди — тридцатилетний мужик, ему безразлична личная жизнь своих родителей, — сухо ответил я. — Я так не думаю. Просто всё меняет факт их оставшейся дружбы. В ином случае, мне кажется, он бы переживал. — Всё равно. Этот разговор не имеет смысла, Вера. И тем более для тебя. — Поднял я на неё я строгий и затыкающий взгляд. — Не лезь не в своё дело. Она оскорблёно поджала губы, ответив мне нахмуренными бровями и убийственными искрами своих голубых бездонных глаз, и упала на спину. Я услышал из её уст гневно прошёптанное «грубиян», но не стал обращать внимания. Она поняла, что последнее слово за мной, а ей лучше замолчать. Как только я опустил топор с подкосившимся черенком, Лиам тут же обратил на него свой «орлиный» глаз и поднял орудие, разглядывая деталь. — Коди! — крикнул он, оборачиваясь на беседку. Тот поднял голову, прекращая сортировку инструментов в сундуке. — Принеси-ка щипцы с молотком! — Он поднял топор над головой. — Черенок подкосился. Переделаю! — А? — Приставил ладонь к уху Коди, хмурясь. — Черенок сломался! Щипцы с молотком не убирай и принеси-ка сюда-а! — А-а?! — Щипцы! И молоток дай! — Он издевается, — хмыкнул Мортимер, поднимая голову. Я сам это понял, видя, как издевательски заулыбался брат, видя появляющееся раздражение на лице Лиама. — А-а-а?! — крикнул Коди, корча из себя глухого. — Ну сучара… Лиам в секунду подорвался с места, уносясь прямо на Коди, когда тот всё выкинул из рук и сорвался прочь, поддерживая, привычный для них и любимый, дух погони друг за другом. Или за одной целью, которой часто была Вера на тренировках, или лесная дичь на охоте. Спустя десять минут, когда они уже, предположительно, обогнули сады в своих детских глупых «салочках», я доточил последние ножи, которые принесла Долорес, прося подточить и их. Коди вылетел из садов, подбегая к беседке, шустро подтягиваясь на перекладине под крышей и залезая на неё. Добежав до него, Лиам был в мгновении перед тем, как схватить брата за ногу, но не успел. — Ну что? Обосрался? — победно язвил Коди со своей высоты. — А? Спину надорвал и всё? Палка в жопе? — Уёбок… — Оскалился Лиам акульей улыбкой, перебежал к ближайшему дереву, умело взбираясь по нему. Оттуда ему ничего не мешало добраться до крыши беседки к Коди и надрать ему зад. — А ну не по беседке! — пригрозила Долорес, размахивая своим полотенцем и едва не заехав по лицу мне, сидящему позади. Ну, всё как обычно. Ничего нового в особняке головорезов. Что и требовалось доказать. Только покой нарушил гул рупора, оповещающий о возвращении повозок Бенджамина. Братья тут же замерли на крыше беседки, как и мы побросали оружие и переглянулись. — Вернулись. — Кивнул Мортимер и смыл пыль металла с рук в тазу рядом. — Несу! — Убежала Вера в особняк и едва не столкнулась в дверях с вышедшими отцами братьев, которые с порога глядели в сторону садов, за которыми была скрытая дорога. Коди помог Лиаму спуститься, что-то шепнул на ухо и понёсся к дороге. А Лиам с хищной улыбкой за ним. Вера через десяток секунд вынесла нам журнал отправлений Александрии, и мы с Мортимером побежали вдогонку за братьями.***
— Я первый! — с хриплой отдышкой крикнул Коди, пихнув добежавшего Лиама. — Лестница будет там, как я сказал! — Отвали! Я с Мортимером спокойно добежал до них, перепрыгнул ограждение и огляделся, видя приближающиеся повозки. Коди поймал ключи, которые я ему перекинул. Стянул скрывающий ворота навес, и сунул ключ в замок, со скрипом и помощью Лиама отворив их. Мортимер раскрыл журнал, и мы выстроились в шеренгу. Когда строй остановился перед нами и вышел Бенджамин, мы одновременно пали на одно колено и так же вместе поднялись на обе ноги. — Добрый день, Головорезы, — ответил Бенджамин с привычной уважительной улыбкой, скидывая накидку. Он оглядел каждого из нас, а улыбка его стала шире. — Я рад видеть вас всех в прежнем составе, — сказал он, остановив взор на Коди, который ответил ему кивком и ухмылкой, вздёрнув в подбородок. — Ты в порядке? — спросил Глава его. — В полном, — хмыкнул брат. — Славно. Бенджамин взмахнул рукой в сторону повозок, и я поднялся на одну из них, поочерёдно называя каждый привезённый товар и количество, а Мортимер записывал. Спустя полминуты, я вернулся к братьям. Бенджамин протянул Мортимеру, ибо тот ближе стоял к нему, письмо с нашей печатью. Ясно, что оно от Себастьяна, так как он не вернулся вместе с другим Главой, как было запланировано. Бенджамин вернулся в повозку, и строй тронулся с места. Лиам и Коди закрыли за ними ворота, снова накрывая их навесом и дополнительно накидывая ветви из кучи рядом, что мы вырубили и принесли сюда из садов днём ранее. — Что там? — кивнул Лиам на письмо, отряхивая руки. Мортимер ещё один раз перечитал содержимое и кивнул в сторону особняка, куда мы вчетвером направились. — Себастьян просит нас завтра же явиться к нему в «Аврору». Выезжаем сегодня, через час, пропустим обед и к закату тогда выберемся из леса. Остановимся в перевалочном доме в Рашмор, а завтра вечером будем в «Авроре», — пересказал содержимое письма Мортимер. — Обязательно в Рашмор останавливаться? — Бенджамин должен был предать нам письмо ещё вчера вечером, но добрались они только в это утро… Сегодня четверг, Себастьян уже спланировал наш вечер. — Четве-е-рг, — обрадовался Коди, заведёно потерев друг о друга ладони. — Точно-о-о… — Гарри с девушками приедет тоже к вечеру? — безразлично спросил я. — Да, мы обязаны быть раньше них. В доме уже есть всё на один день, как указал Себастьян. Машины мы оставили там же в гараже. — Четверг, он просит нас приехать завтра же, — складывал я всё, что Глава имел право написать в письме, и подытожил: — Отдых перед новым делом. Мы нужны ему отдохнувшие и полные сил. — Да. — Ух! — Вальяжной походкой шёл Коди. — Мне самому интересно, во что выльется этот вечер. — В тюрьме тебе отказывала и верная рука? — хмыкнул Лиам. — Пошёл ты! Это вы тут по любому несколько четвергов без меня провели, пока я там плакал в уголке, сжимая отчаявшийся член. — Ни одного четверга не было, — ответил я. — Пиздёж, — отмахнулся Коди. — Он не врёт, — поддержал Лиам. — Ни одного четверга без тебя мы не проводили. — Не поверю. Ты не мог без них прожить столько месяцев. — Кто хотел, тому был прямой путь в публичный дом, — сказал я. — Но без четвергов. — Пока тебя не было, — добавил Мортимер. — Значит, мы сегодня повеселимся! Какие вы верные, я польщён, братья! — Закинул обе руки за голову Коди и повернулся на нас. — Лиам, прихвати что-нибудь из своей спальни «обитель сутенёра». — Боже… — Закатил глаза я, зная, что они планируют и видя, как загорелись глаза Лиама. Конец моим бодрым и спокойным ночам. Точно не сегодня.***
Лола
Сжимая в кулаки ткань подола роскошного платья, которое сунула мне этим вечером сестра, я наблюдала за видами из окна, не вслушиваясь в беседу подруг, сидящих на передних сидениях. Они прыгали с темы на тему, каждая из которых не несла ничего информативного для меня. Хотя всё, о чём я думала, так это лишь тошнота, которая подступала к моему горлу от того, как трясло машину на дорогах в пригороде Рашмор. Конечно, я села в конце, где трясло неимоверно. Но я не хотела пересаживаться. Мне лишь хотелось покоя, чтобы переварить прошедшие дни и подготовиться к долгожданному отдыху, который нам устроил Гарри и убедил, что клиентов до следующей недели не будет. Два дня назад Гарри проинформировал о поездке к «важным клиентам рядов Клинков» и собрал четырёх девочек. Я была приятно удивлена, так как с прошлого лета не приходило ни одного заказа с их стороны. Девочки, как и моя сестра, успели запаниковать, ведь это был один из главнейших доходов. Если мы ехали к тем самым клиентам, то были уверены в своей безопасности и оплате. По возвращении мы с сестрой знали, что суммой, которую мы получим, сможем смело заплатить за жильё и счета. Самая главная проблема каждого нового месяца была решена. Мы ездили к парням каждый месяц, иногда выходило и два раза, если кто-то из девушек не мог выйти по своей очереди, как мы договаривались. Все хотели ухватить этот лакомый кусочек. И так было стабильно каждый месяц, пока не настал август прошлого года, а заказа так и не было. Я не хочу вспоминать эти месяцы. Это было ужасно, что пришлось нам пройти, на что соглашаться… А особенно моей сестре Эльзе. Моя сестра попала в дом терпимости ещё в подростковом возрасте, когда детская проституция ещё процветала. Это был не её выбор, но выбраться из этого она не смогла. И после, когда возраст начал брать своё, она и мне предложила попробовать, обещая, что когда-нибудь это всё закончится. У меня же выбор был, но с годами он превратился в ничто. В руины моих наивных надежд, а передо мной осталась лишь жестокая реальность и гроши в кармане. Я не хотела идти за Эльзой, пыталась найти работу, с которой мне не придётся глотать слёзы и вымученно, кокетливо улыбаться в ответ на жуткие и мерзкие ухмылки клиентов. Но я согласилась под гнётом вины и нужды. Но мне повезло, если я могу это так назвать, по сравнению с сестрой. Ей же приходилось соглашаться на работу не только под Гарри, но и в одиночные смены в других местах. Я же этим не занималась и от меня Эльза этого не требовала, искренне веря, что я не настолько крепка и не желая хотя бы мне такого опыта, который ей пришлось пережить. Мы были близки к тому, чтобы покончить с этим. Финишная прямая. Потихоньку откладывая деньги в коробку из-под обуви в спальне Эльзы, мы старались не брать из неё. Только вкладывать. Но как только наступил август, мы договорились снова не брать ни копейки оттуда. Наступил ноябрь, и нам не хватало на аренду. Пришёл февраль и Эльзе, после очередного садиста, который утаил свои запросы до уединения, пришлось взять больничный, а после и вовсе лечь на операционный стол. Работала тогда только я. Коробка снова опустела. И пару недель назад Эльза вышла с больничного, а в копилке до сих пор не набралось для оплаты счетов, которые мы обязаны заплатить через неделю. Потому Эльза тут же записала нас в список тех, кто поедет к парням в Рашмор. Это была настоящая бойня среди девочек за долгожданный заказ. Я же была только рада. Правда. Это означало крошечный отпуск вдали от мерзости, в компании настоящих джентльменов в дружеской атмосфере и с вкусной едой. Не будет этого, до сих пор не покинувшего за два года работы публичной женщиной, волнения перед встречей с клиентом. Мне не придётся ему женственно улыбаться, покачивая бёдрами, сопроводить до комнаты и проглотить тошноту, раздевая его и ублажая. Я просто наслажусь этим вечером, насколько смогу. А от этой мысли, которая снова посетила мою голову, я не смогла скрыть улыбки, но попыталась, отворачиваясь к окну, лишь бы девочки рядом этого не увидели. Только моя сестра, как всегда была слишком внимательной. — Агата! Шлепок обжёг мой рот, как я тут же испуганно вздрогнула, а Эльза села рядом со мной. — Зачем ты так? — Нахмурилась я, накрывая рот ладонью, но сестра тут же озлобленно отдёрнула её, разглядывая моё лицо. — Боги, ты все свои губы искусала! Сколько можно отучать тебя от этой противной привычки?! — Прекрати. — Дай сюда! — Схватила она меня за подбородок и с прищуром рассматривала мои и правда саднящие губы. — Это весна. Они сохнут. Пройдёт… — Мне всё равно. Она недовольно вздёрнула мой подбородок, оторвав пальцы от него. Покачала головой, цокнув языком, и стала рыться в своей сумочке. — Вот! — Высунула она почти закончившуюся помаду и раскрыла её, демонстрируя сливовый цвет. — Это скроет твои до крови обгрызенные губы. — Подожди! — Вытянула я руку, останавливая сестру, как только она нагнулась ко мне. — Ты только всё испортишь! — Чего ещё?! — Они ещё сильнее высохнут, и этот цвет будет выглядеть отвратительно! — Но не с ранами же тебе там появляться! Ты в зеркало смотрелась?! — Тогда… — Задумалась я, прикладывая палец к подбородку. — У тебя есть красная? — Она только подчерк… — Нет, — перебила я. — Всё будет нормально, я уже пробовала. А ещё… Лиам обожает красный на моих губах. — С этого и надо было начинать. — Впервые за несколько дней улыбнулась Эльза, снова опуская взгляд на содержимое сумочки. — У меня нет, чёрт! Я указала на гору сумок, которые лежали на соседнем кресле, и Эльза нашла среди десятка сумочек мою. Я нашла в косметичке свой любимый оттенок, но сестра забрала его у меня и сама взялась красить мне губы. — Любая другая девушка, со своими двумя тонкими сухими ниточками вместо губ, согласилась бы на сделку с дьяволом, чтобы иметь такие же губки бантиком, какими тебя наградила наша бабушка. А ты не ценишь… — ворчала она, толстым слоем намазывая мои губы и умело держалась на каждой кочке, которую не объезжал Гарри по пути. Я могла сказать что-то едкое в ответ, только не имела право остаться с криво накрашенными губами. Но так хотелось что-то сказать. — Всё! Красота! — Засияла Эльза, разглядывая результат. — Постарайся аккуратней, мне пришлось наложить толстый слой, чтобы всё скрыть. Выглядит суховато, но ничего. Это намного лучше. — Спасибо, ты хорошо справилась, учитывая трясучку. — Эти ручки могут многое! — Женственно изогнула она свои запястья. — И не такое пытались накрасить в ужаснейших условиях. Она без стеснений взялась за подол моего платья и нащупала под ним повязку на моём бедре. — Ау! — Смутилась я. Эльза вздёрнула ещё выше, оголяя меня до белья, и пыталась разглядеть результат от мази. — Осталось пожелтевшее пятно. Синяк уже не так виден, — сказала она и убрала повязку. Я ничего не сказала, только уложила ногу ей на колени, желая, чтобы она поскорее закончила и перестала вбивать тальк и пудру по косметическому маслу, чтобы окончательно скрыть уплотнение и заживший синяк. После, как Гарри крикнул, что мы подъезжаем, она всунула мне в потайной карман несколько упаковок презервативов и тюбик вазелина. Вытащила целёхонькие сексуальные чулки, которые, я молилась, чтобы Лиам не снял и чтобы не увидел синяк. Думаю, они ему тоже понравятся. — Ну что, Лола, идём? — Протянула она мне руку, как машина остановилась, а Гарри открыл нам дверцу, выпуская к дому. — Да, Кира, — подыграла я её напоминанию наших рабочих имён, — пошли… Пригнувшись и спускаясь из машины, я прищурилась от последних лучей солнца этим вечером и не смогла не улыбнуться в ответ на улыбку Лиама, что словно из воздуха появился передо мной, а Кира наоборот испарилась, о чём говорил мне голос Коди где-то рядом среди других голосов. — Добрый вечер. Лиам удивительно скромно, но тепло приобнял меня, оставляя нежный поцелуй на щеке. А на плечи мне упал тонкий мужской кардиган со шлейфом его личного запаха. Запаха мяты, свежести, других трав, сырой приятной древесины… и костра, которым невзначай пропах, предположительно, разжигая его собственноручно часом ранее. — Добрый. Мне не нужно было обладать даром видения себя со стороны, чтобы понять, как улыбка выдавала меня с поличным. Как невозможно было устоять перед харизмой мужчины передо мной. Кира часто, с некой гордостью за меня, указывала, как мы с Лиамом похожи. Тёмным, смоляным цветом волос, что даже самые яркие лучи солнца пропадали в наших макушках, ни капли не изменяя оттенок. Мы были похожи бледностью кожи в любое время года, кроме лета, так как я свою бледность старалась беречь, а у него она пропадала за лёгким загаром. Конечно, в их особняке, как я знаю, они сутками купаются в солнечных ваннах. А ещё у нас обоих яркие глаза. Мои горели светло-голубым цветом, как и его с дополнением серого и местами, возможно, бледно-жёлтых лучиков. Я знаю, о чём говорю. Одним ранним утром, когда мы всю ночь провели в их садах на одном лишь покрывале, он притянул меня в свои согревающие от прохлады объятия, а я без капли скромности разглядывала его черты лица, как и он мои. И тогда я заметила, каким удивительным цветом глаз его наградили родители. Я так давно его не видела, но Лиам совсем не изменился. Он не посещал публичный дом, в котором я работала. Зато Зоя — девушка из другого борделя — не могла не похвастаться его визитом, что, не буду скрывать, меня расстроило. Лиам предпочёл навестить именно её, что прямо говорило, кто для него фаворитка. Зоя тоже приезжала к ним, когда приходила её очередь. И она должна быть следующей. После меня. Мне правда стало немного обидно, а дело даже не в деньгах, если честно. Я… всегда со страхом глядела на часы, когда мы гостили у парней, видя, как время бежало. Мне не хотелось уезжать от них. Мне нравилось проводить время с Лиамом, как девушке. Только я знала, что ничего больше не получу, так как ни для кого не секрет, что им запрещены отношения. И потому к ним приезжаем мы. Проститутки. Да он даже не воспринимает меня, как ту, что может запасть ему в сердце! Всё решают наши положения в обществе. Желания роли не играют. Я усвоила этот урок и вот теперь кем работаю… С первых секунд встречи Лиам бы поразительно скромным. Скорее всего, это влияние факта, что мы давно не виделись. Или он ждал не меня… Конечно, Себастьян заботится, чтобы к ним приезжали разные девушки. На разные прихоти. Скучно им не становится! Послав к чёрту все мысли, портящие настроение, я вложила ладонь в его протянутую и пошла на задний двор. Этот жест ничего не значит, лишь ещё одна констатация факта, что по территории у них в гостях мы можем передвигаться под руку. Дом в Рашмор был гораздо меньше особняка. Лишь двухэтажное серое здание, со своим задним двором, треть которого занимал гараж. Мы сели за накрытый стол на вытянутом козырьке, где мужчины угостили нас вином, а мясо только сняли с огня. Пока темнота окончательно не опустилась на улицы. Мортимер оставил в доме свет включённым, за счёт чего он попадал к нам на козырёк через окно за моей спиной. А дополнительного освещения давали нам свечи, расставленные посередине стола. Я думала, что это Кира надоедливо будет висеть на шее Коди, но это именно он не отлипал от неё, держа руку на её бедре и находя любую тему для разговора, только бы всё её внимание было направлено к нему. До меня доходили слухи, что он куда-то пропадал. Говорили, что он мёртв или его посадили на несколько десятков лет, но его присутствие говорило об обратном. Из изменений я увидела только пару раз сверкнувшие вставные золотые зубы при не имеющей конца его обольстительной ухмылке. И коротко стриженые волосы. Единственный раз, когда моя сестра успела ускользнуть из его хищных лап, так это чтобы предупредить меня о плане на ночь. — Может, зайдём в дом? — предложил Мортимер, оглядывая всех нас, девушек. — Прохладно. — Ты замёрзла? — спросил Андре, держа руку на спинке стула за Уитни. — Нет, мне тепло. — Хлебнула она вина, улыбнувшись ему. — А ты? — Заставил меня покрыться мурашками шёпот бархатистого голоса Лиама в ухо со спины. Я подняла голову, видя его полуулыбку, и как крепкие ладони опустились мне на плечи и растёрли их. — Нет. — Покачала я головой. — Ветер поднялся, но всё хорошо. — Пересядем к костру? — предложил Андре, но на вопрос это не было похоже. Он просто поднял пару стульев, унося их вниз к костру, у которого в обнимку стояли Коди и Кира. Мортимер поднял несколько покрывал, что аккуратной стопкой полчаса назад вынес к нам, подал руку Эдде и увёл на новую зону для отдыха. Я только оторвалась от стула, как меня подхватил Лиам, беря на руки, и спустил вниз. — Как благородно, — хмыкнула я, но думала лишь о синяке, который прятала под подолом, что так и норовил подняться. — Не так уж. — Изогнул он одну бровь и усадил меня рядом с Эддой. Но спустя пару минут Лиам сел рядом и закинул мои ноги на свои колени, заставляя повернуться полностью на него. Поверх накрывая пледом и сохраняя тепло своими ладонями, что остались на моих голенях. С этого момента я перестала слышать всё, о чём говорили вокруг. По ощущениям, мои уши словно заложило, отрывая от реальности. Пламя костра бросало меньше света, чем теней, расползающихся по траве и нам всем. Скорее всего, было бы оно ярче, то румянец, что появился на моих щеках, мог увидеть каждый. Но удача была на моей стороне. Моя голова была опущена вниз, а взгляд блуждал от руки, виднеющейся под покрывалом и наглаживающей ткань моих чулок, к профилю Лиама, прекрасно отчерченному тенями линии скул и носа. Он с забавой в выражении лица обсуждал что-то с Коди, что стоял по другую сторону костра и продолжал обнимать мою сестру. А руки продолжали твёрдо массировать мои ноги. Его пальцы медленно, отчерчивая каждый изгиб, оглаживали от щиколотки до изгиба колена. Немного надавливая и тут же отпуская. Нежно и так непринуждённо. Словно это ничего не значило, но что-то мне говорило, что и своими мыслями он совсем не в диалоге с Коди. Слишком уж внимательными были его движения. Я поймала себя на том, что слишком долго смотрела на него. Поэтому сглотнула сухость в горле, расправила плечи и повернулась полу боком на костёр. Среди языков пламени я увидела лицо сестры, что стояла с Коди позади костра. И каким предупреждающим взглядом она меня испепелила, намекая, что я порчу свои губы, снова и неосознанно закусывая их. Я тут же расслабила, языком обогнув их и проверяя целостность помады. И пальцы Лиама ущипнули меня сквозь чулки, заставляя резко повернуться на него. Только он не повернулся на меня, даже уголком глаза не взглянул. Рассмеялся со слов Андре, едва запрокинул голову и одаряя меня парой секундой демонстрирования своей шеи. А после что-то ответил Мортимеру. Я не слышала и только глядела, как одна его рука осталась на моей щиколотке, а другая поднялась по колену. И выше, спускаясь к внутренней части бедра. Поджимая кожу и отпуская. Снова сжимая, наслаждаясь упругостью и снова отпуская. Атмосфера некой таинственности поглотила меня с головой. Всё внимание сконцентрировалось только на Лиаме и его дразнящих ласках. В уверенности и непринуждённости в его виде передо мной. Никто даже не видел, благодаря тусклому свету костра, что происходит под пледом. Это было только нашим. Одновременно у всех на глазах и втайне от всех. Будто мы совсем одни друг перед другом и бессовестно дразнимся. Как же он касался моих ног, находя самые чувствительные зоны, и как я позволяла ему это, больше не отрывая глаз от его рук и профиля. Чего он хотел и почему меня ущипнул. Лиам уверенно делал вид, что ничего не происходит, мы просто сидим рядом. Он разговаривал с парнями, как джентльмен просто держа мои ноги на своих, чтобы я не замёрзла. Но он знал, всё прекрасно понимал, сохраняя наш секрет и прося лишь обращать моё внимание только на него. Дальняя рука поднялась со щиколотки к колену, пока другая всё блуждала по моему бедру. А затем поднялась ещё выше, находя ажурный край чулок. Ладонь накрыла широкую узорчатую ткань, а пальцы сжали моё бедро сильнее прежнего. Я ненароком задержала дыхание и подняла взгляд на Лиама, видя, как он слушал болтовню Коди и кивал. Одно его выдавало. Как высоко поднялась его грудь от глубокого вдоха, и как медленно опустилась. И тогда он краем глаза взглянул на меня, встретившись с моими глазами и замечая, как были сведены брови и бездыханно замерли плечи. Я сглотнула, и тогда он беспристрастно опустил голову на другой бок, продолжая разговор с Коди. Только пальцы его руки замерли на месте, что дурно повлияло на меня. Я хотела, чтобы он продолжил. Чтобы обратил на меня внимание в нашей безмолвной и таинственной манере. Гладил меня, наслаждался упругостью моих ног, что так манило его. Но его рука замерла, а он даже не видел, как я молила его одним лишь взглядом. Я разочарованно поставила локоть на край спинки стула, к которой примкнула боком, и уложила щеку в ладонь, поворачиваясь в пол головы на костёр. И Лиам сжал в кулак край моих чулок, пропуская пальцы за него и едва царапая. Собрав в мгновение все оставшиеся силы, я не дала лёгкому стону вырваться из моего горла, стоило ему коснуться края синяка. И он тоже его почувствовал, ощутил на пальцах масло и тальк, что был смешан с ним. Под пледом я видела, как он высунул пару пальцев и потёр подушечками друг от друга, пытаясь понять, на что наткнулся. Его выражение лица стало задумчивым, а брови изогнулись. Другие скорее думали, что он раздумывал о поднятой теме, но только я знала, что именно было в его голове. Однако обстановка вокруг не давала Лиаму шанса, а жажда касаться моей кожи взяла верх. Я поймала себя на ещё одном закусывании губы, когда ощутила вкус помады во рту с привкусом крови от ещё не заживших ран. Но Лиам снова переманил моё внимание, поднимаясь выше. Его средний палец уткнулся в край моего белья, у внутренней части бедра. И тогда я почувствовала контраст температур. Я знала, насколько горяча была от ласк, особенно, когда он подкрался так близко к моим трусикам, но пальцы Лиама были куда горячее. По его надрывистым движениям и постоянно вздымающейся груди, я поняла, что он не знал, за что взяться. Он так хотел подняться ещё выше, но его продолжала манить ловушка в виде чулок. Я сама пожалела, что надела их. Большой палец огладил край моего белья. Снова и снова. А я не заметила, как выпала моя рука из-под щеки и упала на спинку за Лиамом. Он рефлекторно расправил свои широкие плечи, а мои неподвластные пальцы сами поднялись по его плечу, медленно и легко огибая изгиб у шеи. И переходя на заднюю часть. Пальцем я отчертила круг на его горячей коже и заметила, как она покрылась мурашками, а Лиам вздрогнул, будто пытаясь сбросить их с себя. От этого некого признака его уязвимости передо мной я не смогла сдержать улыбки, а он ответил мне тем же, дёрнув лишь одним уголком губ и бросив на меня секундный, полный присущей ему хитрости, взгляд. Только я почувствовала удовлетворение и желание большего, как это всё оказалось лишь моими несбыточными желаниями. Я моргнула, а мои ноги оказались на земле, со свисающим с них пледом. Лиам не сбросил их с себя, а аккуратно опустил, перед этим легонько шлёпнув и встав со стула. Лиам уже куда-то отправился, а я не понимала, что произошло, так как совсем не слушала разговоры вокруг. Я встала с места, а стул за моей спиной был отодвинут в сторону Мортимером. Огляделась и увидела, как сестра медленно прошла ко мне, кутаясь в прокрывало. А Эдда с Уитни прошли к гаражу, откуда доходил голоса Лиама и Коди. Андре с Мортимером ушли к столу и уже возвращались к нам. — К костру хотят добавить дровишек, тухнет, — сказала Кира, останавливаясь со мной. — Не думаю, что ты что-то слышала. — А ты слишком внимательна. — Я вижу Коди и Лиама насквозь. Они слишком похожи. А, учитывая, что рука Коди не отлипала от моей задницы под пледом, мне хватило секунды наблюдения за вами, чтобы понять, что Лиам залез к тебе в трусики под пледом. — Не было этого. — Опустила я голову, сжимая края покрывала в кулаках и накрывая ими поджатые от улыбки губы. — Ну, с такими, как он, это дело времени. Немного осталось подождать. — Во сколько мы вчетвером поднимемся наверх? — Когда у них кончится терпение. — Кивнула сестра на Коди и Лиама, которые вышли из гаража, держа дрова и бутылку розжига. Коди подкинул половину в костёр, а Лиам брызнул содержимое бутылки, от чего пламя грозно устремилось в воздух и тут же успокоилось. Мужчины подняли бокалы со столика позади и притянули их к губам. И тогда я встретилась с взглядом Лиама, глядящего на меня из-за края стакана. В сиянии пламени между нами его глаза, устремлённые только на меня, были необыкновенно яркими, манящими и грозными. В ком-то роде пугающими, если бы не эта доля хитрости и полуулыбка. Он слизал оставшуюся влагу с губы, вздёрнул подбородок и расплылся в полной улыбке, подмигнув мне. Только в этот момент я осознала, как уверенно и без капли стеснения пялилась на него. И что он мог принять, как вызов, потому что взгляд его больше не отрывался от меня. Казалось, что он забыл, как моргать. Но я смотрела на него в ответ. Сквозь пламя. Минуту. Две. Три. С его стороны остались все остальные парни, пока они обсуждали что-то своё, а мы вчетвером остались по эту часть костра. Подруги начали обсуждать детали ночи, но я не хотела в этом участвовать. Я думала, как бы не отрывать ответный вздор с мужчины, что не переставал смотреть на меня. Видя и Коди, что стоял рядом с Лиамом, я насквозь ощущала ту похожую их мужскую энергию. Она всегда окутывала меня, когда я даже не видела Лиама или Коди рядом. За столом, за секунду до того, как Лиам шепнул мне на ухо, я словно почувствовала его энергетику. Могучую, живительную, чарующую… такую притягательную. И такая же была у Коди. Только у Лиама она отличалась своеобразной хищностью в ком-то роде, а у Коди была более грубой, нежели у его друга. Андре и Мортимер излучали строгость и непреклонность. Один их титул, и я не знала, как правильно с ними общаться. Хотя они всё равно были такими же красавцами, чей облик только украшали манеры и отношение к нам. Но вот Коди и Лиам всё равно стали мне уютнее. Пока я размышляла о своём, а взор мой помутнел, теряя в обилии красок костра силуэт Лиама, меня вернули в реальность мужские голоса, ставшие громче. Андре возмущался, Мортимер отговаривал, а Коди перепрыгивал с ноги на ногу, готовясь к чему-то. Я нашла Лиама, что отошёл на несколько шагов назад. А затем он рванул с места. Прямо на меня. Перепрыгивая языки пламени и костёр. Он уверенно приземлился на обе ноги прямо передо мной, едва качнувшись вперёд и касаясь подбородком моего носа. — Дурак совсем?! — Шлёпнула его по плечу Эдда, подходя ближе. — Мы испугались! — А ты? — Глядел он в мои глаза, сверкая хищной полуулыбкой. — Нет, это похоже на тебя, — лгала я, так как просто не успела среагировать из-за своих мыслей. — М-м. — Кивнул он, протягивая на языке, и опустился к моему лицу. — Учту, Лёлик… Он отошёл, обходя костёр, а я проводила его взглядом, поддаваясь сестре, что взяла меня за руку и увела в сторону. Лиам пару раз перепрыгнул костёр, а за ним повторил Коди, только пока для него это было лишь вызовом, для Лиама это страсть. Я знала, как он обожал огонь. И помнила, как находила на его теле ожоги. Мне непонятно, откуда в нём эта дикость, но почему-то я не принимала это за что-то плохое. Он был красив в общении с огнём, и это лишь добавляло ему своей личной, ни на кого похожей харизмы. — Хочешь попробовать? — спросил Коди, подходя к Кире. — Ещё чего! — рассмеялась она. — Это вы, мужчины, славитесь отсутствием инстинкта самосохранения. — Бредни это всё. — Изогнул одну бровь Коди. — Ну, я лучше соглашусь с ними и останусь женщиной — олицетворением рассудительности. Коди не успел спросить у других девушек, как их увели за стол Мортимер и Андре, а я рассмеялась от этой забавной картины и как даже они не доверяли бесстрашным старшим. — А ты? — спросил Лиам, так и желая перехватить всё моё внимание на себя и загораживая вид на козырёк дома. — Что? — тихо спросила я. — Прыгнешь? — Не думаю, что я смогу с такой высотой пламени и со своим ростом. — А если со мной? — Как? — нескрываемо удивилась я. — Возьму тебя на руки. И прыгнем. — Бросал он мне вызов. Подошёл ближе, убирая пару моих прядей за ухо и оставляя ладонь на моей щеке. — Хорошо, — твёрдо ответила я, кивнув. Лиам удивлённо дёрнул бровями, коснулся кончика моего носа подушечкой пальца и рывком поднял на руки. — Мои волосы… — обратилась я, подняв пару прядей. — Если не одежда, то они точно загорятся. Лиам без слов поднял со стула брошенный плед, освободив одну руку из-под меня, и отдал мне. Я обернула им плечи и волосы, а Лиам наблюдал за мной, ожидая, когда я закончу. Коди с Кирой остались в стороне, чему я была удивлена, ведь сестра не противилась моему согласию. Андре, Мортимер и остальные девушки облокотились на перила козырька, наблюдая за нами. — Мне это не нравится, Лиам! — крикнул Андре. — Твоя воля! — крикнул в ответ Лиам и опустил взор на меня. — Не дёргайся, в прыжке мне нужно будет сохранить равновесие. Я не за себя переживаю. — Я дёрнусь, как только твои ноги оторвутся от земли. — К этому я готов. — Он нагнулся к моему уху, прошептав: — Доверься мне. — Хорошо. — Резко выдохнула я, крепче обвивая плечи и немного пряча лицо у его груди и в комке пледа, свисающего с головы. Лиам отошёл далеко назад, беря место для разбега, пару раз глубоко вдохнул, резко выдыхая, и рванул с места. Я неосознанно зажмурилась от скорости, с которой мы неслись прямо в костёр. И почувствовала толчок с сильным, одновременно обжигающим и холодящим порывом ветра. А после меня мгновенно опустило вниз и всё замерло. — Можешь открыть глаза, — рассмеялся мне в ухо Лиам, и я открыла глаза. Мы стояли спиной к костру, а мне не верилось, что это произошло. Лиам правда перепрыгнул. — И всё? — удивилась я, глядя ему за спину и переводя взор на его лицо. — Да. Не страшно? — Совсем нет. — Покачала я головой. — Только от твоей скорости вначале я испугалась. И ничего более… — Хорошо. Я смогла разглядеть, как мой ответ порадовал его, а взгляд стал теплее. По-прежнему держа на руках, он понёс меня к столу, где продолжились осуждения в сторону Лиама, а я защищала его, говоря, что мне даже понравилось и я бы была не против повторить. В течение получаса я так не увидела сестру. Только помнила, что они с Коди унесли что-то в гараж и так и не вернулись оттуда. Всем всё было понятно, и никто не стал их звать за стол. Не глядя, я потянулась к стакану алкоголя, но то ли от волнения, до сих пор звенящего в моей голове, то ли от опьянения я слабо взялась за стакан, что он опрокинулся, содержимым попадая прямо на свечу, что вспыхнула под моей рукой. Я успела отдёрнуть руку, как свеча потухла и ещё немного пошипела от спиртного. — Ты в порядке? — Поспешно накрыл мою руку полотенцем Мортимер. — Не обожглась? — Нет-нет! — Успокоила его я. — Всё в порядке! Я убрала руку. Алкоголь растекающимся пятном полз по красивейшей скатерти, от чего меня захлестнул стыд. — Твоё влияние. — Кивнул Андре на обеспокоенного Лиама, который глядел то мне в лицо, то на мою руку. Но я одними губами произнесла ему «всё в порядке» и стала собирать салфетки, чтобы промокнуть пятно и не дать расползтись дальше. — Прекрати. — Остановил меня Лиам, накрывая руку на столе своей. — Мне так стыдно. Я испортила шикарную скатерть. Дорогая, наверное. Надо её снять… — Брось, ничего страшного. — Есть нормальная тряпка? — Подняла я голову к его лицу. — Дай мне хотя бы как-то исправить ситуацию. — На кухне. — Кивнул он на дверь в дом и протянул руку, чтобы сопроводить по существующим правилам. Я вложила в неё свою, и мы вошли внутрь, уходя в ближайшую, оставшуюся открытой дверь. Лиам указал на ящик под островком, пока сам стал убирать не тронутые стопки посуды обратно в ящики. Я молча открыла ящик и нашла несколько тканей и пачку соды, которая смогла бы, наверное, спасти меня от позора. Я выпрямилась, и тогда через мои бока протянулись мужские руки, хватая край тумбы передо мной и беря в ловушку между столом и телом мужчины за мной. Я медленно обернулась, в то же мгновение ощутив горячее и глубокое дыхание Лиама на своём лице, ибо он стоял так близко. Молчаливо изучал моё лицо, одной рукой накрутив между пальцев мои пряди, обрамляющие лицо. Мне ничего не оставалось, кроме как замереть и ждать. Чтобы контролировать всё то, что он породил во мне за этот вечер. Сдержать то пламя, что бушевало во мне от его взглядов, обращённых только ко мне. Пленительных касаний, которые происходили так часто и по любому поводу, который находил Лиам. Потому что он этого хотел. Со мной ему было сложно держать себя в руках. В этот же момент я постаралась себе напомнить, изгнав наивность, кем я сюда приехала. Я лишь гость, вызванная к клиенту проститутка. А его флирт ничего для нас не значит. Лиам неторопливо накрыл мою руку своей, забирая тряпки и пачку соды. Отставил их мне за спину, и последний барьер между нами исчез. По-прежнему тяжело дыша, он аккуратно коснулся моего подбородка, большим пальцем накрывая нижнюю губу и оттягивая вниз, отпечатывая помаду на подушечке пальца и не отрывая взгляд от моего рта. Мои ладони сами накрыли его грудь, чего я даже не заметила. Но чётко осознавала, что это лишь малая часть того, чего я желала сделать с ним. Лиам подошёл еще ближе, обжигая своим дыханием мой нос, и надавил большим пальцем на мою губу. От недолгого укола боли на ней мои брови жалобно поджались, а из горла вырвался тонкий и едва слышимый стон. — Весь вечер меня терзает вопрос, — шептал он, находясь в сантиметре от моих губ. — Каковы твои губы на вкус? Такие же они мягкие, когда мы виделись в последний раз… А ты будто читаешь мои мысли и режешь без ножа, снова и снова закусывая и облизывая их… Боже, я даже не знала, что он замечает мою плохую привычку! И всё, что я успела сделать — сглотнуть, — и Лиам припал к моим губам. Грубо. Я отступила, застигнутая врасплох его привычной решительностью, о которой позабыла за месяцы разлуки, и была прижата к тумбе позади. Его поцелуй стал ещё агрессивнее, как только я схватила его за плечи и притянула к себе. Грудью к груди. Его руки не могли найти себе места, блуждая одной по талии к бедру, пока другая накрыла щеку и оглаживала от виска к подбородку, не давая разорвать страстный поцелуй. Но я бы этого не сделала. Я бы ни за что не отказалась от того, о чём мечтала, как только увидела его перед собой, стоило мне выйти из машины. Я отчаянно вдохнула от жажды воздуха, но ответила его языку взаимностью, как только он вошёл в рот, поглаживая мой язык и уходя к губе. Я впустила пальцы в его волосы, пока наши языки сплелись. Изголодавшиеся, безумные, в диком танце не зная лучшего ритма, чтобы не отступить и просить большего, что нам позволяла реальность. Я жалобно простонала от боли в губе, когда он, посасывая, оттянул её и взял меж зубов, наслаждаясь мягкостью. И отпустил, припав горячим поцелуем к моей шее. Его руки опустились к моим ягодицам, сжимая их и рывком поднимая выше, усаживая меня на тумбу. Обхватив его ногами, я пустила его властные ладони под подол, а голос его промурлыкал прямо в мои губы, как только он нашёл край чулок и вонзился в них. Наслаждаясь деталью моего одеяния, он трепал край, желая и разорвать, и наглаживать. — Унеси меня наверх, — взмолил мой голос, предавая меня и имея свою волю в страсти, что окутала нас. — Я хочу побыть с тобой наедине, пока у нас есть время. — Я хочу тебя прямо здесь, — прорычал в поцелуй Лиам. — На этом столе… — Нас потревожат, ты знаешь… И тебе это не понравится… С низким рыком он схватил меня за бёдра, дёрнув и прижимая к себе. Беря в свои руки, пока я крепче обвила его спину ногами, он понёс меня из кухни наугад, и умело находя лестницу наверх.***
Занося меня в самую дальнюю спальню, Лиам не разрывал наш поцелуй, что стал лишь на долю не таким голодным. Краем глаза я увидела роскошную широкую постель, но Лиам унёс меня в угол, куда не попадал свет луны из окна и где стоял кожаный диван. Несмотря на всё необузданное желание, что бурлило под его горячей кожей, и которое я чувствовала своими руками, он аккуратно уложил меня спиной на диван и нависал надо мной. Его пальцы ловко нашли несколько пуговиц выреза на моей груди, распахнув их и давая волю его поцелуям. Губы Лиама блуждали по каждому сантиметру под собой, пока я изогнулась в спине. Я верила, что не алкоголь на меня так влиял, как пьянил мужчина передо мной. Его руки, что сжимали мои ягодицы под задравшимся платьем. Его грубые и одновременно нежные поцелуи на каждом открытом участке моей кожи. Он желал поглотить меня, всю, без остатка. Меня словно окутало пламя. Но он им и был. Лиам — олицетворение бушующего и всепоглощающего пламени. Всё тело трепетало от желания, а мне казалось, что за всю жизнь я никогда не чувствовала себя такой… желанной и живой. Проглотив ком наивных ожиданий и иллюзий, что давили мне на грудь, я почувствовала, как дёрнулись его бёдра между моими ногами. Его эрекция ощущалась сквозь брюки и моё тонкое бельё, которое я хранила до лучшего случая. Оно было дорогим и таким красивым. И почему-то после объявления, что мы поедем к «важным клиентам рядов Клинков» мне захотелось его надеть. Чтобы чувствовать себя как никогда увереннее. Быть до малейшей детали самой манящей и запоминающейся. Только темнота испортила все мои планы. Лиам даже не обратит внимания, насколько я хороша. И только для него. Лиам рывком оторвался от моей груди, виднеющейся в вырезе, стянул через голову лёгкую кофту, пока я задавалась вопросом, как он не замёрз в ней за этот вечер. И сунул руку в карман, после чего в луче лунного света блеснуло лезвие раскладного ножика. Лиам оставил его в руке, стекая к моим ногам и начиная зацеловывать и покусывать, медленно поднимаясь выше от изгиба пальчиков. Кончик ножа подтянул край чулок, даже не поранив кожу, оставил дырку, с помощью которой Лиам мгновенно разорвал их, снимая с меня. Так же он поступил с другой ногой. Его дикие замашки с раздеванием с помощью ножа могли не понравиться кому угодно, но только не мне. Это было так одурманивающе и жарко, что у меня поджались ноги, а ногти до скрипа сжали кожу дивана. Лиам ласкал языком кожу бедра, поднимаясь выше до самого белья, со своей озорной полуулыбкой глядя в мои глаза. Лезвие примкнуло к шву между подолом и верхом платья, разрезая посередине до самого разреза на моей груди. Всё, что я почувствовала, было холодом металла противоположного не заточенного ребра, скользнувшего по моему животу и ложбинке. И ткань раскрылась, оголяя меня до нижнего белья. Лиам отбросил на пол нож, что закатился под кровать, и взял обеими руками мою грудь, стягивая вверх ненужные чашечки бюстгальтера. Я изогнулась, протяжно простонав от языка, что коснулся моих сосков и как умело Лиам массировал мою грудь, кожа которой словно трепетала и щекотала меня изнутри. Высвобождая мои соски меж пальцев, он поочерёдно посасывал их и оттягивал зубами, продолжая массировать грудь. Я хотела большего, потому рука сама скользнула по его груди и, насколько мне позволяло его положение надо мной, дотянулась до края брюк. Но этого было недостаточно, чтобы достать до его твёрдого члена. Лиам, по-прежнему держа в своих ладонях мою грудь, поднялся выше, примкнув к моим губам, за счёт чего я смогла юркнуть под край брюк и белья и обхватить его член. Лиам прикусил мою губу, и я почувствовала привкус железа от крови из моих ран, от чего движения его языка на моём стали ещё грубее и одновременно слаще. Он тоже почувствовал вкус крови и обхватил двумя руками мои щёки, вкушая мои губы и язык. Делясь своим вкусом, что отдавал горечью крепкого алкоголя, сладости яблок и мятных леденцов. Он стонал мне в губы с таким отчаянием и страстью, что я была вне себя от желания. Потому поднялась, заставляя его подняться вместе со мной, и уселась ему на колени, впиваясь в плечи. Сползая ниже, сбрасывая изрезанное платье, я осталась в одном белье. Зацеловывала его шею, мускулистую грудь, оглаживала бока, спускаясь поцелуями и языком к рельефному и напряжённому животу, а Лиам взял на макушке мои волосы в кулак и запрокинул голову, тяжело дыша и сжимая губы. В зоне живота я обогнула его напряжённые кубики, вызывая дрожь в бёдрах у моих боков, и окончательно села на колени перед ним. Сама не заметила, насколько быстро расстегнула ремень и высвободила твёрдый и извергающийся каплями эякулята член. Возбуждённый стон сам вырвался из моей грудной клетки, когда я с обожанием слизала каплю с головки и увидела, как выпрямился Лиам, опадая на спинку дивана. Его рука крепче сжала мою макушку, пока медленно взяла его в рот. Прижимая каждый раз язык к нижней части, я массировала его мошонку, и впускала всё глубже и глубже. Влага скапливалась в моём рту, пока я лишь два раза высвободила его, оглаживала ладонью головку, видя, как поджимались ноги Лиама, а взгляд его становился более диким и словно стеклянным от похоти. Боже, как он был прекрасен, груб и одновременно ласков. Его взгляд излучал благодарность, как и ладонь, что заботливо наглаживала мой затылок, а он снова и снова убирал обратно, так и норовящие высвободиться, пряди мои волос из его хватки. Одной рукой я держала его у основания, заглатывала, а другой блуждала от мошонки к бедру, задевая вставшие мурашки. Его семенники медленно сжимались, говоря мне, как Лиам был близок. И тогда дверь открылась, и к нам присоединились Коди и Кира, страстно целуясь и сразу же прижимаясь к дальней стене. Мы оба даже не обратили на них внимания, как и они на нас. Краем глаза я только видела, как Коди грубо прижимал мою сестру спиной к стене, а её ноги обвивали его спину. Но всё, чего я хотела, это видеть реакцию Лиама на мои ласки. И он глядел на меня. Только на меня. Обе пары были поглощены друг другом. Лиам выпрямился, крепче сжимая меня на затылке, а я глубоко взяла его в горло, чувствуя солоноватую жидкость, стекающую по гортани и оставившую свой след, когда я с причмокиванием высвободила член из своего рта. Пара капель осталась на языке и на губе, обжигая мои раны. И я не успела слизать и их, как Лиам подорвался ближе, примкнув к моим губам и слизывая с обожанием вкус моей крови и своей спермы. Он взял меня за плечи, поднимая с колен, а спиной я почувствовала порыв воздуха, когда мимо нас прошёл Коди, по-прежнему держа Киру на руках. Пока Лиам уложил меня на спинку дивана и прикусил край моих трусиков, оттягивая их вниз, я накрыла его голову обеими ладонями и приподнялась, позволяя снять с меня бельё. Он закинул оба моих бедра к себе на плечи, оставшись сидеть на коленях, а я подняла взор на Коди, что сорвал последний элемент одежды с моей сестры. Сам он был уже голым, а их силуэты красиво оттенял лунный свет из окна, на подоконнике которого они расположились. В тени на спине Коди я увидела завитки чернил, собранные в извилистую змею. Тату не было, когда мы последний раз так вчетвером собирались в одной спальне. Он быстро сорвал зубами бумажную упаковку презерватива и натянул его на себя, тут же грубо вонзаясь в мою сестру, что звонко выкрикнула и опустилась грудью ниже на подоконник. Её ноги подкосились, но с каждым звонким рывком и шлепком их тел Коди сжимал её бедра и ягодицы, держа перед собой, едва склоняясь к ней и басисто постанывая. Грубость и дикость присущи Коди, но я не могла больше наблюдать за ними. Всё мое внимание снова обратилось на Лиама, что примкнул ртом к моим складкам, с самого начала жадно кружа языком. Он небольно прикусывал меня, присасывался, впивался в кожу моих ног. Я вскрикнула одновременно с сестрой, что в диком темпе держалась за подоконник и скользила по нему. Мужчины не были тише нас. Лиам мурчал и довольно стонал в меня, жадно сгладывая скопившуюся влагу и делая перерывы, чтобы демонстративно слизать мой вкус со своих губ, встречаясь глазами с моими. В тот момент, сгорая от похоти, я была готова поклясться, что он был лучшим мужчиной в моей жизни. Мало, кто из клиентов по-настоящему уделял внимание ласкам для девушки. Они платили, брали и требовали. А всё, что оставалось ублажающей их прихоти девушке — мастерски изображать удовлетворение, когда его и близко не было. Были исключения, когда клиенты говорили о желании попробовать что-то новое, но всё, чем это было — некий урок, при котором невозможно бы настроиться на получение оргазма. Все они были неопытны, грубы и мало обучаемы. Я помнила, как один чуть не до крови укусил меня, другой не слышал моих наставлений и бросил куннилингус спустя две минуты нелепого ритма. Но Лиам был прекрасен, он знал точный ритм, словно чувствуя каждое свое движение и результат, что отражался трепетом и наслаждением во мне. Он не спешил, но был твёрд, его язык сам наслаждался гладкостью, вкусом и жаром моего лона. Он входил в меня, зализывая стенки, и возвращался к центру чувствительных нервов. Я кричала, извивалась под ним, сжимала его голову бёдрами и знала, что всё это ему безумно нравилось. Ему нравилось доставлять мне удовольствие. Я с жалобным придыханием кончила на его язык, стекая по спинке дивана, а Лиам сбавил ритм до минимума. Лишь растягивал пульсирующий в конечностях оргазм и остановился, прикусывая свои губы, и обернулся на Коди, что продолжал за нами трахать мою сестру. Лиам хмыкнул, поднялся на ноги, разминая их. Опустился ко мне, когда я выпрямилась, и нежно поцеловал. Он согнулся так, что опустил ладони на мои бёдра и ненароком надавил большим пальцем на заживающий синяк. Я прикусила его губу, что для меня было неконтролируемым действием от вспыхнувшей боли, а для него призывом к большему. Он опустил бретельки с моих плеч и расстегнул, отбрасывая последнюю ткань с моего тела к куче рядом. Поднимая на ноги, он перетянул меня на кровать королевских размеров с шикарным тёмно-сливовым балдахином, идеально сочетающимся с тёмным деревом кровати. Сбоку от нас Коди ускорил темп, они с моей сестрой в унисон стали ещё громче кричать, и с дрожащим стоном мужчина кончил. Кира пала на холодное дерево под собой, прижимаясь лбом, а Коди отстранился, стягивая наполненный презерватив и откидывая его в угол подоконника. Он рывком развернул к себе Киру, но она упала на колени, начисто слизывая с его члена оставшуюся сперму. Грязно и жадно. Глядя глаза в глаза. Но так возбуждающе, что в очередной раз за этот день у меня поджались ноги. Коди поднял её на обе ноги и повёл к кровати, где находились мы. Я стояла на коленях почти в середине, а Лиам пристроился сзади, беря мои волосы в кулак и зацеловывая изгиб шеи. Кира приблизилась ко мне, становясь также на колени, пока Коди вытащил из прикроватной тумбочки четыре презерватива, два из которых перекинул Лиаму, который ловко поймал в кулак. Я не чувствовала волнения от обстановки, в которой находилась. Настолько это было привычно, жарко и красиво, что я завелась пуще прежнего. Кто бы что ни говорил, но моей сестре возраст был к лицу. А в чертах её лица и фигуры я видела себя. Её волосы в красивом беспорядке лежали на плечах, свисая на грудь и западая в ключицах. Она была полнее и выше меня, в чём я ей завидовала, ведь это добавляло шарма и сексуальности. Но Кира всегда говорила мне, что такие миниатюрные и аккуратные девушки, как я тоже нравятся многим мужчинам. Ладонь Лиама накрыла моё горло, заставляя повернуться на него, а его губы тут же нашли мои. Краем глаза я увидела, как ладонь Коди спустилась по животу Киры, до самого низа, а два пальца пропали в ней, из-за чего она изогнулась, прижимаясь ягодицами к Коди, стоявшему позади. Я виляла задом, обтираясь о вставший член Лиама и прося большего. И мужчины сами не стали долго издеваться над нами. Лиам подтолкнул меня вперёд, как сделал и Коди с Кирой. Ладони сестры опустились на мою талию, а я ответила взаимностью и коснулась своей грудью её. Ткнув меня носом в щеку и огибая изгиб подбородка языком, она схватила меня плечо и крепко прижалась своими губами к моим, проникая языком внутрь и сцепляясь с моим. Это было настолько женственно и красиво, что я позавидовала мужчинам, которые со своими хищными улыбками наблюдали за нами и переглянулись. Мы целовались долго и пылко, до того момента, пока я не почувствовала, как с надетым презервативом Лиам прижался к моим ягодицам, спустился ниже и вошёл в меня. Кира простонала мне в губы и крепче взялась за плечи, что говорило о том, что Коди поступил так же, как и Лиам. Одну руку перекидывая за голову Лиама и опуская к себе, другой я взялась за Киру. Властная хватка Коди держала её за талию. Лиам одной ладонью накрыл мой живот, чувствуя с каждым толчком себя внутри меня, пока другая шлёпала мою ягодицу. Медленный темп нарастал с каждой секундой, середина кровати под нами начала поскрипывать, а пружины матраса покачивались. Коди прижался губами к щеке Киры, прикусывая её, стоило ей опустить голову на бок, а Лиам продолжал целовать меня. Пламенно, нежно и пленяющее. Я изогнулась, расставив ноги шире и двигаясь вместе с каждым толчком Лиама во мне. Навстречу ему, показывая всю взаимность и жажду его всё глубже. Спустя пару минут Коди потянул Киру назад, опуская свои ноги на пол и заставляя её упасть грудью на одеяло. Лиам вышел из меня, спускаясь и нагнувшись под кровать. Высунув из-под неё свой чемодан, он вытащил всем нам знакомую атласную ленту и встал позади меня, шепча на ухо: — Снова доверишься мне? — Да… — Кивнула я, обернувшись на него и оставив влажный поцелуй на губах. Надавив на мою спину, он опустил меня на кровать и перевернул, как поступил и Коди с Кирой. Устраиваясь меж наших ног, они подняли наши запястья над головами и связали их между собой. — Красавицы, скажи же, — хмыкнул Коди, глядя на нас сверху вниз. — Шикарны. — Навис надо мной Лиам, опуская локти у моей головы. Я закинула ноги ему за спину, а тело обдало волной наслаждения, когда он вновь вошёл в меня. Темп был жёстким с самого начала, сотрясая меня до каждой пряди волос. Руки Лиама хватали за грудь и бёдра, когда он приподнимался, меняя угол проникновения. Коди был грубее, о чём говорили мне громкие шлепки и стоны сестры над головой. Но я не задирала голову и смотрела только на Лиама. И была потрясена, с каким обожанием и влечением он разглядывал меня. Всё моё тело, вздрагивающую грудь, линию живота. Наклоняясь к лицу, он не целовал в губы, а рассматривал черты лица, вдыхал запах мои волос, до мурашек целовал виски и постанывал в моё ухо. Я была настолько увлечена им, что неосознанно загрустила от мысли, что после завтрака мы уедем. А когда увидимся вновь — неизвестно. Возможно, он снова пропадёт, и мы никогда больше не встретимся. От этой мысли мне хотелось прижать его ещё крепче, но руки мои были связаны. Однако всё блаженство, что испытывала, я показывала ему всем своим видом. Как изгибалась под ним, сжимала ногами, как для его ушей сладко звучали мои искренние стоны, а губы тянулись к его рту. Но его отношение ко мне сквозь взаимность я не пыталась прочитать. Я не хотела разочаровываться. Я не хотела вспоминать, что есть и другие девушки, что приедут к нему на следующий заказ. Я не хотела знать, что в его глазах я лишь проститутка. Кукла для развлечения. Меня устраивало такое отношение с другими клиентами, что никогда не заботились о моём комфорте. Но Лиам был совсем другим. Он без шанса к отступлению очаровал меня своей заботой и желанием удовлетворить. Эти мужчины, к которым мы приезжали, без стеснений говорили, что в их доме удовлетворение должны получать обе стороны. Было ли это искренне или для поддержки своего эго — мне неизвестно. Но свои слова они поддерживали действиями в постели, и как каждая из нас уходила от них довольной прошедшей ночью, желая поскорее вернуться. И за себя я могу повторить, что дело было не в деньгах. Какая бы профессия у нас ни была, мы — женщины, и до последнего нуждались во внимании и ласках, что получали здесь, взамен на предоставленные услуги. Мне казалось, что всё было честно. Но почему-то чувствовала, что получаю намного больше, чем было оговорено. И давала больше, чем была обязана. Крепко целуя Лиама в губы, я увидела над собой, как выпрямился Коди и, спустя несколько десятков минут жёсткого темпа наших тел и затёкших конечностей, перевернул мою сестру в позу «раком», от чего узел на моих запястьях стал туже. Но это не помешало мне наслаждаться Лиамом. Голова сестры от грубых толчков мелькала в моём взоре, а влажный поцелуй Киры примкнул к моему лбу. Она подвинулась ближе и нашла мои губы, снова страстно вкушая их и срывая наш зрительный контакт с Лиамом. Я недовольно прикусила её, но она улыбнулась в поцелуй и тихо прошептала: — Подожди… Ладонь Лиама накрыла мою шею и разорвала наш с сестрой поцелуй. Коди ослабил один узел, от чего я высвободила одну руку. Лиам с некой благодарностью глянул на него, взял меня за шею, поднимая выше, от чего я поднялась на один локоть. Он тут же, что мне показалось отражением вспыхнувшей ревности в нём, схватил зубами мои губы, сцепляясь с языком и жёстко трахая меня. Когда оба мужчины были так близки к концу, они переложили нас на спины и подушки, оставляя две руки связанными. Взяв обе мои ноги, скрестив их между собой и крепко обняв на своей груди, Лиам ожесточил ритм, врезаясь в меня со всей похотью, что горела в нём и поглотила спальню. Коди уложил обе ноги моей сестры на свои плечи и опустился на неё, от вида чего мне самой стало больно в связках ног. Колени её он прижал к груди Киры и опустил свой лоб на её, кусая за губы. Мне хотелось укусить его за руку, что зажала мои волосы между нами, ибо мы с сестрой лежали плечо к плечу, а волосы наши смешались и рассыпались на подушках вокруг. Но я была так близка к оргазму, что позабыла об этом и запрокинула голову, громко выкрикнув и поддаваясь обжигающей волне удовольствия. Лиам прижался губами к моим голеням, что скрещенными касались его щеки, и зажмурился, резко и до упора входя и долго кончая. Коди спустя пару секунд поступил так же над моей сестрой, и завершающе раскачиваясь в ней, пока не остановился и пересел на задницу. — Было горячо… — выдохся он, а я наблюдала, как он, скопировав Лиама, упёрся руками в бока. — Мне этого не хватало. Лиам устало закивал, прикрыв глаза и восстанавливая дыхание. Коди отбросил использованный презерватив на пол, как и его друг. Лиам выдохнул и обвёл нас, уставших и до сих пор лежащих на подушках, тёплым и любующимся взглядом. — Как вы, красавицы? — хмыкнул он и пал рядом со мной, подперев голову ладонью. — В порядке. — Улыбнулась я ему и размяла запястье, ленту на которой развязал Коди и остался сидеть у нас в ногах. — Нормально, — вздохнула Кира и кивнула на Коди. — Ты обещал мне жёсткий секс. — А это что сейчас было?! — удивился он, взмахнув руками. — Ну-у… — Задумалась она, изогнув брови. — Раньше, когда ты был помоложе, мы это всё называли прелюдией… Стареешь, сладкий. Я едва сдержала смех, накрыв ладонью губы, и прижалась поближе к Лиаму, когда и его смешок всколыхнул волоски на моей макушке. Не думаю, что любая другая девушка осмелилась бы сказать такое Коди, но у них с Кирой такие заигрывания были обыденностью. Они слишком давно знакомы, и ни для кого не секрет, что с опытностью и раскрепощённостью в экспериментах Кира заняла место фаворитки у Коди. Она была единственной, кто по-настоящему мог играться с ним, иногда своим отказом бросить вызов, когда с другими девушками Коди бы махнул рукой. Но с Кирой он никогда не соглашался на отказ. Она солгала, что всё это было прелюдией. Часто ею была настоящая борьба тел, которую можно было наблюдать по утрам с окон в особняке парней. Там же в садах они продолжали то, на чём останавливались ночью. И пока я отмахивалась от сравнений внешности нас с Лиамом от Киры, она делала то же самое, когда я указывала на всем заметную химию между ними с Коди. — Может, попьёшь виагру для длительности секса? М? В этом нет ничего плохого! — Стерва, я тебе ещё покажу, — прищурился с ухмылкой Коди и шлёпнул её по заднице. — Я проголодался, а вы? Он встал с постели и прошёл к шкафу, переступая через использованные презервативы и одежду. Раскрыл дверцы шкафа, и вытащил две простыни, одну швырнув во вставшего следом Лиама, а свою обернул вокруг пояса. Лиам, попутно собирая презервативы, перевязал на бёдрах покрывало. — Я только бы выпила. — Пожала плечами Кира. — Ты? — спросил меня Лиам. — Тоже, наверное. Лиам кивнул и прошёл в дверь, откуда вышел Коди. Подмигнул мне, и дверь закрылась. — Фух… — Встала с кровати Кира и стала искать в шкафу вещи для нас, перед этим подняв моё разрезанное платье. — Он опять за своё? — Угу. — Кивнула я с улыбкой на лице и перелегла на живот, сгибая ноги в коленях и раскачивая их. — Хорошо, что я подумала об этом и взяла для тебя запасное. Только надо будет Гарри сказать, чтобы он компенсировал. Я ничего не ответила и наблюдала, как она нашла одну сорочку и шёлковый халат. Его она отдала мне, так он был ей не по размеру, а сама надела сорочку, садясь рядом и шлёпнув меня по ягодице. — Как ты себя чувствуешь? — спросила она, натирая мою поясницу. — Да нормально. Ничего не болит. Лиам был нежен ко мне и позаботился о моём возбуждении. — Хорошо. Сейчас… Она опустилась на корточки перед постелью, высунув свою небольшую сумочку. — Когда ты успела её занести?! — удивилась я. — Когда Коди мне шепнул план на ночь, и я попросила занести наши гигиенические сумочки. Сестра втащила кусок ваты и смочила его заготовленным раствором, протягивая мне. — Сунь себе во влагалище, иначе раздражение от резины презерватива снова появится. — Да не на… — Суй, говорю! — потребовала она, впихивая мне в ладонь вату. — Ладно… Через пару секунд я от неудобства поелозила на месте и легла на бок. — Как все вместе поедим, а они унесут посуду, попросим их увести нас в ванную, и там достанешь. — Хорошо… Значит ничего больше сегодня не будет? — У вас, думаю, да. У Лиама снова проблемы со спиной появились, как мне сказал Коди. Мы, наверное, оставим вас ночью и уйдём в машину. — Засияла Кира, отводя взгляд в сторону. — Он должен мне припомнить сказанное… — Так значит Коди сам тебя с самого начала оповестил о планах? — Да, я отнесла сумочку и шепнула тебе на ухо за столом. — Они это только сегодня спланировали? — Не знаю, но могу сказать точно, чтобы были рады, когда увидели, что приехали к ним именно мы. — Присела Кира рядом. — Мы давно не виделись, а они хотели вчетвером. — Кто им мешал это сделать с другими? — Ты дура, что ли?! Мы их фаворитки, я и ты! Почему я постоянно грызусь с девочками за очередь?! Им нравится это только с нами. Ты этого ещё не заметила и не поняла, если бы я сейчас тебе не сказала? — Я сомневалась… У них большой выбор, а Лиам приезжал к Зое, ты сама знаешь. — Последний раз мы с тобой к ним приезжали. А их контролируют, чтобы не ездили к одним и тем же и не привязывались. Хотя я не знаю, что в голове у Лиама. Меня лишь заботит, чтобы мы не потеряли этот заработок. Никому не говорили, кто их фаворитки, иначе мы никогда не отвоюем свою очередь, поняла?! — Поняла…