Полицейская ведьма

      — Мама… — со слезами дрожаще звучала Гвен, сидя рядом с койкой и бережно держа мать за ладонь.              Ванесса лежала по пояс накрытая тонким белоснежным одеялом и подключённая к куче аппаратов, что чутко следили за её важными показателями. На лице куча уже подсохших ссадин, царапин и ярко проявившихся синяков, а на самом теле их вовсе не меньше. Она лежит, неторопливо моргая веками, будто вот-вот закроет их и… Уснёт. Медленно, но глубоко дышит, что сразу становится ясно — она ранена и пытается справиться с этим. С тяжестью, с болью, с… Назревшей грустью. Смотрит на жутко опечаленную дочь и на работников бюро, что собрались в палате из-за огромного и искреннего волнения за неё. Это так очевидно и заметно плещется в их разноцветных глазах, которые смотрят внимательно и с тревогой. Видит, что они совсем поникли… В своей беспомощности. Оттого она в глубине мыслей ощущает и вину. Вообще за всё это.              — Я… Не буду утаивать. — не так уж смело начинает врач, наконец пришедший к ним через мучительные почти полчаса с предварительными результатами первичных и экстренных обследований. Пару белых листков были у него в руках, он перебирал их, иногда подглядывая там что-то. — Состояние средней тяжести. И оно… Ухудшается. Нужно как можно скорее провести операцию на позвоночник, чтобы избежать осложнений и…              Гвен резво обернулась к нему.              — Она… Она будет в порядке? — после столь жалобного голоса и слов, её опечаленный вид вдруг сменяется. На мгновение сжимает челюсти, а брови опускаются. Теперь на мокром лице не надежда, волнение и грусть, а скорее серьёзность и даже тень угрозы. — Скажите сразу.              — Прогнозы… Не самые утешительные. Есть вероятность, что из-за слабого состояния или непредвиденных обстоятельств пациент не выдержит прямо на операционном столе или же… — он сделал паузу, которая всех только насторожила. — Травма весьма непростая. Возможна… Потеря функций нижних конечностей.              После этих слов и их последующего не самого быстрого осознания, лицо Гвен медленно и вновь сморщилось. Полились новые слёзы.              — Подготовка к операции уже идёт. — осторожно предупреждает врач, прекрасно чувствуя и понимая, что ситуация для присутствующих лишь ухудшилась и стала сложнее. — Скоро придёт медсестра взять последние анализы. Пока у вас есть ещё немного времени побыть с… — его перебила открывшаяся дверь. — Мисс? Мисс, кто вы? Сюда нель…              — Иди готовь всё к операции. — угрюмо и чуть ли не шипя, произнесла Эвелинн, стоило ей только крепко вцепиться в его руку.              Он сразу же замолк и послушно ушёл, а вот сама она, опустив взгляд в пол, быстро юркнула мимо всех и скорее уселась с другой стороны койки. Аккуратно подхватила прохладную руку Ванессы, что неторопливо перевела на неё свой взгляд и, не совсем сразу узнав её, слабо улыбнулась. Сознание было помутнённым и заторможенным.              — Эва… — сипло произнесла Ванесса первой.              — Всё будет хорошо… — Эва очень старалась, чтобы голос не дрожал от ощущения, что она вот-вот готова расплакаться. Вид приёмной матери до ужаса пугал и расстраивал. — Я здесь…              Чёрные венки, что образовались на тыльной стороне ладони Ванессы, стали стягиваться и переходить уже на руки Эвы, которая стискивала зубы и сильно хмурилась, опустив голову. Всеми силами сдерживала боль, что забирала у неё сейчас. Её было немало…              — Ты… — всхлипнула Гвен, с надеждой посмотрев на Эвелинн и то, что она делает, а та на неё машинально в ответ. — Ты можешь вылечить её? Своими способностями. Пожалуйста… — лицо скривилось и после устало опустилось, а пару слезинок сразу упало на одеяло. — Пожалуйста, сделай что-нибудь!              — Я здесь для этого. — ровно проговорила Эва, а оттого Гвен резко и снова подняла глаза, полные недоверия вперемешку с удивлением. — Я вылечу её. Операция не нужна.              — Нет… — всё также слабо и тихо запротивилась Ванесса, вклиниваясь в их разговор. — Всё уже в базе данных… Врачи в курсе, как… И мои коллеги по работе. Мы не сможем уйти… Так просто.              — Какая разница? — резко повернувшись, недовольно насупилась Эва. — Я могу сама!              — Это… Не точно. Травма позвоночника намного сложнее… Чем обычная рана. И… — Несс устало выдохнула, прикрыв веки. Сил было так мало и кончались они так быстро. Нужны небольшие передышки, чтобы донести свои мысли хотя бы чуточку. — Пусть проведут операцию. Если… Мне дано выжить или же нет, то… Пускай.              — Нет.              — Эва… — она посмотрела ей в серьёзные глаза вновь.              — Я спасу тебя. Я всё исправлю. — Эва прикусила губу, держась уже на последней капле. — Это… Моя вина.              — Здесь нет твоей вины. И Гвен тоже не виновата. — Ванесса посмотрела и на неё. — Только я.              — Это не так… — заубеждала родная дочь со слезами, что так и не прекращали литься даже на секунду.              — Я была… Действительно плохой матерью… Для вас обеих… Не справилась.              — Нет, это не так! Это не правда! — в унисон убеждали уже обе дочери, хватаясь за её ладони с обоих сторон.              Ванесса слабо улыбнулась и прикрыла веки в очередной раз. Было слишком тяжело не поддаваться той расслабленности и усталости, что кучей навалилась на неё и тянула забыться в манящей и лёгкой бессознательности.              — Гэвин… — произнесла она, и тот сразу спохватился, подойдя всего за два шага.              — Хэй, Вэнни… — улыбаясь, тихо произнёс он. Уложил ладонь на её горячий лоб и взглянул в зелёные глаза, когда те с усилием с открылись и не сразу нашли его перед собой. — Всё будет нормально… Ты выкарабкаешься, ну…              — Прости… — она всхлипнула, начав вдруг плакать и мелко подрагивать. — Прости…              — Эй-эй… Всё хорошо… — он нагнулся ещё ближе, а она крепко схватила его ладонь и ощутимо сжала её, притянув к себе, будто та была последней надеждой и спасением сейчас.              — Если умру… — слова давались с усилием. Частое и шумное дыхание рвалось гораздо раньше. — У девочек совсем никого не останется… Пожалуйста… Позаботься о них. Я прошу тебя…              — Эй… Да ладно тебе… Ты не умрёшь. Всё будет в порядке! — Гэвин словно бы убеждал и самого себя, пока паника на деле нарастала. Ему было страшно не меньше, но он так старался не показывать этого… Пытался быть куда радостнее, чем неприятно и щемяще ощущалось внутри. Ведь если уж и он даст всем почувствовать свой страх, то ситуация станет совсем патовой. — Ты вернёшься и будешь рядом с ними!              Ванесса вдруг замолкла, притихла и даже заметно вся застыла на пару секунд.              Будто… Решалась.              — Я соврала… — на обессиленном выдохе проговорила она, резко расслабившись и перестав дрожать. — Она твоя… Гвендолин — твоя дочь.              Шок настиг абсолютно всех, кроме самой Несс, что наконец рассказала правду. Она почувствовала…              Облегчение.              Она созналась.              Молчание длилось не так долго. Почти сразу Гэвин ровно заговорил:              — Я позабочусь о них. Обязательно. Не переживай. — он вновь заботливо и нежно погладил её по макушке.              Под этими касаниями Ванесса расслабленно выдохнула и прикрыла веки. Тяжкий груз едва ли не буквально сошёл с плеч и души. Если бы не травма и боль от аварии, то она бы после этого признания посчитала, будто бы… Вовсе родилась заново. Так легко ей теперь стало. Больше не было гнетущего и тревожного чувства внутри. Не было этого терзающего и страшащего ощущения ожидания, что рано или поздно, но она должна будет сознаться, ведь так… Нельзя. Так нечестно. Некрасиво. И теперь… Этого всего окончательно больше нет и… Не будет. И оно даже не растянулось на долгие годы вперёд. Оно наконец произошло. Прямо здесь и сейчас.              Наконец отпустило.              В палату зашли сразу две медсестры. Они тут же вежливо и учтиво попросили всех поскорее выйти, чтобы была возможность приготовить пациента к предстоящей операции, так что все послушно, но не прям уж и спешно покинули Несс. Встали в коридоре, где и собираются ждать дальше, но уже результатов.              — Ты знала? — спустя небольшое затишье проговорила Гвен, посмотрев на Эву, что смотрела в пол, стоя у стены в сторонке.              Та ответила тоже лишь спустя небольшое молчание:              — Напрямую — нет. Я… После знакомства с ним местами стала ощущать у вас ту же родственную связь, как между тобой и Несс. Да и… — Эва ухмыльнулась, подняв голову. — Коричневые волосы, схожая форма лица. Нос. Хах… Да у вас даже имена созвучные. По-моему… Это очевиднее некуда. — она посмотрела на Гэвина, что всё это время внимательно слушал, смотря на неё. — Ты серьёзно поверил Ванессе?              Тот шумно хмыкнул, прикрыв глаза и перекрестив руки на груди.              — Скорее позволил Ванессе наивно поверить, что я наивно поверил. Она очевидно не хотела, чтобы я знал, придумав и рассказав самую банальную и тупейшую историю, какую только можно было придумать и рассказать, а я… Просто решил оставить это так, чтобы не усложнять и не доводить её. Да и что мне по сути ещё кроме этого оставалось? Бегать и докучать её, требуя правду? Или сразу проводить чёртов тест ДНК, чтобы насильно поставить её в тупик?              — Почему ты… — теперь и Гвен обратилась к нему. Сжала кулаки и насупилась, перед следующими словами: — Почему ты бросил нас?              — Я не бросал вас. — незамедлительно ответил он с неким рывком и нажимом, но после вдруг осёкся, расслабился и выдохнул. Начал уже спокойнее. — Ванесса сама ушла.              — Почему ты не попытался остановить её?! — тем не менее ещё громче возмутилась Гвен.              — Да я даже не знал, что она была беременна! — всё же вскрикнул Рид, но затем опять взял себя в руки и вновь начал тише, ровнее. — Мы строили большие планы… Как вместе будем подниматься по карьерной лестнице, будучи копами, как сыграем свадьбу, как купим дом в хорошем местечке и даже… Заведём детей. Будем этой… Банальной ячейкой общества! Но самое главное… Счастливы. Вместе. И что потом, а? — он будто затребовал ответа у самой Гвен, дёрнув подбородком и раскинув руки. — В один прекрасный день… В тот день, когда вообще ничего не предвещало никакой беды или чего-то плохого… Ванесса пришла и просто всё разом… Перечеркнула! Абсолютно все наши задумки, мечты и планы! Она просто… Ушла. И это… Не слабо так ударило по мне. Хотя и в то же время я был всё равно готов сделать многое, чтобы она передумала. Был готов на коленях умолять её вернуться. Обещал измениться, если вдруг было что-то не так и ей что-то не нравилось. Если я обидел её, если ей чего-то не хватало, если я был недостаточно хорош и внимателен! Однако, видя, что она пускай и со слезами, но стоит на своём, также и понимал, что… Она похоже уже приняла решение. Это был её выбор. А я не смею… Её силой или жалостью удерживать, обрекая на какие-либо страдания или последующие сожаления. И уж поверь… — он в момент стал серьёзнее и весь напрягся, чётко взглянув дочери в карие глаза. Сжал кулаки. — Если бы я знал о твоём существовании… То ни за что бы не отпустил вас так просто. Нашёл бы где угодно! Ванесса же… Решила иначе. Решила за всех нас. Хах… — он устало усмехнулся, наконец расслабившись вновь. — И как всегда во благо. Желая сделать хорошее. Ты, наверное… И сама понимаешь, ведь знаешь какая она.              Наступило очередное затишье. Каждый думал о чем-то своём…              Спустя только где-то пару минут Гэвин заговорил вновь, посмотрев на Гвен и Эву:              — Послушайте… — он тяжко выдохнул, чтобы собраться с мыслями. — Я не требую и даже не прошу вас воспринимать меня, как вашего отца или типа того, но… Гвен. — посмотрел на неё. — Я понимаю, что твоя жизнь не была самой чудесной и лучшей. Что ты росла только с Ванессой и тебе не хватало должного внимания, любви и защиты. И даже прекрасно понимаю, что ты чувствовала, когда она вдруг привела в дом другого ребёнка. Чужого. Однако… Ванесса сделала это не потому, что именно ты была недостаточно хороша или наоборот очень плохой. Нет. Она сделала это потому, что… Да. Ей стало жалко Эвелинн. — теперь он посмотрел и на неё. — Но это неплохо. Вы сами знаете, что Ванесса очень сердобольная и пытается всем помочь. Тем более, когда это касается самых беззащитных, слабых, уязвимых. Детей. Она взяла тебя к себе, Эва, но лишь желая искренне помочь и подарить тебе светлое детство, которое ты полностью и без каких-то там ответных действий заслуживаешь. И в какой-то степени… Она хотела таким образом скрасить и твоё, Гвен. Чтобы у тебя была подружка… Сестра. Ванесса любит вас одинаково сильно, но и каждую по-своему, несмотря на факт близкого родства или его полное отсутствие. Такая у неё натура. Такой она человек. И всё, что она искренне хочет и желает… Чтобы вы выросли счастливыми, прекрасными и здоровыми девушками, которые однажды продолжат уже свой собственный путь. Да и если совсем на чистоту… То я на деле и вполне… Желаю вам того же самого. Пускай я и не могу толком ничем помочь в этом, но по возможности и в случае чего буду стараться и делать всё, что в моих силах. — вновь пауза. Вновь тяжкий вдох и выдох. Вновь серьёзный взгляд. — Ванессе предстоит тяжёлая и сложная операция. Так что хотя бы сейчас… Хотя бы на это небольшое мгновение… Нужно забыть о всяких разногласиях и поскорее сплотиться, чтобы поддержать её и… Спасти. К тому же… Она будет очень рада, если вы наконец поймёте друг друга хотя бы чуть-чуть. Или… Хотя бы начнёте это наконец вообще делать.              И опять тяжёлое затишье после такой откровенной и даже весьма трогательной речи, которую совсем никто не просил и явно не ожидал. Гэвин смотрел на них, пока они обе отвели свои взгляды в разные стороны. Но первой всё же мимолётно посмотрела и заговорила Гвен:              — Ну да… Уже поздновато играть в отцы и дочери. — с усмешкой она перекрестила руки на груди, смотря на пол в правом углу. — Не жди, что я теперь буду звать тебя папочкой.              Гэвин и сам хмыкнул, давно и прекрасно осознавая это и без её недовольного и саркастичного бурчания с закатыванием глаз, а затем посмотрел и на затихшую Эву, которая вообще едва смогла посмотреть на него в ответ хотя бы на секундочку.              — Наверное, теперь… Будет очень странно признаваться… — неуверенно проговорила она, пока глаза то и дело поднимались, то опускались вниз, то просто торопливо бегали из стороны в сторону. Пальцами мяла подушечки, то что-то там поковыривала на ногтях и под ними. — Что я… — наконец перевела заблестевшие глаза в глаза Гэвина, пока нижняя губа начала столь по-детски дрожать и поджиматься. Голос окончательно и слышно заходил ходуном, ведь ещё чуть-чуть и начнёт реветь. — Как раз таки скорее и воспринимаю тебя, как отца…              Он мелко вздрогнул и распахнул веки чуть шире. Знатно опешил от её признания, но весьма быстро оживился и собрался, сделал пару шагов ближе и потянулся к ней, как и она к нему. Эва обвила его руками вокруг торса и прижалась к плечу, пряча там своё уже плачущее и теперь мокрое лицо, а от ощущения знакомых — уже ставших по факту и вовсе чуть ли не родными — тепла и запаха её понесло и развязало ещё больше. Гэвин же, уложив щёку на её макушку, слабо улыбался и гладил по дрожащей спине. Слушая тихие всхлипы, терпеливо и с долей некого удовольствия ждал, когда она выпустит всё из себя и успокоится.              Они все так и стояли без разговоров, наблюдая, как она всё не отцеплялась от него, но спустя пару минут эту тишину прервали открывающиеся двери палаты. Оттуда стали вывозить Ванессу, так что Эва и Гвен спешно подскочили к ней.              — Всё будет хорошо… — успокаивала она их, видя эти перепуганные и взволнованные глаза, а также отлично чувствуя, как их руки вцепились в её, не желая никуда отпускать.              Она улыбнулась им, а под просьбы медсестёр не мешать, её стали везти по коридору дальше, когда обе дочери отпустили и тем самым позволили это.              — Я отправлюсь за ней. — в воздух сообщила Эва и уверенно зашагала вперёд, шмыгая и вытирая влажное лицо.              — Эй, тебя не пустят. — тут же предупредил Гэвин, сделав пару шагов за ней.              — Я… — она обернулась и словно бы заискала слова. — Я буду наблюдать через стекло и… Следить за её состоянием с помощью моих сил. Улучшать его, чтобы всё наверняка прошло хорошо.              — Я с тобой. — вдруг сказала Гвен, и они все посмотрели уже на неё. Чуток стушевалась. — Я… Ничего такого может и не умею, но… Хочу быть с мамой рядом в этот момент. И… — она неуверенно заикнулась и неловко приподняла руку в сторону Эвы. — Кофе. Какой ты… Любишь?              Эва растерялась. Пару раз быстро похлопала веками, чтобы хотя бы немного собраться и вспомнить.              — Ааа… Побольше молока и… Сладкий.              Гвен усмехнулась.              — Я так понимаю... Латте. Тоже его предпочитаю.              Она отправилась в другую сторону коридора, чтобы по лестнице спуститься до автоматов с напитками, а Эва же снова продолжила свой путь поближе к Ванессе и вскоре тоже скрылась за дверьми.              — Ты в порядке? — тихонько уточнила Аниса, услышав и жалобно посмотрев, как тяжко Гэвин вздохнул, а после грузно и лениво плюхнулся на стул. Он сразу же скрыл лицо в ладонях, уперевшись локтями на свои колени.              — Как сказать? — немного погодя, он провёл рукой по лицу и чуток пожмурился. — На меня одним разом свалилось столько всего, что я сам в шоке, что ещё не начал истерично посмеиваться. Я буквально теперь должен присматривать сразу за двумя столь разными девочками подростками, которые только-только за столько лет попытались сплотиться! Одна из них имеет явно дерзкий и колкий характер, а ещё в самом деле моя родная дочь, однако считать меня за своего родителя явно не собирается и вообще не обязана. Вторая же имеет магические силы, с помощью которых вообще может разнести что угодно в пух и прах за считанные миллисекунды в радиусе километра, а также мне вообще-то никем не является, но зато в самом деле воспринимает меня одним из самых близких ей людей и самое неожиданное, что вполне себе как отца. А их мать, моя первая любовь, которую я до сих пор за все эти годы так и не переставал любить, сейчас на операционном столе и неизвестно выживет и останется ли вообще здоровой. Дела у меня короче ну просто зашибись! Всегда мечтал именно о таком!              Он заулыбался, а затем с шумным выдохом глаза закатились и лицо показало измученность.              — Ванесса справится… — успокаивала Аниса, присев рядом и положив руку ему на плечо, когда он вновь спрятал лицо в ладонях и наклонился вперёд. — И девочки тоже. Эва достаточно сильная, чтобы спасти её, а Гвен же полна решимости. Да и ты… Тоже будешь в порядке, Гэвин. Главное не сдаваться сейчас.              Молчал прилично долго…              — Я и не собирался. — он поглубже и шумно вдохнул. Встал. Отвернулся в сторону коридора. — Езжайте домой. Уже ночь. Я с девочками останусь тут, буду за всем следить и если что сообщать.              — Ты уверен? — осторожно уточнил Адриан. — Я думаю… Нам всем несложно побыть тут сейчас.              — Нас целая толпа. — он посмотрел на товарищей, что выражали огромную обеспокоенность, но и с тем же большую готовность поддержать и помочь. — А после операции в палату один чёрт запустят только родственников. Даже я не попаду туда. Да и все сейчас жутко измотаны после всех этих побегушек и переживаний. Почти полночь. Езжайте отдыхать. Всё будет… Нормально.              И он тоже поспешил скорее к Ванессе.       

***

      Тихий стук справа.              На подоконник, возле которого Эва стоит уже приличное количество времени, поставили стаканчик, однако она не отвлеклась и не открыла глаз. Разве что… Почти сразу почуяла тёплый запах кофе.              — Это у тебя… Давно? — осторожно задала вопрос Гвен, не особо нарушая тишину пустого коридора больницы.              Эва всё же посмотрела на неё, будто выйдя из глубочайших размышлений, но не распустила фиолетовой энергии, которая сочилась с ладоней и проходила через стекло в комнату, где во всю всё ещё шла операция Ванессы. Ничего нельзя было толком увидеть из-за ширмы. Лишь макушки двух врачей андроидов и их руки, а также их помощников — пары медсестёр, что суетились рядом, ответственно и чётко подавая хирургические инструменты. Недалеко была ещё и андроид санитар, осторожно и тихо поддерживающая чистоту вокруг.              — Прости… — стушевалась и растерялась Гвен. Её глаза забегали из стороны в сторону, пока она старалась поскорее подобрать нужные слова. — А… Н-надеюсь… Не отвлекаю тебя.              — Нормально. — спустя несколько долгих секунд ответила Эва и опять повернулась в сторону операционной. И пускай Ванессу не особо видно, но Эва чувствует её состояние с помощью своей энергии, что она к ней незаметно посылает. Ею же она старается удержать его более стабильным. Вроде как ничего сложного и пугающего нет. Пока. — Эти силы у меня… С рождения.              — Оу… А… — Гвен сильно опешила. — Так давно. Я думала… Пару лет назад появились. И… Как ты…              — Жила с этим? — Эва уже догадалась, к чему всё это ведёт и что после будет. — О том, что я умею что-то такое я поняла ближе к восьми годам. До этого тоже были моменты, но… Я смахивала это на то, что, наверное, все люди и дети так умеют. Чуть позже стала понимать… Что нет. Окружающие… Так не могут. И я стала чувствовать себя не только не такой, как все, но и… Что, возможно, это не совсем нормально. Тем более я увидела фильм по телевизору в магазинчике недалеко, а там таких, как я… По сюжету ловили и держали в крепких, защищённых камерах, а ещё… По всякому использовали или проводили не самые уж приятные эксперименты. Я очень забоялась… Что со мной поступят точно так же.              — В… Магазинчике? — Гвен сильно удивилась, вскинув брови.              — Да. В моей прошлой семье… Телевизор был, но не долго. Продали для денег.              — А… Твоя мать не знала?              — Виола узнала, когда я ей рассказала. В то время я сама это по сути в себе только впервые обнаружила, но и зато сразу же посчитала, что смогу так заработать нам на хорошую жизнь своими этими особыми и уникальными талантами, как фокусники во всяких телевизионных шоу. Поделилась с ней, не забыв и про свой этот гениальный план, а она же… Просто и легко решила меня продать каким-то учёным в лабораторию или вроде того. Моя цена по её мнению — пятьдесят миллионов.              Уже для этого у Гвен совсем не нашлось слов, так что она застыла, лишь приоткрыв рот от ступора. Эва же боковым зрением отлично видела замешательство на её лице, а потому решила продолжить:              — Если тебя это хоть как-то успокоит и даст что-то понять, то… — Эва устало усмехнулась. — Виола не моя родная мать. Поэтому ей и не было жалко или совестно. Она наоборот видела в этом только одну большую выгоду. Или две. Деньги и… Избавление от меня.              — Погоди… — Гвендолин нахмурилась, приподняв ладонь. — Что?              — Оказалось… Что моя настоящая мать умерла при родах, а отцу сразу сообщили об этом, так ещё сверху, что якобы и я тоже. Медсестра, что всё это придумала, подкинула меня Виоле и её мужу, ибо их дочь, которая родилась в то же время, что и я, была мёртвой. Через лет пять медсестра созналась Виоле, что я не её родная дочь и… Та от горя и шока пошла во все тяжкие. Вроде пыталась по началу любить меня, убеждая себя, что всё не так уж и ужасно, но вскоре… Сдалась. Стала пить, а там и наркоманить. В один момент рассказала это и своему мужу, а тот и без того был не очень, но после этого и вовсе отдалился, да периодически появлялся, когда нужен был ночлег и местечко, где что-то переждать. Вообще-то… Ему и на родную дочь-то тоже было пофиг. Это нужно и важно было лишь Виоле. Он всегда был таким, а она скорее просто терпела его, его выходки, эти пьянки и кучку его таких же друзей, внезапное баловство наркотиками с ними же, грубое и наплевательское отношение, бывали побои, а в беременности и дочери видела всё своё счастье, радость и попытку сбежать из отстойной реальности. Там почти все такие. Есть мужчина? Солидная. Муж? Статусная. Ребёнок? Цель выполнена. И не важно какой, как, почему, зачем и для чего. Необходим и важен сам факт. Остальное же придёт само, а если не пришло, то значит не так уж и было нужно.              — Ты… Серьёзно…?              — Думаешь… Я придумала это для жалости? — с изогнутой бровью Эва посмотрела на неё, а затем с выдохом опять повернулась к стеклу. — В прошлом месяце Виола приходила в бюро. Якобы ради меня, будучи смертельно больной, но на деле она притворялась и ей нужны были только деньги. Тогда же я силами и внушила ей сказать правду. Так она созналась, как узнала, что я ей совсем не родная. После этого я съездила в родной город, чтобы уже самостоятельно выяснить о своих настоящих родных и… Найдя ту самую медсестру, мне удалось узнать всё до конца.              — Так… Это внушение? Это ты сделала на мне?              — Да. Мне нужно хотя бы раз прикоснуться к человеку и после смотреть в глаза, чтобы задать ему конкретную задачу для выполнения. Могу изменить воспоминания или же совсем заставить что-то забыть. Но это не сработало на тебе, что, пожалуй… Произошло впервые.              — Но… Почему?              — Не знаю. Иногда бывает хорошее сопротивление, концентрация на защите, а ещё вроде как есть такое понятие, как магический иммунитет к чему-либо. И он бывает даже у самых простых людей в том числе. У тебя же точно есть к внушению. Хотя… Если я постараюсь получше, то. Может быть… Сработает. Я пока не сильно умелая в целом.              — А что ты… Умеешь ещё?              — Телекинез, телепатия, внушение. Самые используемые и неплохо отработанные у меня. Заклинаний знаю немного. Могу просто испускать энергию для атаки или барьеров.              — Заклинания? Так ты… Типа ведьма?              — Наверное. — Эва отчуждённо пожала плечами. — Мы с ребятами решили, что вся эта сила — магия. А кто ею пользуется — ведьмы и ведьмаки. Так легче понимать.              — Так… Все знают?              — Не совсем. Мало кто. Конечно же Ванесса, а также Коннор, Гэвин, Ричард и Аниса.              — Как ты с ними познакомилась?              — С парнями… Я украла помаду в магазине. — с усмешкой поморщив нос, она отмахнулась. — Долгая история. С Анисой же случайно в больнице при одном из дел с ребятами. Она прочувствовала мою энергию, да и спалила меня при использовании силы. Ох, ещё и Адриан, но… С ним всё совсем сложнее.              — Так ты типа… Помогаешь им с расследованиями?              — Ага… Я умею считывать всякие видения с предметов, которые кому-то принадлежат. И так даю ребятам разные подсказки. Бывает отправляюсь с ними куда-то вместе. Так интереснее и ещё быстрее. Случалось так, что мы могли раскрыть сразу до трёх дел в день.              — Хм… Ясно. — качнув головой, Гвен вновь призадумалась. — А что за… Момент с вечеринкой? Ну о…              — А. — Эва сразу вспомнила и поняла. Былой настрой чуток сошёл. Вновь стало не так… Легко. — Точно…              — Это правда? Кто-то… Хотел…              — Да. — замолкла всего на пару секунд, вспоминая события тех дней. — Я чуть не стала очередной жертвой их схемы. Ты сама понимаешь кого. Энди… Должен был заманить меня, сначала охмурив. Что кстати… У него и вышло. Мы вроде как встречались. А на вечеринке… Их коварный и хитрый план должен был стать явью. Меня опоили алкогольным напитком с наркотиками для придания вялости, а после, в еле адекватном и сознательном состоянии, утащили в отдельную комнату, где уже ждали другие двое. Один всё же вдруг передумал и ушёл, но ему на замену как раз пришёл Энди. Только благодаря моим особым силам мне удалось сбежать на улицу и упасть в снег в близь растущем лесу, а парни из бюро в то же время получили от меня импульс и сразу отправились на помощь. Да. Ничего не произошло. Но и того, что было… Было достаточно.              — Так… Это вы посадили их в тюрьму?              — Я. — твёрдо прозвучало от Эвы, пускай она и не отвлеклась от стеклянной перегородки перед собой. — Я сама расследовала это дело и достала все доказательства. Мои силы на тот момент не работали из-за всех этих переживаний после вечеринки, так что… Я делала всё действительно самостоятельно. Своими собственными силами и умом. После разве что отнесла Ванессе, и она помогла мне довести всё до самого конца законными методами.              Наступило молчание. Только спустя пару тяжких и длинных минут Гвен нашла силы заговорить снова:              — Прости… — прозвучало сипло. Она тоже отвернула свой взгляд на стекло, не в состоянии смотреть сейчас на Эву. Становилось хуже. — За те слова в коридоре школы… Я… Сказала это со злости и… Обиды. Хотела защититься, решив, что грубость и нападение первой — лучшая стратегия.              — Знаю. — тихо согласилась Эва и тоже опустила взгляд на всё также струящиеся фиолетовой энергией ладони, что разместились на белом подоконнике. — Мне правда неприятно такое слышать по отношению к себе. И до сих пор больно вспоминать об этих словах. Но… Я понимаю тебя. А ещё… Хочу сказать, что… С самого первого момента, как я познакомилась с Ванессой и с тобой… Как только я переступила порог вашего дома и осознала, что теперь буду жить с вами… Мне ни разу не пришла в голову даже маленькая мысль о том, чтобы отобрать у тебя всё это. Твою жизнь, деньги, маму или её внимание и любовь к тебе. — она посмотрела на шокированную и абсолютно застывшую с приоткрытыми губами Гвен. — Я просто была безумно рада, что теперь меня тоже будут любить. Что я буду жить в хорошем и тёплом месте, где есть сытная еда и разные сладости. Что у меня… Будет настоящая сестра. Я искренне желала подружиться с тобой и… Стать одной семьёй. — она вдруг замолкла, чтобы вновь собраться с мыслями. — Я говорю это тебе сейчас не чтобы пристыдить или заставить ощущать себя виноватой, а… Чтобы ты просто знала. Сейчас я отлично осознаю… Как по-детски глупа и невероятно наивна была сама. Считала, что всё получится чуть ли не по щелчку пальца и сразу же. Что будет легко и просто, достаточно лишь одного желания и первой попытки. Но со временем же… Стала чувствовать и понимать, что… Занимаю место в вашем доме. Что я не родная часть вашей пускай и маленькой, но давно состоявшейся семьи. Что я даже не имею и права думать в эту сторону. Должна быть просто благодарна и обязана Ванессе за то, что она приютила меня у себя, хотя у неё была своя родная и настоящая дочь. Поверь… — Эва с лёгким выдохом устало прикрыла веки, а открыв же их, продолжила: — Я и сама не понимаю зачем она так поступила, ведь у неё есть ты. Даже когда подросла, то… Это всё равно меня удивляло. И до сих пор удивляет, если честно. Я никак не могу понять этого. Но понимаю… Как тебе, вероятно, было очень обидно, когда ты увидела меня и Ванесса сказала тебе, что я теперь тоже с вами. Ваша часть семьи. Как тебе было больно и, пожалуй… Страшно. Ты ведь боялась, что и без того не особо достаточные из-за её занятости внимание и любовь совсем уйдут ко мне. Я и сама не знаю, как реагировала бы и вела себя. Наверное… Так же, как и ты. Не знаю. Так что… Я прощаю тебя за то, что ты делала мне и как относилась, но… Попрошу тебя перестать делать это впредь. Я люблю Ванессу. Я действительно искренне и бесконечно благодарна ей. И хочу… Чтобы она и дальше была рядом со мной и любила меня. Ощущать её заботу, поддержку и присутствие. Иметь место, где я всегда могу спрятаться и получить совет, безопасность, тепло и спокойствие. Я хочу… Быть рядом с ней. И дарить ей всё это в ответ. Но даже так… Я ни в коем случае ни на что и никогда не претендую. Тем более касательно ваших отношений. Просто… Просто дай мне тоже иметь по-настоящему любящую меня мать. Я тоже хочу… Быть чьим-то любимым ребёнком.              Повернулась полностью и протянула руку к уже начавшей пускать безмолвные слёзы Гвен. Она сильно прикусывала нижнюю губу, дабы не издать ни одного звука и не расплакаться окончательно.              — Я узнала и чуток разобралась в этом относительно недавно. Раньше… Я умела передавать только свои эмоции и ощущения, передавать мысли телепатией, но… Кажется, при некотором выборочном направлении и фокусировке… Также частично могу показать и мою память. Моё прошлое. — Эва видела этот удивлённый карий взгляд. — Не беспокойся. Это не причинит тебе никакого вреда. И… На самом деле ты будешь первая, с кем я всем этим так сама поделюсь.              Та смотрела всё ещё настороженно и боясь, но всё же, слегка шмыгая носом, неторопливо протянула немного подрагивающую ладонь. Эва осторожно и нежно обхватила её своей, а затем закрыла веки, и Гвен чуть погодя повторила за ней. Тишина… Через пару секунд с глубоким вдохом Гвен распахнула свои веки, ведь в её сознании сумасшедшим потоком стали мелькать совершенно чужие знания и кадры жизни. Дёрнувшись и отшатнувшись назад, с шоком посмотрела на Эву и будто пыталась что-то найти в её спокойном, но с нотками грусти лице.              — Я ничего не скрывала и показала как есть, пускай и не прям всё или слишком подробно. — Эва вновь отвела взгляд в сторонку. — Всё же… Это для меня тоже в новинку. Не… Не совсем пока понимаю, как оно работает.              — Так… — заикнулась Гвен, наконец найдя силы и мысли заговорить, но даже так слова не особо хотели выходить. — Твоя жизнь с Виолой… И правда была такой?              Эва промолчала, но Гвен всё поняла.              — И с Ванессой ты так познакомилась… С ребятами из бюро. — перечисляла она, вспоминая всё по очереди и кусочкам. — Ты не хотела… Мешать дома и поэтому переехала туда. Не хотела… Мешать… Мне.              Гвен заговорила уже шёпотом, а лицо начинало местами морщиться:              — Прости…              — Ты не знала. — прозвучала ровно Эва, но не посмотрела ей в глаза. — И не просила об этом. Ни о том, чтобы меня привели в дом, ни о том, чтобы я уехала из него в бюро.              — Мама не один раз говорила, что ты из плохой семьи. Что там… Тебе было очень плохо. И что там тебя… Даже били. Но я… Не хотела слушать и сочувствовать, лишь думая о себе и… Нашей семье. Я думала… Просто выжимает жалость или утрирует. Но… На деле мама… Скрывала и приуменьшала.              — Вероятно, Ванесса не хотела рассказывать то, что по сути принадлежит лишь мне.              — Ей стоило рассказать. — Гвен за мгновение приобрела твёрдость в голосе и серьёзность во взгляде. — Тогда бы ничего этого не было.              — Не факт. Сейчас уже легче говорить, когда всё знаешь и оно прошло. Расскажи она, но ты могла принять всё так же, как приняла в итоге. И… К тому же я и сама не хотела бы, чтобы ты была в курсе. Мне словно… — Эва поскорее прикусила дёрнувшуюся нижнюю губу. — Было стыдно. Стыдно откуда я и что со мной там было.              Молчание. Каждая думала о своём. Прошло довольно немало времени, прежде чем Эва решила заговорить вновь:              — Так… Что на счёт Рэя? Я так и не поняла ничего. Он… Нравится тебе? — она взглянула на Гвен, что грустно и поникши смотрела на подоконник.              — Да…              — Я так понимаю… Ты просто боялась его пригласить, а там уже… Было и поздно. Он пришёл с Патрицией.              Она слабо качнула головой, а Эва в ту же секунду ощутила укол вины.              — Прости…              — Ты… — Гвен повернулась к ней, чтобы посмотреть прямо в зрачки. Сейчас полное осознание ситуации достигло её, так что теперь хотелось объяснить и Эве, что… — Ты не знала о моей симпатии. Зря я наехала без выяснений.              — Хм… — Эва усмехнулась. — По-моему… Именно в этот момент ты и пыталась всё выяснить.              На долю секунд удивившись, после Гвен тихо рассмеялась, а Эва поддержала её в этом, но быстро успокоившись, продолжила, зазвучав серьёзнее:              — Я пригласила его посредством внушения, потому что хотела угодить Патриции. Она плакала в раздевалке душа, и я… Уточнила почему. Она же сказала, что из-за Рэя и что он ей уже пару лет нравится, но всё никак не может сознаться и пригласить его из-за стеснения.              — Подожди… — Гвен нахмурилась. — Она… Так сказала?              — Да… А что? — уже насупилась и Эва, ощущая, что назревает нечто непростое.              — Это… Мы дружили с ней.              — Знаю. Она говорила. А ещё говорила, что вы поссорились в прошлом году по каким-то личным причинам.              — Из-за Рэя. — твёрдо сказала Гвен, обернувшись уже всем телом. — Мы были лучшими подругами, но… Я вдруг влюбилась, и, конечно же, мои мысли нередко были заняты им, однако… Я всё никак не решалась даже спустя почти полгода. Пэтси же… Зачем-то вдруг стала проявлять к нему знаки внимания, когда мы все тусили в одной с ним компании. Я быстро поняла… Что она делает это намеренно. Специально передо мной. Я же, что логично, была в гневе от этого, да и… Рэй словно шёл на её поводу. Мне было тревожно, что в какой-то момент у Пэсти всё выйдет и она переманит его на свою сторону, хотя она вроде как крутила с Хантером на тот момент. Мы на этой почве и поссорились. Я решила выяснить, какого чёрта она творит. Мы даже подрались. — Гвен задумалась, опустив взгляд. Вспоминала. Сопоставляла факты. — И она… По сути рассказала тебе мою собственную историю, хотя во время ссоры я узнала, что он ей даже никогда не нравился. Патриция делала назло и для того, чтобы сделать плохо мне. Может, ревновала или вредничала. Не суть. Вот же… Дрянь такая!              Гвендолин сжала зубы и кулаки, а бровь нахмурились ещё сильнее, делая лицо совсем злым и предвещающим опасность. Новая волна агрессии начинала бурлить внутри и прожигать.              — Тогда вопрос… Зачем решила внести ссору между нами? — спокойно спросила Эва, перекрестив руки на груди. — Я случайно проболталась ей, что мы приёмные сёстры, а она тогда и рассказала, что вы были подругами. Я также уточняла ей, что мы с тобой не особо дружны.              — Да дело… Не в наших отношения между нами, а в том, что через тебя… Пэтси, видимо, хотела сделать плохо мне. Такой у неё был план. Она злопамятна и мстительна. Всегда не упустит шанс подгадить кому-то и тем более не своими ручками. А в день нашей ссоры я к тому же неплохо ей так наваляла перед ребятами. Она едва отвечала, ибо у неё никогда особо не было умения махать кулаками. Не знаю… Я бы, наверное, размазала её по стенке, если бы нас вовремя не разняли учителя. Мне бывает… Очень сложно остановиться.              — Хм… А в этом есть смысл. И… Стой. — Эва насупилась, приподняв палец. — А кто в тот день сказал тебе о Рэе и что именно я пригласила его?              — Она и сказала. — разведя руками в стороны, Гвен пожала плечами. — Мы стояли в зале в одной компании. Болтали все. А затем она рассказала об этом, когда мы остались наедине. Конечно же с ехидством и чувством победы, мол, твоя сестрица оказалась получше тебя и даже помогла мне пригласить Рэя. Я тупо разозлилась и даже не подумала, что ты о моей симпатии к нему можешь быть и не в курсе. Пошла выяснять. Да и Пэтси… Умеет вывести из себя нужными словами. А у меня к тому же взрывной характер, о котором она прекрасно знает. Я сначала ору и машу кулаками, а уж потом спрашиваю. Без понятия откуда это у меня…              Эва усмехнулась, тут же вспомнив кое-кого. Его голос, манеру речи, лицо, даже запах мельком и, конечно же, энергию. Чем-то у этих двух она была схожа. Не только тем уже очевидным всем фактом, но и… Чем-то ещё. Чувствовалась тяжесть, но она не была плохой. Эта тяжесть могла быть обращена в нечто опасное, но и с тем же эта тяжесть могла быть крепкой защитой.              Смахнув те мысли, Эва задумалась уже о ситуации, что в итоге у них тут сложилась.              — Ты, кстати… — с усмешкой вдруг начала Гвен. — Оказалась куда смелее меня в этом плане. Я про… Коннора и твоё ему признание.              — Нет… — опешила Эва, выйдя из дум и подняв ошалелый взгляд. Веки распахивались всё шире. — Нет. Подожди… Ты видела?              Сморщилась, очень желая услышать иной ответ, но вот Гвен же неловко улыбнулась и осторожно махнула головой.              — Ага…              — Чёрт… — Эва выдохнула и прикрыла глаза от досады. Похоже… Показала больше чем следовало, хотелось и пыталась.              — Да ладно. — Гвен с усмешкой отмахнулась. — Я вполне умею хранить секреты. А ещё… Понимаю тебя. Неприятно вышло. Но моё тебе уважение за смелость. К тому же… Ты похоже уже даже смогла с этим справиться, да?              — Да… — Эва слабо кивнула головой, чувствуя, как былое смущение и неловкость сходят. — Гэвин помог мне многое понять. Мы с ним поговорили и всё… Стало куда легче и понятнее.              — Кажется… Ты и правда очень близка с ним.              — Вроде того… — Эва пожала плечами, сама не имея точного ответа на этот вопрос. — Гэвин… Необычный человек. В плане… Не совсем похож на остальных. Он решает проблемы иначе, чем другие. Несмотря на буйный характер и дурные подколы, однако… Он умеет найти нужные слова и подход. Он очень хороший, чуткий и щедрый человек, пускай кажется, что это совсем не про него. — Эва замолчала. Решалась, глядя в глаза Гвен. — Отлично знаю, что… Это так не работает, но… Не будь слишком категорична к нему. Попробуй… Узнать его получше. Думаю… Он будет безумно рад познакомиться с тобой поближе. Если ты дашь ему хотя бы один шанс. Да и тебе, наверное… Спустя даже столько лет тоже будет приятно и интересно пообщаться с… Отцом. Гэвин… И правда не виноват. И ты тоже. И Ванесса. Она просто приняла решение, которое ей тогда показалось хорошим. Лучшим. Во благо. Но она была молода, не так уж и сильно старше нас сейчас… А ещё… В каком-то смысле была одинока. Испугалась. Запуталась. Не хотела ничего испортить и разрушить. Гэвин же… Тоже был очень молод. Он ничего не знал. А ещё слишком уважал и ценил Ванессу, так что почти полностью и сразу смиренно принял её решение и выбор, не желая ей ничего плохого. Но поверь… Знай он о беременности… То ни за что на свете бы от вас не отцепился. Боролся бы за тебя всеми силами. Требовал бы своё время и право быть с тобой рядом. Скрасил бы твоё детство, верно бы защищал, заботился, очень любил. Он стремился и мечтал о счастливой семье с Несс… О детях. К сожалению… Всё пошло не совсем так.              Гвендолин молчала, отведя взгляд. Было слишком видно и ясно, что она поникла от грусти и осознания сказанных только что слов. Может быть… Даже жалела об упущенном и сложившемся всём вот так. Приобняла себя.              — Не обязательно делать это прямо сейчас или в ближайшее время. — мягко продолжила Эва. — Как только появится желание и силы… То попробуй. Я… Если что могу помочь тебе настроиться и собраться в случае чего. Подсказать что-то. Обращайся. — шумно и глубоко вздохнула, высказав почти всё самое важное. Осталось последнее, чтобы окончательно подвести итоги и успокоить. — С Ванессой всё будет в порядке. Я постараюсь всеми силами, пускай в лечении я не совсем сильна. После операции я, вероятно, смогу поддерживать её состояние более стабильным, а в случае чего забирать боль к себе.              Только после очередной затянувшейся тишины, Гвен резко и неожиданно сорвалась с места и… С силой прильнула к Эве, чтобы захватить руками в свои крепкие от переживаний объятия. Та пошатнулась, опешила и распахнула глаза от шока, но затем расслабилась и даже… Нежно обняла в ответ. Слегка улыбнулась, слыша как Гвен шмыгает носом, пуская слёзы.              — Я правда… Сожалею. За всё. Прости… — говорила она, продрагивая и утыкаясь в её плечо. — И я говорю это сейчас совсем не потому, что в твоих руках возможность спасти мою маму, а… Искренне. Правда. Теперь… Я многое понимаю и…              — Всё хорошо… — ласково проговорила Эва, мягко погладив ладонью по вздрагивающей спине. Она слышала, как тяжело Гвен даются эти слова. Но не оттого, что она врала или придумывала на ходу, а оттого, как сильно нахлынули разные, яркие эмоции и как в это же время хотелось поскорее сказать очень многое, честное, искреннее. Чтобы действительно поверили… И приняли. — Я рада, что мы смогли разобраться и даже, кажется… Подружиться.              — Да… — Гвен отстранилась, чтобы посмотреть в её доброе лицо. Слегка улыбнулась ей в ответ. — Давай… Попробуем узнать друг друга получше? И… Стать хотя бы друзьями. Думаю… Мы с тобой найдём общий язык.              — Надеюсь…              Они так и стояли, улыбаясь друг другу, пока со стороны не заговорил мужской громкий голос:              — Ну наконец-то! — с улыбкой проговорил Рид, что вышел из-за поворота со стаканчиком кофе в руках. — И двести лет не прошло! А всего лишь надо было чуть ли не умереть, чтобы вы попробовали подружиться. Возьму на заметку!              Гвен резко отвернула взгляд, чтобы поспешно начать вытирать слёзы, а Эва цокнула и закатила глаза, повернувшись и смотря на вальяжно подходящего ближе Гэвина.              — Ты в курсе, что встревать в чужие беседы это не красиво? — Эва недовольно выдохнула, сложив руки на груди.              — Вроде слышал о чём-то подобном…              — Отлично. А теперь запомни.              Тот лишь хохотнул, выкидывая стаканчик в урну.              — Я… — подала тихий голос Гвендолин, но мельком посмотрев только на Эву рядом. — Пойду в уборную. Приведу себя в порядок.              И она, продолжая вытирать щёки, пошла по коридору, а затем вовсе скрылась за дверью, оставив их теперь совсем одних.              — Наглости тебе не занимать… — закатив глаза, проговорила Эва. — Не стыдно тебе? Подслушивать. Так ещё и самого начала!              — Сама ведь знала, что я там за поворотом.              — Ох, твою эту энергию я ещё за километр чую.              — Хах… Ну… — Гэвин с ухмылочкой покачал головой, но затем его лицо разгладилось и он слишком уж неожиданно серьёзно посмотрел ей в глаза. — Спасибо.              Она же смотрела теперь весьма вопросительно.              — За Гвен. За то, что… Хочешь нас сблизить.              — А… Да. — она отвела взгляд в сторонку. — Не за что. Я просто думаю… Что для тебя это так или иначе важно.              — Да. Важно. Пускай я и действительно не особо-то виноват в этом, но всё же очень сожалею… Что не был рядом с ней. Мне и правда обидно и больно… Что она совсем не хочет воспринимать меня, как её отца или даже родственника. Хотя… Я отлично понимаю её. С чего бы ей вообще это делать и тем более спустя столько лет? Мы с ней по факту друг другу незнакомцы. Но я всё равно был бы очень рад… Хотя бы один разочек основательно с ней поболтать по душам. К тому же… Когда мы оба и наконец знаем что к чему.              — Я думаю… Она и сама тянется к тебе с этим же. Ей хочется познакомиться с тобой и узнать поближе. Узнать как было раньше, что вообще произошло и даже как жил ты всё это время. Изучить твою личность и хотя бы гипотетически понять, как было бы что-либо в случае чего. Ей хочется задать всякие вопросы и получить чёткие ответы. Собрать полную картинку по всем этим маленьким кускам. Просто пока… Гвен не готова. Ни морально, ни физически. Дай ей время.              — Конечно. Мне и самому бы не помешало немного собраться и подготовиться. Очень странно осознавать… Что я вообще-то реально и теперь вроде как типа совсем официально отец. И не просто рождённого только что ребёнка, а что был им все эти семнадцать лет. — Гэвин шумно усмехнулся. — А узнать, что я вообще-то оказывается отец дважды… Ещё более странно.              Он потрепал её по голове, а она смущённо улыбнулась, однако эта улыбка быстро сошла.              — Постарайся сейчас поменьше этого. — затихая, проговорила Эва.              — О чём ты? — от непонимания его брови опустились.              — Ну… Касаний, объятий, добрых бесед со мной и всё в этом духе. Думаю Гвен… Это будет задевать.              — Хэй, ты не должна этого лишаться. — он нахмурился сильнее. — Уверен, Гвен и сама прекрасно понимает, что мы с тобой более близки просто потому, что у нас было больше времени и случаев для общения.              — Всё же…              — Успокойся. — он загрёб её в объятия, а она сразу же без возражений и сопротивления с охотой обвила его руками в ответ. — Наши с тобой отношения не изменятся. Я тоже тебя ценю, пускай ты мне и не какая-то там родная. Ты мой друг и близкий мне человек. Немало помогала и даже спасала жизнь. И раз Ванесса дарит тебе материнскую любовь… То я уж так и быть постараюсь восполнить отцовскую. Пускай… Я и не особо понимаю, как оно вообще всё работает.              — Просто… — Эвелинн широко улыбнулась, с удовольствием и радостью зарываясь носом сильнее. — Будь рядом.              — Хм… А быть отцом оказывается весьма легко! — его ладонь растёрла её между лопаток, и Эве стало так хорошо внутри. Спокойно. Всё залилось теплом. — Не беспокойся… Буду.              Они неторопливо отстранились друг от друга. Оба были уставшие, сонные, помятые, пережили сегодня много волнений и открытий.              — С Вэнни… И вправду всё будет в порядке?              — Более чем. Сейчас всё стабильно. Она справляется, как и врачи. По всей видимости инвалидность не предвидится, но восстановление всё равно может быть нелёгким. Многое зависит и от неё самой. Однако… Я помогу, и она вернётся в строй явно куда быстрее. Аниса будет на подхвате, как врач и наставник. Не бойся…              — Хорошо… — он прикрыл глаза и, наверное, впервые за последние пару часов по-настоящему с облегчением выдохнул. — Ты и сама вон… Присядь, отдохни. Не нужно жертвовать собой и изнемогать. А, погоди. Я принесу что-нибудь попить.              Он отправился к автоматам, а Эвелинн устало плюхнулась на стул позади себя и прикрыла веки. Однако пройдя только пару шагов, Гэвин остановился и обернулся. Стоял, смотрел, а она так и сидела с закрытыми глазами.              Развернулся.              Стал возвращаться.              Сел на место рядом.              — Слушай… — начал он не особо уверенно, а она с небольшим удивлением посмотрела на него. — Я… Хотел поговорить с тобой ещё о кое-чём…              Её брови немного опустились в озадаченности и ожидании.              — На счёт той ситуации в коридоре школы.              Теперь наконец поняла.              — Да ладно… — она отвела лицо в другую сторону. — Забей. Я прост…              — Нет. — твёрдо запротивился Гэвин с серьёзным и теперь тоже хмурым лицом, а она резво обернулась и с удивлением застыла. — Не забью. Мне лично совсем не всё равно. Я хочу, чтобы это не преследовало тебя. Не было тем, что ты по-настоящему считаешь. Ты ничего не портишь, Эва. Мы все тебя ценим и любим. Да, несмотря на то, что с нами происходило и сколько бы мы не помогали тебе или даже спасали, сколько бы не говорили и не доказывали обратное, сколько бы не повторяли одно и тоже, ты можешь всё равно быть уверена совсем в другом и чувствовать всё иначе, но… Я просто надеюсь, что когда-нибудь ты всё же наконец увидишь и всё поймёшь. Примешь. Почувствуешь. И ты ни в коем случае не должна делать с собой что-то. Сбегать куда подальше, чтобы якобы ничего не портить. Или же… Вредить себе. Не смей. — он пригрозил пальцем, а она настороженно и с долей опаски смотрела на его предупреждение. — Ясно? И… Это никогда не выход. Это лишь куча боли и сожалений. Не только для окружающих, но и для тебя самой. Сделав это, ты упустишь всё и сразу. Навсегда. Никогда не увидишь замечательных и красивых мест, не встретишь новых людей и не станешь с ними ближе, не испытаешь новых чувств, эмоций и вещей. Впереди тебя ждёт твой выпускной из школы. Затем поступление в университет и уже после выпуск из него тоже. А помнишь… Ты как-то говорила, что очень хочешь побывать во Франции? В Париже. Увидеть настоящих французов и Эйфелеву башню вечером? И особенно… Ты с блеском в глазах и широкой улыбкой, махая руками, прыгая и дёргаясь на месте… Восклицала о том, как бы ты хотела попробовать там абсолютно всю местную кухню. Даже лягушек с улитками и тех согласилась поесть, когда я тебе о них лишь с издёвкой пошутил. Попробовать свежий и хрустящий, тёплый багет в крутой пекарне прямиком из печи. Настоящий крем-брюле от профессиональных поваров из хорошего ресторана. Невероятно дорогущие шоколадные трюфели ручной работы. О, а круассаны? Тем более со всеми этими наполнениями и видами! Это ведь надо не один день потратить! Поэтому… — Гэвин уложил ладонь на её щеку и большим пальцем трепетно и нежно погладил по округлой скуле. — Не смей. Не упускай свой шанс. Шанс… Попробовать всё это. Стать счастливой.              Усмехнулся, давно видя её немного сморщенное и грустное лицо с заслезившимися глазами. Вскоре… Одна слезинка всё же не удержалась и потекла по её щеке, но он ловко и заботливо подобрал её шершавой подушечкой.              — Эва… Везде, где ты находишься… Происходит настоящая магия. Помни об этом. — с полуулыбкой он вновь робко растёр её щеку. — И продолжай творить волшебство дальше. Возможно… Именно для этого ты и была создана. Может быть… Это правда твоё истинное предназначение. И сейчас… Я говорю даже не о Сущности внутри тебя и твоей магической силе, а о… Настоящей тебе.              Только едва ему удалось договорить, как она стремительно и с силой прильнула к нему. Опять… Уткнулась в плечо. Жмурилась, стискивая руками сильнее, а пальцами комкая куртку. Вдруг почувствовала руки и на своей спине. Тяжёлые, но тёплые. Берегущие её и ценящие. Заботливые.              Любящие.              Как и всегда.              Но сейчас… Будто бы совсем иначе.              Особеннее.              Вновь лишь спустя пару минут им удалось немного отстраниться друг от друга. Он со слабой улыбкой посмотрел ей в немного покрасневшее в щеках мокрое лицо. Бережно и по какой-то уже, пожалуй, привычке потрепал по макушке опять, затем спустил ладонь к плечу и пару раз успокаивающе хлопнул.              — Скоро вернусь…              Предупредив, ещё немного оглядел, и только затем наконец отправился за напитком, как и хотел с самого сначала. Не удержавшись, всё же обернулся перед поворотом снова, как и в первый раз. Увидел как она сложила руки перед собой на ноги и уткнулась туда же взглядом. Вовсе не хотел доводить до такого, но увы… Однако очень надеется, что это…              Наконец даст ей всё понять.              Это важно.              Для всех них.