Счастье любит покушать

— Я только одного не могу понять. На кой черт мы встали в шесть? Ворчание невыспавшегося майора было единственным нарушителем спокойствия в тихом утреннем лесу. Время от времени густой после недавно развеявшегося тумана воздух едва заметно подрагивал из-за треска сухих деревьев над головами гостей мрачного хвойного царства, однако бубнеж Грома все ещё оставался самым неприятным звуком в округе. Его, увы, не мог перекрыть ни хруст веток под сапогами, ни стук клюва заскучавшего дятла о ствол высокой сосны. — Будто грибы разбежаться могут. Дима только вздыхает тяжело и улыбается, наблюдая за тем как упорно всматривается в листву под ногами майор. У него спустя вот уже практически час ведро все ещё пустует, в то время как Дубин успел заполнить свое лукошко доверху, вытряхнуть грибы в багажник Прокопеновской машины и дать начало новой партии. — Ну от тебя же разбежались. — фыркнул стажёр, чувствуя спиной недовольный взгляд напарника. Инициатором сего похода за дарами леса был Дима. Похоже доминировали в нем все же материнские гены, просила душа в конце августа картошечки с грибами или шанежек, если повезёт найти несколько сухих груздей. Ещё и Фёдор Иванович на дачу пригласил, будто почувствовал проснувшиеся в подопечном инстинкты. — Чего в городе-то тухнуть? Последние летние деньки, так отдохните хоть немного. И так статистику всему отделу делаете, уж отпуск-то заслужили. — добродушно смеялся начальник, хмурой физиономии своего лучшего работника не замечая. Гром отдыхать, кажется, не умел правильно, а потому и не любил. Для него лучшим отдыхом была какая-нибудь облава, чтоб покрупнее, посерьёзнее, чтобы за выбитые с ноги двери никто ничего не предъявлял. А тут вдруг дача, шашлыки, рыбалка, да этот поход за грибами. На одно Игорь не жаловался никогда, на возможность в постели подольше понежиться, да тёплую тушку стажёра утром потискать. Но Дубин, как на зло, и этого счастья напарника в выходные лишил, вскочил ни свет ни заря, да про Грома не забыл, поднял, вопреки угрозам и бурчанию. — Это домашнее насилие, Дубин. Я так и знал, что встречаюсь с абьюзером. — бубнил себе под нос майор, сидя за столом и поглощая яичницу едва ли не с закрытыми глазами. Благо, спустя пару чашек кофе Гром немного подобрел, а после соизволил сесть за руль машины, благородно одолженной Прокопенко, чтобы отправиться в лес. Генерал-полковник все ещё помнил про разбитый мотоцикл, потому справедливо боялся за то, что подобная участь постигнет старенький жигуленок. Однако после тысячи обещаний вернуть автомобиль в целости и сохранности, Фёдор Иванович сжалился над напарниками. Дубин надеялся, что после первого найденного гриба в Игоре проснётся азарт, который был свойственен в этом деле ещё с детства Диме, но план парнишки не сработал. Оказалось, майор совсем не умеет собирать грибы. Несмотря на то, что в их дуэте плохое зрение имел Дубин, именно Гром в упор не видел торчащих из мха коричневых шляпок. Он замечал разве что поганки, да мухоморы. И если о том, что мухоморы ядовиты Игорь знал ещё из детских книжек, то вот с поганками все обстояло немного сложнее. Так и норовил майор кинуть их себе в ведёрко, путая с груздями или сыроежками. Диме приходилось незаметно вытаскивать подлых шпионов из общей массы грибов, чтобы невзначай не расстроить и без того не пышущего энтузиазмом Игоря. До того было приятно наблюдать за майором, гордо крутившим под носом напарника червивым подосиновиком. Ну как мог Дубин самолично разочаровать возлюбленного и придраться к его сомнительному выбору? — Вот видишь? Я, между прочим, не только преступников искать умею. — хвалился Игорь, кидая в ведро хоть что-то съедобное, скорее в качестве исключения, чем закономерности. Чтобы окончательно не лишить лес всех ядовитых грибов, Дубин стал невзначай направлять напарника в нужную сторону. То предположит, что "именно эта полянка так прекрасно подходит для того, чтобы на ней росли маслята", то встанет рядом с россыпью опят на пне. И вот тогда Гром с переменным успехом начнёт видеть разницу между мухомором и белым грибом, тогда содержимое его ведерка не будет пестрить поганками. Правда, корзинка самого Димы останется пустой, но это не так важно. Главное, что Игорь наконец улыбается, рыская заинтересованным взглядом по рыжей, практически осенней листве под ногами. — Ты... Это... Ты только не расстраивайся, что мало так собрал. — хлопает мягко майор по плечу стажёра, когда оба напарника чувствуют, что пора закругляться. Ноги гудят, а от такого колоссального количества свежего воздуха болит голова. Дубин же, напротив, ничуть не расстраивается, только старается сдержать слишком уж широкую улыбку. — Ничего, в следующий раз повезёт. — отмахивается он от совершенно ненужной жалости и запрыгивает на пассажирское сидение. — Спасибо все же, что вытащил меня за грибами. Ты был прав, в этом есть что-то... — признается нехотя Гром, занимая место водителя. Ему совершенно не стоит знать о том, что по возвращению к чистке его не допустили не потому что "двух человек для работы вполне достаточно, нечего на кухне толпиться", а потому что Елена Прокопенко и Дима, сговорившись, принимают решение тихонько выкинуть все несъедобное, набранное майором. Знать об этом Игорю совершенно необязательно. Главное, что в итоге шанежки получились вкусные и, что немаловажно, не последние в жизни всех их попробовавших.