Заяц над бездной

Стрелки устройства, созданного в Сумеру, отсчитали три равнозначных отрезка, когда синяки на теле Эндзё исчезли. Они с Дайнслейфом не обсуждали произошедшее в переходе подземелья: ни откровение Чтеца о положении Бездны; ни последующее за ним его избиение; ни поцелуй, случившийся впервые и явственно давший понять, что Дайнслейф не собирается ни убивать Эндзё, ни бросать в Бездне одного. Вернувшись в ставшее ему домом подпространство, Эндзё собрался готовить ужин, но Дайнслейф забрал у него эту обязанность. Уверенно расхаживая по пещере, он приготовил из овощей и заготовленной в банках воды суп — Эндзё поучаствовал, добавив специи по инадзумскому вкусу. Дайнслейф завёл разговор, когда Эндзё сидел перед не затушенным костром. Сев на спальный мешок рядом с ним, он твердо обозначил: — Нужно поговорить, Эндзё. Эндзё посмотрел на него в ответ и медленно кивнул, соглашаясь. Но Дайнслейф повёл разговор на другую тему, нежели та, которую они с Эндзё обсуждали до этого — с ней Дайнслейфу теперь все было понятно. У него вызывало вопросы нечто другое. — Значит, нахождение на поверхности тебя убивает? — спросил Дайнслейф. — Вытягивает силы, — скорректировал Эндзё, не успев понять, как реагировать на неожиданную тему беседы, и потому отвечая предельно честно. — Но может и убить — если я пробуду там слишком долго. — И сколько ты можешь там пробыть? — По-разному, — дёрнул плечами Эндзё. — Зависит от облика: в виде Чтеца я могу находиться там дольше, в виде человека — меньше. Но, в среднем, до пятнадцати. — Дней? — нахмурился Дайнслейф. — Минут, — грустно хохотнул Эндзё. Дайнслейф вспомнил тени под глазами Эндзё. Вспомнил охватывающую его слабость. Вспомнил, как Эндзё, в один из дней отправившись на поверхность, задержавшись там, ввалившись через портал, сразу же потерял сознание. И он был вынужден, сходя с ума от ужаса, выжидать, пока Чтец придёт в себя, гадая, что же послужило причиной того, что создание Бездны выглядело столь истощенным и обессиленным. — Где ещё ты можешь находиться, чтобы это не грозило тебе смертью? Эндзё лениво пожал плечами. — Только под землёй. Недавно я исследовал Энканомию. Это подземный город, он похож на Бездну, но расположен под водой. Там другая физика, это настоящий потусторонний мир: парящие в воздухе острова, летающие скаты и непрекращающаяся белая ночь — очень красиво… — Хочешь отправиться туда? Эндзё посмотрел на него с благодарностью и грустью. — Энканомия очень мала: я изучил её всю, обошёл каждый её угол, фигурально. Фактически, там нет углов, острова окружает газовый океан, а что за его пределами… непостижимо. Это как попытаться постичь тайну космоса. Дайнслейф некстати вспомнил легенду об искусственном небе Тэйвата, но сейчас было неподходящее время рассказывать её Эндзё. Не желая сдаваться, он настойчиво спросил: — Ну хоть как-то ты можешь увеличить свой срок пребывания в Тэйвате? Что влияет на то, какое время ты проводишь на поверхности? — Моя магия, — признался Эндзё. — Чем чаще я принимаю обличье Чтеца и пользуюсь дарованной мне Бездной магией, тем реже я могу принимать свой настоящий облик. Тот Вестник, ты его много раз видел — он слишком часто пользовался магией Бездны и исчерпал возможность находиться в своем человеческом обличье. Не то чтобы он из-за этого переживал: он давно перешёл на сторону Бездны; день, когда она окончательно его поглотит, был предрешен. Когда-нибудь наступит и мой. Дайнслейф протянул руку и стиснул ладонь Эндзё. Библиотекарь поднял на него взгляд и благодарно улыбнулся; глаза его были влажными. — Значит, если ты не будешь использовать обличье Чтеца, то сможешь чаще выходить на поверхность? — выдержав паузу и дав Эндзё вернуть себе самообладание, осторожно вернулся к беседе Дайнслейф. Эндзё фыркнул и с фальшивой веселостью заметил: — Я смогу выйти отсюда хоть навсегда, если не буду использовать обличье Чтеца достаточно долго. Проблема в том, что меня убьют через пять минут нахождения в Бездне в обличье человека. Я слабый пиро маг: как пиро Чтец я внушаю куда больше уважения. Дайнслейф с чувством рассмеялся. Эндзё, вылупив глаза, уставился на него. — Ты смеёшься? — шокированно переспросил он. — Да. Отличная шутка, — губы Дайнслейфа растянула счастливая улыбка. — Где же ты, слабый пиро маг, найдёшь спутника, готового защищать тебя, пока ты не накопишь достаточное количество сил, чтобы покинуть Бездну? Какой спутник будет ждать этого хоть целую вечность? Жаль, что ты с ним не познакомился: он бы мог быть тебе очень полезен! В глазах Эндзё задрожали слезы. — Дайнслейф, — выдохнул он. — Не шути так. Это жестоко. Я ведь могу тебе поверить. — Я не шучу. Юмор не по моей части, у меня нет к нему таланта. Но искусство владения оружием и магией мне подвластно. Я защищу тебя, Эндзё. И мы покинем Бездну вместе. Эндзё смотрел на него, не отводя взгляда, и впервые не находил слов. Дайнслейф подумал, что это был далеко не первый раз, когда он видел в глазах Эндзё то, что он так старался от него скрыть — во власти этого было рассеять тьму и навсегда оставить Бездну позади. Сейчас, особенно явно, в глазах Эндзё сияла надежда. Дайнслейф приблизился и, нежно коснувшись кончиками пальцев щеки Эндзё, прильнул к его губам — без боли; ласково, любяще целуя. * Эндзё заерзал, и Дайнслейф проснулся. Сразу же осознал по душистому аромату травы, что находится в осколке чайника, и, не став раскрывать глаза, попытался уснуть обратно. Эндзё заерзал настойчивее, приткнулся к нему и рукой скользнул на талию. Дайнслейф вздохнул и прижал его к себе, смирившись, что уснуть прямо сейчас не получится. Приоткрыв глаза, он увидел расширенные зрачки Эндзё внутри начавший алеть радужки. Погладив жаждущего любви Чтеца по боку, Дайнслейф выдохнул: — Эндзё, а тогда, при жизни, тебе тоже нравились мужчины? Эндзё застыл. Радужки его глаз прямо под взглядом Дайнслейфа стали снова из красных карими. Он прекратил ерзать и расслабленно замер. Взгляд его явно был устремлен не на Дайнслейфа, а в глубины памяти. Чтец закрыл глаза. Дайнслейф ждал ответа больше минуты, когда Эндзё, наконец, произнес: — Тогда у меня были только книги. И лучший друг. Дайнслейф смотрел на вновь в ночи подлезшего к нему на спальник хрупко сложенного библиотекаря, не зная, как реагировать: сказанное им не было ответом на вопрос или он чего-то не понимал. Наконец, он спросил: — Твой друг: что с ним стало, когда ты упал в Бездну, ты знаешь? — Знаю, — Эндзё раскрыл глаза и посмотрел на него с гордостью и вызовом. — Он упал вслед за мной. Какой же настоящий друг мог бы поступить иначе. Эндзё радостно улыбнулся и повернулся к Дайнслейфу спиной. — Обними меня, Дайн, — попросил он. — Давай спать. Дайнслейф сделал, как он просил, не став продолжать разговор об Эрамберте сейчас. Эндзё долго лежал расслабленно в его объятиях, а когда решил, что Дайнслейф уснул, потянулся вытереть слезы. * Очередной день в Бездне ничем не отличался от предыдущего: монстры все так же плодились, заполняя этажи, Дайнслейф старательно сокращал их ряды, Эндзё рассказывал сюжеты выдуманных книг, иногда повторяясь в деталях и питая любовь к трагичным финалам, но все равно всегда сочиняя разные истории. Ничто не выдавало особенность этого дня. — Ладно, хватит на сегодня, идём домой, — велел Эндзё посередине одного из коридоров. Дайнслейф послушно потянулся к своему висящему на шнурке осколку, но Эндзё опередил его, ловко сдергивая его с его шеи. Дайнслейф нахмурился, но не успел задать вопроса — Эндзё опередил его и здесь, пообещав: «У меня для тебя сюрприз!» Он подмигнул ему и, раскрыв портал, кивнул на него. Глаза его сияли лукавством, и на одну только секунду Дайнслейфу показалось, что в них пряталась печаль. Он доверчиво шагнул в портал впереди Эндзё. Солнечный свет яркостью ослепил, и Дайнслейф схватился за глаза, как прозревший слепец. Он и не осознал, что за годы в подземелье стал считать достаточным свет только лишь факелов. Щурясь, мокрыми от слез глазами, он осмотрелся и обнаружил, что стоит посреди цветочного луга. Ветер колыхал тонкие стебли бело-жёлтых цветов. Вдали росло дерево с вишневыми лепестками. Дайнслейф признал по наличию сакуры Инадзуму — небо над ней было ярко-голубым, а не фиолетовым, как в его воспоминаниях. За последние годы настроение местного Архонта изменилось к лучшему: но едва ли Дайнслейфу было до этого какое-то дело. Обернувшись, Дайнслейф стал искать взглядом Эндзё. Не найдя, крутанулся, став смотреть в другую сторону. Но никого рядом с ним не было, он стоял посреди цветочного луга один. От осознания сердце пронзили тысячи игл, Дайнслейф рухнул на колени и отчаянно зарыдал. Ветер ласково перебирал его золотистые пряди, до одурения сладко пахло цветами. Чтец вновь обманул его. После стольких лет, после того, что они пережили, он все-таки посмел его обмануть. Он вернул его на поверхность, а сам остался в Бездне. Он солгал, пообещав вернуться с ним. Ведь разве могла Бездна отпустить своего слугу? Разве могло у них со слугой Бездны быть их «вечно и счастливо»? Слезы душили Дайнслейфа, он задыхался и стискивал горло, пытаясь то ли насытиться воздухом, то ли навсегда прекратить дышать. Тэйват, в котором не было Эндзё, для чего он ему? Аромат цветов, лучи солнца: что они для него, когда рядом нет того, с кем можно все это разделить? — Ох, ну что ты, Дайн? Плохая шутка, я понял. Дайнслейф обернулся так резко, что у него закружилась голова, и он чуть не потерял равновесие. — Я просто зашёл забрать свои вещи. Я не собирался оставаться в Бездне: я так сильно стремился ее покинуть! Хотел немного тебя подразнить, но… Дайнслейф рывком поднялся и скачком набросился на Эндзё, заваливая его вместе с его трубой в траву. Музыкальный инструмент ударил Эндзё по лбу, и он болезненно ойкнул. Отшвырнув трубу, Дайнслейф принялся метелить Эндзё, отвешивая ему разной степени силы тычки и оплеухи. — Ах! Дайн, прекрати! Ох!!! — Эндзё, сев, оттолкнул от себя Дайнслейфа. — У меня же больше нет регенерации Чтеца: я не буду использовать магию Бездны, как мы договаривались, иначе зачем все это было! Ну что ты делаешь?! — стискивая руками пах, возмущённо прошипел Эндзё. Дайнслейф, отведя его руки, с видимым удовольствием ткнул его туда же кулаком ещё раз. И, снова завалив Эндзё на траву, принялся расцеловывать, задыхаясь от счастья.