Ради всеобщего блага

      Первого мая 1903 года мы с Люциусом сидели на складных стульчиках, передавали друг другу фляжку с морсом, смотрели на алтарный камень Стоунхенджа и ждали. Мы не знали, кто придет в этот раз, но все равно ждали. В полумраке вспыхнула на траве окружность, проявился контур додекагона, затем засветился алтарный камень. Свет с контура начал концентрироваться и, наконец, сформировался в человеческую фигуру. Лично для меня все это уже было, но Люциус нервничал, чувствуя его напряжение, заволновались злыдни. Они вскочили и заметались на границе света и тьмы, порыкивая оттуда, их ментальные отчеты сообщали о безлюдности местности. Люциус поднялся и подошел к алтарю, лежащий там мужчина привстал и захрипел сорванным голосом, ему в руки тут же всунута фляжка с морсом. - Здравствуй, Антонин. С днем рождения. - Люциус? У нас получилось? – прохрипел мужчина. - Получилось, все получилось, - согласился я, подходя ближе. - Поттер?! Что ты здесь делаешь? - Живу я здесь, Антонин, живу. И жду тебя. - …?! – такого удивленного лица у бывшего Долохова я никогда не видел и решил его еще больше обрадовать. - Кстати, я не Поттер, а ты не Долохов! – обрадовал я его со счастливой улыбкой. - Какого черта здесь происходит?! Поттер, почему ты жив? – возмутился Долохов. - Хватит, Гарри! Антонин, успокойся, пойдем домой, мы все тебе расскажем.       Люциус вмешался в наш разговор, не давая Антонину говорить, я лишь посмеялся про себя. Злыдни кружили вокруг нас, присматриваясь к новому родичу, крепкости нервов русского мага можно позавидовать, все-таки мои питомцы не болонки. Из темноты появилась Нагини, уже чуть больше полугода прошло с тех пор, как она встала на крыло. «Малышка» глухо шлепнулась где-то вне светового круга и тут же устремилась к нам, занимая позицию между нами и Долоховым. Антонин оказался достаточно опытен и на шипение нашей девочки среагировал верно, застыв неподвижной статуей. Отец погладил Нагини по голове, она тут же вытянулась, стремясь продлить контакт, и успокоительно зашипел, знакомя ее с гостем. Вскоре она успокоилась и позволила нам приблизиться к Антонину. Гостя аппарировал Люциус, я – Нагини, злыдней мы прихватывали с собой по привычке, ощущая себя голыми без их сопровождения.       Антонин был явно поражен Эванс-мэнором, несмотря на его неказистость. Он мгновенно почувствовал присутствие злыдней, завертел головой, я поразился его чутью, предупредившему его о «кустиках», по крайней мере, к растениям парка он не приблизился. Люциус спокойно открыл калиточку и зашагал по дорожке к порогу дома. Антонин нервно оглянулся на ограждение территории и поежился. Идя последним, я откровенно усмехнулся и хорошо знал, что отец так же прячет улыбку.       Эта ограда была детищем лично моей паранойи и воображения, воспитанного магловской фантастикой. Она была низкой, чуть выше колена взрослого человека, сложенная из некрупных камешков с хрупкой на вид плетеной калиткой. Но это была одна из самых забавных иллюзий. На самом деле граница начиналась в трех шагах от ограды, там, вплетенная в траву и кусты ожидала гостя частая сеть заклинаний, она не была опасной, обычные распознающие чары вида «свой-чужой», являющиеся самыми распространенными в магическом мире. Так как сеть содержала ТОЛЬКО распознающие чары, то ни один артефакт, ни одна защита не видели в ней угрозы и не предпринимали никаких мер. Достаточно было пересечь границу, как активировались уменьшающие заклинания, о которых во всех учебниках и книгах писалось, что они действуют только на предметы и могут повредить их магическую составляющую. Наше заклинание, теперь являющееся родовым секретом Эвансов, было детищем замученного в ИИМ Флитвика и добровольно переданное мне полугоблином. Я вспомнил о нем во время сеансов обучения использования Дара с Лордом Принцем и поспешил обрадовать Люциуса. Если подошедший к границе мэнора не имел на ауре вассальной метки или приглашения хозяев, то за три шага он уменьшался в росте в несколько раз и не превышал размерами обычной лягушки. «Маленького» гостя атаковали крупные агрессивные муравьи и шершни. Вспомнив просмотренные у Дурслей научно-популярные фильмы, я специально привез на территорию мэнора самые опасные виды.       Вскоре Долохов был принят в Род Эванс официально, его согласие большой роли не играло, так как и гоблины, и родовой гобелен подтвердили, что пути назад у него нет. Сначала он пытался отказаться от этой чести, но на пороге мэнора его настиг откат. Бьющееся в судорогах тело я и Люциус с трудом сволокли в ритуальный зал и взгромоздили на алтарный камень. Магия бурлила, разрывая тело, кровь лилась из ушей и носа, сквозь стиснутые зубы прорывались глухие стоны. Всем было ясно, что времени осталось мало, уже золотивший кроны деревьев рассвет станет для него последним. Согласие «прозвучало» ментально в последние мгновения, когда Долохов уже и говорить не мог. Люциус немедленно начал проговаривать положенные катрены.       На обеде, где собралась вся семья, явление нового зеленоглазого блондина вызвало шок. Люциус представил всем своего «младшего брата», для сына он был староват. - Здравствуйте, я ваш дядя! - обратился он всем сразу. Самая маленькая Эванс в удивлении выпустила ложку и осведомилась: - Ты нас тета Ай… айто …айтон…иса? - Я предпочел бы, маленькая леди, чтобы меня называли … дядя Антон, - улыбнулся ей новоявленный родственник, покосился в сторону посмеивающихся близняшек и вручил девочке трансфигурированную из салфетки птичку. - Дядя Тошшшшша, а Нахини птисску? – высунула голову из-под скатерти Нагини. Антонин уставился на любимицу семьи и осведомился незаметно для себя на парселтанге - А Нахини точно нужна именно такая птичка, она же невкусная?! - Нахини знает, но такую ловить интерессснее, - и, подумав, добавила. – И Люссссиуссс не будет ссссердитьсссся ззсса перысссски. Мы с Люциусом довольно переглянулись. Парселтанг точно стал нашим семейным даром! Тем временем Антонин, удовлетворившись объяснением, сделал птичку и Нагини. - Сссспасссибо… - Дядя Тоша, а нас научишь птичек делать? – разом осведомились все близнецы.       Антонин только вздохнул, похоже ему так до конца и оставаться «дядей Тошей». ***       Антонин отличался спокойствием и рассудительностью, его Сила привлекала, а жестокость поражала. Тем не менее, он оставался компанейским парнем с чувством юмора, настоящей душой компании, большим любителем выпить и посмеяться. Наш рассказ о ситуации, в которой он оказался, мы оказались, вызвал у него гомерический хохот. Вытирая слезы, он потрепал по голове свою пару злыдней и предложил выпить. Люциус, видимо, прекрасно знающий о пристрастиях побратима, выставил на стол огромную бутыль с чем-то кристально прозрачным. От одного глотка этого чего-то у меня перехватило дыхание, горло обожгло, я едва смог вдохнуть. Антонин засмеялся и похлопал меня по плечу, предлагая запить жуткую пакость ягодным соком. Далее я предпочел пить молоко*.       Антонина интересовало буквально все, что происходит, что мы делали, что будем делать. Весть о образовании нового Клана он приветствовал. Злыдни его очаровали, в отличие от меня и, частично, Люциуса становление породы он не застал и увидел только результат. В один из дней мы обсуждали планы Семьи на будущее магловского мира и речь зашла об отношении к маглам. Бывший Долохов только покачал головой, выслушивая то, как мы собрались подчинить себе маглов, и неожиданно спросил меня. - А ты знаешь, почему был принят Статут Секретности? - Да, конечно, - и я принялся излагать всем известные истины. - А почему, несмотря на то, что он «Международный», он не соблюдается ни в России, ни в Азии, ни в Африке, ни среди аборигенов Австралии и Новой Зеландии? - …?!-переглянулись мы с Люциусом. - Все дело в разнице менталитета одаренных и неодаренных. Вот, например, только в Англии, Европе и среди выходцев из них для неодаренных существует презрительное «Магл» или его подобие, а одаренных выходцев из обычного мира именуют «грязнокровками»? - И почему? – попался я на подначку. - Одно из основных требований Магии к магам – чистота тела и духа, причем второе не возможно без первого. Там, где это не возможно по климатическим причинам, процветает шаманизм. Это только в наше время гигиена и образование введены в ранг нормы, сейчас это соблюдается примерно третью населения, а раньше за подобное могли убить. На протяжении веков все пришедшие в ваш магический мир отличались крайней нечистоплотностью и необразованностью, фанатизмом и религиозностью. Иначе они просто не смогли бы выжить в том мире, в котором родились, их родители делали все возможное для формирования у своих детей правильного мировоззрения. В большинстве своем они не принадлежали правящему классу и не стемились изменить свое социальное положение, пока не попадали сюда. Люди, хоть с Даром, хоть нет, всегда склонны считать свое мнение верным, а свой образ жизни единственно верным. - И что? - Вот представь, тебе с детства говорили, что соблюдение чистоты – это не просто грех, а смертельный риск. Часто и личный опыт (свой или родителей) подтверждал мнения авторитетов. Действительно, мыться холодной или чуть теплой грязной водой, значит точно заболеть. А нагреть большее количество воды не позволяло банальное отсутствие топлива, ведь простонародью запрещено рубить лес. Плюс антисанитария в домах, проживание рядом со скотом, ведь так теплее (!), все это накладывало свой отпечаток. А болезни и высокую смертность все объясняли кознями дьявола и слуг его, искушающих праведных, в том числе и лишними знаниями. Ведь необразованными, слепо верующими фанатиками так легко управлять! - Именно поэтому грязнокровки и должны быть нам благодарны! – зашипел в раздражении Люциус. - Ага! Приходит такой ребенок в школу, от него смердит так, что приходится накладывать освежающие чары. Его никто не учил этикету и поведению за столом, а весь личный опыт утверждает, все, что не успеешь быстро запихнуть в рот - отберут. Его заставляют мыться, учиться, при этом говорят, что он Избранный, но заставляют меняться, а люди не терпят перемен. Он пытается сохранить хоть что-то от прежней жизни. Не приученный к гигиене и чистоплотности, он быстро получает обидные прозвища «замарашка», «грязнуля», «грязнокровка», а причину необходимости соблюдения традиций никто не объясняет. Те немногие, кто способен легко подстраиваться под ситуацию и легко меняться, всего лишь подтверждают правило. И вот после года муштры ребенок возвращается домой, и его внутренний мир вновь вступает в противоречие с действительностью. В большинстве своем мы все склонны доверять авторитетам. Так получается, что те, для кого мнение родителей и священников превалирует, наводят на вас Инквизицию, а те, кто с радостью принимает магию, став постарше обнаруживают, что в вашем мире они занимают не второе и даже не третье, а где-то тридцать третье место. - И что делать? - Откуда я знаю? Я ведь рос не здесь. - А у вас не так? – любопытство не давало мне покоя. - Не совсем. Понимаешь, у нас дома, - он довольно прижмурился. – Все, даже крестьяне и нищие, моются регулярно, прежде дома строят баню. Это такой маленький легко нагреваемый домик, в котором моются. На протяжении веков грамотность считалась обязательной среди ВСЕГО населения, а позднее, когда властьпридержащие посчитали образование помехой управлению населением … Тогда среди простых людей получили распространение устные задачи на счет, в том числе и с дробями, и на сообразительность, достаточно сложных, между прочим. Поэтому когда ребенок с Даром приходит к нам, мы с такими проблемами не сталкиваемся. - Значит, все дело в чистоте и образовании? – достал перо Лорд Эванс. - Нет, не думаю. Черт, как сложно объяснить… Понимаешь, мы воспринимаем мир по-разному. Все привычки, обычаи, сказки… У вас между обычным миром и магическим пропасть, а у нас… одаренные, пусть и слабые есть в каждой деревушке. Простые люди ЗНАЮТ, что существуют домовые, лешие, водяные, полевые… С детства каждый знает простейшие и доступные неодаренным способы защиты, к кому и когда обратиться за помощью. Вроде как здесь, в Корнуэле, но не считают все необычное злом. Это и отличает нас и вас. -Значит, надо дать маглам … сказки… - записал Люциус. - Не знаю, вот не знаю и все. Мне вообще всегда было сложно здесь, в Англии. Как в резервации. Все время чувствую себя как в трясине, затягивает, затягивает … и не знаешь, как выбраться. - Зачем ты тогда вообще с нами, Антонин? Если тебя раздражает Англия, зачем пришел к Темному Лорду? - зло сверкнул глазами Люциус. - Месть. - Месть? Кому? - Дамблдору. Вы слишком молоды, о Второй Мировой только слышали, да и то переврано! А мы… Война пришла в наш дом. Мы никогда не отделяли себя от обычного мира, всегда жили рядом. Одаренных детей, так же как и обычных вывозили в Германию, размещали в лагеря смерти. Не знаю, что творилось с неодаренными, вряд ли им было легче, чем нам. Мне было десять, когда я попал в лагерь для одаренных. Нас было около двух сотен от трех до тринадцати лет… Эксперименты, ритуалы, зелья. Голод, холод и боль были постоянными спутниками. Маглорожденные погибали первые, ведь их не поддерживала родовая магия. Я помню Дамблдора, тогда еще молодого, его изучающий взгляд, легкую улыбку… Он со своим другом Гриндевальдом очень любил бывать у нас, после его визитов трупы вывозили машинами… Мой младший брат после какого-то зелья стал покорной игрушкой, он делал все, что хотело это чудовище. Я убил его сам, когда нас освободили, личности у него уже не было. Моя сестра сделала все, что было ей под силу, чтобы защитить Наследника Рода – меня. Она добровольно легла под какого-то солдата-охранника и убила его в момент самой кульминации. Ее молодость, будущее и здоровье, его жизнь позволили выжить мне. Выношенное ею дитя убили у нее на глазах, принеся в жертву в результате ритуала. Не знаю какого, сам я не видел, а она после случившегося сошла с ума. Через этот ад прошел не только я. - Вам помогли? - Освободили нас обычные солдаты нашей армии, большинство из детей в результате экспериментов потеряло магию и здоровье. Мне повезло. Моя магия, благодаря жертве сестры, осталась со мной, здоровье… Я стал бесплоден и уже не мог быть Наследником. Меня не бросили, выучили. Но сколько Родов было уничтожено в той мясорубке концлагеря, причем намеренно! Из той войны Дамблдор вышел героем, появившимся под самый занавес и выступивший против своего магического побратима и "близкого друга". Тогда-то моя страна и закрыла границы, от нас ПОТРЕБОВАЛИ уважать Героя войны и Победителя Темного Лорда. Именно поэтому Россия и не пришла на помощь европейским магам, слишком кровавую память нам оставило ваше предательство и пренебрежение к нашей беде. Мой Род выжил, а я поклялся отомстить. Данное Главами всех Родов обещание не вредить Великому Светлому магу сковывало меня по рукам и ногам, я решил отомстить и отрекся от семьи. Я все еще не могу лично убить его, но ничто не мешает мне помогать его врагам и уничтожать его сторонникам. Сначала Тома я хотел использовать для легализации в магическом мире Англии, а затем… его дорога стала моей, его победа и его поражение. - Что же ты будешь делать сейчас, ведь твоя месть потеряла смысл? - Я уже выбрал путь, я останусь с вами. Только мне очень надо вернуться в Россию. - Позволишь узнать зачем? - Там моя РОДИНА, мое сердце, моя душа. Вас хорошо приняла моя прежняя родня? Вам повезло, в двадцать первом веке вас бы и слушать не стали, слишком много вреда нам принесли посланцы Туманного Альбиона. Сейчас у меня еще есть шанс помочь своей стране, спасти миллионы жизней. Если моя страна сохранит не только магического императора, но и обычного, то мы получим верного союзника в обоих мирах. Кроме того, это мой ДОЛГ. - Со сменой Рода все твои обязательства и клятвы слетели. - Нет. Я клялся своей душой, отдал Родине свое сердце, - усмехнулся Антонин. – Но я обещаю вернуться. - Поразительная верность, что-то я не помню за тобой такого, - покачал головой Люциус. - Ты просто не туда смотрел. Волдеморт, в отличие от Дамблдора, моей стране не угрожал. - А если… - начал я. - Нет, магам наших стран, в отличие от неодаренных нечего делить, наша магия отличается. Вы лично, как Эвансы, сможете колдовать на наших землях, а вот другие будут не сильнее маглорожденных. Я не могу объяснить почему. Обет.       Высказанные Антонином факты или домыслы были странными и наводили на странные мысли. Люциус много лет возглавлял наше братство и сейчас, похоже, решил возродить традицию, благо число Эвансов в мире выросло. Сейчас он что-то черкал в блокноте, сшитом домовиками специально для него, проводил пером по губам, хмурился и ворчал на эльфов. ***       Антонин, осчастливленный тем, что смог вчера озадачить Главу Рода, посвистывал и учил Скорпиуса какому-то чуднОму заклинанию, имитирующему аппарирование. По его словам, подобные вещи на его родине знает каждый чистокровный ребенок, после Второй Мировой войны обучение подобному введено в ранг непререкаемой догмы. Скорпиус, гордый тем, что новоявленный родственник, безраздельно принадлежит ему вот уже целый час, старательно повторял все движения. Неожиданно Антонин вырвал палочку из его вспотевшей ладошки. - А теперь без этого костыля! - А у меня получится? – Скорпиус с сомнением осмотрел свои пустые ладошки, беспалочковую магию в исполнении меня и Люца он видел неоднократно, но сам еще ни разу не пытался. - Конечно! – важно кивнул взрослый. – Любой Темный аристократ на это способен! - Но я-то Светлый! – огорчился ребенок. - Правда?! – усомнился Антонин и жизнеутверждающе воскликнул. – Тогда тем более! - Хорошо … попробую …       Мой сын начал медленно повторять движение рукой и повторяя только что выученные слова. На пятой попытке он неожиданно исчез и появился в двух шагах от прежнего своего положения как раз за спиной учителя. Так вот как Долохову удавалось так ловко уклоняться от атак и побеждать! А говорил: скорость, скорость…. Антонин резко развернулся, подхватил мальчишку на руки и подкинул в воздух. Скорпиус громко завизжал от восторга. Я с улыбкой следил за ними.       О том, что Долохов любит детей, знали все мы, но то, что Антонин может быть так беззаботен и дурашлив, я узнал только в этом времени. К счастливой парочке подбежали Абраксас и Карлус и одновременно дернули мага за обе штанины с громким воплем: - Дядя Тоша, а нас?!       Брюки тут же слетели, Антонин и раньше бывший без рубахи, неожиданно для себя оказался полностью раздетым. Абри потянул брюки на себя и взрослый переступил через одежду. Ребенок поднял свой трофей повыше. - Дядя, ты потерял брюки, - в его голосе звучало удивление и порицание. - Ты голый …. Совсем …. – разочаровано прозвучал голосок с другой стороны. - Это очень удобно! – не растерялся взрослый маг. – Смотри!       Не знаю, в кого он рассчитывал обернуться, но получилось забавно. Никогда не видел подобного ошарашенного выражения на морде жеребца. Радостный визг привлек внимание Нагини, она попыталась спланировать с дерева к веселой компании … но не совсем удачно. Малышка еще плохо координировала полет и не умела приземляться на лапы, поэтому выбирала для посадки местечко помягче. Больше всего она любила пикировать с крыши мэнора в специально для нее привезенный стог сена, который днем упорно разворовывали павлины. Но, видимо, сегодня она решила продолжить обучение полетам, вот только время выбрала неудачно. Со счастливым шипением: «Поберегись!» она рухнула прямо на жеребца. От неожиданно появившейся на крупе тяжести тот присел. Растерявшаяся от оказавшегося жестким приземления, Нагини немедленно поползла вниз и выпустила когти в плоть. Антонин от боли заржал и встал на дыбы. В надежде все-таки удержаться на подвижной «подушке» Нагини пустила в ход клюв. Для Антонина это стало последней каплей, он пустился в галоп в надежде сбросить нежданного всадника. Первое обращение почти всегда подчинено инстинкту образа животного, а для моего брата это определенно первое обращение…после перехода. Дети проследили взглядами за беглецами и с гиканьем бросились в погоню. - Бетная лашатка! – прозвучал тоненький голосок маленькой дочери Люциуса. - Ничего страшного, она сейчас вернется, - успокоила ее шестнадцатилетняя падчерица отца. Я перегнулся через подоконник, девочки сидели за кустами прямо под тем деревом, с которого училась летать Нагини, и прекрасно все видели. * Молоко с алкоголем совмещается плохо. Скорее всего, Антонин не вмешался, так как решил дать возможность Гарри совершить не опасную для здоровья ошибку. Мол, пусть на собственном опыте поймет, что о совместимости продуктов нужно узнавать до того, как тянуть в рот.