***
Пробуждение выдалось лёгким, даже приятным. Сладко потянувшись, я стянула с себя невесомое одеяло, приятный ветерок обдувал обнажённое тело и… Стоп! Почему я голая? Поспешно замотавшись обратно, я резко села и выпрямилась, всматриваясь в полумрак какого-то помещения. Определённо подо мной была кровать с тонким, но упругим матрасом. Вскоре зрение привыкло к полутьме, и я стала различать обстановку вокруг. Я находилась в просторной большой комнате с открытыми по периметру окнами. Лунный свет проникал сквозь полупрозрачные и невесомые, будто бы призрачные вуали — они плавно и воздушно взметались от лёгких дуновений ветров. Осторожно, чтобы не шуметь, я сползла с кровати, удерживая одеяло, и тихонько направилась к окну. Отодвинула вуаль и осмотрелась. Мне открылся совершенно потрясающий вид на океан с прочерченной по воде лунной дорожкой. Внизу простирался густой лесной массив, поодаль возвышались пушистые горы, полностью покрытые цветущими кустарниками. Где-то вдалеке кричали попугаи, а в такт им щебетали маленькие звонкие птички. Джунгли, похоже, как и мегаполисы, никогда не спали. И всё это, конечно, было очень красиво и завораживающе, но где, хотелось бы узнать, блуждала чупакабра, что утащила меня в неведомые дали? И кому, собственно, принадлежал домик в центре острова? Надеюсь, не доктору Моро? Внезапно что-то с тихим треском щёлкнуло, и тусклый жёлтый свет зарябил над головой. Редкие пузатые лампочки мерно покачивались на длинных чёрных проводах под высоким потолком и слабо перемигивались, как новогодние гирлянды. И я обернулась на скрип половицы. — Ёшкин кот! — я шарахнулась назад и еле устояла на ногах, чуть не вывалившись в открытое окно. Вскоре скользнувшая тень обрела узнаваемую форму, и я облегчённо выдохнула. — Лео, а ты что здесь забыл? Ой, извини, я, конечно, рада, что ты здесь… Но присмотревшись внимательнее, я заподозрила неладное. Во-первых, он был полностью раздет, как, впрочем, и я. Но у меня хотя бы было одеяло, а он, отдать должное, не так уж и нуждался в одежде. Во-вторых, Лео уж очень странно разглядывал меня, как будто впервые увидел. Лидер сделал неуверенный шаг вперёд, выходя на лунный свет, а затем осторожно и плавно стал приближаться, как будто не хотел спугнуть или же сам боялся подходить. В руке он держал какую-то погнутую миску — в ней что-то плескалось, а затем мутант протянул мне её. А вот водичка оказалась весьма кстати. Поспешно утолив жажду, я благодарно улыбнулась, но постепенно мною стала овладевать тревога. Как-то всё это было слишком странно. Он до сих пор не произнёс ни слова и при этом не переставал рассматривать. То ли удивлялся тому, что вообще меня видел (в здравии?), то ли… — Лео, а ты чего такой не такой? — я опасливо отклонилась назад от протянутой руки, но его пальцы завладели прядью волос — теперь её он изучал с не меньшим любопытством, поглаживая локон. И только теперь мне удалось заметить существенные отличия. Мутант стоял достаточно близко, практически вплотную, на его плечах и предплечьях я насчитала с десяток глубоких, но давно заживших шрамов. На известном мне Лео ничего похожего не было. Все его отметины оставляли острые лезвия клинков — хирургически ровные и чёткие, но на этом Лео фактурные рубцы были более грубыми, как будто его пытался задрать медведь или другой крупный хищник. В целом, эта деталь многое прояснила. Мы находились в чьей-то фантазии, в каком-то фанфике неизвестного мне автора. — Ты здесь совсем один? — я задала вопрос, чтобы проверить свою теорию насчёт возможной схожести сюжета. Конечно, я ни о чём таком не писала и читать подобное не доводилось, однако в моих планах имелась похожая идея. Если коротко, то примерно при таких обстоятельствах главная героиня, будучи потерянной на необитаемом острове, нашла одинокого мутанта. И особенностью было то, что он понимал её. А дальше по сценарию шла чистая клубничка восемнадцать плюс без какого-либо сюжетного смысла — фактически пересказ Камасутры. Однако мысли — мыслями, но я до написания подобного откровения ещё морально не созрела. Поэтому в моих черновиках не было и строчки, посвящённой дикому Лео и заплутавшей героине. Мутант тем временем поднял на меня невинный и по-детски восторженный взгляд. Казалось, его радовало всё, что я говорила, но едва ли он понимал смысл слов. — Ду ю спик инглиш? — неуверенно спросила, хотя мало на что рассчитывала, а Лео забавно сощурился, как довольный котёнок, а затем пригнулся и лизнул меня в висок. Замерев, я затаила дыхание. Общаться, похоже, нам придётся жестами. Хотя его метод давать ответы тоже был неплох. — Так, зайка, нам сейчас нужно пойти, — сперва я указала на нас, затем показала пальцами идущего человечка, — и найти Донни, — а с этим было просто — всего лишь сложила указательный и большой палец, наглядно изображая очки. Дикий Лео положил ладони на мои голые плечи, бережно, как нечто драгоценное и хрупкое, притянул к себе и стал неторопливо обнюхивать макушку, спускаясь ниже к шее. Тёплое дыхание обволакивало, вызывая ворох приятных мурашек, сильные и грубые руки обхватывали с трепетной нежностью. В какой-то момент я чуть не поплыла от нахлынувших, казалось бы, давно забытых чувств, но вовремя спохватилась, насильно заставляя себя вернуться в реальность. Ведь ни этот и ни тот Лео не сопоставлялись с моими надуманными фантазиями, воздушными замками, мечтами и прочими нереальными конструкциями, которые я возводила очень и очень долго время. И не единожды в них разочаровалась. Собственно, чего и следовало ожидать. Настоящая жизнь имела мало общего с тем бурным потоком фантазий, еле умещающимся в моей голове. Но, по крайней мере, мы выяснили, что сурдопереводчик из меня оказался так себе. А затем Лео остановился и насторожился. Он выпрямился, забыв о моём изгибе шеи, и уставился на дверь. Из темноты проёма вышел чертовски злой запыхавшийся мутант. Мой мутант! — Вот именно об этом я и говорил, — оскалился Донни, пытаясь отдышаться. — Решила заменить меня этим? Или тебе вообще любой Лео сгодится? — его возмущение било через край и, судя по всему, виной тому была двусмысленность момента: разобранная кровать и я — полуголая и взъерошенная — стояла в обнимку с его старшим братом. Видимо, мне судьбой было предрешено попадать в сомнительные ситуации. — Ты всё неправильно понял, — я старалась говорить уверенно и спокойно, но сама нелепость происходящего вызывала у меня неконтролируемую ошалелую улыбку. — Это недоразумение. Я всё объясню. — Этому недоразумению я сам всё объясню, — угрожающе низко отчеканил мутант. Хмурый Донателло решительно направился к нам. И дикому Лео это не так уж и понравилось. Закрыв меня своим телом, он чуть пригнулся, вставая в стойку, и зарычал. — Рыкнешь на меня ещё раз и лишишься зубов, — процедил гений, не сбавляя оборотов. — Стоп-стоп-стоп! — я выбежала из-за панциря и встала между двумя мутантами, выставив свободную руку вперёд. Драк мне ещё не хватало! Донателло остановился и вызывающе усмехнулся. Широким жестом указал на меня и Лео, мол, я так и знал, ты опять за своё. — Алё! Меня, вообще-то, похитили! Я тут сама пытаюсь понять, что к чему. — Твои фантазии насчёт Лео у меня уже в печёнках сидят, — огрызнулся гений. — Но я о нём таком ничего не писала! И это была чистейшая правда, но если писала не я, то кто? Совушка? Но я бы такое точно не пропустила. Или же Некто? Он теперь умел создавать целые миры, а не только отдельных клонов? Или же, что ещё хуже, нас теперь могло занести в абсолютно любой рассказ. — Отойди-ка, — Донателло скептически осмотрел Лео, как будто примеряясь к чему-то, — надо кое-что проверить. Гений принял свой вполне спокойный и собранный вид. Видимо, первая вспышка гнева благополучно улеглась, включился мозг, и теперь он мог подойти к делу рационально и со всей своей рассудительностью. Убедившись, что они оба вышли из режима убийства, я отошла в сторону и предоставила Донни возможность познакомиться с его новым братом. Донателло вальяжно приблизился и бегло осмотрел Лео. Наивное создание, более не ощущавшее угроз, трепетно разглядывало себе подобного. Я даже умилилась, когда он нерешительно посмотрел на меня, как бы спрашивая, а можно ли ему коснуться Донни. Я пожала плечами, почему бы и нет? — всё же они в той или иной мере состояли в родстве. Да и Донни вроде не проявлял агрессии. Лео осторожно принюхался и неуверенно потянулся к брату. Я даже пискнуть не успела, как умник молниеносно врезал нашей милой обаяшке в челюсть. — Ты что делаешь?! — я подлетела к упавшему Лео, опустившись рядом с ним на колени, ни он, ни я такого уж точно никак не ожидали. Немыслимая дикость! Из уголка рта у него стекла алая струйка, и мутант удивлённо взглянул на Донни. Ей-Богу, глазами, как у брошенного щеночка! — Надо же, и этот не рассыпался, — зловеще ухмыльнулся гений. — Теорию с клоном можно отмести, — довольный собой, он потирал ушибленный кулак. Тыльной стороной ладони Леонардо стёр с лица кровь, медленно встал, выпрямился и с непривычной серьёзностью молчаливо уставился на Донателло. Но тот оставался равнодушным, не имея по этому поводу каких-либо угрызений совести, и свысока смотрел на своего оппонента с нескрываемым пренебрежением. — Ну что он тебе такого сделал? — сокрушалась я, сидя у ног Лео. — Он же совершенно безобидный, как ребёночек. Но пристыдить мутанта не вышло. Умник, судя по всему, имел другое мнение на сей счёт. Обернувшись ко мне, он сухо заявил: — Собирайся, мы уход… Донателло снесло, как листочек порывом сильного ветра. Настолько быстро, что я так и осталась сидеть с открытым от удивления ртом. Судя по доносившимся звукам, оба мутанта, должно быть, кубарем скатывались с лестницы. Шумы потасовки, глухих ударов и трескотни от разламывающейся мебели заполнили дом. И хорошо, что хоть в окно не вылетели. Перехватив поудобнее одеяло, я поспешила за ними. В полутьме неосвещенного первого этажа я лишь мельком видела, как то тут, то там мелькали две крупные фигуры, пытаясь нанести друг другу сокрушительные удары. Донателло уступал в массе, но компенсировал это отточенными боевыми навыками. А местный Лео на удивление обладал необузданной яростью сродни дикому животному. И им обоим с лихвой удавалось причинять взаимный урон. Мои выкрики и мольбы прекратить драку никто не слышал, а самой бросаться в гущу событий было откровенно страшно. Зашибут и не заметят! Держась вплотную к стене, я спиной ощущала её дрожь и на свой страх и риск начала спускаться по лестнице. Как два бешеных бездомных кота, они вцеплялись друг в друга и спутанным хаотичным клубком перескакивали по пространству, сшибая всё на своём пути. Сумасшедшие ниндзя-акробаты! Где-то на середине спуска с лестницы недалеко от меня в стену влетела какая-то утварь, звонко разбившись на множество осколков. Часть из них осыпались на меня, но, благо, не причинили вреда. И вот насколько безопасно и разумно было спускаться дальше? Впрочем, о мутантах я волновалась гораздо больше, чем о своей сохранности. Если это не прекратится, то они точно друг друга поубивают. Или же разнесут до основания дом, что тоже ставило моё выживание под сомнение. На последней ступени я замерла и стала вслушиваться в происходящее. Ну, наконец-то, устали! Или же это была передышка перед очередным раундом. Тяжёлое, а местами и хрипловатое дыхание взрослых двухметровых мутантов доносилось с разных концов комнаты. — Всем стоять на месте, я иду! — воспользовавшись минутной паузой, я крадучись вышла в зал. Лишь бы только в процессе не попасть под чью-то горячую руку. Такого столкновения мне точно не пережить. — Так, мальчики… — я зацепила кончики одеяла на груди и освободившимися руками похлопала себя по бёдрам. — А ну быстро ко мне. Сперва показался Лео — весь в кровоподтёках, замучавшийся, но смотревший на меня с виноватым видом нашкодившего мальчугана. — Ай, зайка, — жалостливо протянула я, а затем увидела Донни и чуть дара речи не лишилась: — Ох, ё-ё… — выглядел гений гораздо хуже, но по-прежнему его одолевала тихая ярость. И с этим надо было что-то делать. Хотя бы сместить их внимание на что-то другое, более полезное и менее разрушительное. — Может быть, выпьем чаю? — предложила первое, что пришло мне в голову. Дикий Лео, конечно, меня не понял, но приблизился, нагнулся и снова лизнул в висок, будто извиняясь за погром. Отходить, похоже, не собирался, но и в охапку не сгрёб, хоть на этом спасибо. — Не горячись! — смотря на Донни, я попыталась объяснить: — У него, вероятно, такая форма общения. Но давай хотя бы наладим освещение, а то мне тут в потёмках не разобраться ни в чём. Гений, само собой, оставлять меня наедине с Лео не собирался, до этого я уж как-то сама додумалась. Поэтому, похлопав по плечу обиженного мутанта, фактически не за что получившего тумаков, я направилась к Донни. Даже в полутьме мне были видны его сбитые кулаки и рассечённые скулы. — Ну ты как? — я подцепила кончик одеяла и осторожно промокнула кровоточащую губу Донни — самое малое, что могла для него сделать. — Нормально, — хрипло выдавил он, то и дело недобро поглядывая мне за плечо. — Ох уж эти первые встречи, да? — я бережно погладила Донни по щеке, стараясь не задеть раны. — Редко когда случаются удачными. Кажется, он тоже стал успокаиваться. Затем огляделся, ища что-то взглядом, и извилистым маршрутом направился в дальний угол. Оказалось, что там находился электрический щиток. Донателло переключил рукоять, и в зале замерцал свет — такой же тусклый, как и в спальне. Да уж. Жил себе Лео тут один, не тужил, а потом встретил младшего брата — и весь дом кверху дном. Поломанная старая мебель и до разрушительного танго выглядела хлипкой и ненадёжной, но теперь уже вряд ли её можно было починить. Помимо прочего, я заметила, что в зале находилось множество приборов непонятного назначения. — Где это мы? — Судя по всему, это заброшенная лаборатория, — умник перешагнул через разломанный надвое стул и принялся ковыряться со смесителем. В ходе борьбы они не пожалели даже скромный кухонный уголок, состоящий из раковины и нескольких тумб. — Скорее всего, в этой версии Земли их искусственно вывели именно здесь, но этого почему-то оставили, — Донателло посмотрел выше моей головы, как раз позади меня возвышался Лео, держась совсем рядом. — Видимо, дефектный, — цокнул умник и продолжил изучение дома. — А вдруг его братья погибли? — при одной только мысли об этом у меня защемило сердце. Всё это время он был здесь совсем один. Маленький одичавший черепашонок, скитающийся по джунглям. И никто ему даже с добрым утром не желал. — Навряд ли, — Донни поднял с пола пыльную папку, из неё показались чёрно-белые, практически выцветшие фотографии. Их было немного, но на каждой запечатлелся момент взросления четырёх черепах. И только неизвестная личность сопровождала их на протяжении нескольких лет. Ни на одном из фото не было видно человека целиком — лишь нижняя часть тела: ноги, принадлежащие высокому мужчине, и полы белого халата. — Где же тогда остальные? Но умник равнодушно пожал плечами, отбрасывая ненужные ему фотографии. Подняв опрокинутый стол и чудом уцелевшую табуретку, он предложил мне присесть. Затем открутил вентиль крана — тонкая струйка воды заполнила жестяную миску. Промыв найденную тряпку, он вернулся ко мне, присел у колен и принялся ждать помощи. Прежде мне не доводилось обрабатывать чужие раны, поэтому к этому делу я отнеслась со всей серьёзностью. Его бы, по-хорошему, обложить льдом со всех сторон, разбитое лицо едва ли был способен вылечить компресс из водички и тряпки. Но хотя бы я смогла стереть кровь, то и дело поддувая на открытые раны. Однако ни бинтов, ни антисептиков, ни уж тем более обезболивающих в округе не наблюдалось. Донателло недовольно скривился, а я почувствовала тяжесть руки на колене. С противоположной стороны Лео тоже присел у ног, заглядывая доверчивыми страждущими глазами в моё лицо. — И тебя полечить? — умилилась я. Однако умнику подобная идея не пришлась по душе. — Не злись, он же твой новый старший брат. И чтобы ты знал, я благоволю только одной черепахе. Шпуньк! — и подушечкой пальца игриво коснулась кончика носа Донни, заставив его вновь недовольно скривиться. — Я знаю, на что ты изначально рассчитывала, но… — он замолчал, устало откидывая голову назад, а затем добавил: — Мне не сравниться с лидером. Больше скажу — никому, пожалуй, это не под силу. Слова Донателло удивили. Это же насколько сильно ему настучали по голове, что он решил вдруг разоткровенничаться и выдать подобное? Ведь даже всякий любитель черепах знал, что каждый из братьев был уникален по-своему и не нуждался в каких-либо сравнениях. Максимум, что мы — поклонники — могли делать, так это выбирать себе любимчиков из благословенной четвёрки. — Говоришь так, как будто ты тоже его фанат, — искоса поглядывая на мутанта, я встала, чтобы промыть тряпочку и налить свежую порцию воды для нового пациента. — Если бы. Я даже его соперником стать не могу, — с неудовольствием признался он, сняв треснувшие очки, и вновь прикрыл веки. Смотря на сокрушённого гения, все мои зачатки веселья испарились. Но меня распирало от нежности, которой я хотела с ним поделиться. — Совсем не обязательно быть чем-то на него похожим, — пользуясь его усталостью, я приблизилась и лёгким поцелуем коснулась макушки Донни. Он приоткрыл один глаз (второй, судя по всему, начинал заплывать). С львиной долей скептицизма умник оценивал сказанное и надменно фыркнул, недоверчиво взирая снизу вверх. Казалось, что всё, что я говорила, гений делил на сто, если не на тысячу, однако вскоре сдался в попытках что-то в себе понять и тяжело выдохнул. — И всё же я надеюсь, что однажды ты захочешь быть со мной не только ради выживания.Часть 40. Дикость
12 декабря 2023 г. в 08:37
— И отпуск у нас, кстати, полный отстой, — я наконец-то дожевала безвкусную костлявую рыбу, прекрасно гармонирующую с отвратительным настроением.
Донателло молча проследил за тем, как я вымыла в океане руки и чуть не оторвала рукава толстовки в попытках приструнить их так, чтобы они больше не спадали. А под финал умопомрачительного долгого дня меня стал раздражать прелестный вишнёво-розоватый закат, окрашивающий ненавистный песок приторно-персиковыми тенями.
— Тебе было не вкусно? — зачем-то спросил Донателло и расслабленно улёгся, подложив под голову руку.
Да к чёрту эту рыбу! Я жутко раздражалась на всё, что видела. И этот ужин, и закат, и райский остров, и вся даром пропащая романтическая обстановка не могли унять бушующие страсти. Мне жутко хотелось схватить мутанта за плечи и хорошенечко встряхнуть. Вытрясти из него немного гениальности, чтобы он в кои-то веки стал рассуждать, как обычный человек.
— А ты почему злишься? — искренне недоумевал он, наблюдая за моим дёрганным состоянием.
Ага, прям сама невинность! Это он так издевался? Наговорил мне всякой чуши, ребус на сдачу оставил и умиротворился. А мне что теперь делать со всем этим недопониманием?
— Ты вообще во всём был не прав!
Донателло привстал на локте и с удивительной молчаливой покорностью принялся ждать развития моей мысли.
Я бы хотела кое-что прояснить… Но чуть попозже. Между делом настойчивые неотложные позывы повлекли меня в кусты.
Не то чтобы я так боялась предстоящих признаний, однако, даже сквозь мрачное раздражение, мне кое-что становилось яснее. Похоже, Донателло и правда ревновал к старшему брату. В целом, мне с трудом представлялось, что подобное возможно. Он же весь из себя такая независимая личность, не знающая слов любви и прочего по списку. И я думала, что последние совместные эпизоды должны были чётко дать понять, к кому именно я расположена.
Однако символы на песке не оставляли меня в покое. Японский — язык ассоциативный, некоторые иероглифы (дерево или человек) действительно легко угадывались. Если к первым трём: жуку, запятой и тусовщику я пока не могла подобрать связных аналогий, то вот улитка в бункере могла намекать на самого гения. Облачённый в костяную защиту, он был мягоньким внутри. А то, что улитка заползла ещё и в бункер, могло означать, что я весьма ощутимо задела Донни. Все свои чувства мутант держал строго внутри, не позволяя никому (ну, или же только мне) увидеть, насколько он в действительности был раним.
Тут же крылья памяти унесли меня в недалёкое прошлое. Если призадуматься, то ревность гения проявлялась не раз, и в этих эпизодах всегда фигурировал Лео. Но ранее я не придавала этому какое-либо значение, ведь совершенно не думала, что меня с Донни могло что-то связывать — особенно в романтическом плане. И по правде говоря, все подобные резкие вспышки я списывала на его сложный нрав и непростую судьбу. Но теперь, когда многое прояснилось, получалось, что я была ему не безразлична. Он ревностно охранял меня от проявления чувств к Лео, но при этом его упрямство или гордость не позволяли в открытую признаться мне.
В таких раздумьях я отошла на приличное расстояние от пляжа, нашла укромное местечко и осмотрела его со всех сторон. Если уж джунгли представляли опасность, то, по крайней мере, не рядом с импровизируемым нужником. Ещё никогда прежде я не была так едина с природой, причём не в самом хорошем смысле. Впрочем, хмуро смотря на углубление в земле, мой режим «дитя джунглей» активировался, пути назад не было.
— Ква… — донеслось откуда-то сверху.
— И снова здравствуй, — мы встретились взглядом, как давние знакомые.
Маленькая лягушка с ярким окрасом переползла на ближайший от меня широкий листок, похожий на лапу диковинного животного. Он покачивался под её весом и опасно кренился. Казалось, что ещё немного, и она сорвётся и шлёпнется на землю.
Я взглянула на свои ладони и сразу заглушила позывы спасать земноводную. Разум настойчиво твердил, что касаться чего-то кислотно-оранжевого, даже если у него милые глазки-пуговки, — плохая затея.
Однако лягушка подсобралась и прыгнула. От неожиданности я замерла, наблюдая, будто в замедленной съёмке, как она, растопырив лапки, летит прямо в моё недоумённое лицо. В ту же секунду мимо пролетело что-то круглое, раздался звонкий стук и на меня брызнул сок кокоса, а тело лягушки шмякнулось куда-то мне под ноги.
Я вполне представляла, как работала гравитация: строго вертикально, сверху вниз. Поэтому мой мозг моментально сделал вывод, что кокос кто-то швырнул со стороны. Причём идеально чётко в цель.
Затем на мою макушку упал листок, щекотливо сползший с волос, потом ещё один и ещё. Я подняла голову, смотря на плавно падающие и кружащиеся в воздухе лепестки, и средь густого массива заметила неразборчивый угловатый силуэт и чьи-то глаза. Оно сидело на ветвистом дереве, скрывшись в тени зелени, и казалось, взгляд его был удивлённый. Однако, чему там изумлялся хищник, я выяснять не собиралась.
— Прости, лягушка, за тебя отомстит кто-нибудь другой! — и со всех ног я побежала в противоположную сторону.
Нечто надо мной почти неслышно мимолётной тенью перелетало с дерева на дерево, оно передвигалось с большей скоростью, чем я физически могла развить. Защищая руками лицо, я бежала сквозь густые заросли и вскоре увидела просвет, ведущий к пляжу.
— Донни, спасай, там чупакабра!
Резкий толчок, и я с ужасом стала наблюдать, как удалялась земля. Свистящий воздух трепал волосы, застилая взор, местная сочная флора щедро раздавала пощёчины по лицу. Я визжала, как не в себя, делая краткие перерывы, чтобы вздохнуть и отплеваться от листвы.
Меня болтало из стороны в сторону, как тряпичную куклу на шквалистом ветру. Однако сильная рука, перехватывающая поперёк тела, крепко вжимала в такой же твёрдый бок. В какой-то момент я подавилась собственным криком, горло при этом жутко саднило, и у меня никак не получалось откашляться, а от резких смен направления закружилась голова, и всё вокруг потемнело.