Е Байи наконец не выдержал и сел, потирая виски и думая, за какие грехи ему привалило подобное «счастье». Он увидел, как на верхней полке суетится девчонка-подросток на вид лет пятнадцати, или немного постарше. Она с деловитым видом разворачивала матрас, раскладывала на верхней полке какие-то пожитки и украдкой припрятала книжонку в дешевой мягкой обложке. Она ещё не успела запихнуть чемоданы в ящик под нижней кушеткой, когда вернулся молодой человек с бодрым голосом и, как выяснилось, весьма нахальной улыбочкой, ведя за собой ещё одного ребенка, мальчика, явно помладше девчонки.
- О, вы проснулись! День добрый! Попутчиками будем, значит, - молодой человек улыбнулся ещё шире и обратился к Е Байи, полностью игнорируя его красноречивое выражение лица, - Гу Сян, ты уже поздоровалась? – он повернулся к девчонке. Та поджала губы и без особого энтузиазма протянула короткое «здрасьте», после чего вернулась к своим делам.
- Ах, что за молодежь пошла, - молодой человек стукнул по верхней полке, где сидела Гу Сян, свернутой газетой, - Чэнлин, хоть ты не подведи!
Мальчик высунулся из-за спины и со скромной улыбкой поздоровался.
- Меня зовут Вэнь Кэсин, Вас?
- Е Байи, - хмуро бросил он и кисло добавил, - Располагайтесь, соседи.
Вэнь Кэсин на долю секунды замер, улыбаясь пуще прежнего, а затем продолжил суетиться и раздавать указания. Е Байи пришлось потесниться к окну, чтобы не получить по голове чемоданом или пяткой, лазящих как тараканы вверх-вниз и с полки на полку детей. Вэнь Кэсин, казалось, лавировал посреди этого хаоса без каких-либо сложностей и чувствовал себя как рыба в воде. Он отлучился на несколько минут, а после вернулся с комплектами белья.
- Опять не просушили, что ты будешь делать! – пожаловался Вэнь Кэсин, раздавая чуть влажные после прачечной комплекты, - Я и для Вас захватил, а то что вы без простыни спите, - он протянул Е Байи стопку классического сероватого застиранного белья.
- Спасибо, - ответил несколько удивленный такой заботой Байи. Он заправил наволочку, с неудовольствием отмечая про себя, что синяя треугольная печать «МПС» стоит аккурат посередине, и перевернул подушку на другую сторону.
Поезд снова дрогнул и продолжил путь. Троица наконец относительно успокоилась. Гу Сян затихла на верхней полке, уткнувшись в книжку, Чэнлин уселся у окна, разглядывая проносящиеся мимо пейзажи. Вэнь Кэсин вытащил один из чемоданов и закопался в содержимом, вытаскивая какие-то вещи, напевая в пол голоса один из новомодных шлягеров, которые передавали по радио.
- Дядя Вэнь, а когда мы кушать будем? – подал голос мальчик после получаса дороги. Е Байи подумал, что этот вопрос актуален в равной степени и для него.
- Как только из санитарной зоны выедем, вы переоденетесь, вымоете руки, тогда и поедим, - терпеливо объяснил Вэнь Кэсин и передал вещи Чэнлину и Гу Сян.
- Должны были уже открыть, - хмыкнул Байи, - Заснули они там что ли?
Он поднялся и вышел из купе, счастливый оказаться в одиночестве, а также возможности поругаться с проводниками.
Вэнь Кэсин заинтересованно проводил Байи взглядом, а через пару минут высунул нос из купе на раздраженные голоса и фразы «не переживайте, товарищ, вовремя всё откроется».
- Чэнлин, А-Сян, идите скорей к туалету, пока не заняли.
- Не маленькие, и так знаем, - откликнулась Гу Сян, уже соскочившая с полки, попав ногами аккурат в тапки. Дети выскользнули из купе, а Вэнь Кэсин тем временем достал из-под стола корзину, заботливо укрытую газетой, а снизу старой подшитой половиной скатерти. Он как раз расстелил скатерть на столике, переложив поверх все вещи ворчливого деда, и доставал сложенную дорожную еду, как вернулся Е Байи.
- Ну как? Утолили свою потребность в перепалках? – усмехнулся Кэсин, не поворачиваясь к вошедшему.
- Уже не уверен, - бросил Е Байи и вернулся на прежнее место.
- Это даже радует, с вредными стариками всегда есть, о чем поспорить, - Кэсин с легким стуком поставил на стол маленькую баночку с солью, явно наслаждаясь реакцией попутчика на указание возраста. Разумеется, он приврал на счет старика, но людей возраста Байи это не могло не задеть, а потому страшно раздражало.
- Мальчишка, - едва слышно ответил Е Байи, готовый парировать подобную наглость, но тут Вэнь Кэсин навострил уши, услышав, как сначала громко хлопнула дверь туалета, а в проходе послышались шаги.
- Не при детях, - мягко и с улыбкой прервал он.
- Тоже мне, мать-наседка, - проворчал Е Байи, но всё же кивнул и взялся за кроссворд. Дети вернулись. Гу Сян уже вознамерилась залезть обратно наверх, но не успела.
- А-Сян, сходи за чаем, будь добра.
- Может, лучше Чэнлин сходит? – протянула она.
- Нет, Чэнлин поможет мне, а ты иди, - отрезал Кэсин, - И для дедушки Байи прихвати тоже, - добавил он, стрельнув глазами в его сторону. Е Байи красноречивым взглядом дал понять, что просто так это не оставит. Вэнь Кэсин улыбнулся ещё шире.
- Братец Вэнь, ты безжалостен, - надулась Гу Сян и вышла, прихватив стакан Байи.
- Давай-давай, есть женщины в русских селеньях! – крикнул ей вслед Кэсин.
- Дядя, я помогу А-Сян?.. - тихо попросил Чэнлин, - мне не сложно, правда.
- Ещё чего, она и сама справится, а ты доставай еду и раскладывай, сам же есть просил!
Байи, молча наблюдавший за ними, отложил кроссворд и решил вставить свои пять копеек.
- Малец, если тебя и дальше будут воспитывать таким мямлей, то ты не только не женишься никогда, тебя даже в комсомол не примут, - с ухмылкой констатировал он, пристально смотря на Кэсина, - Что у тебя за родители такие?
Чэнлин стушевался, опустил голову и поджал губы, по-прежнему аккуратно доставая завернутые в газету продукты. Вэнь Кэсин побледнел от сдерживаемых эмоций, но улыбнулся так же широко.
- Чэнлин, будь так добр, пойди помоги А-Сян, что-то она долго, - пропел он. Едва дверь за ним закрылась, Кэсин повернулся к Е Байи.
- Он потерял родителей. И только недавно оказался в новой семье, - в тихом вкрадчивом голосе Вэнь Кэсина звучала сталь, - И, если вы позволите себе ещё хоть один намек в его или А-Сян сторону, клянусь, я не посмотрю ни на ваш статус, ни на возраст.
Байи замялся на мгновение, борясь между остатками совести и желанием ответить наглому юнцу, но тут вернулись дети и совесть всё-таки победила. Кэсин тут же превратился в заботливого няня и пригласил их к столу.
- Как говорится, дорога вместе – табачок пополам, присоединяйтесь, - как ни в чем не бывало предложил Вэнь Кэсин, улыбаясь. Байи подумывал отказаться чисто из вредности, но запах курицы, доносившийся из свертка плотной фольги, сделал выбор за него.
- Благодарю, - крякнул он и, порывшись в закромах собственных припасов, извлек почти трофейную палку колбасы, подаренную кем-то из больных и небольшой старый нож в потертых кожаных ножнах, привычный спутник во всех путешествиях. Он аккуратно нарезал колбасу на ломтики и утащил кусок хлеба из запасов Кэсина, - Угощайтесь, - наконец протянул он, глядя на детей, чьи глаза заблестели при виде копченой колбасы: редкого дефицитного продукта. И нарезал ещё несколько кусков, чтобы всем хватило. Вэнь Кэсин едва заметно фыркнул себе под нос, но тоже угостился.
Они поели вареные яйца, разворачивая их из кусочков газет, бутерброды с вареной курицей, огурцы, помидоры и зелень с огорода, уже поспевшие к августу яблоки, а потом Кэсин достал коробку с печеньем «юбилейное», сушки и несколько конфет из тщательно охраняемого мешочка.
Общая трапеза оказала благотворное влияние на обе стороны. Вэнь Кэсин много болтал о жизни, а Байи отвечал куда менее резко, снизив процент вредности процентом наполненности желудка.
Время пролетало час за часом. Пейзаж за окном постепенно менялся, леса уступали полям черноземья, ели – соснам и широколиственным деревьям.
К вечеру они выехали из-под сплошной пелены облаков и закат раскрасил их купе в розовато-оранжевые оттенки, солнечные блики заплясали на фанерной обивке вагона, особенно яркие, когда их переливы отражались в водной глади широких рек, которые с шумом и грохотом преодолевал поезд по массивным железнодорожным мостам.
На очередном полустанке Вэнь Кэсин купил вареной картошки с маслом и зеленью, а также бутылку лимонада к ужину и снова с легкой руки поделился с Е Байи.
На следующий день стало заметно жарче, поезд ехал вдоль степи, а солнце нещадно разогревало крышу. Гу Сян спустилась с верхней полки и устроилась рядом с Кэсином. Е Байи наблюдал, как высоко в небе кружились хищные птицы, а когда ему это надоело, принялся читать новости в приобретенной накануне «вечерке». Все скоропортящиеся продукты были съедены общими усилиями, потому обедали в вагоне-ресторане, воспользовавшись навыками боевого красноречия, чтобы добыть себе место.
Ближе к вечеру дети притащили большую копченую рыбу, купленную с рук у местных на станции, и принялись её грызть с энтузиазмом дворовых котов, не обращая внимания на морщившегося Кэсина и завистливый взгляд Байи.
- «Там в беззаботности веселой безумье жалкое живет», как я погляжу, - Вэнь Кэсин брезгливо отодвинулся подальше от рыбы, - А-Сян, сколько раз я вам говорил, чтобы вы не брали с собой в поезд что попало!
- Это не что попало, это вкушно, - отозвалась Гу Сян, жуя очередной кусок.
- Ни стыда, ни состраданья! , - воскликнул Кэсин, - жирные пятна сама отстирывать будешь, - предупредил он и уселся на сторону Е Байи, подальше от несносных подростков и рыбы.
Они ехали в тишине, нарушаемой только жующими рыбу Чэнлином и Гу Сян. Чэнлин, как более совестливый, заметил взгляд Байи и протянул ему неплохой кусок. Тот без лишних слов присоединился к трапезе. Они проехали ещё немного. Вдруг поезд резко дернулся то ли на стрелке, то ли просто из-за чего-то непонятного. Гу Сян быстро перехватила готовые свалиться стаканы, а Чэнлин закашлялся, подавившись куском рыбы. Всё успокоилось и поезд снова поехал ровно, а Чэнлин продолжал надрывно кашлять, схватившись одной рукой за шею, а другой дергая Гу Сян за майку, не в силах выговорить ни слова.
- Чэнлин, прекрати дурачи… - начала было Гу Сян, но не успела договорить, как её резким движением оттолкнули в сторону. Е Байи, сообразивший быстрее всех, вытащил мальчишку из-за стола и точечно ударил ладонью между лопаток, перегнув его через колено. Тот кашлянул ещё раз и наконец судорожно вдохнул воздух.
- Дышишь? Нормально? – спросил Байи, поднимая Чэнлина за плечи обратно и усаживая на кушетку. Он мелко закивал, вытирая лицо от невольно выступивших слез.
- Да, спасибо Вам, - ответил он, немного отдышавшись.
- Пустое, - отмахнулся Е Байи, - Считай, я руки об тебя вытер, - он усмехнулся и вернулся к себе. К Чэнлину тут же подлетел Вэнь Кэсин.
- С ним всё в порядке? – обеспокоенно спросил он.
- Да чего с ним сделается? – усмехнулся Е Байи, - Подавился, не в то горло попало, бывает.
- А я тебе говорил, что рыба – это зло, - прошипел Кэсин, хватая Чэнлина за ухо.
Снова наступил вечер. В четыре утра они будут на месте, потом ещё немного на автобусе и начнется настоящий санаторный отдых. Е Байи вышел в тамбур, в конец устав от компании духоты, детей и Вэнь Кэсина, сыпавшего стихами и афоризмами как амбарное сито. В тамбуре было шумно от стучащих по рельсам колес и пахло папиросами, ветер продувал и пел в прорехах между стыками, создавая прохладу.
Постояв там немного Е Байи вернулся назад. Свет уже приглушили, за окном догорал закат, а Вэнь Кэсин уже во всю укладывал свой детский сад спать, с таким пристрастием, словно им было по пять лет. Закатив глаза, Е Байи деловито взял полотенце и снова вышел за любимым «развлечением» советского человека – постоять в очереди. На этот раз в качестве приза выступал непримечательный и порядком антисанитарный на вторые сутки по жаре поход в туалет типа сортир с педальной системой и хлипкой щеколдой на вечно хлопающей двери. Очередь была длинной ввиду вечернего часа и скорой остановки в санитарной зоне. Перед уходом Байи успел уловить легкое и слегка смущенное: «Дядя Вэнь, расскажешь сказку?..», а потому сбежал ещё быстрее и был только рад длинной очереди.
Вернувшись к двери купе через пол часа, отстояв очередь и побродив туда-сюда по вагону, Байи на секунду остановился и замер, услышав, как Вэнь Кэсин тихо напевает строки из какой-то песни.
Хочется счастья тревожного,
Звонкого, неосторожного.
Что ж ты его теряешь?
Может быть, ты не знаешь –
В сумерки хочется счастья.
Е Байи тихо открыл дверь и увидел, что Вэнь Кэсин сидит, прислонившись к стенке и поглядывает на верхние полки, где уже спали Чэнлин и Гу Сян. Он тут же замолчал и бросил беглый взгляд на вошедшего. Е Байи прошел на своё место и лег, отвернувшись к стене.
- Спасибо, - донеслось вдруг тихое, - за Чэнлина. Я растерялся и не понял сразу.
- Я же сказал, пустое, - снова отмахнулся Байи, но всё же улыбнулся.
- Если вдруг снова свидимся, с меня что-нибудь… Не знаю даже.
- Пельменей вполне хватит, - усмехнулся Байи.
- Договорились, - тихо рассмеялся Кэсин.
