Теперь я буду героем!

Блондин стоял, заслонив меня своим телом. Я не видела его лица, но могла с точностью сказать, что он серьёзен, лишь по его стойкой позе. За что он извинялся? За то, что накричал? Или за то, что пришёл слишком поздно? Что было на уме у Такемичи? Я не пойму. Он всегда действует непредсказуемо, как сейчас, так и на "Кровавом Хэллоуине". Лёгкий свитер, на который накинута белая куртка, и тонкие джинсы – он перестал заботиться о своём здоровье. Вокруг словно всё замерло. Краем глаза я видела разгневанный взгляд Тайджу. Глаза его были красны от перца. Баджи, что почти покончил с Коконоем, и Чифую, всё ещё борющийся с Инуи. Атмосфера была не из лучших, но что оставалось делать ещё? Надо сказать "спасибо", ведь я всё ещё жива. – Ханагаки, ты похоже не усвоил прошлый урок, раз пришёл сюда. – не будь Шиба озлоблен мной, то сказал бы это с широкой улыбкой, но сейчас он разгневан. – Я многое понял с того дня, поэтому тебе нет нужды переживать. – брат огрызался в ответ, что не могло не привести к ужасным последствиям, связанных с его избиением. – Ты можешь измываться надо мной, но как ты посмел тронуть мою сестру? – О-о-ох, – протянул тиран, – теперь ты за неё заступаешься? Неужели все в семье Ханагаки такие дружные? – Такемучи! Что ты здесь делаешь!? – крикнул Хаккай, подойдя к моему брату и полностью проигнорировав меня. – Уходи! Иначе и тебя побьют! Остановит ли это его? Я не знала, но точно не желала, чтобы и его покалечили. Собрав свои оставшиеся силы, я встала на шатающихся ногах, даже можно сказать ватных. Глаза парней в миг обратились ко мне, и я смогла наконец разглядеть лицо Такемичи – оно было хмурым и слегка недовольным. Я видела в его глазах не то ли жалость, не то ли страх – это чувство вины. То, как он смотрел на меня, напрягало. – Такемичи, Хаккай прав, тебе надо валить отсюда. – еле проговорила я с прокусанным языком. – Нет, – возразил тот, – это изначально была моя битва с Тайджу. Младший Шиба хотел что-то сказать своему другу, но старший брат опередил его: – Даже не думайте сбежать! Вокруг церкви собраны все мои подчинённые из "Чёрных драконов"! – словно громом ударило по ребятам после услышанной новости. Тайджу немного задумался. – А как ты сюда вообще попал? Заинтересовалась даже я, ведь Такемичи не смог бы пробраться через ораву гопоты! Что происходит!? Что он здесь забыл!? Как оказался здесь!? Столько вопросов, а ответов нет! – Уёбок, – грязное слово слетело в адрес тирану, на что тот разозлился ещё сильнее. – не видишь? Я тут с сестрой разговариваю. В мгновение ока Шиба рванул в нашу сторону так быстро, что я даже среагировать не успела. Краем глаза увидела только, как Хаккай дёрнулся в сторону. Удар мог бы пройтись по мне в том числе, если бы Такемичи не оттолкнул меня. Моё тело резко упало к скамьям, в то время как кулак Тайджу размазал лицо моего брата об пол. Боюсь представить, какое давление испытал тогда блондин. Шиба ещё с большей силой прокрутил рукой по и без того неживому лицу парня, и только потом выпрямился. Морда. Нет... Лик его был бесстрастным, грозным и суровым. Словно сам император Хирохито был перерожден в этом теле. – Думаешь, раз я не убил тебя тогда, то можешь выёбываться!? – крикнул дьявол. Я была ошарашенна. Больше не могла двигаться. Страшно. Такемичи труп. Определенно. Что делать? Если встряну, то от меня тоже живого места не останется. В глазах начали скапливаться слёзы. Я так боюсь. Что будет с Такемичи!? Глаза невольно смотрели на всех остальных. Мицуя тоже был взволнован, но, в отличие от меня, собирался вставать и действовать. Чифую и Инуи, уставшие от драки, наблюдали за дальнейшими событиями. Когда я посмотрела на Баджи, наши взгляды встретились. Он оказался самым напряжённым среди нас всех. Я смотрела на него глазами полными отчаяния – он смотрел в ответ с сожалением. Кейске отвернулся от меня, сказав перед этим что-то похожее на "пиздец". Коконоя схватили за голову и резко потянули вниз, ударив коленом по хлебалу, – это стало решающим для их с Баджи битвы ударом. После того, как враг был повержен, брюнет побежал к Тайджу, что был повёрнут к нему спиной. Внезапно Баджи прыгнул. – Я убью тебя, Ханагаки. – сказал Тайджу, после чего на его спину прилетел Кейске. – ЧТО ЗА!?... – начал Шиба, но парень, бросившийся на него, схватил того на удушающий. – Эй! – крикнул Баджи. – Уносите Такемучи! Я не смогу долго удерживать этого засранца! Лишь в этот момент моё тело резко встало, а руки сами по себе потянулись к брату и схватили его. Глаза искали место, где я могла бы оставить Такемичи. К Юзухе не вариант, иначе она опять может попасть под горячую руку Тайджу, а выносить на улицу ещё опаснее из-за находящихся там гопарей. Остаётся только понести его в угол церкви. Пока я размышляла, Шиба старался избавиться от спиногрыза, – при чём в прямом смысле! – поэтому я собрала свои последние силы на то, чтобы поднять тушу блондина. Быстрыми шагами я смогла донести его, оставляя весь хаос позади. Обернувшись, я увидела, как Тайджу схватил Баджи за воротник и яростно швырнул того вперёд. Теперь и Кейске ощутил то чувство, когда тебя бросают, словно игрушку, в полёт на несколько метров. Для него сил Шиба не пожалел, потому что встал брюнет не сразу. Взор дьявола пал на нас с Такемичи, отчего стало вдвойне страшнее! – Кретин, куда ты пялишься!? – Баджи вновь пошёл на тирана. – Твой противник сейчас я! – так и началась драка между этими двумя. Таким образом Кейске выиграл для меня немного времени на то, чтобы разбудить Такемичи, поэтому терять его я не стала. Смотря на его лицо, я видела ужасное месиво: нос сломан, а кровь из него не перестаёт течь; всё лицо покрылось одним огромным синяком. Мне было совсем не завидно от его положения. Казалось, что он вообще сдох, но дыхание это опровергало – единственное, что меня утешало. Взяв брата за плечи, я потрясла его. – Такемичи! Очнись! – он не реагировал. – Блять! – начала трясти ещё сильнее. – Очнись, идиот! – я переживала за него так сильно, что слёзы потекли сильнее. Поджав губы, я прописала ему мощного леща, – всё равно хуже не будет – и только после этого брат очухался. – Сестра... – еле открывая глаза, прошептал он. – Я умер?... – Слава Богу, что с тобой всё хорошо! – я обняла Такемичи, о потом, отстранившись, опять ударила его. – Дурак! Ты что здесь забыл!? Такого поворота событий парень не ожидал. – Я хотел извиниться, но кто бы мог подумать, что здесь "Чёрные Драконы". – с лёгкой улыбкой проговорил он, а после чего уверено встал, словно не он был в отключке секунду назад. – Какая удача, я ведь как раз хотел отомстить ему. – улыбаясь говорил блондин, тем самым пугая меня. – Он тебя убьёт! – Если вы все ещё живы, то чем я хуже? – расслаблено сказал. Его спокойствие не знало границ. Точно ли это был Такемичи? – Ханамичи, я покажу тебе, что стал сильнее и не нуждаюсь в твоей защите. То, что хотел Такемичи, – это наконец стать независимым от меня; суметь постоять за себя без моей помощи. До меня не сразу доходило это, и я не понимала, что он так и не смог показать себя во всей красе. Той, кто всегда участвовала в эпицентре событий была я, а не он, как в оригинале. Я заняла его место, а сам Такемичи стал никем; а сейчас он хочет, чтобы это "никто" стало кем-то большим, чем просто наблюдателем. Ему приходилось много раз смотреть на то, как его сестра подвергала себя опасности, в то время как сам был в стороне. Оттеснив Такемичи, я сделала только хуже для него. Он станет сильнее, только если пройдёт через трудности. Такемичи хочет измениться. Я осознавала, что брат не отступит и не стоит ему мешать; но если он пойдёт против Тайджу, то точно помрёт, – это не позволяло мне отправить его туда. Но в глазах его блистал огонь, что полыхал ярче, чем солнце и звёзды, вместе взятые. Пламя глаз – это решительность. Теперь я не вижу в нём обычного и сопливого четырнадцатилетнего пацана. Это был кто-то бесстрашный, кто-то, в чьих жилах всё равно течёт кровь того героя из манги. – Ох~, Такемичи, – я тяжко вздохнула, чуть ли не рыдая. – Ты ведь не остановишься, даже если я тебя об этом попрошу? – с грустью, но со слабой гордостью я посмотрела на него. Какая бы печаль не была в очах моих, упрямость брата подтолкала его на необдуманные – а может и вполне – поступки. Я не хотела с этим мириться, но хотела, чтобы он поступал так, как знал сам; чтобы не чувствовал себя паршиво. Долг сестры – защищать брата, но какая эта будет защита, если он так и останется беспомощным. Я опустила голову, кратко вздохнув, и сказала ему: – Иди и отпизди его! Словно зелёный свет замигал для него, и Такемичи, кивнув, кинулся, сломя голову, туда, где отпиздит не он, а его. Не оставив его без моего внимания, я поплелась к Мицуе и лежащей на скамейке Юзухе. – Баджи! – крикнул блондин, на что названный откликнулся. И вот уже лицо Кейске было отъебашено не меньше моего; но, в отличие от меня, он держался молодцом. – Уходи! Теперь моя очередь! – Такемичи схватил брюнета за плечо и посмотрел тяжёлым взглядом в его карие глаза. Баджи ещё долго обдумывал это, с трудом дыша. – Хорошо. – твёрдо решил он, видя врага, который ждать не намерен, а спорить с парнем сейчас – пустая трата времени. – Эй, а с ним точно всё будет хорошо? – спросила Юзуха, глаза которой немного подрагивали. – Он труп. – подметил пришедший к нам Баджи. – Тогда мы должны помочь! – Мицуя хотел рвануться в помощь другу, но крепкая, мазолистая рука брюнета не дала ему это сделать. – Я видел в его глазах решимость. Если захотим помочь, то он обязательно начнёт настаивать на своём. Мы сейчас не в таком положении, чтобы выяснять отношения. Видимо, последние слова Баджи смутили светловолосого, раз тот сначала недоумевающие, но затем рассерженно посмотрел на него. – Да что с тобой не так, Баджи Кейске!? – крикнул он, ударив по руке друга, что некогда покоилась на его плечах. – Как ты можешь говорить такие вещи!? На кону стоят жизни людей! Я краем глаза видела, как Такемичи смело сражается с Тайджу, но не могла оторвать взгляда от запуганного, местами неуверенного, высокого парня, что не доверяет мне. "Что с тобой случилось?" – хотела спросить я, но меня опередили. – Ты же его сестра! Останови его! – говорила средняя Шиба, хватаясь за мою мешковатую форму "Свастонов". Она не хотела вмешивать в это других; она не хотела, чтобы из-за её семьи у кого-то были проблемы; она не хотела всего этого. Мне были чужды её желания, ведь одно, чьё-то большее, было мне дороже. Мечта Такемичи, его желание, нужда – вот, что я хотела спасти. – Не могу. – глотая ком в горле, проскрипела я. – Если я буду постоянно защищать и решать за него, то он никогда не сможет быть самостоятельным. – Но он же умрёт! – продолжила она. В воздухе ветали голоса всех находящихся: ссорящиеся Баджи с Мицуей, Чифую, что проигрывает Инуи, Тайджу, Такемичи, Юзуха, Хаккай, пытающийся вразумить Такемичи. Слишком громко. Так громко, что собственные мысли приглушало. Хватит. Зачем вы кричите? Замолкните, умоляю.

Тишина.

Словно по волшебству, всё затихло. Я не слышала ни-че-го. Но впереди стоящая фигура не давал мне покоя. – Ханамичи? – жар захватил моё тело, и пот полился градом. Голос, что отдавал робостью и слегка страхом, уже собирался затихнуть. Её бледные губы – возможно засохшие – открылись, чтобы сказать что-то; но, когда что-то коснулось моей ноги, я посмотрела вниз и увидела тело Такемичи, лежащее на спине. Я словно вернулась с потустороннего, заглушенного мира обратно в шумный. Он тяжело дышал, а на лице не было живого места. Если бы не его открытые глаза, – а точнее будет сказать один глаз, потому что другой уже отбит – то я бы подумала, что он мёртв. – Такемучи! Хватит! Ты ничего не изменишь! – кричал со Хаккай. Мой брат по обыкновению своему встал на ноги, сплюнув кровь, пока мы все провожали его в молчании будучи в изумлении и в ужасе одновременно. Он посмотрел на парня, что был выше; на парня, что был сильнее физически; на парня, что сам ничего не менял. Такемичи смотрел на него то ли с презрением, то ли с жалостью – или же с этими чувствами вперемешку. – Ты ошибаешься, Хаккай. – начал блондин, откашливая кровь. – Это ты ничего не меняешь. – после этих слов он снова побежал вперёд – туда, где его может поджидать смерть или же чудо, которое поможет ему в битве. Но никакого чуда нет, и ждать его бесполезно; именно поэтому Такемичи отлетает, но, не теряя надежды, вновь встаёт на ноги. Лицо уже настолько превратилось в свинное-отбивное, что его можно пожарить на плите. Куртка собирается пасть с его плеч, а свитер превратился в половую тряпку, да и весь парень был потрёпан. Уже время остановить автобус, иначе можно попасть на остановку, ведущую только к гибели; попасть на последнюю в своей жизни. Вот только что-то двигало им, не позволяя сдаваться. – Я уничтожу тебя, Тайджу! – с уверенностью сказал он, глядя на него одним глазом, ведь другой уже опух. Не опять, а снова он побежал на дьявола. – Он с ума сошёл... – промолвил Мицуя, удивляясь смелости безрассудству моего брата. На наших глазах глава "Чёрных драконов" ударил Такемичи; но второй, в свою очередь, контратаковал, вмазав со всей дури. Вот только блондин всё равно отлетел, ударяясь об пол и прилетая к нам. Я уже не сомневалась, что он раздробил свои кости к чертям собачьим. – Будто комар укусил, – ехидно улыбнулся Тайджу, но, внезапно для самого себя, упал на колени, тем самым поразив нас. – Поставил его на колени... – словно не веря в увиденное, проговорил Кейске, подходя к пострадавшему. – Эй, малец, ты точно человек? Такемичи будто специально не стал отвечать на этот вопрос, но зато обратился к Хаккаю, что был встревожен не меньше чем мы. – Хаккай, если человек не поборет страх, то он никогда не изменится. Стараться это не больно, – говорил он, – больнее быть одному. И я не устану повторять это, ведь мы друзья! Такемичи не спрашивал у Хаккая, друзья ли они – он был уверен в этом; его не волновало, что Шиба просто смотрел, пока того избивали; блондин не обращал внимания на то, что Хаккай – член "Чёрных драконов" и брат их главы. Он искренне верил в их дружбу. Неожиданно для всех средний Шиба заплакал, упав на колени. – На мне и царапины нет, а Юзуха вся побита. – безосновательно он поднял тему о защите своей сестры. Неужто вся правда семьи Шибы раскроется прямо сейчас? – Я хотел защитить её, но не смог найти в себе смелости встать против Тайджу. Это не я защищал Юзуху... Это она всегда защищала меня... Так что, я врал вам... Шокирующая новость поразила всех присутствующих. Такемичи не знал что чувствовать по отношению к этому; но он точно был удивлён. – Хаккай, получается, ты был тем, кого всегда защищали? – друг промолчал. – Получается, что все твои речи про защиту – ложь? – Я рассказывал вам всё так, словно это я был Юзухой... – голова опустилась вниз со стыда. – Ты так жалок... – промолвил Чифую. "Ничтожество." – сказал Сейшу, после чего за своего брата начала заступаться русая. К пятнистому, чтобы поязвить, добавился ещё и его дружок Коконой, прямо говоря, что поступки "маленького господина" – полное дно. Извинения Хаккая и его сожаления доносились до наших ушей, в том числе и до ушей Такемичи. – Единственное, что я мог сделать, это напасть на Тайджу со спины, чтобы убежать от своей же слабости... Лицо блондина смягчилось, приобретя, на удивление, умиротворение и осознание всего. – Хаккай, ты ничтожен, – он сел на одно колено, чтобы поровняться с другом. – но я понимаю тебя, ведь ещё более ничтожнее. Шиба взглянул на него глазами полными слезами и непонимания. – Знаешь, в детстве сестра издевалась надо мной. Все резко посмотрели на меня, а я же сама не ожидала таких поворотов событий. Внутри появилось какое-то чувство стыда несвойственное мне. Может быть, это был стыд за настоящую владелицу тела. – Всё детство вплоть до средней школы я подвергался её издевательствам. – брови Такемичи немного нахмурились, когда тот, видимо, начал вспоминать всё. Он не мог долго смотреть другу в очи, поэтому опустил взгляд. – Боясь сказать ей что-то не то, а сделать уж тем более, я закрывал на всё глаза, уверяя себя в том, что это нужно для того, чтобы стать мужчиной. Но со временем я понял, что так не может продолжаться, и высказал ей в лицо всё то, что чувствовал по отношению тех поступков и слов, что она говорила. Что-то внутри сильно заболело и в голову пришла мысль: "Мог ли Такемичи быть сломленным изначально ещё в детстве?" Хоть это и не я измывалась над братом, но всю тягость и позор несу на плечах я, а не Ханамичи. Это на меня сейчас смотрят, это я сталкиваюсь с шокированными взглядами. Теперь ответственность лежит на мне. Это заставило задуматься насчёт Ханамичи и семьи Ханагаки. Сколько же тайн они скрывают? – Только когда я дал сестре отпор, смог вздохнуть полной грудью. – его чистые, искренние глаза метнулись прямо к Хаккаю. Он смотрел не с высока, не принижал и тем более не ненавидел друга за его враньё – Такемичи наоборот понимал Шибу, ведь был таким же. Он смотрел прямо. – Хаккай, я хочу сказать, что мы все тут ничтожны, поэтому ты не один. Я заметила, что и Мицуя хотел что-то сказать, но крашенный блондин продолжал глаголить. – Вставай, Хаккай, – он протянул ему руку, на которой красовался шрам от ножа. – надери зад Тайджу! Докажи, что ты тоже можешь измениться! Синеволосый долго не мог решить, но схватил дрожащей ладонью ладонь друга и встал на ноги. К нему подошёл Такаши. – Ты жалок, но и я не лучше. – Мы не отвернемся от тебя из-за какой-то лжи! – крикнул Чифую, разминая кулаки. – Блять. – бормотание расстерянного Кейске случайно дошло до моих ушей. – "Свастоны" созданы для того, чтобы защищать своих друзей, понял, Хаккай!? – крепко схватив того за плечо, проговорил брюнет. Внезапно средний Шиба закричал и резко стянул с себя форму "Чёрных драконов". Наконец взгляд его был полон решительности и огня, готовым сжечь всё до тла. – Спасибо вам, я больше не буду убегать! Такемичи смотрел на парня с улыбкой и гордостью в глазах. Хаккай подошёл к брату, смотря на того взглядом полным смелостью и уверенностью. – Ублюдок, думаешь пойти против старшего в семье Шиба!? – крикнул Тайджу в ответ на бунтарское, по его мнению, поведение младшего; но он даже предположить не мог, что лицо его встретиться с кулаком Хаккая. – Заместитель командира второго отряда "Свастонов" Шиба Хаккай! Я защищу Юзуху и своих друзей! Мы все были поражены его поступком не меньше чем "Чёрные Драконы". Но, к сожалению, чудес не бывает, как я говорила ранее, и парень, что хотел отомстить брату, оказался прибит к земле. С глаз дьявола текли слёзы. – Вы, уёбки, живыми отсюда не уйдёте! Перед церковью стоят 100 моих солдат! Чифую, весь побитый, посмотрел в окно, но лицо его отдало не ужасом, а шоком. – Р-Ребят... – запинаясь начал он, тем самым озадачив нас. Баджи подошёл в нему и взглянул наружу. Ошарашенность. – "Чёрные Драконы"... Они все к земле присобачены... – сам даже не веря в увиденное, сказал брюнет. Меня одолело любопытство, и тело само поплелось к двум парням, заставив лицезреть картину, на которой все члены банды валялись побитые. – Быть не может! – воскликнула я, зная, что для появления Майки и Дракена ещё слишком рано. В голову могла прийти лишь мысль о том, что это Такемичи всех победил, вот только это невозможно! Нет даже малейшей теории о том, что могло произойти! Мы с подозрением взглянули на крашенного блондина, пока он смотрел на часы, висевшие на стенах церкви. Что его могло заинтересовать в них? – До полночи ещё долго. – ожидающе, даже немного мрачно он глядел на них, но затем метнул взгляд на двери, ведущие внутрь здания. – "Свастоны" – обратился он к нам. – Давайте уничтожим "Чёрных Драконов"! – Полностью поддерживаю! – кивнув Мацуно. – Не помрите! – добавил свои пять йен Мицуя. – Опять пиздюлей получать... – чуть ли не плача, проныла я, на что Баджи посмеялся. – У тебя это получается лучше всего, мелкая! – Вы хуль ржёте!? – поразилась Юзуха. – Это не шутки! Вы реально помереть можете! Но никто не стал её слушать, кроме Такаши. Наша четвёрка из Такемичи, меня, Чифую и Кейске рванулась на встречу врагам, пока на глазах наших вставал Хаккай, ещё не проигравший брату и не собиравшийся сдаваться. Ожесточенная битва началась между нами всеми. Это были не только разборки между членами семьи Шиба, но и их перепалка с "Свастонами" и семьёй Ханагаки. Конечно, моих бойцовский навыков было более чем недостаточно, чтобы драться, но сидеть сложа руки не в моём стиле! Раздавались удары, доходил до ноздрей запах крови. Коконой и Инуи были потрёпаны, поэтому и не так уж сильно нам доставалось. Наверное. Ничто не могло остановить эту пиздилку, которая, кстати, продолжалась не так долго – всего-то пятнадцать минут. Но этого хватило с лихвой, чтобы знатно нас отъебать. Уже ни у кого не было сил продолжать бой, кроме Тайджу и Хаккая. Мы дрались до самой полночи, до момента, когда прозвучал звон часов. Это был момент, когда Рождество прошло, и наступил новый день. Неожиданно в церковь вошла невысокая фигура, одетая в белую куртку, а на шее красовался молочно-бежевый шарф. Его уста, сложенные в беззаботную улыбку, сказали: – С Рождеством! – глупо было говорить это, ведь праздник только что прошёл – для меня и не начинался. Все взгляды были прикованы к нему, словно он популярность, голливудская звезда. Никто не ожидал видеть его здесь, кроме меня. Я знала, что ОН придёт. Надежда. Нет. Это было успокоение. Я уже почувствовала себя защищённой и могла расслабиться. – Чем вы тут занимаетесь в такой вечер? – с неестественной для себя улыбкой протароторил Майки, оглядывая всех присутствующих. На каждом человеке он задерживал взгляд, но по мне лишь скользнул. – "Чёрные Драконы"? – изменившись в лице, Сано охладел. – Прости, Майки, – поклонился Мицуя перед главой, – я сам же заключил договор и сам же его разрушил. Как видишь, мы дерёмся с "Чёрными Драконами". Непобедимый Майки, словно не услышав его слова, – или же ему было плевать – промолвил: – Брат услышал звук твоего импульса и подметил, что такой громкий рёв мотора только у тебя, вот! – его улыбка была больна. – Он вёл меня сюда. Я могла понять его тоску по брату, но ведь он сейчас сломлен не настолько, чтобы сойти с ума. Что-то грустное и печальное было в его голосе. Он ведёт себя странно. Почему? Баджи жив, поэтому и смысла грустить нет. Его гложит что-то, о чём я не знаю. Неужели Майки всегда будет обречён на страдания? – Так ты, уродец, тот самый "Непобедимый Майки"? – предвкушая бойню, огрызался Тайджу. – Ты чё встреваешь? Я просто хочу снова прокатиться со всеми. Если Мицуя и Баджи умрут, то брат расстроится. – за долю секунды Манджиро помрачнел; своим видом он вызывал страх. Он смог множество раз поменять своё настроение за короткий промежуток времени. Это и есть Непобедимый Майки: пугающий, сильный и непоколебимый. Для всех это было жутко. Он заставлял других застыть в ужасе. Удар прошёлся по Майки, впечатавший его в красный ковёр, так напоминающий кровь. Тайджу не потерпит к себе такого отношения; он не потерпит, чтобы его игнорировали, будь то шавка глава "Свастонов" или уж тем более младший брат. Шиба не станет медлить. Все рты пооткрывали, выпучив глаза. – В эту благословенную ночь я поразил "Непобедимого Майки"! – завопил глава "Чёрных Драконов". – Тайджу, уёбок! – крикнули во весь голос Кейске и Такаши, направившись к сыну Сатаны, но в миг остановились. Сано Манджиро, что не зря был назван "Непобедимым", встал за спиной врага, словно призрак из преисподнии, и промолвил своими обветренными губами: – Молитва окончена. Глава "Токийской Свастики" не стал ждать; не стал затягивать; не хотел пустой болтовни. Он уже взял быка за рога в тот момент, когда молниеносным движением ноги заставил Тайджу вытирать своим лицом пол – теперь настала и его очередь. Все медленно переваривали сцену, проигранную на их глазах, пока внезапно рты не пооткрывались, а глазные яблоки чуть ли не выпали из глазниц. – точно так же, как и было в тот момент, когда к земле оказался приложен сам Сано. В это время Майки лишь сверху-вниз смотрел на отметеленного врага. Он смотрел на того, что слишком много возомнил о себе. Но Сано великодушен и не станет глазеть на человека с таким же высокомерием, а в взгляде его будет читаться равнодушие. Верно. Ему плевать. Он просто хочет поскорее с этим покончить. – Босс! – крикнул пораженный. Нет, скорее уж напуганный Сейшу! – Не может быть! Мгновенная победа... И это Непобедимый Майки! – вслед за другом удивился и Коконой. – Вот же эгоист, – посмеялся Баджи, поднимая меня с холодного кафеля. – пока мы тут пахали, чуть ли не умирая, он решил всё одним ударом. – наконец за всю эту битву Кейске показал положительные эмоции, что не могло не радовать. – В Рождество я решил погонять с братом. – Манджиро прикрыл глаза. – Я езжу на его байке, так я чувствую, что мы вместе. – положив руку на грудь, он мягко улыбнулся, словно невинное дитя. Ага. Да. Невинное дитя. Аж самой смешно стало. Невинное дитя никогда не станет заниматься таким. – Брат и вы в моём сердце, поэтому я сильнее. Слова Майки растопили наши сердца, заставив щеки покрыться лёгким румянцем и вздохнуть с облегчением. Все смогли прочувствовать тепло, таящееся в сердце у блондина. Хотя. Может быть все, кроме меня. Мне было страшно до сих пор. Но если раньше это был страх перед "Чёрными Драконами", то сейчас я боюсь Майки. Почему так? – Итак, ребята, хоть Рождество и прошло, но давайте прокатиться? – не опять, а снова вернулся старый-добрый Манджиро, согревая всё вокруг одним лишь своим присутствием. – Падажи, ёбана! – поддерживаемый своим подчинённым Сейшу, крикнул Тайджу, которому такой исход событий был не по нраву. – Это ещё не конец, "Свастоны"! Коко, позови солдат! Против вас будет 100 человек из "Чёрных Драконов"! Я никому не проиграю! – Тайджу, "Чёрные Драконы " сильны, но они не смогут создать эпоху. Ты силён в драках, но слаб сердцем. – что-то философское слетело с губ Майки; что-то не присущее весельчаку пронеслось в голове его. – Мы создадим эпоху. Смотри и не возникай. Для Шибы это было ударом в печень. Проигрыш карлику – самое постыдная вещь, которую он испытывал. Всегда побеждавший за счёт своих мускулов и телосложения прямо сейчас держится на ногам благодаря своему верному – хотя мы знаем, что уже нет – подчинённому. Втоптан в грязь. Вот каков он теперь. – Коко! Где солдаты!? – воскликнул босс. – Босс... – черныш не верил своим глазам. – Мы проиграли... Тайджу словно с цепи сорвался и побежал к выходу, упав на колени. Пред ним лежали без сознания все члены "Чёрных Драконов". Внезапно всё внутри него превратилось в неразборчивый ком, спектр чувств и эмоций. Всего за одну ночь банда, над которой парень работал не покладая рук, была уничтожена. Его старания стёрты с лица земли. – Йоу, Хана, так и должно быть? – недоуменно прошептал Чифую мне в ухо, в то время как я попыталась стоять на ногах без помощи Кейске. – Да, – кратко ответила я. – Но здесь что-то не так, вот только не могу понять, что именно... – Вы о чём шепчетесь? – раздражённый таким обращением Баджи сложил руки в замок. – Хана говорит, что у неё задница болит от таких падений. – я была уверена: это первое, что пришло на ум Мацуно. Я всегда знала, что он гений... – Д-да! Меня словно пять часов без перерыва в жопу долбили! – я ушла не далеко от него. Брюнет посмотрел на нас или с отвращением, или с удивлением, а потом опять спросил: – Тебя когда-то долбили в задницу пять часов без перерыва? – Эм... Это просто фразеологизм! – я неловко похлопала его, на что тот убрал мою грешную руку со своего плеча. – Не надо принимать это всерьёз! Мы и не заметили, как у прохода встал Дракен, отчего все удивились. – Майки! – крикнул он. – После проигранного боя и потери всех солдат Тайджу потерял волю сражаться! – Отлично! – пролепетал блондин. – "Чёрные Драконы" мертвы! Победа за "Свастонами"! Все вышли на улицу, на мороз и увидели тела врагов, валявшихся в снегу. Сказать, что другие были в шоке – ничего не сказать. Счастью не было конца. У нас словно крылья на спинах выросли; словно не мы тогда были на волоске от гибели. Удивительно, что с такими серьезными ранами мы чуть ли не прыгали от радости, в надежде не сломать себе что-либо ещё. Все беды позади, и мне теперь не нужно так стрессовать по поводу этой битвы. – Хана, Баджи, у нас получилось! – больше всего, скорее всего, был счастлив Чифую. Улыбка до ушей украшала его лицо. – Да! Мы выжили! – к нему присоединилась и я. – Идиоты, хватит дурачиться! – хоть Баджи так и сказал, но я видела, как он сам светиться от счастья. – На вас живого места нет! – Сестра, – словно приведение, незаметно подкрался ко мне Такемичи, из-за чего я негромко завизжала. – я стал сильнее? – слова его слегка удивили меня, но я сразу поняла, мой ответ важен для него. Слегка думая, я кидала взгляды туда-сюда, в то время как брат выжидающе и с надеждой смотрел на меня. – Такемичи, – положив свои руки на его плечи, я серьёзно посмотрели на него, отчего он невольно вздрогнул. Блондин проглотил ком в горле. – ты самый сильный человек, которого я когда-либо знала. – глаза парня расширились, как будто это точно было не то, чего ожидали услышать его уши; слово он ожидал какой-нибудь насмешки. – Я горжусь тобой. Голубые очи наполнились гроздьями чистейших слёз; и всё равно, что глаза болели – ему плевать. Какая-то слабая и неуверенная улыбка появилась на лице парня, и я была уверена, что на самом деле он выдавливает её из себя, а на деле хочет потонуть в собственной грусти или не знающем границ счастье. – Знаешь, Ханамичи, – начал он, отводя взгляд. – ты ведь теперь одноглазая. – он смутил меня. Такемичи достал из кармана куртки раскладной телефон и показал меня через камеру. И вправду. Теперь я была циклопом, ведь правый глаз превратился в кашицу и будет таким точно неделю, а то и больше. Такемичи тоже стал циклопом, как я; мы всегда чем-то похожи. – Какого хрена!? – поругалась я, а потом почувствовала чью-то руку на своей спине. Обернувшись, увидела улыбающегося Майки, а вот Чифую и Баджи куда-то подевались. Предатели. – Чего вы тут кричите? – погладив меня сверху-вниз, спросил блондин. – Да так, сестра просто говорит, какой я офигенный. – самовлюблённость моего брата не уступала самовлюблённости Майки. – Ой, да ладно тебе, Ханачка, я же тоже неплох! – обиженно. Нет. Издевательски пробубнил коротышка. – Или у тебя синдром старшей сестры? – Ха-ха-ха, очень смешно! – осуждающе посмотрев на него, я заметила, как Такемичи пытается держать улыбку на лице из последних сил. – Ладно, – прервав нашу информативную беседу, голубоглазый развёл руками. – нам с Ханамичи пора домой. – он схватил мою ладонь. – Погоди, – мою свободную ручонку схватил в плен Сано, несильно сжав. – нам с ней надо поговорить. – сняв маску шута и клоуна, возразил он. – Вам не о чем говорить. Такемичи сильно изменился в лице: улыбка его спала, в глазах погасли искры. Ну а голос, кажется, стал жёстче. Я уверена, что он даже не заметил, с какой силой сдавил мою кисть. "Он зол?" – спрашивалось само собой, видя такое поведение. Но почему? Что так поспособствовало таким изменениям!? Неужели между этими двумя что-то произошло? Или Такемичи так и не смог принять произошедшее 31-ого октября? – Забыл, что пообещал мне перед входом в церковь? – Майки невольно дрогнул от слов оппонента. – Погодите-ка! – недоумевала я. – Всмысле у входа в церковь!? Вы вместе были!? – Я и Кенчин встретили Такемучи по дороге; он сказал, что направляется сюда, поэтому мы решили подбросить его. – теперь до меня дошло, почему брат без всякого труда смог зайти внутрь здания, не попав под горячую руку "Чёрных Драконов". – Но кто бы мог подумать, что тут будут Мицуя, Баджи, ты и остальные. – Майки. Мы идём домой. – не переставал говорить о своём Такемичи, сжимая мою бедную и без того ладонь чуть ли не до хруста костей. – С тобой хочет встретиться один человек. – твёрдо ответил Сано, тоже усиливая хватку. Я чувствовала, что скоро обе мои руки превратяться в раздробленные леденцы из-за этих двух омёб. А вот напряжение между ними росло не по секундно, а по милисекундно. Ещё чуть-чуть и они сейчас сцапаются между собой. – Такемичи, успокойся! Ничего не случится, если я поговорю с Майки. Он же не убьёт меня! Ха-ха! – шутка не понравилась этим двоим, зато брат наконец-то отпустил меня. – Хорошо. Но только потому что сестра так говорит. – Отлично, попроси Кенчина тебя подвезти. – довольный результатом Майки положил свою руку мне на плечо; слава Богу, что не продолжил давить мою ладонь. Кажется, крашенный блондин ещё долго мысленно противился этим решением, но всё же ушёл к Дракену, оставляя меня и главу "Свастонов" наедине. Я все ещё видела в удаляющимся человеке перемены, я бы даже сказала развитие духовное и физическое. Будь это старый Такемичи, то он бы давно разрыдался на поле боя, а то и похуже потерял бы сознание. Но сейчас он держится прямо и уверенно. Стойкость. Сила. Он совсем другой человек. Не то чтобы мне это не нравится, но немного пугает. Я бы даже сказала, что он становится жестоким. – Так, дорогуша, – мои щёки внезапно сжала сильная, шершавая ладонь. – у нас с тобой будет серьёзный разговор. – детская улыбка красовалась на личике блондина. За этот момент я уже сто раз успела пожалеть, что осталась с ним.