***
Доктор Флеминг едва ли мог назвать деловые встречи любимым занятием. Он, как человек, наделённый чертами классического интроверта, предпочёл бы остаться в номере гостиницы наедине с мыслями, но в таком случае мог лишиться главного, зачем прилетел из Бостона в далёкий норвежский городок. Деловые встречи порой —один из главных аспектов в жизни учёного. Приходится видеться со множеством людей, договариваться о спонсорстве и быть на слуху, чтобы общество не забывало о твоих долгосрочных намерениях в биологической деятельности. Без этого работа Дэвида могла получиться не столь яркой, какой стала в последние годы. Благодаря публичным встречам он добился таких результатов и сейчас мог поднять свой уровень ещё выше. Он уже не вспомнит, в каком году в последний раз видел Фрэнка Холма. Их пути разошлись слишком неприятно, чтобы запоминать столь громкое для его жизни событие. Слишком быстро Дэвид привязывался к людям, слишком быстро впускал в свою жизнь посторонних, и все они каждый раз ранили его в самое сердце. Дружба, которая длилась со времён колледжа, распалась словно карточный домик из-за разных взглядов на жизнь. Хотя Дэвид понимал, что это лишь одна из причин, но предпочитал закрывать глаза на выходки бывшего друга, не желая портить себе до конца представление о Фрэнке. В конце концов, не такой он уж и плохой человек. Во всяком случае был, да и не стоит делать поспешных выводов. Как бы то ни было, Дэвид дал себе слово никогда больше никому не доверять с полуслова, и это обещание никто никогда не перечеркнёт. Пришлось взять приличную одежду у новых приятелей Яна и Эрика, чтобы произвести на директора Атланта должное впечатление. Фрэнк всегда обращал внимание на опрятность и прилежность собеседника, после этого он делал свои выводы на его счёт. Дэвиду пришлось избавиться от своих любимых зауженных брюк и надеть чёрные выглаженные слаксы Яна, белоснежную рубашку Эрика и дополнить её джемпером из нежной, тёмно-изумрудной ткани, которая подчеркнула серо-зелёные глаза доктора. Более чем опрятно и на уровне важных переговоров. Встреча была назначена в центре города, в элитном ресторане, и доктор Флеминг явился на десять минут раньше. На забронированном Фрэнком столике уже были заготовлены бокалы для вина, что томилось в ведёрке со льдом рядом с салфетками. Изумлённый Дэвид неуверенно присел за столик, понимая, что вряд ли сможет себе здесь позволить что-то большее, чем один бокал вина или чашку кофе без сахара. Время тянулось мучительно долго, Фрэнк заметно опаздывал, но не прошло и двадцати минут, как на пороге ресторана появилась Астрид. Дэвид огорчённо покачал головой. Неужели ему придётся решать вопрос с бескомпромиссной сестрой Фрэнка? Помнится, Астрид Холм по-особенному была зла на доктора Флеминга, ведь ничего не может быть яростнее отвергнутой женщины. В своё время Астрид стремилась к любовным утехам, положив глаз на робкого тогда ещё студента Дэвида, но он деликатно отказал. Теперь же Астрид Холм выглядела куда собраннее, серьёзнее и, кажется, больше не держала старую обиду на знакомого. Женщина спокойно села напротив доктора и приветливо улыбнулась. — Вижу, ты совсем не рад меня видеть, — сказала Астрид и, сняв пальто, положила его себе на колени. На долгий разговор она не была готова. Дэвид неловко прокашлялся, возвращая былую маску уверенности на побледневшее лицо. — Астрид, ты всегда была обо мне не лучшего мнения. — Я? — посмеялась она, удивлённо вскинув брови. — Помнится, когда-то из нас даже могла получиться неплохая пара, если бы ты не был таким тюфяком. Кстати, ты никак не изменился, всё такой же симпатичный, только теперь эта рыжая щетина придаёт тебе пару лишних лет к возрасту. — Честно говоря, времени на бритьё совсем нет, — улыбнулся Дэвид. — И я рад тебя видеть, правда. Несмотря на наши давние недопонимая, время идёт и пора уже забыть старые обиды, ты так не думаешь? Астрид, уверенно смотрящая на Дэвида, подозвала официанта и попросила открыть бутылку вина. Как только наполненный бокал оказался у неё в руке, приветливое выражение лица померкло под натиском былой серьёзности. Эта женщина редко давала волю настоящим эмоциям. Она подняла подбородок и, сделав глоток вина, с подозрением сощурила веки. — Не о старых же обидах ты позвал поговорить, верно? — К сожалению или к счастью, — ответил Дэвид. — Зачем мне понадобилось прилетать в такую даль с коллегами, когда столько работы в Бостоне? Этот выброс китов взбудоражил всех. Мы не могли остаться в стороне. — Думаешь, у меня есть столько свободного времени, чтобы сидеть и обсуждать с тобой этот случай? — Я хотел встречи с твоим братом. И ты знаешь, что мне нужно, — уточнил Флеминг. — Дэвид-Дэвид, ну, какой же ты простой! — иронично посмеялась женщина. — Что я могу тебе дать? Юридически Атлант имеет полное право распоряжаться взятыми из залива данными. — Но разве вы имели право отбирать материал у Яна Гудмана? Юридически, — возмутился Дэвид и нахмурился. — Можешь себе представить? — театрально удивлённо и одновременно восхищенно Астрид ответила на вопрос вопросом. — Ты же знаешь, что у нас есть группа своих, безусловно, лучших в мире учёных, которые работали над этим делом. И они уже выяснили причину выброса, ты должен был видеть по новостям. Дело официально закрыто. Что в этой ситуации можешь сделать ты? С каждой минутой, проведённой рядом с Астрид, Дэвиду становилось не по себе. Он не понимал, то ли от её слов, обрубающих на корню их с коллегами планы, то ли от столь бесцеремонной холодной энергии. В любом случае, закрыть расследование на лжи доктор Флеминг счёл наглым и грязным ходом О.И.М.А. — Да, я видел репортаж. Чтобы хоть как-то ощутить уверенность, Дэвид налил полбокала вина и сделал небольшой глоток. Красное, бессовестно сухое, на мгновение задержалось на языке, затем неприятно застряло в горле, и доктору пришлось сделать усилие, чтобы проглотить неприятный напиток. Как же давно он забыл этот вкус. — Астрид, в этой ситуации я бы мог, как минимум, удостовериться в правдивости заявления вашей организации, а как максимум, внести свой вклад. Я уверен, несмотря на все таланты ваших лучших в мире учёных, пусть я и не столь популярен, но нельзя игнорировать тот факт, что вы поступили незаконно. — Забавности тебе не занимать. Я знаю, ты никогда не доверял нашей организации, — усмехнулась женщина, акцентируя особое внимание на слове «нашей». — Но ради бога, с чего ты решил, что мы поспешим кому-то что-то доказывать? Неспешно попивая вино, Астрид с довольной улыбкой открыла свою красную кожаную сумочку и достала тот самый документ. Как только Дэвид увидел кусок бумаги, он догадался, что это было официальное разрешение властей на проведение исследования. Астрид собиралась задавить его морально, доктор Флеминг чувствовал это поджилками. Но он уверенно взял у неё документ и внимательно изучил. Ничего необычного, стандартное разрешение, какие он видел сотни, но у него было, чем ещё парировать. — Несомненно, внушительная бумага, — согласился доктор. — Но, Астрид, разве она оправдывает ваше беззаконное поведение по отношению к Яну Гудману? Это разрешение на исследование, но о конфискации образцов тканей у других, здесь ничего не сказано. Вы косвенно обошли документ и поступили, как хотели, а не как вам позволили поступить. Дэвид ждал прямого ответа, но Астрид как будто намеренно тянула время. Она взяла смартфон и сделала вид, что занята чем-то крайне важным, щёлкая по экрану пальцем, по-видимому, набирая сообщение. За этими быстрыми звонкими щелчками, доктор Флеминг подумал про Фрэнка. Возможно, она передавала брату их разговор или интересовалась, как быстрее избавиться от назойливого биолога. Но Дэвид никуда не торопился и не собирался сдаваться. Дело нужно было довести до конца, без компромиссов, без шага назад. — Значит, формально ты не согласен с трактовкой документа? — спросила Астрид. — Так, может, тебе обратиться к правительству и уточнить у них, что именно они имели в виду, выдавая нам эту бумагу? Потому что мы поняли точно также по-своему, как и вы, доктор — я всегда обращаю внимание на детали — Флеминг. — Да брось! Ты серьёзно сейчас обвиняешь правительство? — Дэвид разочарованно охнул, не веря своим ушам. Уровень раздражения достиг предела. Чтобы хоть как-то успокоиться, мужчина сделал несколько глубоких глотков, мигом осушив бокал. — А кого винить? Мы поняли, как поняли, поступили, как поступили, да и документ печатали не в О.И.М.А, ведь так? Значит, виновата система, — Астрид распахнула глаза и пожала плечами, строя из себя невинную жертву. — Если ты уверяешь, что ваше заключение по исследованию правдиво, тогда что тебе мешает отдать Яну Гудману законно взятые с берега образцы? Просто отдай их и всё.***
День после ночного шторма показался Дилану Одли настоящей войной без оружия. Фишберг уже не был настолько сказочным, городские службы еле успевали убирать поваленные деревья, мусор на дорогах и лежащие на газонах провода. Он ещё никогда в жизни так не мучился от недосыпа и не слышал ничего подобного. Казалось, грохочущий всю ночь гром и сверкающие в небе молнии норовят ворваться в его гостиничный номер и разрушить всё на своём пути. Всё, что оставалось на утро, выйти из гостиницы и прогуляться. И как хорошо было встретить на пути Торварда, который как всегда спешил к своему бару на набережной. — Я немного шокирован, но как говорится, всё когда-то случается впервые, — шутил Дилан о погоде, сонно топая за стариком и почёсывая выглядывающие из-под шапки кудрявые локоны. — Да, сынок, такое случается нечасто, как может казаться, но когда случается, местные к этому готовы, — посмеялся Торвард. — Надеюсь, что с моим баром не случилось ничего страшного, а то боюсь потерять фамильное наследие. — А разве для таких случаев не предусмотрена какая-нибудь страховка? — спросил парень, перепрыгивая лужи в своих весенних стоптанных кроссовках, которые всё никак не мог поменять: уж больно нравилась ему эта яркая синяя подошва. — Знаете, та, что помогает бизнесменам в неспокойных регионах после цунами и наводнений? — Предусмотрена, но только для фасадов зданий. Всё, что внутри, придётся ремонтировать за свой счёт, — Торвард недовольно покачал головой. — Кстати, почему ты один? Куда делись твои друзья-коллеги? — Руби решила отоспаться, а Дэвид уехал на очень важную для нашей команды встречу, и, конечно, не захотел брать меня с собой. Сказал, буду мешать, — Дилан обиженно шмыгнул носом, будто его навсегда бросил лучший друг. Всякий раз, когда дело доходило до чего-то серьёзнее, чем просто сбор материалов в море или банальные побегушки по лаборатории с постоянными «принеси-подай», Дилана отодвигали на второй план. И не просто, чтобы уберечь от неприятностей, а патологически опасались, что он может всё испортить. Порой такое пренебрежительное отношение обижало молодого ассистента и заставляло задуматься, а тем ли в жизни он занят? Не уйти ли в любимый американский футбол или не заняться обычной ветеринарной практикой в родной деревне на Аляске? Но как бы ни то было, Одли старался не обращать на эти мелочи внимания. — Неужели Яну всё-таки удалось раздобыть номер телефона этого директора Атланта? — полюбопытствовал Торвард. — Ещё бы! И этот директор даже согласился на встречу, представляешь? Надеюсь, нам позволят изучить взятые образцы тканей, хотя… — парень напряжённо поджал губы, неуверенно посмотрев на старика. — Да уж, беда, — протянул Торвард и покачал головой. — Я вот что скажу, миром правят власть имущие, до нас им нет дела, и если даже такому уважаемому доктору наук, как Дэвиду Флемингу, откажут в простой просьбе, мои слова в очередной раз окажутся чистой правдой. Эти люди что-то скрывают, и никому не позволят докопаться до истины. — Я думаю, они занимаются каким-то грязным делом и пытаются это тщательно скрыть, не иначе, — предположил Одли, но тут же резко остановился на полпути с вытаращенными в ужасе глазами. — Что это с тобой, парень? — Торвард подошёл к молодому человеку и потряс его за плечи, пытаясь отрезвить, а тот лишь безмолвно указал пальцем на берег залива. Там, на самом краю у воды лежало тело дельфина, запутанное в красной рыболовной сети. Утренние зеваки уже успели собраться толпой, суетясь вокруг неприятной находки. Но только Дилан, как настоящий учёный-биолог, увидел ту самую возможность и ринулся бежать на берег, словно боясь не успеть, как в прошлый раз. Он лихорадочно растолкал людей, подойдя к телу вплотную. Запах стоял невыносимый, парню пришлось натянуть шарф на нос, чтобы хоть как-то избавить себя от этого зловония. Одли понял, что перед тем, как выброситься на берег, на ребёнка напали акулы. Следы зубов отчётливо виднелись под плавником сбоку и у самого хвоста. Несчастного детёныша нещадно потрепали, но вряд ли это была истинная причина его выброса. Биолог не мог не заметить стекающую из ушей кровь, о которой рассказывали Ян и Эрик. Всё тот же признак, что и у предыдущих жертв. Дилан схватился за смартфон, набирая нужный номер и, как только он услышал дыхание по ту сторону экрана, быстро затараторил, словно ошпаренный: — Руби, ты не поверишь, быстро вставай и иди в центральный залив! Здесь тело дельфина! Поспеши, пока нас снова не опередили! Скорее! Торвард, запыхавшись, добежал до берега и, согнувшись пополам, прикрыл рот ладонью, стараясь не выплюнуть недавний завтрак от столь жуткого запаха мёртвого тела животного. Но его взгляд поймал в паре метров от трагичного события знакомый ярко-жёлтый рюкзак и женский кроссовок. Старик ринулся подбирать находку, с ужасом прижимая её к груди. — Матерь Божья! — воскликнул он, в панике оглядываясь по сторонам, ища владелицу вещей. — Это рюкзак Лины! — Той школьницы из Исследовательского центра? — Дилан побледнел. Парень взглянул на брошенный кроссовок и рюкзак, понимая, что она снова оказалась свидетельницей происшедшего, но в этот раз случилось нечто страшное. Прижимая к груди мокрый рюкзак и кроссовок, Торвард в панике залез в ледяную воду по колено, устремив напуганный взгляд вдаль залива.***
Астрид устало потёрла лоб и налила третью порцию сухого красного вина. Настойчивость доктора Флеминга её порядком выматывала, но женщина старалась держаться как можно увереннее. Сейчас она хотела лишь одного: поскорее закончить этот бессмысленный разговор. Ведь блондинка заведомо понимала, что ни за что не даст то, что просит Дэвид. Это было невозможно. Атлант никогда не отступал от своего, и пусть даже в народе ходили грязные сплетни и теории заговора, всё делалось ради этих же людей, хотя пока они этого не понимали. — Так называемые тобой законно взятые образцы уже давно утилизированы. Думаешь, после того, как исследование закончилось, мы храним их в холодильнике рядом с соком? — Хорошая попытка, Астрид, — натянуто улыбнулся Дэвид сквозь лёгкую пелену в глазах; стоило выпить больше одного бокала вина, и он уже шатался, словно осиновый лист на ветру. — Пусть и не рядом с соком, но образцы обязаны храниться ещё сорок два часа после лабораторного заключения. Я же не вчера родился. — А по тебе видно, что не вчера, пить ты так и не научился, Флеминг, — женщина устало откинулась на спинку стула, складывая руки на коленях, то и дело поглядывая на наручные часы. — Нет-нет, не стоит отходить от темы, и не смотри на время, ради бога! Давай договоримся! — Как мы можем договориться и какой с этого плюс мне? — Астрид развела руками и рассмеялась. Опьяневший Дэвид глубоко вздохнул, посмотрев на женщину из-под полуопущенных век. На некоторое время наступила тишина, Астрид сложила руки на груди, выжидающе наблюдая за мужчиной. Сейчас им обоим нечего было сказать дельного, разговор пришёл к своему логичному завершению и застрял в тупике. Дэвид отодвинул бокал. — Ты специально меня напоила, ведь так? Чтобы я не мог тебе противостоять. А я как дурак повёлся. Астрид, тебе так нравится действовать вне закона? — Назови меня преступницей снова, и в следующий раз поговорим в суде, — выпалила женщина. — Хороший же вариант? Заодно выясним, кто прав, а кто виноват. — Нет-нет, — Флеминг замотал руками. — Я не собираюсь бороться с вами в суде. Мне известно, каких адвокатов вы у себя держите. Хэнк Молоу, Джон Бойл, Аманда Трейсон… Они вообще спокойно спят после своих акульих вылазок? — Уж поверь, спят как младенцы, — ответила Астрид с пугающим прищуром. Вибрация смартфона в кармане пальто Дэвида отвлекла обоих от разговора. Астрид откашлялась и, выпрямившись на стуле, принялась натягивать на плечи своё пальто, явно не желая продолжать разговор. Доктор Флеминг достал смартфон со второй попытки и ответил на звонок. — Дилан, я же просил не звонить, что ты опять натворил? — пробубнил пьяный учёный. — Ты что, пьян? — удивился парень. — Кончай валять дурака, ты срочно нам нужен здесь! Тут в центральном заливе дельфин, нам удалось взять образцы тканей, скорее приезжай в Исследовательский центр Яна и Эрика! Эти быстро произнесённые слова вмиг отрезвили Дэвида. Его лицо вытянулось и побледнело от волнения. Астрид нахмурилась, настороженно и недоумённо наблюдая за мужчиной, который медленно поднялся со стула и уже не видел ничего вокруг, кроме предстоящей работы. Он молча завершил звонок и, схватив пальто, помчался к выходу ресторана. — Ты куда?! — опешила Астрид. — Прошу прощения, поговорим как-нибудь потом! — крикнул напоследок доктор Флеминг, выскакивая на улицу со счастливой улыбкой. Воодушевлённый, он запрыгнул в машину, позабыв, что выпил.***
Сквозь яркий тоннель, который видела Лина, приглушённо звучали незнакомые голоса, среди которых она услышала мамин. Сознание постепенно возвращало чувства собственного тела. Неприятное колкое ощущение разлилось по венам, девушка поморщилась. Как же не хотелось пробуждаться и открывать глаза! Её словно выдёргивали из беспечной лёгкой сказки в жестокую реальность, которая больше не казалась по силам. Слишком много боли. Лина медленно приоткрыла казавшиеся такими тяжёлыми веки, и яркий раздражающий свет настенных ламп неприятно ударил по глазам. Школьница жалобно простонала, она хотела было перевернуться на бок, но чья-то рука бережно остановила её за плечи. — Лина, господи, девочка моя, я думала, что теряю тебя, родная! — звонкий, всегда узнаваемый мягкий голос мамы пролетел над ухом. Заплаканная Ингрид, одетая в свой рабочий медицинский халат, села на край кровати, где лежала дочь, и схватила её за руку, целуя костяшки пальцев. — Мама, — промолвила слабым голосом Лина и поморщилась от боли в бедре. Она приподняла голову, замечая плотно сжавшие ногу бинты. — Только не вставай, котёнок, прошу, лежи, — женщина наклонилась, целуя дочку в щёку, стараясь сдержать снова накатившие слёзы. — Что же с тобой случилось? Милая, расскажи! Как ты оказалась на этом острове? — На острове? Что? — девушка вдруг вспомнила всё до малейших подробностей и в ужасе прикрыла ладонью рот. Ночь, шторм, кричащий дельфин, рыболовная сеть, затем ледяная вода и стая голодных акул. Рана на бедре всё ещё саднила, но в этот момент это было совершенно неважно, ведь Лина вспомнила кое-что ещё. Силуэт, странное существо с длинным хвостом и необычным рычанием. Именно оно спугнуло акул и напало на них. Именно благодаря нему девушка оказалась жива. Но что это было? — Милая, тебя нашли рыбаки на берегу острова Соммарёй[1]. Они и привезли тебя в город. Что ты там делала? — Мама, я… — Лина замолчала и подтянулась на подушках, придерживая ладонью бедро и боясь сделать лишнее движение. Она не знала, рассказывать всё в подробностях или опустить некоторые моменты, чтобы мама не подумала, что дочка бредит. Девушка на мгновение прикрыла веки, прокручивая в голове снова и снова этот жуткий момент. Оказаться на волоске от смерти не очень приятно. Ледяная вода норвежского моря свела почти все мышцы тела, она не могла толком плыть, а в последний момент ощутила позади что-то тёплое, чему не могла дать логичного здравого объяснения. Спина. Это была чья-то спина. И руки. «Мог ли дайвер погрузиться к рифам в шторм?» — вопрос прозвучал в голове сам собой, но глупость этого предположения оказалась очевидной. «Какое-то безумие!» — Ты что-то скрываешь от меня, да? Скажи мне, родная, ты же знаешь, я всегда останусь на твоей стороне, — взволнованная Ингрид не могла успокоиться, ноющее в груди сердце заставляло рвано дышать. Страх за дочь норовил превратиться в паранойю. — Не знаю, как я там оказалась, — призналась девушка тихим голосом. — Мам, я шла домой и увидела на берегу центрального залива дельфина, только на этот раз это был детёныш. Я пыталась ему помочь, но начался шторм. — Тебя ведь не могло унести волной? — Ингрид ужаснулась. — Это ведь далеко, ты могла утонуть! — женщина не выдержала накативших эмоций и расплакалась. — А это что? На тебя напал тот дельфин? — она дрожащими пальцами осторожно дотронулась до перебинтованного бедра дочери. Девушка взяла маму за руку, прикладывая тёплую мягкую ладонь к своей щеке, и прикрыла веки. Как же ей хотелось расплакаться вместе с ней, но ради мамы Лина сдержалась, чтобы не сделать ей ещё больнее. «Прошу, только не плачь», — мысленно произнесла девушка, но ей показалось, что она сказала это вслух и мама услышала. — Дельфин случайно меня зацепил. Ничего страшного, рана быстро заживёт, — лишь сказала Лина, чихнув несколько раз. Она решила скрыть правду. Ингрид была слишком эмоциональной женщиной и воспринимала серьёзно даже самую незначительную мелочь, а уж такая неприятность, случившаяся с дочерью, могла вовсе разбить сердце. Ни к чему ей знать правду. — Быстро заживёт? Лина, ты могла погибнуть, понимаешь?! — Ингрид встала с кровати, смахивая слёзы с раскрасневшихся щёк. — Ты можешь обижаться, но с этого дня я запрещаю тебе приближаться к морю! Больше никаких китов и дельфинов, а про дайвинг вообще забудь! Девушка молчала. Она с трудом проглотила вставший поперёк горла ком, что накатил от горьких эмоций и чувств. Мысли о том, что она больше не сможет увидеть Флипи и Пико, не пообщается с Эриком и Яном, не увидит их работу воочию, пугала сама по себе. Всё это было единственным её увлечением, которое она собиралась в будущем превратить в работу. Лина повернула голову к окну и безнадёжно вздохнула. Серьёзно настроенная мама, ещё раз поцеловала дочь и прошла к выходу палаты. — Твой отец приходил. Не стал дожидаться, когда ты придёшь в себя, — спокойно сказала Ингрид. — Оставил фрукты и йогурт. Сейчас я скажу, чтобы тебе принесли что-нибудь горячее. Будешь картофельное пюре с запечённым минтаем? — Я не голодна, — Лина помотала головой, пряча зашевелившийся от эмоций нос под одеяло. — Не спорь, — отозвалась настойчиво женщина. — Сейчас всё принесу, а позже зайду с хирургом и взгляну на твою рану. Ингрид вышла из палаты, а по щекам Лины покатились слёзы. Мысли о странном существе на глубине заставляли дрожать от страха, но лишиться моря она не была готова. И пусть мама оказалась сердита, но девушка надеялась, что как только её выпишут из больницы, и затянется рана, мама заберёт свои слова обратно. «Нужно срочно поговорить с Яном и Эриком! Нужно всё им рассказать!»***
Доктор Флеминг ворвался в лабораторию Исследовательского центра Фишберга с подкосившимися ногами. Мужчина оступился на пороге о собственные развязавшиеся шнурки и упал на пол, тут же пытаясь неуклюже подняться обратно, схватившись за полы халата Эрика, который замер с набором предметных стёкол для образцов тканей посередине лаборатории. Присутствующие отвлеклись от работы, удивлённо наблюдая за неадекватным поведением обычно всегда собранного учёного. Руби недовольно покачала головой, но затем снова взялась за подготовку к изъятию образцов тканей дельфина из термосумки. — Дэвид, приятель, что с тобой случилось? — Ян подошёл к мужчине, помогая ему подняться с пола и оттряхивая его пальто. — Вы не обращайте на меня внимания, я держу себя в руках, просто эта злобная сучка Астрид, — доктор Флеминг икнул. — Она специально напоила меня, чтобы я не мог уверенно мыслить при разговоре с ней. — Значит, договориться так и не удалось? — поинтересовался Эрик. — Нет, эта дама, и её «людишки» никогда бы нам не позволили прикоснуться к исследованию. Она даже угрожала мне судом! — Ничего, фортуна теперь на нашей стороне. Сейчас изучим ткани и всё выясним. — Когда был выброс? Что произошло? Я всё пропустил, да? — Дэвид растерянно оглянулся, слегка пошатываясь. — Ребята, посадите его на диван и не подпускайте к приборам, — попросила увлечённая делом Руби. — И как только он умудрился доехать? Нужно проверить арендованный автомобиль. — Постойте-ка, я же сказал, что могу работать! Я могу закрытыми глазами провести анализ! — Дэвид возмутился, насупившись, словно ребёнок, но Ян и Дилан подхватили мужчину и насильно усадили на диван. — Вот вам и доктор Флеминг! А потом ещё я, видите ли, порчу всем работу! — Одли засмеялся, помогая биологу снять пальто. — Нет, Дэвид, сейчас ты ничего не можешь, и оба глаза в этом деле должны быть открыты, — Руби взяла у Эрика предметное стекло и осторожно подцепив пинцетом кусочек образца ткани, вынула его из термосумки, подкладывая под микроскоп. Краски, что увидела девушка, поразили воображение и одновременно ужаснули её. Руби ахнула от увиденного. Всюду чёткие большие и маленькие следы, похожие на синяки, через каждый сантиметр на ткани. — Ты видишь тоже, что и я? — подал голос Ян, занятый тем же делом, рассматривая в микроскоп материал. Мужчина нервно почесал затылок. — Что ещё за чертовщина? — выругался он вслух. Эрик и Дилан подошли к монитору компьютера, куда передавалась картинка и необходимые данные. Даже опьяневший Дэвид умудрился подняться с дивана и подошёл к коллегам, заинтригованно наблюдая за процессом исследования. И, увидев своими глазами истинный результат гибели морских млекопитающих, доктор окончательно протрезвел. Он потёр веки и ближе прильнул к экрану. — Руби, у дельфина тоже шла кровь из ушей? — Ян подставил следующее стекло с новым образцом под микроскоп. — Да, и она выходила обильно, что свидетельствует о повреждениях внутренних органов. Но здесь не тот масштаб, коллеги, совсем не тот. Это очень сильные воздействия чего-то неизвестного, я такого ещё не видела. Органы животных точно не отказали из-за обезвоживания, это не те повреждения. — Ян, проверь следующий образец, — попросил доктор Флеминг и, поспешно надев халат с перчатками, уселся за третий микроскоп, желая изучить всё самостоятельно. — Уже, — сказал Гудман. — Аналогичная ситуация, да и следов той бактерии, о которой говорила Астрид Холм в новостях, тоже нет. Атлант нагло соврал. Нужно ещё анализ крови проверить. — Я займусь этим, — серьёзно настроенный на работу Дилан подбежал к ампулам с кровью и надел медицинские перчатки. Руби оказалась права. Столь необычные и катастрофические следы повреждений вряд ли кто-то раньше видел из присутствующих в лаборатории. Дэвид внимательно посмотрел на сиреневые синяки, виднеющиеся на ткани под микроскопом, затем проверил ещё несколько образцов, но везде встретилось одно и то же. — Может это сонары? — предположил Эрик, поправляя на носу очки. — Вполне возможно, что их звук и загнал млекопитающих на мелководье. Несколько раз такое уже случалось. В две тысячи восьмом и десятом годах, если кто помнит. — В том то и дело, что шум от сонара способен лишь напугать животных, но здесь ясно видно нечто иное. И это что-то, можно сказать, фактически убило уже в море, — пояснил доктор Флеминг, отодвигаясь от микроскопа на крутящемся стуле. — Ну, давайте подумаем, что именно это может быть? — предложила Руби. — У кого какие варианты? Дэвид задумчиво прикусил палец, отъезжая на стуле в центр лаборатории, закрутившись по кругу, будто в трансе. Он ни на минуту больше не сомневался, что всё это рук дела людей из Атланта, и следующим шагом намеревался выявить источник столь серьёзного воздействия неизвестной силы. — Астрид Холм — военный инженер. У неё уже был опыт в участии создания какого-то оружия для армии. Может, она снова взялась за старое? — Тогда это должно быть оружие прямиком из будущего. Что-то на уровне фантастики, если не выше, — скептически усмехнулся Эрик. Слушая дискуссию коллег и внимательно изучая взятую кровь, Дилана Одли вдруг осенило как никогда. Он повернулся к остальным с загоревшимися и в то же время взволнованными глазами. — А знаете, та девушка, что волонтёрит у вас, ребята, — парень посмотрел на Эрика и Яна. — Там, на берегу рядом с китом лежали рюкзак и кроссовок. Торвард узнал её вещи… — Лина?! — синхронно опешили два биолога. — Что с ней случилось? Где она? — Эрик тут же спохватился, проверяя время на наручных часах, вспоминая, что девушка уже полчаса должна была быть в Центре, но так и не появилась. — Я не знаю, что случилось, но она, возможно, снова оказалась единственной свидетельницей произошедшего. И там случилось что-то нехорошее. Торвард сказал, что свяжется с её матерью и всё узнает. — Лина — это та девочка, которой я подписывал книгу? — спросил Дэвид изумлённо. — Да, это она. Чёрт! — Ян выглянул в окно, обращая внимание на Пико и Флипи, что беспокойно плавали по кругу, издавая жалобный скрежет. Даже дельфины чувствовали что-то неладное. Гудману стало не по себе. — Она вчера ушла отсюда слишком поздно. Наверняка что-то случилось. Во всём мы виноваты. Нужно было подвезти её до дома! — Я это к чему: нужно расспросить её. Может, она что-то видела в ту ночь? — воодушевился Одли. Руби ущипнула коллегу за плечо и недовольно выругалась на родном корейском. — Остынь, Дилан! Тут девочка пропала, а ты ищешь в этом выгоду! Вдруг она там, прости господи, утонула… Сложив руки на груди, Дэвид мысленно помолился за школьницу, а идея Дилана показалась ему самой верной. Доктор надеялся, что с ней всё хорошо, и они обязательно поговорят и расспросят её о случившемся.