Погружение

Стук не прекращался. Он всё врывался без остановки в сознание, нарушая покой и заставляя поднять отяжелевшие от усталости веки. Пару секунд мальчик пытался понять, что происходит, а после испуганно дёрнулся из-за возобновившегося шума. Над ним был толстый слой льда, по которому кто-то настойчиво бил кулаками. Так сильно ударял руками об обжигающую поверхность замерзшей воды, что с каждым новым стуком сердце Мидории ускоряло ход. Лёд был грязным, мутным, и потому не было видно лица, а очертания тени совсем не запоминались и не укладывались в голове. Внезапно, лёгкие ужасно закололо, и он наконец осознал, что начинает задыхаться. Холодная вода окутывала со всех сторон и пугала неизвестностью, тонкие иглы пронзали кожу, будто на нём совсем не было никакой одежды. Изуку и сам начал стучать по льду ладонями, царапать ногтями, собирая под ними тонкие стружки льда и уже было плавным движением поднял ноги для удара, как к его лодыжке мягко прикоснулась ещё более сильная прохлада. Он опустил голову и постарался вглядеться в темноту под ним, как вдруг он увидел те самые руки. Бледные тонкие руки, тянущиеся с самого дна и зазывающие его к себе манящими жестами. Он тут же расслабился, прекращая попытки пробить лёд, стук его больше не привлекал, уходя на задний план. Мидория приоткрыл рот и выдохнул, чувствуя, как пузырьки щекочут нос, а лёгкие наливаются свинцом. Он медленно, будто ему ещё предлагали обдумать свой выбор, спускался к рукам, которые были раскрыты для нежных и...тёплых объятий? — ...уку, Изуку! Мальчик резко подскочил со стула, случайно задевая по дороге к двери ногой и опрокидывая, после всё же отворяя дверь и пропуская внутрь взъерошенную Мицуки-сан. — Ты почему на звонки не отвечал и дверь так долго открывал? Я же так испугалась, чёрт! — заметив, что у ребёнка был заспанный вид, она лишь облегчённо выдохнула и покачала головой. — Прости, напугала наверное. — Это вы и-извините, что заставил волноваться, — Мидория правда не понимал, почему она была так напугана, однако всё равно чувствовал себя в чём-то виноватым. — И доброе утро, Мицуки-сан, — постарался чуть улыбнуться до сих пор растерянный мальчик. В полной тишине отчётливо послышался щелчок закипевшего чайника и Мидория отмер, тихо поднимаясь из-за стола и принимаясь разливать чай по кружкам. Мицуки-сан не отводила от него внимательного взгляда и когда мальчик аккуратно поставил перед ней стакан, собираясь присесть, она невесомо дотронулась подушечками палец его запястья. — Не болит? — она чуть кашлянула, прочищая горло. — Нет, спасибо...М-Мицуки-сан? — Да? Отчего то в голосе женщины были нотки надежды и слова об отказе застряли в горле. Он не хотел, совсем не хотел доставлять им неудобства, каждый день видеть Кацчана, который уже давно ясно дал понять, что не хочет более общаться с ним, не желал покидать стены родного дома и совершенно точно не знал, что сказать. — Ты сомневаешься, что хочешь жить с нами? — Мидория наклонил голову ниже и кудряшки едва заметно качнулись, на что Мицуки-сан лишь тихо хмыкнула, а после чуть сжала пальцами небольшую, от чего-то холодную ладонь мальчика. — Изуку, тебе всего семь, тебе не справиться со всем в одиночку именно сейчас. Чуть позже, когда ты встанешь на ноги более уверенно, можешь уйти от нас, но сейчас я просто не могу позволить этого. Пойми меня правильно, я так переживаю за тебя... Она прервалась и опустила взгляд в стол, явно подбирая правильные слова для продолжения. Мальчик продолжил сидеть в том же положении, внимательно слушая сидящую напротив женщину и согревая пальцы свободной руки об горячую кружку чая. А ведь он не задумываясь взял именно её, любимую кружку мамы. — Твой отец вряд ли вернётся, милый. У него теперь другая жизнь, надеюсь ты понимаешь это. Но ты не обязан, там, прощать его или!..Ха-а, так вот, я, то есть мы все отлично позаботимся о тебе, вот увидишь. И ты для нас никакая не обуза, только попробуй так подумать, — она поднесла руку к подбородку Мидории и чуть приподняла его, чтобы увидеть лицо. — Что скажешь, Изуку? Что он мог сказать? Это было уже очевидно, однако сейчас был момент, когда нужно было всё проговорить вслух. — Я вас понял, Мицуки-сан. Большое вам спасибо и... Пожалуйста, п-позаботьтесь обо мне, — на лице мальчика отразилась робкая улыбка. Его переезд прошёл скоро, что было предсказуемым. И реакция бывшего лучшего друга была точно такой же, как себе представлял Изуку, а точнее довольно громкая ссора с матерью и чуть не разлетевшаяся в щепки от сильного хлопка дверь. Мальчика поселили в небольшую, но удобную комнатку под лестницей. Всё происходило будто во сне, до сих пор в воздухе висела недосказанность, будто кто-то должен был что-либо сказать в срочном порядке, но по неясным причинам не делал этого. Мидория зачем-то до сих пор надеялся, что это затянувшийся кошмар, а на его крики скоро прибежит из своей комнаты мама и успокоит его, поглаживая по спине и предлагая выпить вместе чаю. Кровать под тяжестью тихо скрипнула и ладоней парнишки коснулось прохладное покрывало. Оно пахло совершенно не так. В комнате было, если честно, дико неуютно, однако он и правда был благодарен семье Бакуго. Стоило лишь привыкнуть, а дальше он уже решит, что делать. По крайней мере очень надеялся, что решит. Глаза начали слипаться и Изуку обрадовался этому, так как не хотел мучаться пол ночи из-за незнакомой обстановки и удушающих слёз, которые пришлось бы сдерживать, чтобы не шуметь. Правда не хотелось бы снова видеть тот сон, так как он действительно пугал... Но лучше не вспоминать его так часто, чтобы он уж наверняка не повторился, верно? Слегка качнувшись, он завалился на бок, ощущая щекой мягкую прохладную подушку, а спустя пару мгновений, всё же закрыл глаза и провалился в глубокий сон.