Джинкс быстрым шагом шла по грязным улицам города и гоняла в голове одну мысль: «Да уж. Вот чего-чего, а такого у нас ещё не было. Наклофилинить Силко… Пиздец».
После того, как его сознание затуманилось, а сам он полетел лицом на стол, она ушла не сразу. Она должна была убедиться, что с ним всё будет в порядке. Джинкс надеялась, что правильно рассчитала дозу. Для подготовки этой гремучей смеси, которой наёмники Силко обычно пытались опаивать девок в клубах, нужно было знать его точный вес, рост и нет ли у него проблем с давлением. У Джинкс были поверхностные знания об этих параметрах. Вес — ну… где-то, на вид, килограмм семьдесят, рост — выше её на голову. О проблемах со здоровьем он вообще ей никогда не говорил. Она убедилась, что он дышит, а глаза закрыты от того, что он очень крепко спит. Клонидин, безвозмездно позаимствованный Джинкс в лаборатории Синджеда, сработал на ура.
После того, как девушка удостоверилась, что с ним всё в порядке, она поспешила подняться в кабинет. Подошла к столу и начала рыскать в поисках документа, утверждавшего план действий по проникновению в Пилтовер. Да, она знала, что в город попасть можно либо по воздуху, либо по коммуникациям. Знала, что Силко выбрал последний путь. Но спускаться в канализацию наобум было нельзя. Там можно было заплутать и остаться надолго, возможно даже навсегда. Блять, сколько же там было бумаг: карты-справочники, на которых указывались местоположения важных промышленных объектов, железнодорожных магистралей, энергообъекты, госпитали, органы административного управления. Встречались бумаги, в которых присутствовала информация технического характера, касающаяся рельефа местности, изотерм, иных метеорологических данных, и всё это было представлено как в виде таблиц, так и в виде карт. Были и техзадания для Джинкс и возглавляемых ею производств. Но нужного документа не было.
Похоже, что Силко организовал свой военный документооборот, придерживаясь принципа необходимого знания. Возможно, схемы были в его старом кабинете, в «Последней капле». Она чертыхнулась и пошла в спальню за курткой. Войдя туда и подняв ту с пола, она грустно посмотрела на кровать. Силко хотел провести с ней здесь ночь. Хотел, чтобы теперь это была их спальня. Хотел, чтобы первым, что он увидит проснувшись, было её лицо. Но этому не суждено было случиться… по крайней мере не сегодня.
Джинкс накинула наспех куртку и выбежала из особняка. Благо, до бара было недалеко. Она ввалилась в полупустое помещение уже за полночь и поспешила подняться на второй этаж. Дёрнула ручку — заперто. Чёрт, в её бывшей комнате среди пока невывезенных вещей должен был остаться набор отмычек Майло. Она нашла их в подвале и посчитала, что больше они ему не понадобятся. Порывшись, она находит их и бежит к двери. Чуть дольше, чем Майло обычно, возится с замком и наконец победно выдаёт:
— Заебись.
Тут же бросается к документам. Почти не скрытые, схемы находятся на столе, прикрытые буквально двумя или тремя листами.
— Тааак, в город можно пробраться тремя путями, — она вдруг резко отрывается от изучения схемы и смотрит куда-то влево. — Блять, Майло, закрой рот, ты мешаешь мне.
Иногда мёртвый собеседник её пугает, иногда просто заёбывает, не давая сосредоточиться.
Перед глазами просто схема, не указано ни времени выхода, ни состава и командира отряда, хотя, это, скорее всего Севика, ни пути, который они выбрали. Отряд уже выдвинулся, или ещё находится в Зауне? Они пересекутся внизу, и Джинкс увидит, как ботинки телохранительницы топают по дерьму, или ей придется пробираться через нечистоты Зауна в гордом одиночестве?..
— Блять, ладно, будем разбираться по ходу дела, — она подумала, что выберет путь, который выведет её как можно ближе к электроподстанции. Она даже не старается уложить документы в том порядке, в котором они лежали до её вторжения. Силко не тупой. Когда он проснётся, он всё поймет и так. Быстро бросив листок на стол, она вышла из кабинета и захлопнула дверь. Надо было бежать к нужному люку. Главное, чтобы эти придурки не поставили миротворца к каждому долбанному ходу в Пилтовере.
Интересно, а если так, то что она будет делать? Джинкс накинула капюшон и вышла из «Капли», подмигнула напоследок огромному неоновому глазу на входе и снисходительно сказала:
— Приглядывай тут за всем, пока меня не будет.
Выйдя из бара, она невольно задумалась о том, что будет, если отряд обнаружат в городе.
Пилтовер кишел миротворцами, она слышала, как Силко говорил, что все отряды мобилизованы. Их группа, возможно, и попадет в город, но пробраться на улицы, да ещё и прикрывая взрывчатку мешками с сахаром... Ответ пришёл сам. На демаркационной линии была сосредоточена чуть ли не половина Зауна. Бойцы устанавливали пушки, чистили оружие, перетаскивали мешки с провиантом и ёмкости с водой, пили и распевали песни.
Он решил подразнить Пилтовер. Силко приказал создать подобие бурной деятельности и подготовки к наступлению, и на набережную тут же стянулись почти все миротворцы. Отличный ход.
Джинкс подошла к люку и сильно разочаровалась от того, что тот был закрыт. Блядь, он весит килограмм сто. Тяжеленный. Даже будь она заправлена Мерцанием под завязку — не подняла бы. Быстро прикинув, что можно сделать, она пошла искать вдоль улицы другой возможный проход. В Зауне было вполне реально, засмотревшись на местные красоты, ёбнуться вниз, потому что крышки люков, как подметила Джинкс, были тяжёлыми, чугунными, а чугун стоил денег. Пройдя километра два и крепко так заебавшись, она всё-таки отыскала вход в канализацию, спустилась и надела респиратор.
Пройдя длинный путь, полный дерьма, грязи и токсинов, она подметила, что скоро узнает, пиздят ли люки в Пилтовере.
— Не пиздят… — грустно подметила она, обнаружив наглухо закрытый выход. Из размышлений о том, что она сама открыть его не сможет, Джинкс вырвал резкий гул взрыва. Дверца люка, словно пробка от шампанского, вылетела из железного кольца и покатилась куда-то в сторону.
В ушах у неё звенело, в рот, нос и глаза попала пыль и земля. Блядь, да что там произошло? Она вылезла из канализации и обнаружила, что ей помог выйти взрыв на продовольственном складе. «Бляяяядь», — пронеслось у неё в голове. Она перепутала пути, или Силко подсунул неверную карту, или карта изначально было неточная и теперь отряд, если он в городе, оказался не там, где должен был?.. Понимая, что подстанция отсюда в нескольких кварталах, Джинкс грязно выругалась.
Быстро осмотревшись, она поняла, что находится в закоулке одна. В воздухе пахнет дымом и гарью — значит, отряд уже в городе и начал серию подрывов. Хорошо, хоть с этим они справились. Нужно было быстро двигаться дальше. Девушка взяла из дома вещи, похожие на те, которые, которые носили дамы в городе прогресса, и теперь с лёгкостью могла и сама сойти за даму, живущую в дорогих городских апартаментах.
Она была у подстанции уже через минут сорок. Развернувшаяся перед её глазами картина спровоцировала резкий выброс адреналина. Мешки со взрывчаткой уже стояли у стен здания, которое должно было обрушиться, а отряд, которому полагалось поспособствовать подрыву, участвовал в ожесточённом сражении с защитниками города и явно проигрывал. Мешки были установлены, и наёмники уже начали отступление, чтобы, как и указывала Джинкс, взорвать гексоген выстрелом, но не успели отойти на достаточное расстояние. Нужно было срочно что-то решать. Она сняла пистолет с предохранителя и прицелилась.
Гексогеновое, страшное, шипящее, белое пламя вырвалось на свободу. Взрыв был такой силы, что осколки от того, что было когда-то подстанцией, долетели, кажется, до Зауна. Взрыв вышел из-под контроля. Джинкс не могла предугадать, что по ту сторону заминированных стен будут находиться только сегодня привезённые цистерны с дизельным топливом. Это горючее изменило сценарий, который разрабатывала Джинкс. Когда она взвешивала взрывчатку и подгоняла её под тротиловый эквивалент, она не могла предположить, что в дело вмешается ещё и дизель. Это смертельное сочетание будто открыло портал в ад, если последний вообще существовал. Джинкс ударило обломком кирпича, и она потеряла сознание, погрузившись в мягкую, обволакивающую тьму.
***
Силко встретил Севику на мостовой, служившей теперь условной линией, разделяющей два противоборствующих города. Она бросилась к нему сразу, как только увидела и тяжёлым прокуренным голосом затараторила.
— Станцию разнесло нахуй... Половина города обесточена! Бойцы еле выбрались оттуда живыми. Они искалечены, кто-то подстрелен, кто-то переломан. Сказали, что успели заложить взрывчатку и уже отходили от мешков, когда миротворцы приняли их за мародёров. Началась драка и никто даже не понял, как сдетонировала эта хрень. Большинство контужено.
— Её подорвала Джинкс. Где она?
Севика посмотрела на него в полном непонимании. Она не видела Джинкс в их импровизированном, развёрнутом на скорую руку, полевом госпитале.
Глаза Силко расширились от ужаса. Она не вернулась обратно в город… Он сглотнул подкативший к горлу адреналин, и, глядя сквозь Севику, озвучил то, что будто на ухо шептал ему Сатана:
— Она у них.
Он бросился было к мосту, гонимый то ли желанием убиться от горя, то ли растерзать Пилтовер, но его остановила железная рука Севики.
— Они пристрелят тебя, как только увидят, и город останется без главного стратега. Все эти люди пришли сюда по твоей команде и готовы отдать жизнь в этой войне! Не подводи их. Мы найдем её, возможно она прячется где-то в городе. А даже если она у них, что очень сомнительно — они не тронут её, не посмеют. Но скоро выдвинут требования.
Силко грубым движением вывернулся из её хватки и покинул палаточный лагерь. Наблюдая, как он уходит, ей пришли в голову слова песни, которая была для босса словно пророческой. Севика ушла за сигаретами и по дороге вспоминала куплеты, мысленно сопоставляя их с жизнью Силко.
Чёрные птицы слетают с луны,
Чёрные птицы — кошмарные сны.
Кружатся, кружатся в синюю ночь
Ищут повсюду мою дочь.
Возьмите моё золото,
Возьмите моё золото,
Возьмите моё золото
И улетайте обратно.
Нам не нужно твоё золото,
Нам не нужно твоё золото,
Заржавело твоё золото
И повсюду на нем пятна.
Чёрные птицы из детских глаз
Выклюют чёрным клювом алмаз.
Алмаз унесут в чёрных когтях,
Оставив в глазах чёрный угольный страх.
Возьмите моё царство,
Возьмите моё царство,
Возьмите моё царство
И возьмите мою корону.
Нам не нужно твоё царство,
Нам не нужно твоё царство,
Нам не нужно твоё царство
И корона твоя из клёна.
Возьмите тогда глаза мои,
Возьмите тогда глаза мои,
Возьмите тогда глаза мои,
Чтоб они вас впредь не видали.
Нам уже не нужны глаза твои,
Нам уже не нужны глаза твои,
Побывали уже в глазах твоих
И всё, что нам нужно, взяли…
Силко готов был дать в обмен на Джинкс всё, что угодно — золото, запятнанное кровью, хекстек-самоцвет, свою империю, даже и вправду готов был отдать им свои «глаза» и лишиться за неё зрения. Только Пилтовер ничего не требовал...
