Записки психованного Кларолайнщика или если бы я писала сцены к Дневникам вампира...

— Здравствуй, милая. Я скучал. Она опустила ресницы, будто бы боясь встретиться с братом взглядом. Боясь, что он прочтет в них что-то, чего не должен. — Ник. Ты вернулся... Он провел ладошкой по ее щеке. Ласково, нежно, как умел только он. Ребекка вздрогнула, поднимая-таки на него затуманенный взор. — Я вернулся... Рад, что ты еще помнишь меня, сестра. Сколько лет прошло? Восемьдесят? — Девяносто семь... Голос был глух, срывался он внезапно нахлынувших чувств. Девушка пыталась держать себя в руках. Это получалось все хуже. — Эй, посмотри на меня. Ты плачешь? — Я... Я думала, что больше не увижу тебя, Ник. Думала, Майкл добрался до тебя. ... Блондинка всхлипнула раз, второй. Непрошеные слезы вырвались из плена голубых глаз, хлынув по лицу. — Я думал, так будет лучше... — Чертов эгоист, всегда думаешь только о себе! Я оплакивала тебя столько лет, Ник... Как же я ненавижу твою самоуверенность и самолюбие. Ты думал хоть раз обо мне и моих чувствах? — Я думал, так будет лучше для тебя, - повторил мужчина, беря в ладони ее заплаканное лицо. - Чтобы отец не мог шантажировать меня тобой. Чтобы ты была в безопасности, любовь моя. Наклонился, собирая губами соленые капли с ее лица. Ребекка замерла, ошарашенно глядя на брата. Заботился? О ней? Ник? Невозможно. Или возможно? — Я всегда любила тебя больше, чем ты меня... — Ты никогда не знала, Насколько дорога мне, сестренка. — Какую игру ты снова затеял? Я снова нужна для одного из твоих кровожадных планов, потому ты вернулся, да? — Я вернулся, потому что соскучился, Бекка. — Не верю... — Плевать... Эти неожиданно мягкие губы, целующие виски, высокие скулы скользнули вдруг ниже, робко, будто просяще касаясь губ... — Ник? — Т-с-с-с, милая... помолчи, любовь моя... Он запустил руки в ее волосы, прижимаясь крепче к ее губам. Ребекка выдохнула, закрывая глаза. Его язык скользнул в ее рот. ... Наверное, это правильно. Она всегда любила его больше, чем кого-то еще...