Записки психованного Кларолайнщика или если бы я писала сцены к Дневникам вампира...

— Серьезно, Финн? Ты никогда не пробовал бурбон? И не видел сверхзвуковой самолет? — Я пролежал в гробу 900 лет, Сейдж. Все, что я помню - лошади, навоз и потные женщины... Мужчина, который все еще крайне неловко чувствовал себя в этой вычурной, по его мнению одежде, широко улыбнулся, уворачиваясь от шутливого подзатыльника своей спутницы. — Потные женщины! Финн Майклсон, ты зарываешься!!! — Тише, тише, дорогая. Ты всегда пахла исключительно цветами. — Не думала, что ты смотрел на других женщин и... нюхал их. Фу-у-у-у, это противно. — Сейдж, ты передергиваешь... — Ой, ты так серьезен... Финн... на самом деле, мы должны поговорить. О твоей семье. — Что с ними? — Твоя мать помешана на уничтожении собственных детей... Тише, не спорь. Знаешь, ты разговариваешь во сне. Так что я все знаю. Клаус... он не допустит, чтобы его братьев и сестру принесли в жертву, как ягнят... Будет бойня, Финн. Я не хочу потерять тебя. — Мы - монстры, любовь моя. Мы не имеем права жить... — Мы даже не любили еще толком, и ты хочешь лишить нас всего? - ее голос, немного низкий, с хрипотцой, дрогнул от сдерживаемого волнения. В зеленых глазах цвета листвы блеснули слезы, которые так и не пролились все эти столетия, пока она ждала его пробуждения. — Но Сэйдж... — И я не позволю этой суке, твоей матери, заколоть собственного сына ради ее мести. Мне плевать на мотивы этой женщины. Нет, она не женщина. Ненавидеть собственных детей... — Она ненавидит зло, которое создала, - робко попытался возразить мужчина. — Ты любишь меня, Финн? Если да, мы уедем сегодня же. Ты и я. Очень далеко. Она никогда не найдет нас. Ты любишь меня? — Я люблю тебя, Сейдж. Всегда любил...