Бегущий в пустоте.

      Новое утро встретило друзей очередной порцией кофеина и ожиданием остальных участников бригады возле парадного входа.              Линде молчаливо курил, нарезая круги возле подстанции и наблюдая за невесёлыми сборами сотрудников, которые, взяв с собой все необходимые для работы вещи, пытались в срочном порядке занять привычные места в салоне и тронуться в путь.       В отличии от предыдущих выездов, данная вылазка была приурочена к городскому фестивалю, поэтому чуть меньше дюжины автомобилей скорой медицинской помощи шумно покинули гараж, виляя на брусчатке и двигаясь в сторону моста.       Свежие, блестящие на солнце отполированными боками, машины выстроились в длинную вереницу, дожидаясь зелёного светофора.       Линде, как старший смены, посетовал на отсутствие времени прибытия для каждой из бригад, ведь по его скромному мнению смысла в «триумфальной» поездке по городу нет и никогда не будет.       Одним словом, традиции.       Наконец, когда на выходе собрались все участники БЭР, Линде повёл их за собой, усаживаясь за руль служебной иномарки и сверяясь с адресом в навигаторе. Делал он это скорее по привычке, ведь по сути ему надо было просто влиться в поток и не отставать за основной процессией прорывающихся через узкий коридор движения автомобилей.       — А мы почему в тачке? — Йонне, сдавший позиции водителя-санитара, сидел сзади, поедая бутерброд и глядя по сторонам. — Первый раз такая ерунда.       — Сегодня побудем неотложкой вместо Армаса, который уехал на центральную станцию. Наша задача будет заключаться в том, чтобы быть на подхвате, если ситуация выйдет из-под контроля. Хотя, лично на моей памяти, такое случается не слишком часто. — Линде покосился на Вилле, который всё это время вёл себя так будто его и вовсе здесь нет. — Ох, чувствую, будет жарко. Мне почему-то нравится находиться в оцеплении вместе с представителями МЧС и полицией. Это, по крайней мере, веселее, чем целый день мотаться по вызовам, чаще бессмысленным, выслушивая жалобы о том, что скорая — это скорая, а не улитка с явным отсутствием признаков жизни.              — О, приведи хоть один пример, когда всё шло гладко. — Йонне расправился с завтраком, почувствовав прилив энергии. — Лично я не могу нормально существовать без плотного «ужина» по утрам.       Глядя на Лииматайнена, Хермани испытал приступ тошноты. Хоть убей, а по утрам его мутило абсолютно с пустого места, будь то чай или еда в любом агрегатном состоянии. Вероятно, поэтому он был настолько истощённым и малоподвижным, предпочитая отдаваться ситуации и с полным безразличием на лице наблюдать за развитием событий.       Аарон же, наоборот, был в меру упитанным и даже местами полным, но в совокупности с внешностью молодого человека, его вес и рост вполне гармонировали друг с другом. Либо же так могло показаться из-за его округлого лица и недлинной шеи, которые в полной боевой экипировке демонстрировали очевидцу довольно крепкого парня, что явно не брезгует физическими нагрузками и походами в фитнес центры.       В футболке же и шортах он больше напоминал хрупкого подростка, поэтому его гардероб был наполнен огромным количеством безразмерных толстовок и просторных брюк, чтобы хоть как-то разуверить собеседника в том, что он неправильно подходит к своему питанию.       Кристус, который здесь тоже, между прочим, находился, открыл в руках книгу и поправил на переносице очки с тёмно коричневыми стёклами, из-за них его взгляд был ещё более мрачным и погруженным в себя, но это, честно говоря, нисколько его не портило.       — Руководство о том, как жить с большим членом? — Йонне покосился на друга. — Шутка устарела.       Кристус продемонстрировал парню обложку и саму книгу, в которой отчётливо говорилось о инженерных технологиях. Без слов, как оно обычно и бывает, он вернулся к прочтению, устраиваясь поудобнее в кресле.       И почему взгляд Йонне упал в этот момент Кристусу в промежность?       Хрипло откашлявшись, Йонне одёрнул себя и вновь оживился, пытаясь доставать Линде, который с серьёзным видом наблюдал за дорогой, удерживая дистанцию и одновременно настраивая комфортную температуру для поездки в салоне.       — Сто к одному, что сегодня мы отлично отдохнём на свежем воздухе.       — Это бы произошло, если бы на улице не было четыре с половиной градуса и тумана. — Линде повёл головой, увидев мордашку Йонне между передними креслами. Первый и сам так ездил, когда они с родителями выбирались загород. — Взгляни на себя, у тебя щека в шоколаде.       Как оказалось, ни злой Йонне, ни его добрый антипод ни в коей мере не сочетались с апатией трёх фельдшеров. Лишь Кристус иногда отрывался от книги, глядя на затылок парня с нежностью во взгляде, и благо, что последний был не сильно сконцентрирован на том, что происходило позади него…       Прибыв по назначенному месту, бригада припарковалась возле небольшого манежа, в котором организовали городок для детей со всеми необходимыми удобствами и развлечениями, чтобы родители могли спокойно оставить своё чадо, проникнув за трёхметровое ограждение, ведущее в парк культуры и отдыха.       Так как парковочное место было указано в рабочем планшете, БЭР пришлось наблюдать однообразную картину, включающую в себя радостно-визгливые крики детей, слёзы, сопли и прочие оры. На что Вилле отреагировал в типичной для него форме — сбежать отсюда, как можно скорее.       Застегнув рабочую куртку, он оценил свежесть дня, вдыхая морозный воздух и кивая Линде, чтобы тот составил ему компанию.       Разделившись, друзья отправились исследовать окрестности, и, конечно же, пытались нести с собой поклажу с медицинскими инструментами и медикаментами, чтобы быть во все оружии, если представится подобная перспектива.       Если бы Вилле снимал мюзикл, то сейчас бы он притворно вздохнул и мир вокруг замер. Где-то на заднем плане появилась бы огромная надпись «неудачник», с пролетающим мимо неё серпантином. А позже заиграла бы заунывная музыка, где главный герой, с явным перегибом в актерской подаче и хреновым переводом на заднем плане, спел бы песню, чей референс заключался в том, чтобы нагнать на зрителя тоску и уныние.       У его чемодана отвалилась ручка и тот с громким хлопком упал на асфальт, рассыпая содержимое под ноги прохожих.       — Лови клизму. — Закричал Линде, сотрясаясь от смеха. — Убежит же.       — То есть, с остальным всё нормально, не так ли? — Вало мрачно присел, собирая скарб настолько быстро, насколько был способен это сделать. Лили помог другу упаковать всё обратно, но без отвалившейся ручки стало невозможным совершать дальнейшую прогулку.       — У меня есть мусорный пакет. — Линде порылся в карманах. — И не спрашивай, почему я его с собой таскаю. Просто забыл выложить после очередной уборки в спец классе.       — Сойдёт. — Вилле завернул чемодан в мешок и залип на проходной, понимая, что выглядит довольно подозрительно для вездесущих проверяющих.       — Мы здесь по рабочей необходимости. — Лили протянул удостоверение полицейскому, с кислым видом ожидая возможность проникнуть на территорию.       — Разве вы не должны находиться снаружи, вместе с другими врачами скорой помощи?       — Срочный вызов. — Бессовестно соврал Лили, толкая Вилле вперёд, чтобы не мешкал, и просачиваясь следом за ним.       — Что у вас в мешке? — Вало тотчас преградили путь дубинкой.       — Рабочие инструменты. — Вилле пожал плечами, поставив кладь на конвейерную ленту.       — И вы их носите в мусорном мешке, правильно я понимаю? — Коп выдавил сомнительную улыбку. — Это, конечно, не моё дело, но лучше бы вам что-то с этим сделать. Иначе, в следующий раз я буду вынужден доложить вашему руководителю о халатном отношении к должности медицинского служащего.       Вало поиграл желваками и забрал пакет с чемоданом с ленты.       — Представляю хитрую рожу Армаса, когда он услышит подробный пересказ того, как мы, нарушая кучу правил, решили пробраться на фестиваль.       — Да чего ты паришься. — Лили пожал плечами. — Как будто этот коп решил использовать свою дубинку не по назначению. Банальный осмотр посетителей и обычное предупреждение, которое он обязан был сделать, чтобы не выглядеть непричастным к службе.       — О, смотрю, у тебя всё просто.       — Если что, ты сам меня позвал. — Напомнил парень, под шумок толпы взяв друга за руку, но позже снова отпустив, чтобы не привлекать лишние взгляды.       — Боюсь, здесь нет ничего интересного. — Вилле побродил возле палаток с торговцами, предлагающими разнообразный ассортимент сувениров и согревающих напитков.       Купив по безалкогольному глинтвейну, друзья приняли решение вернуться обратно к Йонне и Кристусу.       По возвращению их ждал свирепый Аарон, который затеял драку с псих бригадой из-за скользкого высказывания в сторону БЭР.       Линде думал, что их нападки это обычный повод развеять скуку, но, чем чаще это происходило, тем сложнее было поверить в то, что всё являлось не более, чем идиотской шуткой страдающих от безделья кретинов              Лили вступился за друга, разгоняя шакалов и кидаясь на помощь к Лииматайнену.       — Зачем ты вступился за меня? — Закричал Йонне на Кристуса. — Теперь они будут думать, что я вафля, которая не может постоять за себя. Тоже мне, герой-защитник. Этим выродкам только дай повод для пересудов.       Кристус молча вернулся в машину, потирая кулаки и возвращаясь к чтиву.       — Не прошло и получаса, как у вас снова что-то произошло. — Лили смерил парня недобрым взглядом. — Если честно, мы с Вилле тоже «хороши», но, явно не до такой степени. Неужели ты не понимаешь, что они специально выводят тебя на эмоции, чтобы повеселиться за твой счёт? Если ты им отвечаешь, значит они говорят правду.       — В том-то и дело, что они лгут. А я не способен терпеть бесчестие по отношению к себе. — Йонне утёр рукавом кровь под носом и вернулся в машину, громко хлопая дверью.       Друзья переглянулись. Теперь Линде и Вилле прохаживались вдоль забора, попивая глинтвейн и ожидая сигнала к работе.       За три долгих часа к ним обратился лишь один человек, девушка, которая попросила обработать рану антисептиком.       Линде взял её на себя, поскольку устал сидеть без дела, разглядывая выступление какой-то местной поп-группы. Парень довольно быстро расправился со своей задачей, оборачиваясь к друзьям, которые чуть ли не дремали на заднем кресле.       В этот момент по рации объявили ножевое ранение. БЭР живо снялась с места, протискиваясь сквозь толпу, которая с наступлением сумерек становилась всё гуще в связи с наплывом людей после работы.       Вилле оказался отрезанным от бригады полусотней байкеров, которые прокладывали свой путь к бару. И если бы на этом всё закончилось. Внезапно его мешок с чемоданом ухнул вниз, а уже через несколько минут Вало нашёл его в руках полицейского, который собирался открыть пакет.       — Извините, это моё. — Вилле задыхался от быстрого бега. — Я тороплюсь на вызов, поэтому прошу вас отдать мне чемодан.       К счастью его не стали снова обыскивать. Уже знакомый им с Лили представитель органов махнул копу рукой, мол, всё в полном порядке.       Прижимая пакет к груди, Вало сверился с номерами на трибунах и поспешил в сторону места происшествия.       — О, ты как раз вовремя. — Линде и Кристус переместили пострадавшего на носилки. — Нужно доставить его в приёмное отделение. — Старший передал Вало радиостанцию. — Сообщи на центр, что нам потребуется машина. Пусть ждут возле главного входа.       Вилле кивнул, передавая сообщение по общей связи.       — Хоть что-то интересное, — Лили скривился, не чувствуя рук, — я уже собрался попросить Армаса вернуть нас на D-17.       — Смерти моей хочешь? — Вилле насупился. — Лучше уж так, чем услышать его очередное «опять уехали страдать хернёй за государственные деньги».       — Не спорь с папочкой. — Лили подмигнул другу. — Он человек бывалый, опытный, фигни не скажет.       Вилле ответил парню красноречивым взглядом.       Когда они оказались у входа в ЦПКИО, пациента перехватила общепрофильная бригада.       Погрузив пострадавшего в автомобиль С класса, последние снялись с места, включая сигнальную сирену и тем самым освобождая коридор для скорой помощи.       — И почему меня напрягает, что у нас всё шиворот-навыворот? — Вилле вздохнул. — Я бы мог с этим смириться, но, какого, спрашивается, хрена, одна из целевых бригад в духе нас просто висела на балансе весь день вместо того, чтобы заниматься чем-то действительно стоящим?       — Просто прекрати возмущаться и расслабь булки. — Лили отмахнулся. — Если я посвящу тебя в ещё более странные инновации на нашей подстанции, то у тебя, дарлинг, волосы на голове дыбом встанут. Хотя, даже при таком раскладе ты будешь выглядеть очень симпатичным малым.       — За волосы спасибо. — Вилле нервно хохотнул. — Я просто анестезиолог, и несу ерунду.       — Да вовсе нет. Это даже хорошо, что ты столь сильно озабочен тем, на что всем, откровенно говоря, плевать. Я не к тому, что ты занимаешься ерундой и думаешь вовсе не о тех вещах, о которых стоило бы задумываться. Наоборот, смысл единства со своей профессией заключается в тщательной проработке деталей.       — Однако же, до отца я точно не дотягиваю. — Вилле вздохнул. — О чём такому человеку, как он, говорить со мной? Что я могу предложить ему, кроме своей неосведомлённости и дурацких эмоций? Я, кстати, хотел сказать наивности, но это слово часто путают с простодушием. На самом деле оно означает непроходимую глупость.       — Почему ты постоянно вворачиваешь тему о нём в любой разговор? — Линде сдвинул брови. — Наш диалог вообще рядом не соприкасался с Армасом.       — Просто вспомнил единственного человека, который на моей памяти слишком хорош в том, о чём ты говоришь.       — Он самый настоящий лодырь, каких свет не видел. — Лили похлопал друга по спине. — Он ушёл в работу не из-за того, что она ему прям так уж сильно нравилась. Сам посуди, чем ему ещё заниматься, когда мир вокруг душит тебя своей реальностью? Ваше отличие лишь в том, что ты пишешь рассказы и неплохой такой врач, а он осуществляет общее руководство подстанцией, контролирует и направляет работу выездного персонала.       — Всё равно последнее звучит намного круче. — Вилле засмеялся в истерике. — Пишешь рассказы. — Процитировал он Лили. — Дерьмо какое-то, ей-богу.       — Эм, да, как-то слишком официально вышло. Если говорить проще, следит за тем, чтобы тараканы не разбежались по разным углам, пока руководство пребывает в пожизненных отпусках. Эдакий охранник. Так лучше?       — Ага. — Парень вздохнул. — Чего уж там. Люблю я силу слов, где из всего можно сделать нечто эдакое. Чем громче звенит эхо в пустых головах от произношения той или иной профессии, тем больше шанс, что тебя начнут наконец-то уважать. Хотя, уважение это такая посредственная вещь, которой, пожалуй, не существует в бытующих реалиях. Это как призрак коммунизма. О нём часто говорят, но никто его, увы, никогда не видел.       — Ты довольно умный человек, но тебя часто кидает в крайности. Не надо так. — Линде сел в машину, сверяясь с планшетом. — О, кажется, фестиваль подходит к концу. Всё дело в погодных условиях, из-за которых его деятельность приостановят на некоторое время.       — Поэтому у меня так голова разболелась? — Йонне зевнул, протягивая Вилле руку ладонью вверх. — Дай таблетку, а?       Вилле снял пакет с чемодана, установив его у себя на коленях: мысли парня путались, ведь этот кейс выглядел совсем по-другому, нежели его собственный.       — Боюсь, твоя голова пройдёт, если ты это увидишь. — Вилле округлил глаза, поворачивая его содержимое к Аарону и Кристусу.       Обычно молчаливый, Крисс отложил книгу и выпрямился.       — Вот так пиZдец.