Бегущий в пустоте.

      — Почему нельзя просто оставить нас в покое? — Йонне перевалился на бок, натягивая одеяло на голову. — Какое отношение мы имеем к выборам?       — Потому что станция это государственное учреждение. Она имеет прямое отношение к тому, что происходит в нашем городе. — Насколько Линде был бодр и свеж, настолько в нём прогрессировало желание кидаться на любого, кто счёл своим долгом начать с ним спорить.       — Ладно, проехали. — Аарон завязал волосы в небрежный пучок на затылке, поднимаясь с кровати. — Я готов сделать всё, что угодно, лишь бы остаток дня про нас никто не вспоминал. — Он скрылся в коридоре, почёсываясь и отталкивая замешкавшего Кристуса в сторону.       — Вы снова поссорились? — Вилле наградил застывшего Юсси любопытным взглядом.       — Нет. — Неопределённым тоном откликнулся парень. — Вообще-то я затрудняюсь анализировать его поведение.       Троица спустилась в ординаторскую, где на фоне бело-голубого предвыборного плаката уже позировали 41-я и 43-яя бригады.       Армас, как главный зачинщик сего безумия, раздавал врачам бюллетени, предлагая ребятам отдать свой голос за наиболее перспективного претендента, в то время, как освободившиеся участники получали возможность сделать памятные фото, и среди последних к концу дня выбрали бы самое лучшее изображение, которое разместили бы на информационной доске, чтобы коллеги смогли оценить его по достоинству.       Идея показалась всем идиотской, но при членах комиссии никто не посчитал нужным высказаться по этому поводу.       Сами понимаете, к чему их лишний раз лишать удовольствия пострадать никому ненужной хернёй? Скорее всего, они сами едва ли уверены в пользе подобных мероприятий.       Йонне, один из желающих отправиться на перекур, расправился со своей карточкой и теперь стоял возле плаката, вытягивая шею и гадая с кем же ему предстоит появиться перед объективом фотокамеры.       Как и следовало ожидать, судьба была к нему по-прежнему неблагосклонна, потому что вот уже пару секунд назад от толпы отделился Ханну, который ленивой походкой направлялся в сторону вмиг помрачневшего блондина.       — Давай сделаем вид, что мы неплохо ладим. — Салми притулился у растяжки, разглядывая Лииматайнена.       Фотограф прыгал вокруг них, пытаясь поймать наилучший ракурс вкупе с неудачным световым потоком из трёх окон слева от основного фона.       — Ну, нет, совсем никуда не годится. — Мужчина замахал руками. — Встаньте ближе друг к другу, чтобы не создавалось впечатление будто вы желаете своему оппоненту немедленной смерти.       — Что, если это так? — Аарон лишь пожал плечами. — Может, подождём кого-нибудь ещё, чтобы оживить фото присутствием сразу нескольких человек? Я сомневаюсь, что вам прям так уж хочется забить карту памяти и застрять тут, в лучшем случае, до обеда.       — Весомый аргумент. — Фотограф подсобрался. — Эй, высокий парень, как там тебя…       Питер смерил мужчину мрачным взглядом.       … — Да, ты. Ты-то мне и нужен.       — Я закрою предвыборный плакат. — Стил с сомнением посмотрел на вывеску. — Может, Линде и Кристуса лучше возьмёте? — Он встал неподалёку, впившись неоднозначным взглядом в Лииматайнена, который, сгорбившись, дожидался окончательного решения корреспондента.       Йонне тоже смотрел на Питера со слегка вызывающим выражением на угловатом лице.       — Чо? — Одними губами спросил он.       — Ничо. — Питер уселся в кресло.       По итогу все кое-как договорились.       Линде, привыкший к фото для отчётов, встал рядом с Ханну, мастерски изображая всем своим видом отчаянную жажду залюбить дружескими обнимашками своего говноподобного врага.       Йонне оказался зажатым между Салми и Кристусом, испытывая удушье рядом с членом психбригады, что с умным видом источал ароматы рыбы и фруктовой газировки.       — Батюшки, я сейчас задохнусь… Кому, как не тебе, придёт в голову притащить в общую столовую копчёного леща и жрать его в перерывах между вызовами?       — Говорят, что рыба полезная. — Салми хмыкнул.       — Тогда почему я сейчас вот-вот и умру? — Йонне судорожно вздохнул.       — Надо же, какие мы нежные.       — Заткнулись все… — Прошипел Лили, широко улыбаясь. — Мне одному хочется управиться с этим дерьмом как можно скорее?       Не взирая на то, что все четверо чувствовали себя неуютно, фотография получилась очень гармоничной.       Когда Йонне получил исходник на руки, он долго всматривался в изображённых на ней коллег, желая убедить себя в обратном, — нет, ему это только кажется. Кристус, в котором он точно не сомневался, в присутствии Йонне выглядел очень злым и даже высокомерным на взгляд Аарона. Салми же, наоборот, обнял Аарона за талию, как это не сделал бы никто, кроме него. Обычно парни демонстрировали свой максимум в желании положить руку на плечо коллеги, но только не держать так, словно последний может немедленно вырваться. Было в этом жесте нечто собственническое. Хотя, возможно, Ханну делал это шутки ради, чтобы позже Лииматайнен сломал себе мозг, изучая мотив для подобного поступка.       Думаю, про Линде говорить не стоит. Он вообще витал где-то в облаках на момент съёмки.       Наконец-то все разошлись по разным углам.       — Вот видите, это совсем не страшно. — Распылялся фотограф, убирая технику и компактно укладывая штативы в длинную сумку-переноску. — Вы здорово потрудились.       — Общается с нами, как будто мы ясельная группа. — Аарон свирепо покидал ординаторскую.       — Судя по твоему поведению, я бы точно не дал тебе больше четырёх. — Салми хохотнул. — Будет забавно, если мы выиграем.       — То, что я согласился в этом участвовать — вот забавный факт моей биографии. — Йонне оскалился бригадиру в ответ. — А Кристусу, кажется, плевать.       — Нет, у меня просто живот болит. — Пробормотал Юсси. — Пойду, пройдусь по окрестностям.       — Мне кажется, или я действую на окружающих людей не самым лучшим образом? — Йонне обратился к Вилле, который плёлся где-то позади.       — Нет. Думаю, что проблема точно не в одном тебе. — Вало сосредоточенно редактировал главу. — Суть в твоём окружении.       — Значит, всё-таки, я обязан присмотреться к своему поведению, да?       — Смотря, что ты хочешь получить на выходе. — Хермани отвлёкся. — С чего ты вообще решил акцентировать на этой бессмысленной ситуации?       — Подумаю об этом позже. — Йонне надул губы, недоумевая. — И в самом деле…       — О, прикрой меня. — Вилле выставил Лииматайнена наподобие щита, чтобы проходящий мимо Армас не смог выцепить сына из толпы.       — Я не понял, вы снова в разладе?       — Ох, я бы хотел, чтобы именно так и было. С моим коэффициентом везения мне точно не стоит участвовать в азартных играх. — Очень туманно откликнулся парень, провожая взглядом главного врача. — Отец хочет, чтобы я перевёлся на Центральную станцию.       — Вот как. — Йонне почесал голову. — Займи его чем-нибудь. Найди ему пассию, пусть вспомнит молодость. Глядишь, перестанет выносить тебе мозг по поводу и без. Он же прописался в своём кресле.       — А что, это идея. — Вилле уставился на друга. — Может, организовать ему встречу с моей матерью? Сомневаюсь, конечно, что они помирятся, но на недельку мы точно забудем о его нападках.       — Ты так говоришь о нём, как будто он тут каждую смену устраивает пытки над подчинёнными. Нормальный же человек, чего ты…       — Да что тебе говорить, это надо испытать на собственной шкуре. Со стороны действительно может показаться, что я сгущаю краски.       — Что ещё придумать… Заявись к нему как-нибудь в доспехах принцессы Леи, чтобы он на годик другой упрятал тебя в дурку. Так, хотя бы, ты будешь вне его покровительственных желаний сделать из тебя успешного человека.       — Тебе они больше подойдут, если что. — Вилле закатил глаза. — Хотя, в преддверии текущей смены кадров эта идея не кажется мне плохой.       — А если серьёзно, — Йонне покатился со смеху, — это же надо было отхватить себе родственника не абы кого, а самого заведующего психиатрическим отделением. Этот факт сам по себе звучит как каламбур. На моей памяти последний мой поход к психиатру напоминал пиздёж в кубе, где я пытался выглядеть максимально нормальным человеком, чтобы меня вдруг не заподозрили в сумасшествии. Он спрашивал нечто в духе: вы когда-нибудь хотели покончить жизнь самоубийством, подвержены ли вы депрессивным состояниям или случалось ли это с вами хотя бы раз в жизни?       — Да, здесь, скорее всего, лучше отвечать «нет», чем пускаться в долгие объяснения. При ином раскладе он вытянет из тебя всё, и даже чуточку больше. И будешь ты потом укорять себя, мол, какого хрена я тогда не сдержался?       — Точняк. — Лииматайнен кивнул. — Действуй, как считаешь нужным. Только без видимых перегибов, иначе, чёрт знает, чем это может для тебя обернуться.       — В этом вся и суть. — Вилле тяжело вздохнул. — Я и есть один сплошной перегиб       — Слушай… — Йонне ударил себя ладонью по лбу. — До меня дошло, как отвадить твоего отца от нашей бригады!       — Чует моё сердце, что беды не миновать…       — Раз он жалуется, что мы сидим без вызовов, то предлагаю устроить безумную неделю выездов. У него просто не останется никаких достойных аргументов против того, что мы будем постоянно заняты, да и ты, вроде как, погрузишься с головой в практику.       — И, как ты это, интересно, собираешься устроить?       — Было бы желание, а остальное — дело рук профессионалов. — Йонне хитро сузил глаза. — У него просто не будет возможности пересечься с тобой.       — Идея спорная, но вряд ли мне есть из чего выбирать. — Парень огляделся по сторонам, замечая Линде.       Бригадир еле заметно кивнул, открывая дверь в подсобное помещение и взглядом приглашая Вало последовать за ним.       — Ладно, мне пора. — Вилле помахал рукой напарнику, просачиваясь в комнату.       Дверь тут же захлопнулась, а сам Хермани оказался прижатым к стене между стеллажом и вешалкой для одежды.       — Какой-то ты сегодня загруженный. — Линде снял часы с запястья, убирая их на полку слева от головы напряженного парня.       — Ты же знаешь, что я пока ничего не предпринял с переводом. — Врач взметнул на Линдстрёма пару обеспокоенных глаз. — Разве что, ты поможешь мне объясниться перед Армасом. У тебя, как я помню, отлично получается решать странные задачи.       — Кроме одной. — Поправил друга старший. — Как завладеть вниманием самого красивого фельдшера на четвёртом этаже.       — Значит на третьем есть тоже какие-то варианты? — Вало прикинулся тупым, стараясь не замечать значительно сократившееся расстояние между их губами.       — Предпочитаю не шарахаться и выбирать из того, что есть поблизости. — Лили криво улыбнулся. — Да ладно тебе, расслабься. У тебя такие напряжённые плечи, как будто на них лежит ответственность за всю подстанцию, а на деле же всего-то мелкая неприятность.       — Ты, как всегда, в своём репертуаре. — Вилле не выдержал первым, поцеловав парня.       — Господи, ну кто так целуется? — Старший был явно активной стороной в их сложных отношениях. И откуда он брал столько энергии, чтобы вываливать её на всё, до чего ему посчастливилось добраться?       Линде вплёл пальцы в мягкие кудри Вало, заставляя врача инстинктивно сжаться. Неторопливый, но властный язык тут же проник в его рот, лишая парня возможности продолжать бессмысленный спор. Всё, что он мог — стоять, вцепившись в спину Лили и отвечать на действия старшего с замёрзшими где-то в недрах черепа, мыслями о том, что где-то за этой стеной ходят ни о чём не подозревающие коллеги.       — Лучше тебе не знать, что бы я хотел с тобой сделать. — Блондин изменился в лице. — Думаю, не стоит рассказывать о той стороне, которую я предпочитаю скрывать от всех. Ты слишком мил для этого.       — Интересные дела творятся. — Вилле и не думал смущаться. — Может, я тоже не так прост, как тебе могло показаться?       — Об этом мы потом с вами поговорим, мистер Вало. — Бригадир гаденько усмехнулся, придерживая телефон одной рукой, а другой расслабленно поглаживая член Вилле через брюки. — Я Вас слушаю, Янне…