Бегущий в пустоте.

      Всю следующую неделю бригады готовились к открытию летнего сезона.       Никому из участников процесса до сих пор не верилось, что пролетело вот уже три месяца с того момента, как растаял снег и город понемногу начал сменять серые декорации на пышную зелень вокруг железнодорожного депо, где располагалась станция неотложной скорой помощи.       Линде всё чаще можно было застать не балконе общей гостиной БЭР, куда он перетащил кресло и складной стол, чтобы заниматься работой в более комфортных условиях так как кондиционеров в душных помещениях не было, зато царили — бесконечная пыль, жужжание мух, рёв летящих по рельсам составов и гул автомобилей с ближайшей эстакады.       Казалось бы, чего ещё желать? — Но и тут одни сплошные проблемы. Во-первых, Лили так и подмывало свинтить с работы пораньше, ну а во-вторых, треклятое солнце часами висело над их окнами, ослепляя монитор и мешая разглядеть скриншоты с отчётами, почту и страницы медицинских справочников онлайн.       Он даже подумывал купить печатные издания, но решил оставить эту гиблую затею, поскольку давно отвык от традиционных методов чтения, предпочитая держать всю информацию в памяти ноутбука, но никак не таскать за собой целую библиотеку, ведь, как правило, необходимость в поиске нужного названия лекарства, или способа справиться с той или иной задачей, возникала довольно спонтанно и не требовала отлагательств, посему архив на втором этаже потерял для него всякий смысл.              Вначале июня все пустые комнаты подлежали тщательному осмотру на предмет функционирования электричества, водоснабжения и пригодных условий для жилья.       Разумеется, с этим фактом забот явно прибавилось, но Вилле перенял инициативу, поскольку ему нравилось бродить по станции. Таким образом он мог убить двух зайцев — делать опись имущества или же просто расслабляться вне шума в общей гостиной. К тому же, его отец весьма кстати был погружен в отчётности, поэтому Вало мог сосредоточиться именно на своих делах, а не на том, что от него постоянно требовали соответствовать каким-то там общепринятым нормам.       Стоило Армасу оставить сына в покое, как тот буквально расцвёл и стал жизнерадостным, и Лили шутки ради подумывал о заказном убийстве главного врача, ибо теперь ему не приходилось пичкать своего товарища транквилизаторами. А может дело было в том, что прошлая авария наконец-то начала отпускать Хермани, оставшись где-то в памяти лишь мрачным, неприятным пятном на биографии.       В столовых всё тоже изменилось.              Девочки из детского отделения обзавелись растениями в горшках и теперь подоконники были наглухо забиты флорой, от которой, если честно, было больше грязи, чем пользы. Бригадир отметил у себя в мыслях, что цветы, видимо, шли комплектом к абсолютно всем девушкам, ведь между ними точно существовала какая-то магическая связь. Однако, Тейлор как-то призналась старшему, что ухаживала за живым уголком с одной единственной целью, — ей становилось не так скучно проводить время на станции, где часами могло не происходить ровным счётом ничего, или, от противного, тишина сменялась безумными гонками без возможности даже на пятиминутный отдых.       В первой половине месяца управляющие валом уходили в отпуск, поэтому все имеющиеся проблемы возлагались на плечи старшего смены.       Чтобы остальные не сидели без дела, выше упомянутый предпочитал раскидывать обязанности между бригадами. Те, в свою очередь, брали на себя ответственность следить за прикреплёнными за ними корпусами и ветками коридоров, беспощадно эксплуатируя подчинённых, которые, мелкими стайками, старались распределиться по станции так, чтобы старший часами их искал и говорил: а куда это, интересно, все подевались?! И в этом случае либо коллеги зависали в Берлоге, попивая прохладительные напитки и популярный в это время года айс-латте, либо сновали по чердаку, где, в отсутствии камер, их было не так-то и просто поймать.       Первое время, как оно обычно и бывает, перемещения сотрудников с горем пополам контролировались, но к середине лета всем уже было настолько плевать, насколько в мыслях жила единственная цель: выжить до наступления осени и при этом не нарваться на серьёзные неприятности за полное отсутствие дисциплины.       У Йонне нарисовалась вопиющая необходимость курить по утрам, но в связи с новым постановлением он больше не мог этого делать на периметре станции.       Договорившись с ненавистным Ханну Салми, у которого была подобная неприятность, они на пару оккупировали балкон на третьем этаже, разместившись на нём с завидным удобством. Этажом выше сидел злой Линде, которому мешал постоянный гогот и нередко срабатывающая пожарная сигнализация. За последнюю бригадиру прилетало от старшего диспетчера, которая задолбалась вовремя отключать рубильник, чтобы не перебудить всю станцию к чертям собачьим.       Плюсом, дружок-водила Ханну и ещё один парень из БИТ повадились мыть служебные автомобили возле входа. Так ладно, если бы они это делали аккуратно, то, соответственно, никаких вопросов к ним бы не имелось, но в какой-то определённый момент они настолько охренели, что начали устраивать потоп в холле, бегая по этажу с вёдрами. В этот день бригада БЭР торопилась на срочный вызов и бедняга Вилле чуть не расшиб себе лоб, поскользнувшись на луже у входа.       В ответ на подобные проделки Линде долго беседовал с двумя кранами под раковиной, спрашивая самого себя вслух:       — Если они не перекрываются на первом этаже, то могу ли я подняться на чердак, чтобы обесточить трубы на подступе к главному санузлу?       Позже, узнав, что это довольно долгая затея, и не желая трогать Лаури, который едва осел в своих чердачных покоях, Линдстрём, противно хихикая, и выжимая газ на полную, сорвался в ближайший строительный магазин, купив зажим и поливочный шланг в 20-ть метров.       На следующий день, с абсолютно спокойным выражением лица (и так как он вставал раньше всех и приезжал на работу ни свет ни заря) пришёл в момент сдачи смены, подсоединяя шланг к крану на кухне и выливая несколько литров великолепной, чистой, ну просто прекрасной воды на матрас Юхани.       В девять утра раздался мощный хлопок двери в гостиной псих-бригады, откуда вылетел возмущённый Армас Сариола, сопровождая свою речь таким отборным матом, который даже его соплеменник Ханну едва ли осмеливался произносить.       Всё дело в том, что Армас пару дней назад поменял свою кровать с кроватью Юхани, потому что хотел быть подальше от двери ведущей в холл. И теперь койка главного врача превратилась в самое настоящее озеро, куда бригадир сходу плюхнулся, чтобы отдохнуть перед первым вызовом.       — Кто ж знал, что его осенит устраивать рокировку. — Пробормотал Линде, опуская шторы на «аквариуме» — эдакой стеклянной комнате, — за которым он прятался, чтобы поржать с реакции Марккулы.       Позже он понял, что потратил деньги и время впустую, поэтому пришлось распечатать объявление дома на принтере и повесить его в санузле, подключив при этом шланг к смесителю.       — Теперь, — пробормотал Лили, — инцидент будет исчерпан, если меня, конечно, захотят услышать… Как вы справляетесь со своими обязанностями, мистер Линдстрём? — Гнусавым голосом проворчал парень, выплывая на балкон, чтобы завладеть ноутбуком. — Аарон! Хватит курить. Возьми в моей куртке карту и закажи пиццу.       — Сам, что ли, не можешь?       — Я занят составлением сметы. — Линде похрустел пальцами. — Вот что бы ты делал, если бы тебе не надо было работать на станции?       — Я бы работал на станции. — Аарон выглянул с третьего этажа, запрокидывая голову на четвёртый.       Линде пялился на друга через решётку.       — Ладно, сейчас позвоню… — Лииматайнен тяжело простонал, залезая ступнями в шлёпанцы.       Внизу снова просвистел товарный поезд и Линде проводил состав пристальным взглядом. Сезон ещё не начался, но бригадира начинало лихорадить в предвестии бессонных ночей.       В подтверждение этому справа достраивалась небольшая пристройка, в которую должен был переехать весь информационный отдел, связисты, охрана и бухгалтерия. Это означало, что первый и второй этажи будут всецело в распоряжении западного округа и бригад, которые прибудут сюда на лето с Центральной подстанции, ведь никому не хотелось повторять прошлый год, когда летний приток расформировывался по уже занятым гостиным, в которых и половине дюжины врачей довольно сложно дышать, а тут ещё и три дополнительные кровати посреди комнаты собирают, чтобы разместить новоприбывших пусть и не с максимальным комфортом, но без необходимости сдвигать койки или ночевать в служебном автомобиле.       К чёрту личную жизнь.       Если бы Линде и захотел провести время с Вилле, то им бы пришлось быть начеку, дабы ненароком себя не выдать.       Да и, честно говоря, сложно утаить что-то от людей, с которыми ты работаешь 12 часов в сутки. В какой-то момент тебе просто надоедает скрывать свою настоящую сущность и ты просто ведёшь себя так, как привык.       Пока Йонне и Кристус пошли встречать курьера на КПП, Линде решил устроить небольшой перерыв и погрузиться в размышления.       На его плечи опустились ладони Хермани. Он обнял парня за шею, нависая над ним и отчитывая его за то, что он ни разу за сегодня не отвлёкся от работы.       — На выходных обязательно вытяну тебя на прогулку! Ты и раньше мог часами пропадать в своём кабинете, а сейчас и вовсе делаешь всё возможное, чтобы уйти от реальности.       — Никуда я не ухожу. — Пробормотал Линде, подсчитывая на калькуляторе затраты на приобретение новой аппаратуры в диспетчерскую. — Просто момент такой, когда стоит приложить чуть больше усилий, чтобы добиться желаемого эффекта.       — Я могу чем-нибудь помочь?       — Это вряд ли. — Лили провёл по руке друга, сжимая пальцы на его запястье. — Тут много такого, что решается исходя из чисто интуитивных соображений. Ты не можешь применять стандартную кальку по любой необходимости, ведь абсолютно ко всем процессам нужен индивидуальный подход, требующий максимальной концентрации.       — То есть, чисто теоретически, ты бы мог направить свою энергию в отношения, если бы тебя ничего не отвлекало? — Вилле задумался. — Я даже боюсь себе представить, что бы ты со мной тогда сделал!       — Вероятно, ты прав, я бы стал поистине неудержимым и эмоциональным человеком. Считай, ты почти решил, как бороться с моей инфантильностью к окружающим. — Лили усмехнулся. — Хотя, лучше тебе не знать меня таким.       — Ты говнюк, Линдстрём. — Вилле картинно поджал губы. — Как можно быть таким обольстительным даже при попытке лишить меня последней надежды на твоё спасение?       — С чего тебе вдруг понадобилось быть мне полезным? — Линде обернулся, глядя на друга с непониманием. — Я ведь ни разу не просил тебя решать мои проблемы?       — Просто хочется, чтобы ты иногда улыбался. Иногда даже искренне.       — Если я не свечусь, как новенький полтинник, то это не значит, что внутри себя я не прыгаю от радости. Видишь, — он захлопнул ноутбук, — теперь я не могу вникнуть в то, что писал несколькими минутами ранее.       — Пока вы тут воркуете, — крикнул Аарон, появляясь на пороге гостиной с четырьмя коробками пиццы, — я сожру ваши порции. Даже глазом моргнуть не успеете.       — Расслабься. — Линде погладил Вало по голове. — Говорят, что еда помогает справиться со стрессом. — С ироничным смешком добавил парень. — А ты, как я погляжу, у самой депрессии на посылках.       — Просто я от природы такой тощий. — Друг фыркнул, освобождая стол для ужина. — Сам не лучше.       — Я такой худой потому что часто трахаюсь. Слышал про такое?       — С кем, блять, интересно? — Вилле зашёлся в истерике. — Со своим мозгом?..       Беседуя ещё немного времени, парни перевели унылые взгляды на громкоговоритель:       — Мистер Аарон, сейчас же спуститесь в диспетчерскую! Шестой раз за день я пытаюсь донести до вас предупреждение управляющего: на станции запрещено курить, распивать алкогольные напитки и устраивать шумные посиделки после десяти вечера.       — О, ну вот, снова… — Линде в который раз захлопнул ноутбук. — Как прикажешь работать в таких условиях?       — Не заставляй меня напоминать тебе, что плохому танцору вечно что-то мешает. — Вилле хмыкнул.       — Ты именно по этой причине потерял уже второй чемодан с инструментами за полгода?       — Говнюк.       — Профура.       — Я за словарём. — Вилле надул губы.       — Да-да. Потом расскажешь мне о своём мнении касаемо этого. — Линде криво усмехнулся, возвращаясь к работе.