Бегущий в пустоте.

      — Просто сделаем это, и дело с концом. — Максимус открыл дверь, выпуская Вилле.       Парень пригладил волнистые волосы, покидая автомобиль.       Если бы он только мог высказать свои предположения относительно сегодняшнего дня, тогда ему бы стало намного лучше. Конечно, вряд ли это что-то меняет.       — Я присоединюсь к тебе позже. — Мужчина сел обратно, оставляя Вало на парковке в одиночестве.       Самое время бежать.       Вот только куда?       Хермани пересёк местность, нащупав пачку сигарет в кармане.       Последняя, что весьма символично.       Лучше бы он разбился тогда, чтобы не ощущать эту жизнь сейчас, как никогда раньше. Чтобы не влюбляться и не знать, что всё закончится, как только ты поймёшь, что проиграл.       Проклятый Линде Линдстрём, который ведёт себя так, что лучше сожрать своё сердце, чем позвонить ему и попросить о помощи, узрев при встрече очередной взгляд «я знал, что это случится». Хотя, в любом случае, он будет прав. Но лучше от этого Вилле себя точно не чувствует.       Переговоры ни к чему хорошему тоже не приведут, — пешки уже вовсю обсуждают завершение существования компании. Буквально вчера Вилле застал сотрудников за разговором о том, как те планируют в скорейшем времени покинуть предприятие, и если уж крысы начали бежать с тонущего корабля, то, судя по всему, недолго ему осталось держаться на плаву.       Ни о какой поддержке в такой ситуации и речи быть не может и, уж тем более, о желании самого Максимуса участвовать в реорганизации спорных моментов, хоть и со стороны могло бы показаться обратное.       Чего греха таить — сейчас у него возможностей примерно столько, чтобы сесть на ближайший самолёт и улететь за тысячу километров отсюда. Но, как и много лет назад, он верит, что всё образуется, даже если поводов для этого практически не имеется.       Погруженный в свои мысли, Вало прошёл через досмотровую арку, забирая рабочую сумку с подвижной ленты.       Краем глаза он видел, как позади него замялся один из посетителей. Следом — в руках последнего появилось оружие.       — Просто делайте то, что я вам скажу. — Попросил мужчина, направляя автомат на охранника и быстрым шагом пересекая контрольный пункт.       Вилле с отсутствующим видом двинулся вперёд, лихорадочно соображая. В его сумке, которую он нёс на плече, находилось около десяти миллиардов долларов и, видит бог, сложно было оставаться спокойным в подобной ситуации.       Передача денег должна была состояться прямо сейчас, но этого не произошло.       Свернув в первый попавшийся коридор, Вало прижался спиной к стене, тяжело дыша и изредка наблюдая за ситуацией в холле.       Непринуждённые разговоры сотрудников прервала острая тишина.       Некоторое время спустя раздался выстрел, приводящий в движение поток людей, устремившихся к выходу.       — Да, Вилле, это было полнейшей глупостью — давать своё согласие на подобные махинации. — Парень крепко прижал ручную кладь к груди, бросаясь в сторону лестницы ведущей на второй этаж.       Там он заприметил небольшое помещение, в котором и укрылся до того момента, пока перестрелка не прекратилась.       От всей души надеясь на то, что обыск не состоится, анастезиолог просидел в укрытии ровно столько, сколько потребовалось на то, чтобы заслышать знакомые звуки полицейской сирены.       Чёрт бы побрал эту охрану.       Чёрт бы побрал всё, что связано с его семьёй…       Он вышел, наблюдая за тем, как в холл хлынул спасательный отряд.       Сохраняя спокойствие, парень прошёл мимо стеклянной двери, ведущей на улицу, замечая тело, лежащее у самого входа. Не надо быть гением, чтобы опознать смерть в бледном лице и отсутствии жизни в безвольных конечностях потерпевшего. Кажется, это был знакомый его названного отца, они проработали вместе долгое время и были очень близки по словам Максимуса.       Сам Максимус находился в карете скорой помощи, но Вилле не видел, в каком он был состоянии.       Странно, но ни один нерв Вилле не шелохнулся, когда он наблюдал за знакомым силуэтом через завесу мутного стекла.       Настоящим спасением была бригада скорой помощи.       Вилле ощутил прилив вдохновения, понимая, что сможет выбраться отсюда.       Так полюбившаяся ему, худая фигура в форменной куртке пересекла вестибюль, в ожидании переминаясь с ноги на ногу.       Принимая решение, Линде довольно быстро прошёл расстояние между пунктом и Вилле, сосредоточенно вглядываясь в лица присутствующих, словно зная, кого искать среди остальных.       Безэмоционально кивнув парню, он показал на балкон, ожидая, что Хермани последует вслед за ним.       Кажется, они короткое время о чём-то говорили, но Вилле терялся в этой реальности. Словно сон, он не мог поверить в то, что бригадир не вымысел его заезженной фантазии.       Нет, такого просто не бывает.       Даже в полицейской машине, мгновением позже, он всё ещё не знал, как реагировать на произошедшее.       Феликс Ли, капитан полиции, попросил его не распространяться о случившемся и назвать адрес конечного прибытия.       Так как Вилле совсем некуда было идти, он продиктовал следователю нужную улицу и уставился в окно, чувствуя неимоверную слабость во всём теле.       Им с Лили надо было увидеться, чтобы поговорить.       Возможно, Хермани покинет страну до наступления следующей недели, но несостоявшийся разговор не позволит парню сняться с места.       Уже на месте он достал ключ из кармана, покидая автомобиль и проникая в знакомую парадную.       Квартира Лили была заброшенной и тихой, как будто здесь не появлялись долгое время.       Это было типично для старшего, но Вилле немного печалил этот факт.       Врач вечно где-то был, как будто бы боялся остановиться хоть на миг. Он бежал от себя и от этой реальности, которая давила на него, заставляя ускориться, чтобы не оставаться в неподвижном состоянии.       Хермани положил свои вещи шкаф и снял обувь, медленно двигаясь в сторону кухни.       За толстыми стенами и закрытыми окнами он чувствовал себя в полной безопасности на контрасте с последними событиями.       Пнув сумку с деньгами под стол, парень сел, глядя на свои трясущиеся от возбуждения пальцы.       У него складывалось впечатление, словно в таком состоянии он мог пробежать сто тысяч километров, свернуть горы, изменить мир, но, едва его голова коснулась истощённых запястий, парень провалился в тревожный сон.       Ближе к полуночи в замочной скважине заворочался ключ.       Вилле отнял голову от рук, с подозрением вглядываясь в темноту прихожей.       В коридоре появился уставший Лили.       Его взгляд остановился, когда он увидел парня. В глазах было написано понимание ситуации и желание приступить к делу, о котором эти двое так часто молчали.       — Я знал, что встречу тебя здесь. — Тихо сказал Лили.       Он подошёл к парню, наблюдая за ним сверху вниз.       — Прости, я не должен был к тебе врываться. Вот деньги. — Он достал сумку, стоявшую в ногах, передавая её старшему. — Здесь моя плата за твою помощь. Я уверен, из всех, кого я знаю, ты единственный сможешь помочь мне исчезнуть из города.       — Убери это. — Линде резко взял парня на руки, перенося его в комнату и укладывая на кровать. — Тебе нужно отдохнуть. Забудь на время о случившемся.       — Нам нужно поговорить. — Настаивал Вилле.       — Я Всё знаю. Не надо пустых объяснений, пожалуйста. — Бригадир сел у его ног, складывая ладони на его нервные колени.       — Ты чего задумал?       — А ты сам не понимаешь? — Да будь Линде трижды бесчувственным куском камня, лучше так, чем когда он смотрит на тебя Таким взглядом.       — Это непохоже на тебя. — Вилле почувствовал, как парень проводит губами по его лодыжкам, содрогаясь от страсти. — Я никогда не видел тебя таким…       — Теперь видишь. — Ответил Лили задыхающимся шёпотом. — Ты счастлив? Я живой, я настоящий. Ты ощущаешь это?       — Но… почему?       — Я очень часто хотел казаться сильным для тебя. Я бессовестно лгу о том, что мне хорошо в одиночестве. Я бы всё отдал за то, чтобы кто-то ждал меня по вечерам, как ты, чтобы любил меня ни за что, просто потому что так должно быть. — Он обнял парня, тяжело вздохнув. Его сердце бешено колотилось.       — Ты ведь всего лишь выполнял поручение моего отца. — Вилле погладил Линде по спине, не зная, как ему быть. — Что изменилось в твоём отношении ко мне?       — Я действительно это делал. Со временем моё отношение начало меняться. Я понял, что мне хорошо с тобой. Договорённости это всего лишь слова по сравнению с тем, что я чувствую, когда мы вместе. Сам подумай, почему я всё ещё не ушёл с подстанции?       — У тебя могла быть на это какая-то причина. Ты любишь свою работу, это и так ясно.       — В жопу работу. Она перестала приносить мне удовольствие ещё несколько лет назад. — Линде отодвинулся, спрятав лицо в ладони. — Всё в задницу. Меня тошнит от моей жизни. Меня тошнит от секса, от всего, в целом. Я просто хочу, чтобы меня все оставили в покое. Кроме тебя.       — Тогда давай уедем. — Вилле привлёк его к себе. — Хотя бы на несколько месяцев, если ты не готов измениться в корне. Ты поймёшь, что есть ещё что-то, кроме того, что тебя окружает. Сменишь род деятельности, отдохнёшь.       — Ты хочешь поехать именно со мной? — Линде удивился.       — Я хотел быть самым лучшим для тебя, я хотел быть полезным и хорошим другом. Так что — да. Да, я хочу с тобой уехать. — Вало улыбнулся. — Мне кажется, день, когда ты станешь по настоящему счастливым, будет и моим днём. Я буду рад за тебя, если ты снова почувствуешь себя свободным.       Линде привлёк парня к себе, жадно поцеловав в шею.       — Я буду наслаждаться тобой, пока губы не заболят, слышишь?       — Кто сказал, что только тебе это позволено? — Вилле вплёл пальцы в его длинные волосы, пробуя на вкус заветные губы. — Будешь ещё умолять, чтобы я остановился.       Некоторое время они жадно целовались, пока Лили не повалил парня на кровать, оказавшись сверху. Старшему было физически больно сдерживать своё желание. Он уже почти пожалел, что не признался Вилле в своих чувствах, ведь эти несколько месяцев были настоящей пыткой.       Соединив эрекции, Вало прикрыл глаза, лежа на спине и слегка постанывая от прикосновений Линде.       Под расстегнутой рубашкой, напряжённое и взволнованное тело вздрагивало, когда парню было особенно хорошо. Тогда он притягивал старшего к себе, целовал и снова отпускал, погружаясь в приятные ощущения.       — Чувствуешь, как бьется моё сердце? — Тихо спросил Линде, целуя ладонь врача и прислоняя к своей груди. — Ты сводишь меня с ума.       — Никогда не видел, чтобы ты себя так вёл. Даже в моих мечтах. — Вилле провёл пальцами по его груди, опускаясь по животу и нетерпеливо расстегивая брюки Линдстрёма. — Ты весь горишь.       Он с готовностью перевернулся на живот, ожидая, что парень поймёт его, но последний снова вернул его на спину, уставившись в глаза Вало с непреклонным видом.       — Я хочу видеть твоё лицо. — Пояснил он, помогая коллеге избавиться от джинсов и приникая губами к возбуждённому члену.       — Слишком приятно. — Простонал Вилле, заканчивая произнесенное томным вздохом и выгибаясь на встречу прикосновениям. — Кажется, я способен кончить даже от того факта, что это делаешь ты, а не кто-то другой… В это сложно поверить.       — Значит тебе нравится?       — Я не говорил тебе, но… — Вилле залился краской, — каждый раз после ночи проведённой с тобой я понимал, как сложно мне остановиться. Мне хотелось снова и снова ощущать тебя в себе. Я не мог думать ни о чём другом, кроме того, чтобы вновь насладиться этой сдержанной нежностью, с которой ты Любил меня. Это безумие.       — И есть что-то кроме того, что мы обычно говорим друг другу. — Линде усмехнулся. — Ты очень хороший парень, красивый и умный, с тобой я всегда был самым лучшим. Чтобы ты поверил, что не ошибся, когда остановил свой выбор на мне. Это получалось само собой.       — Я никогда ни с кем не делал этого.       — Хотел бы и я сказать то же самое, да вот, не получилось… — Ответил Лили. — Может оно и к лучшему.       — Да плевать мне на других. Но, — Вилле задумался, — был ли ты хоть с кем-то из них так же честен, как сейчас со мной?       — Им больше нравилось, когда я молчал. Всем плевать, какой я внутри.       — Мне — нет.       — Я не буду это проверять. Время научило меня не ждать ничего от людей. Если ты подтвердишь свои слова, как и в сотнях других случаев, тогда это подарит мне некоторое спокойствие. — Старший напрягся, обхватывая свой член пальцами. — Скажи, если будет больно.       Вилле вцепился в его плечи, прислушиваясь к ощущениям.       — Очень неприятно. — Признался он, еле слышно рассмеявшись. — Я должен привыкнуть к тебе.       Линде снова поцеловал Вилле, помогая парню отвлечься.       — Расслабься, ты очень скован. — Он погладил его по спине, засматриваясь на сосредоточенное лицо друга. — Словно готовишься полететь в космос.       — Твои шутки сейчас неуместны. — Вало фыркнул. — Ладно. Я предельно готов к любому раскладу событий.       — Я совсем немного вошел, хватит вырывать мне волосы. — Старший усмехнулся. — Поверь, лучше от этого никому не станет.       — Прости. — Вилле с сомнением убрал руку. — Не хочу, чтобы тебе казалось будто я не доверяю.       — Всего лишь рефлекс. — Успокоительным шёпотом откликнулся Лили. — Не такая уж и проблема. — Он слегка укусил его за плечо.       — Эй!       — Я уже в тебе. Прекращай так сжиматься.       — А как тебе больше нравится?       — Даже не знаю. — Линде сузил глаза, задумавшись. — В целом, меня всё устраивает. Особенно, когда ты не делаешь из этого проблему.       Парень начал двигаться, удостоверившись что Вилле в полном порядке.       — Почему это так странно? — Хермани опустил взгляд, не решаясь встретиться взглядом со старшим. — Даже немного смешно.       — Вот и улыбайся. — Ответил бригадир, занимаясь процессом. — Это лучше, чем бегать от пуль, верно?       — Ты сейчас напоминаешь мне себя прошлого, когда объяснял маленькой девочке, что ей не о чем волноваться. Помнишь? Как отец непутёвого сына, рассказываешь мне, как лучше себя вести.       — Это плохо?       — Да нет. Тебе даже идет. — Вилле пожал плечами. — Просто обо мне никто никогда не заботился, кроме бабушки.       — Значит эта роль по праву принадлежит мне. — Линде провёл пальцем по его губам. — Мне совсем не трудно показать тебе, как должно выглядеть хорошее отношение.       — Разве что после того, как мы жили как кошка с собакой, да?       — Везде есть свои нюансы.       Линде положил парня на спину, убирая его руки за голову и нависая сверху.       — Уже лучше?       — Очень непонятное чувство. Словно распирает изнутри. И в голове полная пустота. — Вилле наконец-то посмотрел на друга. — Мне нравятся твои глаза. — Простонал он, замечая, как процесс начал обрастать головокружительными подробностями. — Прекрати вынимать его из меня и снова засовывать. Это… Дико приятно.       — Так мне остановиться?       — Нет. Продолжай. — Вилле часто дышал, хватая губами воздух.       Не взирая на всю его скромность к эмоциям, в какой-то момент он наплевал на деланные запреты и вовсю умолял Линде вдолбиться в него изнутри.       Чтобы что? Затрахать до смерти? Доставить максимальное удовольствие или принести дань дьявольскому богу Вилле Вало, что превращал в пепел всё на своём пути? Забавно…       — Хочешь быстрее?       — Да.       — Чтобы я не останавливался?       — Господи, ты что, издеваешься? Причини мне боль, накажи меня. — Вилле прикрыл свои зелёные глаза, откидывая голову назад и смеясь. — Чёрт, это восхитительно…       Понимая, что разрядка близка, Лили сделал над собой усилие, сдерживаясь.       Что-что, а Вало мог довести его до кондиции.       Прогоняя полувставший член Вилле между пальцами, Линде снизил темп.       — Я хочу кончить в тебя, чтобы потом смотреть, как моя сперма выливается из тебя. Это слишком красиво.       — Проклятый извращенец. — Услышав эти слова, парень в последний раз дернулся, задушено всхлипывая и изливаясь себе на живот.       Волна оргазма настигла и Линде.       Он лёг сверху, чувствуя, как его член пульсирует в нагретом лоне, выдавая порцию смазки.       Тяжело дыша, он проник языком в рот парня, бессовестно целуя жаркий рот со всей страстью, на которую был способен.       Они ещё долго лежали в объятьях друг друга, не решаясь потревожить наступившую тишину.       Прежде чем провалиться в сон, Линде стер своей футболкой предмет преступления с впалого живота анастезиолога и, поцеловав друга в плечо, кинул одежду в угол комнаты.       — Сладких снов, Вилле Вало. — Прошептал Линдстрём, выключая телефон. — Теперь мы вместе.