"И кровью прорастет трава"

- Я иду с тобой, - Антарес хмурится, но его тревога и раздражение направлены не на меня. – Джеймс? Ты с нами? «А как же ваши дурацкие табу? – нет, положительно, язык – враг мой. И я вполне понимаю желание этих двоих идти со мной к Эли. Только вот до сих пор не могу поверить в то, что я теперь им гораздо ближе, чем мог бы мечтать. – Вроде, вы же сами говорили, что шастать к чужим Сестрам – моветон?» - Слушай, Сн… Северус, - устало поясняет Антарес, он же, как я и предполагал, Сириус Блэйк. – А ничего, что у нас тут практически – военное положение? Кажется, уж кто-кто, а ты должен бы понимать, когда следует подчиняться правилам, а когда – на них плевать… «Ну, по поводу наплевательства на правила, это, боюсь, не в мой адрес, - хмыкаю я. – Насколько я помню, это для вас не существовало никаких запре…» - Я понимаю твое раздражение, Северус, - необычно мягко отзывается Джеймс, - и ты во многом прав, но, видишь ли, мы просто беспокоимся о тебе! Айя сказала, что без последнего визита ты не сможешь разобраться с Кас… С Рэддлом. А он, в свою очередь, уж явно не станет сидеть, сложа свои… кхм… конечности, и попытается перехватить тебя по дороге. Тебе это надо? Я хмурюсь. Поттер прав. Чертовски прав. Волдеморт и его кодла что-то задумали, а иначе с чего бы им так просто отказываться от поединка. И уж тем более, раз у Тома был прекраснейший шанс поквитаться со мной вполне законными способами. Но он ведь его не использовал. И это очень странно. Хотя, стоп! Том сказал перед уходом «Я буду по одной убивать частички твоей ненаглядной грязнокровки!», а это значит… Он хочет убить Эли? Чужую Сестру? Но разве его когда-нибудь останавливали какие-либо законы? Вот и воля Обскур для него ничего не значит. Остается только надеяться на то, что мы не опоздаем. А еще на то, что у Регулуса хватит ума не дать Тому добраться до Эли. «Обскур с вами! Идем, - я бросаю украдкой взгляд на Альбуса и Ремуса, возле которых на полу скорчилась Айя. Они молча выдерживают мой взгляд. И хорошо. Пусть остаются тут. Должен же хоть кто-то защитить оставшихся Сестер. – А что с Утой, Авой и Оле?» - Сестры останутся в своих Покоях, - спокойно поясняет Альбус. – Пока они там, им ничего не грозит. Кроме, разве что, их собственных Братьев. Но тут мы, увы, бессильны. Только вызвав Брата на дуэль и убив, либо победив его, ты можешь отвечать за его Сестру. Случай с Утой особый, - словно предваряя мой вопрос, поясняет он. – У Брата должны быть очень веские причины, чтобы убить свою Сестру. А Кастор… точнее, Том, таких причин не имел. «А мне теперь, что же, прикажете всех их на дуэли вызывать? – горько усмехаюсь я. – Впрочем, сейчас нет времени об этом думать.» Альбус тяжело вздыхает, а затем внезапно тихо произносит: - Я понимаю, что тебе тяжело меня простить за то, что я использовал тебя. Но ты умный мальчик, Северус. И, как это ни горько для тебя, все равно понимаешь, ради ЧЕГО была нужна такая жертва. И ни я сам, ни все мы не вправе тебя более о чем-либо просить, но… - Позже, Альбус! – обрывает его раздраженный Блэйк. – Эли! Она ждет. Я молча киваю, и ныряю за своими навязавшимися провожатыми в Портал. Меньше всего я ожидаю оказаться в старом заброшенном порту. Свинцово-серые, ртутные волны, тягучие туманные тучи. И остовы огромных межконтинентальных кораблей, такие же мертвые и серые, как и все остальное. В боку одного из кораблей обнаруживается огромная дыра очень правильной формы, и мы ныряем в нее, чтобы оказаться в еще более неожиданном, очень странном месте. Я уже привыкаю к тому, что в Пределе полная несостыковка с размерами и расстояниями, но то, что внутри корабля оказывается огромнейшее помещение, стены и потолок которого теряются в кромешной тьме, лишь слегка подсвеченной слабыми сигнальными лампами, приводит в замешательство не только меня, но и моих спутников. - А, и ни фига же себе! – восклицает Джеймс, пытаясь воспарить над шатким дощатым помостом, буквально висящим над глубокой чернильно-черной бездной. – Потолок-то тут есть? - Пола, кажется, тоже не существует в природе, - отзывается Сириус, с опаской заглядывая за край редко положенных досок настила. – Хотя стены, вроде, имеются? «Хочешь проверить?» - кривлюсь я, разглядывая странное сооружение прямо над импровизированным входом в Покои Сестры Броненосца. Оно впечатляет: старинный остов носовой части корабля, украшенный фигурой толи какой-то греческой богини, толи ундины. И только огненно-алые волосы почерневшей от времени фигуры буквально полыхают неестественным костром в полутьме помещения. Чем-то эта неизвестная дева похожа на… Лили? Ту Лили, которой она была еще до своей смерти. До Предела. И я совсем не ожидаю услышать за своей спиной низкий хрипловатый голос: - Избранный? Неужели пришел-таки? За мной, да? Если так, то ты должен подарить мне мои Цвета. У меня в груди Пурпур сдружился с Серебром. Чуднее не придумаешь. Но у меня дар такой. Я умею соединять. Умею изобретать. Умею строить. Умею работать. Говорю, чтобы ты знал, что случится наверху, если освободишь… Эли… оказывается еще менее похожей на Лили, чем все остальные, вместе взятые девы-Ключи. Если предыдущие воплощения Эванс выглядят достаточно волнующе, иногда даже вызывающе и соблазнительно, то Эли… выглядит никак. Точнее, совершенно неженственно. Я понимаю, что Интеллект и не должен представлять собой нечто чувственное и эфемерное, но то, что мы видим сейчас перед собой, вызывает лишь легкое недоумение. Девушка высока, хотя очень нескладна, по-мужски широкоплеча, с совсем коротко остриженными белесыми волосами и резкими чертами лица. Широкие грубые ладони, покрытые мозолями. Коротко остриженные ногти, под самой кромкой которых все равно забилась сероватая грязь. Острый и колючий взгляд глубоко посаженных серых глаз, широкие скулы, густые брови, обветренная кожа. Облупленный, словно от излишнего загара, кончик носа. Девушка одета в серое грубое одеяние, более всего похожее на маггловскую военную форму. Как она называется? Кажется, шинель? Жесткая кожаная портупея крест накрест охватывает почти плоскую грудь. Ноги обуты в высокую обувь, более всего напоминающую мужские ботинки. На плечах Эли поблескивают нелепые погоны. Весь вид девушки напоминает молоденького солдата, но никак не нежную и изящную деву, частью души которой Эли по недоразумению является. - Эммм, - тянет Поттер, внимательно разглядывая Сестру Броненосца. – Эли? Вы – Эли? Сириус нервно хихикает: - Да-а, самое оно то – Броненосцу только вот такую Сестру и полагается! Я надеюсь, у нее нигде тут никакой пушки не припрятано? Эли насмешливо смотрит на моих провожатых: - Клоуны. Нет, пушки у меня нет. Как ни жаль. Знаете ли, Обскур не позволит ее собрать. Хотя, если очень постараться, поискать детали… Тут рядом есть просто потрясающая свалка! – ее глаза загораются какими-то голодными огоньками. – Кладбище кораблей. Там много чего можно найти. Если о-ооочень надо, попытаюсь вам ее собрать. Только, пусть об этом попросит Избранный! «Прости, но пушка нам ни к чему. Мы ее все равно не сможем использовать, - отмахиваюсь я. – Но Айя сказала, что ты хотела меня видеть.» - Ага, берем, значит, Ушана за закрылки! – хмыкает Эли. – С места, да в карьер? И, заметь, никакой романтики. А тебе говорили, что, если дать мне немного Цвета, я для тебя могу потанцевать? Сириус закашливается и страдальчески закатывает глаза, а Джеймс строит страшную рожу за спиной Ключа, но я и сам понимаю, что танцующая Эли – зрелище не для слабонервных. «Если надо – бери Цвет сколько хочешь, - я протягиваю ей руку. – Танцы – это излишнее.» - Ясно, - пожимает плечами Эли. – не польстился, значит, на уродину. И правильно. Ты же сюда не на стриптиз мой пришел поглазеть? Тебя Обскур прислала. Ну, не сама, конечно, но в лице остальных Ключей. Мне немного не по себе от ее слов, и я нахожу в себе силу, чтобы выдавить: «А она, что же, Тоже?..» От неожиданной догадки мои провожатые испуганно переглядываются между собой, но Эли продолжает успокаивающим тоном: - Да нет, Она – не Я. Не Одна из Нас. Обскур – сама по себе. Просто она нами… командует. И через нас изъявляет свою волю. Ну, как лорд через своего герольда, что ли. Так что не бойтесь. И, если у вас больше нет ко мне никаких дел или предложений, то лучше забирайте, что вам необходимо, и идите по своим делам! – она деловито протягивает мне сияющий комочек, и, дождавшись, когда Сердце впитается в мою кожу, брезгливо вытирает свои ладони об штанины. – А теперь прошу меня извинить, я хочу довести до ума свое новое изобретение! - И все? – тихо бормочет ошарашенный Джеймс. – Это вот – все? А… где напутствия? Какие-то инструкции? Добрые слова? - Джейми, дружище, - в тон ему фыркает Сириус. – Сдается мне, что нас всем скопом только что выставили вон. И надо быть очень благодарным, что при этом еще и под зад не пнули. Как говорится, для ускорения! - Ну, - отмахивается Эли, - какая глупость! Вы что, маленькие, что ли? Вам сказочку на ночь надо? Или колыбельную на дорожку спеть? У вас – дела, у меня – тоже дела. К тому же, как я понимаю, Избранный свой Выбор уже сделал. Так зачем тратить друг другу нервы и время? - Да-а, - Джеймс обалдело качает головой. – Знал я, что ты, Северус, язва порядочная, но что Она тебя переплюнет? Не ожидал! Я пожимаю плечами: а что говорить? Действительно, Эли – чужая Сестра. К тому же она отдала последнее из Сердец, хранящихся у Ключей. А то, что Разум Лили может быть не менее острым и едким, чем мой, я знал не понаслышке. «Идем, не будем ее отвлекать от дел, - я поворачиваюсь к выходу. – И, да, спасибо за все! А нам действительно пора.» Внезапно Эли, слегка нахмурившись, делает шаг ко мне, преграждая выход к порталу: - Стоп! Кхм… Младший, погоди. Я… немного погорячилась. Просто неприятно мне, что снова не меня выбрали. Думаешь, легко быть обделенным красотой? Нет, я понимаю, внешность в человеке, особенно умном – не самое главное. Но кому, как не тебе, знать, насколько обидно, когда окружающие доказывают тебе совершенно обратное? Я понимающе киваю: действительно, Лили, милая, кому, как не твоему уродливому Принцу, это знать? В итоге ты ведь сама выбрала не мой ум, а смазливую мордашку моего соперника… Эта боль мне знакома. Эли, тем временем, продолжает: - Вот видишь, Избранный. Мне и захотелось вам нагрубить. Но я понимаю, насколько серьезно то, что сейчас творится в Пределе. Вот и хочу кое-что пояснить. Тебе будет нужно много Цвета. Да, я знаю и про Червя, и про Ящера. Сестры уже сообщили. Но этого все равно мало! Есть еще Пеликан. Его ты тоже должен будешь убить, но не сейчас. Тот Цвет, что ты забрал у Червя и возьмешь у Пеликана, храни на самый крайний случай. Не сомневайся – он скоро представится тебе, и в полной мере, так как я знаю натуру Обскур. Но сейчас тебе нужен Цвет. Просто для существования. В Садах его мало, но очень много в Рудниках. Правда, там он заточен в земле. Так вот, то, что я тебе дала, поможет выкачивать Цвет из рудных жил. Не бойся – сильнее этому миру ты уже не навредишь. А Знак тебе поможет, так как без Цвета нет жизни ни тебе, ни кому-либо еще в этом мерзком мире. Но самое страшное это то, что без Цвета и смерти тут тоже нет. И даже просто забвения. Как мучительно это осознавать! Вечность в таком месте… - она поспешно отводит глаза, но я успеваю заметить в самом краешке предательски сверкнувшую влагу. – Это все, Младший. Теперь иди. За меня не бойся – мой Брат… он за вас, как это ни странно, и мне вреда не причинит. - Регулос, - тоскливо шепчет Сириус. – Брат… Какой же ты идиот! Какие мы оба идиоты! «А что, помириться вы не пробовали? – внезапно интересуюсь я. – Или это было так уж невозможно? Вроде, Регулос не до такой степени был упертым, как та же Бэлла…» - Пробовали, - вздыхает Сириус. – Точнее, он пробовал. Он-то так и не понял, почему я встал в позу, когда узнал, что Рег лижет ноги мерзкому ублюдку Марволо. А потом, когда я уже, вроде бы, почти смирился: все же мы были слишком близки друг с другом, и мне его очень не хватало… Знаешь, я почти был готов! А он… он… его убили. Вот так вот, - Сириус мрачно отмахивается и отворачивается от меня, надеясь на то, что я не успею разглядеть гримасу боли, исказившую его правильное красивое лицо. - Но вы же можете помириться сейчас! – возражает Эли. – Что теперь-то вам мешает? К тому же, - она внезапно замолкает, и испугано косится на вход в Покои. Так и есть: в проходе маячит искореженная исполинская тень Броненосца. - А, явились-таки! – смеется Регулос. – Не побоялись, да? Ну, ладно, понимаю, ты, братец! Тебе никогда ни один закон не был писан. Ну, или Джеймс: такой же безголовый! Ведь приговор тебе уже вынесли, а ты все продолжаешь лезть не в свои дела! Но вот от кого не ожидал я подобной прыти, так это от тебя, Северус! Ты же всегда предпочитал позицию почти-невмешательства. Эдакого наблюдения. Ага, знаю, бывший шпион все же… Но ведь рискуешь же! Если Том пронюхает, что вы тут были, даже ваш святой Альбус, да что там! Даже Она вас не спасет! Ибо будет повод расправиться со всеми вами разом. Забыли, что ли, кому поперек дороги встаете? - А ты беги, настучи! – ощеривается Сириус. – Валяй, давай! Донеси на нас! Глядишь, твой хозяин и похвалит! - Сири! – возмущенно выдыхает Джеймс. – С ума сошел? Он же его убил! Ты сам мне рассказывал! «Джеймс прав! Регулус украл у Тома один из крестражей! – встреваю в свою очередь я. – Это очень ярко характеризует их истинные взаимоотношения!» - Да ладно, Сири! – насмешливо фыркает Регулос. – Я давно уже сам себе хозяин! И даже не Здесь и Сейчас, а Там еще. Когда понял, с кем связался. Так что докладывать не побегу, не бойся! Сами разбирайтесь. Я устал влезать в ваши разборки. Все, чего я сейчас хочу – это покой. Уж его-то я, смею надеяться, заслужил? И, заметьте, я даже не спрашиваю, что вам было надо от Моей Сестры. Мне, как видите, плевать. Сделали дело – молодцы! А теперь проваливайте, и не мешайте мне. Устал я от вас всех. - Мы уйдем! – взбешенно рявкает Сириус. – А ты? Ты, Рег? Струсил, да? Теперь предпочитаешь спрятаться в свою бронированную раковинку, да переждать бузу? Забыл, КТО тебя убил? Или ты снова желаешь пресмыкаться перед ним? Потому что, учти, Рег, если у нас всех не выгорит, то ты останешься с НИМ наедине. Снова! И он опять тебя не пощадит! Подумай об этом, братец! - Предлагаешь, как ты выразился, поучаствовать в вашей бузе? – Регулос задумчиво смотрит на старшего брата, словно видит его впервые. – А смысл? Ну, разнесете вы тут все окончательно… А дальше? Дальше что будет? Нет, Тома я не поддерживаю. Он, как был сумасшедшим, так таким и остался. Думает, что, выпив весь Цвет, сможет отсюда выбраться. Туда. А я вот что скажу: поглощая больше Лимфы, чем можешь удержать, ты вводишь Цвет в соблазн. Он хочет раствориться в мертвом, чтобы оживить его. Но мертвое не оживает. Оно само убивает Цвет. Если воду в огонь лить по горстям, ты не потушишь огня, только растратишь воду. Только Тому это неинтересно. Он выпьет весь этот мир, и не подавится. «Тогда надо остановить его! - я лишь на какую-то секунду колеблюсь, прежде чем сказать то, что само рвется с языка. – Убить, пока он не уничтожил все вокруг.» - Убить, Северус? – невесело смеется Регулос. – Ну-ну! А ты знаешь, что ни один из нас не может причинить другому Брату намеренный вред? По Ее дурацким законам, между прочим! Физически не может! Только, если Брат провинится, нарушив Табу. Тогда его ждет Суд и Кошмар, но и оттуда, как видишь, возвращаются. Том оттуда уже однажды выбирался. И пока, как я понимаю, Табу нарушаете тут лишь вы… - Дуэль? – вскидывается Джеймс. – Дуэль позволена! - Да, позволена, но скажи мне, дорогой Поттер, а кто из вас достаточно силен, чтобы в одиночку одолеть Тома, не применяя никаких заклинаний, или что там у вас в запасе есть? Ты? Ремус? Альбуса я вообще бойцом не считаю, ибо он слегка неповоротлив в этом своем кресле… Сириус, возможно, мог бы попытаться, но я не думаю, что он убьет Тома. Да и потом, насколько я помню, дуэль не предполагает смертельного исхода. У вас, дорогие мои, просто вытряхнут весь скопленный вами Цвет, наваляют по полной, а потом отпустят в Промежуток. А уж Промежуток сам постарается и добьет вас, ибо без Цвета в нем существовать невозможно. Вы готовы к подобному исходу? Что Том перебьет вас по одному, передавит, как котят, а потом все равно выпьет этот мир? Так и радуйтесь тому, что Рэддл и вся его кодла, по крайней мере, так же связаны по рукам и ногам, как и вы. Пока Обскур сама не отменит наше вынужденное не-существование, мы ничего не сможем предпринять. - А Снейпа тоже со счетов скинул, да? – Джеймс серьезно смотрит в глаза Регулосу. – Его Том вызвал на дуэль! Ты сам слышал! - Ага, слышал. А потом Том сам же и отказался. Неинтересно ему вашего Снейпа убивать просто так. Северус смог сделать то, что ни один из вас пока так и не преуспел совершить – он стал персональным врагом Тома номер один. Даже в обход твоего сына, Джеймс, ибо Том предательства не прощает никому. Поэтому я бы не рассчитывал, что Рэддл примет его вызов. Скорее всего, будет просто игнорировать все его попытки, да и все тут. «Но он сказал, что перебьет всех Сестер! Всех до единой, - я пытаюсь найти подходящий аргумент. – Вам что, все равно?» - Ну, нет, конечно, - мрачнеет Регулос. – Но для того, чтобы убить чужую Сестру, нужно войти к ней в Покои, а это – нарушение Табу. Хотя, знаете ли, Тома подобные вещи никогда не заморачивали… Я холодею, понимая, что угроза Волдеморта – далеко не пустое обещание: «И что теперь?» - Хммм, - Регулос скрещивает руки на груди и оценивающе смотрит на меня. – Теперь, говоришь? Ну, кому, как не Избранному, знать, что делать дальше. Ты же, вроде, Силой Сердец умеешь управлять? Так действуй! Да пребудет с тобой воля Обскур! «Ага, пребудет, - кривлю губы в горькой насмешке. – Вот бы еще и знать, в чем ее воля!» Регулос смотрит на меня круглыми глазами, а потом внезапно смеется: - В чем? Ну, Северус, кому, как ни тебе, знать, что главная твоя сила – та сила, которая помогала тебе все это время жить и бороться дальше! И имя ей – Любовь. - Я так понимаю, теперь ты пойдешь на Пеликана? – мягко произносит Эли. – Хорошо, Путь через мои Покои открыт. Заповедник Ряска. Там и живет реликт. А еще там лежит Сердце, которое спрятали погибшие Сестры. Найди его! Оно не помешает. Только будь осторожен: я думаю, Сестры уже предупреждали тебя, что Пеликан смертельно ядовит? «Да, предупреждали, - киваю я. – Но, возможно, его получится хоть как-то убить?» - Только при помощи Знака Перекати-Поле, или Совы. Я так понимаю, что ни Овода, ни Ястреба у тебя пока нет? Я задумчиво прикрываю глаза, и перед внутренним взором вспыхивают нестерпимым золотом руны подаренных и найденных Сердец. Вместе с ними приходит и понимание, какая из них что обозначает и как зовется. Ни Ястребов, ни Оводов тут точно нет. А вот Сова… Внезапно я замечаю еще один интересный Знак. «А что делает Паутина?» - Хммм, - Эли одобрительно смотрит на меня. – Очень хороший вопрос! Даже очень! Знаешь, в Заповеднике, в самом колодце реликта, живет большая колония Ушанов. Это такие летучие твари, и они очень агрессивные и надоедливые. Тебе придется взять с собой кого-нибудь из твоих друзей, иначе в одиночку ты от них не отобьешься. Только Цвет потеряешь. Так вот, выбери одного из Ушанов, но не убивайте его. А потом используй Паутину. Она создает летающую сеть, которая сама находит жертву и прилипает к ней. Прилипнув, держится до тех пор, пока жертва не будет съедена крупным хищником. В этот момент паутина детонирует, нанося урон изнутри. Сила взрыва пропорциональна количеству вложенного цвета, запомни это! И чем больше его ты пожертвуешь на Знак, тем сильнее будет взрыв. Зараженный Паутиной Ушан будет вынужден, находясь под воздействием Знака, спуститься пониже в Колодец. А там уже Пеликан его найдет. Если убить реликта таким образом не получится, тогда придется добивать его Перекати-полем, но не подходите к нему слишком близко! Одного прикосновения к его коже достаточно, чтобы даже Обскур вас больше не смогла воскресить! «Ясно, - киваю я. – Еще раз – спасибо, Эли.» - Лили, - мягко поправляет она меня. – Лили, Северус. И не стоит благодарности – это я у тебя в вечном долгу. Сам-знаешь-за-что, - грустно улыбается Ее Интеллект. – Ладно, идите уже… Мне хочется спросить ее, именно Ее, разум моей погибшей возлюбленной, знает ли она о том, что нас ждет? И смогу ли я когда-нибудь увидеть не обломки Ее личности, а Лили целую, истинную, такую, какой была она до Предела. Но я не задам ей этого вопроса, потому что понимаю, насколько он бессмыслен. Потому что в глубине души чувствую, что ничего уже и никогда не сможет стать прежним. Тем более, что осколки ее души уже потеряны, а без них Лили не собрать, и прошлое не склеить. Да и какое прошлое? Мы мертвы, насколько я понимаю, и будущего для нас не существует. Но иногда так хочется поверить в обратное… - Идем, - прерывает мои размышления Джеймс. – Мы с тобой, Северус. Пока нам позволено. Мы поможем тебе добыть Пеликана. Сириус только молча кивает, подтверждая его слова. Регулос некоторое время смотрит на нас оценивающим взглядом. А затем усмехается: - Да-а, герои, мать вашу! Вы, конечно, ухлопали Червя, но Пеликан… Вы хотя бы знаете, как он выглядит? «Это что, птица? – пожимаю я плечами. – Пеликан…» - Хе, это Там Пеликан – птица, - отмахивается Рег. – Ящера вспомни! Сильно похож был? Я мотаю головой: та мерзкого вида личинка в хитиновом коконе была похожа на что угодно, но только не на ящерицу. - Вот! – назидательно тянет Рег, складывая руки на широкой бронированной груди. Пушки на его плечах возмущенно звенят и агрессивно посверкивают в полутьме Покоев. – И здешний Пеликан – совсем не пеликан. Не птица. Вас еще не насторожило, что Заповедник называется Ряска? А то, что Пеликан проживает в колодце? Мы растеряно переглядываемся, а Регулос продолжает: - Вы когда-нибудь охотились на Левиафанов?.. «Погоди, - я невольно растерянно оглядываюсь на враз помрачневших Джеймса и Сириуса. – Ты хочешь сказать, что Пеликан - ..?» - Да, он – Кит! – усмехается Регулос. – Такая здоровенная тварь с толстой ядовитой шкурой, живущая в Колодце, в самом сердце пещеры Ряска. И знаете, что самое смешное? Он пресноводный! - Да уж, смешно! Ха-ха-ха! – деревянным голосом произносит Сириус. – Кит! Подумать только! Тут! - Вообще-то, тут и море есть, если вы еще об этом помните! – оскорблено тянет Эли. – И Маяк! И даже заброшенный Порт. «Сириус не об этом, - пожимаю я плечами. – Он просто… как бы тебе объяснить? Ну, не ожидал.» - Да какая разница, пресноводный этот кит или нет? – бормочет под нос Джеймс. – Главное, это то, что мы должны его убить. Ну, и еще то, что он ядовитый. - Да-да, знаете, в детстве как-то читал я «Моби Дика», - продолжает кипятиться Сириус. – Еще скажи, Рег, что на эту тварь с гарпуном идти придется! - Зачем же, с гарпуном, - отмахивается Регулос. – Девушка ясно сказала Снейпу, каким образом прихлопнуть рыбку! От вас, парни, требуется только отгонять от него местную мелюзгу. - С каких это пор Ушаны – мелюзга? - брезгливо кривится Джеймс. - Да с тех самых пор, как вы на Ящеров да Червей ходите! – хохочет в голос Регулос, и я понимаю, за что он мне всегда нравился. Слишком живой, слишком веселый и принципиальный. Регулос словно по какой-то глупой ошибке попал в свиту Тома. Не место было ему там, среди нас, поломанных Томом, задуренных, одурманенных. Слишком благородным он был. И как только Шляпа его в Слизерин определила? Он же в еще большей степени гриффиндорец, чем его старший братик, а особенно если припомнить Блэку его «мародерскую» юность… - Н-да, - хмыкает Сириус. – Действительно, мелковато как-то после вот ТАКИХ зверюшек! Джеймс тоже криво усмехается: - Ну, что теперь поделать-то? Мелковато… Зато, говорят, их там много. - Не то слово, - пожимает плечами Регулос. – Ладно, Мордред с вами! Пойдемте. - Чего? – лица у моих спутников становятся такими, словно пред их светлые очи явился этот самый вышеупомянутый Мордред, да не один, а со всей приличествующей принцу свитой. – Ты-ы с… нами идешь? - Не, не с вами! – глумливо продолжает ржать Регулос. – С Гэндальфом Белым, назгул вас за ногу! В конце концов, Ряска – Мой Заповедник, и я там оо-очень хорошо ориентируюсь. Гораздо лучше вас. К тому же, Ушаны весьма прилипчивые и агрессивные. Так что, чем больше народу, тем легче разогнать всю эту шушару. - Северус! – Эли берет меня за руку, пытаясь привлечь внимание. – Знак! Паутина! Запомни! «Хорошо! И спасибо тебе еще раз!» - киваю я, прежде чем нырнуть в портал, вслед за своими сопровождающими. Тьма Промежутка смыкается вокруг нас, словно плотная стена. И невольно вспоминаются чьи-то слова о том, что темнее всего перед рассветом. Возможно, и нет у меня права надеяться на этот рассвет, который все равно когда-нибудь наступит, но сейчас, Здесь, как никогда прежде, я этого хочу. Не для себя, нет. Я отвык ждать от жизни чего-то для себя лично. Но для Нее, для моей-не-моей Лили. А еще для всех остальных, кто вместе с ней блуждает сейчас в этой густой тьме Промежутка: для Сириуса, Джеймса, Ремуса, Альбуса, Регулоса… И, возможно, немного для остальных. В конце концов, никто из них не заслуживает такого посмертия. Никто. Даже… даже Он. Заповедник оказывается огромной и глубокой пещерой, больше всего напоминая бездонный колодец. Или не совсем бездонный, понимаю я, замечая где-то на границе бледного света, падающего от входа в пещеру и чернильной мглы, заливающей ее дно, яркий всплеск бликов от потревоженной мутной воды. Нечто огромное и бесформенное тянется вверх, к входу, к нам, а затем с глухим и тяжелым звуком падает обратно, в черную жидкость. Блики снова бешено пляшут по поверхности. - Видал? – хмыкает под ухом Регулос. – Оно самое. Чудище проклятое. «Это кит? – я пожимаю плечами. – Не похож. Уж больно он…» - Огромный? – смеется Регулос. – Ага. Огромный. А еще он жутко старый и, говорят, уже слепой. Но нас он чует – ишь, распрыгался! На Ушанов-то он так не реагирует. Видно, мы ему, как корм, больше по душе пришлись. - Ага, -мрачнеет Джеймс, заглядывая вглубь колодца через мое плечо. – Отъелась тут, тварюга, за столько-то лет. И Цвета, наверное, понабрала! «Цвета? – удивляюсь я. – Ну, я понимаю, Ящер или Червь… Один на поверхности, среди деревьев жил, второй – в Шахте, где спонтанные выбросы бывают. А этот-то откуда?» - А-а, - хмыкает Сириус, ободряюще похлопывая меня по предплечью. Неожиданно так, что я шарахаюсь от него в сторону, почти утыкаясь в плечо Джеймса. Давно ли я им стал товарищем по несчастью? Но ведь смогли же они переступить через себя, значит, и я смогу? Сириус тем временем, не обращая на мое смятение ни малейшего внимания, пытается разъяснить мне, как маленькому: - Ты ж, видимо, не в курсе. Ну да, ты тут позже оказался, да и у Обскур на тебя иные, видимо, планы. Так вот, братец, Цвет – это не только те побеги, деревья и жилы. Думаешь, почему ты и Сестры могут использовать его, копить в себе? Цвет – это… как бы попонятнее-то объяснить? Ну, короче, это и кровь, и плоть этого мира. Душа. Не только растений и камней. И животных тоже. Разве ты не замечал этого, когда сталкивался с Прыгунами? Или Шатунами? Убиваешь животное – и Цвет вырывается из его тела. Этот… Пеликан, он пожирает Ушанов и насыщается их кровью, их душами. Их Цветом. Теперь понятно, откуда он Цвет берет? Я потрясенно киваю. Значит, Цвет – это не только та сила, которая может изменить этот мир, но и… И что теперь прикажете делать? Убивать все живое? Для того, чтобы потом возродить? Какая-то нелепость. Но Джеймс хватает меня за руку: - Эй, Снейпи, глянь-ка, твоя подружка приперлась! По твою, блин, душу! - Да пошла бы она!.. Все не наиграется, стерва! - шипит Сириус. Я поворачиваюсь к Порталу и смотрю в прозрачные глаза Обскур. - Теперь ты понимаешь? Истинную природу Цвета? Неспроста ведь Сестры говорили тебе, что ты рисуешь Знаки Силы собственной кровью, своей жизнью! – ее речь звучит пафосно, но в глазах я впервые замечаю нечто очень человеческое. То, чего в Ее взгляде быть не должно. То, что делает Смерть такой… живой? Тревога и… боль? Она, что, боится за меня? Немыслимо. Глупо. Странно. Абсурдно. А еще она, видимо, прекрасный легиллиментор, ибо читает меня, словно открытую книгу. – Да, ты прав. Я думаю, сможешь ли ты? Справишься ли? Не слишком ли велика цена? Я молчу. А что я могу сказать? И не потому, что голоса больше нет. Просто… Я ведь всю свою жизнь только и делал, что пытался оправдать чьи-то ожидания, пытался взваливать на себя непосильную ношу, решать неразрешимые проблемы. И ведь, Мордред вас всех подери, справлялся! Ужом на сковородке вился, а выживал. Не привыкать. И я просто киваю. Обскур смягчается: - Вот и славно. Я думаю, пора тебе услышать то, что я хотела сказать. Этот мир… Он не просто так возник, как я и говорила. И смысл, как было уже озвучено, в прощении. А еще – в умении любить. И жертвовать. Почему этот мир «завязан» на тебе, как на главном Ключе? А сам не понял? Да потому, что из всех присутствующих тут «Владельцев» моих Даров достоин управлять этим миром лишь ты. И именно потому, что только ты на самом деле умеешь любить, не требуя ничего взамен и жертвуя самым дорогим, что у тебя есть. Это не пустые слова, Северус Снейп. Я многих успела повидать в Пределе, и могу сказать, что такие, как ты – очень редкие пташки в моем мире. Разучились люди любить верно и предано, не требуя ничего взамен. Я растеряно оглядываюсь на Джеймса: ведь он тоже любил! И Лили… Она была Его женой, не моей. - Нет-нет, - грустно улыбается Обскур. – Это тоже любовь, но иная. Счастливая. Не жертвенная. Не пойдет. Только такой, как ты, уж извини! «Понятно! – я смотрю вниз, в толщу черной, как уголь, воды. Туда, где ждет меня еще одно чудовище. Как же много было их в моей жизни, и как мало светлого, яркого. Видимо, это судьба. Мерлин, и когда я успел стать таким фаталистом? – Так ты ждешь…» - Да, - кивает Обскур. – Но не здесь и не сейчас. И запомни, Северус! Ты – не жертва. Ты – Жизнь. Мои сопровождающие смотрят на меня странными, сочувствующими взглядами, словно знают обо мне гораздо больше, чем говорит Обскур. Гораздо больше, чем я сам. И мне это совсем не нравится. Но выбирать, по крайней мере, сейчас, не приходится. «Кит, - напоминаю я, оборачиваясь к Джеймсу и Сириусу. – На вас – Ушаны.» - Постарайся тратить поменьше Цвета, - советует Регулос. – Он тебе нужен будет совсем для другого. - Ага, - скалится Сириус. – Кое-кому морду набить, наконец-то! Обскур пожимает плечами: - Вообще-то, это дело самого Северуса – бить, или не бить им морды. И выбор его добровольный! – она снова тает, и я даже мысленно выругаться не успеваю. Опять эти странные намеки, загадки, хождения вокруг, да около. И ведь почти прямым текстом говорит, что я должен сделать, но пытается оставить мне иллюзию свободы выбора. Зачем? Словно мне не привыкать, что кто-то там за меня решил и расписал каждый мой вздох? Или она полагает, что мне от этого будет больнее? Нет, не будет. Мне, собственно, снова нечего терять, кроме жизни. А если учесть, что мы тут и не живем вовсе… - Сука! – будто читает мои мысли Джеймс, и я нервно усмехаюсь: ну, надо же! За последние несколько часов мы с ним сблизились настолько, насколько Там не могли и мечтать за всю нашу жизнь. – Вот ведь, уж извини, Сев, тварь бездушная! Играет тут нами, как в куклы, уродина! А чего добивается в итоге? Мы ведь и так сдохли уже, да и разве это вот – существование? Но нет! Мало ей! Ты хоть понимаешь, что она от тебя хочет? «Понимаю, Джейми, не ори так! – отмахиваюсь я. – И выбор она мне вполне нормальный предложила: либо стать таким же, как вы, либо забрать любую из… ипостасей Лили, и проваливать отсюда. Туда. Либо решить небольшую проблему этого мира. Ну, я и выбрал…» - Опс! Да ты еще более чокнутый, чем я думал! – расстроено разводит руками Поттер. – Выбрал он! - Ты на самом деле мог отсюда уйти? – настораживается Сириус. – Тебя Она… отпускала? И ты не пошел? Вот, идиот! - Ладно вам, парни! – пожимает плечами Регулос. – Что, коробит немного, что Снейп опять вас обошел по части порядочности? Это его личный выбор, мать моя Мерлина за ногу! И хватит тут. Вон, лучше смотрите! Нас, похоже, наконец-то заметили. Под самым потолком пещеры пронзительно скрипит, шелестя десятками кожаных крыльев. Ушаны. Голодные до Цвета. - Мерлиновы подштанники! – шипит Поттер. – Сколько их тут развелось! А что, Рег, в Заповеднике тоже растет Цвет? Или они со всего Покоя собрались? - Не-е, наши мышки тихие, по Покою не шастают! Это у Башни Имы их до фига и больше, - отмахивается Регулос, вставая в боевую позу. – Эй, Северус, тебе вниз! Там тропинка. Только в воду не лезь – глубоко, да и Пеликан своего яду в нее наспускал. Так что там теперь что-то вроде кислоты. «Ясно, - я вглядываюсь в край обрыва, пытаясь рассмотреть в темноте пресловутую тропинку. Да, вот и она. Тонкая каменная лента, вьющаяся по спирали к самой воде с огромной высоты своим видом совсем не внушает доверия. Судя по поблескивающим в темноте камням, она влажная и, возможно, скользкая. Как там говорят, в воду не лезть? Что ж, попытаюсь, хотя, мне кажется, спуск по такой дорожке равносилен добровольному прыжку в темную воду подземного озера. – Ну, я пошел!» - Вали, вали! – отмахивается Джеймс, старательно целясь своим мешочком с балластом в зависшего над его головой Ушана. Тварь действительно похожа на летучую мышь-переростка, только крылья у нее почему-то разные по размеру: одно явно больше и мощнее, и потому мышь летает неровными рваными кругами. Да еще очень большая пасть, расположенная прямо на брюхе мерзкой твари, и полная отвратительного вида острых клыков. Джеймс наконец кидает мешочек, и подбитый Ушан с противным скрежетом падает вниз, прямо в темные воды озера, но не успевает их даже коснуться: огромная темно-серая бесформенная туша с плеском выпрыгивает из воды навстречу падающей мыши, и, широко раскрывая громадный рот, буквально раскусывает несчастного Ушана пополам. - Вот и Пеликан, - смачно сплевывает Регулос. – Снова порадовал нас своим присутствием! Пожаловал, будь он неладен. Почуял жратву, урод ненасытный… - Н-да, - Джеймс целится во второго Ушана. – Ничего так зверюшка! Ну, пусть пожрет немного перед тем, как окочуриться! Сириус нервно хихикает, не отвлекаясь от дела: он пытается нанизать атаковавшего его мыша на одну из своих пик. Я качаю головой: шутки шутками, но… Тропинка под моими ногами действительно очень скользкая, и я лихорадочно вспоминаю, есть ли какой-нибудь Знак, дающий хоть немного света. Очень не хочется свалиться прямо в пасть мерзкого кита, да еще с такой высоты. Кажется, Знак есть. Свеча, вроде. Но, прежде чем его использовать, в самый последний момент, спохватываюсь: свет может привлечь тех тварей, с которыми сейчас разбираются Сириус, Джеймс и Регулос. И вот тогда-то свалиться с тонкого каменного перешейка точно не составит никакого труда. Придется идти в полной темноте, старательно напрягая зрение, и так подпорченное постоянной возней с зельями. Внезапно впереди мрак начинает редеть и рассеиваться, словно где-то горит слабенький фитилек. Свет становится все ярче и ярче, наливаясь уже знакомой пульсацией. Еще одно Сердце? Эли, вроде, предупреждала о нем. Сияющий сгусточек лежит почти у самой кромки воды, мерцая переливами теплого сияния, и я невольно протягиваю к нему руку. Знакомое покалывание прошивает всего насквозь, пока Сердце втягивается в кончики пальцев и находит свое место в моем теле. Закрываю глаза, прислушиваясь к себе: новый Знак. Еще один. На этот раз – Знак-оружие. Просто отлично! Тем более, что… Додумать я не успеваю, потому что вода внезапно с плеском расступается, и огромная серая тварь, подпрыгнув высоко в воздух, обрушивается прямо на меня. Я едва успеваю отскочить в сторону и неловко падаю на камни площадочки, когда разъяренное чудище буквально пролетает над моей головой, громко клацнув уродливыми зубами. - Северус! – орет где-то наверху Джеймс. – Мерлин мать твою? Что там у тебя? «Жив, - огрызаюсь я, пытаясь встать с колен. Ногу, вроде, не подвернул. Что ж, и на том спасибо! Гоблин дери, руки-то как дрожат, словно огневиски перебрал! Рисую руну «Перекати-поля», посылая слепящий алым шар в беснующегося в воде Пеликана. – Сюда не лезьте, ради Морганы! Сам разберусь!» Эх, такой план с той руной-«Паутинкой», да не сработал! Ушаны теперь вниз и не сунутся. Испугались. Значит, придется отбиваться в открытую. - Знак рисуй! – я не успеваю удивиться, откуда тут взялась Яни. Это, видимо, нормально, что сумасшедшая Беллатрикс имеет не менее сумасшедшую Сестру, для которой никакие законы не писаны, и которая может бродить по всему Пределу, где вздумается. «Какой еще Знак, твою мать? Что ты тут делаешь, дура? – огрызаюсь я. Ну, нормально, Сев, теперь ты наорал на одну из ипостасей Лили, совсем, как в Тот раз. Осталось только для полного сходства ей оскорблено фыркнуть и уйти. – Жить надоело?» - Знак Скорлупы, - пожимает плечами Яни. Или эта нимфоманка не умеет обижаться, или у нее совсем страх отсутствует, или… я просто не знаю Лили. До сих пор не знаю. – Ну, кружочек такой! Тебе Има должна была Сердце с ним дать. Давала же? «Угу, - искомый Знак находится, но я все равно не понимаю. – А заче…» - Вода, - Яни морщится. – Не, мне она ничего не сделает. Тем более, что я – не тут! – загадочно добавляет нимфетка. – А вот тебе нельзя. Ядовитая она, как и тварь эта. А Скорлупа, она спасет от прикосновений. Типа брони, понимаешь? Я киваю. Рисую Руну и воздух вокруг меня начинает дрожать странным стеклянным маревом. - Вот видишь, - смеется Яни, - получилось! Теперь добивай. Можешь простыми мазками, но это долго, да и Цвета сожрет много. Лучше примени тот Знак, что нашел здесь. Его неспроста тут кинули. Руна «Ястреб». Интересно, что она такое? - Тот же фаербол, но с наведением, - снова смеется Яни. – Ну уж, прицелиться в такую-то тушу проблемой не будет. Рисую треугольник, а затем старательно целюсь в показавшуюся из воды махину. Действительно, по вот такому, да не попасть можно лишь совсем сослепу. Сноп ярких искр взрывается, отскакивая от влажной спины чудовища. Ушаны, привлеченные всплеском Цвета, пикируют вниз, к воде. - А теперь и Паутину можно бросить, - довольным тоном сообщает малявка, небрежно поводя голым плечиком. – Дальше справишься сам, а мне пора! «Куда? – удивляюсь я. – Как ты мимо него теперь пройдешь? Он же совсем взбесился, да и мыши эти…» - А кто сказал тебе, что я – тут? – Яни серьезно морщит носик. – Меня Тут нет. Я у себя Дома. В своих Покоях. «Но ты же… - я протягиваю руку, дотрагиваясь до обнаженной спины стоящей рядом девушки. Кожа. Теплая и гладкая. Под ней ощущаются перекатывающиеся мышцы. Тело, как тело. – И тогда, там, в Беседке…» - Нет, - она с тоской смотрит на меня, словно жалеет о чем-то. – Это… Меня нет тут. И в Беседке тоже не было. Я… Я в клетке сижу. Ты не поймешь. Мой Брат меня держит взаперти. А то, что ты видишь, скажем, у меня тоже кое-какие способности есть. Например, я могу сливаться с Ней, и тогда… - лицо Яни идет крупной рябью, прежде чем рассыпаться сотней сверкающих искр. Обскур! Час от часу не легче. - Чего ждешь? – интересуется Смерть. – Добивай! Ты его смертельно ранил! Одного удара хватит. И я его наношу. А потом, стоя в водовороте безжалостного сияния бушующих Цветов, произношу только одно слово: «Зачем?» Обскур серьезно смотрит на меня. Долго, словно решаясь на что-то. Но, так и не решившись, просто тает в темноте, и лишь на грани тишины я слышу еле различимый вздох: - Я не могу поступить иначе…