"И кровью прорастет трава"

- Да вы оба ненормальные! - Ире наконец-то встает со своих подушек и смотрит на нас совершенно совиными глазами. - Нет, я, конечно, скажу и Юне, и Аве... И остальным, кого это касается, но подумайте сами, ЧТО будет дальше? Вы решитесь оспорить волю Обскур? - Не Обскур решает, кому из нас и когда умирать, - кривится Джеймс. - К тому же все ваши табу... не она их придумала. Она только обозначила границы, а меры выбирали мы сами. И, если мы запутались, что теперь прикажешь делать? Убивать всех без разбора? За что? - Нельзя любить Ключ! - шипит Ире, словно рассерженная кошка школьного завхоза Филча. - Не Вам! А вы... вы!!! Ключи принадлежат не Вам! Мы — не для тебя, не для того же Патриарха, не для Китобоя, и иже с ними! С чего вы решили, что вы правы? Что нам так нужны ваши чувства? - Но тогда я вообще ничего уже не понимаю! - тихо шепчет побелевший Джеймс. - Почему нельзя? Что в этом такого плохого? - А потому и нельзя, - слышу я ненавистный голос нашего призрачного кукловода, - что все это — не для Вас. Лишь для одного человека. Хотя, я не совсем правильно выразилась. Нет, этот Мир для вас. Для вас всех, дорогие мои МАСТЕРА СМЕРТИ! - Обскур победно хохочет, но я успеваю схватить ее почти бесплотную руку, прежде, чем она растворится в тьме Покоев Ире: «Ты! Может, хватит играть, а? Надоели твои каждую секунду меняющиеся правила! Или объясняешь, в чем дело, или я клянусь, что вместе мы разнесем тут все к мерлиновой матери!» - О, не кипятись, Избранный! - издевательски тянет Обскур. - Лучше скажи-ка мне, мой умный мальчик, что знаешь ты о Старшей Палочке? И других МОИХ Дарах?.. ...Итак, все плохо. Нет, все гораздо хуже. Дары Смерти. Я предполагал, что эта жутковатая сказочка не так уж проста. Знаю, что Альбус был хранителем как минимум двух Даров из трех. Третий, Плащ Смерти, принадлежал наследникам Певерилла. Каково же было мое удивление, когда в первый же год учебы младшего Поттера в Хогвартсе я узнал, что проклятая вещица принадлежит ему. Досталась по наследству от Джеймса. Мерлин мой! Если бы все те, кто имел отношение к этим вещам, только могли бы предполагать, что их ждет в дальнейшем, и как они будут расплачиваться за весьма сомнительную милость Смерти! Обскур криво улыбается, объясняя нам, что же на самом деле представляют из себя ЕЕ Дары: - О, я даже в какой-то мере рада, что и ты все вспомнил! - она серьезно смотрит на Джеймса. - Тем лучше. Потомок Певерилла, твое сокровище и привело тебя сюда! «Хорошо, насчет Джеймса все понятно, но... Лили? А Сириус? А... Ремус? Он же тоже тут, да? Они-то в чем виноваты? Что они тут делают?» - Они? - Обскур хмурит тонкие брови. - А кто-то, кажется, забыл, что Мародеры вовсю пользовались добротой своего друга! Плащик использовали все четверо. И девушка тоже. Видите ли, милые мои, Дары имеют некоторое свойство воздействовать на всех тех, кто их хотя бы однажды касался. Хотя бы однажды! Задумайтесь над этим, милые мои! Впрочем, я и так слишком много говорю вам! «Нет! Ты говоришь слишком мало! - возражаю я. - И того, что ты сообщаешь нам раз от разу совершенно недостаточно! Мало того, каждый раз информация совершенно не сходится с тем, что ты говорила в предыдущий раз! Сколько же можно?» - Столько, сколько я захочу! - она мрачнеет и бросает подозрительный взгляд на сжавшуюся в комочек на своих подушках Ире. - И хватит этих упреков! Если я решу, что вам что-то надо знать, я сообщу. - Ладно, - внезапно покладисто соглашается Джеймс. - Только скажи нам вот еще что: мой сын... Он тоже сюда попадет, если... Я чувствую, как в моей груди все холодеет: дементор нас дери! Гарри! Плащ! Палочка и Камень! Если мальчик внезапно умрет, то он попадет Сюда? И его ждет такое же безрадостное существование? Превратиться в чудовище? Собирать крохи Цвета? Каждый день пытаться выживать Здесь? И еще не только Гарри, но и... младшие дети Уизли? Девочка Грейнджер? Даже этот увалень Лонгботтом? Все они попадут сюда? Обскур внимательно смотрит мне в глаза, и я вижу в ее холодных золотых зрачках приговор. Она кивает головой. Джеймс скрипит зубами: - Мерлин! И что, совсем ничего нельзя сделать? Ладно, мы. Мы заслужили это. Но дети!.. - Можно, - тихо шепчет Ире, с опаской глядя на Обскур. - Можно. Только для этого... для этого... - Молчи! - предостерегающе шипит Обскур. - Не время! Пока еще не время! - Суд, - тихо бормочет Ире, осторожно дотрагиваясь кончиками холодных, как лед, пальцев до моего плеча. - Суд начался. Вы опаздываете. - Оле! - вскрикивает Джеймс, хватая меня за руку, и тащит к порталу. - Если мы опоздаем, они кинут в Кошмар ее! «Дементор дери! - огрызаюсь я. - А что, Сириус совсем мозги потерял? Какое отношение имеет твой Ключ к твоему опозданию?!» - Но, видишь ли, Сириус — всего лишь наш глава, а судья и инквизитор у нас - Мицар. Он — главный блюститель законов, а остальные, включая Сириуса, его лишь поддерживают. «То колесо с головами? - я мрачнею, пытаясь угадать, кого же мне напоминает этот Брат. То, что Малфой-старший еще жив, я чувствовал каким-то странным шестым чувством. Но кроме него на ум не приходило больше ни одного имени. - Как думаешь, кто это может быть?» - Хммм, - Джеймс внезапно тормозит и внимательно смотрит на меня. - Честно? Без понятия, знаешь ли. Он мне напоминает сразу несколько весьма неприятных личностей, но они, кажется, все еще не Тут. «Я тоже никого похожего вспомнить не могу, - качаю я головой. - Впрочем, сейчас это не так уж и важно!» - Точно, - соглашается Джеймс, а затем оповещает: - Ну, вот мы и пришли, Северус. Зал Дуэлей. Только умоляю тебя, не вмешивайся, ладно? Что бы там не говорилось и не делалось, молчи и смотри. А потом забери Оле и спрячь ее где-нибудь в своих Покоях. «Зал Дуэлей? - удивленно переспрашиваю я. - Вы, что же, на Суде сражаетесь?» - Нет, - Джеймс снова мрачнеет. - Не в моем случае. В моем случае полагается просто показательная казнь. И все. Еретиков тут, как видишь, не очень привечают! - он делано смеется и ныряет в открывшийся портал. Зал Дуэлей представляет собой овальное помещение с неожиданно-синими стенами и огромным разбитым круглым окном-витражом почти под самым высоченным потолком помещения. По периметру зала идет узкий каменный карниз из черного полированного мрамора, поднимающийся от самого пола к потолку величественной и жуткой спиралью. На самом верху карниза просматривается маленькая площадочка — и не площадочка вовсе, а так, крохотный круглый пятачок, на котором установлен странный черный штандарт, словно рваный пиратский флаг, или траурное знамя. Пол Зала Дуэлей покрыт обломками костей и какими-то осколками. - Мрачное место, - хмыкает Джеймс. - Ну-с, а вот и господа-обвинители! Я еще успею тебя со всеми ними познакомить! - его улыбка превращается в болезненный кривой оскал загнанного в смертельную ловушку хищника. - Ну, Кастора, Мицара и Поллукса тебе, я думаю, представлять не надо! Равно, как и Антареса, Сириуса и Порциона? Я только чуть заметно склоняю голову, соглашаясь с его словами. - Хорошо, - бормочет Джеймс, указуя на одного из присутствующих Братьев. - В таком случае, познакомься — это Алголь! Брат Яни? Я пытаюсь проследить глазами за направлением жеста Джеймса и встречаюсь взглядом с раскосыми золотистыми безумными глазами. Существо, которому принадлежат эти яростные очи, способно удивить даже меня: почти-скелет, обтянутый пепельно-сизой кожей, но в анатомии этой псевдо-мумии нет ничего человеческого. Ее ребра и тазобедренные суставы произрастают в ужасающую конструкцию, напоминающую огромную старую птичью клетку, у которой вдруг по какому-то сюрреалистичному недоразумению внезапно отросли ноги, руки, хвост и... очень человеческая голова. Женская голова. Точнее, старушечья, обтянутая серой пергаментной кожей и увенчанная гребнем кроваво-алых жестких волос. «Женщина?» - удивленно выдыхаю я, понимая, что сидящее перед нами существо никак, ни при каких обстоятельствах, не может быть мужского пола. - Нет, - качает головой Джеймс. - Андрогин. Но характер очень бабский, склочный и стервоз... «Белла. Беллатрикс Лестрейндж, - я снова внимательно смотрю в безумные глаза Алголь. - Возможно, ТУТ она и мужчина, но это, увы, многого не меняет!» - Возможно, - Джеймс еще больше мрачнеет. - Значит, мы правильно догадались насчет Кастора. Эх, знать бы точно, кто такие Мицар, Арктур и Бетельгейзе! Тогда мы могли бы попытаться действовать с учетом имеющейся у нас о них информации... - Подсудимый Орион! - мягким, мурлыкающим тоном произносит вплывающий в портал Мицар. - Прошу Вашего внимания! Суду Братьев стало известно, что Вы, единожды уже уклонившийся от своей прямой обязанности по наказанию нерадивых еретичек, именующих себя Сестрами, на этом, увы, к нашему прискорбию не остановились! До Суда дошли сведения о том, что Вы поверили в ту дикую ересь, что распространяют беглые Сестры Эхо и Айя, сгнить им обоим в Кошмаре! Эту ересь об тайной воле Обскур, о Цвете, так называемых Сердцах и Знаках, а так же самую страшную богохульщину — возрождение нашего рая при помощи Крови Избранного! «Возрождение при помощи... Моей крови?» - нет, я догадывался, что мне придется умереть, если я выберу тот самый Третий путь, но быть принесенному в жертву? - Не все так просто, Северус, - тихий шепот Обскур звучит в моих ушах, заглушая вкрадчивое мурлыканье Мицара. - не все так просто. Это не жертва — ты сам все сделаешь, но лишь тогда, когда будешь к этому готов. ЕСЛИ будешь готов. Не забывай — я все еще не держу тебя. Бери любую из понравившихся ипостасей своей глупой рыжей подружки, так неразумно перечеркнувшей вашу совместную судьбу, и проваливайте. А разгребать все это... Что же, ведь остались еще дети. Им, значит, и решать судьбу этого мира! Дементор дери! Мало мне того сомнительного счастья знать, что после своей смерти Лили удостоилась странной чести быть Ключами этого мерзкого мира, так теперь мне еще ненавязчиво намекают, что ее сын, ради которого мы и так уже отдали не только свои жизни, но и все, что вообще можно было пожертвовать, снова по самые уши вляпался в историю. И теперь уже рядом с ним не будет ни Ордена, ни Альбуса, и даже меня... Этот вызов сродни тем горьким обвинениям, которые когда-то кидал мне в лицо малолетний мальчишка. Тем самым, на которые у меня нашлось сил лишь прохрипеть «Никогда не называй меня трусом!» Так что, снова хотите усомниться в моем мужестве и способности выбрать правильно? Ту самую сторону? Мерлин мой, но как же я устал быть пешкой, как устал от вечно навязываемого выбора. Добро, зло, тонкая грань, по которой приходится каждый день балансировать, рискуя лишь своей никчемной жизнью. И получить за это лишь смерть и забвение? Хотя, какое тут, к Волдеморту, забвение? Но я пока еще в какой-то мере остаюсь собой. Все тем же Северусом Снейпом, тролль вас раздери! И я могу сам решать, наконец, тут и сейчас, ЧТО мне делать и КОМУ верить. «Отвали! - Обскур подавленно замолкает, пытаясь понять, что же со мной происходит. А ничего. Просто достала она меня. И все: - Пошла прочь из моих мозгов!» «Ты... соображаешь, что и КОМУ говоришь?» - злой кошкой шипит она, иглами раскаленного железа впиваясь в мое сознание. «Соображаю. И я сказал, проваливай подобру-поздорову!» «Иначе что?» - издевательски тянет она. Интересно, могут ли мои способности окклюмента действовать здесь? Вот сейчас и проверим... «Идиот, - фыркает Обскур. - Я хотела с тобой по хорошему...» «Ага, мило и так ненавязчиво подтолкнуть к своему увитому цветами алтарю, вложить ритуальный нож и потребовать вырезать себе сердце! - я отмахиваюсь от нее, как от назойливого насекомого: - И вообще, шла бы ты отсюда! И не мешала мне.» «А! Значит я мешаю? - строит она оскорбленную невинность. - и чему же, если не секрет? Решил выступить в Суде? Кем? Адвокатом? И кому? Своему вечному врагу?» «Враг у меня один. И это не Джеймс, - а я, оказывается, умею мысленно рычать. Н-да. Очень интересно... - Ты сама знаешь, о Ком я!» «Вот как? - а теперь я слышу в ее голосе... неприкрытое довольство. Она РАДА? - Хорошо, Северус. Очень хорошо. Правильный путь выбрал. Если ты смог с ними примириться, если впустил в свою душу сочувствие и теплоту по отношению к ним, то ты не зря их тут встретил. Осталось совсем немного, и я наконец объясню тебе, для чего ты тут на самом деле. И ты, и Все Они...» - она тает, ускользает из моего сознания, а я снова чувствую себя полным идиотом. Какое мерзкое чувство! Тем временем, как оказалось, я пропустил почти всю обвинительную речь Мицара и оправдания со стороны самого Джеймса. Его тихое бормотание заглушает презрительный голос Кастора: - Да что мы слушаем этого еретика, Братья? Закон един для всех нас! И уклонение от его исполнения, распространение ереси заслуживают лишь одного — смерти! В кошмар его, и дело с концом! - Верно, Брат! - высоко и истерично визжит уродец Алголь. Преданная собачонка, и тут нашедшая любимого хозяина. - Убей его! - внезапно знакомым голосом Крауча-младшего поддерживает из своего угла Бетельгейзе, страшная помесь человека и граммофона. - Кончай его, кончай! - надрывается Поллукс, аж подпрыгивая на своих шарообразных конечностях. - А что думает Сириус? - я вздрагиваю, узнавая спокойный холодный голос Регулуса Блэка. И он тоже тут? Он... тоже дотрагивался до Даров? Впрочем, кто его знает? Ведь хоркруксы он видел и даже сумел выкрасть один из них... Регулус. Единственный человек в свите Тома Рэддла, который открыто попытался идти против него, когда понял, куда заведет Темного лорда начинающееся безумие. Я помнил высокого темноволосого симпатичного юношу, немного похожего на Сириуса Блэка. Существо, которым стал Регулус после своей гибели, очень мало на него походило. Лишь лицо, как и у Джеймса, осталось прежним. Остальное тело напоминало бронированную машину, буквально под завязку утыканную какими-то устрашающего вида пушками. Видимо, он и есть Броненосец. Ну, что же, все в сборе, все — знакомые лица. И, как я и боялся, часть из них - «милые сердцу» Пожиратели во главе со своим сумасшедшим Лордом. Только вот Мицара я пока так и не вычислил... - Я считаю, что нет в поведении Ориона особой ереси, - задумчиво тянет Альб... Патриарх. Нет, все же не могу. Не могу я ЭТО называть Альбусом, хоть еще раз убейте. - Закон он не нарушал, и я... - Довольно! - перебивает его Кастор. - Хватит уже слушать твои безумные бредни! Добро, любовь! Ха-ха-ха! Нет в нашем мире ни добра, ни любви, ни справедливости! Есть только Закон! Пора запомнить это, Патриарх! Нельзя делить нас на своих «любимчиков» и изгоев! Кому, как не тебе, знать, чем это в итоге закончится? - его голос становится все более и более угрожающим. - Я и не делю, - спокойно отвечает Патриарх. - Это ты ошибаешься, Кастор. Ненависть, ненависть ко всему живому застилает твои глаза. Но попытайся хоть раз о ней забыть. Хоть раз послушай свое сердце, а не свои амбиции! Неужели тебе не хочется хоть немного... - Заткнись, мерзкий старик! Ты нас всех уже достал! - визжит из-за спины Кастора бесноватый Алголь. - Что мы его до сих пор слушаем? Пора выбрать нового Старшего Брата! Кастора! Кастора! - Ах, ты, мелкая шавка! - задыхается от возмущения стоящий возле Патриарха Антарес. - Только вякни еще что-то подобное, еретик проклятый! Сам в Кошмар прямиком полетишь! - А я помогу как-нибудь, - меланхолично шепчет себе под нос Порцион. Но Кастор, явно ободренный большинством поддерживающих его Братьев, довольно тянет: - А что? Это хорошая мысль, а, Младший? - он обращается ко мне. Словно... словно проверяет, на чьей я стороне? Или ждет, что я опять приму Его сторону? Не дождется! «Нет. Эта мысль крайне неудачная, - я смотрю прямо в глаза этому проклятому чудовищу, однажды уже отнявшему у меня не только самое дорогое, но и надежду на то, что мне позволено будет остаться самим собой. - Запомни, Кастор, Я ТЕБЯ НЕ ПОДДЕРЖИВАЮ, и ОРИОН НИ В ЧЕМ НЕ ВИНОВАТ!» - Ах, вот оно что, - он почти мурлыкает, но меня этот обманчиво-мирный тон уже не обманет. - Младшенькому Братику успели-таки задурить мозги, да? - Ага! - в один голос гогочут Барти, Беллатрикс и Хвост. - Может, ему еще внушили и то, что он — Избранный? - О! - оживляется Кастор. - Так мы это сейчас проверим! Значит, Орион не виновен, да? Тогда... докажи это нам, Младший! Сразись со мной на дуэли! Здесь и сейчас! Сразись и умри, Северус Снейп, потому что ты никогда не сможешь победить меня, Томаса Марволо Рэддла, Лорда Воландеморта! О, а вот это несколько неожиданно. И даже более того. Выходит, я не ошибся относительно Кастора? А остальные? Бэлла? Питтегрю? Крауч? И они тоже... помнят? Дементор их раздери! А Альбус? Он-то что? Мой шок еще не до конца прошел, но тут внезапно Патриарх, точнее, Альбус, подает голос: - Дуэль не может состояться. - Это еще почему? - шипит рассерженной гадюкой Кастор-Волдеморт. - Струсили, да? Облажаться боитесь, как в прошлый раз? И правильно! А знаешь, кто виновен в той заднице, в которой мы все тут сейчас пребываем? Знаешь? О, Святой Альбус! Непогрешимый Дамблдор! Думаешь, я не знаю, из-за кого умерла твоя сестрица? Не ведаю, что ты чувствовал к Мицару, когда он еще был ТАМ, одним из величайших волшебников? А твоя зависть? Ведь из-за нее ты погубил его и завладел Старшей Палочкой! А я? Как отнесся ты ко мне? К одинокому, никем не понятому ребенку? Что же ты молчишь? Где же твоя сила Великой Любви? А? И где она была тогда, когда я, Я! так отчаянно в ней нуждался? А этот твой сопляк Снейп? Шпион? Х-ха! Тоже «жертва» любви, да? Ты ведь ненавидел своего «дорогого мальчика», Альбус? Он раздражал тебя, будучи студентом? Не потому ли, что был талантливее твоих гриффиндорцев, и, будучи презренным слизеринцем, осмелился бросить вызов всему вашему безмозглому факультету? Ответь, Альбус, ведь это правда! Ты всего лишь играл им, как и мной, как и Геллертом? Как играл своей сестрицей и братцем, а потом — сопливым щенком Поттером! Ты, величайший... манипулятор! И много помогли тебе Дары? Те самые Дары, что ты присвоил себе не по праву? «Молчите, Альбус! Умоляю! - прошу я Патриарха. - Вы ведь понимаете, что он просто провоцирует Вас!» - Нет, Северус, - тяжело вздыхает Патриарх, подкатывая ближе к краю площадки. - Он, как ни прискорбно это сознавать, во многом прав. Я действительно использовал и тебя, и Гарри. Но лишь для того, чтобы остановить то чудовище, что возникло, опять же, по моей вине, моему недосмотру... - Чего ждете? - подает голос Геллерт Гриндевальд, он же — Мицар. - Может, хватит уже мыльные оперы разводить? Есть Суд, есть Приговор, есть подсудимый! И есть, как я понял, Защитник? - страшные лица Тирана поворачиваются ко мне, кривясь в презрительных гримасах. - Не так ли, Младший? По нашему закону ты можешь спасти шкуру этого осужденного еретика, если примешь вызов одного из Братьев-обвинителей! Кастор вызвал тебя. Ты, конечно, можешь и отказаться, но тогда умрет не только он. Его милая Сестрица присоединится к нему в этом коротком вояже в Кошмар. Да и тебя, уж извини, за трусость покарают — отберут твою Сестру. Отберут... мою Лили? Но ведь я не отказывался от вызова. Я просто не успел ничего ответить. И я отвечаю сейчас: «Я готов. Я принимаю вызов!» Почему-то Братья притихли. Кастор сверлит меня неприятным взором, а затем заявляет: - Я требую, чтобы бой был ЧЕСТНЫМ! Только ФИЗИЧЕСКАЯ СИЛА! И никаких, я говорю, НИКАКИХ еретических штучек с этими твоими Знаками! - он яростно подпрыгивает на месте, а я снова слышу голос Джеймса, тихо шепчущий мне: - Блин, Сев! Это хреново! Если Альбус согласится на это условие... Ты же — не один из нас. Не Чудовище. Значит, он тебя убьет! «А разве он не этого и добивается? - криво усмехаюсь я. - Но, поверь мне, Поттер, ты слишком мало обо мне знаешь. Я так просто не сдохну. Мое «везение» мне не позволит!» - Шутишь, - тихо отзывается Сириус Блэк, скрипя зубами. - Ну да, в своем амплуа! Это не шутки, Сопли... Северус! Кастор — сильнейший из нас! Если только не свершится чудо... - Его надо свалить, - бормочет под нос Ремус. - Запутай его на Арене! Пусть шлепнется. Тогда он будет не опаснее мухи. - Точно! - обрадовано восклицает Джеймс. - Я же говорил об этом! Ноги — его слабое место! - Решено! - гудит Альбус. - Братья поддерживают требования Кастора! Поединок проводится только при применении физической силы! - Съели, придурки! - радуется Крауч, пытаясь обнять пританцовывающего от нетерпения Петтигрю. Бэлла капризно кривит острозубый уродливый рот, а Кастор... он торжествует: - Ну, вот и пришел твой конец, Северус! На этот раз — все! Продолжения не будет! И, знаешь ли, я рад, что именно я вырву твое продажное сердце и швырну его в Кошмар! А потом разделаюсь с твоей мерзкой рыжей грязнокровкой, со ВСЕМИ ее ипостасями! «Ну уж нет, Том! Больше я тебе ее не отдам!» - я делаю шаг к Арене, краем глаза замечая проскользнувшую сквозь строй Братьев тоненькую фигурку в коротком черном платье. Айя?.. - Северус! - голос Айи еле слышен и заметно дрожит. Я поздновато спохватываюсь, что кого-кого, но Айю тут видеть явно не рады. Однако мятежная Сестра-беглянка игнорирует очень заинтересованные взгляды Тома и Геллерта, и испуганные глаза Ремуса. Равно, как и всех остальных. Она пришла ко мне. И то, что ее привело... «Айя? - я чувствую, что мое горло предательски сжимается от нехорошего предчувствия. А еще я внезапно понимаю, что Лили, моя серебряная Лили так давно со мной не говорила. Значит ли это?.. - Айя? Что?..» - Прости, - черные глаза миниатюрной брюнетки наполняются слезами. - Подвела тебя. Нельзя мне было Сюда! Но... -Хватай еретичку! - дико взвывает Беллатрикс, но громкий голос Альбуса останавливает единое движение Братьев, кинувшихся к скорчившейся у моих ног гетере: - Стойте! Назад! Девушка пришла сама, и не к вам, а к Избранному. Вы осмелитесь нарушить волю Той, которая дала Дары? Говори, Ключ Раздора! Ключ Раздора? Вот как они называют ту, которую Обскур назвала бунтарским духом? Интересно, а другим Сестрам они тоже дали подобные имена? Впрочем, это не так уж и важно. Гораздо важнее то, что скажет Айя. Но она только бледнеет еще больше и смотрит на меня глазами смертельно раненой оленихи. И я внезапно понимаю, что означает ее визит. И эта тишина... «Когда?» - никогда не думал, что несуществующий голос может дрожать. И что так невыносимо больно. Тупая игла в области сердца. Нет, это уже было. Давно, но было. Я уже проходил через это. Тогда и там, прижимая к груди еще не начавшее остывать тело. После Авады не бывает крови, страшных ран, ссадин и прочих следов, и, если не знать, то кажется, что она просто уснула. Навсегда. Тихо и спокойно, почти улыбаясь. Только вот пальцы ледяные и... Нет, хватит! Это было, Тогда и Там! Хватит этого! Не хочу! Но оленьи глаза Айи уже читают мой личный приговор: - Она... Отдала себя Перекрестку. Прости! Прости нас всех! Прости ее! Это... ради тебя. Так было надо. «Зачем? Я не просил у нее Такой жертвы!» - мне уже плевать и на столпившихся Братьев, и на назойливый шепот Обскур в моих ушах: - Северус! Северус... Поединок! К дементорам! К дементорам все! Я опять... опять опоздал. Лили! Снова ушла. Тихо и неслышно. На этот раз ее жертва была принесена ради меня, но мне от этого не легче. - Дурак, - вздыхает Обскур. - Айя — тоже твоя рыжая. И остальные Ключи. Да, кусочек ее души растворился в Промежутке, но она сама все еще тут, с тобой. И ждет Твоего решения. Ты ведь не просто так здесь, Северус Снейп. Тебе дан уникальный шанс. Да-да, теперь я говорю открыто: - ты можешь возродить Промежуток. А еще ты можешь все изменить. Все-все. Только для этого осталось сделать один-единственный шаг. Правильный шаг. Так и сделай его! И пусть жертва твоей рыжей будет наконец не напрасной! Как говорил твой мудрый друг? Любовь — самое сильное оружие? А ты сам? Ведь любил же больше жизни, и был верен до самой смерти! Значит, и сил у тебя предостаточно! «Что... я должен сделать?» - я закрываю глаза, лишь бы не видеть слез в черных очах Айи. - Э, нет! Сам! Только сам решай! - смеется Обскур, но уже совсем беззлобно. - Впрочем, не хочешь ли для начала простить кое-кого? «Уже простил, - не соглашаюсь с ней. - Этого мало?» - Видишь ли, ты простил, но не Всех, - пожимает плечами Обскур. «Прикажешь с Томом на радостях обняться и Бэллу расцеловать?» - язвлю я, но она только фыркает: - От тебя зависит, Северус. Захочешь — и обнимешь. Если сочтешь необходимым... «Хорошо, - я мягко дотрагиваюсь до заплаканной Айи, провожу по ее волосам рукой, а потом поворачиваюсь к Тому. - Ты, кажется, поединка хотел? Не передумал?» Я понимаю, что шансов на победу в таком бою у меня мало — тело мое осталось прежним, в отличие от тел переродившихся в Пределе Пожирателей и фениксовцев. Но отказываться от поединка, тем более, Сейчас, уже не имеет смысла. Я готов умереть. Обскур говорит о прощении? Хорошо, я даже готов не слишком сильно сопротивляться. Хотя полностью простить? Нет, не могу. Не могу, хоть убейте! Мерлин мой, какая ирония! Айя качает головой: - Северус, Ее ты не вернешь, но подумай о тех, кто еще остался рядом. Вот именно! Я всю свою сознательную жизнь после перехода на сторону света только и думаю. Думаю о других. Не о себе. А что я получаю в итоге? И что, опять же, в итоге, я могу? Кому я помог в последнее время? Кого я спас в Промежутке? - Уту, - мрачно шепчет Джеймс. Он слышит мои мысли. Забавно. Том тоже слышит? Его радует мое обреченное отчаяние? Или ему, как всегда, почти-все-равно? Лишь бы боль была сильной и... чужой? - Мальчик мой, - мягко рокочет Альбус. - Ты многое можешь! Нет, простите, Альбус, не в этой жизни. Я запутался. Я должен найти решение этой треклятой головоломки, должен понять, что опять я делаю не так! - Все ты делаешь так, - вздыхает Обскур. - Только пока не до конца осознал это. Твоя миссия — не только пожертвовать собой. Даже не так — это вообще не основное. Главное... - Пошли отсюда, - внезапно кривится Том. - Я не буду с тобой драться, Снейп. Знаешь ли, не Сейчас! Это что, совесть проснулась? Благородный порыв души? Жалость? - Иди к дементорам! - Волдеморт громко издевательски хохочет: - Не дождешься ты у меня жалости! Ни ты, ни кто-то еще! Вы жалели МЕНЯ? Тогда и Там? Ребенка? Так и катитесь к троллям! И не думай, что я струсил! Уж кого-кого, но тебя, Снейп, я боюсь меньше всего. Ты никто. И ничто. И без них — он обводит широким жестом тех Братьев, что стоят за моей спиной, - ты вообще пустое место! Но, видишь ли, я просто сейчас не ХОЧУ, и все. Нет настроения о вас руки марать. Не думайте, однако, что все закончилось! Нет, я убью вас всех! И этот мир будет моим. Полностью и без остатка. А потом я выпью его до конца и найду способ вернуться! А вы все сгниете тут! И пойдете на удобрения этим вашим паршивым Садам! Что же касается тебя, Снейп, не думай, что я забыл то, что ты сделал! И ты заплатишь по полной! Я отберу у тебя все, что еще осталось! Я буду по одной убивать частички твоей ненаглядной грязнокровки, чьей милостью и создано это дерьмовое место! О, я превращу его в твой персональный Ад! И вот, когда ты останешься совсем один, мы и поговорим по душам! - Трус! - кричит Айя, выбегая вперед, и плюет Тому в лицо, но Волдеморт лишь презрительно смеется: - А, это ее Храбрость, да? Ну-ну! Я не забыл, грязнокровая сучка, как ты вот так же кидалась на меня, защищая своего выродка! Впрочем, я тебя сейчас пощажу. Катись к своему ублюдочному полукровке, которому у тебя так и не хватило смелости признаться в мерзком чувстве! Пока у вас еще есть время! Наслаждайтесь, если сможете! - Том ныряет в портал, игнорируя возмущенный ропот Братьев. Айя кидается за ним, но в последний момент я хватаю ее за руку: «Стой! Ты с ума сошла!» - А хоть бы и так, - горько хмыкает она, оглядываясь на стоящего рядом Джеймса. - Знаешь, Сев, ведь он прав! Я... дура. И совсем не смелая. Я просто боялась. Боялась того будущего, что нас могло ждать. Ты — слизеринец, я - с враждебного вам факультета. Да и твоя семья... И та ссора... Знаешь, я ведь простила бы, но это был такой удобный предлог. Ничего бы у нас не вышло! «Понимаю, - Мерлин мой, какая усталость вдруг накатила. Меня, как оказалось, могли простить. Могли спасти от того кошмара, в который превратилась вся моя жизнь. Могли, если бы хоть на секунду поверили. Если бы захотели поверить. А я? Я должен... простить? И кого? А главное, за что? Альбус, помогите мне! Я, кажется, уже не найду правильного решения... - Жаль, что так получилось, Лили. И я очень хотел бы сказать, что во всем, что произошло, нет твоей вины, но...» - Я это знаю, - мрачнеет Айя. - И, вовсе не жду твоего прощения. Я его не заслужила. Но послушай меня, Сев, если ты еще хочешь нам помочь, ты должен повидать Эли. Это последняя моя частичка. И последний Ключ. Только с ее помощью ты будешь окончательно готов к выбору. И я даже рада, что у Кастора так внезапно пропало желание немедленно выяснять отношения. Я оглядываюсь на Альбуса: «Ключ Эли...» - Иди, мальчик мой, - устало говорит Дамблдор. - Она ждет тебя!