***
Делая глоток горького кофе, Чонгук ставит бумажный стаканчик в органайзер и осторожно поднимает бинокль к глазам, сканируя окрестности особняка Ли. Небольшая лесопосадка деревьев, находящаяся чуть выше, на холме, хоть и расположена недалеко, обеспечивает отличную видимость на дом и всё вокруг него. Альфа приезжает сюда уже третий день, облюбовав шикарное место и взяв в аренду небольшой автомобиль цвета хаки. Тэхён пока занимается поиском компромата на Ли, а Намджун пробивает информацию на его прислугу. Возможно, кто-то всё-таки сможет им помочь подобраться к Чимину поближе. Взгляд карих глаз с прищуром проходится по окнам, фасаду и входной двери особняка, запоминая каждую деталь. Чонгук внимательно прислушивается к окружающим звукам, фиксируя их в своей памяти. Он знает, что любая мелочь может быть важной, любой момент — решающим. В его профессии не должно быть места случайности или неосторожности, но теперешнее физическое состояние всё равно рассеивает внимание. Через бинокль Чон видит, как в одном из окон дома распахиваются шторы, и еле удерживает себя на месте, замечая исхудавшую фигуру Чимина. Сердце словно останавливается на несколько секунд, а потом резко набирает быстрый темп, колотясь о рёбра. — Волчонок, что с тобой произошло? — хрипит альфа, еле выговаривая слова, потому что всё тело становится ватным, а на глаза словно опускается пелена. Его самочувствие в последние дни снова ухудшилось, и если бы не вещи Чимина, которые служат обезболивающим, Чонгук бы, наверное, слёг. Ещё в больнице врач посоветовал вдыхать запах истинного, который остался на его одежде, это на какое-то время будет облегчать боль. То, что омега оставил в номере целый чемодан вещей — ещё одно доказательство поспешного и, скорее всего, вынужденного отъезда. Ну а если сопоставить все факты и поведение Ли Донука на выставке в Сан-Франциско, можно сложить этот сложный пазл и окончательно убедиться, что Чимин покинул Чонгука по принуждению. Альфа продолжает наблюдать, как два черных Rolls-Royces медленно выезжают из ворот особняка и неспешно направляются в сторону города. Это уже не первый раз, когда он видит подобную картину. Каждое утро в одно и то же время Ли выезжает из своего дома в одной машине, за которой следует другая, создавая небольшой кортеж. Чонгук не может не задать себе вопрос: «Зачем Ли Донуку такое сопровождение? Неужели его деятельность настолько важна и опасна, что понадобилось столько охраны? И почему тогда в Америке с ним был всего один, хотя и тот остался у входа? Что скрывает этот мутный альфа и чем он мог шантажировать Чимина?» Сделав ещё одну пометку в блокноте, что сегодня автомобиль, в котором вчера ехал Ли, едет впереди, альфа начинает анализировать информацию, собранную за последние дни. Все детали, каждое наблюдение, каждый шорох — всё это кусочки головоломки, которую они стремятся разгадать. Одновременно с этим Чон продолжает вдыхать аромат своего истинного, оставшийся на бежевом гольфе, и ему действительно становится легче. Этот запах для него будто утешение, напоминание о возлюбленном. Своего рода мотивация не опускать руки, упорно ища варианты решения. И хотя Намджун не очень был доволен идеей слежки, Чонгук не жалеет, что настоял. На сегодняшний момент информации не так уж и много, но даже она может помочь. Прежде всего, Чимин фактически не выезжает из дома один, только вместе с Ли. Он каждый день выходит во двор и в сопровождении какого-то молоденького паренька и двух охранников гуляет по осеннему саду. Воздух уже прохладный, и омега кутается в ворот шубы, видимо, боясь простудиться. Чимин очень исхудал, его скулы стали острыми, а под глазами виднеются синяки. Чон сделал много фотографий и, увеличив на ноутбуке, весь вечер рассматривал своего потерянного истинного. Полтора часа проходят незаметно. Альфа успел созвониться с Намджуном, который по фотографиям пробил имя парнишки, всё время крутящегося около Чимина. Оказалось, ему всего девятнадцать лет и он круглый сирота. Отец погиб, когда папа носил второго ребёнка, а у того от стресса случился выкидыш, повлекший серьёзные осложнения и смерть омеги. Так Чон Хосок в десять лет остался один и скитался по детским домам. Впоследствии он достиг совершеннолетия и устроился работать на стройку, откуда странным образом попал в дом Ли. — Думаю, можно попробовать, — слышится из динамика телефона. — Потому что это единственный вариант. Все другие работают у Донука уже давно, скорее всего, люди проверенные. А этот мальчишка всего два месяца в доме, и, насколько я понял из твоих слов, он приставлен именно к Чимину. — Ну, если Чимин куда-то и выходит, то только в сопровождении этого Хосока, — отвечает старшему Чон, а в голове уже запускается механизм, продумывающий, как подстеречь этого парнишку и как его заставить им помогать. — Давай вечером соберёмся у меня и всё обсудим. Бери этого… — Ким прокашливается. — Отмороженного… Тэхёна, короче. Может, и он чего накопал? — Ага, давай… Мне пора, — видя, как Чимин выходит на улицу и садится в автомобиль вместе с тем самым парнишкой и ещё одним охранником. В другое авто влезают два охранника и водитель. — Погоди, я хотел… — пытается докричаться до него Намджун, но Чонгук сбрасывает звонок, откладывая бинокль на пассажирское сиденье. Он заводит арендованную машину и выжидает, когда очередной кортеж выедет из ворот и отъедет на допустимое расстояние. Впервые за несколько дней Чимин уезжает лишь в сопровождении Хосока и охраны. И альфа не упустит шанса за ними проследить. Как только машины скрываются за поворотом, Чонгук тут же срывает машину с места, пытаясь их догнать. Уже через несколько минут на горизонте маячат огни задних фар чёрного автомобиля, и альфа слегка притормаживает, чтобы себя не выдать. Он аккуратно выдерживает безопасное расстояние, успешно, не привлекая лишнего внимания, а когда они выезжают на загруженную улицу, и вовсе плетётся сзади, удачно маневрируя из ряда в ряд, при этом не теряя машину с Чимином из виду. Альфа с напряжением следит за каждым её поворотом, пытаясь построить в голове предполагаемый маршрут. Галерея омеги находится в другой стороне, а в том направлении, куда они сейчас двигаются, могут располагаться только большие торговые центры и целая улица магазинов брендовой одежды. Светофоров становится больше. Они мелькают, создавая ощущение игры в прятки, и Чонгук нервничает, боясь упустить из вида драгоценный автомобиль. Нервы напряжены до предела, попытки сохранить хладнокровие безуспешны, а каждая секунда кажется бесконечно долгой. Альфа переключает взгляд с дороги на боковые зеркала, проверяя каждый поворот. Но в какой-то момент на перекрестке машина Чимина мигает поворотником и сворачивает налево. Чонгук вроде и реагирует мгновенно, но оказывается перед пешеходной дорожкой, где для него загорелся красный свет, вынуждая остановиться. Сердце начинает биться ещё быстрее, а мысли кружатся в голове: «Может, бросить машину тут и побежать за машиной, где Чимин?» Когда светофор снова становится зелёным, Чонгук рывком трогается, решив немного нарушить скоростной режим, чтобы сократить предполагаемое расстояние. Он делает резкий поворот и блуждает взглядом по стоящим в пробке машинам. Находит необходимую, удовлетворённо выдыхая.***
Взгляд Чимина скользит по залитым светом улицам, а голову наполняют беспорядочные мысли, что кружатся вихрем, словно потревоженная осенним ветром опавшая листва. В окне видны проносящиеся дома, мелькающие прохожие, замеченные лишь мимолетно. Светофоры ритмично мигают, и как только пешеходам загорается зелёный свет, на их лицах сменяются эмоции радости, грусти, суеты и надежды. Омега смотрит на них сквозь пелену своих мыслей, которые где-то далеко. Скорее всего, в мире, где он тоже мог бы чувствовать себя свободным и счастливым. Уже второй день все его размышления касаются побега и того, как избежать коварных замыслов Ли Донука. Сердце до сих пор холодит тревога за безопасность своего истинного. Чимин не хочет стать причиной его смерти, а значит, втягивать в свои планы нельзя. Лучше омега сделает всё с помощью своего друга. А Чонгук тогда без Чимина сможет вернуться к своей прошлой жизни, где не будет ни проблем, ни забот. Машина медленно подъезжает к роскошному бутику Dior. Вчера Пак всё-таки уговорил Ли позволить ему выехать в город, чтобы немного развеяться и отвлечься от угнетающего чувства тюрьмы, в которую он заточён. Чимин устал ощущать себя узником в стенах чужого особняка, постоянно находясь под прицельными взглядами бритоголовых охранников. Он как никогда жаждет свободы и лёгкости, что могут даровать знакомые лица в галерее и неспешные прогулки по магазинам. — Вы подождёте меня в машине? — окликает охранника омега, когда тот открывает ему дверь и отходит на шаг назад, чтобы сильно не приближаться. Хозяин с самого утра выстроил всю службу безопасности и устроил им инструктаж, где четко обозначил условия охраны омеги во время поездок в город. Одним из требований было не приближаться к Чимину, если нет надобности. Об этом, конечно же, омеге сообщил Хосок, который тайком подслушал этот разговор. — Нет, я пойду с вами, — бурчит высокий широкоплечий альфа. — Может, и в примерочную тогда со мной зайдёшь? — язвит Чимин, хищно прищуриваясь и наслаждаясь тем, как у альфы меняется выражение лица и слегка расширяются глаза. — Или ещё лучше — в комнату для омег? Мало ли что там со мной может случиться, — переходя на смех, добавляет Пак, гордо поднимая свой подбородок и кивая Хосоку, чтобы не отставал. — Не велено, — летит в спину, но омега даже не поворачивается, слыша, как дверцы сопровождающей машины хлопают и раздаются обсуждения нескольких мужчин. Старший даёт двум альфам указания занять позицию по периметру, и те тут же занимают свои места. Когда Чимин и Хосок входят в бутик и идут мимо стойки регистрации, администратор магазина вежливо кланяется, произнося слова приветствия: — Добро пожаловать в Dior! — Добрый день. Вас давно не было, господин Пак. Чем могу помочь? — улыбаясь, навстречу идёт худощавый омега и кланяется, подойдя ближе. — Здравствуйте. Был немного занят, — отвечает Чимин, проходя вглубь магазина. — У меня сегодня нет определенных планов, просто хочу немного расслабиться и поглядеть, что у вас нового. — Конечно, как скажите. Могу вам предложить латте? — Нет, сделайте лучше чай на травах. А моему… — омега оглядывается на Хосока и улыбается, видя широко распахнутые глаза, с интересом рассматривающие изысканные вещи. — Другу, — добавляет: — Впрочем, спросите у него самого. — Конечно, сейчас все организуем и позаботимся о вашем друге. Если возникнут вопросы или понадобится помощь, обращайтесь, — отвечает продавец, продолжая широко улыбаться, пока поглощённый с головой Хосок трогает висящие на вешалках блузки. — Вы лучше мальчику что-то подберите, а я у вас не первый раз, справлюсь сам, — кивает в сторону беты Чимин, оставляя своё пальто на велюровом диванчике у входа, и медленно прогуливается по залу, ощущая под ногами мягкий ковер. Он не был здесь уже пару месяцев и только сейчас, никуда не спеша, обращает внимание на детали интерьера: золотистые элементы декора, дорогие ткани, которыми отделаны мебель и шторы. Витрины магазина сияют яркими огнями, подчеркивая роскошь представленных в них нарядов. Модные аксессуары и украшения мерцают на подсветке, обращая на себя взгляды проходящих мимо покупателей. В центре магазина находится небольшая зона отдыха с уютными диванами и креслами, где покупатели могут расслабиться и обсудить свои покупки. Столики с парфюмерией и аксессуарами украшены живыми цветами и декоративными элементами, заманивая присесть и насладиться комфортом. Всё это раньше казалось таким обыденным и пресным. И только сейчас, пробыв какое-то время в изоляции, омега словно иначе стал смотреть на мир. Чимин медленно останавливается перед огромным зеркалом, расположенным на одной из стен, рассматривая свое отражение. Он выглядит привычно элегантно и стильно. Светлые волосы аккуратно зачесаны назад и уложены специальными средствами, фиксирующими прическу и придающими ей блеск. Строгие классические брюки тёмно-коричневого цвета, тёплый кремовый свитер, подходящий для этого времени года, чтобы не мерзнуть, ведь теперь ему стоит беспокоиться о своём здоровье. В ушах Чимина дорогие серьги, а на его запястье, отражая яркие огни магазина, блестят несколько браслетов из белого золота. Классические ботинки на каблучке с узкими носами дополняют его стиль, придавая образу привычную элегантность. Ли снова проявил внимательность, самостоятельно покупая все эти вещи. Рассматривая себя с ног до головы, омега готов признать, что действительно исхудал, и даже макияж не может скрыть тёмных синяков под глазами. В серо-голубых глазах больше не горит страсть к жизни, которую омега испытывал ранее. В них отображается лишь грусть и пустота. Внезапно нос улавливает еле ощутимые нотки горького кофе, и омега вздрагивает всем телом, испытывая дежавю. Теперь этот аромат всегда напоминает о Чонгуке. И хотя Чимин уже принял решение, что о помощи попросит именно Тэхёна, в глубине души он всё равно надеется ещё когда-нибудь увидеть своего истинного. — Господин, смотрите, какая шуба! Мне кажется, в ней вы будете самым красивым омегой, — звучит восторженный голос со стороны. А когда Чимин поворачивает голову, то видит приоткрывшего от восхищения рот Хосока, который протягивает ему кремовую шубку с воротником. — Ой, простите. Вы и так очень красивый, — тушуется парень, виновато опуская глаза. — Да, у тебя отличный вкус. Прекрасный выбор, — отвечает Пак, подходя ближе и украдкой взглянув на охранника. Тот стоит у дверей, как застывшая скульптура. Его широкие плечи заслоняют вход в магазин, словно он таких же размеров, как дверь. Суровый взгляд, демонстрирующий равнодушие, то и дело скользит по бутику, очевидно, контролируя периметр. — Хочешь, чтобы я ее померил? — произносит Чимин, на что Хосок несколько раз кивает. — Может, вы возьмете её и отнесете в примерочную? А я пока ещё посмотрю, что есть нового, — поворачивается к продавцу и отдаёт ему шубу. — Конечно, господин Пак. Сейчас же отнесу, — отзывается парень, а потом, окинув Чимина взглядом, добавляет: — Я смотрю, вы стали ещё стройнее. Если что-то понравится, я обязательно подберу ваш размер, — омега ничего не отвечает. Знал бы этот парень, почему Чимин потерял вес, вряд ли бы решился на комплименты. Пак просто разворачивается и начинает ходить по залу, рассматривая различные предметы одежды. Он выбирает несколько блузок и свитеров, которые ему приглянулись и указывает на них продавцу. На столике уже стоит заказанный им чай с цукатами, а так же капучино Хосока. Но почему же в зале так сильно слышен запах именно горького кофе? Ведь этот напиток разбавленный молоком не имеет такого яркого аромата. Возможно, Чимину уже просто мерещится всё, что может связывать его с истинным. А может, просто персонал магазина заварил кофе другому посетителю, что усердно что-то ищет в ряду с прошлогодней коллекцией. — Пожалуйста, отнесите и это в примерочную, — вернув внимание парню, что уже принес нужные размеры понравившихся ему вещей, омега похлопывает Хосока по плечу, ласково произнося: — Выбери и себе что-то, малыш. Тот поднимает на него изумлённый взгляд, делает шаг назад, начиная нервно махать руками в отрицании. — Нет, нет. Мне… Мне не нужно… Мне нельзя, — тараторит парнишка, словно ему предложили украсть какую-то вещь в дорогом магазине. — Успокойся, — Чимин делает уверенный шар вперёд. — Это от чистого сердца. Я не пытаюсь тебя подкупить, просто хочу немного порадовать и отблагодарить за твою заботу. — Но, господин… — Никаких но! — звучит уже более строго, и бета опускает голову, больше не споря. — Давай, иди. Я пока примерю то, что выбрал. — Спасибо, господин, — сложив ладошки и кланяясь в благодарности, скулит Хосок. — Если вам будет нужна помощь, вы меня сразу зовите. — Иди уже и не смей меня так благодарить. Это всё чепуха по сравнению с твоим добрым сердцем, — улыбается омега, тут же разворачиваясь на месте и уходя в сторону примерочных. Как только он приближается к большой кабинке, занавешенной тяжелыми бархатными шторами, запах кофе невероятно усиливается. Чимин оглядывается, не видя никого поблизости и даже того продавца, который его обслуживал. Он чувствует странную тревогу вперемешку с трепетом. Успевает только прикоснуться к задёрнутой шторе, как она внезапно распахивается. Тонкую кисть окольцовывает чья-то горячая ладонь, а потом его резко затягивают в примерочную. Омега хочет закричать от испуга и неожиданности, но чужая ладонь прикрывает ему рот, заставляя замереть и сделать глубокий вдох. Голова начинает кружиться, сердце готово выпрыгнуть из груди, а дыхание становится неровным, когда Чимин поднимает взгляд на своего похитителя и наталкивается на знакомые чёрные глаза. Его легкие наполняются запахом кофе, слегка пропитанным нотками коньяка, и это всё кажется навязчивым видением, заточающим в плен. Напряжение начинает растворяться под влиянием этого аромата, и чувство страха постепенно сменяется чем-то другим, чем-то гораздо более пронзительным и умиротворяющим. — Волчонок, — тихий шёпот касается ушей, и Чимин ощущает дрожь во всём теле от этого голоса. — Я сейчас уберу руку, и мы поговорим, — добавляет Чонгук, свободной рукой снимая капюшон чёрной толстовки. — С ума сошел? — шипит омега, как только большая ладонь освобождает его рот. — Ты что здесь делаешь? — он пытается отстраниться и даже не замечает, что чужая рука лежит у него на талии, а тело заточили в крепких объятиях. — Нам нужно поговорить, — произносит альфа, немного прислоняясь, и также делает глубокий вдох. — Твой аромат… Слегка изменился, но это не посторонний запах, а твой. Господи… Он прекрасен. Как же прекрасен… Из груди Чона вырывается еле слышный рык, а глаза закатываются в удовольствии. Рецепторы омеги мгновенно обостряют ощущения из-за возбуждённой и доминирующей ауры альфы. Чимин не может поверить, насколько собственное тело ему неподвластно. Он тает, словно кусочек льда в объятьях своего истинного. Не может сообразить, что ему сейчас делать. Там, за ширмой, буквально в десятке метров, стоит один из псов Ли. И если он учует посторонний запах, Чонгуку несдобровать, а Чимину и подавно. Когда Ли узнает о этой встрече, больше не выпустит из дома, и все планы о побеге полетят коту под хвост. — Нам не о чем говорить, — упираясь ладонями в упругую грудь своего альфы, омега делает неимоверные усилия над собой, но тело его совсем не слушается, желая оставаться в объятиях истинного. Запах кофе, словно туман, окутывает примерочную, смешиваясь с усилившимся ароматом молочного шоколада и печенья. Горьковатый привкус фундука, ещё несколько минут появившийся от испуга отступает, а у самого омеги будто ноги подкашиваются от близости с Чоном. Он так сильно тоскует по нему. — Почему? Думаешь, я поверил твоей записке? Разве я настолько глуп или слеп? — немного повышает голос Чон. Его глаза, что еще секунду назад излучали теплоту, отображают весь спектр недовольства и непонимания. — Я не верю ни единому слову, которое ты там написал. И никогда не поверю, после того, что услышал той ночью. — И что? — стараясь отвечать уверенным голосом, Пак вглядывается в любимое лицо, еле сдерживая себя, чтобы не броситься своему альфе на шею и не расплакаться. — Я часто меняю свое мнение, если ты до сих пор не понял, — противоречие желания и слов разрывает его изнутри. — Вот именно. Я слишком хорошо тебя знаю, — эта фраза звучит фактически в губы, потому что Чонгук резко подаётся вперед, крепче заточая омегу своими руками и притягивая к себе ещё ближе. — Ты не бросаешь слов на ветер. Зачем врёшь? Зачем мучаешь нас обоих? Что, в конце концов, с тобой произошло? — Не говори ерунды! Ты заблуждаешься, Чонгук. Я помню, что написал, и всё это вполне серьёзно, — Чимин пытается сдержать дрожь в голосе, когда отвечает, потому что его уже тошнит от собственных слов. Альфа медленно ослабляет хватку, но его рука остаётся на талии Чимина, словно тот боится упустить и не удержать. — Ты не изменишься? Всегда будешь таким упрямым? — шепчет Чон, но омега всё-таки отводит голову в сторону, боясь себя выдать. Достаточно того, что альфа чувствует его усиливающийся запах, но врать ему прямо в глаза невыносимо. — Я же твой истинный, Чимин. Мы созданы быть вместе, — свободной рукой Чон касается омежьего подбородка, возвращая к себе внимание. Вновь приближается, касаясь лба Пака своим лбом, что делает их близость невыносимой пыткой. — Пожалуйста, отпусти, — шепчет Чимин, но его абсолютно никто не слышит. Влажный язык нежно облизывает пухлые губы, а потом уверенно ныряет в рот Чимина, не давая времени для передышки. Омега словно проваливается в бездну, перестаёт отталкивать, пытаться вывернуться из стальной хватки. Сдаётся под настойчивостью и мощным напором истинного, который то и дело порыкивает и вжимает его хрупкое тело в себя. Кончики пальцев рук и ног едва ощутимо покалывает от удовольствия. Чимин не может отрицать, что истинность действительно имеет особое значение для их пары. Поцелуи — более жаркие и будоражащие, объятия — слишком горячие и заставляющие тело вспыхивать, как спичка. Любое прикосновение любимых рук обезволивает тело, и омеге словно не до чего нет дела, кроме этих касаний. Если в ту ночь его инстинкты провоцировал гон Чонгука, то сейчас тогда что? Истинность! Чимин наконец-то отвечает на поцелуй. От дурманящего запаха кофе и нежных прикосновений любимого альфы по коже пробегают мурашки. Внизу живота мгновенно разгорается пожар, а мышцы немного сокращаются от пульсации. Чимин несдержанно стонет и делает то, чего хотел все эти минуты: сначала кладёт свои руки на плечи альфе, а потом зарывается пальцами в отросшие волнистые волосы. Альфа нежно посасывает губы Чимина, чередуя со страстным вылизыванием языка. Снова стонет, разворачивает омегу спиной к стенке примерочной и прижимается своим телом, не позволяя вырваться. — Люблю тебя, волчонок, — отрываясь буквально на несколько секунд, скулит Чон. — И ты меня любишь, я знаю, — он снова наклоняется, чтобы поцеловать, но Чимин будто просыпается от сладкого сна, вспоминая, где находится и возвращаясь в реальность. — Нет! Нельзя! — он изо всех сил отталкивает от себя альфу, хотя каждая клеточка тела стремится вернуться в теплые объятия. Слова Ли, которые он повторял и ни раз, больно бьют пульсацией в висках. Перед глазами вновь возникает картинка, где красная точка блуждает по обнажённому телу Чонгука. Омега видит её часто во снах, но сейчас она будто оживает, провоцируя боль в груди. Неужели он зря столько вынес? Неужели готов рискнуть? Глаза неконтролируемо наполняются влагой. В горле стоит ком, когда родные карие глаза смотрят с такой нежностью и в то же время с непониманием. Омега чувствует приближающуюся истерику, и если это произойдёт, он однозначно сорвётся, выложив всю правду Чонгуку. Но стоит ли играть его жизнью, пытаясь унять собственную боль? Пожалуй, не стоит! Возможно, это судьба? А может, временные испытания. Остаётся надеяться и верить, что когда-то они смогут быть вместе, но точно не сейчас. — Забудь меня! — бросает омега, выбираясь из примерочной и направляясь в сторону уборной. За всё приходится платить, и разлука сегодня — стоимость жизни его истинного, которую он готов заплатить.