Проект Э.Р.И.К.

Даже на следующий день во время сборов в школу что-то в голове у Кайла до сих пор ощущается смутно неправильным. Кажется, словно что-то сдвинулось, или будто бы он упускает нечто очень важное. Дело в странной пустоте, природу которой он не может точно определить, да и не особо горит желанием, если честно. Он пытается её игнорировать, и, к его удивлению, это выходит практически естественно, словно он делал это годами. Он едва думает о чём-то и двигается на автомате, собирая рюкзак и перепроверяя наличие выполненной домашки. Разумеется, всё с ней в порядке. Айк спускается по ступенькам с собственным портфелем на буксире, его губы вытянуты в трубочку посреди свиста. Кайл оглядывается на звук, непроизвольно приподнимая бровь. — Что ты натворил? — спрашивает он. Айк останавливается у порога лестницы, брови приподняты, изображая отчётливый «поверь мне» взгляд. По крайней мере, так его называет Кайл. Он самостоятельно обнаружил этот трюк — подними брови, когда лжёшь, и кивни, это увеличит шанс того, что люди тебе поверят или хотя бы посчитают достойным сочувствия. Что-то вроде того. Если они не знают, что искать, то так и будет. Сейчас Айк очень усердно натягивает на лицо этот взгляд. — Ничего я не натворил, — утверждает он, и Кайл почти ему верит. Почти. Но его глаза подмечают едва заметную деталь: Айк начал покачиваться на пятках. — Конечно, — говорит Кайл. — Ты ничего не натворил, а элементы можно реверсировать. Так что ты там натворил? Айк хмурится. — Почему ты мне не веришь? Ничего я не натворил, клянусь! Кайл никак не отвечает. Не произнося ни слова, он смотрит ещё более недоверчиво и протягивает руку. Немного дерзко предполагать, что Айк именно украл что-нибудь, но это будет уже не первый раз, когда такое случается. За прошедшие годы в нём немного разыгралась клептомания, мальчик утаскивал из школы маленькие безделушки вроде карандашей и резинок. Иногда Кайл задумывается, осознанно ли вообще Айк это делает. После долгой паузы Айк надувается, со стыдом опуская голову. Он копается в кармане униформы, вытаскивает что-то и вкладывает вещь Кайлу в ладонь. Она увесистая, холодная, как будто сделана из металла, ну или же качественная подделка. Кайл осматривает предмет. Одна из брошек их матери. В форме серебристого цветка с маленькими драгоценными камушками, украшающими самые кончики лепестков и его центр, представляющий из себя пестик с тычинками. Мама не имеет привычки постоянно носить броши — не на памяти Кайла, по крайней мере —, но иногда, по особо официальным поводам, эту она надевает. Кайл печально поникает, немного напрягаясь в лице. Он снова смотрит на Айка, который по-прежнему сверлит взглядом пол, пиная ботинки по ковру. — С ней всё будет хорошо, ты же знаешь, — произносит Кайл. Айку едва ли нравится уверенность брата, он дует щёки и прищуривается. — Ты так говорил ещё на прошлой неделе! — спорит мальчик, вскидывая голову. Их взгляды встречаются. Кайл не может выдержать долгого зрительного контакта. Он опускает глаза на брошь и осторожно сжимает её в кулаке. — Вот, — Кайл берёт Айка за запястье и поднимает его руку, аккуратно вкладывая брошку в ладонь и прикрывая её пальцами. После он смотрит Айку прямо в глаза. — Не вздумай потерять её. Безо всяких колебаний Айк кивает, притягивая руку с брошью к груди, к сердцу. Он опускает голову и принимается обуваться. Кайл наблюдает за младшим братом. Перед тем, как Айк успевает выйти за дверь, он замечает расстёгнутый рюкзак. Закатив глаза, Кайл хватает Айка за лямку портфеля и затягивает его обратно внутрь дома. Мальчик спотыкается и вскрикивает «Ай!», хотя обоим прекрасно известно, что это не больно. Кайл застёгивает молнию на рюкзаке Айка, почти шокированный тем огромным количеством мусора, который его младший брат может запихнуть внутрь. — Не забывай застёгивать рюкзак, — закончив с молнией, он похлопывает Айка по плечу. Тот оглядывается, ухмыляясь. — Ладно! — затем мальчик выбегает, оставляя Кайла в доме одного. Кайл влезает в свои ботинки и закидывает на плечи рюкзак, вскоре тоже выходя наружу. Ему требуется секунда, чтобы запереть дверь, крича Айку: «И разберись внутри рюкзака, пока ты в школе!», но парню почему-то кажется, что брат его игнорирует. Ну и фиг с ним. В худшем случае Кайл просто попилит его по этому поводу, когда вернётся из школы домой. Он начинает спускаться по дорожке, по пути носком ботинка пиная в сторону тротуара беспризорную сосновую шишку. Кто-то хлопает его рукой по плечу. Инстинкт требует от Кайла ударить человека, который посмел к нему прикоснуться, но ему удаётся сохранить спокойствие. Он оглядывается через плечо. Это Стэн. — Ох, привет, — здоровается Кайл. — Привет, — отзывается Марш. Он убирает ладонь и прячет обе руки в карманы свитера. Кайл сглатывает, часто моргая при внезапном воспоминании о том, каково было его целовать. Стэн спрашивает: — Чем-то обеспокоен? И Кайл сразу же выплёвывает «нет», разворачиваясь на пятках и снова начиная двигаться по тротуару. Как и всегда, Стэн идёт сразу за ним. Обычно они ходят в школу и из неё вместе. Иногда они решают прокатиться на автобусе — но только если это обосновано погодным условиями. Мальчики успевают пройти половину пути до остановки, прежде чем Стэн снова начинает говорить. — Точно? — он немного пробегает трусцой, чтобы сравняться с Кайлом, а не идти позади. Тот оглядывается. — У дома ты, типа, тупо прошёл мимо меня. — Я просто тебя не заметил, — оправдывается Кайл, на что Стэн отвечает «о». И всё. Кайл благодарен за короткий разговор. Он не знает, хочет ли прямо сейчас ещё вербально взаимодействовать со Стэном. Его внимание всегда падает слишком низко для зрительного контакта. Раньше игнорировать это было просто, отмахнуться, что он просто так читает по губам из-за громкого шума вокруг, где бы они ни находились — но теперь всё иначе. Теперь он знает, как они чувствуются на его собственных. Он знает, как пахнет Стэн. Он помнит призрачный аромат яблок в момент, когда они оказались так близко друг к другу. Сегодня запах яблок отсутствует. Не задумываясь, Кайл выпаливает: — Ты сегодня не принимал душ, да? Глаза Стэна удивлённо расширяются. — А… ааа, блин, — он запрокидывает голову и ударяет себя по лбу. — Так и знал, что я что-то забыл… это правда так заметно? Должно ли Кайлу быть противно? Потому что это не так. Ему нравится то, как Стэн… Ох, блять, какого хуя? Нет. Нет. Перестань. Это неприлично. Кайл, блин, это ненавидит. Кайл мотает головой и ускоряет шаг. — Да не, не особо, — слова быстро вылетают у него изо рта. Стэн выдыхает с каким-то странным чувством облегчения. Они замолкают, оглядываясь в разные стороны на предмет машин перед тем, как перейти дорогу. Снег скользит по цементу. Кайл внимательно смотрит под ноги, делая вид, что старательно пытается не поскользнуться на льду и не упасть. Последний раз он поскальзывался, когда был ещё ребёнком. Холодно. Начинает поддувать ветер, очень расплывчатый и несколько прохладный, но также и приятный в том смысле, что он как раз в достаточной степени колышет всё вокруг. Крохотные ветви деревьев шуршат под его слабыми порывами. Оставшуюся часть дороги до школы друзья мало разговаривают. Они балуются небольшими диалогами на абстрактные темы вроде матча по телевидению или возможности потусить вместе и посмотреть фильм восьмидесятых. Идея звучит заманчиво. Стэн отпускает шутки об «Уж лучше умереть», а Кайл старается поддержать разговор. На этом моменте парень слегка заминается, потому что это напоминание. Оно запускает маленький переключатель в голове, который показывает ему картинки той ночи на прошлой неделе, с тем самым фильмом. Дискомфорт распространяется глубоко в его теле, из-за чего становится слишком жарко. Это раздражает и отчасти пугает, потому что это ему неподконтрольно. Кайл складывает руки на груди и хватается за предплечья, ради отвлечения впиваясь в них ногтями. Он больше не хочет так себя чувствовать. Он не может. Он так с ума сойдёт. Кайл первый идёт ко входу в школу, толкая дверь и распахивая её плечом. Он до сих пор не доверяет своему мозгу достаточно, чтобы сфокусироваться на нормальных вещах в отсутствие отрезвляющей боли. Конечно, куртка её приглушает, но это всё равно помогает ему не отвлекаться. Ему интересно, думает ли об этом Стэн — интересно, помнит ли он вообще, потому что ему офигенно хорошо удаётся делать вид, что ничего не случилось. Когда Кайл подходит к своему шкафчику, его почти что захлёстывает непреодолимое желание стукнуться об него головой. Но он этого не делает. Это бы привлекло лишнее внимание. Но также вследствие удара он мог бы потерять сознание, что, честно говоря, может быть, было бы и к лучшему. Стэн рассказывает о чём-то, что случилось на уроке на прошлой неделе. Что-то, о чём он забыл рассказать раньше. Кайл слушает, но, достигая его ушей, слова утрачивают всякий смысл. Или, возможно, в ушах в них ещё есть смысл, да только внутри головы фразы никак не связываются. Он засовывает рюкзак в шкафчик, повесив его на крючок, чтобы было удобнее искать всё необходимое. — Так что да, — говорит Стэн. — Мисс Кей будет в бешенстве, но насрать, понимаешь? Она и так меня ненавидит, так что, наверное, ничего особо не поменяется, да? — Да, — отзывается Кайл. Он хмурит брови и поджимает губы, пытаясь отыскать карандаш. Не получается найти пенал. На привычном месте его нет. Подросток проверяет все карманы рюкзака, но безрезультатно. Должно быть, он забыл его дома. Чёрт, у него нет с собой никаких письменных принадлежностей. Парень вздыхает, обращаясь к Стэну. — Эй, можно у тебя на день одолжить карандаш? Я верну его после школы. — А? О, конечно, — Стэн слегка оживляется, на его лице появляется намёк на крошечную улыбку. Он поворачивает к себе свой рюкзак, чтобы дотянуться до самого маленького внешнего кармана, откуда после вытягивает пару карандашей. Его улыбка становится шире, когда парень добавляет: — Выбирай. Кайл не понимает, почему Стэн выглядит таким гордым собой. Он берёт карандаш, при этом изучая лицо Марша. Вообще-то это мило. Стэн приподнимается на носочки, ничтожно маленькое движение, которое Кайл бы не заметил, не будь он так внимателен к языку тела. Дыхание Кайла застревает в горле, а губы сжимаются в тонкую линию, чтобы не улыбнуться в ответ. Провал. Он не может не улыбнуться. — Ого, так радуешься карандашу? Ты, что ли, забрал у меня пенал? — шутит он. Стэн фыркает, убирая остальные карандаши и поправляя рюкзак. — Да ты что, чувак, мне просто… ну знаешь, нравится помогать при возможности, — говорит он. Кайлу приходится отвести взгляд, чтобы охладить заливающий щёки жар. Когда он снова переводит глаза на Стэна, то замечает, что тот смотрит прямо на него, и… это просто его воображение разыгралось, или Стэн правда краснеет? Кайл решает, что он очарователен. Стэн очарователен. Марш указывает большим пальцем себе за плечо. — Эй, мне надо бежать в класс, но… Увидимся во время обеда, да? — Ага, — подтверждает Кайл. — Увидимся в столовой. Стэн довольно мычит. — Ладно, круто, до скорого, — прощается он. После некоторого колебания Стэн разворачивается и начинает уходить, пропрыгав несколько шагов, когда спотыкается, запутавшись в собственных ногах. Кайл не может сдержаться. Он смеётся. Стэн оборачивается и машет. Кайл машет в ответ. Проходят секунды, и Стэн исчезает в коридоре. Остальные ученики тоже расходятся по своим классам. Звенит звонок. Обычно Кайл бы забеспокоился о своей посещаемости, но сегодня ему не нужно об этом переживать. Он должен встретиться с методистом, чтобы обсудить некоторые оценки. Так уж вышло, что произошёл какой-то сбой в системе, поэтому им нужно засвидетельствовать тот факт, что он закрыл все обязательные предметы. Кайл тихо напевает себе под нос, задерживаясь в коридоре до тех пор, пока все остальные школьники не исчезают. Кайл наклоняется к шкафчику, прячась за дверцей. Он проводит кончиками пальцев по щеке, растирая ноющие от улыбки мышцы. Ситуация со Стэном пугающая, но также и приятная. Бывают моменты, когда это кажется почти стоящим боли и паники — ключевое слово, почти. Было бы лучше, если бы это было действительно взаимно. Это, наверное, самое болезненное. Тот факт, что Стэн не гей, следовательно, скорее всего, в действительности Кайл ему не нравится в этом смысле. По правде говоря, почти наверняка он в этом смысле ему не нравится. Стэн до сих пор встречается с Вэнди, и… ох, блять. Вэнди. Кайла вдруг начинает тошнить. Живот скручивает. Он сглатывает густую слюну. Больше не улыбаясь, школьник возвращается к делу, вытаскивая нужные вещи из рюкзака. Он захлопывает шкафчик, для этого отступая на шаг, и… Спина Кайла наталкивается на крепкую фигуру позади него. Он открывает рот, размышляя о необходимости принести извинения. Его сердце пропускает удар, когда парень думает, что это может быть Стэн. Он поворачивается, чтобы посмотреть назад, но не успевает увидеть человека прежде, чем его толкают к шкафчикам. Кайл спотыкается, инстинктивно роняя свои вещи и выставляя руки вперёд, чтобы не стукнуться лицом о металл. Ему удаётся спастись, но каким-то образом при столкновении он ударяется плечом. Боль крохотная. Кайл резко оборачивается, рявкая: — Какого хре… Эрик смотрит на него, глаза преисполнены решимости. Рефлексы у Кайла работают не так хорошо, как ему хотелось бы. Когда Эрик прижимает его к шкафчикам во второй раз, Кайл так поражён, что просто позволяет этому произойти. Воздух выбивает у него из лёгких, а затылок стукается о дверцу шкафчика. По сути, это не больно, но подростка это оглушает. Эрик внезапно оказывается очень близко, занимая всё поле его зрения. Кайл бьёт его кулаком по плечу, намереваясь таким образом положить этому конец, но не получается. Это только подстёгивает Эрика приблизиться. Одной рукой он хватает Кайла за лицо, до синяков сжимая его щёки. А вот это уже больно. — Ты думаешь, что можешь дурить меня? — рычит Эрик, немигающим взглядом прожигая Кайла. Тот мотает головой — пытается, по крайней мере. Хватка Эрика на его лице безжалостна. — Не ври мне, Кайл, я знаю, о чём ты думаешь! Кайл прищуривает глаза, сверлит взглядом, пытается спросить «что ты, блять, несёшь», но Картман начинает впиваться ногтями ему в щёки. Парень шипит, судорожно втягивая воздух. Губы Эрика дёргаются, он до сих пор смотрит прямо Кайлу в глаза. Его собственные слишком тёмные. Слишком глубокий коричневый цвет, слишком жестокий. Слишком много в этом зрительном контакте — слишком много плохого. Это выбешивает Кайла. Он пинает Эрика по голени. Тот хватает его свободной рукой за плечо, за то, которое Кайл вывернул всего секундой ранее. — Ты думаешь, что можешь дурачить меня, да? Думаешь, что можешь ударить мячом мне по голове, и рассчитываешь, что это сойдёт тебе с рук, ты думаешь, что моя идея с шоколадными Твинки смешна, думаешь, что я смешон, не так ли? — Эрик наклоняется ближе, бормоча быстро, бессвязно и почти неслышно. Кайл толкает его в грудь. Эрик сдвигается, но не отпускает. — Ты считаешь меня посмешищем, не так ли? Кайл сдерживает желание сказать: «Да, типа того». Ёрничать здесь не поможет, разве что морально станет получше. Что-то меняется. Эрик делает кое-что другое. Кое-что странное. По его лицу, трансформируясь, расплывается ухмылка. — Я с тобой здорово развлекусь, — произносит Эрик. Он убирает руку от лица Кайла и вместо этого хватает его за талию, вцепляясь пальцами в ткань рубашки и в плоть под ней. Тогда-то Кайл и пресекает эту бессмыслицу. Он со всей силы бьёт Эрика ладонями в грудь. Должно быть, это больно, потому что тот отшатывается и действительно отпускает. Напоследок для ровного счёта Кайл повторно пинает его по лодыжке. Пока Эрик отвлечён, он приседает и с рекордной скоростью собирает все свои вещи. Когда он поднимается, то отходит от Картмана на солидное расстояние в пару метров. Что-то в глазах Эрика говорит Кайлу сматываться отсюда сейчас же. Он должен прислушаться к внутреннему голосу. И он к нему прислушается. — Никогда, — выдавливает Брофловски, делая паузу, чтобы сглотнуть через сухость в горле. Его захлёстывает гнев, и парень рычит, когда произносит: — Никогда больше ко мне так не прикасайся. Эрик открывает рот, чтобы ответить, его лицо искажается и багровеет от ярости. Он начинает приближаться. Кайл тоже к нему подходит. Он проносится мимо Эрика, по пути как можно сильнее толкая его об руку. Кайл дрожит. Он не испугался, ничего такого, но он в шоке и не верит тому, что только что случилось. Хоть Кайл идёт по коридору быстро, ему всё же кажется, что этого недостаточно. Ему нужно двигаться. Вот что тело говорит ему делать. Двигаться. Но Кайл чувствует себя оцепеневшим.