Спасение

Совет, длившийся несколько часов, на котором была решена судьба кольца Всевластья завершился. Высокий изящный эльф, одетый в зеленый плащ медленным шагом покинул залу вслед за остальными и затерялся среди деревьев. Он шел не останавливаясь, не заговаривая ни с кем, не замечая провожающих его взглядов, желая уйти как можно дальше ото всех, ему было о чем подумать. Сегодня принц лесных эльфов узнал о многом, как ему казалось, о гораздо большем, чем он сам поведал членам совета. В первое мгновенье ему пришла в голову безумная мысль: оседлать бы одного из коней владыки Элронда и помчаться домой к отцу, чтобы обо всем ему рассказать, предупредить, но нет. Теперь, когда король Сумеречья прислал его, единственного наследника, для участия в борьбе со злом, он не может, не имеет никакого права подвести его. Эльф внезапно остановился, окинул острым взором густую чащу: нет ли того, кто мог бы помешать ему, и прильнул к высокой березе, обняв руками ее теплый ствол и, прижавшись к нему щекой. Он прикрыл глаза, вспоминая. Ретроспектива. В тот день эльф быстро шел в тронный зал, чуть ли не бежал, доложить отцу о происшествии. Именно при его присутствии сбежало это странное создание, стеречь которое попросил Митрандир, и ему же теперь нужно отчитаться перед владыкой. Как жаль, что снова не радостные вести он должен принести ему. Принц вздохнул, не замедляя шаг и поднял лицо к яркому солнцу, одаривавшему лес своим светом и теплом. Как он любил ласку его лучей, как был счастлив, когда видел его и все же, свет звезд ему был милее. Именно при их сиянии, в ночи, случилась та беда, о которой он стремился рассказать отцу. Эльф вбежал во дворец, не обращая внимания на подданных, и остановился лишь у закрытых дверей, которые охраняли стражники. При появлении принца они склонили головы. — Отец? — Нетерпеливым жестом указав на дверь, спросил эльф и один из стражников кивнул, впуская его высочество внутрь. Принц прошел в тронный зал, замер на время, наслаждаясь прохладой и покоем этого места, и неслышно приблизился к ступеням трона. Там, на возвышении, в самом центре, сидел его король, его отец. На голове его была корона из осенних цветов и ягод, глаза эльфа, холодного и мрачного, были закрыты, губы что-то беззвучно шептали, лицо было бледным. — Отец мой, — осторожно позвал принц и заметил как тот вздрогнул. — А... Это ты, сын мой? — Тихо прошептал величественный эльф, будто громче говорить ему сейчас было очень сложно, и медленно открыл глаза, в которых зияла пустота. Принц опустил взгляд: он боялся смотреть на отца, боялся вот таких его глаз, боялся отсутствия любых эмоций на его лице. Он печально вздохнул и поднялся по ступеням, приклонив колено перед правителем. — Я с вестями, отец. — Тихо произнес он. Как бы ему не хотелось говорить тише, его голос, отражавшийся от стен и взлетавший к потолку, усиливался, становился громче и он недоумевал: как отец может говорить так, чтобы голос его оставался таким-же тихим и неслышным для других. — Говори, Леголас. — Устало выдохнул король. — Я слушаю тебя. "Была бы моя воля, — подумал вдруг принц, — я бы вообще ничего не сказал ему. Я бы взял его за руку, увел подальше от дворца, в самый глухой закаулок леса, устроил бы ложе из трав и цветов, прикрыв его легким навесом из сплетенных ветвей деревьев, и оставил бы его там, никому не позволил бы беспокоить владыку леса, хотя бы какое-то время." — Но это было невозможно и принц прекрасно это понимал. Король был нужен своему королевству и ничего с этим поделать было нельзя. Леголас видел, как его отец иногда ходит по своим владениям, касаясь рукой деревьев, трав, что-то шепча, и те, что вяли от нашествия тьмы, вновь зеленеют, оживают. Только вот отец приходил тогда совсем изможденным и кожа его становилась еще бледнее. Больно было смотреть на это, но принц, к его большой печали, не мог ничем помочь своему отцу. — Отец, — начал эльф, — тот странный человечек... Тот, о ком просил Митрандир... — Он замялся, пытаясь подумать: как сказать мягче. — Прости нас. Мы упустили его. Он сбежал. — Как! — Воскликнул король, резко поднимаясь на ноги и выпуская из руки резной дубовый посох с громким стуком упавший на ступени. Голос владыки Сумеречья загремел под сводами зала. — Как это произошло! Я отправил туда лучших лучников, охрану, и вы... Он осекся, пытаясь взять себя в руки. — Отец, мы... — Нет, сын, не говори ничего сейчас. — Владыка вновь опустился на трон и молчал какое-то время, прикрыв глаза, пребывая в задумчивости, а Леголас так и застыл коленоприклоненным у его ног. — Встань. — Уже спокойно произнес король позже и протянул руку Леголасу. Тот принял ее и поднялся на ноги. — Значит, это существо сбежало. — Утвердил владыка. — Могу предположить, почему это случилось. — Мы проявили жалость. Он просил выпускать его прогуляться и мы... — Прошептал принц и опустил голову. — Не вини себя, Леголас. — Уже мягче проговорил лесной король. — Я знаю, эльфы не могут быть безжалостны. — Он еще немного помолчал. — Нужно сообщить Митрандиру. Я подумаю, кого лучше послать. Конец ретроспективы. Тогда отец не сказал принцу, что именно он должен ехать в Имладрис, но потом, когда он решился окончательно, он позвал его и сказал: — Сын мой, очень трудные дни настают. Время, страшное и опасное уже совсем близко. Тьма набирает силу и наступает со всех сторон. Я с огромным трудом сдерживаю ее у границ нашего королевства и мне ли принимать такое решение? Я не хотел бы, но она, та, что не ошибается, дала совет, которому я не могу не последовать. Ты, Леголас, мой единственный наследник, мой сын, отправишься к Элронду на совет и там ты расскажешь о том, что мы не смогли выполнить просьбу Митрандира. Ты будешь представлять народ лесных эльфов и это будет самым лучшим доказательством того, что я поддерживая владык Имладриса и Лориэна, поддерживаю любое решение совета. На тебе будет огромная ответственность, помни это! Когда отец проговорил все это строгим и твердым голосом, он взглянул в глаза сыну и принц впервые за долгие годы увидел в глазах отца беспокойство, боль и печаль. Владыка Сумеречья продолжил: — Ты, самое дорогое, что есть у меня, Леголас. Я молю тебя, будь осторожен! Постарайся вернуться живым. Я буду ждать тебя здесь, в этом мире, под этими звездами. — Он вдруг тяжело вздохнул. — Но если... Если ты покинешь этот мир... — Он шагнул ближе к сыну и положил руки ему на плечи. — Знай, я скоро приду, приду туда, где будешь ты. Леголас обнял отца тогда крепко, крепко и прошептал: — Я люблю тебя и исполню все, что ты прикажешь. Я поеду в Имладрис, но и ты здесь будь осторожен! Береги себя и не теряй надежды. Я вернусь! После этого прощального разговора они с отцом более не виделись наедине. Он уехал, сохранив все слова своего владыки и родителя, запомнив его взгляд и тепло объятий и теперь, вдали от родного края, это все воскресло в его памяти и он замер, напитываясь воспоминаниями и вознося молитву создателю о всем живущем, о том, чтобы не смогли злые чары уничтожить мир. На долину уже опустились сумерки, на небе появились первые звезды, когда Леголас очнулся от своих раздумий. Он задержал свой взгляд на спокойном и прекрасном небосводе и направился к дому владыки высоких эльфов, но вдруг ему послышался странный звук. Что бы это могло быть? Принц замер и вслушался в ночную тишину, которая нарушалась лишь еле-слышным плеском воды, да звонким смехом и пением обитателей Имладриса где-то в далеке. Звук, настороживший эльфа вновь повторился и он направился в ту сторону, откуда он донесся. Звезды, все ярче сверкавшие в ночном небе вдруг осветили хрупкую эллет, стоявшую спиной и обнявшую себя руками. Плечи ее вздрагивали и тихие задушенные всхлипы срывались с губ. Принц застыл, не смея приблизиться к ней. Он лишь смотрел, вбирая в себя ее печальный образ, боясь неосторожным движением, вздохом, спугнуть ее — эту эльфийку, с первого мгновенья очаровавшую его. Сколько времени он так стоял, он не мог оценить. Очнулся только, когда лёгкий шорох травы услышал и эллет скрылась вдали, не мог он больше видеть ее тонкий стан. — Кто же ты, прекрасная? — Тихо спросил он, не ожидая ответа и медленно направился к дому владыки Элронда.