Bloodlines

       Мой долг, говорил он своим детям, не в том, чтобы сделать ваши жизни проще. Он мог легко этого добиться — у него были друзья в нужных местах, необходимая должность, его жена была из правильной семьи — но он ничего не делал. Более того, Тибериус Вакариан вплавил долг, честь и ответственность в костную ткань своих детей. Он никогда их не баловал, но всегда поддерживал. Он никогда не прокладывал их путь, но гордился их статусом в Иерархии, статусом, который они заслужили полностью своими силами. Он ни разу не дёргал политические ниточки для своих детей, ни разу не выкупал их из неприятностей, которые они создали. Вместо этого он ценил их заслуги, их обязательства. Он был очень горд за своих детей.        Его дочь, Солана, — одна из лидирующих оперативников Блэквотч, он знает, даже если не может много выяснить о её засекреченных миссиях. Он видит, как она двигается — осторожно, изящно — и его сердце поёт при мысли о ней, использующей свои навыки на благо Иерархии. Она красива, умна и быстра, как её мать, и он знает, что предки благословили её шаги.        И его сын, Гаррус, чей путь, вероятно, был более тернистым, чем у его сестры, но чьё сердце он любит не меньше.        Признаться, его отношения с сыном всегда были более зыбкими, чем ему бы хотелось, и мальчик не всегда принимал решения, которые Тибериус понимал, но…        Война, вероятно, напомнила им обоим о том, что важно.        Были времена, когда его посещали сомнения в успешности воспитания им старшего ребёнка.        Гаррус всегда был полон перспектив и так разочаровывающе склонен выбрасывать их на ветер. Тибериус боролся с собой несколько лет, пытаясь простить, что Гаррус отшвырнул от себя многообещающую карьеру в СБЦ лишь ради того, чтобы побегать по системам Терминус, играя в спектра. Паллин думал, что Гаррус злится или просто глупит — и он разделял мнение директора о мальчике.        Но Гаррус, несмотря на шансы, преуспел, и благодаря этому стал Героем Цитадели. Он мог сколько угодно не одобрять методов сына, но не мог не восхищаться результатами. Когда Гаррус вернулся в СБЦ с повышением на буксире, Тибериус не мог быть счастливее. Даже Паллин неохотно признал, что может быть Гаррус всё же был прав.        Затем внезапно, без какого-либо предупреждения, Гаррус бросил свою многообещающую карьеру снова и пропал на два года.        Поначалу, Тибериус был в ярости.        Но когда всё, что у него было — два года холодного, тяжёлого молчания, Тибериус осознал, что весь его гнев растаял, сменившись подавляющим беспокойством. И это беспокойство грызло его желудок огромными зубами-пилами, сводя его с ума.        Когда Гаррус наконец-то вернулся домой, сломленный и покрытый шрамами, Тибериус обнаружил, что хочет выслушать его историю.        Гаррус рассказал ему про Шепард, про их путешествия и про фантастические вещи, которые он должен был просто принять как есть. Поверить во всё это было практически невозможно, но его сын никогда не врёт.        Гаррус не говорил о своих ранах, а Тибериус не спрашивал. Он знал, что чтобы ни случилось, это закалило сталь сердца его сына, выжгло жестокость из его костей так же, как сожгло кожу с его плоти.        Гаррус, который пропал, был мальчиком. Гаррус, который вернулся, стал мужчиной.        И этот новый, взрослый Гаррус не был даже близко так эгоистичен, как Тибериус когда-то боялся.        Его сын хорошо использовал те три года, которые провёл в путешествиях на корабле человека-спектра. Он предоставил исчерпывающие доказательства о Жнецах. Доказательства, которые он использовал для поддержки Иерархии.        Не секрет, что турианцы были более подготовлены, и всё это исключительно благодаря усилиям его ребёнка.        Да, он гордился своим сыном. Может быть, тот не всегда шёл дорогой, которой бы Тибериус хотел, чтобы он шёл, но Гаррус всё равно стал правильным турианцем.        И впервые за долгое время, Тибериус подозревал, что Гаррус тоже гордится им. Они работали как команда, убеждая Федориана выделять средства на борьбу со Жнецами, и это ощущалось правильно, работать плечом к плечу со своим сыном. Когда война разделила их, они продолжили правое дело. Он сражался и гордился тем фактом, что клан Вакариан — один из многих кланов, отвоёвывающих Сипритин.        Уже давно у его детей и у него не было общей цели.        После войны он стал примархом, так как Виктус покинул должность, и Гаррус был рядом с ним, улыбаясь, пока Тибериус принимал церемониальные клятвы.        И он улыбался ему в ответ.        Впервые с тех пор, как его жена умерла, он ощущал гордость от того, что что-то идёт правильно.        Сапиентия была бы горда ими, думал он. Он знал, что её всегда беспокоило это — отдалённость между её сыном и её мужем.        Тибериус просто хотел бы, чтобы она прожила достаточно, чтобы увидеть всё это своими глазами.        Их семья, подумал он, стала слишком маленькой.