Чёртов Поттер

Северус, конечно, мог бы проснуться от яркого утреннего солнца, пробивающегося сквозь жёлтые шторы. Или от звуков льющейся из душа воды, доносящихся из ванной комнаты. Может быть, от легкого звона чашек, из которых они ночью пили чай и которые Джеймс утром отнес на кухню. Или от невесть откуда взявшегося аромата яблок и мяты. Но проснулся он от того, что ему нечем было дышать. Северус открыл глаза. Перед его носом маячил черный и очень пушистый ёршик, а на грудь словно положили коробку кирпичей. «Ёршик» дёрнулся и защекотал Северусу нос. Северус чихнул. Откуда-то слева послышался вздох, и через несколько секунд тяжесть с груди исчезла — с недовольным мяуканием, конечно же. — Удивительно, — послышался знакомый голос. — Обычно она ни к кому, кроме меня, даже не подходит. Северус откинул одеяло и сел. В окно упорно продолжало светить яркое солнце. На противоположной стене дрожал квадратный солнечный зайчик, и Северусу понадобилось несколько секунд, чтобы понять, откуда он появился: Поттер оставил на подоконнике свое зеркало. Там же остался и пузырёк с «Простоблеском». Сам Поттер стоял посреди комнаты, все еще в пижаме, и гладил умиротворенно мурчащую Сору. С мокрых волос на плечи, накрытые полотенцем, капала вода. Пряди лежали ровно: «Простоблеск» свою работу исправно выполнял. — Чего прихорашиваешься как старшеклассница на выпускной? — пробурчал Северус. — Мы же сегодня никуда не идем. — Вообще-то идем. Нам надо вернуть корзину миссис Эванс. Северус расстроенно плюхнулся обратно на подушку. Он совсем забыл. — Надо было вообще ее не брать. — Тогда вчера пришлось бы готовить. И кстати насчет готовки, я там нашел овсянку и могу ее нам сварить, если… — Поттер слегка замялся. — Если ты включишь плиту. Северус ухмыльнулся, но ничего не сказал. То, что Поттер проснулся раньше, было как нельзя кстати. По крайней мере не пришлось драться за ванную комнату, подумал Северус, задвигая проржавевшую щеколду на двери и включая воду. Зеркало и так было слегка запотевшим, а теперь и вовсе покрылось сплошной белой пеленой. Пришлось протереть полотенцем. Волосы, несмотря на душ, все еще выглядели засаленными. Северус вздохнул: он мало что мог с этим сделать, но помыть их все же стоило. Как назло, шампунь остался в рюкзаке, и Северусу не хотелось сейчас одеваться и идти за ним через весь дом. Взгляд его упал на небольшую полупрозрачную бутылку на раковине с надписью «Шампунь». Эйлин таким не пользовалась, так что скорее всего её забыл Поттер. Северус неловко переступил с ноги на ногу. Можно было, конечно, открыть дверь и спросить, но пришлось бы кричать — да и то не факт, что Поттер услышал бы. Северус вздохнул. Что ж, он всегда может извиниться позже. Когда Северус наконец вышел из ванной, его волосы слегка пахли яблоком и мятой. Перебрав свои длинные, наконец-то чистые — хоть и ненадолго —пряди, он сделал пару глубоких вдохов. Ощущать этот запах на себе было очень и очень странно, но почему-то приятно. «Ну и что удивительного? — подумал Северус, спускаясь в кухню. — Яблоко и мята — хорошее сочетание». Поттер, как и обещал, приготовил им овсянку. И хотя кроме неё и джема из айвы от миссис Эванс ничего съедобного в доме не нашлось, завтрак вышел, как ни странно, вполне вкусным. Северус до последнего надеялся, что пойдёт дождь, начнется гроза или вовсе землетрясение — только бы не идти снова к Эвансам. Ему сполна хватило и одного раза. Но погода явно благоволила вскользь брошенному перед отъездом желанию Поттера: на небе не было ни облачка. Возле входной двери все еще стояли коробки с вещами на выброс, но Северус решил, что лучше закончить уборку полностью, а уже потом беспокоиться о выносе мусора. Так что когда Северус закрывал входную дверь, коробки все еще оставались в коридоре, и Сора любопытно проверяла их содержимое. Путь к Эвансам много времени, вопреки желаниям Северуса, не занял. И конечно же, никакие уговоры и увещевания Джеймса о том, что у них много дел, не убедили миссис Эванс ограничиться возвращением корзины. Не успели они опомниться, как снова сидели в знакомой гостиной. Как и накануне, миссис Эванс больше интересовалась будущим женихом её дочери, присутствие же Северуса принимала как неприятную данность. Приготовление чая снова поручили Петунье. — Чем, ты говоришь, вы заняты вечером? — переспросила миссис Эванс, закончив допрос о друзьях Лили или чем-то похожем. На этой стадии, Северус даже не прислушивался, и лишь молил всех богов, которых только мог, о том, чтобы его мучения на этой бренной земле закончились прямо сейчас. Петунья, судя по выражению лица, занималась тем же. — Уборкой, — ответил Джеймс спокойно. — Протрем пыль, уберем мусор, потом вынесем коробки с... эм, старой одеждой миссис Принц. Миссис Эванс хмыкнула. — Ну, ей-то она уж точно больше не пригодится. Хотя на ее месте я бы уже этот хлам сама давно выбросила. Найти что-то приличное для похорон было ужасно сложно. Мы оставили на ней шарфик, с которым она не расставалась весь последний месяц — сама попросила. Ну как попросила — написала. «Оставьте на мне шарф». Я нашла записку возле дивана. Кто ж пойдёт против последней воли покойницы? Похоронили с ним. Северуса словно окатили ледяной водой. Впервые за весь разговор он рискнул заговорить: — Извините… Что за шарф? Миссис Эванс удивленно подняла бровь, как будто только что вспомнила о существовании Северуса. — Обычный шарф. Зеленый, длинный. Теплый. Выглядел довольно новым. Что-то не так? — Н-нет, ничего, спасибо… Северус помотал головой, отвечая не столько миссис Эванс, сколько самому себе. Должно быть, совпадение. Или какая-то ошибка. Миссис Эванс уже вернулась к разговору с Джеймсом, сменив тему. Северус обменялся с Петуньей уставшими взглядами и незаметно откинулся на спинку дивана, уставившись в потолок. Проклятый шарф никак не выходил у него из головы. Даже в глазах помутнело отчего-то. Стеклянные подвески на люстре словно заходили ходуном. Стоп. Голова у него может и закружилась, но вот пушистый черный ёршик ему привидеться точно не мог. Но как? Когда они выходили из дома, она точно… Времени размышлять не было. Северус сел ровнее и попытался привлечь внимание Поттера. Если кому и следовало разбираться со всем этим, так это ему. Но он не успел. Люстра угрожающе закачалась из стороны в сторону и через мгновение с диким лязгом грохнулась на кофейный столик, разлетаясь на тысячи мелких осколков. Ни кофейный столик, ни чайный сервиз на нем такого удара не выдержали. Пока по ковру растекались остатки чая, никто из присутствующих от шока не проронил ни слова. Миссис Эванс застыла с чашкой в руке, как каменное изваяние, Петунья вжалась в диван, обнимая подушку. Поттер же уставился на виновницу, вовремя отпрыгнувшую к подставке с китайской вазой. Северуса, наверное, произошедшее меньше всего застало врасплох, но и ему потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Он встал. Им нужно было догадаться, что этим все не ограничится, но кто же знал, что следом на полу с громким звоном невесть откуда окажутся осколки фарфора с затейливыми синими узорами и тут же к ним присоединятся обломки, подозрительно похожие на статуэтку совы. Та же участь постигла коллекцию ракушек и корабль в бутылке — Сора не разменивалась по мелочам. Она осмотрела разгромленную гостиную и под всеобщее молчание повернулась к Северусу, словно спрашивая «Ну как?». Как будто этого было мало, она, повиляв хвостом и поточнее прицелившись, прыгнула прямиком на руки к Северусу. Ему не оставалось ничего, кроме как бережно ее поймать. Прошло, наверное, лишь несколько секунд, но Северусу они показались вечностью. Он все еще пытался до конца осознать, что произошло. Миссис Эванс встала с дивана и, отбросив остатки люстры с пути, вышла на середину комнаты. Слегка ошалело огляделась и ко всеобщему удивлению засмеялась. То был холодный, до костей пронизывающий смех с истеричной ноткой, от которой стыла кровь. — Так вот чем ты решил нам оплатить… Столько лет мы возили тебя с вокзала и на вокзал, потому что твоя дорогая маменька, земля ей ядовитыми шипами, не могла выкроить свободный час два раза в год, чтобы заняться своим отпрыском. Столько лет Лили, не слушая никаких уговоров, дружила с тобой, нищебродом в папашкином шмотье, хотя над ней смеялись все знакомые. Да хоть та же Петунья. И ведь были правы. Миссис Эванс перевела дыхание, но тирада не была окончена. Поттер дёрнулся, словно пытаясь прервать её, как-то успокоить и объяснить недопонимание. Но бесполезно. Миссис Эванс решила, что если высказываться, то до конца. — Я лично занялась этими бессмысленными похоронами по просьбе Дамблдора, угрохала кучу времени. И что? Ни один человек не пришел, даже собственный отпрыск, вот умора! Да кто бы сомневался? Правильно же говорят, если сука с изъяном, то и щенки будут ущербные. Вот чем ты отплатил мне за помощь — натаскал убогую тварь и развалил мне дом. Но знаешь что? — миссис Эванс плюнула на пол, не особенно уже о чем-то заботясь. — Я всё это могу починить. А ты себя — нет. — Миссис Эванс, это… это моя кошка, — попытался вмешаться Поттер. — Прошу вас… Это просто недоразумение. — Да? — улыбнулась миссис Эванс. От этой улыбки так и веяло угрозой. — Тогда почему эта тварь сейчас довольно сидит у него на руках, а не у тебя? — Я не знаю… — Джеймса заметно трясло. — Я не знаю, она обычно ни к кому, кроме меня, даже не подходит… — Довольно, — прервала его миссис Эванс. — Я знаю, что ты добрый мальчик, Джеймс. Но достаточно уже того, что ты расплачиваешься за его долги. Не стоит расплачиваться еще и за его выходки. Миссис Эванс с той же ужасающей улыбкой снова повернулась к Северусу. Если бы Северус хоть на секунду промедлил, если бы не заметил ее руку, опасно приближающуюся к графину с водой, все могло закончиться куда хуже. Но Северус среагировал вовремя, быстро пригнувшись и инстинктивно прижав Сору к себе обеими руками, чтобы та не пострадала. Над головой что-то стремительно просвистело, и мгновение спустя за спиной раздался звон разбитого стекла. На спину брызнула вода и повалилась мелкая стеклянная пыль, все еще, впрочем, опасная. Запоздало Северус понял, что один из особенно крупных и острых кусков рассек ему тыльную сторону ладони, но беспокоиться об этом было некогда. — Убирайся. Из. Моего. Дома, — услышал Северус прямо над собой. Не разбирая дороги, он метнулся к выходу, чудом угадывая дорогу к входной двери. Связываться сейчас с миссис Эванс и пытаться прояснить ситуацию ему вообще не хотелось. И позже тоже. Дыхание ему удалось перевести только на крыльце. Сора отчаянно впивалась когтями в спину, прижав от страха уши. Северус вздохнул. Вряд ли она понимала, сколько шума наделала. Боль от пореза усилилась. Из дома вышла Петунья. Видимо, не захотела оставаться внутри. — Твой Поттер остался помогать с уборкой. Не знаю, сколько это займёт. — Главное, чтобы не рискнул использовать магию, — вздохнул Северус. — Он может. Северус чувствовал себя ужасно уставшим, и на дальнейший разговор сил ему не хватило. Петунья покопалась в сумочке. — Покажи руку, я захватила бинт на всякий случай. Северус протянул пораненную руку, не сопротивляясь. Второй он все еще поддерживал напуганную Сору. Петунья кое-как обработала порез ватой, наскоро набрызганной спиртом, и неловко перевязала. — Спасибо, — поблагодарил ее Северус. Сам он скорее всего просто подождал бы, пока заживет само. В конце концов, на его руках было много порезов и куда хуже. Петунья про них спрашивать не стала. Они отошли на несколько десятков шагов и остановились возле перекрестка. В лицо дул прохладный ветер. Рана на руке продолжала покалывать, но благодаря усилиям Петуньи все было не так плохо. Сора, видимо отойдя от потрясения, вытянула шею и принюхалась к его волосам: что-то знакомое. Северус обернулся и еще раз посмотрел в сторону дома, как будто Поттер мог управиться за пять минут и уже идти им навстречу. Но вся улица оставалась пустынной. Вдруг сзади раздался щелчок, подозрительно похожий на звук фотоаппарата. Северус повернулся. — Что? — невозмутимо спросила Петунья. — Я фотографирую пейзаж. Горизонт красивый, и солнце светит сзади. Фото выйдет ярким. — Покажешь? — Как? Они на плёнке. Я и сама их увижу только когда проявлю. — Ладно. Петунья быстро запихала фотоаппарат в сумку. Северус ничего больше спрашивать не стал. Несмотря на съеденную с утра тарелку овсянки, в желудке ощущалась пустота. — Слушай, я ужасно хочу есть, — перевела тему Петунья, словно прочитав мысли самого Северуса. — Я тут знаю одно интересное место, пойдешь со мной? Северус был не против, хотя денег у него едва хватало на чашку дешевого кофе. Но он был готов на все, лишь бы отвлечься от произошедшего в доме Эвансов. — Угу, только оставлю Сору дома. И на этот раз проверю, все ли двери и окна закрыты. Ума не приложу, как она выбралась… *** Со слов Петуньи, «интересное место» располагалось где-то в центре, недалеко от мэрии. Они пару раз свернули на узких улочках, перешли сквер и нырнули в неприметный переулок. Остановились перед цветочным магазином с выкрашенным в мятно-зеленый цвет фасадом. Витрины украшали всевозможные букеты, корзины с цветами, горшки с возвышающимися над ними пышными листьями. Из горшков выглядывали разноцветные птички из перьев на тонких прутиках, колоски и веточки. Словом, украшения на любой вкус. Флорист за кассой приветливо улыбнулась им через стекло. Северус думал, что остановка временная, но Петунья, кажется, не торопилась никуда уходить. — Мы разве не собирались пойти поесть? — уточнил Северус и, ухмыльнувшись, добавил: — Или ты убеждённая вегетарианка? — Скажешь тоже, — хмыкнула Петунья и, к большому удивлению Северуса, ухватила его за руку. — У них есть специальное правило. Предлагают влюбленным парочкам бесплатный кофе с печеньем. Так что подыграй. — Это конечно все здорово, — тихо ответил Северус, чувствуя, как розовеют щёки. — Но им-то от этого какая выгода? — Правило трёх «В», — загадочно пояснила Петунья, приглушая голос и для виду показывая на цветы в витрине. Со стороны наверняка казалось, что говорит она именно о них. — Время. Вина. Вон посмотри какие красивые тюльпанчики, хочу-хочу. Северус неудоменно поднял бровь. — Сейчас поясню, — шепнула Петунья. — Во-первых, пока ты пьешь кофе и рассматриваешь товары, ты с большей вероятностью успеешь присмотреть что-то, чем если просто пробежишься глазами и уйдешь. Во-вторых, уйти ничего не купив, когда уже принял бесплатный кофе, будет неловко. В-третьих, когда с тобой девушка, уйти ничего не купив еще более неловко — покажешься жмотом. Но мы их стратегию раскусили, так что нам нужно всего-лишь не отрицать, что мы парочка — и бесплатный кофе наш. — Хитро, ничего не скажешь, — признал Северус. — Ну так что, план в силе? — В силе, в силе. Пошли. Колокольчик над дверью отозвался приятной трелью, дверь за ними закрылась. В нос тут же ударили запахи десятка разных растений сразу, а вдобавок — смесь ароматов пыльцы, влажности и компоста. — Доброе утро, — с широкой улыбкой поприветствовала их флорист. — Вам что-нибудь подсказать? — Нет, спасибо, мы пока сами посмотрим, — вежливо ответила Петунья и почему-то порозовела, еще сильнее сжимая ладонь Северуса. — В таком случае, не хотите ли присесть и выпить по чашке кофе, пока выбираете цветы? — девушка доброжелательно указала на плетёные столик и стулья возле окна. С них удобно открывался обзор на весь магазин. — У нас огромный выбор как цветущих, так и нецветущих растений. Горшечных и в букетах. Хвойных и лиственных. — Обязательно всё рассмотрим, спасибо, — улыбнулась Петунья. Кофе принесли быстро, а вдобавок — маленькую хрустальную вазу с шоколадным печеньем и конфетами — все как и рассказывала Петунья. Та довольно ухмыльнулась. Они принялись за кофе и угощения, которые, кстати, были очень вкусными. Старались не спешить. Время от времени Петунья начинала активно рассматривать букеты на витрине, чтобы не вызывать подозрений у флориста, которая, хоть и ненавязчиво, но все же на них поглядывала. В остальное время они обсуждали разные мелочи, по типу предположений, когда Поттер освободится. Как бы Северус ни растягивал удовольствие, чашка была не такой уж большой: всего пятнадцать минут спустя она опустела. Чашка же Петуньи была наполовину полной, словно девушка еще усерднее тянула время. — Нам все же, наверное, стоит вернуться. Мне так-то вообще не положено отходить от Поттера, — напомнил Северус. — Сейчас, сейчас… — рассеянно отозвалась Петунья, резко отворачиваясь. Стало понятно, что она не сводила глаз с флориста. Внезапно в руке Северуса под столом оказалось что-то кожаное и квадратное. Кошелек. — Купи, пожалуйста, вон тот букет из акаций и глоксиний. Который на витрине, — не поднимая глаз шепнула Петунья. — А? Ты разве не планировала не тратиться? — Северус тоже перешел на шепот. — Планировала. — Ну и? — Планы поменялись. Купи, умоляю. Я же не могу сама себе… — Ладно, — вздохнул Северус. Флорист с неисчезающей улыбкой сняла букет с витрины и завернула стебли в несколько слоев красивейшей бежевой бумаги, а сверху украсила ленточкой. Северус заплатил нужную сумму, поблагодарил и подошел к двери. Петунья уже ждала там. Едва они попрощались с флористом и вышли из магазина под лёгкий звон колокольчика, Северус отдал Петунье и букет, и кошелек. — Спасибо. Извини. Их стратегия и меня не пощадила. Ну правда, неловко выходить без покупки… Особенно от такой очаровательной девушки. Эх, кофе вышел бы дешевле. Они отошли от магазинчика и направились в сторону дома Эвансов. Петунья несла в руках свой букет, разглядывая со всех сторон. Они остановились на знакомом перекрестке, не доходя до дома Петуньи всего ничего. — Слушай, забери букет себе, — внезапно попросила Петунья. — А? С чего ты вдруг? — неудоменно ответил Северус. — Тебе же он понравился? — Ну ты сам подумай. Мне как-то нужно объяснить маме. Сама купила? А зачем деньги потратила? Подарили? А кто? Ты только представь, что будет, если я скажу, что это был ты. Петунья почти силой вручила букет Северусу. Тот сдаваться не собирался. — Да забери. Мне проще что ли? Меня Поттер засмеёт. — С твоим Поттером проще, чем с моей дорогой маменькой. Не возьму. — Возьми. — Не-а. Петунья сложила руки на груди и отвернулась. Северус вздохнул, продолжая держать букет на вытянутой руке. — Я… наверное… не вовремя… — послышался рядом сдавленный голос. — Я, пожалуй, пойду. Оба обернулись. Пока они спорили, Поттер каким-то образом смог незаметно к ним подойти, и, разумеется, застал худшую сцену из всех возможных: Северуса, пытающегося вручить Петунье невесть откуда взявшийся букет — как назло, из акаций и глоксиний. В знак своей вечной любви, конечно же. — Ну и куда собрался? — грозно спросила Петунья, цепляя Поттера за кончик шарфа и не давая отойти. — Ну, я не хочу прерывать… н-ничего важного, — ужасно запинаясь пробормотал Поттер, не оставляя попыток смыться. — Ну, если под «чем-то важным» ты имеешь ввиду спор, куда деть букет, который я купила по дурости… Ну, вообще потому что продавщица была слишком красивой, но ладно. — А? — Поттер, кажется, завис. — Бэ. Честное слово, за вами двумя иногда наблюдать интереснее, чем за соседями через забор. Кстати… Она порылась в сумочке, пытаясь что-то найти. Для этого ей пришлось вытащить фотоаппарат. — Держи, — она протянула несколько салфеток с шоколадным печеньем. Видимо, забрала из цветочного. — Тебе тут немного осталось. — Спасибо… Поттер и Петунья обменялись какими-то странными продолжительными взглядами, значение которых Северусу было не вполне ясно. Поттер спрятал салфетки в карман. — А это что, полароид-эс-экс-семьдесят? — спросил Поттер, указывая на фотоаппарат. — Он самый, — Петунья гордо погладила корпус. — Папа подарил в честь поступления в адвокатуру… — она сделала паузу и добавила: — Не знала, что волшебники разбираются в маггловской технике. Поттер улыбнулся. — У меня такой же. Купил на карманные. Всегда больше нравились неподвижные фото. — А, точно… у волшебников они двигаются, верно? — Верно. Но по-моему теряется весь смысл. Куда более интересно запечатлить один-единственный момент. — Возможно, — Петунья пожала плечами и улыбнулась. — Мне-то, магглу, сравнить не с чем. — Покажешь, какие фото получились? — Ага. Как только проявлю. — Но это же полароид, ты же знаешь, они сразу… — Все-все, мне пора бежать, — заторопилась Петунья. — На этих выходных мы уже вряд ли увидимся. Так что удачи, берегите себя! И простите за маму, такой уж у нее темперамент. Не принимай близко к сердцу, Северус! Она весело помахала и убежала к дому, оставляя их наедине. Северус был ей благодарен: Петунье и вправду удалось отвлечь его от всего, что наговорила миссис Эванс. Почти синхронно они с Поттером развернулись и медленно пошли по направлению к Паучьему тупику. — Где Сора? — спросил Поттер, когда они миновали пару улиц. — Я отнес ее домой. Не переживай, с ней все хорошо. Только испугалась. — Спасибо… Спасибо за то, что защитил ее тогда. Поттер коротко взглянул на перебинтованную руку. На поверхности выступило небольшое красное пятно. Поттера передернуло, и он быстро отвернулся. — Я особенно не думал, просто само собой вышло, — честно ответил Северус, пряча руку за букет. — Все равно спасибо. Они прошли еще несколько десятков шагов. Северус остановился. Поттер тоже. — Держи, дарю, — Северус протянул букет, который уже, честно говоря, устал нести. Поттер застыл в недоумении. — Ну, ты же мне тогда всунул свой веник. В августе. Когда тебя отшила Лили. Отдаю долг. Забери уже, прошу, рука устала. Поттер еще на несколько секунд задумался, а после усмехнулся и взял цветы, глубоко вдыхая их запах. — Не веник, а красивый букет.