Кровь вампира

И… сделала шаг на встречу Джерару. Все выпучили глаза. Охотники – от крайнего шока, вампиры – от приятного сюрприза. Даже Леви задумчиво улыбнулась, склонив голову на бок, заинтересованно всматриваясь в движения охотницы. Она ведь ничего не сказала. Синие волосы вампирши намокли из-за дождя, став тёмно-синими. А Люси всё шла. Медленно, опустив голову, сжав, до боли в скулах, зубы. Шум дождя успокаивал, смывая косметику с её лица и грязь канализации. Сейчас именно он был её союзником и врагом. Раздался тихий, еле слышный скрежет – Джерар выдвинул глазные зубы, похожие на две большие, тонкие иголочки. Совсем скоро они вопьются в шею девушки, совсем скоро… Грей забился, что-то крича, дёргаясь с неподдельным ужасом, смотря на неё. Люси бросила ему свой последний взгляд, наполненный какой-то весёлой грустью. Она знала, что он запомнит этот взгляд надолго. Наконец, её и Джерара разделяют шага три. Три шага между жизнью и смертью. Улыбка вампира стала немного надменной и победной. Рот он держал открытым, зубы закрыть мешают… Шоколадные глаза Люси и бледно-зелёные Джерара вновь встретились. Девушка наслаждалась своими последними секундами, рискуя собой, дарила своему отцу, Грею, долгие и свободные годы жизни, становясь бессмертным чудовищем. Чудовищем, пьющим кровь. Почему она ему понадобилась? Он видел в ней протест, жертвенность, некие, утерянные когда-то давным-давно, чувства, свою противоположность, тот характер, та внешность, которые были его. Но растерялись, рассыпались многочисленными песчинками в годах, столетиях. - Так, каков твой выбор? – ненавязчиво спросил Джерар, заранее зная ответ охотницы. Та, задумчиво посмотрела куда-то ему за спину, и коротко выдохнув, сказала: - Ты. – В руке у неё оказался кинжал, припрятанный в рукаве. Она сделала резкий, почти незаметный выпад ему в голову. Но Джерар, уворачиваясь от удара, наклонился назад, и лезвие лишь оцарапало кожу там, где находилась татуировка. Вампиры вскрикнули и, сорвавшись с мест, бросились выручать своего отца. Но, опережая их молнией, проскользнул Нацу. Его тело пылало от огня, капли дождя, коснувшись раскалённой кожи, погибали, обратившись в пар. Схватив Джерара сзади, он отдал блондинке команду: - Давай, Люси! Без каких-либо колебаний, девушка всадила кинжал перворождённому под подбородок. Тот, пытаясь вырваться, напоролся на лезвие ещё сильнее, распоров язык, горло и гортань. Кровь хлынула во все стороны, прибитая дождём впитывалась в землю. Дёргаясь в конвульсиях, тело Джерара, подобное ливню, рухнуло на землю, завалившись набок. Небо рассекла молния. Леви подбежала к Люси, жёстко ругаясь, на каком-то давно забытом языке, горькие, от соли, слёзы смывал дождь. Охотница ощутила мощный удар в челюсть и рухнула рядом с трупом их отца. Их глаза снова встретились, но на этот раз – последний. Следом поспешил мощный пинок в живот, а Нацу поспешил убрать разъярённую вампиршу подальше, как и её братьев по крови. Но охотнице уже всё равно, больно ей или нет: она увидела. Вороны-падальщики разлетаются в разные стороны. В небольшой городской часовне, колокол вновь отбивает полдень. Только для кого? Солнце – высокое и тусклое, спрятанное за полупрозрачной плёнкой облаков. Кому оно светит? Ветер, небольшой, мягкий и прохладный, с запахом леса и гнили, покачивал вывески пустующих лавок. Зачем ему это? Для чего?.. Когда-то полный жизни и шума город, сейчас пуст и сер. Даже крысы, и те передохли. Спрятавшись в размытой тени, прижавшись спиной к стене и обняв заметно, тощие колени, что не укрывала даже висящая одежда умершего отца, плачет юноша. Слёзы стекают на руки, больно щиплют разодранные мозоли. Он сам сжёг их всех – маму, папу, дедушку и даже сестру. Пепла не осталось. А сам жив. Но надолго ли? Чума. Уже который месяц ходит по всей стране, убивая дорогих кому-то людей, опустошая города и сёла. Те, кто живы – либо пытаются вылечить тех, кого ещё можно, либо сжигают тех, кого уже не спасти. Она забрала у него всех друзей, родных и близких, даже её не пожалела. - Подойди ко мне, сын мой, - послышался мягкий голос священника. Юноша поднялся на ноги, стыдливо утирая слёзы о пыльный рукав. Волосы у него жиденькие, светлые, стоящие на голове неряшливым чубчиком. И глаза – радужка цвета молодой сосновой коры. - Бедное дитя, - пробормотал святой отец, прижимая к себе парнишку. – Мне очень жаль. - Я уже привык, – коротко отвечает Джерар. Привык терять близких. Люси оказывается в пространстве, окутанным тьмой. Ничего не видно, кроме собственных рук. Ничего не слышно, кроме собственного голоса. Она резко развернулась. Позади неё стоял тот самый парень из иллюзии. Девушка вглядывалась в него, с трудом находя в нём черты отца вампиров. И с лёгкостью – себя самой. - А что дальше? – голос охотницы звучит как в вакууме. Ей внезапно стало жаль этого человека – такого бесстрастного, с таким печальным прошлым. Джерар разворачивается и идёт прочь. Закричав, Люси бежит за ним, но и его и её охватывает тьма. Темно. Даже как-то привычно. Но наконец, в поле зрения попадает свеча, а вместе с ней и элементы интерьера – каменные стены подвала часовни, порванные цепи и забившийся в угол святой отец. Смотрит он на юношу с ужасом, вжавшись в стену. Джерар поднял свою руку. Вся в крови. Причём не в его. В нос ударил приторный запах крови. Но кровь же не пахнет?.. От священника исходили сильные, неприятные запахи пота, несвежего дыхания и страха. Он обернулся. В подвале царил мрак, но ему как-то удалось увидеть, что позади лежали обескровленные трупы с разорванными шеями. Что произошло? Осознание происшедшего возвращалось толчками, проясняя картину событий. Это он их убил. По ещё тёплой коже парня пробежались от ужаса мурашки. С праведным страхом он обратился к еле живому Святому отцу: - Святой отец, как вы могли?.. – тихо, почти неслышно произнёс Джерар, дрожащим голосом. Замолчал. Голос не его. Какой-то более… как у ныне покойного лорда?.. Такой же красивый, низкий с хрипотцой, чарующий. Совсем не похожий на его мальчишеский – звонкий с небольшой подростковой ломкой. – Заключить сделку с дьяволом?! – закричал юноша. - Ты сам дьявол! – с отвращением, собрав остатки былой храбрости, прошипел священник. Парень ощутил невероятный прилив злости. А дальше – тёплую плоть грешного Святого отца. Снова тьма. Солнечный свет пробивается сквозь макушки деревьев. Освящает его юное лицо. Чуть поморщившись, он открывает глаза. Лес. Мощные корни сосен, столетиями впивавшиеся в землю, местами покрытые густым мягким мхом. Неподалёку нежно журчит ручей, словно зовя к себе юношу. Джерар подошёл к зеркальной глади, смотря на своё отражение. И не веря. Это не он. Волосы стали чуть длиннее и абсолютно ужасного оттенка – синего, как ясное небо. Непонятная татуировка под левым глазом и бровью – след сделки с дьяволом и зелёные, словно у ведьмы, глаза. От ужаса, юноша перекрестился, и тут же сильная боль отразилась в каждой косточке, выгибая и ломая его. Закричав, он упал на колени, отходя от приступа, впился холодными пальцами в мокрый песок у ручья. Умывшись, он понял, что одежды на нём нет. Разве что, какая-то мешковатая сорочка заляпанная кровью. Положившись на чуткий нюх, он двинулся вглубь леса. Чем дальше он шёл, тем больше прояснялось его сознание, и находились приятные сюрпризы. Вроде того, что он совсем не ощущал холода, а царапины от колючих веток и корней заживали мгновенно. А вот есть хотелось сильно. Вскоре он вышел на просёлочную дорогу. Спустя ещё некоторое время он встретил идущих ему на встречу людей. Увидев его какая-то бойкая старушка, охнула и, всплеснув руками, перекрестилась. Тут же Джерара скрючило. - Мне нужна одежда, - пробормотал вампир, подходя к ним. Мальчишка стоящий рядом с той бабкой, схватил с земли увесистый булыжник, и, прокричав «Дьявол!» метко запустил его в лоб Джерару. Тот не ожидавший подобного по инерции упал на землю. - Не надо так… - прошептал вампир, в голосе почувствовались слёзы. За что?.. За что его превратили в чудовище? Люси зажала рот рукой, чтобы не закричать. Она присутствовала в этой сцене, и одновременно нет. Поднявшись с земли, Джерар молнией пронёсся мимо них, и убил всех. Никого не пожалел. Она развернулась. Вздрогнула. Он стоял с ней рядом, с каменным лицом смотря на происходящее. И тут по его лицу прокатилась волна отвращения. Он жалеет о том, что сделал, даже пройдя через столетия, он не забыл этого. Помнил до дня своей смерти. - Дети бывают жестокими, - сказал он, то ли Люси, то ли самому себе, вглядываясь в лицо того мальчишки, который и кинул камень – его глаза мутнели, оповещая о том, что жизнь стремительно его покидала. И вновь смена декораций. Центральная площадь какого-то городка. Поздний вечер, много народа, игривые огни факелов. Пары танцуют под песни бардов, которые жутко фальшивили. Джерар стоял где-то в углу, подальше от суеты. Синие волосы были прикрыты какой-то тряпкой и сверху наброшена шляпа с торчащим пером. Он оказался здесь где-то, через год-два после обращения. Так далеко от места, где он родился… Вдруг по толпе разнеслись восторженные вздохи – в танцующую гущу, словно стрела ворвалась девушка, схватила какого-то паренька и закружилась с ним в лихом танце. - О, это же дочка нашего лорда! Милая барышня, не такая, как её папаша, прости Господи… – пробурчал какой-то пьянчужка, поднимая кружку с пивом. Бросив на него короткий взгляд, Джерар уставился на неё, чуть приоткрыв рот. Длинные, прямые волосы, распущенные до пояса, хлестали её по лицу при каждом резком движении. Глаза – весёлые, глубокие серые. Он следил за её движениями, быстрыми, плавными и главное – горячими. Эльза - дочка мэра города. Так как её мать давно умерла, воспитанием девушки занялся отец. С детства она мастерски владеет мечом, шпагой, копьём, метко стреляет из лука. Внезапно она оказалась рядом с ним, впритык смотря на него. Джерар вздрогнул, отшатнулся. Она улыбнулась, широко, дружелюбно, потянула его за собой – танцевать. Ладони у неё тёплые… Он всматривался в неё – в её улыбку, нежные приятные черты лица. Она такая одна. Люси украдкой посмотрела на Джерара. Каменная физиономия сменилась на тёплое выражение лица, ностальгирующего о чём-то давно забытом, приятном. Любимом. - Она была такой, пока я её не обратил, - с горечью сказал он Люси. Та сначала не поняла, и внимательно впилась взглядом в девушку. В ней слабо угадывалась та самая холодная, полная жестокости, силы.… Отшатнувшись, она вскрикнула: - Эльза?! Джерар Молча кивнул. Люси рассеянно уставилась на нависшую тьму. Силуэты танцующих людей расплылись, исчезли в ней. - Как так?! Он лишь вздохнул, встряхнул головой. На сцене уже образовалось другое действие. Опираясь руками о каменный подоконник, Эльза робко прижимается к губам, сидящего на нём гостя. Луна соперничает со светом масляной лампы, стоящей на дубовом столе, чуть дальше окна. Девушка подняла руки, и осторожно стянула платок с головы Джерара, отстранилась, а тот недовольно засопел. - Красиво… - прошептала она, смотря на его синие волосы. Аккуратно коснулась, погладила, как кота. Вампир прыснул, взял её ладонь и прикоснулся к ней щекой, нежно целуя запястье. - У тебя красивее, - тепло отвечает ей Джерар. А она смеётся – звонко, весело, как только она может, вновь целует его, зарываясь пальцами в его волосы. Он поднимается, хватает её на руки и несёт на кровать. - А не слишком ли быстро?! – завопила Люси, закрывая глаза и становясь пунцово-красной. - Кто бы говорил, - парировал Джерар, со сладкой тоской следя за происходящим. - Я бы всё отдал, чтобы она навсегда осталась такой. Мне было больно, когда во времена инквизиции, защищая меня и других, она так… охладела. Угасала, так быстро… Люси наблюдала за происходящим сквозь щёлочку в пальцах. Одежда летела на пол, губы парня то и дело касались бледной кожи аристократки. Девушка внезапно ощутила тоскливую истому внизу живота. Неужели, когда она с Греем, всё выглядело так же красиво? - Нравится? – надув щёки от смеха, сказал Джерар, заметив, что охотница убрала сначала одну руку, потом другую. - Да пошёл ты! – пропыхтела Люси, скрестив руки на груди. – Ты любил её? - Люблю. Эпизод вновь поменялся. Теперь утро. Она лежит в его объятиях, прижимаясь к его груди и животу спиной. Он не спит, только делает вид, украдкой смотря на неё. Особенно на волосы. Она открывает глаза, морщится, потягиваясь, поворачивается к нему. Щёки заливаются румянцем, а полные губы расплываются в нежной улыбке и целуют его в уголок рта. - Её волосы… - обомлела Люси, заметив, что некогда тёмно-русые волосы, на половину от корней, стали глубокого алого оттенка. Красиво… Дёрнувшись, она с подозрением взглянула на стоящего рядом парня, с какой-то нежностью смотря на эту картину. - Так вампиром ещё от этого самого становятся? – с ужасом прошипела охотница. Тот посмотрел на неё как на деревенщину и коротко тыкнул пальцем в Эльзу. Присмотревшись к шее девушки, Люси увидела два небольших отверстия с запёкшейся кровью. - Ясно, в порыве страсти незаметно цапнул, - проворчала Люси, опираясь спиной о стену сзади себя. Джерар лишь хмыкнул. - Сейчас мы с ней сбежим из этого города, - произнёс он, кивая в сторону ожившей пары. Словно подтверждая его слова, вновь начали меняться декорации, постановки, добавляться всё новые и новые актёры. И всё так быстро, что Люси не успевала уследить за всем этим. - Уже всё?! – как-то разочарованно прокричала Люси, пытаясь запомнить как можно больше. Джерар стоял к ней спиной. Он вздохнул, когда события закончились – клинок охотницы впился в его горло. Сердоболия даже как-то стыдливо опустила глаза. Сейчас она не чувствовала между собой и ним вражды, она его понимала, ощущала его чувства. Как только навис чёрный занавес, внешность Джерара начала меняться – волосы от корней начали синеть, глаза загорелись зелёным огнём, а под глазом появилось тату. Люси вздохнула – видеть в нём своё отражение было более привычно. - Моё время заканчивается, - устало пробормотал Джерар, поворачиваясь к ней и касаясь ладони. – Передай, пожалуйста, Леви, Гажилу, Нацу, Элефману, Фриду, Лейле, что я их всех любил, даже не смотря ни на что. Пусть поймут и простят. - Стой! – закричала Сердоболия, наблюдая затем, как силуэт Джерара освещается и растворяется, уничтожая тьму вокруг. Она пыталась ухватить его, чтобы не исчезал, не оставлял её одну и поняла – она исчезала тоже.