Девять свадеб и никаких похорон

Август Нил постучал в дверь Эндрю незадолго до пяти утра. Подождав пару минут, он постучал еще раз, раздумывая, стоит ли ему просто войти и вытащить Эндрю из постели. Он не думал, что Эндрю держит при себе ножи, пока спит, так что, скорее всего, его не пырнут. Тем не менее, ему казалось неправильным впускать себя в дом Эндрю, даже если он дал ему ключ. Нил пытался вернуть его после выздоровления Эндрю, но Эндрю просто пожал плечами и сказал, чтобы он оставил его себе на случай, если Эндрю когда-нибудь понадобится покормить его кота (который теперь подходил к нему почти на расстояние вытянутой руки, когда он приходил в гости; они были практически лучшими друзьями). Пока он стоял в нерешительности в коридоре, дверь распахнулась. На него смотрел очень недовольный Эндрю, одетый в спортивные штаны и кофту с длинными рукавами. На его лице были следы от подушки, а волосы торчали во все стороны, из-за чего он выглядел еще хуже, чем обычно. Нил спрятал улыбку: с тех пор как Эндрю заболел, он стал одеваться не так опрятно, как обычно. Нил предположил, что, поскольку он уже видел Эндрю больным с соплями, он посчитал, что ему больше не нужно прилагать усилия. Он знал, что лучше не комментировать (что обычно его не останавливало), поэтому без слов передал Эндрю очень большой капучино и шоколадное пирожное, которые взял по дороге. — Ты мой любимый, — горячо сказал Эндрю. — …Ты говоришь с кофе, не так ли? Эндрю сонно моргнул. — А с кем еще мне разговаривать? — Он зевнул и протянул ключи. — Ты ведёшь. — Вы хотите, чтобы я понес и Ваши сумки, Ваше высочество? — - спросил Нил с сарказмом. — Конечно, — сказал Эндрю, пихая ему свою сумку. — Ты пропустил сарказм? — Сарказм не допускается до пяти, — сказал Эндрю, что, по мнению Нила, было разумно. Они направлялись за город. Хотя отец Кевина работал тренером по легкой атлетике в городском колледже Нила, его невеста была из родного города Нила, крошечного юго-западного виргинского городка в шести часах езды от Вашингтона. Нил не хотел платить за одну ночь в отеле, поэтому они с Эндрю собирались приехать на свадьбу в субботу утром и вернуться на следующий день. Это означало, что нужно было выезжать рано утром, если они не хотели опоздать на церемонию в начале дня. Ворчание Эндрю было вполне объяснимо, и Нил искренне недоумевал, почему он не стал жаловаться, когда Нил рассказал ему о плане. Он не был уверен, что хлопоты, связанные с ранним пробуждением для поездки за город, сравнимы с посещением свадебной феерии Ники, хотя Эндрю утверждал, что они квиты. Нил был благодарен Эндрю за то, что он такой хороший друг. Он воспользовался пустыми дорогами и мощной машиной (а также тем, что Эндрю дремал на пассажирском сиденье и не мог пожаловаться на то, что Нил может разбить машину), чтобы ехать так быстро, как ему хотелось (возможно, он подражал Топ Гир и шепотом кричал «МОЩНОСТЬ!!!», когда разгонялся). Эндрю проснулся через пару часов, когда солнце уже взошло, и сонно моргал на проплывающие мимо дорожные знаки. — Позавтракаем? — предложил он. Нил пожал плечами в знак согласия. Он не против перекусить. Он остановился у следующей придорожной закусочной, которая хвасталась «лучшими шоколадными блинчиками к западу от Вашингтона!», в чем он сильно сомневался, но, похоже, это заинтриговало Эндрю. Их быстро усадила за стол далеко не тощая женщина. Нил обошел стороной знаменитые блинчики, но Эндрю заказал целую стопку. Он откусил кусочек, задумчиво прожевал и счел их приемлемыми. Раннее утро начало донимать Нила: он постоянно зевал, потягивая кофе, и проводил непозволительно много времени, безучастно глядя из окна закусочной на блестящую машину Эндрю. — Расскажи мне о Пальметто, — сказал Эндрю, отвлекая Нила от его несформировавшихся мыслей. Нил моргнул, возвращаясь в сознание. — Это такое место, в котором люди не задерживаются, — сказал он. Эндрю сделал жест, чтобы он продолжал. — Это типичный маленький городок Америки, где нечем заняться и каждый занимается своим делом, — объяснил Нил. — В этом нет ничего плохого, но есть много мест, где можно жить лучше. Эндрю кивнул в знак понимания. — Будут ли на свадьбе люди, которых я знаю? — Ну, Кевин, конечно, поскольку женится его отец, — сказал Нил. — И Дэн с Мэттом тоже, потому что тренер был как отец для Дэн на протяжении всего колледжа. — Как получилось, что отец Кевина был твоим тренером по легкой атлетике в колледже? Вы ведь знали друг друга раньше, верно? — Да, Кевин вырос в Пальметто со своей матерью. Когда она умерла, тренер взял отпуск с работы в Джордже Вашингтоне и переехал сюда, чтобы присматривать за ним — он не хотел усугублять его горе, заставляя его уезжать из дома. Он получил работу в нашей средней школе на время наших младших и старших классов и был причиной моего поступления в GWU. Там он встретил Эбби — она тогда работала школьной медсестрой. Эндрю задумчиво кивнул. — А… твои родители все еще в городе? — спросил он нерешительно. Несмотря на то, что Нил рассказывал анекдоты и истории о своем детстве после того, как они с матерью переехали в Пальметто и он подружился с Кевином и Жаном, он старательно избегал говорить о своей жизни до этого или вообще говорить о своей матери. Эндрю был таким же. Хотя Нил узнал, что он вырос в приемной семье, пока они с Аароном случайно не столкнулись и не узнали, что они близнецы, мать которых отдала на усыновление только одного из них, он почти никогда не говорил и не упоминал о своей жизни до колледжа. Никто из них не лез в те части их жизни, которыми они не хотели делиться. Нил рассеянно покрутил кружку с кофе по кругу и оглянулся на машину Эндрю. Было странно, что Эндрю не знает всей его истории; в последнее время они стали настолько близки, что иногда казалось, что Эндрю знает его лучше, чем кто-либо другой. Но об этом он никогда не говорил, даже с Дэн и Мэттом, которые давно стали его самыми близкими друзьями. Жан и Кевин знали об этом только потому, что присутствовали при тех событиях. — Мой отец никогда не жил в Пальметто, — заикаясь, сказал он, все еще глядя в окно на блики от капота машины. — Он был жестоким засранцем — бандитом низшего уровня в уличной банде с манией величия, который вымещал свое разочарование на своей семье. Моя мама наконец ушла от него, когда мне было восемь лет, и мы переехали в Пальметто. Она не была… она была жертвой, и ее ущербность не сделала ее лучшей матерью. — Он беспомощно пожал плечами. — Она переехала обратно домой в Манчестер после того, как я уехал в колледж; наши отношения стали лучше, потому что наше общение происходит по Skype. — Он почувствовал, что с его плеч словно сняли груз, когда он рассказал Эндрю частицу своего прошлого. Он верил, что Эндрю может читать между строк. Эндрю замолчал после того, как Нил закончил рассказ. Когда Нил взглянул на него, его челюсть напряглась, но выражение лица было таким же спокойным, как обычно. — Ни одна из моих приемных семей не была хорошей, — сказал он в конце концов. — И мать Аарона была не намного лучше, когда я переехал к ним. Она погибла в автокатастрофе в выпускном классе средней школы, и я не оплакивал ее, что всегда злило Аарона. Нил кивнул в знак понимания. Он позволил моменту между ними пару секунд, прежде чем осушить свой кофе и бросить на стол достаточно денег, чтобы покрыть их расходы на еду. — Пойдем? — спросил он. Эндрю взял на себя управление автомобилем, как только они вернулись в машину. Он подключил свой телефон к стереосистеме и начала играть музыка, которая показалась Нилу похожей на ту, которую создали музыканты, разрушающие свои инструменты. — Давай сыграем в игру, — предложил он. — Давай не будем, — сказал Эндрю. Нил ударил его по плечу. Когда на него посмотрели, он беззастенчиво ухмыльнулся. — Ударь багги. — Не было такого, — возразил Эндрю. — Еще раз так сделаешь, и я брошу тебя на обочине дороги и поеду домой—. Нилу удавалось сохранять молчание около тридцати секунд. — Мы могли бы сыграть в игру с номерными знаками. Эндрю бесшумно протянул руку и увеличил громкость своей музыки до почти оглушительного уровня.

***

Центр города Пальметто состоял всего из четырех улиц, поэтому Нил был уверен, что указания не понадобятся, но все же он направил Эндрю к Гранд-отелю, удобно расположенному и там, где проходила свадьба, и там, где они остановились. В начале недели он обедал с Элисон, которая вела себя еще более маниакально и импульсивно по мере приближения свадьбы. Когда он упомянул, что они с Эндрю едут за город на свадьбу тренера, она рассмеялась. — О нет, а что если там будет только одна кровать? — воскликнула она. Нил не понимал, почему это смешно, но он послушно позвонил в отель, чтобы убедиться, что в их номере есть отдельные кровати. Он был не против разделить одну на двоих (он скучал по общей кровати; она позволяла ему чувствовать себя в безопасности, и он ненавидел оставаться в полном одиночестве после пробуждения от кошмара. Жан не всегда просыпался, когда просыпался он, но его глубокое дыхание во сне успокаивало сердце Нила и давало ему что-то, с чем можно было сравнить собственное дыхание), но Эндрю оберегал свое личное пространство и, вероятно, не хотел, чтобы Нил был так близко к нему. Нил зарегистрировал их, и они поднялись в свою комнату, чтобы переодеться и подготовиться к церемонии. — Какую из них ты хочешь? — спросил Нил, указывая на две кровати. — Левую, — ответил Эндрю, который в это время распаковывал свою одежду, аккуратно складывая ее в ящики комода, несмотря на то, что они остановились всего на одну ночь. Нил бросил свою спортивную сумку на единственный стул в комнате и достал из неё свой костюм. Он не думал, что выглядит таким уж помятым, но Эндрю уже поставил гладильную доску в комнате и так злобно посмотрел на Нила, что тот вздохнул и погладил свой костюм, как только Эндрю закончил со своим. Когда он был одет и готов (а Эндрю снова набросился на его непокорные волосы с мокрой расческой в тщетной попытке укротить их), он стыдливо отдал Эндрю свой галстук. Эндрю закатил глаза, но без лишних слов накинул петлю на шею и принялся завязывать его. — Эй, ты научился завязывать его задом наперед, — заметил Нил, когда Эндрю не заставил его повернуться. Эндрю не смотрел на него, сосредоточившись на том, что он делал. — Я решил, что раз уж мы продолжаем ходить на свадьбы, то мне лучше учиться, раз уж ты явно не собираешься становиться более компетентным. Нил легко пожал плечами. Эндрю легонько ударил его, чтобы он не шевелился. — Меня устраивает мой уровень некомпетентности, — сказал он. — Ты был бы доволен. — Я не уверен, но думаю, что это было оскорбление. — Умнее, чем кажешься, — сухо сказал Эндрю. — Насколько умнее я выгляжу? — О, ты знаешь, — сказал Эндрю. — Ты все ещё тупой, но симпатичный. — Он разгладил галстук Нила и отошел. Нил позаботился о том, чтобы убавить температуру на кондиционере, когда они выходили из комнаты; день был жаркий, и Эндрю явно было не очень хорошо, если судить по его раскрасневшемуся лицу.

***

К моменту начала приема Нил чувствовал себя так, словно он испекся. В середине августа было более ста градусов тепла, и солнце палило нещадно. Как только появилась возможность, он снял галстук и пиджак и закатал рукава рубашки. Он был не одинок: все, кто был одет подобным образом, делали то же самое. — Я должен просто похерить гендерные нормы и надеть платье, — объявил он своим соседям по столу. Эндрю поперхнулся своим напитком. — Я думаю, ты сможешь надеть что-то подобное, — весело отозвался Мэтт, указывая на желтый сарафан, который носила незнакомая ему женщина. — Мне кажется, он будет хорошо смотреться с твоей кожей. У тебя такой приятный бронзовый оттенок. — И подходящий цветок в волосах, — добавила Дэн. — Ты был бы красавцем бала. — Она внимательно наблюдала за реакцией Эндрю. Хотя после их с Мэттом медового месяца состоялся обещанный разговор, Нил постарался не говорить об Эндрю слишком много. Он, конечно, не стал говорить о том, что они не встречаются и что это все уловка, чтобы заставить Жана ревновать, потому что он мог только представить, как она не впечатлится. — Или вот это может подойти тебе больше, — сказал Мэтт, указывая на женщину в коротком черном платье. Лицо Дэн разгладилось от удовольствия. — Оно бы точно украшало твои ноги. — У меня действительно потрясающие ноги, — согласился Нил. Он повернулся к Эндрю, который оправился от кашля. — Что ты думаешь? — Я тебя ненавижу, — ответил Эндрю, его голос был хриплым (вероятно, от удушья). Нил немного волновался, как отреагируют на это Дэн и Мэтт — они не знали Эндрю и слишком опекали Нила, — но они оба лишь понимающе улыбнулись. Нил был рад, что Эндрю им пока нравится; он хотел, чтобы все его друзья ладили друг с другом. Позже вечером, когда Нил возвращался из туалета, на него напали. Кто-то схватил его за локоть и вытащил через боковую дверь, не обращая внимания на его возмущенный возглас «Эй!» Его тащили некоторое время, прежде чем отпустить, но к тому времени он уже видел лицо своего обидчика и автоматически расслабился. — Я уже целую вечность пытаюсь привлечь твое внимание, — пожаловался Жан. — Извини, я не знал. — Все в порядке, теперь ты у меня.— Жан мягко улыбнулся ему. — Я думал о том, что ты сказал, когда мы виделись в последний раз. — О чем? — Нил силился вспомнить, что именно он сказал, когда они разговаривали. Он знал, что это было во время свадьбы Ники, как раз перед тем, как он забрал бедного, больного Эндрю домой. — О том, что был счастлив, когда мы были вместе. И скучаешь по мне. — Хорошо… — сказал Нил, не уверенный, куда Жан клонит. — И я думаю, что, возможно, я ошибался. Особенно находясь здесь, со всеми этими воспоминаниями. Понимаешь, я думал, что раз мы с тобой сошлись так рано, то, возможно, мы оставались вместе, потому что это было все, что мы знали, понимаешь? Но, возможно, мы оставались вместе так долго, потому что мы принадлежим друг другу. — О, — сказал Нил, мысли метались. Он чувствовал себя так, словно его ударили хлыстом, и его эмоции были беспорядочные; он не был уверен в том, что должен был чувствовать. — Я имею в виду, — сказал Жан с самодовольной улыбкой, — я явно лучше для тебя, чем твой нынешний парень. Мысли Нила остановились. — Что ты имеешь в виду? — спросил он. Жан был явно ошеломлен его резкостью. — Ну, это друг Кевина, Эндрю, верно? Тот, который неисправимо жесток и не заботится ни о ком и ни о чем? — Ты его не знаешь, — запротестовал Нил. — Но мы слышали рассказы Кевина — я имею в виду, что этот человек однажды ударил его ножом за то, что он был слишком назойлив! Я никогда не мог понять, почему Кевин не вычеркнул его из своей жизни. — Это была всего лишь царапина, — горячо возразил Нил, — и ты никогда не хотел ударить Кевина ножом? — Ты не можешь быть серьезным, — недоверчиво сказал Жан. — Похоже, он не в себе. — Тебе не разрешается говорить о нем в таком тоне; он мой друг. Возможно, он был моим лучшим другом в последние несколько месяцев. У Жана отвисла челюсть. — Он опасен, Нил. Я боюсь, что он может причинить тебе боль. — Он никогда не причинял мне вреда. В отличие от тебя. — Нил сделал шаг прочь, дрожа от гнева. Как Жан посмел оскорбить Эндрю? Эндрю, который, конечно, мог быть немного грубоват по краям, но был для Нила только хорошим другом с тех пор, как они познакомились? — Нил… — начал Жан, пытаясь звучать мягко. — Нет, — огрызнулся Нил. — Оставь меня в покое. Он топал обратно в приемный зал, кровь кипела. Он огляделся в поисках Эндрю и заметил, что тот сидит с Кевином и Теей. Решив не вымещать на нем свое злое настроение, он направился к бару. Мэтт был уже там и принес поднос с напитками. — Ты в порядке? — спросил он с беспокойством в глазах. — Не особенно, — мрачно ответил Нил. — А… тебе не хочется выпить? — предложил Мэтт, жестом указывая на поднос перед собой, где бармен готовил небольшую коллекцию рюмок. — Знаешь что? Я действительно хочу.

***

Нил был в радостном, светящемся настроении, его гнев улетучивался по мере того, сколько он выпивал. Голова немного кружилась, но все было хорошо. Кто вообще заботится о равновесии? Мэтт обнял его за плечо и стал рассказывать ему какую-то историю — Нил понятия не имел, о чем она; он потерял сюжет несколько минут назад. Мэтт прервался и прищурился вдаль. — Интересно, о чем это, — сказал он, его слова звучали сиропно медленно. — Хммм? — сказал Нил. — О чем? — Твой парень разговаривает с другим твоим парнем. Нил повернулся, чтобы посмотреть, и ему пришлось напрячься, так как комната закружилась вокруг него. — Он не мой парень, — угрюмо сказал он. Жан и Эндрю напряженно стояли друг возле друга, явно переговариваясь, что показалось Нилу странным. Эндрю почему-то не очень нравился Жан. Может быть, потому что он был другом Нила и поэтому, согласно кодексу друзей, должен был ненавидеть его бывшего? Хотя Нил понятия не имел, считает ли Эндрю их друзьями. Нил считал их друзьями. Они смотрели фильмы, ходили на свадьбы и приносили друг другу еду. В прошлое воскресенье он пошел к Эндрю, потому что Нил не умел готовить, и Эндрю учил его. Они приготовили пару блюд, чтобы у обоих были остатки на всю неделю. Это были вещи, которые друзья делают вместе, верно? — Считает ли Эндрю меня другом? — спросил он у Мэтта. Мэтт повернулся и посмотрел на него, моргая в замешательстве. — Нет, я не думаю, что Эндрю считает тебя другом, — ответил он. — Ох, — сказал Нил, разочарованно опустив голову. Он догадывался об этом, но было больно получить подтверждение. Эндрю был умным и мог быть ужасно смешным, он был гораздо более компетентным и собранным, чем Нил. Конечно, он не хотел иметь его в качестве друга; он мог бы добиться гораздо большего. Хотя Кевин был другом Эндрю, Нил не считал его лучше себя же. Он был по меньшей мере таким же бедствием, если не больше. — Ты так и не вернулся, — сказал Эндрю, внезапно материализовавшись рядом с Нилом. — Эндрю! — радостно воскликнул Нил, обрадовавшись встрече. Он удивился, как ему удалось так быстро пересечь зал. Он наклонился в сторону Эндрю, чтобы не упасть с табурета. — Ты не неисправим! Брови Эндрю поднялись. — Ты пьян? — спросил он. — Думаю, немного, — шепотом признался Нил. Ему хотелось протянуть руку и провести пальцами по волосам Эндрю, почти золотистым в мягком свете, но он не позволил себе вторгнуться в его личное пространство. Вместо этого он сжал руки в кулаки, чтобы побороть искушение. — А я думаю много, — сказал Эндрю, глядя на Мэтта, который беззастенчиво ухмылялся рядом с Нилом. — Мэтт! — сказал Нил. — Эндрю здесь! Разве это не здорово? Он такой замечательный. — Он понизил голос до шепота. — Я вроде как хочу его обнять, но он не любит, когда к нему прикасаются. — Вместо этого ты можешь обнять меня! — Мэтт схватился за него, но смог только сбить его с табурета. Нил огляделся вокруг, не понимая, как он оказался на полу. Кто-то схватил его за руку и потянул к себе, заставив споткнуться, но крепкая хватка удержала его на ногах. — Эндрю! — сказал Нил, когда увидел, кто поднял его с пола. — Ты здесь! — Господи, — пробормотал Эндрю. — Сколько ты выпил? — Вроде… семнадцать рюмок? — догадался Нил. — Скорее четыре, — поправил бармен сзади него. — Ему быстро ударило в голову. — Ну, он очень маленький, — рассуждает Мэтт. — И симпатичный! Как щенок. Я люблю его. — Я тоже тебя люблю, Мэтт! — крикнул Нил. Эндрю прикрыл рот рукой. — Регулируй громкость, — сказал он. — Я начинаю понимать, почему ты никогда не пьешь. — Не люблю терять контроль над собой рядом с незнакомцами, — сказал Нил. Он отстранился от Эндрю и взял свой напиток со стойки бара — он не знал точно, что это было, но оно было фруктовым и вкусным. Однако соломинка была огромной задницей, которая постоянно ускользала от него, когда он пытался засунуть ее в рот. — Но Мэтт здесь, и я знаю, что ты никогда не позволишь, чтобы со мной что-то случилось. — Наконец он поймал соломинку. — Ага! — сказал он с триумфом, а затем грустно заскулил, когда соломинка снова выскользнула у него изо рта. Эндрю провел рукой по лицу. — Ты похож на тренера, — сказал Нил. — Он часто так делает, когда разговаривает со мной. — Интересно, почему, — ответил Эндрю. — Я думаю, потому что он думает, что я разочарование, — предложил Нил. — Вообще-то это был не вопрос, — пробормотал Эндрю. — Ладно, пойдемте. Хватит с тебя вечеринок; пора укладывать тебя спать. — Две кровати, — серьезно сказал Нил. — Я знаю, что ты не хочешь спать со мной, поэтому я позаботился о том, чтобы их было две. Эндрю на мгновение замешкался, а затем покачал головой. Он снова взял Нила за локоть и повел его из комнаты к лифту. — Я не могу поверить, что у тебя может быть еще меньше фильтров, чем обычно. Нил покачнулся на ногах, желая потянуться к Эндрю для равновесия. — Жан был злой. Эндрю бросил короткий взгляд на потолок лифта. — Что он тебе сказал? — Что он сказал тебе? — возразил Нил, указывая на Эндрю, чтобы подкрепить свой выигрышный аргумент. — Ничего важного. — Лифт открылся, и Эндрю повел Нила по коридору к их комнате. Когда он открыл дверь, там было прохладно и приятно, кондиционер весело работал. Он усадил Нила на одну из кроватей и пошел в ванную комнату, чтобы наполнить стакан водой. — Пей, — сказал он и проследил, чтобы Нил допил. Затем он наполнил стакан и заставил Нила выпить еще раз, после чего проследил, чтобы Нил почистил зубы. После этого он сам скрылся в туалете, а Нил стянул с себя рубашку и брюки и забрался на кровать, распластавшись по пледу в одних трусах. Эндрю издал странный звук, когда вышел из уборной, одетый в свои мягкие шорты для сна и старую футболку. — Это моя кровать. — Не-а, — возразил Нил. — Ты сказал, что хочешь кровать слева, и эта — левая. — Он протянул левую руку и указал. — Слева, если стоять лицом к этой прямой — ну, ты знаешь, что, неважно, — вздохнул Эндрю, убирая сложенное белье в один из ящиков. — Ты уверен, что не хочешь надеть футболку? — Слишком жарко, — ныл Нил, наблюдая за Эндрю сквозь ресницы, когда тот завершил последний круг по комнате, переставил мусорное ведро рядом с кроватью Нила и убедился, что дверь заперта. Затем он выключил свет и забрался в свою кровать. — Эндрю? — спросил Нил через мгновение. — Как ты думаешь, пингвины завидуют другим птицам? — Я думаю, что они птицы и не имеют понятия о зависти. — А ты не думаешь, что они хотели бы летать? — Я сомневаюсь, что они могут желать чего-либо. А теперь спи. — Эндрю? — спросил он две минуты спустя. — Как ты думаешь, сколько пятен у ягуара? Как ты думаешь, те, у кого их больше, преобладают над остальными? — Иди на хрен спать, Нил, — проворчал Эндрю. Нил продержался еще пару минут. — Эндрю? Как ты думаешь, у слонов бывает головная боль? Эндрю проигнорировал его, зарывшись лицом в подушку. — Эндрю? — спросил Нил тоненьким голосом. — Ты думаешь, что я в корне нелюбим? Эндрю застонал и перевернулся. — Что блядь? — Я иногда думаю, что Жан — единственный человек, к которому я когда-либо буду что-то чувствовать, а меня для него было недостаточно. Как ты думаешь, я навсегда останусь один? — Нет, конечно, нет, — резко сказал Эндрю. — То, что один мудак не может увидеть, насколько ты потрясающий, не значит, что никто другой не увидит. А теперь, блядь, спи, или я перережу тебе горло, и тебе больше не придется об этом беспокоиться. — Хорошо, — спокойно сказал Нил. Он не хотел закрывать глаза: все кружилось, когда он это делал. Вместо этого он наблюдал за движением теней на потолке, когда дыхание Эндрю становилось все глубже и медленнее. — Эндрю? — прошептал он, когда убедился, что тот спит. — Я тоже думаю, что ты потрясающий.