Мир начинает рушиться.
Ли выскакивает на улицу, давно забыв обо всем. Ему не мерещится, тьма действительно рвется на свободу, а парень стоит как вкопанный, заживо врастает в землю. Ничего не меняется уже несколько минут, будто ничего и не происходило, только след над головой твердит обратное. Страх насладился моментом и спрятался обратно в шкаф. Запирая скрипучие дверцы, он вслушивается в чужое сбитое дыхание довольный удавшейся проделкой. Донхек еле-еле отдирает стопы от асфальта, шагая в неизвестном направлении, не оглядываясь на когда-то знакомое здание. Он скитается по пустым районам, заглядывая в магазины и дома в надежде найти хоть что-то похожее на ответ. Время стояло и шло одновременно. Этого не было заметно, но Ли Донхек мог ощутить чувство приближающегося конца каждой клеточкой души и тела. Оно медленно съедало разум, оставляя лишь черепушку; сводило с ума, каждый раз напоминая, что способно отобрать у парня все, оставив память, как ношу для последующих мучительных страданий; начинало праздновать его поражение, надвигаясь к скорому «финишу»; давило на свежие раны, жаждая услышать крики отчаяния. Он все прекрасно знал, поэтому из последних сил хватался за любую вещь, возвращаясь в прошлое, отматывал пленку назад и пересматривал кадры еще раз, уделяя каждому особое внимание. Они были чисты, как и места, которые парень обходил снова и снова. Его торопила та трещина, разделявшая созвездия. Донхек знал, что скоро прозвучит еще один гром, но ему не было известно сколько «вторых шансов» на его счету. Спина неприятно соприкасается с землей, маленькие камни покалывают кожу через ткань одежды. Сейчас, раскинув руки, лежа на шоссе, Хек смаргивает слезы, они текут по вискам, оставляя влажные дорожки. Как же хочется заснуть, а лучше, открыть заспанные глаза и долго отходить от странного сна, рассказать все Хэсу и выслушать долгий рассказ о неизученных картинках в голове; утонуть в разговоре и так же испугаться от звука двигателя, словно прямо на вас летит машина. Ближе и ближе. Стоп. Донхек резко отскакивает в другую сторону дороги, застывая от пронесшегося перед ним автомобиля. На него мчится еще один с противоположной стороны. Ли сбегает с проезжей части, которая только что была мертвее него. Мимо проходят занятые люди. Жизнь будто не исчезала. Юноша бежит, окрикивая прохожих, но никто не останавливается. Для них не звучит его голос. — Простите… — Донхек пытается ухватится за руку и тут же теряет нахлынувшие силы, как только человеческая ладонь растворяется под пальцами. — Они не слышат тебя, — звучит девичий голос, — Проекция основанная на воспоминаниях других, интересно. — Что это значит? — не отрывает взгляда от проходящих людей, жалея с каждым их шагом все больше. — Смотри внимательней. Озиравшись на толпу неузнаваемых лиц, заметил знакомые черты: темные волосы, разбросанные в беспорядке; мягкую улыбку на розоватых губах. Джено. Проходит мимо с компанией друзей и исчезает за дверью, а над городом снова проносится рокот. Разлом, расползаясь по небу, становится больше. Жизнь вокруг резко пропадает, лишь одна улица освещается уличным фонарем. Тусклые лучики тянут Донхека к себе, указывая дорогу. Он идет. Боится, но не останавливается. И рушится. Марк стоит в тени, выпуская изо рта дым. Хек наблюдает не дыша, как парень выкуривает его вместе с сигаретой. Терзает, стряхивая постукиванием пальцев пепел, засыпая сердце, тлеющее под ним. — А он не простой человек, да? — звучит в голове с явным интересом. Донхек не видит ее, но уже представляет как девушка становится сбоку от него, важно держа руки за спиной, — К обычным такого не чувствуют, — слова толкнули Донхека в гущу своих же переживаний. — Что ты имеешь в виду? — сглотнул он, боясь услышать истину, которую обходил стороной. — Ну тот, о ком ты постоянно думаешь или просто вспоминаешь; тот, кого хочется чаще видеть; с кем разговоры самые интересные, а моменты самые запоминающиеся; сердце при встречах начинает биться чаще, а дыхание замирает, тело застывает и всякая другая чепуха. Тот, за кого ты переживаешь больше всего. Тот, за кого ты согласился отдать жизнь, — шепчет. — Разве его можно назвать обычным? Можно, но только не тебе. Жаль конечно, что иногда ты сам разбиваешь таким жизнь, — над Донхеком заняла свое место новая трещина. — Трусость сильный игрок, не так ли? — последний силуэт растворился, не оставив и следа, только внутри Ли, но это уже другая страница. Тяжело было сдержаться, дабы не побежать и попытаться ухватиться за всего лишь иллюзию. — Но игра продолжается, неужели ты выйдешь из нее так быстро? — Нет. — Отступишь. — Замолчи. — Бросишь всех тех, кого узнал за такое короткое время. Всех, кого полюбил. — Нет! — Сотрешь их с лица земли и разрушишь этот мир, потому что просто боишься… Да ты монстр, Хэчан, — насмехается она, прекрасно зная какие рычаги нужно дергать. Пока юноша не стоит у панели управления, там найдется место и для нее. — Закрой рот! — ярче сверкают глаза, выбивая стекла из окон. Он в гневе. Если выхода нет, Донхек его сотворит. Сам, падая на колени, он подчиняет себе все. Разрушая и создавая заново, строит свое настоящее.***
С момента исчезновения Донхека прошла неделя, может и больше. Марк сбился со счета. Он точно помнит как смотрел на его лицо, измазанное кровью, как слышал последний удар остановившегося сердца, слабую улыбку и потухшие глаза, но понятие не имеет куда он мог исчезнуть. Будто был ненастоящим или растворился в воздухе, осев у Марка в голове. Он даже не знает где искать, а искать хочет. Больно от того, что не может найти. Иногда крадутся страшные мысли, но он живет совсем не этим. Без Донхека рядом пусто и забыть не получается. — Может просветишь меня? Ты странно ведешь себя в последнее время. Судя по всему, этому причина исчезновение Донхека, — Доен спокойно сидит, сложив руки и закинув ногу на другую, вид у него скучающий. Что-то происходит уже давно и, кажется, он догадывается, что именно. — Опять решил докопаться, электричка, — тяжело вздыхает Марк, ударяя по мешку, который часто используется им вместо груши. — Не называй меня так, — нахмуривая брови, чеканит брюнет. — А Юте разрешаешь. — До его звериных мозгов медленно доходит подобное, не переводи тему. Так ты скажешь мне или нет? — О чем? — Понятно, — вздыхает Доен. Ли сдается без боя и тихо начинает: — Он не мог просто так пропасть. Я видел его смерть, так почему я не помню, что было дальше. У меня как будто часть того дня вырезали. Это нельзя так оставлять. Его тело не могло просто исчезнуть. — Ты что, собрался его искать? Зачем? — вскидывает бровь. — Ты слишком хорошо притворяешься умным, чтобы задавать такие тупые вопросы, Доен, — наносит новые удары Марк, раздирая голые руки, из которых сочится свежая кровь. Но останавливается, резко хватаясь за голову. — Марк? — оказывается рядом Ким. Его ломает изнутри. Все, что он так долго строил, становится пылью. В сжатой челюсти выступили острые клыки, на висках вздулись вены – глаза затягивала тьма, такая же черная, как чешуя, покрывшая часть шеи. Такого Марка давно никто не видел. Он скрывал эту часть себя долгое время, прятал в самую глубь, запирая на тысячи замков, но ей все равно удалось вырваться на свободу, доказывая, что убежать от нее невозможно. Марк понимает, что Донхека не придется искать.Может ли создатель покинуть свою же игру?