Героиновый

Прозвенел звонок с последнего урока, я лениво потянулся, встал из-за парты и вышел из кабинета. Домой идти совершенно не хотелось. Так было всегда, но опаздывать нельзя или отец непременно прочистит мне мозги и задаст хорошую трепку, поэтому я направился к раздевалке. Я забрал свою куртку и попрощался с Питером. Он был единственным моим другом с тех пор, как мы переехали сюда. Прошло уже 2 года, а мои одноклассники все не могли меня принять. Нет, не то, чтобы они надо мной стебались, они просто предпочитали не замечать меня. Впрочем, меня не очень это волновало, я привык к одиночеству. С момента переезда отец не выпускал меня из дома, боялся, что я сопьюсь или у меня будут проблемы с наркотиками. Я гулял только с собакой под окнами дома или же под присмотром отца. И это в 16 лет. Я приплелся к своему дому. Огромной серой высотке, каких здесь были сотни. Вокруг не было ничего, где можно было бы проводить свободное время, небольшая лужайка для собак и детская площадка за домом. Пара магазинов. И так в каждом дворе, по всему городу. Я просто не мог с этим смириться. Мы переехали сюда из небольшого городка, где у нас был свой дом. Там было много зелени, река и даже свой небольшой городской парк, где мы часто катались на велосипедах, там остались все мои друзья... Там навсегда осталось мое детство. Нам пришлось переехать в этот пыльный бетонный город, потому что у моего отца были проблемы на работе, нам пришлось продать дом и купить небольшую квартиру тут, он считал, что в городе его дела пойдут лучше, но он ошибался. Каждый день он приносил свои проблемы с работой в дом и отыгрывался на нас с матерью. Я поднялся на 7 этаж и тихонько толкнул дверь и прошел в коридор, там меня уже встречал мой пес - Берт, только он был всегда искренне рад моему приходу, я погладил его по макушке и заглянул в комнату. Отец еще не вернулся, я был рад этому. - Фрэнки? - послышался голос мамы из кухни. - Да, мам, - кинул я и скрылся за дверью своей комнаты. Здесь я чувствовал себя в безопасности, это даже странно, потому что отец не раз вваливался и избивал меня прямо тут, без какой-либо на то причины. Около часа я сидел в своей комнате и играл на гитаре, пока не услышал звонок в дверь. Я быстро спрятал ее под кровать. Отец ненавидел, когда я играл. Я приоткрыл дверь и выглянул из комнаты, Берт крутился около отца и тот пнул его под зад, я не выдержал и выскочил из комнаты, подзывая к себе собаку. Только теперь я заметил, что он пришел не один. Это был его друг - Чак. Мерзкий мужик. - Ты почему еще не вывел свое животное? Хочешь, чтобы он нагадил в квартире? - рявкнул отец. Молча нацепив поводок на ошейник Берта, я направился к двери, но отец схватил меня за плечо. - Отвечай, когда я тебя спрашиваю. - Я... Я просто хотел отдохнуть после школы, - мне хотелось высказать ему в лицо все, что я о нем думаю, но все же боялся. Он толкнул меня вперед, я не слабо ударился головой о входную дверь, мать закрыла лицо руками, Берт тихо заскулил. Я поспешил выйти из дома. Минут через 30 я вернулся. Мой отец и этот Чак уже сидели на кухне, пили коньяк. Мама была в комнате, когда они пьяные лучше вообще не попадаться им на глаза. Я зашел в комнату и увел Берта с собой. На моем письменном столе стояла тарелка с горячим обедом. Когда с едой было покончено, я отдал косточки от курицы и половину тарелки супа Берту, а сам пошел к маме. Она сидела на кровати и читала. - Фрэнки? Ты покушал? - Да, мам, спасибо. - Они не пристают к тебе? - Нет, все в порядке. Я просто хотел сказать, что люблю тебя. - Я тоже люблю тебя, сынок, - она обняла меня, на ее лице появилась улыбка. Я вышел из комнаты, тихонько прикрыв дверь. С кухни был слышен истерический хохот и грубые голоса, от этого мне становилось не по себе. Я зашел в комнату и закрыл дверь, Берт лежал на моем диване и вилял хвостом. Я присел рядом с ним и заботливо поглаживал его спину. Тут дверь в мою комнату с грохотом распахнулась, ввалился отец, его лицо было красным, а за его спиной с ухмылкой на лице терся Чак. - Почему ты бездельничаешь? - его язык заплетался, он был пьян в говно. Я так и не решился ничего ответить. - Смотри на меня, ублюдок! Он стащил меня с дивана и швырнул на пол, я даже не сопротивлялся, не было никакого смысла. Он пнул меня ногой в живот, отчего я скрутился, затем добил меня, ударив по позвоночнику. Берт громко лаял. На лице его дружка все еще была эта дурацкая ухмылочка. Сегодня я еще легко отделался, но дышать было трудно. Только теперь я заметил мать, которая села передо мной на колени и тихо плакала. - Мам, все хорошо, - сказал я, когда откашлялся. - Прости меня, я должна была... - Ты ничего не должна, - я перебил ее, - Никогда не ввязывайся в это, прошу... Я поднялся с пола, а мама все еще сидела, закрыв лицо руками. - Они ушли, - заметил я, - Мне нужно делать уроки. - Конечно, - сказала мама, вытирая слезы рукавом домашнего халата, - Все точно хорошо? - Да, я в порядке. Дверь захлопнулась. Я спустился на пол и достал из-за двери ключи от дома, которые отец выронил, я заметил их еще до первого удара. Именно это было нужно мне. По субботам я оставался дома один. Отец работал целые сутки, а мама уезжала в другой город. И каждую субботу отец запирал меня на ключ, даже Берту приходилось справлять нужду в коробку с песком. Он запирал меня на этот ключ. На ключ, который я сейчас держу в руках. Казалось, что это ключ к моей свободе. Такой недолгой, но свободе. Мысли о том, что я смогу выйти на улицу и пойти туда, куда сам захочу, не давали мне покоя. Я сунул ключи в наволочку подушки и подбежал к календарю. Пятница. Нет, Фрэнк, глупо верить, что что-либо может измениться только по этому.