Пять часов спустя
Таверна «Веселый Роджер»
Время близилось к ночи. Подготовка ко дню рождения леди Морганы шла полным ходом. Приготовив покои госпожи ко сну и спросив, не нужно ли ей чего-нибудь, Гвиневра на свой страх и риск вышла за пределы дворца. По знакомой дорожке она направилась в таверну, где должно было пройти тожество в честь любимца публики — сэра Ланселота. Пусть он ещё и не выиграл экзамен, простой люд уже чтил его рыцарем. Гвен разделяла их мнение, так как всем сердцем желала Ланселоту оглушительной победы, успеха в жизни, да исполнения всех мечт. Зайдя в шумное место, откуда доносились многочисленные поздравления тех, кто чтил молодого и перспективного воина, Гвинерва возжелала присоединиться к их числу. А потому, найдя в толпе виновника торжества, служанка уверенной и решительной походкой направилась прямиком к нему. Сократив разделяющее их расстояние, девушка, дабы привлечь к себе внимание, коснулась его плеча. Она уловила на себе заинтересованный взгляд Ланселота и быстро с улыбкой на устах изрекла: — Пожалуй, вам интересно, отчего я здесь. Я пришла сюда, дабы поздравить вас с получением второго места на турнире! Это великое достижение, которое нельзя оставить без внимания. Завтра я буду болеть за вас. — Что вы, прекрасная леди, моя скромная персона не заслуживает столь великой похвалы, но не скрою, ваша поддержка завтра непременно придаст мне сил. — В душе он радовался искренней поддержке той девушки, что ему понравилась. А затем подойдя, к ней ещё поближе, настолько, что его горячее дыхание опалило её шею, Ланселот взял в свою ладонь её хрупкую кисть: — Приезд в Камелот подарил мне не только шанс стать доблестным рыцарем круглого стола, но и позволил познакомиться с самой прелестной дамой в мире В завершении своих лестных слов будущий рыцарь коснулся своими губами холодной от волнения кисти служанки. — Я желаю вам удачи. — Все, что смогла проронить Гвен от смущения, что охватило все её существо без остатка.***
Утро прекрасного летнего дня ознаменовало начало экзамена на получение титула рыцаря Камелота и право этот титул передавать по наследству. На арене, где днем ранее проходил турнир, находилось множество людей, что были судьями экзамена. С главного входа показались двое: принц Артур, что шёл пешком, неся с собой комплект рыцарской брони, и Ланселот, кто являлся единственным, сдающим экзамен. Он был одет в легкую одежду с кольчугой поверх. Ехал он на лошади, которую после привязал к трибуне. — Здравствуйте, высокоуважаемые судьи и прекрасные дамы! — Ланселот сделал два поклона, направленные в разные стороны. — Я — Ланселот Озерный, прибыл сдавать экзамен на право стать и называться рыцарем Камелота! — Здравствуй, Ланселот. Я, принц Артур, возглавляю комиссию экзаменаторов. Сегодня мы собрались здесь ради пополнения рыцарского ордена Камелота. В комиссию входит всего пятеро рыцарей: я, сэр Леон, сэр Гилберт, сэр Тристан и сэр Повелл. — Принц поочередно представил каждого. Гилберт, Тристан и Повелл — это троица рыцарей старой гвардии, коих нарекли ещё во времена правления Константина, отца Утера. Сэр Гилберт был наречён в пятнадцать лет, уже в девятнадцать он возглавлял целые конные гвардии в различных войнах и столкновениях с другими королевствами. Он был знаменит своей поражающей физической силой, вследствие которой использовал двуручный меч, который весил в десятки раз больше, чем обычный. Сэр Тристан прославился своим мастерством меча. Он не проиграл ни единого сражения на мечах, из-за чего стал полководцем и заместителем Утера во время войн. Также он любил использовать два меча, сражаясь обеими руками. Сэр Повелл — самый младший из троицы. Он был легендой Камелота, которого боялись во всех королевствах. Дело в том, что никто не был лучше него на лошади. Он был быстрее, ловчее и маневреннее. Часто использовал копьё, за что одержал прозвище Hastamauream (Золотое копьё). После этого он лично возглавлял две войны, давая своему другу Утеру отдых и перераспределение сил на второй фронт. Также ходили слухи, что сэр Повелл ещё в юности нашёл и взрастил себе магического коня, что и дало ему такое преимущество над всеми. — Итак, пора начать экзамен. Он будет проходить в три этапа: вначале парный бой, союзника, как и соперников, выберем случайно. На втором этапе будет конная дуэль на копьях, там ты будешь сражаться против сэра Повелла. Ну и в конце будут дуэли на мечах, где ты сразишься против меня. — Артур был сосредоточен, стараясь максимально быстро да понятно всё донести, чтобы не возникло непониманий. — Самое главное — это не одолеть всех, а показать бои, достойные рыцаря, которые и будем оценивать. Первый этап начался с жеребьевки, для которой использовали четыре соломинки, две из которых были короче остальных. После распределения появились две команды: Гилберт и Леон против Ланселота и Тристана. После обмена приветствиями и оговорки правил начался бой. Тут разрешалось использовать лишь один одноручный меч, который не был заточен, оттого все находились в равных условиях. Первый удар свершил Леон, не привыкший долго выжидать. Он замахнулся с правой стороны, надеясь зацепить бок Ланселота, однако тот прикрылся своим мечом, а после чего резко отошел, давая пространство для удара сэру Тристану. В этот же момент на Ланселота напал Гилберт, изначально целясь в своего старого друга, но из-за рокировки изменивший цель. Несмотря на достаточно преклонный возраст, сэр Тристан умудрялся прыгать, уворачиваясь от ударов, резво атаковать, а также ещё иногда помогать своему напарнику. Неожиданно он сделал ложный удар, вместо которого по ногам менее опытного Леона прилетела подножка, после которой рыцарь упал на землю. Воспользовавшись преимуществом, Ланселот и Тристан в быстром темпе насели на Гилберта, нападая с двух сторон. Даже столь краткого преимущества хватило двум сильным воинам, дабы одолеть одного врага, а затем перейти к другому. Первое испытание окончилось безоговорочной победой сэра Тристана и Ланселота. После боя следовал небольшой перерыв, на котором бойцы подкрепились тем, что взяли с собой прекрасные дамы. Пока шел бой Моргана и Гвен расстелили несколько покрывал, где можно было посидеть и отдохнуть, а также разложили еду из корзинок, что захватили из замка.***
Второй этап начался с проверки снаряжения и лошадей. После этого небольшая конная скачка по кругу, дабы размяться самому и дать побегать коню. А затем соперники встали на исходные позиции, которые находились на противоположных друг от друга сторон. — Итак, юный Ланселот, готов ли ты увидеть мастерство Золотого Копья? Я уже давненько не практиковался, но руки многое помнят. Жаль, что моего верного коня со мной нет, да ничего, там ему лучше. — Повелл говорил торжественно и даже величественно, а когда вспомнил про своего друга, то его голос смягчился, перетекая в плавный шепот с задумчиво-мечтательной интонацией. Он сделал пару ударов в воздухе, показывая свою готовность, и его соперник повторил то же спустя несколько секунд. — Начали! — Крик Ланселота, которому дали право начать бой, утонул в топоте копыт, а после чего и в шуме ударов об щит. Этот раунд не был длинным, ведь Повелл хоть и был уже стар, однако Ланселот никогда не славился превосходным копейщиком, поэтому уже на третьем заезде он оказался на земле, так ни разу и не коснувшись более сильного оппонента. После этого этапа перерыв не понадобился. Артур сразу же надел защиту и взял тренировочный меч. Затем он принял боевую стойку и, выставив меч вперед, отвёл левую часть тела назад. Этот бой обещал быть сложным, ведь соперники уже встречались на турнире днём ранее, поэтому стиль боя они помнят, из-за чего любые движения будут знакомы. В этот раз Ланселот начал первым, нанося серию мощных ударов сверху, а потом сбоку и по вертикали, чередуя стороны и направление. Однако принц спокойно защищался, блокируя большинство, но иногда ему приходилось уворачиваться, отпрыгивая или делая несколько шагов в сторону. После минуты такого темпа Ланселот начал выдыхаться, а вот Артур, наоборот, включился в бой, начиная навязывать свой стиль и темп ударов, перехватывая инициативу и загоняя оппонента в глубокую защиту. Но и это не дало никаких изменений: соперники поняли стиль сражения друг друга, а потому спокойно уворачивались и блокировали удары. Однако в один момент всё изменилось: Ланселот стал использовать другой стиль, который сильно отличался от предыдущего. Если раньше это был практически классический рыцарский стиль, то сейчас удары стали хлесткими, неожиданными, а что главное — быстрыми. Сам же Ланселот старался не идти в прямое столкновение мечами, предпочитая отводить его, а после наносить удар. Спустя несколько минут обмена ударами Артур пропустил один, который попал ему в левую руку. Ланселот же практически проиграл, когда споткнулся после быстрого и сильного напора оппонента. И вот началась развязка, где скорость ударов уже приближалась к человеческому пределу, а поэтому обычным взглядом уже было не видно лезвия. Сами воины двигались из стороны в сторону, не блокируя удары, а уворачиваясь. Столь опасная тактика заинтересовала всех наблюдателей, коих было шестеро. Они встали с подстилок, наблюдая за столь мастерским боем. Моргана и Гвен, смотря, как мужчины, что дороги им, сражаются с огромным риском получить серьёзную травму, задерживали дыхание в самые напряжённые моменты, а в остальное дышали через раз, не в силах справиться с волнением. Удар, уклонение, шаг вправо, шаг влево, отклонение головы назад, разворот корпуса, удар в голову, блок, уклонение, встречный удар по мечу соперника, который изменил свою траекторию, серия из нескольких ударов, что наносились по вертикали с внутренней стороны соперника, дабы расшатать и открыть брешь в защите. Вновь удар, однако он полетел снизу вверх в надежде застать в врасплох, но так и пролетел мимо, ведь соперник опытен. Однако этот хитрый удар не закончился, инерция такого удара перетекла в разворот, давая дополнительный разгон и нанося тычковый удар в живот с разворота. Опорная нога согнулась в колене, а вторая вовсе практически лежала. Удар прошел снизу вверх, так, что оппонент не смог его заблокировать. Столь сложная комбинация недоступна неопытному бойцу, но он не закончил её, не стал наносить удар, а остановил лезвие пред самым животом. Артур же замер от неожиданности и даже страха, что на мгновение проскочил в его глазах. Такой удар даже тупым лезвием проткнул бы принца насквозь. Его рука была поднята над головой, а в ней был меч, что через несколько мгновений выпал на землю, разрядив обстановку. — Победитель — Ланселот Озерный.***
Вечером этого же дня должно было произойти посвящение Ланселота в рыцари Камелота, что считалось отличным поводом собраться всем рыцарским составом и отметить это. Ведь очень редко когда вступают в рыцари из дальних земель не по наследству, а по мастерству. Последний раз такое произошло около пятнадцати лет назад, тогда Камелот гулял несколько дней. Самому же Ланселоту были выданы определенные инструкции, что надо делать и как. А потому по приходе с экзамена он отмылся в специальной дубовой бане, дабы очистить свою душу. Затем он надел хлопковую белую рубаху и подпоясал её красной тканью. Также надел коричневые укороченные штаны и алое сюрко с гербом Камелота, под которой уже была кольчуга. Это всё выдали новоявленному рыцарю служанки, что и подготавливали баню, которая находилась при дворе и была создана специально для рыцарей королевства. После всех процедур Ланселот ещё подождал около получаса, находясь в специальной комнатке, в которую пару раз заглядывала Гвен. Они успели перекинуться несколькими фразами, а затем Гвинерва вновь убежала, дабы помочь Моргане готовиться к важному мероприятию. Ведь теперь принцесса будет сидеть по левую руку от короля и созерцать своим мудрым взором процесс посвящения в рыцари.Шесть часов спустя
Тронный зал Камелота
— Бравые рыцари Камелота, я рад видеть вас всех в такой особый день. Сегодня юный воин, что прибыл издалека, прошел рыцарские испытания, которые принимал принц Артур, сэр Леон, сэр Гилберт, сэр Тристан и сэр Повелл. Он смог пройти парный бой, а затем одолел Артура в поединке один на один. Мной было подтверждено его мастерство, а также честь, верность и достоинство, что и являются отличительными чертами любого рыцаря. Приветствуйте — Ланселот Озерный! — Утер говорил громко и торжественно. Сам он был одет в парадную королевскую одежду и на нем были регалии короля: золотая корона с несколькими драгоценными камнями, что была сделана древними королями и использовалась до сих пор, перстень из черного серебра с небольшим драконом, что обрамлял кровавый алмаз, который создали алхимики древности, а на поясе висел особый меч, что олицетворял полную власть. Клив-Солаш — таково было имя этого меча, что создала древняя колдунья Дану Серебряная из лунного серебра. Способ изготовления таких клинков уже давно забыт. — Ланселот Озерный, подойди сюда. Услышав данные слова, рыцарь подошёл к королю и после поклона присел одним коленом на мягкую подушку, что лежала рядом. Король Утер достал меч из ножен, подняв его острием вверх, демонстрируя всем лунное сияние и древние гравировки на лезвие. — Ланселот Озерный, клянёшься ли ты быть верен короне до последнего вздоха? — Клянусь. — Клянёшься ли ты быть достойным воином? — Клянусь. — Клянёшься ли ты сохранять и защищать свою честь и честь Камелота? — Клянусь. — Клянёшься ли ты быть великодушным к поверженному тобою врагу, милосердным к безоружному и снисходительным к слабому? — Клянусь. — Тогда я, Утер Пендрагон, нарекаю тебя сэром Ланселотом Озерным, рыцарем Камелота и защитником Короны. Да будет так! — После этих слов Утер коснулся сначала правого плеча, а затем, переместив меч через голову, левого, после чего убрал меч в ножны. — Встаньте, сэр Ланселот, рыцарь Камелота. И в это же мгновение со всех сторон зала послышалось громкое и уверенное: — Долгой жизни, сэр Ланселот! Честь и хвала ему! А в глазах самого Ланселота блеснули искры огня и тепла, а также безмерного восхищения, своими новоиспечёнными собратьями по оружию.***
Сегодня все было особенно. С утра на небосводе царило ярко сияющее солнце, напоминавшее детям лазурь. А вот к вечеру, когда оно скрывалось за горизонтом, напоследок озарив своими лучами город, всё резко переменилось. Появился лёгкий и плавный ветерок, небо начало гореть ярко-красным огнём, что постепенно затухал, подобно костру, что пылал до небес. К счастью, ветер разогнал облака и возникла возможность рассмотреть сияющие на небосводе звёзды. Полная луна обдала холодом землю. Она походила на мачеху, что не испытывала любви к своим детям, в то время как солнце было ласковой матерью, заботящейся о каждом из живущих на земле вопреки их достоинствам либо недостаткам. Тем временем в покоях первой леди Камелота подготовка к балу шла полным ходом. Моргана и Гвен суетились как никогда прежде, ведь сегодня особенная ночь. Сколько времени они так провели — неизвестно, но леди Моргана была почти собрана. И уже точно могла предположить, что по сравнению с ней все пришедшие на бал леди будут блёклыми молями. На её дивном теле красовалось платье небесно-голубого оттенка, что словно искупалось в незабудковой поляне. На подоле и правда были цветы, но они вышиты из ткани в виде маленьких небесных розочек. От плеч и до запястий струилась прозрачная ткань, она сверкала так, будто в ней находились миллионы топазов. На вид она казалась такой хрупкой и лёгкой, словно крылышки бабочки. Корсет плавно огибал тонкую талию принцессы, подчеркивая все достоинства фигуры. Верх же был расшит бисером и жемчугом. Выводимые узоры поражали витиеватостью; на концах каждого вензеля была пришита жемчужная бусина. Когда заканчивался корсет, начинался многослойный подол. Первый подол представлял из себя белый омытый росой колокольчик, следом его укрывала ткань прозрачная и узорчатая, сравнимая с полотном из тысячи паутин, а такой же материал, как и на рукавах; края обрамлялись жемчугом. Сравнить данный наряд представлялось возможным лишь с блестящим на солнце океаном. Дивная красота. И ведь не каждый день люди могут лицезреть столь прекрасное и приятное для глаз видение. Но в то время, как Гвен готовила Моргану, со стола упала расчёска, и отдалённо ей это напомнило лязг меча. В сознании ненавязчиво всплыл образ Ланселота. Девушка невольно улыбнулась. И это не ушло от внимания Морганы, что, забеспокоившись, обратилась к подруге: — Гвен, что-то случилось? — Нет, миледи, я просто задумалась, — попыталась выкрутиться девушка. Колдунья словно невзначай задала служанке вопрос: — А что ты думаешь о Ланселоте? Прорицательница не могла не заметить, как Гвен смотрела на рыцаря во время первого турнира. От данного вопроса служанка тут же стушевалась, а затем, смутившись, приняла решение отвернуться, дабы продолжить упорно рассматривать дерево за окном. Но затем нашла в себе силы признаться. — Ну что сказать… он сильный, благородный… а также красивый и мужественный. —Последнюю фразу Гвен буквально прошептала, осознав, как неприлично это прозвучало. Моргана весело рассмеялась: — Да ты в него влюбилась! — Эти слова прозвучали не как вопрос, а как четкое да твердое утверждение. От данных слов Гвиневра, выйдя из ступора, покачала головой: — Вы ошиблись, моя госпожа, ничего я не влюбилась! Что я должна была по-вашему сказать? Что он хлипкий и неприятный? — Мы же подруги, Гвен. Ты можешь сказать мне всё, что хочешь. К тому же ты знаешь обо мне больше, чем я о тебе. От этого Гвинерва вздохнула, прекратив отрицать очевидные вещи. — Всё, сдаюсь. Да, он вправду мне понравился. Не говорите никому. И да, разве вы не злитесь? — На любовь не злятся, к тому же ты слишком красивая, чтобы не иметь поклонников. Если влюбишь в себя Ланселота, я буду счастлива за вас, с радостью одобрю ваш союз. А теперь поторопись, меня там, скорее всего, уже заждались. — Как скажете. Я думаю, как вас заплести. — Заплети мне две косы. Тогда две девушки улыбнулись друг другу, и в комнате воцарилась атмосфера доверенности. Моргана повернулась к зеркалу, и Гвен начала заплетать её. Спустя пару минут шикарные волосы именинницы оказались заплетены особым образом. Это были две косы, а в каждый новый ряд вплетался голубой тканевый цветочек. Сзади они перекрещивались и спадали на плечи, подчёркивая и без этого тонкость и изящность девушки. Подойдя к зеркалу, Моргана изумилась и широко улыбнулась. Рядом стояла Гвен и радовалась за подругу. — Вы прекрасно выглядите, моя госпожа. Глядя на подругу, Гвен не сомневалась, что все будут поражены её красотой, ведь первая леди Камелота похожа на звезду, упавшую с неба, либо же на сверкающий на солнце бриллиант. — Благодарю, Гвен. Считаю, всё должно пройти хорошо. — Даже не сомневайтесь, именно так и будет, — заверила принцессу Гвен. Развернувшись, та покинула покои, стремительно быстро направившись в сад. На сердце госпожи было тепло и спокойно.***
Повсюду сновали слуги, один поднос сменялся другим, и так раз за разом. Кончалось то вино, то закуски, а кто-то подзывал к себе и постоянно пытался выведать, что же было приготовлено на горячее и десерт. Другие же подходили к страже и спрашивали, всё ли в порядке с их подарком, аккуратно ли его несли после того, как отдали на входе в банкет. Хоть это и были именины, но многие свободные и важные леди не отчаивались и желали найти на этом вечере себе пару. Кавалеры так же были не против, а потому из кое-каких темных уголков сада слышались милые любовные воркования. Время шло и наконец пришла пора для выхода именинницы к гостям. От замка в сад была устлана бархатная ковровая дорожка. Несмотря на ковер, шаги принцессы услышали все. Разговоры прервались, а присутствующие, встав каждый на своё место, даже и не думали лишний раз пошевельнутся. Каблуки чётко оповещали о том, что идёт виновница торжества. Практически отовсюду послышались восхищённые вздохи. Взгляды всех собравшихся мужчин были обращены к фигуре миледи Морганы. Одни смотрели на неё с искрой в глазах, готовые тут же упасть к её ногам и дать всё, что она возжелает. Другие же глядели на принцессу с неким прищуром и желали обладать этим прекрасном цветком, выросшим посреди терновника. Лестные речи и невзначай сказанные комплименты с поцелуем руки, дорогие подарки и тонны внимания, лишь бы заполучить её, — таков план этих людей. Третьих же захватывал восторг, а потом в реальность возвращало кольцо на безымянном пальце правой руки и толчок в бок от жены. Тогда их взгляд с ноткой скорби вынужденно опускался вниз. Все же женщины, а особенно недавно вышедшие замуж, тихо ненавидели принцессу да завидовали ей, объясняя это тем, что она просто удачно родилась и имела всё ни за что. А когда на ту или иную женщину падал взгляд колдуньи, всё, что они могли, — это мило улыбаться либо же склонять головы. А как только взгляд покидал их, то в душах этих женщин просыпалось презрение и черная зависть. По всему саду были расставлены столбы, украшенные цветами. Конец столбов скрывала темнота, и из далека казалось, что они уходят в небеса. Море цветов. Жёлтые, словно многолетний янтарь. Красные как кровь. Голубые, подобные сегодняшнему небу. Но больше всего было белых роз, ведь они — символ чистоты, невинности, а также доброты, что прекрасно просматривалось в характере именинницы, но было ещё одно преимущество у этого цветка. Это любимый цветок первой леди Камелота. Ей нравился цвет розы, её тонкий аромат, глубину которого сумел бы постигнуть далеко не каждый. И каково было её удивление, что там, где она будет сидеть, расположилась пышная арка, состоящая из композиции белых роз, а внутри неё на белых ленточках свисали сотни маленьких белых диких розочек. От них исходил дивный аромат и, кажется, появлялась лёгкая дымка, что придавала атмосфере более чарующий характер. Между цветочными столбами развесили золотистые ленточки, где на каждой было выведено красивыми буквами одно имя: Моргана. Возле Артура и короля Утера стояла Гвен. С тёплой улыбкой и снисходящим взглядом принц наблюдал за каждым движением Морганы. Ему казалось, будто она парила над землёй, что факелы с огнём освещали одну её на этом торжестве. В его глазах была лишь она и её ярко-зелёные глаза, в которых умещалась вся зелень травы. Тонкая талия, изящные руки, чувственные губы. На миг его разум сравнил Моргану с куклой. Да, с куклой, которая хрупка, словно фарфор, нежна как лепестки и баснословна как любовь. К великому удивлению гостей даже вечно хмурый король, как только вошла принцесса, начал улыбаться. Оба мужчины семейства Пендрагон пребывали в восторженном состоянии духа. Это очень сильно порадовало Моргану, и от этого у неё на душе становилось лишь радостнее и теплее. Казалось, внутри уже не осталось места для радости, а она прибывала и прибывала. Не дождавшись, когда она сделает ещё три шага, он сам направился к ней на встречу. Галантно поклонившись, Артур подставил Моргане руку. Вместо слов благодарности она изрекла лишь три слова: — Здравствуй, мой чемпион… И, как и положено победителю турнира, он сопроводил её как первую леди Камелота к месту, где она будет сидеть. И тогда по всем правилам этикета началось торжество. В это же время на середину сада вышел король. Все знали, что сейчас он будет поздравлять свою приёмную дочь, а потому никто не смел и слова проронить. — Сегодня в этот знаменательный день я желаю поздравить со светлым праздником дня рождения свою воспитанницу — Моргану. Дочь моя, я поздравляю тебя с твоим юбилеем. Двадцать лет — это только начало жизни. Поверь мне, всё самое интересное лишь начинается, как только человеку идет третий десяток жизни. И как бы я не уговаривал тебя насладиться детством, ты всегда хотела побыстрее повзрослеть, но для меня ты навеки вечные останешься маленькой леди. Я желаю тебе здоровья и долгой жизни, чтобы ты не знала никогда горя, и чтобы, просыпаясь каждое утро, встречала рассвет с лучезарной улыбкой на устах. И на удивление принца все гости вместе с королём прокричали концовку тоста: — Долгой жизни, леди Моргана, с юбилеем! — Чтобы ты запомнила этот день, я приготовил особый подарок. Король вынул из кармана белую бархатную коробочку и, подойдя к дочери, нежно вложил её в руки. Принцесса открыла коробочку, улыбка озарила её лицо. Это оказались серёжки. Благородный золотой метал, вылитый в форме веточек дерева, на которых цвели розы. Лепестки, сделанные из янтаря, серединки, украшенные любимым камнем Морганы — рубином. Король об этом знал, а потому возжелал подарить принцессе именно эти серьги, потому что они так сильно напоминали ему дочь. Настал черёд Артура дарить подарок имениннице. — Дорогая Моргана, я присоединяюсь к словам короля и хочу подарить тебе частичку себя, чтобы ты всегда была уверена, что я рядом, что смогу защитить ото всех опасностей Артур снял с пояса дорогой кинжал. Его ножны были украшены самоцветами, а золотые и серебряные нити располагались вдоль и поперёк. На обратной стороне оказалось вышито позолоченными нитями имя Моргана. Он поцеловал ей руку и вложил в хрупкую ладонь подарок. Принцесса вынула кинжал. Его лезвие отразило в себе прекрасный лик принцессы, а также в этом блеске была чуть заметна золотая гравировка АМ. Рукоять этого ювелирного кинжала не слишком толстая, как раз под стать руке леди. На конце завершал это тонкое и ювелирное изделие большой сверкающий рубин. Принцесса была в беспамятном счастье, она догадалась, что АМ это буквы первых их имён. — Дорогой Артур, благодарю за столь чудесный подарок. Я восхищена твоим изысканным вкусом и клянусь, что никогда не расстанусь с твоим подарком. На это Артур лишь улыбнулся, а затем услышал хвалебные слова от отца: — У тебя отличный вкус, сын мой, горжусь тобой. Он поднялся с места, при этом не забыв похлопать наследника по плечу. Заглядевшись на торжество, дирижер с приподнятым настроением резко вспомнил о приказе короля и судорожно дал оркестру команду для начинания. Раздались плавные звуки вальса. Восхитительная мелодия медленно текла по воздуху, пронизывая своими тонкими нитями души всех присутствующих в зале. Молодые люди формировали пары. А старики, закрыв глаза, наслаждались музыкой и вспоминали молодость. Мелодия вальса набирала обороты с каждым мгновением. Этот вальс точно можно было назвать самым необычным и изящным. У каждого участника танца находился цветок в руке. Розы, нарциссы, незабудки, колокольчики, лилии, терновая веточка, маргаритки, сирень —каждый цветок обозначал чувство, которое скрывалось в душе человека. Лишь те, кто знал значения этих цветов, мог точно сказать, что произошло с человеком давно или совсем недавно. Но и принц не отстал от этого танца и, прихватив заранее заготовленную розу, принялся исполнять свой план. Быстро и грациозно, не давая лишним людям подойти, он направился к принцессе. Галантно поклонившись ей, наследник оставил след нежного поцелуя на её хрупкой кисти. В ответ он получил слегка смущенную, но признательную улыбку. — Не удостоите ли вы меня чести пригласить вас на танец, миледи? — Я буду счастлива, милорд! — нежно улыбнулась девушка, глядя Артуру прямо в глаза. А затем, дабы не заставлять будущего короля ждать, Моргана вложила свою ручку в его сильную мужскую ладонь. И они, словно на крыльях, проплыли в самый центр сада, вставав друг напротив друга. Артур нежно взял сестру за правую руку, в то время как его левая рука аккуратно обвила её хрупкую талию. Сейчас они были настолько близко, что чувствовали горячее дыхание друг друга. Принц завороженно глядел на свою спутницу, вдыхая столь пьянящий аромат цветов. Не отрывая друг от друга взглядов, пара медленно закружилась в такт музыке, словно растворяясь друг в друге. Реальный мир перестал существовать для них, теперь на всём белом свете лишь он и она, а также волшебная мелодия, что переплела их души в единое целое. Их сердца в данное мгновение бились в унисон. Сейчас они были не людьми, а двумя белыми птицами, что летели по небу в своём превосходном танце, который затмевал все остальные пары своей честностью и непорочностью. Ничто не имело значения, лишь их незримая связь, словно тонкая нить, тянувшаяся из их сердец, бьющихся в унисон. Артур буквально тонул в этих бездонно-изумрудных глазах. Они словно бушующий океан, волны которого захлёстывали будущего короля с головой, стремительно утаскивая его на дно. «Разве есть девушка прекрасней её? Нет и ещё раз нет. Она словно околдовала меня своими чарами с первой встречи и доныне не отпускает со своего плена». Глаза победителя разжигали в юной девичьей душе неудержимое пламя, что охватывало все её тело. Мелодия зазвучала быстрее, и пара так же ускорила свой темп. Это был не танец, нет! Это был разговор, но в нём не было места для слов. Язык тела, их жесты и эмоции говорили гораздо больше. Вечный танец двух душ, который не хочется прерывать. Вальс плавно подошёл к концу. Пара вернулась в реальность. Они смотрели друг на друга, не отрываясь. С маленького мира, который они создали вовремя танца, их вывели бурные овации, раздавшиеся со всех сторон. Оглядевшись, они увидели, что все остальные давно прервали свои танцы, завороженно наблюдая за главной парой вечера. В глазах мужчин теперь читалось ещё большее восхищение, а в глазах женщин горела откровенная ненависть, направленная к принцессе. Но им было всё равно. Вновь взяв Моргану за руку, Артур подвёл её к столу, усадил рядом с собой, чтобы продолжить торжество с той, что только что зажгла маленькое пламя в душе принца. За столом все веселились, рассказывали милые истории да смешные случаи из жизни, от которых хохотало полстола. Другие же с явным недоумением глядели на них лишь из-за того, что не понимали рассказчиков. — Знаешь, смотря в твои глаза, я чувствую себя снова мальчишкой, — вдруг начал беседу принц. — Отчего же? Неужели, по-твоему мнению, я всё ещё выгляжу как ребёнок? — Моргана неловко рассмеялась. А Артур, не зная, как продолжить разговор, предпринял следующие действия: достал из кармана василёк, положил цветок прямо пред девушкой. Та приняла его жест и заплела его в волосы. Артура данное действие обрадовало. — Вообще-то я хотел показать цветку, каково это быть прекрасным. От этих слов колдунья окончательно растаяла и дабы, не привлечь лишних взглядов, принялась поедать аппетитные угощения. — Надо же, я разжег в тебе аппетит, — довольно заключил принц, радуясь, что за вечер принцесса наконец притронулась к очень вкусным кушаньям. Слуги носились как на пожаре, только и делая, что относя пустые тарелки и принося новые с ещё не остывшими яствами. Между тем принц старался, чтобы никто не заметил его милые комплименты, которые он нашёптывал имениннице на ухо. Его сердце ликовало и маленький только зародившийся огонёк разгорался всё сильнее, когда принцесса, отвлекаясь от поедания ужина, нежно касалась его руки под столом и мило улыбалась после каждого лестного комплимента. Идиллия праздника была чарующая и завораживающая, а те гости, которые опоздали по какой-то причине, с порога сада удивлялись тёплой и какой-то семейной атмосфере праздника. Но от всего от этого отличался лишь один человек. Стражник, ничем не примечательный, с виду доблестно охраняющий покой королевской семьи. Было в нём нечто зловещее, а именно яркая да красивая коробка, которую он нес в своих руках. Руки его настолько большие, что казалось, что подарок несётся на подносе. Подойдя к принцессе, он учтиво поклонился со словами: — Прошу прощения, леди Моргана, но меня попросили передать вам вот эту коробку. Сказали открыть ее при всех. Отправитель пожелал остаться неизвестным. От данных слов во взгляде принцессы скользнули нотки искреннего изумления, а внутри пробудилось сомнение вкупе с плохим предчувствием. Захотелось отослать стражника куда подальше, но делать это при гостях невежливо, а потому леди Моргане не оставили иного выбора, кроме как исполнить сказанное. Её руки потянулись к роковому предмету, время словно замерло, а ритм биения сердца замедлился. Возникло четкое ощущение надвигающейся опасности.