***
Альфа выходит из машины, без особого энтузиазма оглядывая возвышенное здание перед ним. Прикурить электронную сигарету нет никакого желания, но Вонхо уже который месяц обещал себе не притрагиваться к тяжёлому табаку, постепенно приучая свой организм от медленно убивающего яда. Ли не горел желанием находиться прямо здесь — в логове врага — но, порой, в жизни возникают обстоятельства, когда гордость приходится прятать за семью печатями, временно делая вид, что готов сотрудничать во имя процветания клана, и неважно с кем. В последние два года клан Чон активно собирал в своих руках влиятельных в различных сферах людей, не желая утопать среди мусора и оставшихся без надежд на цветущее будущее банд. С приходом ко власти старшего сына Чон Хэсона, район Ханган постепенно превращался в главный экономический центр теневого мира Сеула, уничтожая на своём пути всех своих конкурентов. Вонхо усмехается. Сказал бы кто ему в детстве, что на тридцатый год жизни ему придётся заключить перемирие с давним конкурентом отца во имя тишины и спокойствия в Сеуле, он бы немедленно засадил наглецу пулю между глаз. Неслыханно. Вариться в преступном мире — раздирать глотки своим врагам, перешагивать над чужими головами. Выживать. По слухам, активно лавирующих в знающих кругах, нынешний глава клана Чон являлся весьма закрытым, а оттого интересующим многих персонажем. Его никогда не ловили на зависимости от чего-либо, ни на грязных преступлениях, что полиция, зная всю подноготную этого человека, кусала локти. Защитники закона, словно псы, не имеющих доступа к свежему куску мяса, могли лишь беспомощно наблюдать за тем, как доказательства виновности исчезали один за другим, не оставляя и малейшего следа. Вонхо поворачивает голову к припаркованной рядом машине, где заждались приказа двое хорошеньких омег, которых его подчинённые успели принарядить для будущей встречи с Чон Джэхёном. Даже этот мужчина не сможет устоять от настолько сладко пахнущих омежек, готовых течь по щелчку пальца. Выбрать их было делом непростым, но имея широкие связи в сетях высококачественной бордели мистера Муна, он смог без проблем достать будущих приманок для главы Хангана. С собой он решает взять лишь четверых: двоих для охраны, своего личного помощника и самое главное — одного из накачанных таблеткой омег. Вторую следует оставить на десерт. Внутрь здания не особо поражал размерами, ибо было бы странно, не будь одна из самых крупных строительных компаний Южной Кореи настолько огромной и успешной. Не только на легальной основе. Стеклянные стены и массивные колоны придавали вестибюлю некий холод и сдержанность, но свободно проникающие солнечные лучи освещали помещение и без особой помощи светил. Его свиту встречают с почестью, думает Вонхо, когда видит приближающегося к ним правую руку самого Чон Джэхёна. Лёгкая улыбка на лице Со Ёнхо кажется натуральной, словно он действительно рад видеть здесь главу одного из самых препятствующих их развитию группировок, но Ли сразу же замечает кобуру за его спиной и даже широкий чёрный пиджак не скрывает её очертаний. Ловя острый взгляд мужчины в ответ становится ясно: он знает о его осведомлённости. — Господин Ли, прошу вас пройти в этот лифт, — слегка кивая, Со жестом указывает направление. Стеклянный лифт, будто до сие поры ожидавший их свиту, раскрывает свои двери, пропуская сначала двух здоровенных альф, а лишь потом и секретаря с омегой. Вонхо сам не спешит, оборачиваясь к стоящему позади Со, на что получает вопросительный взгляд. — Что-то не так? — Ты не проведёшь нас? — ровным тоном спрашивает Ли, на что альфа лишь качает головой. — К сожалению, мне надо срочно уйти. Мой омега родил недавно. Искреннее удивление на секунду пробегает по лицу Вонхо, что даже Со явно усмехается. Сказал ли он это в знак доверия и будущего сотрудничества, или же первый помощник Чон Джэхёна действительно настолько наивный, раскрывая свою слабость перед ним? Вонхо предпочитает оставить свои размышления на потом. В лифте слегка душно, но попасть на этаж, в котором расположился сам директор компании иначе было невозможно, Вонхо подметил. Тихая музыка разбавляла атмосферу, но альфа всё равно ощущал лёгкое чувство неизвестности, преследующий его ещё с того момента, как он перешагнул через двери здания. Вонхо не особо сосредотачивается на размышлении о том, почему его взгляд падает в сторону соседнего лифта, который также как и его оказывается не спрятанным от человеческого взора. В своей жизни альфа повидал достаточно много омег, перепробовав каждого желанного им. Одни были хрупкими и изящными, другие — громкими и страстными, словно пламя. Но нынешняя картина перед ним впервые заставляет Ли зависнуть, что он и не сразу слышит звонок, сообщающий о прибытии на нужный этаж. Неизвестная Венера, как про себя обозначил незнакомца Вонхо, выходит вместе с ним, однако, держа свой путь в совершенно противоположную сторону, и внутренний голос Ли внезапно панически начинает кричать, чтобы он немедленно догнал его. Стоящие позади него альфы с удивлённым взглядом провожают своего господина, чьи ноги обретают собственный разум, ведя своего хозяина к постепенно отдаляющемуся омеге. Он омега, Ли уверен. — Простите. Незнакомец оборачивается, слегка растрёпывая свои светлые волосы, и в эту же секунду в Вонхо проскальзывает мысль, что лучше бы он не оправдывал его ожиданий настолько. Но омега, даже не зная силы, которым обладал, вопросительно поднимает свои ровные брови, с вежливым недоумением смотря на альфу. — Вам помочь? Низкий, но не лишённый мягкости голос проникает в самое сознание Вонхо, оставаясь жить там до тех пор, пока память о его хозяине окончательно не исчерпается. Ли замечает про себя, что ему следовало бы ответить Венере, ведь судя по поджатым прекрасным губам и мимолётного взгляда на наручные часы, он куда-то спешил. — Не подскажете кабинет господина Чона? У нас назначена встреча, — мягко улыбается Ли, что непривычные ямочки появляются на его лице. — Так вы господин Ли Хосок? — лёгкий поклон — Я Ли Тэён, юрист господина Чона. Нам в одну сторону. Не произнося лишних слов, омега обратно поворачивается к своей изначальной цели, оставляя после себя шлейф чего-то терпкого, но невероятно вкусного. Так и думает Вонхо. Свита молча идёт за своим господином, не смея комментировать несвойственное ему поведение, но Вонхо чувствует лёгкое напряжение, витающее в воздухе, впрочем, предпочитая не акцентировать внимание на этом. Венера, чьё имя — Тэён — сладким мёдом разливалось в каждой клетке альфы, оставляя приторные отпечатки, за секунду исчезает из поля зрения, но ведомый запахом омеги, которому, вспоминает Ли, тоже надо было к Чон Джэхёну, Вонхо останавливается перед массивными дверьми, уверенно открывая их, несмотря на отсутствие разрешения. Светлый кабинет без особых примечательных деталей, подмечает альфа, но здесь он не для того, чтобы оценивать интерьер, в котором обитал самый влиятельный преступник, как бы не хотелось это признавать. Чон Джэхён — статный, высокий альфа, чьё слово имело слишком большой вес в подпольном мире, да и не только. И сейчас он, смотря на Вонхо спокойным взглядом, забирает из рук Венеры толстую папку, следом кивая омеге. Тэён снова оборачивается к посетителю, слегка улыбаясь, что Ли на секунду думает, что его разум затуманили, отравили, но почему же тогда он себя чувствует настолько хорошо? — Господин Чон. — Господин Ли. Чон поднимает свою руку, простым жестом указывая на ближайший диван, и подобное отношение, словно к обычному работнику, пробуждает в Хосоке чувство раздражения. Но альфа держит себя в руках. Он не на своей территории. Его телохранители выходят наружу, оставляя своего босса с двумя омегами в компании Чон Джэхёна и его юриста, но останавливаются совершенно недалеко от двери. Двое сопровождающих Вонхо омег с грацией присаживаются на соседний диван, занимая почти всё пространство рядом своими длинными изящными ногами. Джэхён приподнимает бровь. На лице Хосока проскальзывает улыбка. — Здесь все разрешения на строительство жилого комплекса на восточном берегу Хана, только нам придётся ещё немного поработать над проектом. Вонхо стоило бы возмутиться тому, что его игнорируют, но слушая певчий голос омеги, чьё существование уже захватило его мысли — всё-таки признаётся себе Ли — он забывает подметить явное неуважение к своей персоне. — Хорошо, Тэён, можешь идти. Нам следует обсудить кое-какие дела с мистером Ли, — кивает Чон, ненадолго задерживая взгляд на самом омеге. — Скажи Чону, чтобы приготовил для нас кофе. Чёрный. Так, мистер Ли? — Именно так, — отвечает альфа на обращённый к нему вопрос. — Всего доброго. Когда Венера проходит мимо, тот самый головокружительный аромат снова врезается в голову, и Хосок старается приглушить его своим сознанием, возвращая внимание к изначальной цели. Но когда Вонхо оборачивается обратно к Джэхёну, то натыкается на пристальный взгляд черных глаз, внимательно следящих за его движениями, что на ничтожную долю секунды ему становится трудно дышать. — Красивый? — вдруг спрашивает Чон, начиная размытый и опасный диалог, но Ли поймёт это, когда будет слишком поздно, а пока: — Очень.***
Встречать своих партнёров весьма хлопотное занятие, но иначе Джэхён просто не может, учитывая, что его давний друг прилетает не с соседнего города, а из совершенно другой, одновременно похожей и не совсем, страны. Стоя в главном холле в окружении своих людей, одетых словно офисные клерки, альфа всё больше и больше начинал убеждаться в том, что китайцы, видимо, чересчур пунктуальный народ, ибо до назначенного времени оставалось буквально две минуты, но даже намёка на их приезд не наблюдалось. Когда часы бьют ровно 13:00, главные двери открываются, пропуская внутрь небольшую делегацию. Все присутствующие моментально сгибаются в уважительном поклоне, а сам Чон искренне улыбается, что даже ямочки на щеках проявляются взору окружающих. — Давно не виделись, Кун-ге. — Прошло чуть больше года, Джэхён-а. Альфа, чей бархатный голос распространяется по всему помещению, вызывает лёгкий трепет у работников, не смеющих поднять прямой взгляд на «Дракона» китайской триады. Лишь по скудным данным некоторых источников было известно, что обычных членов триад отличали показная внешняя скромность и слепое повиновение своему лидеру, но смотря на стоящих позади главы изящных альф, одетых в не совсем дешёвые и аскетичные одежды, становится ясно, что они являлись отнюдь не рядовыми сопровождающими, а острый лисий взгляд одного из них и вовсе вызывает дискомфорт. — Дэджун, Сычен, отправьтесь к Чону. Вы знаете что делать. Сюйси, ты остаёшься здесь. Глубокий поклон в ответ и двое альф исчезают за коридором, ведущих к главному «бухгалтеру» строительной компании. Цянь Кун на первый взгляд казался весьма добрым и отзывчивым альфой, чья лёгкая аура никогда не оказывала большого давления на окружающих. Строгий чёрный костюм и такого же цвета рубашка придавали ему весьма солидный вид, но серьёзность образа разбавлялась ярко синими волосами, оставшихся, видимо, из поры юношеского максимализма. Китаец пожимает руки Джэхёна, улыбаясь своей очаровательной улыбкой и получая точно такую же в ответ. Искреннюю. — Предлагаю вечером отправиться в наш семейный ресторан. — Ты успел открыть ещё один ресторан, или это тот же, где мы впервые встретились? — забавляется Кун. — Нет, им владеет Доён. Даже находясь в Японии он смог заполучить часть отцовского наследства после его смерти. — И ты просто так отдал всё это под его влияние? — Это же Доён. Он бы мне глотку загрыз. Да и что не сделаешь ради любимого младшего брата, верно? — хмыкает Чон, приоткрывая дверь своего кабинета для гостя. — Ты совершенно прав. Зашедший через десять минут Чону с несколькими чашками на подносе, отвлекает двух альф, заставляя обратить внимание на его персону. — Господин, мы с мистером Сяо закончили расчёты. Отчёты принесу позже, — миловидный омега ставит подносы на стол, по очереди предлагая чашки обоим мужчинам. — Отлично. Свободен. Как только дверь за Кимом закрывается, Джэхён, взяв в руки чашку с чаем, с нескрываемым интересом спрашивает: — И в чём же состоит причина твоего визита, Кун-ге? Ты никогда не приезжаешь в Сеул просто отдохнуть. — Ну, во-первых, у меня родился племянник, — посмеиваясь, отвечает Цянь, так же как и Чон взяв чашку чая в руки. — Хочу лично поздравить Юнциня и Ёнхо. — Что ж, я вчера как раз отправил Джонни на отпуск. Всё же это его первый ребёнок. — Забавно вышло, конечно, — замечает Кун. — Что именно? — Мой младший брат вышел замуж за твоего лучшего друга и партнёра в одном лице, что косвенным образом поспособствовало укреплению нашего давнего сотрудничества. — Союз между кланами посредством брачного союза не совсем редкое явление. Чон усмехается, смотря на такого же весёлого Куна. Последний же, наполнив свою пустую чашку горячим чаем, вновь возвращает своё внимание на друга. — Конечно, не тебе ли знать это? — Вообще-то, это мой отец выдал замуж Доёна за наследника клана Накамото. Я тут совершенно ни при чём, — поднимая руки отвечает Чон, вызывая у собеседника весёлый смех. — Да-да, конечно, охотно поверю, что бывший глава без проблем позволил своему любимому сыну омеге выйти замуж за наследника почти умирающего клана. — Ну, Доён не глупый, да и вырос в таких же суровых условиях, как и я. Он смог разглядеть потенциал в Юте, и что мы имеем? Его муж смог восстановить свой клан и сделать его самым влиятельным в Йокогаме. — Неужели ты думал только о выгоде, Джэхён-а? Вопрос не ввергает Чона в ступор, но немного подумать над ответом он всё же решается. Его младший брат, который с детства требовал так много его и отцовского внимания, смог стать самой властной омегой в городе своего мужа. И Джэхён прекрасно помнит те времена, когда Доён немного отчаянно, но всё же со всей уверенностью, что у него имелось, попросил его об одолжении. — Он сперва хотел убить Юту, — немного погодя, наконец говорит альфа, — подумав, что того прислали его устранить отцовские конкуренты. Но я не дал ему этого сделать, ибо, несмотря на тогдашнее плачевное положение, старший Накамото не оставил бы смерть своего сына без внимания. Кто мог знать, что Юта просто напросто втрескался в моего братишку? — Это действительно удивляет, — кивает Цянь. — Твой покойный отец не разрешил бы им просто так пожениться. Однако, как же всё так забавно совпало, что он умер примерно за месяц до свадьбы Доён-и и Накамото. Чон улыбается, исподлобья смотря на заинтересованного Цяня, который, поставив чашку на стол, с такой же сдержанной улыбкой смотрел на него в ответ.***
Пить. Первое, что так хочется Вонхо, когда он приходит в сознание — простой воды. Во рту сухо, словно в пустыне, и только привкус собственной крови создавал ощущение влажности, не давая полости рта окончательно иссушиться. Он помнил вчерашний день лишь урывками, мимолётными моментами, где основной картиной был он. — Ну так что, господин Чон, мы договорились? Стоящий перед ним альфа молча кивает, протягивая листок договора для подписи. Их разговор протекал не совсем так, как рассчитывал Вонхо. По крайней мере Чон Джэхён оказался совершенно...другим. Что ж, видимо, ему придётся серьёзно поговорить с Тэилем о некачественном товаре. Джэхён не обратил ни малейшего внимания на сидящего перед ним красивого омегу, хоть и специальные феромонные таблетки должны были оказать свой эффект, по словам того же Муна. Однако, Чон едва ли бросал взгляды в их сторону, наоборот, остро и оценивающе оглядывая самого Ли, из-за чего последнего охватывало непонятное ощущение холода и опасности. Вонхо чувствует, что находится в багажнике, судя по чему-то около его ног, напоминающего автомобильные шины. Альфа попытался двинуться, но при первой же попытке его прожигает острая боль, приправленная сильными жжениями, и это прибавляет другие воспоминания. Выйдя из кабинета Чона, Вонхо первым делом глубоко вдыхает, испытывая облегчение. Глотая свежий, как ему казалось, воздух, альфа вдруг ощущает, что кто-то на него смотрит, и стоило ему повернуть голову влево, как он натыкается на мимолётный взгляд, который люди обычно бросают от любопытства. Прекрасные, словно глубина впадины глаза, сталкиваются с его, но Венера сразу же отворачивается, желая пройти мимо. Однако, Ли про себя думает, что если он упустит возможность — не быть ему одним из влиятельных людей в Сеуле. — Мистер Тэён. — Что такое? Омега оборачивается на него, но на этот раз его взгляд ровный, без особого интереса, что Ли становится даже как-то жалко. — Не желаете пообедать со мной? Я знаю неплохое заведение рядом, хотя, признаться, хотелось бы пригласить вас в лучший ресторан Сеула. Очаровательная улыбка альфы озаряет его красивое лицо, но Тэён, в чьих глазах читается ничего кроме испуга, лишь быстро мотает головой, отвергая предложение Ли. — Не стоит... — Почему же? Я хочу за вами поухаживать. Думаю, вы достойны лучшего. — У меня уже есть мой альфа, — вдруг твёрдым голосом произносит омега, а его робкий взгляд быстро сменяется раздражённым. — Альфа - не стена. Это очень мило, как вы пытаетесь показать себя очень примерным омегой, — беззлобно замечает Вонхо, и не заставившая себя ярость собеседника действует на него словно мёд для пчелы. — Что вы себе позволяете? Не смейте оскорблять меня! — Что вы, я... Однако, альфа не успевает договорить, как Венера, прекрасная в своей злости, разворачивается на каблуках, быстрыми шагами удаляясь из коридора. Вонхо усмехается, ощущая прилив адреналина и страсти, бегущих по венам. Эйфория окутывает всё его сознание, что он даже не замечает, как за ним неподалеку спокойно наблюдал главный бухгалтер компании, впрочем, сразу же заходя в кабинет своего господина. Вдруг альфа всем своим слухом слышит, как некто приближается в его сторону, и с какой-то жалкой надеждой он думает, что это могут оказаться его люди, нашедших своего пропавшего господина. Открывающий дверцу багажника Со Ёнхо треском ломает все мысли и надежды всё ещё не отошедшего от болевого шока Вонхо. Когда его вытаскивают, швыряя на землю, первое, что осознаёт Ли — они находятся у реки, и судя по тому, что везде стояли люди, облачённые в костюмы, словно офисные клерки, альфа понимает, что находится в пределах Хангана. Смотря на довольно улыбающегося Ёнхо, который, листая что-то в своём смартфоне, облокотился на машину, Хосока одолевает необъятная злость. Он собирается с последними силами, чтобы со всей громкостью прокричать: — Объяснись, Со, какого хрена?! Вы что, совсем страх потеряли?! Смешки, доносящиеся с разных сторон, издевательство в лице игнорирующего его Со Ёнхо, что с таким довольным лицом показывал стоящему рядом с ним «бухгалтеру» компании что-то на телефоне, и до Хосока доносится лишь короткое «он такой сладкий и милый, прям как его папа», произнесённый голосом Чону. Пустые разговоры мгновенно утихают, когда к пойме подъезжает чёрный непримечательный автомобиль, имеющийся практически у каждого жителя Сеула. Лежащий на земле альфа, несмотря на жуткую боль, распространяющегося по всему телу, мгновенно узнаёт в водителе Чон Джэхёна, который не спеша выходит из своей машины, попутно передавая ключи стоящему рядом мужчине. — Так-так, и что же тут у нас? Джонни, я же просил доставить его в относительно нормальном состоянии. Он выглядит так, словно вы его через мясорубку пропустили. Чон наклоняется перед Хосоком так, чтобы последний чётко видел своего собеседника, и миловидные ямочки, появившиеся на красивом лице от слащавой улыбки, видны не меньше. — Джеффри, ты же знаешь, я всегда аккуратен. Это всё Чону, — на секунду отвлекаясь от телефона, произносит Ёнхо притворно унылым голосом. — Ну, а что ещё я должен был сделать? Миловидный омега мгновенно подскакивает, оказываясь перед своим боссом, на что слышит приглушённый смех альфы. — Раз это Чону-я, то я не могу злиться. — Какого хрена, Чон?! Я тебя уничтожу! — Тшш, помолчи, а то голова уже побаливает, — улыбается Джэхён, доставая свой мобильник. — Что я тебе сделал?! Вот увидишь, ты будешь сожалеть обо всём! — Я приказал тебе молчать. Тон альфы мгновенно приобретает ледяной окрас, распространяясь до предела слуха всех присутствующих ушей, что разговоры моментально затихают. Вонхо затихает вместе с ними. Джэхён нехитрым клацаньем по экрану телефона совершает понятные только ему команды, а затем резко прекращает, когда из динамика начинает доноситься непримечательная мелодия, сообщая о входящем звонке. — О, ты вовремя, — ставя разговор на громкий режим вдруг проговаривает Чон настолько нежным голосом, что Вонхо даже на секунду забывает о своей проблеме. — Юно-я, ты же не забыл, что завтра у Минхёна родительское собрание и присутствовать должны оба родителя? Ещё надо будет Джено забрать из садика. Низкий, но не лишённый мягкости голос. Вонхо замирает, когда осознаёт, кто является собеседником Чона по ту сторону телефона, не смея даже простонать от боли, никуда не исчезнувшей, а всё с большей и большей силой сдавливающей его лёгкие. — Любимый, я постараюсь освободиться пораньше. — Никаких «постараюсь»! — голос из трубки становится громче. — Это касается твоего сына, Чон, так что будь добр, завтра, чтобы был дома. Попроси Ёнхо или Чону подменить тебя. — Хорошо, Тэён-и, я буду дома, — с искренней улыбкой отвечает Джэхён, не нарушая зрительного контакта с шокированным Хосоком. — Жду, я приготовил твои любимые блюда. Люблю! — Я тебя тоже, детка. Когда противные гудки, оповествляющие об окончании разговора, растекаются в его ушах, Хосок прикрывает глаза, не желая смотреть на встающего с корточки Джэхёна. Альфа смиряется. — Чону-я. — Да, хён? — Позаботься тут обо всём, а то Джонни стал слишком мягким после рождения сына, — небрежно машет рукой Джэхён, кидая равнодушный взгляд на лежащее неподвижно тело. — Можно отрезать ему язык? Он оскорбил Тьён-Тьён-и. — Можешь даже пальцы отрубить. Я тебе разрешаю, — с улыбкой проговаривает альфа, что искренняя радость озаряет лицо его «бухгалтера», который, получив согласие от босса, весело хлопает в ладоши. Чону подходит к телу, примерно оценивая свои дальнейшие действия. Омега мановением пальца подзывает к себе двух альф. — Ты, принеси пакет для трупа. А ты — ножницы. — Будет сделано, господин Ким. Отошедшие к машине двое мужчин достают сигареты, по очереди поджигая их друг другу. Представшая перед ними картина того, как их подчинённый со всем присущим ему энтузиазмом вкалывал непонятное вещество в сопротивляющегося альфу, забавляла, вызывая лёгкий смех. — Что, даже не пожалеешь? — спрашивает Джонни, делая небольшую затяжку. — Я дал послушать ему голос моего Тэён-и перед смертью. Куда ещё великодушнее? — И то верно. — Как там Тен с Донхёком? Доносящиеся позади вопли едва ли отвлекают двух друзей, болтающих на свои обычные повседневные темы. — У Хёк-и колики уже начались, поэтому Тен больше времени уделяет ему, а не мне, — с грустью в голосе произносит Ёнхо, когда до него снова доносится повторный крик с примесью всхлипывания. — У Джено было так же в первый месяц. Это проходит через некоторое время. Джэхён тушит сигарету, придавливая её к земле точно так же, как и Чону придавливает пальцы Вонхо небольшим молотком к бетонной поверхности на берегу реки. — Я, пожалуй, пойду, а то Тэён-и будет злиться. Кстати, надеюсь, ты подготовил всё к приезду Доёна и Юты? Я хочу, чтобы мой племянник отпраздновал лучшее восьмилетие. — Не волнуйся, Чону уже позаботился обо всём. — Выпиши ему премию и дай отпуск. Пусть слетает в Шанхай к Куну, — машет Чон, заходя в салон автомобили, пока Джонни, кивнув на его слова, поворачивается к лежащему телу, вокруг которого хлопотал увлёкшийся процессом Чону. Когда машина главы отъезжает с территории, Ёнхо бесстрастно приказывает своим людям очистить всё вокруг, не позволяя Чону пачкать свои светлые брюки в грязи и портить кровавые узоры на них. — Чону-я, не хочешь на следующей неделе слетать в Шанхай? Кун даже поставит тебе в сопровождающие Сюйси, — миролюбиво спрашивает Со, наблюдая за тем, как Ким выпрямляется, растирая ладони друг о друга. — Шанхай? В принципе неплохо. Но я ещё хотел бы в Киото слететь. — Будет исполнено.***
Тэён слегка вздрагивает, когда его талию сжимают сильные руки, а шею опаляет горячее дыхание. Тёплые губы прикасаются к мягкой шее, где если приглядеться ещё немного ниже, можно было увидеть аккуратный шрам, оставшийся от зубов — знак принадлежности, который он получил далёкие десять лет назад и ни разу не пожалел о выборе... — Юно-я, Минхён ещё не спит... — Может пройдём в спальню? Я так давно не чувствовал запаха своего омеги, что кажется, будто схожу с ума. Тэён негромко смеётся заявлению альфы, однако, позволяя утянуть себя через длинный коридор в их комнату, предусмотрительно находящуюся подальше от детских спален. И этой ночью, сгорая от страсти и обжигающих губ на своём теле, омега влюбляется снова и снова в своего альфу, позволяя тому делать с ним всё, что он пожелает. Обладание этим телом, раскинувшегося перед ним во всей красе, со всеми своими утончёнными изгибами и линиями, ощущается для Юно святым подарком с небес. Он имеет полное право коснуться тяжело вздымающейся вниз-вверх груди, очерчивая понятные лишь ему узоры на ней, и выбивая из своей омеги рваные вдохи, стоит Джэхёну войти в него без особой подготовки — прям как любит Тэён. И дойти до пика наслаждения, слыша собственное имя, произнесённое сорванным голосом омеги — нирвана, ради которой альфа готов убивать и уничтожать любого, на кого укажет пальцем Тэён, не осведомлённый о том, какую власть он имеет над ним. — На следующей неделе приезжает Доён-и с Ютой. Нам следует пригласить их и к нам домой, — чуть погодя произносит Тэён, лёжа на крепкой груди своего альфы. — Только не их семейку. Юта заставит меня сыграть с ним в приставку. — Это будут уже твои проблемы, альфа. Джэхён засыпает, убаюканный низким, но не лишённым мягкости голосом.