Плата

Витиеватая лестница, ведущая к верхним этажам, служила ещё одним препятствием в повседневной жизни Юты, что он уже в который раз пожалел о своём выборе квартиры на пятом этаже. Правда, лифт работал исправно, но альфа предпочитал не использовать его, ибо ненавидел ждать. Даже несколько секунд. Не сказать, что жизнь в Сеуле протекает скучно, но в последнюю неделю Накамото действительно тоскует. Сильно. Ему не надо волноваться насчёт сессии или же об оплате съёмной квартиры — клан предоставляет всё для комфортного существования своего господина — но порой Юта задумывается о том, какова была бы жизнь, если бы он являлся обычным студентом. Сеул в целом не особо оправдал его ожиданий и он, скорее всего, уехал бы в Китай для дальнейшего временного проживания, если бы не он. Примерно три раза в неделю альфа получает свою дозу адреналина и ещё какого-то чувства, в котором он пока не готов открыто признаваться, когда проходят совместные пары с факультетом биотехнологии. По негласным законам их клана, омеги — это низший слой, не имеющие права перечить альфам и служащими разве что, разведчиками на крайний случай, или же прислугой. Юта всегда знал, что за пределами клана омеги имеют вполне равные права с альфами, но всё равно относился к ним слегка предвзято. В его понимании омеги должны оставаться под защитами альф и не выходить на передовую. В Сеуле он успел встретить много строптивых, но омегу подобного Ким Доёну видел впервые в жизни и сам не заметил, как его глаза всегда искали черную макушку в одинаковой толпе студентов. Доён никогда не ходил один, постоянно таская с собой друзей в лицах Ли Тэёна и этого слишком подозрительного Ким Чону, который то и дело поглядывал в его сторону, не давая спокойно любоваться омегой. Юта не отрицает, что друзья Кима тоже красивые, но отчего то его взгляд падает лишь на него одного, что, похоже, вызывает не самые лучшие ассоциации у самого Доёна, раз он всегда закатывает глаза на искреннюю улыбку альфы. Примерно между вторым модулем и сессией Юта понимает, что погряз, без особого успеха выпутаться из клубка чувств, которых породил в нём Доён. Лишь идиоту непонятно, что Ким не является простым гражданским омегой, но он настолько искусно скрывается, что Накамото, несмотря на проведённое вместе с ним время, не может понять к какому из местных кланов принадлежит Доён. Ему понадобилось много времени дабы добиться расположения омеги, и Юта вначале уверял самого себя, что это для своей собственной безопасности, но внутренний голос издевательски шептал по ночам, не давая уснуть альфе без мыслей о прекрасных чертах лица, красивой, но редкой улыбке и серьёзном взгляде глаз. Дойдя до четвёртого этажа Накамото понимает, что что-то не так. Он пока не знает, но шаги замедляются и альфа неспеша поднимается на пятый этаж. На площадке никого, однако Юта привык доверять чутью, а она буквально кричит об опасности. Накамото тихо выдыхает. Он сможет отбиться если их двое или трое, но больше четырёх он не одолеет, по крайней мере, если это будут не простые шестёрки. Дверь оказывается открытой. Юта тихими шагами проходит вдоль коридора к кухне, стараясь не выдать своего присутствия в эту же секунду, но в мыслях он глумит самого себя за такие глупые ожидания. Его точно засекли. Как только эта мысль пробегает в голове альфы, сзади появляются двое мужчин, пытающихся схватить и оглушить его, но Юта, закалённый подобными драками, моментально наклоняется, сбивая обоих врагов с ног и, схватив первый попавшийся предмет со стола, со всей силой бьёт по голове одного из них. Пока второй приходит в себя от лёгкого шока, Накамото с колен оглушает противника, отправляя к своему товарищу. Альфа отбрасывает железную кружку, перешагнув через два бессознательных тела, но не успевает он добраться до двери, ведущей в гостиную, как внезапно его хватают сзади. Юта бодается, стараясь освободиться, но уже через пару попыток понимает, что судя по крепкой, почти до ломоты костей хватке, держащий его мужчина намного сильнее него, а значит... — Будь хорошим мальчиком и нам не придётся отправлять тебя к отцу по кусочкам. Голос мужчины на удивление мягкий, но угроза в каждом слове не то, чтобы пугают Юту — скорее он решает, что раз его не убили сразу, значит он нужен живым и решает поддаться. Пока что. Когда неизвестный грубо толкает его в гостиную, парень замечает третье лицо, который прикуривал сигарету, листая какой-то журнал. Юту насильно сажают в кресло напротив последнего, и он в первую очередь фокусирует свой взгляд на нём, пытаясь запомнить лицо. Красивое лицо — несомненно альфы — не то, чтобы сильно привлекает, но живот слегка скручивается от ассоциаций с пока непонятно чем. Или же кем. Он уверен, что сидящий перед ним альфа с лёгкой улыбкой и красивыми ямочками напоминает ему кого-то, но Накамото пока не может точно определить. — Ёнхо, отпусти ты хозяина дома, а то мы какие-то невежливые гости. — Да неужели? — не сдерживается Юта, бросив саркастичный комментарий. — Я знал, что язык у тебя слишком длинный в силу главного наследника клана Накамото, но сейчас ты на моей территории и спокойно живёшь лишь по моей милости, — мягкий голос уже не незнакомца режет, словно тупой нож, а издевательская ухмылка приправляет, будто соль, и весь этот коктейль задевают самурайскую гордость Юты. — Ну, мы же не трогали ваших неимоверно секретных, — выделяет Юта, — шпионов в Йокогаме, так что твои подачки совершенно ни к чему, Чон Джэхён. Улыбка наследника клана Чон становится шире, глядя на такую же безумную улыбку Юты, который точно знает, что его не тронут. Не посмеют. — Ты прав. На самом деле я пришёл совершенно по другому делу. И поверь, лучше бы ты просто нарушал наши границы, а не то, из-за чего я здесь. Взгляд Джэхёна холодеет, смотря на сидящего японца перед собой, но последнего это едва ли пугает. Скорее наоборот — Накамото с интересом поднимает бровь, намекая на то, чтобы Чон продолжил свои претензии. — И чем же, интересно? Избил твоих ребят? Упс, извиняюсь, но они сами напали на безоружного человека. Или может обчистил один из ваших складов? — Юте хотелось смеяться от абсурдности ситуации, ибо он никогда ранее не пересекался с кланом Чон, не желая доставлять проблемы отцу и своему клану в первую очередь. — Повторюсь: лучше бы ты действительно совершил всё то, о чём говоришь, но я здесь по другому вопросу, и, скорее всего, ты сам не понимаешь как серьёзно вляпался, — Джэхён объясняет медленно, словно глупому ребёнку, что начинает неимоверно Юту раздражать. — О, ну, так будьте любезны, проясните, господин Чон. Юта прекрасно понимает, что его не убьют, ибо это чревато клановыми войнами, а Накамото как раз и специализируются на убийствах, что будет не выгодно Чонам. — Ким Доён. Как только это имя звучит из уст Джэхёна, улыбка на лице Юты мгновенно спадает, а глаза широко раскрываются, уставившись на спокойного, но уже явно злого Чона. Джэхён продолжает: — Я слышал, что ты никак не хочешь от него отстать, поэтому я не мог оставить это без внимания. Ёнхо. Юта не успевает повернуться к тому самому Ёнхо, как его сильно бьют по голове тяжёлым предметом, но недостаточно, чтобы он отключился. Скорее «лёгкая» встряска перед уже серьёзным разговором. С приглушённым стоном японец всё же выпрямляется, не давая Чону наслаждаться таким его видом. — И кто же ты для Доён-и? Его альфа? — Накамото хватает сил выплюнуть это предложение в лицо беспристрастного мужчины. Однако, равнодушие на лице Чона стирается с последними словами японца, и он с неким удивлением смотрит на разъярённое лицо Юты. — Даже если так, что с того? Он кажется просил тебя отстать от него, но за почти год в Сеуле ты не можешь выучить корейский? — Надо же... А он не рассказывал о тебе... — А мне о тебе он рассказал многое, Накамото, и, знаешь, всего этого хватает для твоего убийства без зазрения совести. — А она у тебя разве есть? — Отстань от Доёна и можешь жить спокойно. Какое-то время, — твёрдо произносит Джэхён. — А если не отстану? — О, поверь, ты пойдешь к своим праотцам и на харакири можешь не рассчитывать. — Ты не посмеешь. Убьёшь меня — объявишь войну Накамото. — Боюсь ли я? Вот в чём вопрос, Юта-кун, — взгляд Чона сменяется, глаза оценивающе проходятся по японцу, но последний едва ли это замечает, потонувший в своей ярости. — А если я не отстану? — упрямо твердит Юта, на что Джэхён хмыкает. — И почему ты так прицепился к нему? Таких омег вокруг миллионы. Выбери себе ког... — Он такой один единственный, придурок. Рот Джэхёна захлопывается, а разум пытается переварить фразу, произнесённую Ютой, но всё, что приходит на ум — бросить короткое: — Что прости? — Говоришь ты его альфа? Что ж, тогда поздравляю, Чон, тебе не повезло иметь соперника в лице меня. И поверь, я от своего не отступлюсь. — То есть ты сейчас объявляешь мне войну из-за какого-то омеги? Не слишком ли много чести? — Не из-за какого-то простого омеги, а из-за Ким Доёна. И я уже вроде говорил, но для тупых повторю: он такой один единственный. Взгляд Юты заостряется, смотря прямо в глаза уже не забавляющегося Чона, но двинуться вперёд ему не даёт всё ещё крепкая хватка Ёнхо на плечах. И, казалось, разговор исчерпан, но Джэхён открывает рот: — Ты собираешься пожертвовать будущим своего клана ради Доёна? Омега, которому ты не интересен, важнее твоей семьи? — Раз уж терять мне нечего, я скажу открыто лишь один раз, так что запомни и заруби на носу, Чон: я сделал свой выбор, и если Доён пожелает, я брошу всю Японию к его ногам и буду добиваться несмотря на то, сколько времени и ресурсов понадобится. Он будет моим. — Даже несмотря на то, что он хочет тебя убить? — О, смерть от его рук звучит как предел мечтаний, — с шальной улыбкой произносит Юта, смотря куда-то в сторону от Джэхёна, что кажется, будто он улетел в глубину своих мыслей. — Ты действительно сумасшедший, как о тебе говорят. — Благодарю за комплимент. Внезапно Джэхён громко смеётся, даже на пытаясь сдерживаться, чем вызывает недоумение у Накамото и молчавшего весь диалог Ёнхо, который еле сдерживается от собственных комментарий. Наконец, когда Чон успокаивается, он достаёт мобильник, набирая нужного абонента, и через пару громких гудков на той линии поднимают трубку. Альфа ставит на громкий динамик, с улыбкой не отрывая взгляда от всё ещё не понимающего происходящего Юты. — Хён? — звучит очень знакомый всем присутствующим голос, а глаза Накамото невольно загораются. Джэхён усмехается. — Доён-и, ты где? — Только что закончил с делом клана Лим. В последнее время они слишком осмелели. Что-то случилось? Зачем ты позвонил? — Хотел узнать насчёт Накамото... — Боже, не напоминай мне этого придурка. Я и так еле сдерживаюсь от его убийства, — однако, вопреки словам тон Доёна смягчается, что замечает не только Джэхён. — А зачем ты спрашиваешь? Улыбка на лице Джэхёна не предвещала ничего хорошего, по крайней мере Юта хотел было открыть рот, но огромные ладони стоящего позади него Ёнхо не дают ему этого сделать. — Ты узнал что-то про него? — настороженно спрашивает Доён, и его голос становится тише. — Я просил Чону разузнать всю информацию, но на удивление он не смог, и я подумал... — Ты верно подумал, брат, — Джэхён упивается выражением лица Накамото после того, как он произносит последнее слово, но затем Чон снова возвращает внимание к ждущему его ответа Доёну: — Он наследник клана Накамото из Йокогамы. Того самого, про которого ты хорошо знаешь, но, я уверен, считал, что твой дружок лишь является случайным однофамильцем. Честно, не думал, что ты будешь настолько наивен по отношению к этому альфе, Доён-и. — То есть... — То есть будь осторожен. Я понимаю, что в последнее время вы сдружились, но это может быть способом к твоему устранению, ибо ты являешься одним из наследников клана Чон... Юта шумно выдыхает, с неимоверной яростью смотря на Джэхёна, которого весьма забавляла вся эта ситуация, но освободиться от хватки сильного Ёнхо ему тоже не удаётся. Альфа злится, не имея возможности вмешаться в глупый, но не безосновательный разговор двух, как оказалось, братьев. Ему и так было трудно сблизиться с Доён-и, а Чон взял, и разрушил весь его труд одной лишь фразой. Доён на том конце трубки какое-то время молчит, видимо, анализируя ситуацию, и лишь спустя некоторое время доносится тихое и неуверенное: — А может ты ошибся? — Что с тобой происходит, брат, я не могу тебя узнать?! — восклицает Джэхён, вздёрнув брови. — Обычно ты даже самую невинную овечку подозреваешь в предательстве, а тут явные доказательства. Брат настолько не хочет принимать правду? — Брат не хочет думать, что ошибся насчёт человека! Я... Я почти доверился ему, я хотел уже... — звучит слегка надломленный голос и Юно решает прекращать цирк и привести спектакль к нужному ему заключению. — Таких альф как он вокруг миллионы. Найдёшь другого, Доё... — Он такой один единственный, придурок, — произносит омега, моментально отключаясь, а Джэхён без особых эмоций смотрит на потухший экран телефона. Наконец он поднимает взгляд на Юту, который, казалось, находился в отрешённом состоянии. — Ёнхо, отпусти его. Ты, — теперь уже обращаясь к Накамото произносит Джэхён, — услышал, что он сказал. Можешь не благодарить. — Благодарить? О какой благодарности может идти речь?! Ты всё разрушил! — Юта накидывается на Чона, схватив того за воротник рубашки, но последний спокойно выдерживает его злость, равнодушным тоном отвечая: — Теперь ты точно можешь быть уверен, что Доён к тебе неравнодушен. И можешь считать, что моё благословение вы получили, — альфа, отдёргивает от себя руки Накамото, подправив рубашку. — Но я запомнил твои слова о том, что ты бросишь всю Японию к ногам моего брата, и тебе бы лучше выполнить своё обещание, ибо Доён неимоверно любит власть. Что ж... Всего доброго. Джэхён кивает Юте, который еле сдерживает себя от порыва убить Чона, но последние слова Доёна всё ещё крутятся у него в голове, не позволяя совершить роковую ошибку, из-за которого он может потерять свою любовь... Всё-таки признался. Когда в квартире стоит оглушающая тишина, а ветер плавно покачивает шторы, пробираясь внутрь, Юта внезапно слышит, как из заднего кармана доносится вибрация, уведомляющая о входящем вызове. Когда он не глядя поднимает трубку, до него доносится мягкий, но разбитый голос: — Завтра в 22:00 в лаборатории на третьем этаже университета.