Плата

С того времени, как отец бросил их, Асахи приходилось мириться с бедственным положением, дабы прокормить единственного младшего брата, оставшегося на его попечении в то же мгновение, как папа ушёл с жизни. Работа от доставщика до официанта приносили мизерный доход, хватавший на минимальные нужды, но сравнить его с зарплатой, которую он получал на нынешней работе в качестве слуги поместья было нельзя. Он не мог иначе назвать огромный особняк в традиционном стиле, находящегося за пределами города, который ослеплял своей старинной искусной красотой взор любого человека. Хамаде казалось, будто две недели нахождения в этом месте прошли словно миг, что омега не сразу чувствует особого давления от работы. В его обязанности входили сервировка стола для живущих здесь господ, да и в целом чистота кухни — помимо плиты — была под его ответственностью, что ставила в не самое выгодное положение, как казалось на первый взгляд. Идеального не существовало, и идеальная работа Асахи не исключение, но он ещё с самого начала прекрасно понимал к какой семье идёт служить. Подписанные договора о неразглашении происходящего внутри лишь подпитывали интерес и желание молодого человека влиться в мир, полный тайны и опасности. Асахи устал. Устал от унылой рутины, в которую он попал, словно в водоворот, но с которого удалось всплыть… Для того, чтобы смотреть прямо в строгое лицо главного дворецкого. — Сегодня вечером приезжают сыновья господинов. Вы должны позаботиться о том, чтобы они чувствовали себя комфортно. Холодный голос Адачи-сана распространяется по всему холлу, где Асахи чувствовал себя слегка некомфортно среди множества таких же, как и он, прислуг. Главный дворецкий семьи Накамото был одним из частых тем для обсуждения, которые происходили между омегами в свободное время. Никто точно не знает сколько он служит семье, но по словам более старших — ещё со времён, когда нынешний глава клана был ещё юным наследником. Высокий статный альфа среднего возраста действительно не мог оставлять равнодушным всех вокруг. — Также приедет и господин Донён из Киото. Про второго господина клана Накамото молодые прислуги тоже были наслышаны. Макима даже хвастался тем, что однажды смог увидеть его мельком, когда мужчина пронёсся мимо него к восточному крылу особняка, но после этого случая ему не удавалось столкнуться с той самой омегой, который смог, по словам остальных, безвозвратно заполучить сердце самого господина Накамото. В отличие от сыновей и мужа, господин Накамото часто находился в их поле зрения, приходя домой не позднее семи вечера. Приёмы пищи он проводил в компании господина Адачи и нескольких неизвестных людей, не являвшихся прислугами дома. Все молодые слуги, пришедшие в течение этого месяца ещё никогда не видели обоих супругов Накамото вместе, а потому у них иногда возникали интересующие вопросы, которые, впрочем, никто не рисковал задавать вслух. Но сплетни всегда расползались, словно яд в организме, а потому, когда после шутливых слов о возможном приставании главы клана к кому-нибудь из молодых омег рано или поздно, сказанных в порыве дурачества, один из начавших подобный разговор слуг исчез, не оставляя следов и обратной связи даже для близких друзей из числа коллег. Впредь никто не осмеливался даже ненароком упоминать господина Накамото и любого другого омегу в одном предложении, а в особняке стало ещё тише. — Как вы думаете, кто из молодых господинов приедет первым? — задаёт вопрос Каваки — новенький садовник. — На данный момент Рен-сама находится в Сеуле, а Джемин-сама в Токио. Уверен, что старший господин прибудет первым. Он всегда был таким, — отвечает один из опытных поваров, работавших в поместье более трёх лет. — Но у Накамото-доно есть трое детей? — неуверенно спрашивает Асахи, отвлекаясь от натирания приборов. — Шотаро-сама сейчас находится на танцевальных соревнованиях в Шанхае. Даже если он приедет — то не раньше утра. А что касается Джемин-сама… — вдруг пожилой мужчина замолкает, словно пытаясь найти подходящие слова. — Лучше не стоит попадаться ему под руку. Господин весьма своеобразная личность. Хамада молча кивает. В течение двух недель работы здесь, за которые он успел познакомиться со всем персоналом и даже с охраной, он всё ещё не видел никого из семьи Накамото-доно. Сам глава клана вызывал восхищение. Казалось, будто время не было властно над его красотой, точеной, будто греческая скульптура. Однако, несмотря на завораживающий внешний вид и ослепительную улыбку, никто — даже иногда Адачи-сан — не могли долго смотреть на него, чувствуя тяжесть взгляда, будто приковывающего тело к полу. Хамада сталкивался с его взором один раз, после которого приходилось учиться дышать заново, с трудом сдерживаясь от того, чтобы не сбежать подальше. С тех пор омега ни разу не поднимал голову. Время неумолимо приближалось к шести вечера, а большая часть персонала внутри дома, состоящего из четырёх молодых и трёх старших омег, собралась у холла для встречи с первыми гостями, которых уже ждали готовые блюда. Черную иномарку, припарковавшуюся недалеко от фонтана все заметили ещё пару минут назад. Когда огромные дубовые двери открываются, все находящиеся люди сгибаются в глубоком поклоне, пока Адачи-сан склоняет голову. — Молодой господин, добро пожаловать. — Почему-то мне кажется, что я приехал даже раньше папы, хотя, мой путь был намного длиннее. Невероятно мягкий, но пропитанный холодным равнодушием голос отзывается эхом в ушах Асахи, а потому он слегка поднимает взгляд, натыкаясь на стоящую посередине холла миниатюрную фигуру, после чего в голове всплывают слова старших прислуг о первом наследнике клана Накамото: — Господин Рен — самый старший сын, и даже несмотря на то, что он омега, Накамото-доно уже знал, кто будет его преемником. Накамото Рен являлся невысоким и весьма красивым омегой, чья внешность была чем-то схожа с его отцом, однако, темпераментом он явно отличался. Его вороные волосы со скрытым белым окрашиванием придавали его лицу свежести, что даже строгое выражение лица не могло скрыть юношеские черты. Молодой господин проходит мимо слуг, направляясь в сторону обеденного зала, пока остальные стоят, дожидаясь приказа от Адачи. Последний выпрямляется, провожая взглядом миниатюрную фигуру, а затем, незаметно выдохнув, поворачивается к ним. — Асахи, Мацумото, Такеши, Макима, Сейшоу — все вы направляйтесь в обеденный зал. Будете помогать там. Остальные — на кухню. Асахи кивает почти взволнованно. Все, кого перечислил их начальник были новенькими, но всё же пришли сюда работать раньше него. Это огромный шанс показать себя с хорошей стороны. Когда они встают на позиции, господин Ренджун уже сидит на своём месте — слева от стула, где обычно сидел сам Накамото-доно — и тщательно жуёт еду. Видимо, у этой семьи не существовало правил дожидаться старших перед приёмом пищи, с удивлением отмечает Асахи. — Тебе не надоедает постоянно жить на две страны? Или может уже переедешь в Сеул к нашему дядюшке Юно? Хамада вздрагивает от низкого голоса, который доносится у двери. Не только он. Все молодые прислуги со смесью страха и удивления поворачиваются к источнику голоса. И лишь для того, чтобы столкнуться с широкой улыбкой вкупе с насмешливым взглядом, вперившихся в макушку не обращающего на происходящее внимания Ренджуна. — В отличие от тебя, торчащего круглые сутки в лабораториях, я хотя бы посещаю различные места, — апатично отзывается старший, продолжая жевать еду как ни в чём не бывало. Улыбка на лице Джемина становится шире, и он, бросая мимолётный взгляд на прислуг, подходит к своему брату, хлопая его по плечам. — Давно не виделись, ни-сан. — Мы виделись неделю назад на выставке, Нана, — и, несмотря на снисходительный тон, на лице Ренджуна появляется мягкая улыбка, когда его глаза встречаются с глазами брата. — Это целых семь суток. Мне было скучно. А ещё, я так давно не видел Таро-чана. Он уже третий день отсутствует в Шанхае, — второй сын главы садится рядом с братом, начиная накладывать еды в свою тарелку. — Если бы ты заходил в наш общий групповой чат, то знал, что он приедет сегодня ночью. А ещё он писал, что провёл там ночь кое с кем. — В любом случае, надеюсь, что они предохранялись. Слушая непринуждённую беседу между омегой и альфой, Асахи чувствовал, как внутри него всё скручивалось от шока. Он знал и понимал, что никто в этом доме не осмелится вытаскивать наружу услышанное здесь. Хозяева знали тоже, а потому, казалось, будто не особо задумывались о том, чтобы фильтровать свою речь. Вдруг размышления Хамады прерывает тяжёлый взгляд, вперевшийся прямо на него, отчего он поднимает глаза, сталкиваясь с ухмыляющимся Джемином. — Я, конечно, редко бываю дома, но знаю всю прислугу. Вы все здесь новенькие? Второй сын главы клана был высоким альфой со светлыми, окрашенными в холодный блонд волосами, что вносили в его красивую внешность шарма, а вкупе с постоянной, казалось, приклеенной, к лицу широкой улыбкой он не то привлекал, не то пугал. В голове моментально всплывают слова их старого повара, а потому Асахи лишь молчит, отводя взгляд и не смея первым открыть рот. Но омега понимал, что может получить наказание, если ослушается вопроса господина. — Оставь их в покое. Тебе не надоедает? Спасительный голос господина Рена словно глоток свежего воздуха проникает в сознание, а тело мгновенно расслабляется, незаметно для своего же хозяина. Стоящие рядом другие прислуги также выдыхают, и, видимо, это не остаётся незамеченным. — Простите его, пожалуйста. Он иногда бывает чрезмерно любопытным, — мягко проговаривает старший, отчего Асахи удивлённо хлопает глазами. Не только он. — Я всего лишь стараюсь быть дружелюбным, — ворчит Джемин, с притворной грустью, вызывая лёгкую улыбку у присутствующих. — Твоя манера общения на грани флирта и нападения совершенно не помогают тебе, Мин-и. Мягкий голос главы дома распространяется по залу, и как только он доходит до всех присутствующих, прислуга кланяется в приветствии. Сыновья Накамото-доно встают с места, слегка склоняя головы в знак уважения, на что получают одобрительную ухмылку. Асахи, заметивший этот жест, мысленно отмечает схожесть в данной привычке у господина Накамото и его второго сына. Как только глава клана садится за стол, двери обеденного зала открываются, пропуская ещё одного посетителя, увидев которого, вся прислуга в удивлении раскрывает рот, но также моментально сгибается в глубоком поклоне. За почти месяц пребывания в этом поместье, никто почти ещё не видел на лицо мужа и второго господина клана Накамото. Господин Донён производил впечатление очень строгого человека, а лицо холодной красоты и высокий рост — даже выше роста его мужа — вызывали нечто необъяснимое, но трепетное, когда взгляд был прикован к этому невообразимо элегантному омеге. При появлении второго родителя глаза сыновей слегка блестят и они спешат встать с места, дабы также склонить головы в лёгком поклоне, получая нежную улыбку в ответ. Накамото-доно не поворачивается, а лишь слегка улыбается, когда его муж садится рядом с ним, сразу же приступая к еде. Казалось, между ними не было даже простого обмена взглядами, что вызывает неоднозначные чувства у Асахи. Мацумото и Такеши приносят вторые блюда, пока Хамада убирает использованную посуду и ставит на тележку, которую уносит с собой Сейшоу. В обеденном зале вместе с хозяевами остаются лишь четверо из них. Казалось, семья вела обычный праздный разговор, что Асахи и остальные слегка засыпают с открытыми глазами, не зная что делать при отсутствии явной работы, но когда господин Донён резко переключается на свой родной язык, а его муж впервые за весь обед отвечает ему таким же беглым корейским, Мацумото и Макима слегка приподнимают брови, очевидно не понимая их разговора. Но Асахи какое-то время жил в Пусане, а потому отдельные отрывки их разговора ему были понятны. Омега не сдерживает любопытства, невольно прислушиваясь к словам. — Шотаро хочет поехать с нами на тот закрытый вечер, который организовывает семья Лим через две недели. Что ты об этом думаешь? — доносится мягкий голос господина Донёна. — Таро хочет с нами? Я думал, его не интересуют подобные встречи, но я рад, что он наконец-то будет проводить с нами больше времени, — произносит Ренджун, смотря на обоих родителей. — Даже Джемин находит время. — Джемин мой наследник, а ты — наследник клана Накамото. Вы сами захотели такую судьбу, а потому обязаны нести ответственность, — строго отвечает Донён, на что старший сын лишь флегматично кивает. — Я знаю свою роль, папа. — В последнее время ты слишком часто едешь в Сеул. Там намечается что-то интересное? — обращается к старшему Юта, склоняя голову вбок. — Годы идут, а отец всё ещё не признаёт клан Чон. Едкий комментарий Ренджуна распространяется по всему помещению, пока сам омега спокойно допивает чай, направляя свой взгляд на висящую на стене картину. — Мы являемся партнёрами клана Чон, Рен, — отвечает мужчина, пожимая плечами, но его острый взгляд задерживается на молодой омеге. — Формально. Фактически же, даже папа более лоялен клану Накамото. Как он и обязан. Губы главы семейства изгибаются в довольной ухмылке, когда он слышит слова сына, отчего его муж закатывает глаза, но сам он не перестаёт улыбаться. — Мне иногда кажется, что Инджун любит своего дядю Джэхёна больше, чем нас. — Когда он покупает всё, что мне нравится на аукционах — определённо. Смех Джемина, вызванного недоумением в лицах родителей действует как расслабляющие пилюли, отчего не понимающая ни слова прислуга слегка успокаивается, думая, что ничего серьезного им не грозит. По крайней мере настроение господ было на высоте. Асахи слышал о семье Чон. Их строительная компания являлась крупнейшей в Сеуле, а сам глава имел огромное влияние не только в бизнесе. Внезапно в голову омеги ударяет озарение, когда он смотрит на мужа господина Накамото. Клан Чон, дядя Джэхён, Сеул… Асахи впервые встречает всех господ вместе, а уже узнаёт столько нового, что его голова не успевает переварить полученную информацию, а потому Хамада решает не слишком сильно на них зацикливаться, вместо этого думая о работе. Спустя пятнадцать минут оба наследника встают с места, пока их родители продолжают сидеть, и на этот раз разговор случается между ними. Проходя мимо стоявших у дверей слуг, оба молодых господина вдруг останавливаются и старший тихо произносит: — Вам лучше побыстрее уйти в левое крыло особняка. Убираться будете позже. — Но, господин… — Лучше делай как говорят, — твёрдо произносит господин Ренджун, смотря прямо на них четверых. — Да ладно тебе, Джун-и. Пусть для них это будет посвящением, если они, конечно, захотят остаться тут надолго, — с приглушённым смехом говорит альфа, украдкой заметив, что отец накрыл ладонь папы. Джемин вновь обращает на них своё внимание и с серьёзным тоном шепчет: — Они не виделись больше трёх недель. С этими словами оба брата исчезают за дверьми, и все четверо слышат громкий топот, словно они пытаются побыстрее сбежать отсюда. — Совершенно не понимаю, что здесь происходит, но не вижу смысла не выполнять приказ господина Рена. — Согласен с Мацумото. Асахи лишь вздыхает, выходя с обеденного зала и топая за остальными. Омега отстаёт от других на несколько шагов, и когда все поворачивают за угол, ведущий в левое крыло, Хамада становится свидетелем того, как из недавно покинутого помещения выходят два прижимающихся друг к другу тела, чьи хозяева с явной агрессией целовались, каждый пытаясь притянуть второго ближе к себе. Асахи ускоряет шаги и до него только сейчас доходят слова господина Джемина…