***
На следующий день Йеннифер рада, что они сделали это в пятницу, чтобы она могла хотя бы два дня провести дома в постели, надеясь, что к понедельнику будет проще. Это не слишком болезненно, и к ощущениям даже можно привыкнуть, но они вызывают воспоминания, которые прямо сейчас Йеннифер считает нежелательными. Она не знает, как они с Тиссаей будут смотреть друг другу в глаза на работе, в то время как все выходные в ее фантазию и сны прорываются ее стоны, вид ее обнаженного тела и то, как она шепчет ей на ухо «Хорошая девочка». Ощущения такие реальные, что ей кажется, что она может испытать оргазм лишь от того, что позволит воспоминаниям полностью ее захватить. В первый раз она так долго сопротивляется возникшему желанию, что ей достаточно провести пальцами по болящим местам ударов и совершить несколько движений между бёдер, чтобы вновь достигнуть кульминации. Йен отказывается от встречи с Трисс, когда та зовет ее в бар развеяться. Она ссылается на то, что ей нужно закончить исследования для статьи и сделать много работы по дому, но по сути алкоголь — это то, что ей сейчас противопоказано. Стоит немного ослабить контроль над разумом, как она позволит обстоятельствам руководить ею, а не наоборот, или того хуже, скажет нечто двусмысленное в присутствии Трисс. А если она прознает о том, что Йен переспала с кем-то вчера, то не прекратит ее пытать, в том числе и на работе. А ей меньше всего было нужно, чтобы Трисс задавала без остановки вопросы о ее последнем сексе там, где их могла услышать Тиссая, тем более ее подруга не остановилась бы, не добившись правдивых подробностей. Поэтому она заказывает китайской еды домой и проводит весь день за просмотром нетфликса. Понедельник проходит на удивление легко для Йеннифер. Не то что бы она не представляет Тиссаю обнаженной каждый раз, когда видит, или ударяющей ее стеком по заднице, когда та хмурится, даже если хмурый взгляд не направлен на нее, но это были те фантазии, с которыми она могла справиться за несколько секунд, концентрируясь на работе. Она не уверена, избегают ли они с Тиссаей друг друга, случайных взглядов и встреч, или попросту сама судьба распорядилась так, что два дня Йен видит ее только в коридоре, когда она идёт в другой отдел или на встречу, пропадая на них почти все время. На счёт себя Йеннифер убеждается в том, что пытается дистанцироваться, когда, отправив в среду Тиссае статью по почте, не имея конкретного занятия и слишком удобный вид со своего рабочего места на стеклянный кабинет главного редактора, она предпочитает уйти хотя бы на час в SMM-отдел к Трисс, выманить ее на обед, который они проведут вне офиса. Во время обеда ей приходит короткое письмо от Тиссаи: «Внеси правки до вечера. Мэва Одо в городе. Возьми интервью.» Во вложенном файле было несколько незначительных пометок, поэтому Йеннифер отвечает коротким «Окей», продолжая есть салат. Возможно, дело было в том, что Йен не было за своим столом, но вероятнее всего де Врие тоже хотела сократить их контакт, потому что обычно она предпочитала лично обговаривать даже такие мелочи. С интервью возникают сложности. Йеннифер не может выйти на контакт с агентом Мэвы и уже даже хочет переступить через гордость и попросить помощи у Тиссаи, ведь она наверняка ее знала. Она застревает в центре города, пытаясь добиться встречи, и у неё даже нет времени, чтобы встретиться с Тиссаей лично, а когда она открывает их чат, чтобы написать, Йен понимает, что это точно плохой вариант. В последнем сообщении адрес и короткий ответ от неё, но предыдущие пять, которые сразу видны на экране, заставляют ее залиться краской. Йеннифер открывает свой список контактов и листает его до буквы С. Может быть когда-то она и говорила, что из всех знакомых, Сабрина будет последним человеком, к которому она обратится за помощью, но сейчас она уступила место в антитопе Тиссае. Оставалось надеяться, что Сабрина покончит с издевками достаточно быстро, перейдёт к делу и поможет организовать встречу. Следующим утром они встречаются с Трисс в лобби в очереди за кофе. Та хвалится, что несмотря на «проблему с твиттом» во время ее последнего замещения руководителя, ее вновь оставят за главную на время командировки Кейры, а также доверят какой-то важный проект, — Йен не вникает, слушает вполуха. Она старается улыбаться, поддерживать подругу и даже искренне восклицает «Потрясающе» ровно в тот момент, когда в открывшихся дверях лифта видит Тиссаю, поднимающуюся с паркинга. На ее лице не двигается ни одна мышца, выражая привычное спокойствие, в то время как Йеннифер замирает, бездумно пялясь в голубые глаза женщины. — Привет, Тиссая, — здоровается Трисс, не скрывая радости, и входит в лифт. — Привет, — вторит ей Йен, буквально заставляя себя сдвинуться с места и унять дрожь в голосе. Трисс становится с другой стороны лифта, и Йеннифер ничего не остаётся как встать между ними, рядом с Тиссаей. Дело на сто процентов в ее воображении, она знает это, но буквально физически ощущает, как правая рука горит от близости с женщиной. — Доброе утро, дамы, — вежливо здоровается де Врие, словно между ними никогда ничего не было. — Как интервью? — А? Мое? — рассеяно спрашивает Йеннифер, переводя взгляд на Тиссаю, которая даже не удостаивает ее ответом, потому что Трисс не пишет статьи, а кроме них в лифте никого нет. Она берет себя в руки и поспешно отвечает. — Все хорошо. Сегодня днём договорились о встрече, вопросы у меня готовы. Если хочешь, я могу их отправить тебе для согласования. — Не стоит. Я тебе доверяю. Просто сделай свою работу, как полагается. Властные нотки в голосе, как Тиссая произносит последнюю фразу, вызывают мурашки на коже Йен, они волной проходят по всему телу, от кончиков пальцев до пяток. Йеннифер нервно сглатывает и на всякий случай кивает, если вдруг от неё все ещё требуется ответ на это указание. Хуже становится на следующей неделе, хотя, находясь с Тиссаей в замкнутом пространстве, она готова была поклясться, что хуже уж точно не будет и самое ужасное она пережила. Но на очередной планерке во вторник Тиссая называет идею Йеннифер для статьи «неоправданно провокационной». «Как это вообще возможно? Тема недостаточно животрепещущая? Но она ведь даже не дала шанса ее раскрыть!» — возмущённо восклицает ее внутренний голос, когда в реальности Йеннифер держится даже спокойнее, чем обычно. Она уверена, что язвительные комментарии, которые они называют аргументами в пользу своей точки зрения, не более эмоциональные или личные, чем обычно. Их спор длится порядка десяти минут под увлечённые взгляды коллег, которые предпочитают вжаться в стулья и делать вид, что их вообще нет в конференц-зале. Они никогда не повышают друг на друга голос, тем более Йеннифер. Они просто не могут остановиться, позволить одной из них оставить последнее слово за собой. — К концу дня я жду пять альтернативных идей, которые будут… приемлемы. — Тиссая игнорирует последние слова Йен и продолжает с нажимом, — мне ведь не нужно повторять дважды? — Вспышкой воспоминание проносится перед глазами: Йеннифер опускается перед ней на колени с легкой усмешкой, которая довольно быстро превращается в смесь боли и наслаждения. Нахлынувшее возбуждение отдается болезненной пульсацией между бедер, по телу проходит жар, и Тиссая надеется, что ее лицо остается бесстрастным, а кожа бледной. — Не стоит утруждаться, — Йеннифер отвечает значительно тише, но ее прекрасно слышно в повисшей тишине. — Вот и славно. Двигаемся дальше. Через десять минут после планерки на ее телефон приходит сообщение от Тиссаи, и она чувствует, что не может дышать, вчитываясь в слова, внизу живота вновь образуется тугой узел отступившего желания. «Это профессионально, что я хочу получить список альтернативных идей, наклонить тебя над столом в моем кабинете и шлепать за каждую, которая будет недостаточно хороша?» Слова тут же проникают в ее фантазию, заставляя Йеннифер дышать тяжелее и пытаться убрать навязчивую картинку из разума. Она уже будто чувствует дыхание Тиссаи за ее спиной, вспоминает, как ощущались удары стека на ее бедрах, и понимает, что прямо сейчас на ее белье оседает влага. Она поднимает взгляд, чтобы убедиться, что за ней не наблюдают, и смотрит на Тиссаю, сидящую в своём офисе, достаточно равнодушную для человека, отправившего такое горячее смс. «Совершенно непрофессионально.» — отправляет в ответ Йеннифер, справившись с дрожанием пальцев. «Я тоже этого хочу.» — Тут же отправляет она ещё одно сообщение. «Встретимся вечером?» Йеннифер требуется минута, прежде чем ответить правильно. «Втроём?» Тиссая не уверена, на какой именно ответ рассчитывает Йеннифер, но она определённо не хочет делиться ею сегодня, а о моральной стороне вопроса она будет размышлять позже. «Вдвоём. Я сниму номер.» Йеннифер облегченно выдыхает, и переводит взгляд на Тиссаю, прежде чем отправить следующее сообщение. Ее кабинет был стеклянным, совершенно прозрачным, позволяя ей наблюдать за подчинёнными, но и выставляя напоказ себя. Женщина неотрывно смотрит в телефон, а затем удовлетворенно улыбается, получив следующее сообщение. «Пришли адрес и время.» Йеннифер не знает, был ли Вильгефорц в курсе, что они сегодня встречались. Есть ли у них особая договорённость, позволяющая это делать, или Тиссая решает это утаить, или попросту не успевает обсудить. Йеннифер это не сильно волнует. Это не ее проблема, не так ли? Даже если это считается изменой, изменяет не она. Возможно, позже она задаст этот вопрос Тиссае, но сейчас она стоит в коридоре отеля, пытаясь решиться на стук в дверь. Спустя пару секунд после стука дверь распахивается, и Тиссая отходит в сторону без лишних слов, впуская ее. Номер не очень большой, но и их сегодня всего двое. Она хочет поцеловать Тиссаю, когда встречается с ней взглядом, выплеснуть в поцелуй все скопившееся желание, но это кажется неправильным. Не потому что они встречаются наедине, а потому что перед этим она должна понести наказание. Поцелуй кажется желанной наградой, за которой она, видимо, и пришла. — Я не знаю, говорила ли ты серьезно, но я действительно составила список, — Йеннифер снимает пальто и вешает его на крючок в холле. — Предельно серьезно. Мы посмотрим, насколько качественно ты сделала свою работу. У меня с собой ничего нет, но уверена, что моя рука более чем подойдёт. Йеннифер чувствует, как внутри неё возбуждение скручивается в тугой узел, мешая мыслить разумно. Она не была продуктивна до конца рабочего дня, оставшись наедине со своим желанием и непрошеными фантазиями. Должно быть, номер был предназначен для бизнесменов, которые приехали в командировку или что-то подобное, потому что Тиссая подводит ее к довольно массивному столу, стоящему у окна. — Надеюсь, ты помнишь наизусть свой список, потому что я не дам тебе пользоваться подсказками. — Конечно. — Повернись, — командует Тиссая, и Йеннифер послушно поворачивается лицом к окну. Несмотря на то, что их вряд ли мог кто-то увидеть, ведь здание на другой стороне улицы было довольно далеко, но это создает ощущение, что за ними наблюдают. Тиссая поднимает подол платья вверх по обтянутым чулками ногам, пока полностью не обнажает ягодицы, а затем стягивает вниз чёрное белье, слыша как шумно выдыхает Йеннифер. Она кладёт руку ей на спину, слегка надавливая, чтобы девушка наклонилась над столом. — Не уверена, что ты сможешь верно усвоить урок, учитывая то, насколько ты уже промокла. — Возможно, просто ты не способна правильно наказать меня за это. Когда слова срываются с ее уст, на ягодицы обрушивается хлесткий шлёпок, заставляющий ее резко выдохнуть. Место удара уже болит. С рукой все ощущается иначе: более интимно, но и более болезненно. — Напомнишь мне своё стоп-слово? — Единорог, — с придыханием произносит Йеннифер. — Хорошая девочка, — от этих слов она начинает ерзать, и слышит, как Тиссая усмехается. Йен ждёт, что она ее накажет за то, что она не неподвижна, но ничего не происходит, лишь пальцы скользят по ее волосам, перебирая пряди. — Я жду твой первый вариант. Будь, пожалуйста, краткой. Я не хочу тратить время понапрасну. — Женщины на руководящих должностях. Даже в наше время их мало. — Надеюсь, ты шутишь, — голос Тиссаи надменный, будто это самое глупое, что она слышала за последнее время. — Нет, — со злостью отвечает Йеннифер, потому что она действительно считала, что Тиссая может счесть статью об этом наиболее подходящей для этого номера. — Жаль, — коротко резюмирует Тиссая, прежде чем ударить Йеннифер по другой ягодице. Девушка дёргается, не ожидая, что удар последует так скоро. — Это твое наказание. Будь добра принимать его с достоинством, и, может, в следующий раз ты будешь вести себя более разумно. — Это вряд ли, — вновь дерзит Йеннифер и издаёт стон, когда Тиссая вновь ударяет ее, уже чуть выше. — Ты ведь понимаешь, что я могу остановиться и уйти, если ты не будешь стараться вести себя как следует хорошей девочке? Когда это началось? Желание подчиняться и слышать, что она ведёт себя как хорошая девочка? Она не уверена. Может все дело в Тиссае? В ее властном голосе, жарком взгляде и том, что она действительно ей подчинялась? Никогда раньше она не чувствовала, как от того, что ее хвалят, от того, что она отдает контроль над собой другому человеку, в ней нарастает возбуждение и желание. Она предпочитала контролировать ситуацию, а не доверять другому человеку, отдавая инициативу. — Да, — немного хрипло отвечает Йеннифер после паузы и цепляется руками за край стола впереди, стараясь держать себя в руках. — Ты будешь хорошо себя вести? — Да, — вновь отвечает Йеннифер с придыханием, и за этим следует новый удар. Она не вздрагивает и сдерживает стон, но решает спокойно спросить. — Что я сделала не так? — Ничего. Я просто проверяю, способна ли ты держать своё слово. Номер два? Йеннифер сильнее вцепляется пальцами в крышку стола, но сдерживается от язвительных комментариев, переходя к статье. После следующего удара, рука Тиссаи скользит по порозовевшей коже, она чувствует как напрягается Йеннифер под ее касаниями и тихо шипит, когда она проводит по наиболее болезненному месту. — О чем ты думаешь? — О том, как заставлю тебя просить трахнуть тебя, — произносит Йеннифер сквозь зубы. Тиссая в ответ смеётся. — О, это только твоя фантазия, дорогая, — Тиссая скользит рукой по волосам, убирая их в сторону, обнажая шею. — Я сомневаюсь, что тебе под силу контролировать своё желание. Ты хочешь, чтобы я произносила твое имя сквозь стоны? — Тиссая переходит на шёпот и наклоняется над ухом Йеннифер, лаская его горячим дыханием, и девушке не нужно отвечать, чтобы Тиссая знала, что она права. — Хочешь услышать, как я звучу, когда твои пальцы во мне? Чтобы я просила не дразнить меня и дать кончить? Но проблема в том, что ты хочешь этого сильнее меня. Даже сейчас, чертовски влажная, поглощаемая похотью, ты думаешь не о том, чтобы мои пальцы скользнули ниже твоей задницы, а о своём имени, срывающемся с моих уст. Йеннифер закрывает глаза, но от этого становится только чувствительнее: ощущение пальцев, ласкающих ее горящую от ударов кожу, дыхание на ее шее и напряжение между бёдер кажутся сильнее, и оставаться неподвижной просто невыносимо. Пальцы сильнее сжимаются на дереве, дающем иллюзию, что контролируя свои руки она контролирует все свое тело. — Тиссая, пожалуйста, — взмолилась Йеннифер. Дрожь ее голоса чувствуется даже в такой короткой фразе. — А мы разве решили, о чем тебе писать? В конце концов мы здесь именно поэтому. Прошу, продолжай. Тиссая отметает третий и четвертый варианты, слышит, как тяжело дышит Йеннифер, сдерживая стоны. Удовольствие болезненно, поэтому ее голос дрожит, когда она начинает говорить: — Идея для посредственного писаки, я не буду ее воплощать, — сразу предупреждает она. — Есть новое приложение для знакомств, где анкету заполняет за тебя твой друг и подбирает партнера для свидания. — Это может быть интересно. Не в твоих руках, конечно, — холодно комментирует де Врие, а затем оставляет на ее заднице наиболее болезненный шлепок. — Но первый вариант был лучше. Остановимся на нем. Йеннифер хочет проклясть Тиссаю, но она определённо не хочет лишать себя удовольствия, своей награды, которую ждет. — Я пришлю черновик до конца недели, — стараясь звучать спокойнее, чем есть на самом деле, произносит Йеннифер. — Договорились. Тиссая обхватывает девушку за талию и тянет на себя, прижимаясь к ней всем телом. Довольно грубая ткань ее юбки трется о порозовевшую кожу, вновь разгоняя боль по телу. — Видишь, ты можешь вести себя, как следует, — ее губы касаются шеи девушки, мягко лаская. — Повернись, — Йеннифер прислоняется к столу, чувствуя, как прикосновение вновь заставляет ее чуть ли не плакать от боли. Тиссая наконец прижимается к ее губам своими, оставляя желанный поцелуй, глубокий, всепоглощающий, заставляющий забыть, что несколько минут назад в ее глазах практически стояли слезы, собираясь вырваться наружу с очередным ударом. — Раздвинь для меня ноги и держись за стол. — Я могу стоять, — скептически произносит Йеннифер, но когда Тиссая опускается перед ней на колени, она уже не совсем уверена в своих словах и отчаянно цепляется пальцами за стол. — О, Богиня, — бормочет она, чувствуя, как от представленной картины влага начинает скользить по ее бёдрам. Тиссая ухмыляется, смотря снизу в глаза Йеннифер, прежде чем приблизиться к ней и скользнуть языком между бёдер. Йеннифер протяжно стонет, сжимая крышку стола, пока пальцы не начинают белеть. Сперва она движется мягко, лаская, словно продолжая дразнить, ее губы захватывают клитор, посасывая, выбивая из Йен очередной стон. Она хочет смотреть на Тиссаю, не отрываясь, но глаза закрываются сами собой вместе с глухим стоном, когда пальцы де Врие проникают внутрь, а ее язык и губы уже не кажутся такими нежными и ласковыми. Рука ложится ей на бедро, нежно поглаживая, а затем движется к ягодицам и сжимает — и без того раскаленная кожа буквально изнутри горит от этого прикосновения. Давление пальцев, боль смешиваются вместе с наслаждением в непривычную композицию, которая звучит с каждым движением ярче, а Йеннифер громче. Она запускает пальцы в волосы Тиссаи, сжимая, удерживая ее возле себя, будто боясь, что женщина передумает, отстранится, не давая ей закончить, и вновь продолжит мучительную игру. Но Тиссая улыбается этому движению и выбивает из Йеннифер все более частые стоны, пока оргазм не настигает ее. Слабость в ногах ощущается ещё сильнее, когда на мгновение Тиссая отстраняется от нее, чтобы встать, а затем вновь прижаться к ее телу. Губы мягко ощущаются на ее, пока боль от соприкосновения со столом не поднимается в груди новой волной возбуждения. Йеннифер чувствует свой вкус на языке Тиссаи и выпускает все своё желание в этот поцелуй. Руки скользят по тонкой талии, прижимая ближе, губы опускаются на шею, лаская. Тиссая с удовольствием подставляет шею для дразнящих поцелуев, которые оставляет Йен, будто надеясь заставить Тиссаю чувствовать себя такой же нуждающейся, как она. Руки медленно скользят по бёдрам, цепляются за ткань юбки, приподнимая выше. — Мне пора идти, — произносит Тиссая, хоть и не останавливает движения девушки. — Тебе давно уже нужно было «прийти». Мое упущение, — Йеннифер усмехается своей игре слов, продолжая движения, проводя пальцами по внутренней стороне бёдер Тиссаи. — Я серьезно, Йеннифер. Тиссая поднимает взгляд на девушку, проводит по ее рукам своими, отстраняя, — у неё совершенно точно не было времени. Йен всматривается в голубые глаза, в которых чувствуется нескрываемая похоть. Она оставляет короткий поцелуй на губах и замирает в паре сантиметров. — Пообещай вернуться домой и мастурбировать, думая обо мне, моих губах на твоем теле, о моем языке внутри тебя, ... — шепчет Йен прямо в губы Тиссаи, пока она не прерывает ее, вновь жадно целуя. Йеннифер чувствует, как пальцы сильнее сжимаются на ее запястьях, а дыхание тяжелеет. — Я буду, — заверяет она. — Я бы подвела тебя к грани и отступила трижды, прежде чем позволить кончить хоть раз. — Обещаю. Йеннифер с удовольствием замечает, что голос Тиссаи напряжен, и она едва сдерживает дрожь. Перед глазами уже проскальзывает фантазия о Тиссае, дрожащей от движения ее пальцев, глубоко погруженных между бёдер. Она бы хотела посмотреть на эту картину и знать, что именно она занимает все ее мысли. Де Врие была права, говоря, что Йеннифер хочет стать для неё кульминацией, той, чьё имя она произносит сквозь стоны, и в чьи глаза она смотрит, пытаясь дышать. Йен было недостаточно единственного раза, когда она ловила тихие стоны, половину из которых вызвала не она. И сейчас Тиссая ускользала вновь, намеренно или нет, заставляя желать ее ещё больше.***