Грамм радости

      Лаура с неохотой открыла дверь, предполагая, кто мог стоять по ту сторону — путь сюда знал только один человек. Покачивая Джеймса на руках, девушка смотрела на Себастиана, держащего в руках внушительный букет из полевых цветов. Он не стал заморачиваться над тем, чтобы доехать до ближайшего цветочного магазина и взять готовый. Себастиан собрал букет из цветов, росших неподалёку от дома.       — Дай мне с ней поговорить, — мрачно, но чётко сказал Стэн, облокачиваясь на косяк двери. Челюсть была напряжена, а рука слишком сильно сжимала букет.       — Уже поговорил, что-то ещё? — Лаура, как всегда была хладнокровна, изредка переключаясь на сына, улыбаясь ему по-особенному, так, как улыбалась только ему.       — Я немного вспылил, не тем закончил. Дай мне шанс исправить, пожалуйста. — Подняв взгляд с ботинок, он отчаянно улыбнулся, будто бы это могло спасти ситуацию. — На пять минут, и я уйду.       — Лучше бы ты из жизни её свалил и отпустил наконец, скажи, что ты так за неё уцепился? — Малыш изменился в лице, намереваясь снова закатиться горькими слезами, и Джеймс показал крохотным пальчиком в сторону кухни. Обычно он так делал, когда ему срочно требовалась новая порция тёплого молока.       Лауре пришлось отойти, но Стэн не спешил заходить в дом, дожидаясь разрешение сестры, единственной, кого он пытался слушать. Со второго этажа раздался пронзительный крик, и Себастиан сорвался с места, невзирая на крики сестры за спиной. Плачь Джеймса некстати оставил Лауру на месте, и та, пытаясь успокоить сына, продолжала разогревать ему молоко. Казалось, что Джеймс чувствовал все изменения, которые происходили вокруг, и с каждым днём его поведение становилось всё хуже и хуже. По ночам, когда сон не спешил идти, он пытался кого-то звать, и Эванс догадывалась, что сын скучает по отцу.       Себастиан со всей мочи рванул дверь, что та едва не соскочила с петель, в конце концов оказавшейся не запертой. Ужас, перемешанный с несвойственным страхом, застыл в его глазах. На полу, в осколках, лежала Мишель, из рук сочилась кровь, пачкая белый, словно смерть, ковёр, а она сама лежала в бессознательном состоянии. Страх, парализовавший всё тело, на несколько секунд одурманил сознание. Крикнуть Лауре было невозможно, дар речи пропал следом за способностью двигаться.       Наконец отмерев, Себастиан отбросил букет полевых цветов в сторону и аккуратно прошёл по заляпанному кровью ковру, топча осколки стекла в крошки. На полу валялись маленькие обрывки фотографии, а вдали лежал сохранившийся обрывок — там была одна Галяно, а Стэн, стоявший рядом, отсутствовал. Он помнил этот день, тогда была свадьба его сестры, и именно там они встретились спустя долго время, что положило начало их воссоединения.       Сорвав с постели простынь, Стэн разорвал её на широкие полосы. Он поднял хрупкое тело Мишель, стараясь тревожить как можно меньше, и переложил её на кровать. Пытаясь не задевать ранения, Себастиан старательно заматывал руки девушки, откуда медленно, но верно лилась тёмно-алая кровь, пропитывая светлую ткань. Закончив с этим, Стэн аккуратно поднял Мишель с кровати и вышел с ней в коридор, спускаясь вниз.       — Лори, унеси Джеймса подальше и вызови доктора, — кричал Себастиан, сходя по скрипучей лестнице. — И что-нибудь холодного найди!       Оказавшись в гостиной, Стэн переложил Мишель на широкий диван, подложил под голову подушку и наконец сел напротив, рассматривая её. Атласная майка на тонких бретелях и короткие шорты были заляпаны кровью, а сама девушка не подавала никаких признаков жизни. В комнату зашла Лаура с пакетом льда и, увидев картину, которая предстала перед ней, Эванс остановилась перед диваном, молча осматривая последствия истерики.       — Это ты виноват, что довёл Мишель до такого состояния. До твоего приезда она чувствовала себя прекрасно. — Лаура свела брови к переносице и протянула брату лёд. — Вот зачем ты сюда приехал? Добился своего?       — Прекрати, я сам разберусь, твоё мнение никто не спрашивал, — он кинул испепеляющий взгляд на Лауру, и ей пришлось замолчать, обидчиво поджав губы. — Ты доктора вызвала?       — Уже едет, — отрезала Лаура и вышла, оставляя Себастиана наедине со своими мыслями.       Напротив Стэна лежала измученная Мишель, которая уже не могла прогнать его отсюда, не имела возможности сказать Себастиану, что не хочет видеть. Казалось, что сейчас она откроет глаза и попросит Дона собрать вещи и уйти, но Себастиан прекрасно понимал, что Мишель не сделает этого. Он наблюдал за ней долгое время, с особым вниманием мужчина следил за Гальяно, когда пришёл доктор и стал обрабатывать порезы. Стоя в углу, Себастиан видел, как Мишель постепенно пришла в сознание, стараясь не смотреть в его сторону. Она будто его не замечала. —Он был для неё призраком и, к сожалению, её оперы.       Мишель отдёргивала руку от доктора, стискивая зубы из-за невыносимой и резкой боли, растекающейся по запястьям. Он пытался обрабатывать раны как можно аккуратнее — под пристальным и испепеляющим взглядом Дона по-иному не выходило. Пожилой мужчина с седой бородой в белом халате обеззараживал порезы и наносил заживляющую мазь, а под конец заканчивал тем, что обматывал руки бинтом.       На душе скребли кошки. Они продирали душу до крови, заставляя мучатся ещё сильнее. Себастиан понимал, что причиной этого случая был он сам. Разорванная на мелкие куски фотография была тому доказательство, из-за чего сердце резало больнее. Наблюдая за тем, как доктор старательно растирает мазь по рукам Мишель, Стэн вспомнил, как точно так же обрабатывал ей спину — Себастиан заботливо ухаживал за ней, втирая мазь грубыми пальцами, которые привыкли к насилию и жестокости. Вскоре доктор что-то шепнул девушке и встал, выводя Себастиана из поглотивших его сознание мыслей. Стэн предложил ему выйти в гостиную, чтобы узнать подробности.       — Доктор, что-то серьёзное? Нам есть о чём беспокоиться? —Начал обсыпать вопросами Себастиан, прикрывая дверь за собой. Он запустил руку в отросшие волосы, после чего смахнул каплю пота, катившуюся по лицу.       — Её жизни ничего не угрожает. Синьорине Гальяно необходимо три раза в день делать перевязку, рецепт я оставил на столе. У девушки было венозное кровотечение, из-за того, что организм был ослаблен, она потеряла сознание, но сейчас всё постепенно возвращается в норму, — мужчина замялся, будто намеревался что-то спросить, но никак не решался. — Скажите, раньше у неё были попытки свести счёты с жизнью?       — Что вы хотите этим сказать? — Себастиан медленно перевёл взгляд на доктора, непонимающе оглядывая его небольшой силуэт.       — Боюсь предположить, но есть вероятность, что она специально резала себе руки, её эмоциональное состояние оставляет желать лучшего. Я знаю хорошего психолога, — доктор поймал на себе холодный, осуждающий взгляд, и тут же замолчал, боясь продолжать дальше.       — Давайте подобные выводы будет делать специалист. Всего доброго, — грубо отчеканил он, оскорбившись. Мужчина поёжился, поняв, что это замечание оказалось напрасным. — Лаура, проводи. — Доктор попрощался и покинул дом в сопровождении Эванс, пока Себастиан обдумывал сказанное.       Пугала мысль о том, что его Мишель способна так просто уйти не только из его жизни, а из своей собственной. Он видел, как девушка, первые минуты, находясь в сознании, оглядывала всё, как беспомощный котёнок, расфокусировано смотря на окружающих. Её взгляд, полный боли и непонимания, метался из стороны в сторону, в попытках зацепиться за что-то родное, то, что не причинит боль, но в конце концов Мишель закрыла глаза, позволяя доктору делать всё, что было в его силах.       Девушка заметила входящего Себастиана, но вновь отвела взгляд в сторону, делая вид, будто не замечает его. Голубой костюм, заляпанный алыми пятнами крови, Стэн давно сменил на домашнюю одежду, которая нашлась в закоулках чердака дома. Сейчас он выглядел так, как хотелось видеть Себастиана каждый день, наслаждаясь не строгими костюмами, уже вписанными в его повседневный гардероб, а хлопковыми майками и рубашками. Чёрные, словно смоль, волосы были слегка спутаны, а его лицо выглядело уставшим.       — Как ты себя чувствуешь? — Сев на край дивана, Себастиан положил ладонь ей на руку и начал поглаживать.       — Для человека, который решил свести концы с жизнью — паршиво. — Она слегка усмехнулась, пытаясь отдёрнуть руку, но Стэн не дал ей это сделать, придвигаясь ближе. Себастиан беспокойно отодвинул упавшую на лоб рыжую прядку и охватил лицо Мишель ладонями, ловля её взгляд.       — Так это правда? — Оказавшись ещё ближе, чем положено, Стэн принялся поглаживать девушку по волосам, пытаясь не упустить ни одной эмоции на её лице, будто он сможет найти ответ. Себастиан знал, что глаза были зеркалом любой души, но здесь оно было разбито вдребезги, как стекло из рамки. — Мишель, не молчи.       — Ты слишком много о себе думаешь, если уверен в том, что из-за тебя я буду кончать со своей жизнью по собственному желанию. — В её голосе слышалось, с какой неприязнью и плохо скрываемой ненавистью проговорила Мишель, и оттолкнув Себастиана от себя, Мишель попыталась отвернуться, но попытки отказались тщетны.       — Скажи, чего тебе не хватает в жизни, чтобы в твоих глазах наконец появилось счастье? У тебя есть всё — деньги, огромный дом и дорогие машины. Да у тебя появляется всё по первому требованию, стоит тебе щёлкнуть пальцами. Что не так? Внимания недостаёт? Я могу сдвинуть график и уделять больше времени.— Себастиан старался не кричать, но выходило это из ряда вон плохо. Он махал руками в разные стороны, всё ещё сидя на диване, пока Мишель внимательно за ним наблюдала, а её глаза наливались слезами. — А может ты просто привлекаешь внимание таким способом? — Наконец в комнате прозвучали слова, после которых возникла гробовая тишина, давящая на ушные перепонки.       — Привлекаю внимание? — По правой стороне щеки упала первая слеза, которую Мишель поспешила смахнуть. — В жизни мне не хватает самой жизни, которую ты отнял у меня, чёртов мафиози! — Настала очередь Гальяно плеваться ядом, и стало заметно, как лицо Себастиана исказилось от боли, он с силой закусил губу, чувствуя неприятный металлический привкус во рту. — Уйди отсюда, — теперь слеза скатилась по другой щеке, и сейчас Стэн осознал, что наговорил лишнего.       — Маленькая моя, я не это хотел сказать, — не находя слов, он не знал, как загладить вину за сказанные слова. Мишель отвернулась от него спиной, давая понять, что разговор окончен, но для него это было не точкой, а жирной запятой, заполнявшей большое пространство на заляпанном от ошибок листе. — Мы вечером ещё поговорим. — С этими словами он вышел в гостиную.       В глубине почерневшей души Себастиан осознавал, что каждое сказанное слово невпопад усугубляло и без того тяжёлую ситуацию. Мишель ни под каким предлогом не собиралась возвращаться обратно, а без неё в доме было не так уютно, как раньше. Она была в его жизни словно маленьким лучиком в лучшую жизнь. Солнцем, которое освещало его тёмный мир, заросший высокими и широкими деревьями.       В гостиной Лауры не оказалось, но со второго этажа слышались детские крики. Поднявшись, Себастиан обнаружил сестру в детской, покачивающую кроватку. Джеймс заливался криками, покраснев от истерики, которую закатил на весь дом. Дверь глухо захлопнулась. Обернувшись, Лаура заметила растерянного Стэна и глубоко вздохнула, не переставая качать кроватку.       — Она меня даже слушать не хочет. — Он сел напротив, обхватывая голову руками. — Прогнала, как будто я для неё ничего не значу.       — А ты ещё громче ори на неё и кулаками сильней размахивай, может послушает наконец, — вскользь сказала Лаура и достала Джеймса из кроватки. — Ты ребёнка разбудил своими криками. Снова я успокаивать буду, да? — Шикнула Эванс, покачивая плачущего сына. Себастиан встал и подошёл ближе к ней, забирая Джеймса себе на руки. Удивительно, как быстро мальчик успокоился, оказавшись на руках у крёстного отца.       — Я жалею о том, что не застал Беллу в таком возрасте.— Себастиан укачивал маленького Джеймса на руках, искренне улыбаясь и смотря в его голубые глаза, обрамлённые густыми ресницами. — Может быть, сейчас бы было всё не так. Почему Мишель мне тогда ничего не сказала?       — Не думал о том, что девочка просто испугалась? Ты её изнасиловал, дал кучу денег и прогнал с острова, запугав так, что она даже вовремя не заметила, что беременна, сослав это всё на огромный стресс. Думаешь, что Мишель из-за вредности тебе не рассказала об этом? — С иронией в голосе сказала Лаура, наблюдая с кресла за братом и маленьким сыном.       — Я бы принял её с ребёнком, даже несмотря на то, что нас связывало. Всегда хотелось иметь того, кто будет называть любимым папочкой, папулей, того, кто будет любить тебя просто за то, что ты есть, невзирая на то, что у тебя руки в крови выше, чем по локоть. — Себастиан шмыгнул, и тихо добавил. — Я и сейчас очень сильно хочу это.       — Что говорит Мишель? Ты вообще пытался с ней спокойно поговорить, без ругани и криков?       — Мы не разговаривали на эту тему, но я уверен, что она не согласится, даже если я буду ей угрожать.       — Вот угрожать и давить здесь точно не надо, ты сам видишь, к чему это привело. — Лаура наблюдала, как сын наконец засыпает. — Докажи ей, что ты можешь. На самом деле, поговори с ней спокойно, не кричи на Мишель, выслушай её точку зрения и попытайся решить проблему. Просто пойми, что из-за того, что случилось с Беллой, у неё осталась травма. Мишель до сих пор не может отойти, я же вижу, что она переживает. И не только из-за того, что произошло. Ты продолжаешь поднимать на неё руку, она боится того, что это не закончится. Страдать будет не только она, но и ребёнок.       — А как вы с Крисом решились на это? — Себастиан перевёл тему. Он положил малыша в кроватку и пошёл к двери, пропуская Лауру вперёд.       — Мы давно планировали. Начали задумываться об этом сразу после свадьбы, если честно. — Она легко улыбнулась, вспоминая, как Эванс намекал на то, что хочет детей. — А потом мы просто сели и поговорили. Сели и всё обсудили, именно так делают адекватные люди, — они очутились в гостиной и приземлились на диван. — Крис понял, что готов к ребёнку, а я после положительно теста пыталась смириться с мыслью, что теперь ношу под сердцем ребёнка от этого человека.       — Я помню ваши загадочные лица, когда вы оказались у нас после того, как узнали об этом, — Стэн усмехнулся. — Завидовал Крису по-чёрному в тот момент. Потом Мишель весь вечер убегала от разговора о детях, и я понял, что она даже не хочет допускать такую мысль.       — Поговори с ней и не дави, иначе сделаешь ещё хуже. И помирись с ней, страдаете вы оба. — Лаура положила ладонь на руку Себастиана и погладила. — А пока я точно знаю, что ты будешь самым лучшим дядей у моего единственного сына.       — Обещаю, что я буду тем самым дядей, о котором мечтает каждый ребёнок. — Придвинувшись к нему чуть ближе, Лаура крепко обняла брата, кладя голову ему на грудь. Она долго молчала, всматриваясь в пустоту перед собой.       — Мне Крис каждый вечер звонит, хочет встретиться, поговорить ещё раз, — с сожалением, вполголоса сказала Лаура, чувствуя, как Себастиан коснулся её шелковистых светлых волос. — Всем раздаю советы, заставляю всех разговаривать друг с другом, а сама, как ребёнок, убегаю от проблем. — Лаура всхлипнула. Только рядом с братом она могла показать, что тоже может отчаяться и быть потерянной, бояться следующего шага и переживать.       Себастиан был единственным родным человеком, который знал про неё абсолютно всё. Он знал, что при каждой ссоре с близким, Лаура надолго уходила в себя или спускалась в тир, чтобы привести мысли в порядок. Он знал, что каждая улыбка после потери родителей давалась ей слишком тяжело. Он знал, что Лаура держалась за Криса так сильно, что боялась его потерять насовсем, но из-за своей гордости не показывала, что её могло что-то волновать. Он знал, что немногое, что её радовало — это улыбка и смех первенца, единственного сына.       — Джеймс плачет каждый вечер. Ему всё-таки пять месяцев, понимает, что папы нет рядом. А я ничего не могу сделать с этим, он не виноват, что у него плохая мать. — Лаура не позволяла себе роскоши, чтобы расплакаться, она оставляла это на случай уединения. Только сама Эванс знала, сколько слёз впиталось в подушку на диване, в тире. Внезапно она ощутила, как хватка на её плечах усилилась, и Себастиан оторвал Лауру от себя, смотря ей точно в глаза.       — Не смей говорить, что ты ужасная мать. Я знаю, что ты никогда не дашь Джеймса в обиду и любому открутишь за него голову. Ты отдашь за своего сына последнее, что будет у тебя, даже собственную жизнь, не думая в тот момент о чём-то другом. И если я услышу от Джеймса в любом возрасте, что ты ужасная мать, я лично надеру ему задницу до синих полос, чтобы он навсегда запомнил, кто здесь самый ужасный и злобный. И это несмотря на тот факт, что за Джея я отдам последний доллар из своего кармана.       — Я очень люблю тебя, Себ, — бросившись ему на шею, Лаура заключила его в свои объятья, сильнее вжимаясь в его широкую грудь.       — И я тебя, Лори, и я тебя, — по-братски поцеловав её в щёку, Себастиан обнял сестру крепче.       Рядом с родным человеком становилось спокойнее. Лаура умиротворённо сопела у Себастиана на груди, наконец вспоминая, что такое крепкий сон — с Джеймсом выспаться было тяжело. Даже когда рядом находился Крис, они отдавали всё своё время единственному сыну. Только в те моменты, когда его забирали на прогулку Мишель и Себастиан, пара могла позволить себе несколько часов отдыха. Лаура практически везде таскала за собой Джеймса, пока в один момент Стэн не прикрикнул на неё, убеждая её в необходимом отдыхе — постоянные синяки под глазами из-за недосыпания и довольно заметное похудение не были нормой. Тогда Эванс пришлось прослушать целый час лекций на эту тему. После этого Себастиан стал чаще наведываться в их дом, когда позволяло свободное время. Стэн аккуратно переложил Лауру на подушку, а сам направился в город за необходимыми препаратами, которые назначил доктор после детального осмотра.       Через полтора часа он вновь оказался в загородном доме. Себастиан докупил необходимых продуктов, которые тут же положил в холодильник, не забыл приобрести выписанные мази и с небольшим пакетиком в руках отправился к Мишель. Оказавшись в гостевой, он вскинул брови — Гальяно там не было. Поинтересовавшись у Лауры, Себастиан получил вполне сносный ответ — Мишель ушла к Джеймсу.       Поднявшись в комнату, где могла находиться Гальяно, он расплылся в мечтательной улыбке — при поддержке Мишель, Джеймс сидел напротив неё и смеялся. Девушка пыталась ему что-то рассказывать, пока малыш радостно взвизгивал и махал крохотными ручками. Оперившись об косяк, Себастиан долго наблюдал за тем, как Мишель пытается изобразить разных животных, забавляя улыбчивого Джеймса. Смотря на малыша, Стэн вспоминал фотографии из старого альбома, который давно запропастился на пыльном чердаке, где Лаура улыбалась точно так же, как и Джей. Они похожи, словно две капли воды. Себастиан в свои полгода улыбался точно так же.       Мишель перевела взгляд на Стэна, стоявшего порядка пяти минут, и тут же с её лица ускользнула улыбка. Джеймс непонимающе взглянул на крёстную мать и повернулся назад, видя, как его крёстный отец нелепо улыбается, и мальчик тут же захохотал. Когда Себастиан понял, что его появление оказалось не таким секретным, как он думал, Стэн неторопливо прошёл вперёд, опускаясь на пол рядом с коленями Мишель.       — Дя! — Взвизгнул малыш, заливисто смеясь и показывая на Стэна пальцем. Джеймс умел выговаривать небольшие слоги, но первое слово ему сказать пока не удавалось, мальчик ограничивался лишь их обрывками.       — Да, дядя Себа, — он придвинулся чуть ближе, кладя свою ладонь на руку Мишель. Он ощутил тепло, исходящее от неё. Себастиан постоянно замечал, как трепетно девушка относится к своему крестнику, и это грело ему сердце. — А ещё дядя Себа принёс твоей крёстной подарок, — одной рукой он достал из пакета небольшую коробочку, протягивая её Мишель.       — Давай потом, я сейчас с Джеймсом занята. Спущусь минут через пятнадцать, мне нужно будет перевязать запястья. — Гальяно перевела внимание на Джеймса. Она сделала вид, будто Себастиана здесь не существует, что он — сплошное недоразумение в её жизни, которое Мишель старательно не замечает.       Недовольно поджав губы, Себастиан, не говоря ни слова, вышел, оставив дверь приоткрытой. Он не старался подслушивать, что будет дальше, но что-то заставило его остановиться.       — Малыш, не плачь, мы сейчас спустимся, и там будет твой дядя Себа. Он у тебя очень хороший, просто не со всеми находит общий язык. Вот со мной он пытается это сделать, но пока плохо получается. Думаешь, дать ему ещё один шанс на искупление? — За дверью послышался звук хлопанья в ладоши. Себастиан остолбенел. Сердце забилось быстрее, чем следовало, а на ладонях проступил пот. Он понимал, что подслушивать чужие разговоры, даже если это было монологами, было нехорошо, но казалось, что сейчас Себастиан слышит что-то важное. — Думаешь, что я не хочу, чтобы всё было, как год назад? Может, где-то в глубине души он мне нравится, ты прав. Твой крёстный очень достойный человек, но не для посторонних. Я для него чужая, такая же, как и все остальные. А ты навсегда запомни, что Себастиан будет горой за тебя и твою маму. — Мишель разговаривала с ним так, будто Джеймс что-то понимал. Услышав шаги, Стэн сорвался с места и бесшумно спустился вниз, находя Лауру за фортепиано, который стоял в углу гостиной.       Музыка всегда было средством для успокоения. Когда отец устраивал всем очередной концерт, Лаура закрывалась в своей комнате, и на весь дом звучали симфонии и сюиты, которые она изучала вместе с преподавателем. Сейчас перед ней стояло бесчисленное количество листов с нотами, и, нажимая на клавиши, Эванс создавала завораживающую мелодию, успокаивающую душу.       Вскоре в гостиной появилась и Мишель с Джеймсом. Какой бы Гальяно прекрасной крёстной не была, сын всё равно просился на руки к матери. Тогда с музыкой пришлось закончить. Объявив, что отправляется с Джеем в город, Лаура собрала вещи и уехала, пока Себастиан и Мишель выжидающе смотрели друг на друга, даже не заметив, что их оставили одних.       — Пора обрабатывать руки, — глухо произнёс Себастиан, подходя ближе — девушка оставалась на месте, боясь сделать лишнее движение. Оказавшись непозволительно рядом, Стэн опустил взгляд на пересохшие губы Мишель, которые она поспешила облизнуть. Он наклонился вперёд, намереваясь наконец поцеловать её, но девушка отвернулась в сторону и, ощутив смазанный поцелуй на щеке, поморщилась. — Ты иди, а я сейчас подойду, тюбик взять надо, — в голосе до сих пор присутствовала лёгкая хрипотца, и, прочистив горло, Себастиан небрежно провёл пальцами по отросшим волосам.       Мишель удалилась на второй этаж, где располагалась её комната, отведённая Лаурой. Осколки давно убрали, как и ковёр, где они могли находиться, поэтому наступать босыми ногами было неприятно. На отражение в зеркале было страшно смотреть: на одну сторону посиневшее лицо, которое оставалось только гримировать, чтобы показаться в обществе; перебинтованные руки, напоминавшие палки; исхудавшее, хрупкое тело. Сидя на кровати, Мишель не понимала, как до сих пор позволяет Себастиану находится рядом, ведь осознавала, что тот приносит в жизнь только разрушения и неприятности. Может, она хотела видеть, что Себастиан пытается исправляться, но очередные воспоминания о насилии выбивали эти мысли напрочь. Всё, что произошло с ней — заслуга единственного человека, испоганившего ей жизнь.       Старая деревянная дверь заскрипела, и в комнату зашёл Себастиан, держащий в руках поднос с медикаментами. Он неторопливо прошёл вперёд и поставил содержимое на прикроватную тумбу. От осознания того, что придётся менять бинты, стало дурно — сейчас предстоял самый больной этап, который доверять этому человеку не хотелось.       — Может, мы подождём Лауру, и она сделает всё сама, — на что-то надеясь сказала Мишель, не давая руки Себастиану. — Я могу ещё так походить, мне не сложно.       — Лаура вернётся часам к девяти, будет поздно. Я постараюсь сделать это менее болезненно, доверься мне. — Себастиан сел на пол, опираясь на колени, и подтянул девушку за ноги ближе к себе. — Если будешь терпеливой девочкой, то в конце получишь приз. — Поймав взгляд Мишель, Стэн приподнялся и провёл языком от оголённого живота до резинки шорт. Пересилив себя, Гальяно подавила вырывающийся наружу стон, и отодвинув мужчину протянула руки вперёд, давая понять, что согласна. — Я так и знал, что мы быстро договоримся, — издав непонятный звук, похожий на мурлыканье кота, Себастиан подставил ближе к себе поднос с лекарствами.       Бинт долго не хотел отлипать, вызывая жуткий дискомфорт и неприятные ощущения, но, к большому удивлению, Стэн старался использовать как можно больше медицинского раствора, смачивая присохшие остатки. Вскрикнув всего пару раз, и то от неожиданности, Мишель старательно терпела всё, что делал Себастиан. Он на самом деле пытался сделать это как можно безболезненно, что было в его силах. Мазь слегка щипала, что было ожидаемо. Ближе к девяти Себастиан закончил перевязку, завязывая небольшой бант как раз в тот момент, когда внизу хлопнула уличная дверь.       — Я тебе обещал подарок за достойное поведение. — Облизнувшись, Себастиан поднялся с колен и удалился. Через несколько минут он вернулся с той самой небольшой коробочкой, которую показывал несколькими часами ранее. — Открой, это тебе. — Искренне улыбаясь, Стэн внимательно наблюдал за тем, как осторожно Мишель распаковывает бархатную коробку. Увидев кольцо, стоящее целое состояние, девушка сжала коробочку и прикрыла глаза, наполняющиеся слезами. — Тебе не понравилось?       — Ты решил купить меня этой побрякушкой?! — Что есть мочи закричала Мишель и, не оборачиваясь, бросила в открытое окно, что держала в руках. — Да какого ты мнения обо мне? Думаешь, что подаришь брендовое кольцо, и я снова стану прыгать на задних лапках около тебя? — Не обращая внимание на боль в руках, она со всей силы била его по груди, но эти удары были для него смешными, не приносящие урона. Но рано или поздно это начинает надоедать. Заломив руки Мишель ей за голову, Себастиан вжал её в кровать, нависая над трепещущим и худым телом.       — Хватит, прекрати истерику! — Не сдержался Себастиан, грубо выкрикивая слова. Повисла тишина. — Я не имел в виду то, что ты подумала. Я просто захотел сделать приятное своей девушке! — В один момент он осёкся, не в силах продолжить дальше. Мишель оторопело взглянула на него и застыла в немом вопросе, который никак не могла озвучить.       — Приятное кому? — В изумлении Мишель подняла бровь и, удачно выдернув руки, села напротив.       — А мы целый год трахались без обязательств? Обычно так пары делают, если вдруг ты не знала, — иронически подметил Себастиан, начиная язвить. Его забавляла сложившаяся ситуация.       — Я… Я не хочу быть твоей девушкой, хватит, я устала.       — Как насчёт того, чтобы начать всё заново? Я осознал, я готов, я хочу.       — Один раз мы с тобой попробовали. Посмотри, к чему это привело? — Стэн поднялся с кровати и посмотрел в окно. Темнело.       — Ты выкинула кольцо за полтора миллиона, но я готов это пережить. Но ты растоптала мои надежды, которые я тебе никогда не прощу! — С этими словами он покинул комнату, громко хлопая дверью, что с жизнью с Себастианом стало привычном. Он часто так делал, когда обижался и старался показать горечь обиды.       Громкий хлопок отрезвил сознание. Пытаясь скрыть свои истинные намерения, Стэн забыл, что жил с Мишель несколько лет вместе. Громкими криками он старался заглушить желание в очередной раз ударить по лицу, а после ушёл, чтобы не сделать ещё хуже. Верилось ли в эти слова? С натяжкой. Себастиан — манипулятор, он играет на чувствах и выставляет виноватыми вокруг всех, кроме себя. Каждое слово Мишель ставила под сомнение, не желая ему верить.       Слишком много криков о том, что пора всё закончить, слишком много просьб, чтобы он отстал. Но из всего этого Себастиан ничего не услышал. Или просто не желал слышать. Слишком много пустых слов, которые Мишель давно выучила наизусть, слишком много пафоса, который Себастиан говорит напрасно.       Себастиана уже не было около часа. Клонило в сон. Мишель Сидела напротив туалетного столика, когда дверь наконец распахнулась, и в спальню вошёл возбуждённый Стэн. Слегка несло коньяком — запах был слишком узнаваем даже на таком расстоянии, из-за него стало противно. Он долго наблюдал за Мишель и наконец собрался с мыслями.       — Мишель, нам нужно серьёзно поговорить. — Девушка наносила крем на лицо и, заметив его растерянный взгляд, остановилась.       — По-моему я же говорила о том, что… — девушку бессовестно перебили. Себастиан подлетел со своего места и в считанные секунды оказался рядом с Мишель.       — Я хочу от тебя ребёнка. — Внутри всё похолодело, когда мужчина коснулся губами её шеи, а тёплой ладонью накрыл её грудь. — Сыночка, а если дочка, то тоже хорошо, воспитаем. — Он не останавливался, покрывал поцелуями белоснежную кожу.       — Нет, — грубо и бестактно прервала его Мишель, скидывая руки и отстраняясь от него.       — В чём проблема? У нас есть деньги, у нас есть время, а если ты боишься рожать, то мы можем найти суррогатную мать, я уже всё продумал. — Он опустился на колени и повернул Мишель в свою сторону. — Мишель, я очень сильно хочу маленькую кроху, которая будет бегать по нашему дому, стучать своими маленькими ножками и лепетать что-то непонятное на своём языке, — глаза мужчины заблестели, но он быстро смахнул выступающие слёзы. Гальяно что-то хотела сказать, но он не дал этого сделать. — Нет, дай мне договорить, — Себастиан переложил свою ладонь ей на коленку, медленно отводя её в сторону. — Я очень сожалею о том, что меня не было рядом, когда Изабелла была маленькой, что я упустил важный этап в этой жизни. Прости меня за всё, я бы очень хотел всё изменить, но время не подчиняется законам прошлого.       — Проблема в том, что я больше не люблю тебя.— Эти слова обескуражили. Стэна будто ударили током высокого напряжения. Открыв рот, Себастиан пытался что-то дополнить, но не мог. Руки похолодели, его словно поразило громом. — Я не хочу с тобой засыпать и просыпаться, пока ты творишь такие ужасные вещи. Проваливай! — Будто не слыша, Стэн усыпал её тело поцелуями, пытаясь стискивать девушку в своих объятьях, но Мишель оттолкнула его, слегка ударяя его по щеке.       Было неожиданно. Чувствуя себя оскорблённым, Себастиан сдержался, чтобы в ответ не ударить сильнее, так, как он прикладывал обычно по лицу Гальяно. Щека слегка горела, но это было заслуженно. Мишель так же, как и он, замерла в поглощающем тело ужасе. За этим следовали необратимые последствия. Прислонив ладонь ко рту, девушка вскинула брови, боясь следующего шага, которого не последовало.       — Я тебя услышал.       Себастиан кинул на неё взгляд полный обиды и горечи, его гордость была уязвлена. Не торопясь, он кинул взгляд на настенные часы, показывавшие четверть двенадцатого. Стэн вышел так же незаметно, как и зашёл.       Приоткрыв дверь, он вышел на небольшую веранду, где со спины обнаружил дымящую Лауру. Каждую ночь девушка выходила на порог дома, чтобы посмотреть на звёзды. Словно маленький ребёнок, она ещё верила, что при падении звезды можно загадать желание. Так, в далёком детстве, она пожелала большую семью, и чтобы отец перестал избивать родную мать. С тех самых пор Лаура осознала, что всё это дрянь, но верить почему-то не перестала. Вера в чудо ещё спасала, давала глоток к жизни. Позади раздалось покашливание, отвлекающее от раздумий. Чуть не выронив телефон, она обернулась.       — Знал, что найду тебя здесь. — Себастиан растерянно принялся хлопать по карманам, ища зажигалку, но Лаура достала свою, дав ему прикурить. — Опять не спится?       — Без Криса заснуть непросто. — Хмыкнув, девушка выпустила несколько колец дыма — Себастиан постоянно поражался её умениям. В груди защемило. Лаура понятия не имела, где сейчас находится её муж. — Хочу позвонить, но понимаю, что этим звонком сделаю только хуже. Что у тебя произошло? Просто так ты не начинаешь глушить коньяк, а после курить, тем более в двенадцатом часу ночи.       — Мишель не любит меня. Я подарил ей кольцо, так она выбросила полтора миллиона в окно и не захотела выслушать. Когда я посмотрел на её лицо, то мне стало страшно. Ведь это из-за меня её правая щека вся синяя, — сделав затяжку, Себастиан закашлялся. — В некоторые моменты мне приходит осознание того, что я творю, но не могу с собой ничего сделать. Так я устроен, — Лаура продолжала молчать, смотря в ясное звёздное небо. Ночные разговоры всегда заставляли откровенничать, открывать душу нараспашку и рассказывать о том, что болело. — Иногда мне хочется придушить её собственными руками, до того меня раздражает этот тупой овечий взгляд. А иногда я хочу носить её на руках и целовать каждую родинку, которыми усыпана её спина и грудь, — на лице появилась мимолётная, но глуповатая улыбка.       — Пожалуйста, давай без подробностей. Мне не обязательно знать о том, где находятся её родинки, — закатив глаза, Лаура наконец разжала плотно сомкнутые губы и улыбнулась, копируя эмоции брата. — Ответь мне только на один вопрос — ты любишь её?       — Не знаю, — Себастиан докурил сигарету и, затушив её, кинул в пепельницу. Он закончил диалог так же резко, как и начал — это была его врождённая черта, передавшаяся ему от отца. Стэн так долго отрицал их схожести, что, сам того не заметив, стал на него похож. — А Крису позвони, он сам не спит ночами, ждёт твоего звонка. Первый боится, думает, что сбросишь. — Он подмигнул и наконец скрылся, закрывая за собой дверь.