Другая история компании с Большой Спасской

На следующее утро друзья встретились возле школы. Их класс, ещё будучи первым «В», завоевал стойкую репутацию самого дружного и самого неуправляемого класса во всей 2001-й школе. С ними боялись связываться даже десятиклассники. Почти каждый учебный год директор школы Михаил Петрович грозился, что «ещё одна проделка, и класс будет расформирован». Но тучи как-то рассеивались, и бурное сообщество «В» продолжало победное шествие к аттестату зрелости. — Действуем, как договаривались, — негромко сказал Олег. — Только Вульфа и Рауля выгуляем. Их брать не будем. — Естественно, — вздохнула Василиса. — В кафе с ними не пустят. Тут к компании подошёл Пашков и друзья затихли. Но тот задерживаться не стал и зашёл в школу. — Только бы он не пронюхал, что мы опять преступников ищем, — шепнул Олег. — Всё ведь испортит, если за нами увяжется. — Это уж точно, — кивнул головой Женька. — Катя! — приблизился к девочке Мишка Клыков. — Можно тебя на минутку? Катя отошла в сторонку. — Не задерживайся! — с мрачным видом крикнул ей Тёмыч. — Скоро звонок. — Конкурирующая фирма! — ткнул его пальцем в бок Женька. Темыч надулся и ничего не ответил. — Пошли, что ли? — поторопил Олег. Но Тёмка сделал вид, что его заинтересовало воронье гнездо, и с места не двигался. — О! Моя Длина идёт, — воскликнул Женька. Это прозвище Школьникова получила из-за неудачной попытки привлечь внимание их классного руководителя, когда явилась в класс в очень короткой ярко-красной и блестящей юбке. Правда, сегодня она была одета, по её представлениям, неброско: голубые джинсы-стрейч, оранжевый топик, из-под которого виднеется полоска голого живота, и небрежно накинутая на массивные плечи красная виниловая куртка. — Салют, мальчики-девочки! — картинно взмахнула рукою Моя Длина. — Так, — немедленно оценила она ситуацию. — Катька Мишку кадрит. — Не твоё дело! — скрипнул зубами Тёма. — Зря ревнуешь, Мартынов! — грянула на весь школьный двор Моя Длина. — Катька для Мишки мала ещё! Тёмыч побагровел. У Мишки с Катей беседа тоже разладилась. Мишка немедленно кинулся в школу. Катя вернулась к друзьям. — Птенчики разбежались по гнёздышкам! — тут же последовал комментарий Моей Длины. — Потише нельзя? — сердито уставилась на нее Катя. — Дети вы ещё все-таки, — фыркнула Школьникова. — Ты будто сильно взрослая, — мигом парировала Василиса. — По сравнению с некоторыми — очень даже. — Старушка, — и тут нашлась девочка. — Смотри, не рассыпься. Ответ на это пожелание Моя Длина не нашла и поспешила скрыться в школе. — Сегодня на дискотеку поход отменяется, — объяснила Катя. — Мишкин брат простудился. А без него не пройдёшь. Кстати, Мишка потом вас всех тоже приглашает. — Отлично! — воскликнул Женька. — Попрыгаем! — Обойдёмся без их дискотеки, — пробубнил тихо Тёмыч. — Ты чего там бормочешь? — посмотрела на него Катя. — Не твое дело! — окрысился он. — Лучше поторопилась бы. — Вообще, не мешает, — сказала Таня. — Десять минут до звонка. — Успеем, — махнул рукой Женька. — Хорошо, что весна. Раздеваться не надо, — уже протискиваясь в дверь, добавил он. Ребята взбежали на четвертый этаж. Вот и родной восьмой «В». Они вошли. Весь класс почему-то чинно сидел за партами. А Пашков сосредоточенно возился возле доски. — Ты чего? — спросили ребята. — Светланы сегодня не будет! — усиленно вытирая доску, сообщил Пашков. — Урок вместо неё проведёт Лерка. Вот я и решил подготовиться. Не мешайте. А то не успею. И, попросив Сидорова постоять на атасе, продолжил занятие. Друзья сначала не понимали в чём дело. Но кусок мыла в руках Пашкова мигом всё разъяснил. — Сдурел? — уставился на него Олег. — Ничего и не сдурел. От Лерки же нужно как-то избавиться. Речь шла о практикантке Валерии Григорьевне. Она этому классу сразу не понравилась. Но так как на её уроках присутствовала и Светлана Сергеевна, пришлось терпеть. И вот — прекрасный случай для мести. — Может, не стоит, Лёшка? — предостерёг Тёмыч. — Лерка и так злобная. — Как это не стоит? — дотёр окончательно мылом доску Пашков. — Я, значит, работал, старался, а теперь все насмарку? Ты мне ещё скажи, что я должен эту доску теперь вымыть. — И вообще, ей можно, а нам нельзя? — вскочил с места Марат. — Если не мы, то кто же? — передалось настроение класса Кате. — И вообще, может она никогда больше без Светланы не появится. А так, глядишь, эта Лерка от нас поскорее смоется, — тоже запрыгала от предвкушения Василиса. — И вообще, не вредно проверить её на такие приколы. — Ну, если все, то ладно, — смутился Тёма. — Но, вообще, это может добром не кончиться. — Жить вообще вредно, — бодро ответил Пашков. — Но тут никакой опасности. Я всё досконально продумал. Трюк не новый, но о нём только опытные учителя знают. А эта только в институте учится. — Она после такого вообще профессию сменит! — захохотала Моя Длина. — На то и практика, — серьезно заметил Пашков. — Их зачем посылают в школу? Чтобы они поняли, есть у них призвание или нет. Поэтому Лерке наше испытание только на пользу. Должна же она врубиться, что учитель — профессия трудная. — Вообще, не она первая такую проверку проходит, — тоже засмеялась Василиса. — Димкин класс так от трёх практиканток избавился. А Сашкин даже молодую учительницу выдавил. Класс после такого заявления полёг от смеха. Теоретическое обоснование и хорошие примеры показались классу убедительными, а эксперимент просто необходимым. — А если она сразу поймет, в чём дело? — заволновался Марат. — Не каркай. Ещё накличешь, — испугался Лёшка. — Вдруг она действительно больше без Светланы к нам никогда не явится. Столько сил зря пропадёт. — И это будет не слишком замечательно, — добавила Василиса. — Лерка идёт, — влетел в класс Сидоров. Почти одновременно с ним зазвенел звонок. Все расселись по местам. Тотчас же после этого в класс широкой походкой вошла сухощавая Валерия Григорьевна. Класс разом поднялся в приветствии. — Садитесь, — скомандовала она. Устроившись за столом, практикантка раскрыла журнал. — Мартынов. К доске, — сказала она через минуту. Тёмыч встал с места и послушно пошел вперёд. — Не робей! — услышал он за спиной вдохновенный шепот Пашкова. Он подошёл к доске. — Почему мел не берёшь? — посмотрела на него практикантка. — Я беру, — схватил палочку мела Тёма. — Не болтать! — крикнула Валерия Григорьевна. — Сами же спрашиваете, — пробубнил Тёмыч. — А потом кричите. По классу пронесся сдавленный смех. — Кому сказано, тихо! — взвизгнула практикантка. — А ты пиши! — Пишу, — застыл возле доски Тёма. — Не вижу, — свирепо уставилась на него практикантка. — А я не слышу, чего писать, — отбил выпад Тёмыч. Практикантка явно смутилась, но, быстро взяв себя в руки, проговорила: — Итак, Мартынов, пиши: икс квадрат плюс… — Не пишет, Валерия Григорьевна! — с искренним восхищением произнес Тёмыч. Мел и впрямь скользил по доске, не оставляя сколько-нибудь видимых следов. — Ах, не пишет? — угрожающе покачала головой Лерка. — Тогда садись. Два. Тёмыч разинул рот. Такого исхода он никак ожидать не мог. Лишняя двойка в конце четверти его совсем не устраивала. — За что два? — принялся возмущаться он. — Это у вас мел не пишет. При чём тут я? — Действительно, нечестно, — встряла Василиса. — Мы же не виноваты в том, что мел не пишет, — пришлось немного погрешить против истины ей. — Разговорчики! — пронзительно крикнула практикантка. «Никогда раньше не думал, что такие злые студентки бывают, — пронеслось в голове у Тёмы. — Ей бы не учительницей, а старшиной куда-нибудь в армию». — Не надо двойку, — ещё раз попытался воззвать к совести практикантки он. — Садись. Два, — сухо откликнулась та и стала искать фамилию Тёмыча в журнале. — Ну, погоди, Пашков, — мстительно пробормотал Тёма. Класс с большим сочувствием наблюдал за драмой, которая разворачивалась возле доски. Слова же Василисы были встречены с молчаливым одобрением. — Иди на место, Мартынов. Ты мне больше не нужен, — уже достала ручку из сумочки Валерия Григорьевна. До сих пор Тёма стоял у доски. В нём ещё теплилась надежда на справедливость. Теперь надеяться было не на что. Практикантка уже поднесла ручку к журналу. Мальчик вздохнул и поплёлся на место. — Не пишет! — отбросила в это время ручку Валерия Григорьевна. — Вот! Возьмите, пожалуйста! — с редкостной для себя услужливостью кинулся от предпоследней парты к учительскому столу Пашков. — Спасибо, мальчик, — взяла у него ручку Валерия Григорьевна. — Не за что, — вернулся на место Пашков. «Вот скотина!» — заклокотало в душе у Тёмы. Остальных тоже поступок Пашкова порядком удивил. Прежде Лёшка подлостью не отличался. Обернувшись, Тёма показал Пашкову кулак. Тот, похоже, угрызений совести не чувствовал. Наоборот, с довольным видом ухмылялся. Это вконец возмутило Тёму, и он начал вынашивать разнообразные планы мести. — Так, — выведя жирную двойку в журнале, оглядела класс практикантка. — Теперь к доске пойдёт… Она умолкла, намечая новую жертву. Класс притих. — Васильев! — резко прозвучал её голос. Женька пошел к доске. — Может, я лучше устно? — предложил он практикантке. — Послушай-ка, мальчик, преподаватель тут я, а не ты, — отсекла тут же возможность для вариантов учительница. — А почему Вы всё время говорите «мальчик»? — решила маленько потянуть время Василиса. — Так со Средневековья и почти до середины двадцатого века подзывали посыльных. Зовите хотя бы по фамилии. «Вот это Васька даёт, — восхищённо подумал Женька. — Вот бы ей удалось до конца урока внимание Лерки занять. Тогда она мне двояк не влепит.» — Та-ак, — несколько плотоядно протянула практикантка. — Кто это у нас такой умный? Класс снова затих. Лерка не все фамилии ещё запомнила, так что у «спасительницы человечества» есть маленький шанс. И одноклассники не хотели его отнимать. — Так как твоя фамилия, девочка? — А «девочка» обращались к служанкам, — уклоняясь от прямого ответа, продолжила тянуть время Василиса. Она говорила, специально растягивая слова — так больше времени уходит. — Ой шо щас будет, — послышался голос с задних парт. — Родителей в школу, — взвизгнула практикантка. Отпустив Женьку, она вызвала к доске Василису. У некоторых её одноклассников возникла мысль вскочить и сорвать урок. Вот только как? — Икс квадрат, — вновь начала практикантка. «Нажму-ка я посильней, — решила Василиса. — Вдруг получится? И вообще, она даже моей фамилии не помнит.» Она, со всей возможной для неё силой, нажала на мел. Брусок треснул. Одна половина его осталась у девочки в руках. Вторая, взмыв в воздух, шлепнулась на журнал, едва не задев нос Валерии Григорьевны. — Двойка, — тут же последовал приговор. — Твоя фамилия, девочка? Казалось, отступать было некуда. — Разве она похожа на служанку? — ехидно поинтересовался Ренат Сотников, не выдавая личности одноклассницы. — Что?! — завизжала практикантка. К всеобщему огромному облегчению, до перемены оставалось всего пять минут. О чём тут же, совершенно незаметно для разозлённой Лерки, сообщили Василисе. Остаётся продержаться совсем немного. Но судьба решила дать восьмому «В» передышку. Долгие три минуты Лерка от гнева и возмущения не могла сказать ни слова. — Повторяю вопрос ещё раз, — отдышавшись, медленно начала она. От повторного выяснения фамилии, класс спас звонок, прозвеневший на целую минуту раньше срока. — Свободна. Фамилию у Светланы Сергеевны узнаю. И родителей она вызовет, — хищно пообещала она, отпуская девочку.