***
В этот день их отец сам устраивал какой-то приём. Разумеется, все немаловажные личности были приглашены. От своего друга Чарльза девочка узнала, что самого важного местного старика, который ходит с группой молодых учеников и о котором пишут в газетах, зовут Профессором Альвой Лоренсом. Надеясь на отсутствие ошибки в их с Чарльзом догадке, Мейпл проверила списки гостей. Такой мужчина действительно нашёлся. В глазах Эдгара Валден увидела искорку надежды, когда рассказала ему. Оба надеялись, что старик вновь заявится со своим сопровождением. Если они не ошиблись, то предмет воздыхания Эдди должен был быть среди этих молодых людей. В день мероприятия юноша снова загорелся непонятной энергией, на что отец только фыркнул. Уж ему-то точно не стоит знать о причине постоянных перемен в поведении интервиты. Мейпл вызвалась помочь Бену подготовить Эдгара и лично сделала ему причёску. В своей коллекции она нашла красивую ленту и сделала из неё большой бант. — Как думаешь, — неуверенно пробормотал художник, глядя на своё отражение в зеркале, — Может ли у нас что-то получиться? Сестра улыбнулась, отложила расчёску и подошла с другой стороны, чтобы убрать чужие пряди за уши. — Я верю, что судьба сводит людей вместе. Ну, не только людей, конечно, — сказала она, пальцем проводя по щеке старшего брата, и тот улыбнулся ей в ответ. Девочка смотрела на нарисованный Эдгаром на листе бумаги портрет, глазами выискивала его возлюбленного. Юноша нетерпеливо крутил головой во все стороны, кусал губы. Честно говоря, Валден немного переживала. Не только она собиралась отдать любимого братца в руки незнакомому мужчине, но и Галатея могла заметить их. Уж Мейпл-то точно знала о её «любви» к людям. Что ж, хотя бы в доме Бен сможет присмотреть за этими двумя. Девочка знала, что Эдгар рассказал и ему. Ей также было известно и то, что дворецкий был не в восторге от внезапной влюблённости своего подопечного. Особенно учитывая тот факт, что предметом воздыхания стал «какой-то легкомысленный мальчишка». — Он где-то здесь, — вдруг нервно выдал Эдгар. Мейпл почувствовала, что он сильнее вцепился в её руку. Жестом она попросила его хоть немного успокоиться, и брат постарался унять волнение. Получалось плохо, но девочка не могла винить его. Кажется, для художника эта его любовь стала смыслом всей его короткой жизни. Блондинка могла надеяться лишь на снисхождение мужчины. На рисунке Эдгара он выглядел вполне симпатичным, да и взгляд казался тёплым, а добрая улыбка дополняла образ. Верить девочка, конечно, не особо спешила, ведь таким парень мог быть только в глазах Эдди. Эдгар вдруг занервничал, начал тянуть сестру за руку. Когда та перевела взгляд на него, юноша указал пальцем куда-то в сторону. Девочка проследила взглядом за направлением. Сначала она заметила того самого старика Лоренса, а после высмотрела в толпе молодых парней и нужного им Луку Бальсу. Мейпл напряглась от его хмурого, неприветливого вида. Парень, кажется, находился в глубоких раздумьях. — Он чем-то расстроен. Я должен ему помочь, — пробормотал Эдди. Он уже собрался идти, но девочка остановила его. — Ты уверен, что хочешь этого? Он ведь… Да у него и от интервиты ничего нет! Это же чистый человек! Вдруг он хочет использовать тебя? — Голос Мейпл звучал обеспокоенно, но брат уверенно кивнул в ответ. Её оставалось только вздохнуть и надеяться на внимательность прислуги, — Ох, хорошо… Только не говори потом, что я не предупреждала, ладно? Подождём немного. Пусть он отойдёт от них. Юноша снова кивнул и смиренно встал рядом с сестрой. Глаз он не сводил с Луки. О Галатее же художник и думать забыл. Сейчас его волновал только хмурый, но такой милый возлюбленный. Спустя несколько минут Лоренс позволил своим ученикам разойтись. Быстрыми шагами Бальса направился к алкоголю и опустошил бокал с вином. Эдгар сжал руку Мейпл, и та нехотя повела его в сторону парня. Чёрт, ещё и алкоголик? Юноша же чуть ли не летел к своему избраннику. Заметив их, Лука вскинул брови и воздержался от второго бокала. — Леди, моё почтение. — Мейпл протянула руку, и Лука легко поцеловал её пальцы. Девочка фыркнула, — Чем обязан? — Бальса, верно? — Он самый. — Молодой человек улыбнулся и поклонился девочке. — Мой брат хорошо отзывается о Вас. — Валден холодно взглянула на него и заметила, что парень на секунду потерял свой образ и бросил взгляд на смущённого Эдгара. Мейпл прочистила горло и продолжила: — Не могли бы Вы последить за ним сегодня? Если Вам не составит труда. — Хорошо отзывается? — Лука заулыбался лишь шире и согласно кивнул, — Послежу. Отчего же не последить за Вашим дорогим братом, милая леди? — Показушник, — снова фыркнула блондинка. Парень тихо усмехнулся в ответ. Мейпл же резко повернулась к Эдгару и жестом заставила его наклониться: — Что-то случится — кричи. Будет приставать — бей и беги. Ответственность я возьму на себя. — Я хороший мальчик, леди. Честное слово, — бросил изобретатель, глупо хихикнув, — Мама всегда так говорила. Мейпл закатила глаза и наконец подтолкнула брата к Бальсе. На её глазах щёки Эдгара покраснели, и юноша весь сжался. Он неловко улыбался и помахал рукой. Лука тоже улыбнулся ему. Девочка отошла в толпу и принялась наблюдать. Смущённый Эдди постоянно отворачивался от изобретателя. Последний же взял бокал и за руку повёл интервиту в сторону выхода из зала. Девочка тяжело вздохнула, но не решилась преследовать их. Она боялась за брата, но также боялась и того, что он перестанет ей доверять. — Когда профессор сказал, что сегодня мы будем у Валденов, я сразу подумал о тебе. Эй, граф, наверное, всё ещё ненавидит меня за прошлый раз, — засмеялся мужчина, сделав глоток. — Отец сказал, что Вы странный, — вздохнул Эдгар в ответ. Осознание того, что Бальса думал о нём, спровоцировало волну тепла. — Странный? Я странный? Ты тоже так думаешь, Голди? — Нет, что Вы! Молодой человек усмехнулся. Вместе они шли куда-то, и Эдгару не было разницы. Его волновало лишь то, что Лука был не в порядке. — Я, возможно, лезу не в своё дело, но, — неуверенно произнёс художник, заставив спутника повернуть голову после затянувшейся паузы, — Мне показалось, что Вас что-то беспокоит… Я прошу прощения, если оскорбляю Вас своим вмешательством… — Всё в порядке, — перебил его Бальса. Он продолжал улыбаться своей обычной доброй улыбкой, — Я просто немного поспорил с профессором. Мистер Лоренс не пожелал слушать, вот я и расстроился. Не волнуйся, теперь я в порядке. — Когда Эдгар кивнул, Лука продолжил: — Ну что, Голди, чем хочешь заняться? Это ведь твой дом, верно? Придумывай. Валден потупил взгляд. Чем они могли заняться? У Эдгара не было идей. Он и не позволял себе думать о том, что его замечательный Лука согласится провести время вместе. Юноша пожал плечами. Молодой человек призадумался: — Ты ведь художник, верно? Эй, покажешь мне свои работы? Эдгар покраснел сильнее и просиял. Он быстро закивал и потянул парня за собой. Бальса с радостью последовал за ним. Юноша повёл Луку в гостиную, показал столовую и коридоры. Он с упоением рассказывал о своих картинах, и Бальса слушал его очень внимательно. На его лице всё время держалась печальная улыбка. Едва ли Эдгар, исходя из его слов, видел хоть что-то помимо своего дома и домов других важных людей. Работы же его казались скорее цветными фотографиями. — Удивительная память, — задумчиво произнёс Лука, проводя рукой по полотну. Человек и интервита стояли одни в тёмном коридоре. Цветов Бальса разглядеть особо не мог, но ему хватило и прошлых картин, чтобы сложилось впечатление. Он резко обернулся, — Ах, Голди, я так хочу показать тебе мир! Ты можешь изобразить столько всего по памяти! Представь, если ты увидишь, скажем, Испанию? Францию? Сербию? Эдди печально улыбнулся. Он подошёл чуть ближе и осторожно взял парня за руку. — Я бы очень этого хотел, — шёпотом произнёс художник. Между ними почти не оставалось расстояния. Щёки юноши пылали, когда дыхание изобретателя коснулось его лица, — Я хочу увидеть мир вместе с тобой… — Он осёкся, — То есть с Вами. Только вот… Мне скоро умирать. — Валден добавил ещё тише, — Мне страшно… Так страшно, понимаете? — Понимаю, — кивнул Лука. Голос его тоже стал тише. Двое смотрели друг другу в глаза. Эдгар ощущал, как дыхание его сбивалось, а внутри всё горело огнём. Глаза у Луки были странного зеленоватого цвета, и юноша никак не мог подобрать этому цвету какое-то определённое название. Пусть и было темно, но интервита уже его запомнил. «Голди» страстно желал попробовать эту неизвестную штуку. «Поцелуй». Но он знал, что возлюбленный откажет ему. Такой привычный туман заполнял голову, и Эдгар неловко встал на носочки, даже не заметив этого. Звуки шагов заставили его немного отступить назад. Лука отвернулся, чтобы увидеть того, кто прервал их. Эдгар покраснел сильнее, завидев Бена. Бальса сунул руки в карманы штанов и потупил взгляд. Интервита замялся на пару секунд, но таки бросился к дворецкому. Он схватил мужчину за руку и широко улыбнулся: — Бен! Я так рад, что ты здесь! Вот, познакомься с мистером Бальсой. Дворецкий и изобретатель повернули головы, встретились взглядами. Повисла неловкая тишина. Молодой человек чувствовал осуждение, которым его одаривал мужчина, но заставил себя заговорить и поклониться, пусть и не был обязан: — Лука Бальса, ученик Профессора Альвы Лоренса. Очень рад встрече. — Бен, личный дворецкий юного господина Эдгара. — ответил мужчина. Голос его звучал так холодно, что изобретатель невольно напрягся. Да уж, этот дворецкий точно имеет что-то против него! Бен же обратил всё внимание на Эдгара: — Вы в порядке? Ничего не успело произойти? Лука заставил себя проглотить недовольство. Он мог бы устроить сцену, но предпочитал оставаться «хорошим мальчиком», поэтому промолчал. Ах, разумеется, никто ему не доверяет! С чего бы хоть кому-то вообще доверять ему? Особенно своего интервиту. — Всё хорошо, правда. Я так рад, что вы познакомились! — Художник сильнее сжал руку дворецкого, — Не говори отцу, что мы ушли так далеко, хорошо? Я просто показывал мистеру Бальсе свои работы. Ему незачем это знать. Бен одарил парня ещё одним холодным взглядом, заставляя того поёжиться. — И что Вы, молодой человек, рассмотреть смогли, находясь так близко? — В голосе мужчины слышался явный упрёк. — Что хотел, то и рассмотрел, — фыркнул Лука в ответ, порядком устав от подобного к себе отношения. Каким бы терпением он не обладал, гордость у изобретателя тоже была. Вдруг парень свёл брови и бросил: — Захочу — рассмотрю что-нибудь ещё. Эдгар почувствовал, как напрягся Бен. Сам юноша же не заметил никакого подвоха. Он решил, что компания дворецкого очень мешает, поэтому нужно было уводить Бальсу. Мальчик отошёл обратно к молодому человеку и осторожно взял его за руку, всё ещё боясь отказа. Лука был согласен держаться за руки, и Валден, снова просияв, повёл его в сторону лестницы. — Давай я покажу тебе сад? Там очень много роз! Парень согласно кивнул. Через плечо он обернулся на Бена, и оба человека обменялись недовольными взглядами. Дворецкий не горел желанием доверять парню, поэтому решил осторожно следовать за ними. Эдди был его маленьким мальчиком, поэтому мужчина не мог позволить ему пострадать вновь. Художник вёл Луку по коридорам на улицу. Разумеется, глядел по сторонам, чтобы никто не заметил их. Парень казался ещё более хмурым, чем раньше, и Эдгар заволновался, что это была его вина. Он предпочёл промолчать. Может быть, возлюбленному так понравится сад, что он вмиг забудет о печалях? Художник любил сад у дома. Отец когда-то позволил матушке высадить там много цветов. Особенно она любила красные розы. После её смерти садовники продолжали ухаживать за цветами, чтобы радовать Мейпл. Эдди любил это место больше, ведь это было единственное место, которое он мог посещать почти в любое свободное время. Юноша надеялся лишь на то, что на улице никого не было. К счастью, в саду не было ни одной живой души. Эдгар выдохнул с облегчением и осторожно дёрнул Бальсу за руку несколько раз, как бы пытаясь привлечь внимание. Молодой человек приподнял голову и обернулся к художнику. Интервита улыбнулся и взглядом попытался указать в сторону цветов. Ах, ему бы очень хотелось жить вместе с изобретателем, повидать мир вместе с ним, и чтобы у их дома обязательно был садик. Хотя бы очень маленький. Ах, и ещё кошка! Валден мечтал о кошке. Он видел их, даже гладил несколько раз. Они были мягкими, красивыми, и ему бы очень хотелось, чтобы по дому бегала хотя бы одна. Признаваться он, конечно же, не собирался. Всё равно его глупым мечтам не суждено было сбыться, так что и смысла в этом не было. Лука огляделся и выдал лёгкую улыбку, заставив тепло снова разлиться по телу. Как художник, Эдгар замечал странную тоску в глазах парня, но боялся поднимать тему. Он не хотел отпугнуть изобретателя излишним любопытством. — Здесь красиво, — тихо сказал молодой человек, глядя по сторонам. Печаль никуда не исчезла, — Моей матушке бы понравилось, я думаю. — Ваша матушка? Какая она? — нерешительно спросил интервита. Свою мать он вспомнить уже не мог. Парень не торопился отвечать, и Эдгар испугался, что переступил черту, затронул какую-то запретную тему. Вдруг ему было больно говорить о ней. Лука смотрел куда-то перед собой, словно бы видел что-то только ему одному доступное. — Хорошая женщина, — как-то потерянно произнёс изобретатель. Немного помолчав добавил: — Была. — Эдгар чуть сильнее сжал руки возлюбленного. Парень продолжал: — И меня любила, и отца. И мы её любили. А теперь я один здесь. С профессором и остальными. — Бальса сдавленно усмехнулся и прикрыл глаза. Валден сильно занервничал. Не сдержавшись, он бросился парню на шею. Тот шумно вздохнул, но обнял интервиту в ответ. — Эй, что такое? Перебрал с драматизмом? — спустя несколько секунд произнёс Лука уже со смехом, — Всё в порядке, правда! Не волнуйся! — Простите, — пробормотал юноша, — Я не хотел… Лука легко похлопал его по спине, продолжал улыбаться, но уже тепло и дружелюбно: — Прекращай, Эдгар! Жизнь — это такая штука… Сегодня ты есть, а завтра тебя уже нет. Всё хорошо. Всё хорошо, не грусти, эй! — Парень задумался на секунду, стараясь придумать, как бы заставить интервиту перестать думать о грустном. К сожалению, особых идей не было, так что оставалось только попробовать отвлечь и сменить тему: — А хочешь… Хочешь обращаться ко мне по имени? Я не против! Друзьями будем. Эдди тут же поднял голову на парня. Его щёки покраснели от смущения и согласно кивнул, улыбаясь: — Друзьями? — Друзьями! Только не болтай много, хорошо? Проблем тебе не хочу. Изобретатель погладил юношу по голове. Валден же весь сиял от счастья. Лука наконец-то заметил его! Хотя бы так, хотя бы как друга, но заметил! Ах, теперь он столько всего расскажет сестре и Бену об этом вечере! Им можно рассказать. Они даже порадуются за него! — А ты ещё придёшь как-нибудь? — Обязательно. Я всегда с профессором. Если его куда позовут, то я тоже прибуду, обещаю. Первым делом тебя искать буду, Голди. Эдди сделал глубокий вдох и прижался к груди возлюбленного вновь, наслаждаясь вниманием и теплом. Ритм биения сердца Бальсы стал его любимым звуком на свете.***
Голова Эдгара лежала на коленях сестры. Девочка перебирала его светлые волосы и наслаждалась его милой улыбкой. Рядом на стуле сидел Бен. Он всё ещё не считал Луку хорошей компанией, но не торопился высказывать своё недовольство вновь. Парень не произвёл на него хорошего впечатления, и мужчина продолжал опасаться за безопасность подопечного. Не хватало ещё ему пострадать от рук своего обожаемого изобретателя! Весь вечер Бен следил за ними, но подозрительный тип больше не переступал никаких черт. Мейпл же была рада тому, что братец остался доволен. Девочка даже смогла уговорить отца не беспокоить Эдди весь вечер, чтобы не омрачать его день. Может быть, этот Бальса и правда хороший человек? Всё это время художник и не думал о своей подруге. Галатея не волновала его. Лишь Лука имел значение. Эдгар и не думал о последствиях. В сказках и романах, которые ему пересказывала сестра, любовь всегда была чем-то хорошим, и история заканчивалась только положительно. Валден бы очень хотел, чтобы и их история имела счастливый финал. Особенно теперь, когда в его голове эхом отдавались слова возлюбленного, с улыбкой произнесённые им на прощание: «А хочешь, я тебя выкраду, Голди?»