В плену безумия

Не сразу удалось встать, тело было онемевшим и холодным, но Алиса призвала на помощь всю свою силу воли, потихоньку разминая затекшие члены. Наконец-то удалось встать. Руки и ноги казались совсем слабыми, но Алиса поскорее влезла в гусарские рейтузы и рубашку, борясь с головокружением. Надела доломан и почувствовала себя более уверенно. Сердце её бешено колотилось, память сбоила, то вонзаясь в основание черепа раскаленными иглами, то осыпаясь песком. Алиса вцепилась в спинку кровати, пытаясь справиться с наплывами страха. Она не понимала, откуда этот страх, не понимала, почему сердце словно стискивает ледяная рука. Ей казалось, что рядом должен быть кто-то еще, но… она никак не могла вспомнить, кто. Она покинула спальню и пошла по коридорам, освещенным лишь факелами и свечами. Пол под ногами был покрыт алыми коврами, потом он кончился и теперь это были мраморные плиты, чередующиеся в виде шахматных квадратов. Первая волна воспоминаний едва не сшибла с ног, заставив взвыть и рухнуть на колени, держась за голову. Лицо возникло перед глазами, вызывая противоречивые чувства. Ненависть, отвращение… и голод, такой сильный, что заболело сердце. Затем лицо исчезло во тьме, растворившись в клочьях темно-багрового тумана. Вторая волна захлестнула вместе с тяжелой дрожью, отдавшейся по полу и стенам. Лицо женщины, прекрасной и устрашающей. Снова лицо того, кто был врагом, а потом стал кем-то большим… и другое, лишь наполовину человеческое… – Стейн! – крик сорвался в сдавленный вой. Алиса дернулась, цепляясь за стену, но сумела все же повернуться прежде, чем её вывернуло багровой и черной жижей. Почти сразу стало легче дышать и в голове прояснилось. Алиса смотрела в темноту, освещенную лишь тусклым светом факела. Из тьмы медленно, пульсируя розовой и алой живой плотью, просачивалось нечто. – Королева Лиззи, – с усмешкой произнесла хрупкая маленькая девочка, появляясь с другой стороны и поигрывая огромным окровавленным ножом, – это я… – Где Стейн? – чужим, мертвым голосом спросила Алиса. – Он был здесь… я помню… Девчонка подняла нож и улыбнулась, обнажив огромное количество острых как иглы зубов. – Он хотел отобрать у меня моего Шляпника. И ты тоже! Алиса стиснула зубы, стараясь не оглядываться. Она спиной ощущала, что жуткая розовая плоть омерзительными щупальцами пронизывает стены и пол и подбирается сзади, но не могла оторвать взгляд от огромных зеленых глаз девочки. – Лиззи?– негромкий сонный голос заставил крикунью умолкнуть. Лицо её стало внезапно совсем растерянным, нежным. Алиса покачнулась, глядя на стоящего за её спиной Шляпника. Лицо его было покрыто островками чешуи, но в глазах не было злобы и ненависти. Он робко коснулся плеча маленькой девочки. – Лиззи, я хочу чаю… Алиса проснулась от кошмара, которого не помнила. Снова. … И заснула, погрузившись в покой и тьму. – Проснись! Проснись, Алиса! Она открыла глаза, глядя на склонившегося над ней мужчину. Кто он такой? И почему кричит так громко? – Держись, не сдавайся! – свистящий змеиный голос, от которого внутри кричит в агонии умирающий зверь. Её зверь… – Очнись, Алиса! Держись! Не позволяй ей забрать твой разум! Она попыталась выплыть из тягостного, убивающего душу забытья. Тонкая рука отирала её лицо, вторая рука была под лопатками, придерживая. Она цеплялась за эти руки, за шипящий далекий голос, бешеный и горький, как полынный сок. …Алиса… …Алиса… …Алиса… …Она металась по комнате, где все стены были зеркальными. И её отражения метались вместе с ней, сводя с ума. Она билась о стекло, истекая кровью из ран, нанесенных осколками. От её беззвучного рёва осыпались и те зеркала, что были далеко от неё. Она кричала, выла, танцуя, ударяя в ладоши и смеясь. И мир из зеркал обрушивался вокруг неё и на неё… Она видела высокого мужчину в черных доспехах, чье лицо было уродливо и прекрасно. Она потянулась к нему, где-то в глубине оставшейся искорки рассудка зная, что он – спасение. Его левый глаз, алый и сверкающий, смотрел на неё из глубины изуродованной шрамами глазницы, и его пламя выжигало ужас и отчаяние, владевшие её душой. – Алиса! О боги змеиные! – Ну вот, а ты боялся! Это же настоящий, совершеннейший Алиса! Она смотрела на склонившиеся над ней лица, пытаясь вспомнить, кто эти люди. – Алиса, моя госпожа! – Стейн, – её собственный голос показался ей чужим, – я всё еще сплю? К губам прижалось что-то жесткое и в рот полилась холодная свежая вода. Алиса закашлялась, окончательно выныривая из темных липких пут кошмара. Она пила и пила, давясь, кашляя и обливаясь чистой холодной водой. Когда мех опустел, Стейн подал ей второй, и она опустошила его, остатками умывшись и смочив плечи и корсаж. – Башня Времени, – с трудом произнес Валет Червей, проводя рукой по единственному глазу, – мы почти у входа. Пройти мост и… Алиса бросила взгляд на то, что было за мостом, на котором они находились. Понятно, почему так душно и жарко. Внизу вместо воды струилась раскаленная лава. – И я думаю, нам следует поторопиться, – сказал Шляпник, дергая себя за рыжие вихры, – чем скорее, тем лучше, пока мы не превратились в жареные грибулочки. Стейн наклонился, подняв Алису на руки. Это было уместно, поскольку она чувствовала себя бесполезным куском обессиленной плоти. Через плечо Валета стало видно, почему им стоило поторопиться. Странного вида хижина вращалась над землей в пустоте, а из неё вытягивались розово-алые щупальца, медленно, но верно приближающиеся к людям. Алиса судорожно вцепилась в Стейна, не имея сил кричать, но внутренне мертвея от ужаса. Но Валет уже мчался на своих длинных ногах, а рядом с ним бежал Шляпник, взмахивая как крыльями, фалдами своего сюртука. – Четки, – сказала Алиса, глядя на приближающиеся щупальца, – где четки? – Эти?– спросил Шляпник, вынимая из кармашка на внутренней стороне сюртука низку драгоценных камней. Разноцветные бусины сияли, ослепляя. – Бросай в лаву! – крикнула Алиса, выдергивая из нагрудника Валета потайной кинжал и вонзая в щупальце, достигшее своей цели. Алая кровь брызнула и из домика донесся исполненный бешенства и ненависти рев. По счастью, Шляпник не стал расспрашивать. Замахнулся, на миг приостановившись, и швырнул четки в кипящее безумие внизу. Взрыв был такой мощи и силы, что на какое-то время Алиса лишилась чувств. Когда она очнулась, то обнаружила, что Валет сидит рядом и выбирает из своей роскошной гривы обломки камней. Чуть поодаль Шляпник пытался пригладить свои вставшие дыбом лохмы. – Что произошло? – слабым голосом спросила Алиса, нашаривая колено Стейна и пытаясь подняться держась за него. – Простите, похоже, мой приказ нас чуть не убил. – Единственный верный выход, – сказал Валет, помогая Алисе сесть, – уничтожить Врата между мирами, которые открывали четки. Боги змеиные, вы просто не представляете, как нам повезло, что мы уцелели. – Голова трещит, – пробормотала Алиса, – дай хоть немного передохнуть, злодей! – До Башни рукой подать, – сказал Стейн, поднимаясь и протягивая руку, – если повезет, то доберемся за час. Это уже земли Времени, сюда никто не сунется. Алиса очень хотела отдохнуть, но боялась снова уснуть, поэтому нехотя встала на подламывающиеся ноги, держась за плечо своего личного монстра. – Я совсем ничего не понимаю, – пожаловалась она, когда способность мыслить и сопоставлять вернулась, – и почти ничего не помню. Как так могло выйти, что я оказалась в Лондоне, да еще замужем за Хэмишем? Я бы не вышла за него даже под угрозой смерти! Как такое могло быть? – Это была ловушка, – вздохнул Валет, шагая рядом с ней и стараясь соизмерять шаги, – и я идиот, что попался в неё. Я лишь могу предполагать, что произошло там. Мы попали в мир, где Алиса и Красная Королева слились в единое целое. Девчонка хорошо скрывала свою вторую суть, видимо, пожелав заполучить нашего полулицего друга. Я её понимаю, столь яркое и темное безумие – лакомый кусочек для столь же безумной твари. Силой своей магии она убедила тебя, что ты живешь снова в мире, который для тебя теперь потерян. Где ты не вспомнила Андерленд и вынуждена была выйти за это ничтожество, – Стейн ощутимо скрипнул зубами, – куда больше меня изумило то, что ты сумела вернуть себя, пробудиться от наваждения. Всё же твоя сила — это нечто невероятное, понимаю, почему именно вокруг тебя крутится столько событий нашего мира. – Но ты, как спасся ты? – Алиса сглотнула, пытаясь уложить все сказанное в голове. Валет провел ладонью по своей буйной темной гриве и рассмеялся. – Мне повезло, что я вовремя вспомнил ту фразу, что Ирацибета просила тебя передать мне. Моя королева всегда была умной девочкой, и порой умела предчувствовать. – В сердце тьмы, где лишь боль и отчаяние, только свет твоего собственного сердца сможет осветить путь, – Алиса произнесла эти слова в надежде понять, где крылась подсказка. – Моя повязка скрывает не только шрамы и глазницу, – мягко произнес Валет, – когда я понял, что ты впала в мертвое забытье, а я вот-вот позабуду все, что было, буду отправлен в самые тягостные и болезненные годы моей жизни, я снял повязку. Он погладил красное сердечко, скрывавшее его левую глазницу. – Я не хотел говорить тебе прежде… – Стейн смущенно усмехнулся, – это могло встать между нами. Шляпник — не первый, кого исказила кровь Бармаглота. Мне было всего двадцать лет, когда Ирацибета, уже зараженная Семенами Зла, возгорелась желанием приручить дракона. Разумеется, я не мог оставить её в одиночестве в этом пути. И вышло так, что для того, чтобы подтвердить свою верность и клятву Ирацибете, Бармаглот использовал меня. Он вырвал мне глаз и позволил своей слезинке упасть в глазницу. Я никогда не забуду ту боль, что испытал тогда. Наверное, бедняге Ирацибете проще было с Семенами Зла, пустившими корни в её мозгу. Но слеза стала глазом… другим глазом, которым я мог видеть… многое. Более того, когда этот глаз был открыт, меня невозможно было обмануть или одурманить. Слова, что передала через тебя моя королева, спасли нас всех, хотя это дорого далось мне, как, впрочем, и всегда давалось открытие Бармаглотова Ока. Алиса поежилась, но, вопреки желанию отодвинуться от Стейна, прижалась к его плечу и сжала руку в своей. – Это как-то связано с тем, что Чешир именно тебя попросил присматривать за Шляпником? – Ты сообразительна, Алиса, – улыбнулся он, – лишь носящий печать дракона способен оберегать и замедлять обращение уже зараженного. – Мы почти пришли, – сказал Шляпник, замедляя ход, чтобы поравняться с ними, – но лучше вам первым войти. Время меня не очень-то любит после того, как я пытался его убить и протянуть.