Звёздочка

      — И как тебе? — Хорошо-хорошо. Есть с чем работать и, главное, есть желание меняться. Стимул для нашего общества, порой, лучше, чем огромная база и талант. — Оно и не удивительно. Такая дрянная жизнь и тут такой шанс. Грань отчаяния подводит нас, людей, или к новому будущему, или к окончательному крушению. Посмотрим куда это приведёт мисс Лотто. — Ты почти призналась, что готова заплатить за долг учителя чужой жизнью. — Что? Нет! Не переиначивай мои слова! Если бы Миранда осталась в нашем ковене, она бы познала глубину отчаяния, ведь помимо личных проблем, учитель любит навесить на нас и свои. С моей стороны было бы ещё более жестоко, запрячь её в эту кабалу. Две девушки медленно и степенно шагали по светлым улочкам, взявшись под локоть. Солнечные зайчики отражались от множества колечек-заколок-украшений, что звенели, когда рыжая девчушка делала любое действие, а когда встряхивала головой, тяжёлые пламенные кудри, что языки пламени, плясали красными и золотыми цветами. — Это очень радует. Хоть Миранда и уйдёт потом к Мальве, но. Но. Но! Надо же когда-то отдавать долги учителя. — Алима была упёрта в своём убеждении и не хотела уступать мысль. Впрочем, это и не звучало как осуждения или упрёк, простая констатация и не более. Вторая особая выглядела более обыденно. Выделяющей чертой были шрам со звездой, да короткие седые волосы, что прикрывала милая шляпка. А вокруг беседующих витала атмосфера спокойствия. — К слову, прекрасное место. В нём так и чувствуется история. Так сказать, пропитана древностью. Алима оглянулась и чуть прищурилась на яркое, несуществующее, солнце и поудобнее взялась за локоть. — Наследство… — Не смотря на красоту, очень проблематичное. — Не выбирают. И эй, не зли того, кого услышит твой собеседник, но не ты. Дядя очень впечатлительный. Аллен не могла не воспользоваться приглашением от Тысячилетнего графа, поэтому пригласила на «прогулку» по ковчегу Ноя и дражайшую Алиму. Вообще, она могла отказаться, но любопытство и желание увидеть это строение, этот механизм, что создали так давно, что пресекла попыки к аргументам против. Чистая сила, что и предприняла попытку «вразумить» хозяйку, не стала перечить, так как право исполнителя выковырять из Уолкер не может. А Неа только и рад! Конечно, деточка наконец-то сможет полноправно работать с таким полезным в быту механизмом и на всех законных правах творить вакханалии и доводить до ручки окружающих. Прелестно. Алима, будучи потомком древних пустынников, сбежала чтобы скоротать время, о чем и сказала сестре по ковену и не напороться на жаждущих встречи «соплеменников» из прошлого. Ну и да, ей было любопытно, а также пустынница понимала, что Аллен как завернёт, так и не вынырнет из всей этой кутерьмы. Пространство вокруг вопросительно гудело и негодовало от происходящего. Ковчег, даже будучи замороженным, откликался на нового исполнителя и, кажется, медленно пробуждался. — Такое ощущение, что у него есть разум. — Алима дергано оборачивается, щурится и ведёт плечами. — Как будто на нас кто-то пялится. — Ну, этому механизму очень много годков и прошлые хозяева заботились о нём. Да и не может он это сделать, так как в заморозке. Ты опять накручиваешь себе? — Так, не осуждай меня за мою паранойю. Хм, гордишься тем, что будешь тут полноправно хозяйничать? Аметриновые глаза вопросительно блестят, а потом и вовсе щурятся. Девушку немного ведёт и Алиме приходится довести седую беду до лавки. — И тем не менее, он начинает привязываться к тебе, даже спящий. — Да. И он просто хочет существовать. — пыхтение внутри головы и разгрузка информации, что медленным, тягучим, током появлялась в голове. На самом деле Аллен была утоплена в худшем из смыслов. Собственные воспоминания, рассказы Мариана и дядюшки, смешивались с частично открывшейся памятью Неа, а теперь ещё и знания ковчега, что будто механизмы и шестерни вбивались и крутились, образуя мешанину бессвязной, но очень важной, информации. На самом деле, Алима давно, ещё при своём появлении, позволила опереться на себя, так как стоять сил не было. На самом деле, она не знала, откуда взялся порыв метнуться бешеной псиной в гущу событий, когда Аллен сама еле ноги передвигает. На самом деле, Аллен хочет выгнать абсолютно всех с ковчега, насладиться его великолепием и комментариями Д.Кемпбелла и Клоуна. Нормально, а не в аварийном темпе, пробудить этот шедевр гениальной мысли, техники, магии и чего-то ещё. Протяжный гул, больше похожий на звон стекла, отчаянный вопль и крушение скалы, ударил по мозгам. — Аллен. Черт, Амель сможет сюда пройти, если я одна не смогу тебе помочь? — Нет… Нет. Он… Граф, вы и правда… Уолкер держалась за виски, раздираемая болью и накатывающий ужасом, да таким сильным, что звуки вокруг, не доходили до разума, проносясь мимо белым шумом. «…Обрывай!» — Лима… Пустынница сидела с ней на брусчатке, не дойдя, и зажала в её ладонях коричневый самоцвет. Тот стремительно терял свой блеск и яркость, а сама ведьма так же стремительно чувствовала ощущала, что ей становится лучше. — Перенапрягаться сейчас — плохая затея. — Ну. Я нахожусь в таком месте и совсем близко тот, кто помог мне подняться на ступень повыше. Как тут без волнения? Попытка пошутить оказалась такой никчёмной, сама Уолкер признавала, что хочет увидеть Ноя, что нанёс такую глубокую рану. Чтобы взглянуть в глаза некогда хорошего компаньона, балагура и… И не измениться в лице. — Ты ведь прекрасно знала, что он Ной. И ожидала такого исхода, рано или поздно. Голос Чистой силы мурчит и почти баюкает, но ведьма хмурит седые брови, почти кривит лицо в недовольстве, но сдерживается. Знает, что даже это принесёт ей немного боли. — Вот, оно тебе сейчас нужнее. Россыпь аметистов и цитринов, размером с ноготь, наполняет протянутые руки. Аллен кривится, сжимает губы, но принимает и вытягивать цвет и силы камней. Драгоценные, они быстро бледнеют, теряют блеск и становятся прозрачными стекляшками, что преломляют искусственный свет Ковчега. А Уолкер напротив, наполняется силой, даже при беглой оглядке, девушка выглядела здоровье. Внезапно она пышет здоровьем и сила вокруг неё вьётся, как ласковый зверь. Сияние глаз-драгоценностей будто разжигало жизнь где-то в глубине зрачка, фиолет и золото искрящимися космическими завихрениями преломлялись о грани, завораживая, заманивая. — Пояс? — Да, пожалуйста. И режичек. Ремень с множеством сумок обхватывает талию, а кинжал ложится в ладонь, как литой. За секунду до падения башни, Уолкер жмурится и поворачивается в ту же сторону. Мягкая улыбка и лёгкий, почти счастливый, прищур. Девушка, ощущает себя небывало легко. В душе бушует ликование, смешивается с безуминкой ситуации и получается неистовое желание сделать то, что и запланировано. — Учитель здесь. — Да. — Тогда не буду мешать и спрячусь где-нибудь. Удачи вам. — Лучше найди его и помоги. Если тебя заденет, то дед будет ворчать больше обычного. — Твоя правда. Ведомая ощущениями, рыжеволосая быстро скрылась, уходя тенями и больше не гремели многочисленные украшения, а лучики не оставляли интересных узоров на белых стенах. Оставив Аллен сидеть на брусчатке, пустынница быстро пропала из вида. Сжимая в руках, стремительно крошащиеся драгоценности, что потеряли свои цвет и яркость и превращались в пыль, Уолкер поднялась. Стряхнув блестящую крошку с ладоней и подняв голову вверх, прислушалась к торопливому шепоту Неа. Д. Кемпбелл неистово поддерживал племянницу, но без появления Мариана, что считалось сигналом, раскрыть тайную комнату управления не было даже мысли. Ибо тогда и она попадёт в загрузку. — Поблагодарим одного мужчину? — Вот тут я против. — Это уже решённый вопрос. Дядюшка, я понимаю, но пожалуйста… — Ладно. Я, всё ещё, очень против и ты потом будешь за это… Не наказана, но терпеть тебе излишнюю нудятину больше. Иди прямо. — Она просто села тебе на шею и ножками машет, а ты и рад деточку побаловать. Так держать! — А ну цыц! Под заливистый хохот Чистой силы, Аллен вышла к удивительной башне, что царапала несуществующее небо.       Импровизированное чаепитие происходило очень напряжённо. Экзорцисты смотрели на Ноев, Нои на экзорцистов. И представителям долгоживущих было забавно наблюдать за детишками, а это были они и никак иначе. Скорее всего, так они думали. И были правы! И поэтому, технически, Лави должно беспокоить то, что они крупно влипли и кажется, сейчас отдадут концы. Просто и тихо. Никто даже не пошевелится, потому что никто и не узнает, да и не сможет ничего сделать. Но, вопреки здравому смыслу, ученика книгочея интересовал этот мужчина. Человек, что убил ведьму. Нонсенс. Даже имея какую-то сверх супер силу, ведуньи и ведующие, за правило, обводили всех вокруг перста и смеялись последние. Потому что Нои уже пытались привлечь шабаши на свою сторону, да только принципы и своенравие сделали своё дело. И попытки заканчивались плачевно, что для шабаша, что для семьи. Грозные тогда выдалось столетие. Не к чему не придя, первые люди по неизвестной причине оставили всё, как есть и старались не пересекаться и не лезть к ковенам. Ведьмы и колдуны отвечали взаимностью и так же обходили десятой дорогой Нойев, протаптывая свои тропы. Поэтому, не очень верующий Лави молился. Молился всем известным богам, чтобы Чёрный орден не повторил участи семьи Ноя сотни лет назад. Ибо верха, дурные и отчаянные, готовы на многое, им только повод дай. Например, провести пару экспериментов над трупом ведьмы. Только это уже заставляло волосы шевелиться на голове, а сознание отказывалось принимать это предположение, мотивируя это тем, что вроде, земля ещё не разразилась огнём, значит идиотов в этом мире не так много, как казалось. — Прошу прощения за беспокойство, но могу ли я к вам присоединиться? Линали издаёт тихий писк, а Роад звонко смеётся, тыкая в щеку джентельмена, что кажется, застыл от неверия. Сам ученик книгочея, отвлёкшись от своих мыслей, застыл и хлопнул пару раз ресницами, пытаясь осознать, чей голос он услышал. Кажется, он пропустил пару вдохов, а руки затрясло от предвкушения. Колоны оплели виноградные лозы, а сквозь плитку пробились ростки цветов. — Как пожелает леди. Джойдо не язвит, смотрит внимательно, следит за каждым движением и ловит взгляд. Лави тоже отмирает, поворачивается смотрит выше, теряя интерес к черным макам, успешно разъедающим пол башни. Аллен Уолкер смотрела на них с мягкой улыбкой, нежным румянцем и дикостью магии в значках. Золото сияло и мерцало звёздной пылью, плавно перетекая в аметистовую гладь, воздух вензелями стелился перед ведьмой, закручивая пыль и разнося запах крови. У девушки были порезаны ладони, ссадина на щеке тоже была свежей. Ученик книгочея бледнеет, чуть шатается и делает шаг назад, смотрят на не-коллегу. Он видит, чувствует, как хищно щекочет щиколотки волшебство. Проверяет, враг ли это. Готовое впиться эфемерными клыками в глотку. И скользит дальше, растягиваясь по всей площади места чаепития. Аллен делает несколько лёгких шагов, не сводят взгляда магического с одной персоны, но каждый чувствует, что девушка уже заглянула в тайный уголок каждого, оценила и решила, что что-то ей не интересно. — Значит ты и правда из рода ведающего. — Ой, да, точно. Кому как не мечте, сразу узнать чудеса в их проявление. Роад взмахом руки отогнала хищное волшебство и то, с шипением метнулось обратно к хозяйке, закружившись лёгким, еле заметным ласковым вихрем. Присев с боку и окатив Ноев нежным взглядом, Аллен взялись за чашку. — И толк в прекрасных, сказочных чаепитиях, полных бесед не о чем. И прошу прощения, контроль сейчас даётся мне особо тяжко. — Туше. И правда ведаешь ты о многом. И характер у тебя, что надо. — Роад, я хочу поговорить с ней. — Потом. Сейчас моё слово. Тикки, что до этого приподнялся, возмущенно уставился на сестру-племянницу, но девичья ручка усадила того на кресле, заставляя удивляться. Мечта смотрела на седую девушку, не сводила взгляда золотых глаз, холодно улыбалась. Даже Леро, что возмущался минутой ранее замолчал. — Сейчас. Мы. Говорим. А остальные молчат. — Жёстко. - отвернувшись и приняв чашку, что по воздуху подплыла к ней, англичанка качнулась на кресле. — Оригиналы сказок редко имеют хороший конец. Как и мечты могут быть жестоки в своей невозможности воплотиться. Девочка осеклась, когда боковым зрением увидела движения. Она не за тем наблюдает и не то ограничивает. Лозы увили потолок и колонны, заползли выше, почти перекрыли внешнюю часть башни и не-частой верёвкой пересекали арочные проходы, открывающие виды на разрушение. Могло показать, что их загнали в клетку. — С-сдавайте… — Линали. Вроде меня попросили быть представителем и говорить от нашего общего имени. Сделав глоток чая, ведьма выдохнула, только она и Роад поняли, что сейчас, в данный момент они пришли к предварительному паритету: ковчег разрушается, но прошедшая инициацию Уолкер создала клетку, что утянет даже Ноевскую память в небытие, так как находится чуть ли не на пике сил, закрыла их в пространстве, которое затянет их в уничтожение. — Сыграем? Мечта смотрит взгляд во взгляд, уже представляет и победу, и поражение, и ничью. И её восхищает любой исход! — Ого-ого, эта девочка занята, так что нет, Роад. Ты же не в обиде, малышка, я прерву ваш намечающийся девичник? — пусть он и говорил шутливо, но раздражение смогли почувствовать все, кто находится в этой своеобразной клетке. — Ну, я не знаю. С одной стороны, ты ранил меня в самое сердце. С другой, сама бы я так просто не перешла на новую ступень. Вроде и спасибо, вроде и на хрен иди. — Хватит! Вы так мило общаетесь! А я, между прочим, первая заприметила её! Тикки, Аллен моя! Она стала моей, когда я увидела её в городе со сломанным временем! — Роад, почуяв, как не элегантно у неё хотят увести интересную личность, устроила сцену-каприз, недовольная тем, что её прихоть игнорируют. Нои переглянулись и Микк, неожиданно, пакостно начал тянуть улыбку. — С Кудряшом мы больше знакомы. — Вообще-то, с малышкой мы ещё до моего пробуждения виделись и знались. Возмущённая Мечта подскочила со стула и смотрела, то на собрата что закурил, то на ведьму. — Великие силы. Этот человек... Мало тебе было празднования моего четырнадцатилетия, да? — подув на чай и почуяв запах табака, девушка улыбнулась. Искры в колдовских глазах наполнились фейерверками. — Нет. Мне было мало вечеров, проведённых в компании с тобой. — Да, мне тоже. — Вы… — Аллен! — Тикки, ты что, растлитель? — лицо маленькой Мечты отражало такую гамму чувств, что, проще было бы сказать, чего там нет. — Так вот какого ты обо мне мнения, да, Роад? Я тебя понял. — смотря как Уолкер хрюкает от смеха в свою чашку и как шокировано выглядят экзорцисты, Микк закрывает глаза рукой. Это действительно забавно. — Вообще-то пересекались мы только в поездах, и он единственный не отказывался со мной играть в покер. Несмотря на то, что всегда проигрывал. Даже когда я играла честно, а кто-то жульничал. — Кхем. Думаю, стоит наконец-то перейти к делу. Разбираем противников. Девочка, мы всё-таки не решили наш маленький вопрос. — повышать градус абсурдности не хотелось от слова совсем, да и валить стоило побыстрее, заговорились они тут. Вон, некоторые даже расслабиться умудрились, забыв, где и перед кем они находятся. Договорить Джойдо не успел, как на груди расцвело клеймо и прозвучал выстрел.