Смена масок

После недолгого разговора, в ушах Кейт все ещё стояли слова Силко. «Я дам вам полный набор тех острых ощущений, которые вы так искали» Интонация была лениво-предвкушающей… и от этого ещё более пугающей. «Что он, черт возьми, имел ввиду? На что я подписалась?» Слава всем богам, что маска спокойствия хорошо скрыла бурю паники, вскипевшую в груди Кейтлин. Отдельные VIP-комнаты не сильно отличались по дизайну от всего остального заведения. В том числе и от ниш внизу, где они с промышленником недавно вели беседу. Но, нужно признать, кричащих оттенков и душного аромата благовоний здесь не было. Пара кресел, постель с множеством подушек… … при виде которой Кейтлин отчётливо ощутила жар, приливший к щекам. Кровать выглядела как ода сексу, с этими шёлковыми простынями и с этим покрывалом в темно-багровых тонах. Каждая деталь на ней, — от подушек, до текстуры материала и заботливо уложенных складок, — говорила о её предназначении. Не намекала. Говорила прямым текстом. И пока Кейт таращилась на эту самую кровать, промышленник уже неторопливо прошёл к ближайшему креслу из мягкой тёмной кожи, садясь в него и закидывая снова ногу на ногу. — Итак…. Мужчина сцепил пальцы в замок. Он определённо любил эту позу — … Матильда. Силко произнёс вымышленное имя Кейтлин по слогам и каждый слог из его уст прозвучал почти напевно. При этом уголки чужих губ дрогнули, обозначая, что мужчина позабавлен. … в то время, как в его глазах плескалось нечто совершенно иное. Нечто, далёкое даже от словарного смысла слова «веселье». Встрепенувшись, Кейтлин отмерла и, стараясь держаться естественно, прошла в середину комнаты. Там она огляделась, выбирая куда присесть. При этом, Кейт откровенно старалась не смотреть ни в сторону постели, ни в сторону собеседника. Первое, как вариант, отметалось сразу. На столь «острые» ощущения она пока не готова пойти. А на Силко смотреть не хотелось просто от того, что он уже минуты две как препарировал её взглядом. Вдоль и поперёк. Поперёк и вдоль. От этого изучения кишки девушки скручивало в узел выбросами адреналина. «Нет, только не постель» Однако второе кресло находилось довольно далеко от первого, потому попытка сесть в него смотрелась бы более чем странно… как и попытка подтащить его поближе. Конкретно во втором случае выглядело бы откровенно по-детски и тогда Кейтлин сама бы усомнилась в своём душевном здоровье.  — Садись. Кажется, Силко надоело ждать. По крайней мере, прозвучало словно приказ. Вкрадчивый, но твёрдый, не терпящий возражений или отказа, приказ. — Я просто думала, куда именно мне сесть. Все же у Кейтлин хватило храбрости и наглости растерянно посмотреть на Силко. Даже в её понимании, вопрос звучал глупо. Любая другая давно бы уже выбрала постель… … на этом мысли Кейтлин сбились в который раз за последний час и взгляд её светло-синих глаз замер. Девушка поражённо приоткрыла рот, ведь Силко недвусмысленно постукивал кончиками пальцев по своему подлокотнику, указывая, куда лучше ей будет присесть для диалога. От столь вопиющего, — в понимании строго-воспитанной леди, — жеста, Кейтлин на мгновение замерла в ступоре. «Он, сейчас, серьёзно?» Собственные мысли звучали пораженно… а вот голос Вай в голове Кейт пел и одновременно насмехался: «Ну что же ты, сладенькая?! Вы ведь в борделе! Думала, будете сидеть за столом переговоров, как два чопорных Советника, при этом чинно попивая чай? Или ты считала, что под новыми впечатлениями он подразумевал своё убойное чувство юмора, которым тебя поразит?» Воображаемая Вайолетт залилась позабавленным смехом, заставляя Кейт решительно тряхнуть головой в ответ. От этого действия, словно в отместку, собственные волосы Кейтлин, связанные в тугой короткий хвост, дали ей лёгкую пощёчину, отрезвляя и девушка, наконец, сделала первый шаг к мужчине. Слишком неуверенный шаг. Его внимание было неотрывным, он наблюдал за каждым её движением. Ей нельзя быть слишком нерешительной — это вызовет подозрения. Слишком много подозрений. Поэтому, вобрав в лёгкие побольше воздуха, Кейтлин твёрдо преодолела оставшиеся расстояние и действительно присела на подлокотник кресла Силко. При этом ей пришлось положить вторую руку на спинку. Теперь она смотрела на промышленника сверху вниз. Впрочем, его это явно не смущало — он лишь продолжал наблюдать. Чуть лениво. Немного насмешливо. В это же время сама Кейтлин чувствовала себя до безумия неловко. Слишком близкое знакомство с «таким» источником информации не входило в её планы. Она надеялась его разговорить, а не соблазнить, черт возьми! — Итак… что именно тебя заинтересовало во мне… Матильда? Каждый раз, когда его тонкие бледные губы, неравномерно искажённые из-за перетянутой шрамами кожи, проговаривали выдуманное имя Кейт, это звучало как издевательство. Естественно. Силко не мог не понимать, что оно вымышленное. «Не забывай, зачем ты в это ввязалась» Кейт напоминала себе об этом каждую секунду, словно читая мантру. Она должна была вывести Силко на разговор любыми способами. Любым. Чтобы никогда больше не видеть презрения в глазах Вайолетт и не слышать этого надменного «чистюля». Правосудие стоит того. Ведь правда, же? Стоит? «Соберись, Кейт» «Давай, выясни, что именно он знает о нынешних событиях в Пилтовере» «Кто стоит за всем, что происходит сейчас в обоих городах?» «Но для начала, перед тем как жертвовать «всем», важно понять — имеет ли вообще промышленник к этому отношение» «Нужны не догадки, Кейт» «Нужны факты» — Что меня заинтересовало… сложно сказать. Кейтлин кашлянула, прочищая осипшее от волнения горло. — Я знаю лишь ваше имя и примерно чем вы занимаетесь. Но в вас ощущается нечто… острое. — Острое? В отличие от Кей, Силко не лез за словом в карман, поэтому тут же, с долей иронии, парировал чужие слова, вновь возвращая девушке ход. Заставляя её говорить. Однако, Кейтлин, вдруг склонилась ближе. Почти как для поцелуя, если бы не удивлённое выражение на её лице. Девушка оказалась так поражена одним своим маленьким открытием, что даже забыла о дистанции, о прямой спине и об опасности, которую Силко нёс в себе. — Это… пудра? Прозвучало отчасти немного заторможено. В ответ на её вопрос мужчина прищурился, его маска доброжелательности дрогнула на мгновение. — Возможно. Что вас удивляет? Он обнажил в усмешке края своих неровных передних резцов. — Нет, я… Естественно, Кейтлин тут же стушевалась, отстраняясь. — … как так вышло? Вопрос о его шрамах в данной ситуации был более чем не тактичным, но девушка не успела подумать, прежде чем слова слетели с её языка. Молчание меж ними за несколько секунд стало напряжённым до звона в ушах. В очередной, — демон его знает который, — раз, по спине Кейтлин прошёл рой электрических мурашек, заставив её выпрямиться до боли в спине. И именно в этот момент, по линии позвоночника Кейт заскользили тонкие длинные пальцы Сверху вниз. Снизу вверх. И снова вниз. И снова вверх. Ощутимо. С нажатием. — С чего мне отвечать той, кто даже не соизволила назвать свое настоящее имя? - Зловещая улыбка, воистину контрастировала с ласковым тоном, как у самого настоящего демона. Могла ли вообще сегодня произойти ситуация, к которой Кейтлин была бы ещё более не подготовлена? — Я… просто… - Кажется, боги восприняли эту мысль Кейт, словно вызов. Пока в её голове вспыхивали первые намёки на панику, пальцы второй руки Силко лениво коснулись чужого бедра… и девушка с тихим вскриком упала на чужие твёрдые колени. Силко легко, — одним движением, — стянул свою собеседницу с подлокотника, на что Кейт судорожно упёрлась ладонями о его плечи, удерживая равновесие и стараясь не лечь на промышленника всем телом. — Что вы…? Однако любые слова тут же застряли в глотке, когда её внимание выхватило ожидающий, явно насмешливый взгляд напротив. Второй глаз все так же сканировал Кейтлин, считывая её эмоции. Любая реакция удивления или протеста в данной ситуации была бы тут же отмечена им как не логичная. Ведь она сама пожаловала за чем-то… «особым». Она сама представилась кем-то раскованным, кем-то алчным до чего-то нового и, возможно, до чего-то откровенно-непристойного, неприличного. … как минимум в силу атмосферы этого места. — А на что это похоже? Теперь уже обе ладони Силко провели по бокам девушки. Не болезненно, но с нажимом. Из-за подобных прямолинейных прикосновений все внутренности Кейтлин перевернулись, делая панический кульбит, как в быстро спускающемся… нет, как в сорвавшемся в шахту, лифте. Вблизи, от мужчины особенно остро пахло дорогим табаком пополам с ненавязчивым парфюмом, с шампунем для волос и с какими-то травами… может быть ещё и с хвоей. Однако, так же чувствительное обоняние потомственной аристократки щекотал тонкий шлейф отдушки от косметики, а еще… что-то неожиданно сладко-карамельное. Тонкая нотка, напоминающая даже не мёд, но заменитель сахара. Что-то искусственное, вызывающее настороженность — как неизвестное лекарство в больнице. — Я думала, мы ещё немного поговорим. - Попытка смущённой улыбки, наверняка выглядела откровенно жалко. — Попробуй. Пока промышленник говорил самым скучающим своим тоном, одна его ладонь уже неумолимо скользнула под рубашку Кейтлин, а пальцы второй неторопливо начали развязывать узел шёлкового платка на его собственной шее. Кейтлин напряглась всем телом, как струна — ещё немного и мышцы зазвенят. Невольно, все её внимание сосредоточилось на неторопливых движениях чужих пальцев и на том, как шёлк цвета шампанского стекает с шеи Силко, по его сюртуку, по алой рубашке, как он ложится небрежными складками на другой подлокотник кресла. А через пару секунд, воздух застрял в её лёгких от касаний горячих пальцев, скользнувших уже между лопатками, нагло залезавших под корсаж и задиравших тонкую блузку. — Для начала… я хотела узнать о вас… побольше.  С усилием вытолкнув из горла эти слова, Кейт даже смогла заставить свой голос не дрожать. — Хах. Промышленник оценивающе опустил взгляд на судорожно вздымающуюся грудь, находящуюся прямо у его носа. — Ты богатая девочка, привыкшая получать все на золотом блюде. Но что ты можешь дать мне взамен, «Матильда»? Слова Силко стали ударом под дых, ведь они в точности повторяли фразы Вай, столь же иронично брошенные сегодня бывшей заключённой в сторону Кейт. — А… чего вы хотите? Кейтлин рефлекторно облизнула пересохшие губы, и это действие так же было зафиксировано искусственным газом Силко. — Какой глупый вопрос. Ощутимое давление меж лопаток заставило Кейтлин наклониться к промышленнику почти вплотную. Так близко, что его дыхание коснулось её уха, защекотало мягкие прядки волос на виске. — Ты красавица. Это уже не мало. А, может быть ты не только красавица, но ещё и умница, и тогда я получу свою долю удовлетворения. Тембр чужого голоса стал ниже, нежность в нем сменилась на жёсткость, а затем и на жестокость — подобно небу, начавшему затягиваться грозовой пеленой. Следующие же слова мужчины и вовсе стали полной неожиданностью, кислотным контрастом на фоне недавней вежливости. Как выстрелы с глушителем, прошибающие тебя насквозь. — Я буду трахать тебя на этих самых дешёвых простынях, где до нас развлекались десятки и сотни шлюх со своими клиентами. Я заставляя кричать от боли и может быть, — совсем немного, — от удовольствия. Я оставлю синяки на этой молочной белой коже и отметины от зубов. Я сделаю тебя такой же грязной, как сточные воды, которые жители Пилтовера сливают в Заун. Силко говорил и говорил. Его шёпот становился все более жалящим, опаляющим не просто слух, но само сознание. А глаза Кейтлин распахивались все шире и шире от шока, пока она слушала подобные… угрозы? Это звучало почти отвратительно. Нет, это звучало совершенно точно отвратительно. Совершенно. Точно. Отвратительно. Специально жёстко, нарочито грубо, с умышленной усмешкой и злостью. Как удары ножа в подворотне. И от этих слов, — от этих угроз, от подобных перспектив, — холод влажной плёнкой покрыл кожу Кейт. Её дыхание участилось. А что самое ужасное — внизу живота стало ощутимо жарко. На какую-то постыдную долю секунды Кейтлин представила каждое слово Силко прямо в своей голове. Слишком ярко. Это делало ситуацию вдвойне омерзительней.  — … поверь, ты получишь множество самых разных впечатлений, девочка. Впечатлений, о которых не забудешь всю свою жизнь. Промышленник же даже и не думал останавливать свою речь. Более того — второй ладонью он уже расстегнул чужой корсаж и блузку, оголяя Кейтлин до нижнего белья, чем ввёл неопытную девушку в полный ступор. — Я даже накачаю тебя своим шиммером, что бы ощущения стали ещё ярче. Может быть, в будущем, подобный опыт даже понадобится тебе — например, когда ты выйдешь замуж за какого-нибудь чистенького наивного мальчишку, корчащего из себя благородного рыцаря. Будет, чем его удивить. Чужой голос окончательно стал низким и хриплым, вибрируя нотками откровенного издевательства. Лишь унижение. Ни малейшей попытки соблазнить. Это было настолько явно, что Кейтлин напрочь забыла, для чего она здесь. Нервы не выдержали напряжения, запуская рефлексы раньше, чем мозг обдумал следующие действия. Звук пощёчины, — громкий, как выстрел, — прервал чужой шёпот и разрушил пугающую атмосферу комнаты, построенную Силко. Всего один хлёсткий удар. И оглушительная тишина. Пощечина была такой силы, что голова промышленника дёрнулась в сторону, а пара прядей его тёмных волос, — весьма тщательно уложенных до того момента, — упали ему на лоб. Однако промышленник был совсем, — о т к р о в е н н о, — не удивлён. Он лишь медленно повернул лицо обратно к Кейтлин и усмехнулся. А второй её замах, — призванный стереть эту мерзкую усмешку с чужого лица, — уже крепко поймал собственной ладонью, удерживая тонкое запястье Кейт в своей хватке, словно в стальном капкане. Ярость на лице девушки была ему по нраву, в то время как сама Кейтлин не могла сдержать эмоций. Да, что тут говорить — она готовы была раскрошить зубы в порошок от той силы с которой ими заскрипела. — Это. Отвратительно.  — О. - Мужчина издевательски цокнул языком. — Да неужели? Его здоровый газ прищурился. На коже, рассечённой шрамами и глубокими морщинами, начал блекло проявляться удар женской ладони. Правда, пудра не давала разглядеть сразу весь нанесённый урон. — Это будет рассказывать мне пилтоверская дрянь, которая понятия не имеет о том, как устроена жизнь? Вся ласковость и вся вежливость окончательно слетели с лица Силко, обнажая его истинные эмоции. Яд, море отравы, целая заводь раздражения, пренебрежения и даже отвращения. Все это приливной волной ударило в Кейтлин не хуже её собственной пощёчины. Ударило и залилось в глотку, заставило захлёбываться, не в силах дать достойный ответ.  — Давай, я предположу, что именно ты из себя представляешь. Мужчина, тем временем, приблизил своё лицо к её лицу, загребая пальцами свободной руки волосы на затылке девушки, распуская тугой хвост, что бы та не смогла отстраниться, даже если захочет. — Разбалованная, богатенькая девочка, которой преподносили все, чего она пожелает. Маленькая глупая сука, не имеющая ни малейшего понятия, какая грязь существует в мире. Ты до дрожи боишься замараться. Тебе нет дела до людей, здесь, в Зауне. Ты пришла сюда чтобы посмотреть на «нас», как на представление — как на животных в цирке. А затем ты зашла в клетку с монстром, считая, что все они ручные. Сама. По своей воле. Но такую идиотку, как ты, Заун заглотит, пережуёт и выплюнет, словно тухлятину, не достойную даже быть сожранной. Что ты можешь дать? Своё тело и красивую мордашку? Чего ты добилась сама в этой жизни? Выкинь тебя здесь одну, — без поддержки родичей или друзей из Верхнего Горда, — и тебя бы уже в первый день пустили по кругу мои же люди в местном переулке. А я бы, скорее всего, даже не стал им мешать. Ведь ты пришла сюда именно за этим. Голос Силко теперь подобен шипению рассерженной змеи. Он выплёвывал эти фразы в лицо Кейтлин, а она может могла лишь вздрагивать от них, ощущая все более жгучее унижение. И, когда у неё не остаётся ни капли внутренних сил это выносить, Кейт со вскриком вырывается из чужих цепких рук, оставляя между длинных пальцев Силко несколько волосков со своей головы. Девушка судорожно дышит, отходя к двери, и, не менее судорожно пытаясь застегнуться на все пуговицы разом. Её волосы непослушными спутанными прядями падают на плечи и на лицо, закрывая часть обзора.  — Вы… Что ещё она могла ему сказать? Она уже озвучила, что он отвратителен, но Силко это не задело от слова «совсем». — Что? Даже будь ты последней женщиной в нашем мире, я был не захотел притронуться к тебе Яд. Пренебрежение. Во рту у Кейт становится горько, от осознания того, сколько злобы таится за каждым словом Силко.  — Мне жаль вас. Никто и никогда не узнает сколько сил ей пришлось приложить, чтобы произнести именно это, когда внутри все буквально полыхало от гнева, когда ей хотелось ответить столь же хлёстко, болезненно и оскорбительно. И, все же, она нашла в себе крохи желания просто пожалеть. Впрочем, такой как Силко, наверняка воспримет жалость самым худшим оскорблением. Поэтому она не желала видеть выражение чужого лица после своих слов. Кейтлин вылетела из комнат, оглушительно хлопнув дверью, уносясь по коридорам, вместе с громким стуком каблуков по старому деревянному полу. В голове шумело, а от острого чувства унижения начало тошнить, и воздуха с каждым шагом будто становилось все меньше. Но Кейт только ускоряла шаг, почти убегала. Замедлилась она, лишь пролетев этаж и снова оказываясь внизу — там, где в воздухе танцевали клубы дыма, где слышался смех из комнат и ниш, где по коридорам прогуливались люди и нелюди, кто-то в масках, а кто-то и вовсе в кожаных костюмах, полностью покрывающих тело и лицо. В некоторых углах здесь слышатся тихие стоны, вздохи, шёпот и горячечные просьбы. А ещё возмущение, удивление, тихий писк и снова смех. Вся эта атмосфера врезалась в мозг тараном и Кейтлин окунулась вне с головой, пытаясь вытолкать из себя слова Силко, сказанные с эмоциями, похожими на трупный яд. «Чертов… промышленник» Кейт обняла себя руками. Но её же внутренний голос мягко поправил: « … в чем-то он прав. Люди здесь действительно находятся в куда более плачевном состоянии, чем ты могла себе представить» Как не странно, на этот раз голос принадлежал Джейсу. Таллис всегда умел найти равновесие. Он был справедлив, он был более простодушен, он был более искренен во всём. … если бы только ещё не считал Кейт слабачкой, которой буквально во всем надо помогать. И именно эта мысль, — что в чем-то Силко неоспоримо прав, что в чужих словах есть зерно истины, — резала больней ножа, приправляла все острой обидой на саму себя. — Детка… Сначала Кейт не обратила внимания на ласковый отклик, она просто прислонилась спиной стене и на пару секунд прикрыла глаза, собирая свои хаотичные мысли во что-то более… цельное. Холодная логика всегда спасала, отвлекала от ненужных эмоций. «… накачаю тебя своим шиммером.» Слова Силко всплывают в голове грязными фиалковыми пятнами, но, тем ни менее, попадают ровно в пустые дыры меж пазов остальной мозаики. Промышленник имеет свой личный запас шиммера? … или же он имел ввиду что его шиммер — это полностью его производство? Если так и если он один из глав этого города, то является химбароном. «Сейчас, главный здесь Силко. Пусть у нас нет такого мира, как при Вандере, но все же Заун начал развиваться.» Слова Мариетты ярким всполохом золота ложатся в общую картину. «Узел—нитка—Силко» «Узел—нитка—химбароны» Кейтлин ощущает, как медленно сползает по стине, согнув колени. Её брови хмурятся все сильнее, пока глазные яблоки рвано двигаются за закрытыми веками. На висках выступают капельки пота. Это похоже на шоковое состояние. «Если он держит весь город, то он не просто химбарон. Он тот, кто держит на поводке всех остальных. Глава Совета Баронов» — Детка… Я тебя зову…  Женский голос снова окликает кого-то совсем рядом, но Кейт не обращает внимания. Пазл вот-вот соединится. Химтек. Химароны. Власть. Пилтовер. Заун. Хекстек. Силко. Так близко. Она словно вот–вот нащупает ниточку, которая распустит весь узел вопросов, которая покажет путь через лабиринт… Ответ совсем рядом — вертится на кончике языка, лежит где на поверхности под самым носом Кейт… Кейтлин вздрагивает и резко выдыхает, когда маленькая ладонь опускается ей на плечо. Девушка словно выныривает из вод тёмного озера, захлёбываясь кислородом и озираясь в шоке от того, что выжила, выбралась со дна. Рядом стоит сама хозяйка борделя. На её густо разрисованном макияжем лице читается явное беспокойство, а чужие длинные уши подрагивают, чутко улавливая малейший звук. — Детка… ну-ка, пойдём ко мне в кабинет. Поговорим. Вижу, ты явно не в себе… Голос у этой женщины далеко не старческий, хотя видно, что Бабетта уже давно не юна. Кейтлин ёжится, ощупывая свои обнажённые плечи. Все-таки чужая блуза слишком открытого дизайна. Не привычна, пусть даже и грудь с талией облачены в подобие корсета. Синие глаза дочь благородного рода Кирамман смотрят на Бабетту беспомощно и растерянно — как глаза человека очень резко проснувшегося ото сна. Фактически, по ощущениям, так оно и есть. Именно поэтому Кейт безропотно даёт маленькой женщине увести себя в её кабинет, где заметно тише, чем в коридре. А вот обстановка здесь, напротив, ещё более кричащая. Всполохи цвета — от шарлаха до бургунди. Столь много оттенков страсти: на стене, на картинах, на обивке кресел, и даже на самой хозяйке борделя… … столь много, что Кейт невольно снова начинает тошнить. Она прикрыла глаза, без приглашения присаживаясь на упругое, чуть потрёпанное сидение диванчика. Бабетта же располагается в кресле, стоящем напротив, с беспокойством смотря на гостью и даже не думая упрекать ту в невоспитанности, как точно сделала бы мать Кейтлин. — … кажется, у вас шоковое состояние. Не знаю, что Силко с вами делал, но моих девочек он никогда не уводил в отдельные комнаты. Но, судя по вашему состоянию, можно предположить, что нечто более чем неприятное. Тихий голос йордла успокаивал. Она не сочувствовала, но в тоне слышалось определённое понимание. — В любом случае, я рада, что вы целы. Увечий не видно, крови я не чую и это уже хорошо. Женщина говорит, одновременно со своими словами вставляя новую сигарету в мундштук. Её замечание заставляет Кейтлин подавиться воздухом и широко распахнуть глаза. — А он. мог? Он так уже делал? Калечил тут кого-то? Желудок снова неприятно скручивает от запоздалого чувства острой опасности, прошедшей мимо и задевшей Кейтлин крем своего кожаного плаща. — Нет. Йордл тут же протестующе подняла ладонь вверх. — По крайней мере при мне и в моем заведении такого никогда не было. Женщин он никогда не трогал. Кейт растерянно приподняла свои точёные тёмные брови. — А мужчин? Чем черт не шутит. Может и правда у этого химбарона интерес лежит совсем не в области противоположному полу… да ещё и в сумме с садистскими фетишами. Но Бабетта хрипло смеётся на такое уточнение. — Он может даже убить, тут согласна. Но точно не в интимной обстановке. Да и на моей памяти он ни разу никем не интересовался. Слишком закрытый человек для подобных развлечений. Поэтому большинство сотрудников и клиентов сегодня буквально затаили дыхание. Ещё бы — Силко впервые обратил внимание на гостью. И, честно говоря, то, что ты из «верхних» заставило всех предполагать худшее развитие событий. Силко ненавидит жителей Пилтолвера… а Миротворцев — особенно. Бабетта остро посмотрела Кейтлин в глаза. Девушка нахмурилась, не отводя взгляд, так же остро глядя в ответ. — Как вы поняли, кто я? — Я в своей жизни повидала много способов маскировки. Бабетта щёлкнула зажигалкой, подкуривая кончик сигариллы. В воздухе запахло сладкой вишней, приправленной дымом. — Ты откровенный новичок в этом. Ткнув в сторону Кейтлин кончиком мундштука, женщина указала куда-то на зону то ли шеи, то ли груди. — Совершенно не умеешь играть, разве что кое-как держишь маски. И не привела себя в полагающийся внешний вид. При этих словах Бабетта демонстративно поправила края своих перчаток. — Я вижу подобные вещи точно так же, как и большинство представителей моей расы. Все нюансы, из которых состоит твоя личность, все притворство, все ужимки, даже привычки — по одному движению твоих рук при ходьбе. Усмешка на алых губах стала немного самодовольной, но тут же исчезла. — А вот Силко, искренне надеюсь, не понял кто ты на самом деле такая. В противном случае, даже представлять не хочу, насколько хуже он бы себя вёл. Женщина наконец поднесла мундштук к губам, но в следующий момент её уши чутко дёрнулись, улавливая какой-то звук, и йордл обеспокоенно покосилась на дверь, выдыхая облачко дыма. — Плевать. Кейтлин поддалась вперёд, хмурясь и опираясь локтями о собственные колени Бабетта резко посмотрела снова на собеседницу, среагировав на её подозрительно решительный тон. Девушка же, каждой клеточкой своего тела ощущала, как её снова переполняют эмоции… но, теперь иного рода. Ей не нравилось то, что её посчитали никчёмной даже здесь, на самом дне. Ей не нравилось то, что она увидела в Зауне частности и в целом в отношениях двух городов. Какие-то подковёрные игры, классовое неравенство, ненависть к друг другу. Кейт выдохнула, собираясь с силами, перед тем как её буквально прорвало: — Да, я из Пилтовера… Она не думала, почему готова была вылить всю свою горечь на голову хозяйки борделя, почему так бездумно хотела высказаться совершенно незнакомому существу… но это желание казалось поистине невыносимым.  — Милая, сейчас лучше нам закончить этот разговор, я думаю… Бабетта попыталась было мягко перебить Кейтлин, но та уже вскочила с диванчика. В её голове звенело от эмоций. Предыдущий стресс наложился на возмущение, злость, непонимание. — Да, я из Пилтовера, и да, может я не вижу всего, не знаю, как живут здесь люди, не понимаю каких-то вещей… но я хочу помочь! Мне не важно откуда люди! Нижний или Верхний город — плевать! Каждый достоин справедливости. Я вижу, что здесь нужна помощь куда больше, чем я предполагала. Слова вылетали изо рта сами — словно пули из винтовки. — И я пришла не для развлечений… я пришла сюда за правдой. Она впервые признала это столь открыто. Все равно терять уже нечего — её маленький план провалился, и что о ней подумают уже совершенно не важно. — Милая… Бабетта даже отодвинула от губ мундштук, протягивая к собеседнице ладонь, но Кейтлин с нажимом продолжила, не позволяя себя прервать. — Я … я не хочу жить в той раковине, которую для меня подготовили. Не хочу жить, закрывать глаза на беды других. Девушка сжимала и разжимала кулаки, пока хозяйка борделя смотрела куда-то мимо Кейтлин, широко раскрыв свои, и без того, огромные глаза. Истлев и пачкая алый ковёр, с её сигареты бесшумно ссыпался столбик пепла. — Не понимаю — если в руках Силко столько власти, то почему он не помогает жителям Зауна? Почему не защищает их от здешних мародёров, убийц, бандитов и наёмников? Кейтлин цедила слова сквозь зубы, глядя теперь лишь в пол, — на носки своих ботинок, — не обращая ни малейшего внимание на то, как глаза Бабетты становятся все шире, и как чужой взгляд то и дело беспомощно обращается в сторону двери. И лишь последний всплеск негодования наконец-то резко затушили огонь внутри Кейтлин, давая той ощутить опустошение и стыд. Теперь она просто тяжело дышала. Корсаж, не смотря на свой лёгкий крой, немилосердно сдавливал грудь, и Кейт захотелось немедленно выйти из душного помещения — просто на улицу. Что бы проветрится, чтобы вдохнуть воздуха… насколько вообще можно было назвать воздухом то, чем дышали люди в Зауне. — Он ведь не слепой. Как минимум на один глаз точно. Кейтлин хмыкнула уже совсем тихо, с каким-то безнадёжным сожалением, прекрасно понимая, что в её недавних словах было слишком много бравады. Любой житель Зауна, повидавший местную грязь, познавший лишения и дискриминацию, наверняка счёл бы Кейтлин Кирамман идиоткой — хотя бы за подобные громкие высказывания и за столь эмоциональные слова. — Думаю, мне сейчас лучше уйти. Наверное, я кажусь полной дурой, распинаясь тут, перед вами. Вряд ли вы сможете помочь мне, а я — вам… Кейтлин резко развернулась на каблуках, больше не глядя на хозяйку борделя и уже собираясь решительно рвануть на выход. Однако, в тот же миг, её ноги просто намертво приросли к полу. В тот же миг, когда Кейтлин увидела Силко, стоящего в дверном проёме, сложившего руки на груди и опиравшегося бедром и плечом о дверной косяк. Ещё один свидетель и слушатель её бурной речи. «Выступление самонадеянной истерички привлекло соответствующую публику» Мысль казалась заторможенной, пока Кейт поднимала взгляд от обитых металлом узких ботинок, по стройным ногам в плотных брюках, к бёдрам и камзолу, и выше, по алой рубашке, до самого подбородка и лица в полупрофиль. В голове судорожно начали проматываться собственные слова в обратном порядке. Как много она наболтала?! Между тем, выражения мимики промышленника не видно, можно лишь заметить, как дёргаются нитками края шрамов. Он смотрит в коридор… но он явно не пропустил окончания эмоционального монолога девушки. И, все же, мужчина молчит. Ощущение горечи мгновенно прокатилось по горлу Кейтлин. Желудок вновь взбунтовался, отчего колени Кейтлин едва не подкосились в приступе внезапной паники. Как давно он здесь стоит? Что он собирается делать и зачем вообще пошёл за ней? — Ваша… наивность не знает пределов. Но тяга сострадать тем, кто живёт по другую сторону моста… похвальна. Каждый слог и букву слышно, будто Силко говорит прямо над ухом Кейт. При этом он ни на йоту не повышает тона. — Я лишь сказала то, о чем думаю. Кейтлин, старается заглушить в себе новую волну вновь всколыхнувшейся обиды и унижения. И снова молчание. Промышленник хмыкает, неспешно и плавно отталкиваясь от стены, делая шаг по коридору, в сторону выхода. — Ничего больше не хотите сказать? Впору откусить язык себе за ненадобностью, но она не могла смолчать. Глупо надеяться на извинения, однако хотелось получить хотя бы намёк на чужое сожаление. Бабетта осталась в своих комнатах, не решаясь окликнуть кого-то из этих двоих. И уж тем более она не рискнула остановить Кейтлин, когда та рванула вслед за промышленником, чьи скачки настроения и резкие перемены взглядов могли выбить почву из-под любых ног.  — Если хотите узнать ответы, к этому придётся приложить намного больше энтузиазма. Теперь голос Силко слышал каждый в этом борделе. И никто не смел вылезти из своих комнат, даже если очень желал посмотреть, что же там, — снаружи, — происходит. Мужчина не замедлил шаг и не обернулся, будто растеряв весь интерес к странной гостье этого места. Кейтлин же ощутила, как её отвращение и злость, смешанные с унижением, отступают на задний план под натиском желания получить информацию, которой, безо всякого сомнения, обладает этот человек. Словно прямо перед её носом помахали сверкающей обёрткой, в которой спрятано желанное угощение. Он даст ей ответы.  — Стойте. Гулкий стук её каблучков — как отсчёт таймера. — Вы…. Кейтлин перерезает путь Силко, вставая напротив него, сжав губы до тонкой полоски и сверля чужое лицо острым, решительным взглядом. — Вы составили ложное мнение обо мне. Вы ненавидите всех из Верхнего Города, считая их высокомерными, но и там многие думают, что каждый из Зауна, не достоин лучшей жизни. С каждым новым словом её голос креп. Кейтлин говорила все более чётко, придвигаясь вплотную к промышленнику, наблюдавшему за ней с толикой интереса. Чужой взгляд из равнодушно-пренебрежительного стал оценивающим. — Не нужно причислять меня к тем, кому плевать на хороших людей, из какого бы города они ни были. Набрав обороты, Кейт уже не могла сдать назад — она ткнула указательным пальцем в чужую грудь и Силко проследил за этим жестом взглядом своих столь разных глаз. Уголок его губ странно изогнулся. Мужчина наклонился к Кейтлин, следующий свой выдох делая прямо ей в лицо. Теперь он говорил почти шёпотом, однако неимоверно чётко, процеживая каждую букву: — С чего вы взяли, будто мне есть дело до ваших мыслей и чувств? Вы ничем и никому не сможете здесь помочь. А ваше хорошенькое личико подходит лишь для того, что бы любоваться им, как картиной в галерее. То есть — исключительно для удовольствия. — У меня есть связи, с помощью которых я могла бы многое изменить. Свой ответ на процедила не менее тихо и не менее чётко. Кейтлин не врала. Даже если не считать Джейса Таллиса, её мать тоже является одним из членов Совета Пилтовера.  — Связи? Силко отстранился, задумчиво склонив голову на бок и иронично изогнув брови. Вернее одну бровь и то, что осталось от второй. На самом деле не так уж и сложно было догадаться. Ухоженная аристократка из Пилтовера должна быть или окончательно безмозглой… или должна иметь за спиной хорошую защиту, что бы прийти в подобное место, в самом сердце Зауна.  — Я могу помочь городу. Возможно, вы хотите того же для местных жителей, но, пока что, я не понимаю, куда выведете свою политику. Вы помогаете, но будто во вред! — Во вред? Силко распахнул оба глаза, и его лицо вновь преобразилось, оскалилось, стало пугающе злым. — Ты… С его лица сошли эмоции раздражения и ярости — как будто вода стекла с кожи. Мужчина повёл плечами, и немного шеей, с тихим хрустом, возвращая себе контроль. Шаг. Кейтлин чуть позорно не отшатнулась, но смогла устоять на месте. Не иначе как чудом. — Я расскажу тебе почему и как здесь все происходит. Завтра, в «Последней капле». В чужом голосе слышится нажим, завуалированный вибрирующим предложением. — Сама узнаешь, где это находится, если не дура. Кейт отчётливо ощутила чужие пальцы на своём бедре, но, прежде чем успела хоть как-то отреагировать, что-то скользнуло в карман её облегающих брюк. — Покажешь пропуск, тебя проводят ко мне. - Силко хмыкнул, и, на мгновение, Кейтлин показалось будто… … будто её понюхали. В следующий миг промышленник отстранился, обошёл её, и вышел из «АА», теперь окончательно покидая заведение. … а где-то за одной из ниш тихо присвистнули, озвучивая общие мысли всех, кто подслушивал этот разговор.