Смена масок

Тёмный коридор, по которому они шли, изобиловал комнатами, — с дверьми и без них, — и просто маленькими нишами, где можно уединиться, прижаться друг к другу и развлечься любыми способами — какими только в голову взбредёт и каких пожелает воображение клиента. Направляясь вслед за своим новым знакомым вдоль вереницы этих альковов продажной любви, Кейтлин невольно вспоминала, как она вообще попала в эту ситуацию. Как бы это выражение не звучало, словно фраза из дешёвенького детектива. Ещё этим утром наследница благородного дома Кирамман даже не подозревала, где может окончиться её день. А пару суток назад и вовсе не задумывалась о подобных приключениях. Может быть, именно поэтому прошедшие сутки оживали перед её глазами, словно яркая иллюстрация из какой-то книги? Тот день, — выходной день, — выдался тёплым, сухим, ясным. Солнце ярко светило в окно комнаты Кейтлин, небольшой сквозняк шевелил бумаги, художественно разложенные по полу и жёстко пришпиленные к дорогому паркету острыми спицами-флажками, связанными меж собой алой паутиной нитей. Вернее, всего одной нитью. Эта самая нить тугим шнуром протягивалась через записи, заметки, карандашные наброски, карты и фотографии, свиваясь причудливым паучьим узором, стягивая кровавую сетку к центру, где все завершалось тугим узлом и смыкалось на одной из спиц — как на стыке миров, указывая, где именно должен сидеть хозяин этой невероятной конструкции. Паук. Сама же Кейтлин задумчиво переминалась с ноги на ногу, пытаясь разобраться в собственноручно созданной схеме и в путанных хитросплетениях чужих интриг, призванных надёжно спрятать самое главное от чужих глаз. Надо ли говорить, что юному миротворцу хотелось найти ответы на свои вопросы и, наконец, увидеть истинную картину, увидеть ключевые точки, спрятанные во множестве ложных следов. Это напоминало те волшебные картинки, на первый взгляд, кажущиеся сущей мешаниной. Но если долго и, главное, правильно в них вглядываться, то из хаоса проступит чёткий рисунок, тщательно скрытый от обывателей. Кейт надо всего лишь посмотреть под правильным углом, чтобы найти закономерность, ведущую к виновнику всех преступлений, вспыхивающих в Пилтовере в последнее время. Легко сказать. Трудно исполнить. Кейтлин сжала задумчиво губы в тонкую линию и заправила длинную тёмную прядь своих гладких волос за ухо. Видел бы кто эту картинку со стороны. Тёплые носочки на её маленьких миниатюрных ступнях смотрелись столь же презабавно, как и домашняя одежда в целом. Это так контрастировало с тем, что наследница дома Кирамман обычно показывала окружающим… Этот домашний и уютный вид словно снимал с неё маску строгого Миротворца, показывая, кем на самом деле являлась её носительница. С другой стороны, та самая маска также являлась неотторжимой частью её личности Кейтлин хотелось не просто патрулировать улицы, охраняя палатки на праздновании в честь Дня Прогресса, или выполняя мелкие поручения по типу «подай, принеси, пошёл вон, не мешай». Черт побери, да она попросту задыхалась в золотой клетке, столь тщательно подготовленной её собственными родителями. Есть такая фраза — деньги решают все. В случае с наследницей семьи Кирамман, деньги так же решали как и по какому именно пути она обязана следовать. Как ей выглядеть, с кем общаться, с кем дружить, кого ненавидеть, где учиться, за кого выйти замуж и скольких детей родить. Да, родители просто не хотели подвергать её опасностям, стрессам и любым трудностям в этой жизни. Но, в отличии от любого другого человека, могущего оказаться на её месте, Кейтлин не была слишком благодарна. Впрочем, когда дети в её возрасте вообще бывают благодарны своим родителям? Вот и Кейтлин желала ощутить себя более самодостаточной, опробовать свои силы, испытать свои возможности. Раскрыть свои крылья и полететь самостоятельно — к яркому солнцу в вышине, а не смотреть на мир вокруг из уютного, но тесного гнезда. Её просто магнитом тянуло к загадкам, к сложным задачам, к неординарным случаям. И, впервые за последние годы, ей в руки попала столь запутанная, масштабная головоломка. Скорее «вопреки» и «назло всему миру», нежели его стараниями. — Как ты собираешься это доказать? Голос Таллиса вырвал Кейтлин из раздумий, заставляя наморщить нос. Словно маленький ребёнок, сказала бы её мать, увидев это выражение лица дочери. К сожалению Кейт, её друг детства, в лице Джейса Таллиса, был абсолютно прав. Она искоса посмотрела на его смуглый профиль и откровенно нехотя ответила: — Сначала нужно их вычислить и доложить Маркусу. Он все-таки шериф, а значит у него куда больше возможностей, чем у меня, даже не смотря на все влияние родителей. Совету не нужны пустые теории. Кейтлин поджала губы и этот жест тоже казался немного детским. Но, на самом деле, она не демонстрировала бы его кому попало. И Джейс являлся одним из не многих, кому позволялось видеть подобные эмоции на лице юного «сурового» Миротворца. Наверное, поэтому же, даже воцарившееся сейчас между ними молчание казалось не напряжённым, а тёплым. Однако, как истинный мужчина, совершенно не разбирающийся в чужих эмоциях, Джейс сам же его и портит, протягивая подруге детства скреплённый множеством печатей и подписей свиток. Кейтлин удивлённо приподнимает свои точёные брови, принимая бумагу, разворачивает, читает. Удивление. Замешательство. Вот что прослеживается на хорошеньком личике девушки теперь. — Охрана дома Таллисов? Это почётная должность, но… я погрязну во всем «этом». Настоящее окончание фразы «… в этой чертовски скучной, безопасной рутине» — осталось не высказанным. — Я просто хочу уберечь тебя… Кажется, Джейс пытался что-то донести до Кейт, но все никак не мог высказать вслух, уже понимая, что она не оценила его порыв. — Спасибо, у меня уже есть работа. Девушка специально переводит взгляд обратно алые нити. Лишь бы Таллис почувствовал себя ещё более неловко и замолчал, прекращая этот бессмысленно-унизительный разговор. Его предложение ей не нужно. — Уже нет… «У тебя нет никакой работы» «Тебя отстранили» Эти два тяжёлых слова, сказанных Джейсом и вмещавших в себя столь много смысла, разбили хрупкое равновесие между ними. — Убирайся. Теперь Кейтлин уже буквально шипит, выталкивая слова сквозь зубы, и сожаление в карих глазах «почти бывшего» друга детства лишь сильнее разжигает пламя раздражения у неё в груди, доводя до той точки кипения, когда решения и слова становятся необдуманными, спонтанными. Фатальными. Дверь за Джейсом закрывается и Кейтлин остаётся один на один с бурлящим котлом собственных эмоций. — Хватит. Я сыта по горло. Она ходит из угла в угол по комнате, как злая кошка. Практически мечется вокруг алой паутины, тихо ругаясь себе под нос: — Конечно, охранять задницу члена Совета правления, это же так почётно. Всплеснув руками, девушка от души пнула стопку фотографий, аккуратно сложенных неподалёку от сложной плетёной конструкции. Одна из этих фотографий плавно опустилась у спицы с алой нитью, уверенно пришпиливающей пометку — Тюрьма «Тихий омут» Пожалуй, это и был тот спусковой крючок, запустивший цепь событий, что привела Кейтлин ко встрече с Силко. Проникнуть в тюрьму под видом расследования, молясь чтобы никто не узнал о её отстранении. Попытаться поговорить с пойманным контрабандистом. Познакомиться с Вайолетт. Собрать новую информация, закрывающую дыры в паутине, делающую картинку более цельной и чёткой. Но тогда она даже не догадывалась, что это заведёт ее…. сюда. Взгляд Кейтлин возвращается к специфичному профилю человека, неторопливо идущего рядом. Краем сознания, девушка отмечает, что теперь вокруг царит идеальная тишина, ведь они вошли в зону для VIP-клиентов. Но от этой тишины и уединённости по коже начинают ползти мурашки, а в голове невольно всплывает: «Поцелуй Силко от меня в его прелестный глазик» Почему-то именно эта фраза. И именно голосом Вай. Она звучит столь отчётливо, что вызвала непрошеное хмыканье, и оно разрезает тишину коридора, как нож масло, отчего мужчина рядом чуть замедляет шаг, поворачивая голову и глядя на Кейт своим голубым, неповреждённым, глазом. — Вас, кажется, что-то развеселило? Звучит почти ласково. Он усмехается уголком губ, но, кажется это не ирония. Кажется, ему и правда интересно. Однако, несмотря на отсутствие негативных эмоций в голосе Силко, веселье все равно застревает твёрдым острым предметом где-то в горле Кейтлин. Шутить и расслабляться рядом с таким сопровождающим крайне необдуманно. И даже опасно — в первую очередь для собственного здоровья. Не догадаться, что Силко связан со всем происходящим вокруг, со всем, до чего пытается докопаться Кейтлин, невозможно. Вай сама привела её сюда, в это место, сама же и оставила, а разговоры с местными дамами помогли составить более полноценный портрет этого человека. В Пилтовере многие слышали о промышленнике. Общая информация о такой крупной фигуре не могла не оказаться в открытом доступе. Он был тем, кто запустил заводы с химическими разработками по всему Зауну, тем, кто начал поставлять аналог энергии и электричества почти в каждый уголок Нижнего Города, он развивал торговлю и бизнес, и даже начал тянуть свои предприимчивые щупальца за пределы Пилтовера. Например, в сторону Ноксуса. И, надо признать, официально он не замешан ни в чем криминальном. Промышленник из Зауна, сколотивший огромное состояние. Ни в чем не замешан. Звучит, как оксюморон. Да уже один этот парадокс говорит о наличии тщательно скрываемых скелетов в чужом шкафу. Однако, судя по рассказам Вай, и по испуганным слухам, вытянутым из работниц этого заведения, в ряде преступлений его все же можно уличить. Та же Мариэтта, одна из местных болтливых девочек, поддавшаяся обаянию Кейтлин и её рассказам о белоснежно-золотом Верхнем Городе, удивила тем, что Силко порой посещает их маленькое скромное заведение, пользуясь услугами местных дам. Но исключено в информационном смысле и никогда не интересуется предложениями воспользоваться их основным родом деятельности. При этом мадам Бабетта ведь предлагала ему самых лучших девочек… и мальчиков, в обмен на защиту своего бизнеса. Но, с учётом непреклонности промышленника в этом вопросе и при его абсолютном равнодушии к чему-либо подобному, так же ходил слух, что он женат исключительно на работе. Что она его и кормит, и возбуждает и удовлетворяет — во всех смыслах. Однако, даже в форме слухов, ни одна из девочек не решалась предположить, какое бы то ни было увечье или импотенцию. Когда Кейтлин сама тихо заикнулась о подобном, Мариэтта побелела и судорожно замотала своей очаровательной белокурой головой из стороны в строну. — Не нужно так говорить. Шёпот девушки звучал откровенно-нервно. — У Силко везде уши, тем более здесь. Он платит хорошие деньги за информацию о любых слухах, но свою репутацию очень тщательно бережёт. Так что… если кто-то донесёт ему о разговорах, делающих его в глазах окружающих слабым, или даже просто очерняющих его… в любом смысле… такое не пройдёт безнаказанно. На всякий случай, жрица любви даже приложила свой тонкий бледный пальчик к губам Кейтлин, давая понять, что такого говорить о промышленнике не стоит даже наедине, в интимной обстановке. Нет, может быть Силко и вовсе плевать, что о нем думают девочки из «АА». Но чем демоны не шутят? В чем бы не заключалась причина полного отсутствия интереса к женщинам у этого человека, лучше держать любые домыслы по данному поводу при себе. Увидев такую реакцию своей невольной осведомительницы, Кейтлин ощутила, как по спине бегут холодные колючие мурашки. Мариэтта так испугалась, словно их подслушивали вот прямо сейчас. Чужой испуг заставил и саму Кейтлин напрячься… и, неожиданно понять, что Кейт осталась в этом месте совершенно одна. Узнав то, что ей было нужно, бывшая узница Тихого омута быстро покинула бордель, а девчонку-миротворца просто бросила, оставляя позади как ненужный груз. «Кексик, ты ведь красотка и умница. Сама выкрутишься, не скули…» Этот уверенно-ироничный, немного подначивающий голос Вай в голове Кейт, почему-то и правда вселял уверенность в собственные силы. От осознания данного факта, Кейтлин глубоко вдохнула, собираясь с мыслями и уже решая продолжить разговор с Мариэтт, узнать как выйти отсюда и какой путь безопаснее… когда заметила, что её новая знакомая буквально съёжилась, стараясь стать меньше и незаметней. Она явно чего-то испугалась. Но даже при этом, испытывая откровенный страх перед чем-то, чего Кейтлин ещё не понимала, девушка все равно подалась чуть вперёд, — за поворот из ниши, — выглядывая в коридор с выражением острого, почти болезненного любопытства на миловидном личике. — Помяни дьявола… Мариэтта судорожно и машинально облизнула свои пухлые губы. Кейтлин оставалось лишь придвинуться ближе и проследить за чужим взглядом. Но когда она сделала это, то приоткрыла рот от удивления, а в голове на мгновение стало совершенно пусто от увиденного. Именно в этот момент, мимо их ниши неторопливо проходил мужчина. Он словно устраивал себе экскурсионный променад, неспешно поправляя манжеты своего камзола прямо на ходу. А Кейтлин как раз видела ту его сторону, где красовался искусственный чёрный глаз с неровным зрачком по центру и огненно багровыми прожилками радужки. Окружённая остатками век, или скорее даже тканями, более подходящими для обрамления специфичного протеза, эта искусственная часть выглядела достаточно отталкивающе и пугающе — не просто своим видом, но и кричащей яркостью, ещё больше подчёркивающей асимметрию чужого лица. Шрамы пересекали кожу причудливыми хаотичными разрезами, уходящими вглубь плоти, преображавшими человеческие черты пластилиновыми вмятинами и морщинками до пугающих черт монстра. И, тем не менее, на его лице можно было заметить лёгкую, жутковатую полуулыбку. Незнакомец явно понимал, что каждый, кто увидит его здесь, ощутит страх и панику, просто кинув взгляд на изувеченное лицо. Похоже, этот факт доставлял ему удовольствие. «Силко? Промышленник?» Собственный вопрос мгновенно всплывает в памяти, и он же является ответом. Является именем того, кто решил сегодня почтить своим присутствием данное заведение. — Он редко здесь появляется… Шёпот Мариэтт, выглядывавшей из-за угла их с Кейтлин ниши, звучал тихо, на грани слышимости. Теперь они смотрели теперь в спину пугающего гостя и ночная бабочка наконец-то рискнула начать говорить. — Но после смерти Вандера стал приходить чаще. Новая знакомая Кейт поджала свои пухлые губки и её лицо чуть заметно скривилось, искажая идеальные черты. — … после смерти Вандера? Кейтлин переспросила таким же тихим шёпотом. Возможно, она что-то слышала от Маркуса об этом. Что-то связанное со старым громким делом в Зауне, бывшим под контролем её начальника много лет назад… и поднявшим его от рядового Миротворца до шерифа Пилтовера. Сама Кейтлин в то время ещё не являлась Миротворцем. Она была всего лишь подростком, мечтающим добиться хоть чего-то самостоятельно и не идти по проторённой, мощёной золотом, дороге, созданной деньгами её семьи. — Раньше именно Вандер следил за порядком в Зауне. Похоже, Мариэтта, не особо хотела продолжать развивать данную тему… но так же было видно, что мысли и воспоминания терзают её достаточно давно и именно из-за них она не могла удержаться, продолжая говорить. — Не везде конечно, его сфера влияния не распространялась на нижние сектора города, но те, кто желал защиты и хотел жить по каким-никаким правилам слушались его. Это вносило хоть какое-то подобие мира и порядка в наши трущобы. Чужой шёпот стал совсем тихим, когда дверь в кабинет хозяйки борделя отворилась, впуская гостя, а затем, с тихим щелчком, закрылась. — Сейчас главный здесь Силко. Он не защищает всех… но, пусть у нас нет такого мира, как при Вандере, все же Заун стал развиваться. Расширяться. В нем стало крутиться больше денег, прогресса, нововведений… Вопреки собственным словам, взгляд девушки посмурнел, звуча почти потеряно, когда она перевела его на Кейтлин. А в голове дочери дома Кирамман тем временем отчётливо предстал собственный макет красной паутины. Карты. Фотографии. Надписи. «Узел–нитка–Силко» «Узел–нитка–Вандер» — … но там, где развитие, там и приток нежелательных людей, которые могут доставлять неопрятности. Наркоманы, наёмники. Мариэтта поморщилась и до Кейт, наконец, дошло, что собеседница говорит, в том числе, и о своих проблемах. Если она работает в таком месте, как «АА», то, видимо, на клиентуре подобное развитие событий тоже более чем сказывается. И без защиты того самого Вандера, таким, как она, наверняка досаждают самые разнообразные выродки. По загривку у Кейт прошла дрожь от мысли, что могли делать с этой девушкой клиенты в лице отбросов общества, у которых есть чему звенеть в карманах. В лице отбросов общества Зауна, что во много раз хуже тех же самых отбросов, но из Пилтовера. Однако, даже несмотря на то что Силко закрывает на подобное глаза, если он сейчас заправляет всем в Зауне, то у него есть информация. Как минимум, у него должны быть информаторы — и тут, и там, в Пилтовере, — и он точно должен знать, что назревает в ближайшее время. А если он пришёл сюда сейчас, то возможно прямо даже прямо в данный момент обсуждает с Бабеттой нечто важное. «Узел–нитка–бордель» «Узел–нитка–Силко» — Стой! Ты куда? Мариэтт сорвалась на истеричный писк, когда Кейтлин выскочила в коридор и тихой скользящей походкой направилась по следу промышленника, уже скрывшегося за дверью кабинета хозяйки борделя Видеть слежку он, конечно, не мог, но создавать шум было все равно нежелательно. — А что такого? Кейтлин наигранно пожала плечами, и, полуобернувшись, подарила Мариэтт чуть глуповатую беззаботную улыбку, одевая маску той, кто пришёл в «АА» за новыми впечатлениями. Ведь такова легенда Кейтлин — богатая девочка в поисках острых ощущений. Если у Силко действительно есть глаза и уши, в этом месте, то нельзя исключать, что Мариэтта также может оказаться его информатором. Испуганное ангельское личико в этом деле ей лишь на руку. Правда, сомнения в данном факте всплыли сразу, как только на лице белокурой красавицы проступило искреннее недоумение, а в широко открытых зелёных глазах отразился настоящий, не поддельный шок. Мариэтте явно не верилось, что кто-то вроде Кейтлин мог заинтересоваться таким как Силко лишь для того, чтобы пощекотать себе нервы. Нет, для такого нужно быть вконец умалишённой, без малейшего инстинкта самосохранения. — Это как же ты скучно живёшь у себя наверху… Мариэтте оставалось лишь покачать головой. Действия Кейтлин были опасными, но… обещали стать настоящим шоу. Кейт же, тем временем, сосредоточилась только на том, чтобы услышать разговор за дверью. Голос промышленника звучал вкрадчиво доброжелательным, но с ноткой угрозы, от чего, даже не разбирая слов, уже можно было почувствовать себя в опасности. — … мне нужна информация обо всех, кто может заявиться сюда. Для того чтобы начать различать хотя бы обрывки фразы, Кейтлин пришлось почти прижаться к двери — … всех подозрительных личностей, особенно о тех, кто похож на жителей Верхнего Города. — Я слышала о том, что произошло В голосе хозяйки борделя не было страха, скорее какое-то бесконечное сожаление и досада. — Думаешь, будет искать «ее» здесь? Такие чистюли сюда редко захаживают. Бабетта насмешливо фыркнула. — … особенно Миротворцы. — Я не спрашивал твоего мнения. Голос Силко буквально резанул по собеседнице и, кажется, поставил тем самым точку в их разговоре. Послышался скрип кресла и шаги. Кейтлин огляделась, понимая, что пора отступать. Чужая встреча оказалась досадно короткой. Или же, Промышленник уже успел сказать все что хотел, пока Кейт кралась по коридору. Черт, если её застанут за подслушиванием, ситуация станет не самой приятной. — «Ее» будут искать в любом случае. Слова Бабетты заставили замереть их обоих — Силко, уже протянувшего ладонь к дверной ручке, и Кейтлин, пятящуюся назад по коридору. — Здесь, там… «она» наворотила дел. И ещё наворотит. Даже вся информация мира не поможет тебе «ее» уберечь. Судя по звуку, Бабетта затянулась сигаретой через свой узкий мундштук и с шумом выдохнула дым. — Твоё мнение меня не интересует. Особенно по поводу Джинкс. Промышленник буквально выплюнул свой ответ — жёстко и с пренебрежением. А слух Кейтлин резануло имя, знакомое ей по отчётам. Джинкс часто мелькала в них, но тогда Кейт не заострялась на нем. Однако сейчас картина вырисовалась чётче. Девчонка, о которой шла речь, оказалась связана с промышленником куда теснее, чем упоминалось в докладах. «Узел–нитка–Силко» «Узел–нитка–Джинкс» Мысли об этом так завладели Кейт, что она все же пропустила момент, когда дверь кабинета Бабетты резко отворилась прямо перед её носом и она встретилась лицом к лицу с появившимся в дверном проёме мужчиной. Глаза в глаза. Её растерянность. Его удивление, сменившееся подозрением и раздражением. Тёмный искусственный глаз так вовсе будто просканировал Кейтлин с ног до головы, считывал информацию с каждой пылинки и волоса, составляя резюме на девушку и записывая его на подкорку чужого мозга. — Как интересно. Тонкие неровные губы промышленника изогнулись в вежливой, но совершенно отталкивающей полуулыбке. — Мне казалось, в твоём заведении уже отучились подслушивать наши разговоры. Силко полуобернулся, и посмотрел на растерянную хозяйку борделя, как раз тушившую свою сигарету в мундштуке о край стеклянной пепельницы. — Малышка явно не знает здешних правил. Он вернул своё внимание к подслушивавшей девушке, и мягкость в его голосе, — словно Кейтлин пожурили за милую шалость, — никак не вязалась с тем, что читалось в его взгляде. Как не странно, взгляд целого здорового глаза Силко, — холодный, на уровне жестокости и расчёта, — пугал куда больше неестественных алых отсветов искусственного. Бабетта же на эту фразу встрепенулась, более пристально посмотрев на Кейтлин, понимая, что никогда её до этого дня здесь не видела. Накрашенный ярко-алой помадой рот распахнулся было и Бабетта хотела что-то сказать, но потом резко передумала, даже тряхнула головой отчего её нечеловеческие длинные уши будто вздрогнули. По хозяйке борделя было откровенно видно, что она совсем не человек. Возможно йордл, но таких представителей данного вида Кейтлин ещё не встречала. Поговаривают, йордлы, те ещё гении маскировки, а это к Бабетте явно не относилось. Сочетание яркой одежды и кричащего макияжа делало её заметной настолько, насколько это вообще возможно. — Не пугай нашу гостью. Кисло протянула хозяйка борделя, понимая, что все её работницы обычно ходят по коридорам в масках, да и по клиентке откровенно видно, что она не местная. Прикрыть девочку, представив её новенькой работницей, не выйдет. — Гостью… Силко посмотрел на Кейтлин так, словно увидел нечто до боли занимательное. — Как вас зовут, юная леди? Вопрос был задан с той интонацией, какую обычно используют на светских приёмах, а не при случайной встрече в борделе, среди душного дымного запаха благовоний, табака, тяжёлого парфюма и в окружении посетителей разной степени …. разномастности. Правда сейчас, пока Силко находился здесь, в коридоре стало тихо настолько, что казалось, будто весь бордель вымер. Никто не решался выйти из своих комнат, но Кейтлин ощущала на себе десятки пристальных взглядов и понимала, что каждое её слово слушают, затаив дыхание. Чёртово бесплатное шоу. И Силко это знает так же хорошо, как она сама. — Меня зовут Матильда. Кейт натянуто улыбнулась. Правда, нервно-кокетливого смешка не вышло. Вместо этого в горле застрял колючий ком, и Кейтлин с трудом подавила порыв закашляться, прочищая глотку. Силко же смотрел на неё так, словно видел перед собой что-то действительно забавное. Такие взгляды на памяти Кейт были только у мальчишек на уроках по биологии, ещё в школьные годы, рассматривающих разложенных лягушек и держащих скальпели у беленьких дутых животиков, предвкушающих препарирование. Кейтлин чертовски не нравилось ощущать себя той самой лягушкой. Но скальпель чужого взгляда уже медленно скользил от её лица, по щеке, до подбородка, к шее и ещё ниже. Она ощутила щекотку на уровне груди и внизу живота, как если бы лезвие приставили к нежной коже и мышцы там напряглись, ожидая скользящего удара острия в кишки. — Матильда Промышленник покатал это имя на языке и усмехнулся искажённой полуулыбкой. — Вам не подходит это имя. Слишком… пошлое для такой чистенькой малышки как вы. Чужие губы снова растянулись комкая мимику мужчины, превращая её из дружелюбия в оскал ироничного чудовища. А вот Кейтлин, ощущавшая до того момента накал нервного напряжения и страха, внезапно почувствовала прилив спасительного раздражения. — Я вам никакая не малышка. Она произнесла это, недовольно поджав губы, и это сделало её лицо ещё острее, менее милыми и… отчасти высокомерным. Пожалуй, именно эти секунды поставили отправную точку в развитии реакций обоих, давая толчок к тому, что произошло после. Во взгляде промышленника искрой промелькнула какая-то эмоция — как вспышка потревоженного пламени, взрыв застарелого, заскорузлого яда, гноя, сейчас воспалившегося внутри старой раны. — Даже так. Он протянул каждое слово наигранно-удивлённо. — Но я так и не услышал, зачем юная леди подслушивала чужой разговор. Мужчина сделал шаг, становясь ближе. С такого тесного расстояния нельзя было не почувствовать запах дорогого табака и низких ноток терпкого ненавязчивого парфюма. — Быть может, вы хотели услышать нечто определённое? Или подсмотреть? — А вы и не спрашивали. Вопрос, адресованный мне, касался лишь имени. На подобную подначку девушка ответила ещё на волне раздражения. Но на этом запал её храбрости, подожжённый лёгкой злостью, закончился. Силко смотрел на Кейтлин почти неотрывно, склонив голову слегка на бок. Слишком пристальное внимание для лёгкого интереса. — Она просто заинтересовалась вами. Кейтлин ощутила, как от слов прозвучавших из-за её спины волосы у неё на загривке встают дыбом по мере того, как мозг перерабатывает озвученную информацию. Рядом, чуть касаясь её локтя, стояла Мариэтта, уже в маске белой кошечки на верхней части лица. — Матильда пришла сюда за новыми эмоциями и такой… как вы, произвели на её сильное впечатление. Она не хотела подслушивать, только посмотреть на вас поближе. «Заткнись, умоляю, заткнись, заткнись!» Видимо, таким образом девушка хотела помочь своей новой, но такой приятной, знакомой из Верхнего Города. Заставить промышленника заинтересоваться Кейтлин. Кейт же ощущала, как медленно начинает сгорать от ужаса и стыда. Гремучая смесь. Да, она придумала эту легенду, да, она сказала Мариэтте нечто подобное, но, черт возьми, как можно было передавать это кому-то ещё! Впрочем, сердце замерло и покрылось ледяным инеем, а затем взорвалось острым крошевом льда о ребра, застучав вдвое быстрее, когда Кейтлин вновь посмотрела на лицо Силко. Тот стоял, молча, но его взгляд неотрывно следил за самой Кейт, за её мимикой, за глазами, за жестами. На лице же самого промышленника пропали все эмоции. Все, кроме лёгкой задумчивости, пока сам он не склонил голову уже к другому плечу, а кончик его языка не прижался к середине верхней губы. — Быть может, ты, наконец согласишься на моё предложение? Вижу сегодня в тебе интереса к девушкам больше чем обычно. Голос Баббеты раздался откуда-то из глубины её кабинета. Но Силко не отреагировал. — Я предложу тебе лучшую. Расслабишься Хозяйка борделя хитро прищурилась. — Я уже занят. Силко усмехнулся и качнул головой в сторону свободной ниши — … поговорим? Он приподнял целую бровь в упор глядя на Кейтлин, отчего той показалось, будто в помещении стало катастрофически не хватать кислорода. «Ты красотка, кексик. Но, надо признать, с этим можно вляпаться в такое дерьмо, от какого ни одна глазурь не спасет» На сей раз, голос Вай, прозвучавший в голове Кейт, совершенно не успокаивал.