Всё перемелется в прах

      Чертова рукопись моментально выскользнула из рук, которыми я только и смогла, что схватиться за хаори убийцы. Один миг. Быстрое, молниеносное движение. Я даже не поняла, что произошло, почувствовала только давление в области под грудной клеткой. Опустив взгляд, даже не поверила увиденному: рукоять меча выступала из живота, а ткань кимоно медленно начала пропитываться кровью.       Отказываясь воспринимать действительность, я думала, что просто очнусь от кошмарного сна, но как только парень резко вырвал лезвие, о дреме не шло и речи. Жуткая боль во внутренностях скрутила меня пополам, из горла вырвался стон. Свалившись на землю обездвиженной куклой, я оцепенела от боли и страха, рефлекторно пытаясь зажать рану. Кровь быстро пропитывала ткань, я чувствовала, как горячие струи стекали по коже и моментально холодели от гуляющего по проулку ветра.       – Ну и ну, лейтенант, я ожидал большего, – разочаровано вздохнул Гин, смахнув кровь с катаны и убрав оружие в ножны. – Капитан Айзен сказал, чтобы я был осторожен, но, видимо, он переоценил вас.       – Он…       Даже говорить было больно, малейшее напряжение в мышцах вызывало дикую боль, от которой слезились глаза. Силы покидали меня чересчур быстро, я попыталась сконцентрировать реацу в ране, но кровотечение не остановилось.       – Как жаль, что тайный вор застал врасплох лейтенанта, которая даже меч не успела обнажить, – подобрав запечатанную рукопись, с досадой отметил капитан третьего отряда. – Вы можете попытаться остановить кровотечение реацу, но, боюсь, что с такой раной до утра вы не протяните. Вам не хватит сил. Был рад нашему недолгому общению, лейтенант. Прощайте.       Не стал добивать… как опрометчиво. Эта мысль, к сожалению, ненадолго меня обрадовала, поскольку силы уходили катастрофически быстро, темная тяжелая пелена опускалась на глаза по мере того, как кровь покидала тело.       «Хина, сосредоточься! Используй кидо, чтобы остановить кровь, не отключайся!»       В твоем голосе столько отчаяния и ужаса…       Облизнув пересохшие губы, я представила, как реацу стекается к ране, и от этого жгучая боль усилилась. Нервные окончания буквально горели, отчего я заскулила, до крови прикусив щеку. Базовой медицинской техники, и уж тем более моих навыков, не хватит, чтобы остановить кровотечение и уж тем более добраться до четвертого отряда, банально позвать на помощь.       Гин прав, я сдохну раньше, чем кто-то меня найдет, но перед этим помучаюсь напоследок.       «…ать! Слыш… печать!»       Не хочу умирать. Только не опять. Что будет дальше? Это все? Конец? Нет… нет-нет-нет-нет. НЕТ! Я не хочу, не могу! Нет! Сука!       От нахлынувшей паники, что пробрала до костей ледяной волной, я чаще задышала, отчего и боль усилилась. Кровотечение возобновилось.       Соберись. Сука, я так не умру, ни за что! Придется перенаправить поток реацу, чтобы активировать печать, но я не знаю, насколько хватит накопленной энергии. Будет больно, тело… тело не привыкло к такому количеству за раз, но другого выхода нет. Руки дрожали от страха, но лучше уж так, чем никак. Я пересилю это, вытерплю. Это продлится миг, потом все уйдет в прошлое, верно? Просто пережить.       Перенаправив поток духовной энергии для снятия печати, я почувствовала, как спину на месте нанесенной метки обожгло такой болью, что ножевое ранение показалось детским садом. Из горла вырвался сдавленный хрип, перед глазами запрыгали яркие пятна от жуткой боли, разлившейся по мышцам, словно их свело в один миг. Все горело, это невозможно вынести! Почему так больно?!       Мне казалось, что я умру только от одного болевого шока. Почему никто не писал, что это настолько болезненно? Пытка длилась несколько секунд, но они растянулись вечностью, за которой последовало желанное освобождение. Тело вдруг стало легким, наполнилось силами, словно мне в сердце сделали прямую инъекцию адреналина, и теперь оно стучало по ребрам так, словно желало проломить их.       Часто дыша сквозь сжатые челюсти, я приподнялась на четвереньки, сосредоточив внимание на давлении под грудной клеткой. Пришлось прижечь рану с помощью реацу, и в этот миг мне показалось, что я потеряю сознание.       Боль, злость… Сволочь… Он и не думал выстраивать со мной диалог, он изначально решил меня убить. Айзен… я тебе этого не прощу.       «Хина, успокойся! Тебе нужно в госпиталь!»       – Заткнись… – зашипела я, выплевывая окровавленные слюни вперемешку с надрывистым рычанием. – Заткнись… я убью его… плевать… убью…       Скривившись и пересилив себя, я поднялась на ноги. От боли, что обожгла живот, стало еще хуже, адреналин разжигал злость, затмевал все мысли, а реацу, которая разом наполнила мое тело, заглушала усталость. Мне хватит этого, хватит…       «Ты не в себе, успокойся! Ты не сможешь его убить, даже навредить, о себе подумай!..»       – Не-ет, – нервно улыбнувшись, я вообще отказывалась слушать голос здравомыслия. – Мне плевать... Я хочу увидеть его глаза, пусть сам убьет, а не посылает убийцу… Я хочу увидеть его... хочу… хочу, плевать, чего это будет стоить!       Переполняющая тело сила требовала выхода, пусть ее и немного, но этого хватит на ближайшие минут пятнадцать. Сорвавшись на быструю поступь, закрывшись от всех мыслей, я следовала лишь одним голосом, который приказывал впитывать злость, слепо действовать инстинктам и превозмогать боль. Боль, которая только подливала масла в огонь. Возбуждала ярость и ненависть. Гнала, словно хлыст.       Сотня метров, пятьдесят, десять.       Я знаю, где ты.       Вырвав меч из ножен, я оттолкнулась от крыши каменного забора, вложив в прыжок максимум сил, чтобы стрелой влететь в окно разъяренной фурией. Деревянный каркас, обтянутый рисовой бумагой, с грохотом разлетелся в щепки, на которых я чуть не поскользнулась, отталкиваясь от пола и бросаясь на противника. Я била со всей возможной силой, однако Айзен среагировал моментально, подставив ножны под удар. Даже несмотря на то, что он готовился ко сну, меч все равно держал под рукой.       Сука… готовился ко сну…       Эта мысль вызвала нервный оскал. Убрав вакидзаси и перехватив, я попыталась атаковать вновь, пока противник находился в сидячем положении и его меч лежал в ножнах. Но мужчина быстро отпрыгнул из-под удара, но далеко не смог уйти, уж точно не в масштабах такой комнаты. Катаной здесь не помашешь.       – Тц, Хинамори!       В ответ лишь атаковала повторно, и тот факт, что он только уклонялся из-под атак, сильнее выводил из себя. Тело двигалось с единственной целью – убить его, не беря в расчет ни окружение, ни силу противника, ни его способности. Я напоминала бешеную псину, которая не знала меры, но проблеск осознания сбил спесь безумия, когда Айзен частично обнажил катану со словами:       – Разбейся!       От испуга, что попаду в иллюзию Кьёка Суйгетсу и уже никогда не смогу противостоять клинку, я резко отвернулась и зажмурилась. Даже если мужчина не собирался высвобождать шикай, уловка сработала идеально, позволив ему одним ударом под дых выбить из меня силы и завалить на пол.       Вспышка обжигающей боли разлетелась искрами до пят и головы. Не сдержав крик, когда Айзен навалился на меня, уперевшись коленом в живот, я также не смогла воспользоваться вакидзаси: грубо схватив меня за запястье и ударом о пол выбил оружие. Теперь я куда сильнее чувствовала жуткую боль в ножевом ранении и напряжение во всем теле, которое возрастало по мере того, как силы испарялись с катастрофической скоростью.       Звук приближающихся шагов за дверью доносился словно из-под толщи воды. Переводя тяжелое дыхание, я не отрывала обозленный взгляд от мужчины, который смотрел на меня с недовольством хозяина, которого укусила его домашняя собака. Я думала поднять шум, но едва набрав воздух в легкие, тут же почувствовала, как Айзен зажал мне рот рукой, болезненно стиснув пальцы на щеках. Словно пытался моей головой продавить пол.       – Капитан! Что случилось?!       – Все нормально, не заходите! – предостерегающе отозвался мужчина. – Прошу прощения, я случайно свалил шкаф!       – Точно все в порядке? Такой грохот!..       – Да-да, все в порядке. Не стоит…       Сукин ты сын… Я даже сопротивляться не могла. Почему?.. Почему тело не слушалось? Где та злость, где все силы? Неужели это все, на что меня хватило?..       Блин… не честно… хотя, если сдохну, то как минимум доставлю проблему с тем, как будешь выносить мой труп. Мастер ты иллюзий или нет… думай сам, как оправдывать мое исчезновение! Хер тебе, а не спокойная жизнь!

***

             Как же, блять, все болит. Без мата не описать состояние тела, которое агонизировало каждой клеточкой. Даже дышать больно. От этого, похоже, постепенно и начала приходить в себя – делая вдох и растягивая мышцы живота, словно поджигала внутренности. К тому же кости ломило. Голова словно после жесткого похмелья, а на каждое веко повесили маленькую гирю.       – Очнулась, наконец?       Очнулась? От чего? Что вообще?..       Стоило немалых усилий хотя бы открыть глаза и вытерпеть свет, бьющий из окна. Опустив взгляд, обнаружила одну из причин непривычной тяжести – толстое одеяло, что довольно логично, учитывая прохладный воздух в комнате. Но почему так холодно и задувает?       Чуть обернувшись, щуря глаза от света, отыскала ответ на вопрос в выбитом с корнем окне. Вслед за этим воспоминания о ночном погроме всплыли одно за другим, но ни сил, ни желания удивляться или пугаться не нашлось. Удивительное безразличие. Скорее, апатия.       – Почему я еще жива? – напрашивался вопрос, который в моем исполнении прозвучал, как жалоба бабки в управляющую компанию.       Я едва боролась с желанием закрыть глаза и провалиться в сон. Ни капли той звериной злости, что привела меня сюда. Похоже, ранение вкупе с высвобожденной печатью опустошили мои внутренние резервы, включая эмоциональные. Даже не задел тот факт, что мой вопрос, похоже, остался проигнорированным, поэтому, собравшись с духом, я с трудом, но заняла сидячее положение. От боли и напряжения, с которым я пыталась удержать сдавленный стон, у меня, наверное, лицо побагровело.       – Не напрягайся. Я обработал твои раны не для того, чтобы они разошлись.       Какая… блять… ну, блин, сама сестра милосердия. Все, даже на остроты и ругательства сил не хватало.       Подняв на мужчину, сидящего у стены напротив, мрачный взгляд, я прочистила горло за неимением подходящих слов. Выглядел он достаточно собранным и спокойным, но оружие, которое лежало подле, откровенно намекало, что одно резкое движение – и церемониться он не станет. Учитывая, что один из клинков принадлежал мне, я оказалась в невыгодном положении.       – Удивительно. – Кротко улыбнувшись лишь губами, Айзен продолжал смотреть на меня с присущим холодом. – Мне тяжело далось решение послать к тебе Гина, но, кажется, сама судьба намекает, что я ошибся в расчетах.       – Это Гин ошибся, предпочтя не добивать меня, – сухо отозвалась я, вызвав у собеседника снисходительную усмешку.       – Верно. Судя по всему, твое увлечение запретными техниками не стоило игнорировать.       – Метка, которую я себе поставила, не является запретным кидо.       – И тем не менее я вижу, что это не пустой звук насчет желания саморазвития… Только это было очень глупо. Ты могла позвать на помощь, отправиться в четвертый отряд. Твоя рана была смертельной, запасов твоей реацу едва хватило, чтобы я успел обработать ее. И при всем при этом, находясь на грани жизни и смерти, ты бросилась сюда, чтобы убить меня? Ты должна понимать, что это было тщетно.       – Ну… дыру в бюджете по страховке как минимум добавила, – отстраненно пробормотала я и посмотрела на разбитое окно, отчего-то подумав, что очередная отсылка на расходы по страховке прозвучит остроумно. Блин, конечно, тупость полнейшая, в мыслях звучало смешнее. – Я просто поддалась злости. Ты вонзил мне нож в спину. Такой ответ подойдет?       – И оно того стоило?       – Увидеть твой удивленный взгляд, когда я выбила собой окно? Определенно.       Отголоски раздражения тонкими иглами закололи по ребрам. Даже если пламя потухло, угли продолжали тлеть, и тепло от них разливалось по телу. Как бы это мелочно ни было, мне хватило и того, что я заставила Айзена как минимум испытать неудобство. Застала врасплох, наверное, громко сказано. Он отреагировал на мое вторжение моментально, уже схватился за оружие, когда я влетела в окно. Почувствовал мое желание убивать? А я ведь действительно… искренне хотела убить.       – И что теперь будем делать? – нарушила я затянувшуюся паузу.       – Что ж, – казалось, взгляд мужчины стал еще более пристальным и колючим. – Назови мне хоть одну причину, по которой я должен сохранить тебе жизнь.       Значит, он все еще мог избавиться от меня здесь и сейчас, а обработанные раны – это отсрочка, чтобы… пройти собеседование на позицию помощника антагониста? Довольно неплохая ассоциация. В голову, конечно, мало что убедительного приходило, одна мысль провокационнее другой. Возможно, хорошо, что энергии осталось на нуле, это помогало оставаться спокойной из-за усталости.       – Я могла создать тебе серьезные проблемы намного раньше, но не стала.       – Не уверен, что ты могла бы создать мне проблемы.       – Даже рассказав главнокомандующему, что Урахара Кискэ не врал относительно твоей причастности к инциденту с пустификацией твоего бывшего капитана и других шинигами? Хирако Синдзи, Кенсея… других.       Гробовая тишина, казалось, лучше всего подчеркивала, на сколь опасную тропу я ступила.       – Или… что насчет причины, по которой Шиба Иссин покинул пост капитана десятого отряда? Черный Пустой, да?       – Откуда?       В этот раз маска спокойствия не задержалась на лице капитана, который предпочел грозно прищурить глаза и одним вопросом сумел вызвать во мне тревогу. По спине пробежали мурашки. Отвернувшись, я тщательно обдумала, что сказать дальше, после чего посмотрела ему в глаза.       Понимание, что моя жизнь едва не оборвалась, почему-то притупило чувства. Видимо, последствия шока. Мне же на руку. Паниковать буду потом, если переживу эту беседу.       – Не важно, откуда. Я пришла в этот мир с такими знаниями, более адекватного объяснения я не в состоянии дать.       – Я тебе не верю.       – Хочешь сказать, я тебе что ли верю? – резонно уточнила я, поспешив с тем, чтобы придать голосу оттенок агрессии. Пришлось взять себя в руки. – Понятное дело, что ты теперь будешь следить практически за каждым моим шагом, если оставишь в живых. Но, может, будем рассматривать наши отношения с обоюдно выгодной стороны без угроз и насилия? Теперь я не только могу быть удобным прикрытием, я могу помогать тебе.       – Ты права. Я могу просто угрожать тебе, и ты выполнишь беспрекословно все мои поручения, чтобы выжить. Какой смысл делать из тебя своего союзника?       – Ну… банальное выживание, и… – отведя взгляд от чувства дискомфорта, а точнее смеси стыда и смущения, я с обреченным видом сказала: – Мне любопытно и… я хочу посмотреть, к чему приведут твои исследования. Я хочу понять тебя. Возможно, твои методы также помогут и мне стать сильнее.       – Как приятно слышать, – усмехнулся Айзен, – но я не верю ни одному твоему слову. Я пытался тебя убить, и вдруг получаю ответ, что на самом деле я тебе интересен.       – Да, спасибо, что напомнил, – не удержалась я от сарказма. – Думаю, приди я к тебе посреди рабочего дня и попроси рассказать о своих экспериментах, эффект был бы тот же. Ты бы меня посчитал угрозой… уже посчитал. Так что я предпочла просто действовать по-своему, стараясь не вмешиваться в твои дела. Но ты вмешался в мои первым. Из-за тебя же я здесь. Что мне делать-то?       – Хм, а ты язвительная.       Замечание, произнесенное в столь легкой манере, я бы даже сказала, с ноткой снисхождения, напрягло куда сильнее, чем если бы Айзен разозлился. Сжав одеяло в попытке успокоить нервы, я с новой силой почувствовала, как на меня навалилась слабость. Что я вообще делаю? Кем пытаюсь казаться? Я полностью у него на крючке, от его желания зависит моя жизнь. Сижу тут в его постели, перевязанная, пачкая кровью какой-то…       Озадаченно опустив взгляд к телу, оттянула пальцами край хлопкового халата, обнаружив под ним лишь бинты, да нагое тело. Что ж. Ладно, хрен с ним. Могла догадаться и раньше, что он переодел меня, раз видел тату-метку на спине. Ну да, а как еще-то меня перевязывать?       – Что-то не так?       А это уже не попытка запугать или вывести на чистую воду, вопрос прозвучал крайне провокационно, тут, наверное, и без моего выражения лица понятно, о чем я думала. Айзен смотрел на меня с легкой заинтересованностью, и, видимо, ожидал соответствующей реакции. Вторгаясь в личное пространство, даже если речь шла о перевязке ран, так или иначе заставишь чувствовать человека неуютно.       – Одежду опять не по размеру принес, – подметила я, сохранив невозмутимость. Таким трюком меня не проймешь. Уж точно, не когда речь зашла о вторжении в личное пространство ради выживания.       – Другой у меня нет. Не вламываться же мне в твою комнату.       – Логично.       – Раз уж мы поняли друг друга, то в новых условиях тебе придется исполнять все мои поручения. Любой отказ я сочту за предательство. Ты поняла меня?       – Да, поняла.       – Хорошо, – удовлетворенно подчеркнул Айзен. – Тогда постараемся забыть вчерашнее недоразумение и начать все с чистого листа. Я рассчитываю на тебя, Хинамори.