Будем свободны

Ручка двери жалобно щелкала под яростно ее дергающими пальцами Анжольраса. Всем снова было жизненно необходимо его достать, прицепиться с кучей вопросов и упреков с таким видом, словно обычно им не наплевать. Ворвавшись в класс, он обнаружил там этого чертова Реми, преспокойно сидевшего, заполняя в гордом одиночестве учительские бумажки, попутно разрушая план Анжольраса по собственному спасению. А ведь всего-то и нужно было забрать дневник, и прощай, назревающая нервотрепка от родителей и учителей, которые на кой-то черт решили созвониться друг с другом и обсудить, какой же Анжольрас всё-таки безответственный, проблематичный и вообще, гаденыш еще тот! Чтобы избежать скандалов хотя бы дома, он хотел подправить пару неприятных записей в дневнике, а там можно будет разобраться по ситуации. – Здравствуй. – Реми посмотрел на него приветливо. Только этого не хватало. – Мой урок был полтора часа назад, ты, кажется, припозднился. – Мне только дневник забрать. – Надо же, это тебе мадам Жерминаль разрешила? – Лукаво улыбаясь, спросил он. Соврать, когда в глаза смотрят так весело, казалось Анжольрасу невозможным – сразу же раскусит. И все же он решил попробовать: – Меня попросили принести. – Твердо произнес он. "Ну все, сейчас этот пидорас станет дознаваться, кто и зачем просил, а потом пойдет и обо всем доложит" – с досадой думалось Анжольрасу. Но "этот пидорас", просверлив его немного взглядом, вдруг с легкостью согласился. – Ладно, сейчас отдам, как он выглядит? – И Реми стал перебирать содержимое учительского стола. Стоит отметить, дневник Анжольраса выглядел очень даже опрятно, но единственно из-за того, что тот почти никогда не брал его в руки. Он с недоверием косился на Реми: неужели поверил? Ему казалось, что хитрый студент сейчас непременно что-нибудь выкинет. На днях Анжольрас узнал, что ему удалось найти общий язык с его товарищами, а о том, как тяжело с ними было договориться, Анжольрас знал не понаслышке. Значит, не так уж Реми был и прост... За дверью послышался стук каблуков, приближающийся с устрашающим эхом. – Ага, вот он где! – На пороге появилась мадам Жерминаль собственной персоной. – А уроков у тебя нет теперь? Анжольрас, ты не думай, что твою посещаемость оставят без внимания! – Мадам Жерминаль, кажется, произошло недопонимание. – Вмешался Реми, видя, как напряженно вздохнул его новоиспеченный протеже. – Я сам позвал Анжольраса на дополнительное занятие. – Как это? Разве по расписанию сейчас не физкультура? – Виноват, но другого окна в расписании не было. Да вы ведь и сами понимаете, физкультура... – Он деликатно улыбнулся и проникновенно посмотрел на женщину, которая уже смягчила свой решительный настрой. – У мальчика серьезный пробелы в грамматике, так что без лишних часов тут никак. Мадам Жерминаль уже окончательно растаяла, представив себе героическое перевоспитание хулигана, но все же осуждающе покачала головой, мол, негоже другие уроки пропускать. В целом довольная, она удалилась, прихватив с собой пару брусочков мела, за которыми она, кажется, изначально и пришла. – Да ты присаживайся, – добродушно пригласил Реми, – тебе здесь ещё до звонка торчать. Анжольрас молча повиновался. Сев напротив студента, он уставился на свои пальцы, изредка выглядывая на него исподлобья со смесью недоверия и нерешительности. – Пожалуйста. – Произнес Реми в ответ на повисшее в воздухе, но несказанное "спасибо". Он слегка усмехнулся, как же трудно иногда бывает мальчишкам переступить через себя и сказать то, что они почему-то считают постыдным. Косые лучи солнца щедро заполняли класс светом, так что даже унылые таблицы и выцветшие портреты ученых мужей на блеклых голубых стенах вгоняли в тоску чуть меньше обычного. – Заставишь теперь проверять тетради и мыть доску? – Мрачно поинтересовался Анжольрас. – Доска вроде чистая, а чтобы проверять, тебе нужно хоть что-нибудь знать. Реми Грантер был из того типа оптимистов, которые не сомневались, что им по плечу все, стоит только достаточно захотеть. И пока что жизнь послушно подтверждала это: сколько проблем и актов вопиющей несправедливости внутри университета ему удалось исправить вместе с другими энтузиастами из студсовета? А сколько раз он подготавливал однокурсников по материалам всего семестра за полчаса до зачета? Грантер был уверен, что мир держится на взаимопомощи, а невозможного просто не существует. Хулигана с леденящим взглядом он заприметил чуть ли не с первого дня практики. В подростке он вскоре обнаружил почти феноменальные амбиции и непреклонный характер. Беда была лишь в том, что прикладывать свои качества ни к учебе, ни к чему-либо полезному он не желал, зато любил находиться в центре внимания и нарушать любые ради развлечения. Потенциал, как показалось Грантеру, просто феерический, а потому он тут же загорелся желанием истинного мецената – помочь ему найти свой жизненный путь. – И все же нам придется позаниматься, не можешь же ты после того, что я сказал, остаться без прогресса. – Скажи им, что я необучаемый, спорить не будут. –Отмахнулся Анжольрас. – А мне кажется, будет, никто тебя за дурака не считает. – Ну и что? Дашь мне переводить текст на пять листов, раз я не дурак? – Огрызнулся он. – Нет. – Совершенно серьезно ответил Грантер. Анжольрас как будто все время ожидал от него какой-нибудь неприятности, так устанавливать контакт не годилось. – Впрочем, если тебе удобнее учиться таким образом, то вперед! Но я в этом сомневаюсь. Учить языки не так сложно и скучно, как тебе кажется. – Не нужно всего этого. – Поморщился Анжольрас. – Давай так: с меня пиво за то, что выручил, и мы расходимся. Мне это неинтересно. – Во-первых, я не пью, а во-вторых, не приемлю взяточничества. – Грантер мягко усмехнулся, парень еще не закончил школу, а уже знает, как по-взрослому "договариваться". – А что тебе интересно? – Жить как мне захочется. – Немного подумав, ответил Анжольрас. Обычно подобные вопросы ему задавали единственно в виде упрека, в интонациях же Реми слышалось наивное любопытство, из-за которого он невольно по-настоящему задумался над ответом. – Понимаю, несколько уроков греческого перечеркнут картину счастливой жизни, не будет времени мучить Понмерси!.. – Реми театрально вздохнул, а затем вдруг снова собрав свою серьезность, спросил. – Кстати, за что ты его так? – Бесит меня. Не знаю чем, просто бесит. – С вызовом глядя на Грантера, честно признался он. Студент даже растерялся от такой простоты ответа. – Что, не скажешь, что это недопустимо и жестоко? – А ты тогда отстанешь от него? Ну, вот тебе и ответ. – Грантер сдержал вздох, само собой, он хотел прекратить травлю, но одним разговором это сделать невозможно, более того, задиристый мальчишка и вовсе отвернется, если начать читать ему морали. – А ты все-таки приходи позаниматься, окажешь мне очень большую услугу: мне нужно подготовить отчеты с практики, а если мне напишут, что я исправил успеваемость вроде твоей, то лучше рекомендации не придумаешь. Анжольрас не успел ничего сказать, раздался дребезжащий звонок, освободивший его от необходимости отвечать. – Мне пора. – Глухо произнес он, вставая из-за парты. – В понедельник в четыре! – Донеслось ему вслед.