***
Пожалуй, Мастер был разочарован этой поездкой. С одной стороны, у него было оружие далеков, которым вполне можно было бы подразнить Доктора и ЮНИТ, а с другой, он встретил отголосок своего прошлого, который теперь его только раздражал. Подумать только, такая талантливая телепатка и губит свой талант на Земле, вступив в брак с человеком! Какая нелепость. Впрочем, всё можно было использовать в свою пользу. Доктор явно будет куда более уступчив, если на кону будет стоять его внучка. Возможно, он даже предаст ЮНИТ… Да, пока что эти планы ещё не были чётко проработаны, но основное направление Мастер уже знал. Теперь он просто ждал, пока Аркитио (использовать земное имя, которое выбрала себе девчонка, он не собирался) вернётся. Пленить её, заставить пойти с ним в Тардис, будет не сложно. Мастер не сомневался в своих умениях. Вот из ванной комнаты послышались шаги. Мастер приготовился к действиям и потянулся к оружию. Но так ничего и не сделал, опешив от увиденного. Обратно в своеобразную гостиную к нему вернулась уже не женщина, много лет прожившая на Земле, с испещрённым морщинами лицом и усталыми глазами, а бодрая девочка, которую он когда-то обучал на Галлифрее. — Мне приходится использовать макияж, — пояснила она, по-своему расценив его взгляд. — Было бы странно, если бы я жила здесь тридцать лет и не постарела ни на год. — И у тебя хорошо получается, — уж кто-кто, а Мастер мог оценить уровень маскировки. От похвалы Аркитио буквально засветилась. Её настроение чуть улучшилось, и она села на твёрдое кресло, стоявшее недалеко от кресла Мастера. — Я начала делать это двадцать два года назад, — продолжила своё объяснение она, хотя он ничего у неё и не спрашивал. — Соседи тогда начали шептаться, и я решила, что нужно что-то предпринять. Она улыбнулась, совсем по-детски, и Мастер убрал руку с пояса с оружием. — Двадцать два года назад… — один вопрос всплыл у него в голове. — Сколько же тебе лет? — Сто шесть. Мне было семьдесят четыре, когда мы с дедушкой покинула Галлифрей. Мастеру показалось, что он ослышался. — То есть Доктор бросил тебя здесь ещё до того, как тебе исполнилась первая сотня лет? — он просто не мог поверить в то, что Доктор с его вечной добродетелью был способен на подобное. — Не думал, что он так лицемерен. Он ожидал, что девочка опять громко возмутится, как было, когда он затронул этих человеческих детей, но в этот раз Аркитио была на удивление спокойна. Спокойна и даже смущена. — Нет, это совсем не так, — слабо запротестовала она. — Я сама захотела здесь остаться. Дедушка… я… он хотел путешествовать, а я решила, что лучше останусь здесь, с Дэвидом. О своём человеческом муже Аркитио говорила с такой нежностью, что Мастеру стало противно. — Променять свободу всей вселенной на человека? — он фыркнул. — Моя дорогая Аркитио, у тебя очень странные приоритеты. У тебя ведь был прирождённый талант к телепатии. — И я его развиваю, — поспешно ответила девочка. — Так, как вы меня учили. Помните? Она смотрела на него с надеждой самого преданного отличника. И Мастер, как бы его сердце ни очерствело, не мог сказать, что это не вызвало у него воспоминаний. Тогда все они были молоды и ещё не думали ни о побегах, ни о нелегальных путешествиях и вражде с Галлифреем, ни о том, что когда-нибудь станут врагами. Да, он ещё был тогда Кощеем и даже размышлял о политической карьере. Им с Доктором было лет по пятьсот, а Аркитио исполнилось шестьдесят пять. На самом деле, несмотря на омрачающие последствия, это были приятные воспоминания. Доктор тогда целую неделю упрашивал его помочь, а Мастер, скорчив важную мину, делал вид занятого человека. А потом он всё-таки позволил себя уговорить и они начали заниматься с Аркитио. Она была прирождённым телепатом, куда способнее Доктора, и он обучал её… да, как ни странно, Мастер получал от этого удовольствие. Сейчас он не признался бы в этом никому, даже себе, но, приходя раз в неделю к ним домой, не жалел о потерянном времени. Девочка была рада ему, он, настолько, насколько в принципе был способен, тоже. В конечном итоге он тренировал её около пяти лет. Потом всё пошло не так. Сначала Доктор попал в немилость Совету и бежал прочь, прихватив с собой внучку, а потом и он сам. Для Мастера с тех пор прошло триста лет, и он был уверен, что в нём не осталось ни капли этой презренной привязанности, которая так переполняла Доктора. Но для Аркитио прошло только тридцать, и она, сама того не ведая, вдруг пробудила в нём давно забытые чувства. — Да, я помню, — наконец ответил он, стараясь не выдать своих эмоций. К слову, ему это удалось. Его голос звучал небрежно и даже надменно. — Но развивать его на Земле? Это нелепо. — Я не согласна, — она вздёрнула нос. — Знаете, как я делала, когда у меня не получалось убедить их в чём-то с первого раза? Она смотрела на него с таким ожиданием, что даже Мастер, со всей его жестокостью, не смог ей отказать. — И как же? — С помощью тактильного контакта. И, в подтверждение своих слов, Аркитио взяла его ладонь. Мастер не сопротивлялся, он был заинтересован. «Я не очень хороша в том, чтобы подчинять себе чужую волю, — зазвучал в его голове её голос, — но я могу общаться с другими таким образом. Ну или просто говорю им что-нибудь. Мадам Уайз даже решила, что это её совесть, и повысила мне паёк. Это было во втором году после нашей победы». — У тебя хорошо получается, — Мастер кивнул, давая понять, что услышал её. — Но мы с тобой Повелители Времени, это вполне естественный трюк. — Клянусь вам, я могу так и с людьми! — кажется, его замечание её обидело. — А ещё я могу делать это даже на расстоянии. Не со всеми, да, но с Дэвидом и с детьми это работает даже на расстоянии в пятьдесят миль. Мастер промолчал. Сначала ему хотелось осадить девчонку, но потом он передумал. Глупо или нет, но если мисс Джо Грант своей излишней оптимистичностью нередко выводила его из себя, то Аркитио, искренне радовавшаяся их случайной встречи, почему-то успокаивала. Наверное, причина у этого была той же, что и у его постоянных попыток уговорить Доктора на сотрудничество. Что Доктор, что Аркитио были приятными частичками его прошлого. А теперь, совершенно неожиданно для него, одна из этих частичек не пыталась оттолкнуть его, а наоборот, тянулась. Конечно, Мастер отдавал себе отчёт, что Аркитио ещё неразумный ребёнок, не знающий о нём правды, но — о, Великий Рассилон! — он почувствовал стыд от того, что ещё десять минут назад действительно помышлял о её использовании и даже убийстве в своих целях. — Дядя Кощей, — неловко начала она, но, не услышав возражений, продолжила уже увереннее, — расскажите мне, пожалуйста, что сейчас на Галлифрее? Он такой же… такой же великолепный? Хотя знаете, нет… — её голос дрогнул, — расскажите мне о дедушке. Пожалуйста. Я очень хочу знать, что с ним. Мастер задумчиво почесал бороду. Он очень редко не мог найти слов, но сегодня это происходило чересчур часто. О, он мог бы рассказать о Докторе многое и очень многое. О его нелепом безрассудстве, глупой игре в доброго защитника этих никчёмных созданий, о бесконечных попытках мешать ему и о том, каким безрассудным идиотом тот стал. Но Аркитио смотрела на него таким взглядом, что ему, впервые за очень много десятилетий, не хотелось кого-то огорчать. — Он попался и был отправлен в ссылку на Землю в 1970 год, — сказал он максимально сухо. — И думаю, ему придётся провести там немало времени, прежде чем Совет решит вернуть ему схему дематериализации. — Может, он даже пробудит здесь так долго, что я смогу его увидеть, — с лёгкой мечтательностью произнесла она. — Знаете, дядя Кощей, я так по нему соскучилась. — Как печально, — безразлично произнёс Мастер. — Особенно то, что он совершенно не вспоминает о тебе. Он уже в третьей своей регенерации, но ведь так и не навестил тебя, не так ли? Он попросту бросил тебя здесь, на Земле. Оставить тебя на развалинах разрушенного мира — как это милосердно, как раз в духе Доктора. С каждым его словом Аркитио будто скукоживалась и сжималась в комок. — Пожалуйста, не говорите этого. — Это правда, моя дорогая Аркитио, — припечатал Мастер. — И ты должна признать это. «А признав — возненавидеть Доктора,» — продолжил он уже мысленно. Эта идея посетила его внезапно, но теперь казалась неплохой перспективой. Да, Аркитио не Доктор, но она тоже ренегат и Повелитель Времени. Более того, она телепат, и если развить её талант, заставить его прогрессировать в определённом направлении, то через сто лет из неё выйдет неплохой специалист. А если при этом обучить её в правильном ключе, показать правильные цели и приоритеты — короче говоря, провести идеологическую обработку, то из неё получится хороший помощник. И Мастер, к собственному удивлению, готов был потратить своё время на всё это. — Но при этом ты всё ещё любишь Доктора, — произнёс он, правильно поняв выражение лица. — Несмотря на то что он бросил тебя и сбежал прочь. — Люблю, — честно призналась она, и Мастер почувствовал укол разочарования. Да уж, проклятая Докторская кровь действительно текла в жилах Аркитио — она была слишком чувствительна и человеколюбива. А это глупо, губительно и, вероятно, неисправимо. — И я очень хочу его увидеть. Пожалуйста, дядя Кощей, — она заглянула ему в глаза, — когда в следующий раз встретите дедушку, скажите, что я скучаю по нему, очень хочу его увидеть и, — её щёки заалели, но она продолжила: — что у меня прекрасная семья с очаровательными детьми. Мастер ответил не сразу. Сейчас он должен был решить, что делать дальше. Можно было пойти по изначальному плану: увести её в Тардис, запереть, сделать приманкой для Доктора, а потом избавиться, как от бесполезного хлама. Она была бы не первой, кто сыграл бы такую роль. Через это прошли в его руках уже многие. А учитывая, что Аркитио была внучкой Доктора… О, с ней можно было бы создать невероятную ловушку! Ужасную и кровожадную. А ведь если довести до абсолюта… Мастер уже видел, какое лицо будет у его бывшего друга, когда тот предстанет перед выбором: спасти любимую и давно брошенную внучку, спасти маленькую земную подружку или спасти эту паршивую Землю. Оружие далеков помогло бы реализовать это на высшем уровне… — Конечно, — произнёс Мастер, не моргая. — Я передам ему. Даже о детях. Он готов был поклясться, что не выказал ни малейшего признака теплоты, но девочка всё равно растрогалась. — Спасибо вам, дядя Кощей, — Аркитио, кажется, расплакалась, но Мастер не смог разглядеть её лица, потому что она обняла его. — Спасибо. Вы не представляете, как я рада тому, что встретила вас. И опять вспомнился Галлифрей. Она благодарила его так один раз, когда сдала экзамен по построению пятимерных графиков. Не то чтобы он учил Аркитио подобным научным изысканиям, но научил её лёгкому фокусу — считывать картины из подсознания сидящих рядом людей. На экзаменах, конечно, подобное запрещалось, но серьги — одна для усиления способностей, а другая для отвода внимания — неплохо справились. Мастер использовал их ещё в своей молодости, но одолжил их девочке без особых сожалений. И вот опять эти глупые чувства! — Мне нужно уходить, — произнёс Мастер, когда Аркитио наконец высвободила его из своих объятий. Участия в них он не принимал. — При всё уважении к тебе, моя дорогая Аркитио, я не имею ни малейшего желания задерживаться на этой планете. Если его слова девочку и разочаровали, она этого не показала. — Хотите я провожу вас до Тардис? — Не нужно, — Мастер уже встал, двигаясь к двери. Ему хотелось уйти до того, как он успеет пожалеть о своём решении. — До свидания, моя дорогая. Надеюсь, при следующей нашей встречи ты сможешь образумиться. — Прощайте! — крикнула она, но дверь уже захлопнулась.***
Войдя в Тардис, Мастер закурил сигару. Что ж, дело было кончено. Аркитио, глупая девчонка, не способная понять ничего, но, так уж и быть, пускай живёт. А угрожать Доктору он сможет одним только упоминанием о его брошенной внучке. Сама внучка, пожалуй, может пожить спокойно.